Ты твердишь, что я холоден, замкнут и сух,
        Да, таким я и буду с тобой:
        Не для ласковых слов я выковывал дух,
        Не для дружб я боролся с судьбой.

        Ты и сам был когда-то мрачней и смелей,
        По звезда'м прочитать ты умел,
        Что грядущие ночи - темней и темней,
        Что ночам неизвестен предел.

        Вот - свершилось. Весь мир одичал, и окрест
        Ни один не мерцает маяк.
        И тому, кто не понял вещания звезд, -
        Нестерпим окружающий мрак.

        И у тех, кто не знал, что прошедшее есть,
        Что грядущего ночь не пуста, -
        Затуманила сердце усталость и месть,
        Отвращенье скривило уста...

        Было время надежды и веры большой -
        Был я прост и доверчив, как ты.
        Шел я к людям с открытой и детской душой,
        Не пугаясь людской клеветы...

        А теперь - тех надежд не отыщешь следа,
        Всё к далеким звездам унеслось.
        И к кому шел с открытой душою тогда,
        От того отвернуться пришлось.

        И сама та душа, что, пылая, ждала,
        Треволненьям отдаться спеша, -
        И враждой, и любовью она изошла,
        И сгорела она, та душа.

        И остались - улыбкой сведенная бровь,
        Сжатый рот и печальная власть
        Бунтовать ненасытную женскую кровь,
        Зажигая звериную страсть...

        Не стучись же напрасно у плотных дверей,
        Тщетным стоном себя не томи:
        Ты не встретишь участья у бедных зверей,
        Называвшихся прежде людьми.

        Ты - железною маской лицо закрывай,
        Поклоняясь священным гробам,
        Охраняя железом до времени рай,
        Недоступный безумным рабам.

А.Блок