Меня любят толстые юноши около сорока,
У которых пуста постель и весьма тяжела рука,
Или бледные мальчики от тридцати пяти,
Заплутавшие, издержавшиеся в пути:
Бывшие жены глядят у них с безымянных,
На шеях у них висят.
Ну или вовсе смешные дядьки под пятьдесят.

Я люблю парня, которому двадцать, максимум двадцать три.
Наглеца у него снаружи и сладкая мгла внутри;
Он не успел огрести той женщины, что читалась бы по руке,
И никто не висит у него на шее,ну кроме крестика на шнурке.
Этот крестик мне бьется в скулу, когда он сверху,

И мелко крутится на лету.

Он смеется
и зажимает его во рту.

 

                                                  Верочка Полозкова

 

В колонках играет - Ibiza_Lounge-Wagram
Все-таки есть еще живые места этого города, не раненные бетоном...

Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть чac не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.

Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена, и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.

Умей поставить, в радостной надежде,
На карту все, что накопил с трудом,
Все проиграть, и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том,
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело,
И только Воля говорит: "Иди!"

Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и тверд с врагами и друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег,
Тогда весь мир ты примешь во владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек! 

                                                                                               Рэдьярд Киплинг                                                                                   

Мягкие утренние солнечные лучи отражались в блюдечках луж и резали еще не проснувшиеся глаза.

Дождь шел  всю ночь, отбивая монотонный ритм по металлическому подоконнику. Уже с самого утра было понятно, что день будет жаркий. Воздух был тяжелым от испарения, и от этого запах уходящей весны хотелось вдыхать все еще и еще. Жадно наполняя легкие грузной свежестью она не могла надышаться.

В голове прокручивались планы на весь день, грядущие выходные, месяц, год...и от переживания  всего происходящего вокруг нее, ее наполнило ощущение удовлетворенности. Гармония-это прекрасно.

Письмо к женщине

Вы помните,
Вы всё, конечно, помните.
Как я стоял приблизившись к стене.
Взволнованно ходили Вы по комнате,
И что-то резкое в лицо бросали мне.

Вы говорили,
нам пора расстаться,
Что Вас измучила моя шальная жизнь,
Что Вам пора за дело приниматься,
А мой удел катиться дальше вниз.

Не знали Вы,
что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму,
Куда несёт нас рок событий.

Лицом к лицу
лица не увидать,
Большое видится на растоянье,
Когда кипит морская гладь.
Корабль в плачевном состоянье.

Года прошли,
Я в возрасте ином,
И чувствую, и мыслю по иному,
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!

Любимая, я знаю Вы - не та.
Живёте Вы с серьёзным, умным мужем,
И не нужна Вам наша суета,
И сам я Вам ни капельки не нужен.

Живите так, как Вас ведёт звезда
Под кущей обновлённой сени.
С приветствием Вас помнящий всегда,
Знакомый Ваш,

Сергей Есенин.

 

 

Сегодня поняла, что безумно люблю запах города. Он всегда разный, всегда особенный. Люблю смог, и запах прибитой пыли после дождя, и свежесть московских парков, наполненных ароматом лип, и запах дворов с их  березовыми сережками, смешанных с парами ядовитой краски, которой выкрашены заботливыми руками гастробайтеров  все лавочки, качельки и заборчики.Что уж говорить о запахах, которые разливаются в округе, когда стелят свеженький асфальт...   

 Я ЛЮБЛЮ ЭТОТ ГОРОД! 

Разве мы не знаем, что главное в любви  - это вера в то, что она будет длится вечно...

И эти юные создания - ей было шестнадцать лет, а ему двадцать - влюбились друг в друга с первого взгляда. Такова истинная любовь, не та любовь, которая вырастает из взаимной симпатии, общих интересов, духовной близости, но любовь простая, первозданная. Так полюбил Адам Еву, когда он проснулся и впервые увидел ее в саду, смотрящую на него влажными глазами. Это была та любовь, которая влечет друг к другу зверей и богов. Та любовь, которая делает мир чудом. Та любовь, которая дает жизни ее внутренний смысл. Вы никогда, вероятно, не слышали об умном и циничном французском герцоге, который сказал, что из двух любовников всегда один любит, а другой только позволяет себя любить; это горькая истина, с которой большинство из нас вынуждено мириться. И очень редко бывает так, что оба любят одинаково. Тогда, наверно, само солнце останавливается, как остановилось оно, когда Иисус Навин воззвал к богу Израиля.

   В прошлй жизни я была влагой: каждый день я испарялась и снова приставала миру в разных эпостасьях. Я дарила жизнь. Я была капелькой  - маленькой частичкой этого огромного мира.

   Однажды, я родилась дождинкой. Я была ужасной кокеткой! С самого рождения я не страдала избытком скромности, возмутительно горда и обидчива, я была избалована всеобщими восхищениями и поклонениями моей красрте. Родись бы я несколько веков назад, и мне посветили бы стихи и картины, а некоторые  бы поклонялись, как божству! Я была кусочком радуги над огромным городом - сказочное явление, дитя нежной любви Солнца и Неба, зачатое на постели из белоснежных облаков. И люди, увидив меня, приостанавливали бесприрывный бег в шумном мегаполисе , любовались моей красотой и снова бежали по своим бесчисленым делам. Им некогда писать стихи... Упав на серый асфальт, я разлилась в бензиновой луже и еще долго чувствовала жесткое прикосновение протектора, проезжающих мимо машин, на своей щеке...

   Следующая жизнь моя была довольно коротка, но я почувствовала настоящее счастье от подареных мной коротких минут радости. Некое  неизбежное самопожертвование, к которому я пришла сама. Я родилась первой снежинкой. Природа наделила меня женственностью и нежностью. Я помню лишь то, как грациозно танцуя  с ласковым ветром, играющим  кружевом моего слепящего белого платья, я упала на горячую ладонь малыша, впервые увдевшего снег.  Я растаяла во мнговенье...

   Я - полусфера. Впервые я смотрю на облака, похожие на ступени, которые кто-то заботливо  сложил  из белых перьев. Они ведут в самую глубину неба. Интересно, а с дргой стороны неба выпадает роса? Я сижу на тонкой травинке и отражаю своей прозрачностью все, что происходит вокруг. Я очень хрупкая: если подует ветер, я упаду и разобьюсь  о грубую землю, если выгленет Солнце - я сгорю под его палящими лучами.  Или  кто-то нейзвестный, встречая рассвет , наступит на меня босой ногой, сонно поежившись от моей свежей прохлады, и я умеру от грубого прикосновения , лишь почувствовав тепло человеческого тела. 

    Пока я не знаю, как это произойдет...

Ну вот и он, снег, которого все так ждали зимой, и радовались каждой снежинке, как маленькие дети.  Сегодня снег встретили без гостеприимства, вообще, можно сказать и не встречали и не ждали - погода  обычная для начала апреля - показалась непривычной, холодной.  Избаловались, горожане!

А мне понравился снег на зленых газонах, под обманчиво - ласковым весеннем солнышком! Выпало бы его немного больше, непременно слепила снеговичка. Маленького.

В колонках играет - тишина

Читать всем! Очень жизненая история, даже грустная немного...

Записки мёртвого кота

Блядь, где я? Почему я так плохо выгляжу?
И почему я не котенок? По Правилам, в каждом новом перерождении я должен быть котенком - маленьким, пушистым котенком с круглыми наивными глазками, который так нравится маленьким девочкам и их мамам.
Меня должны взять на ручки, подергать за усы (суки! ненавижу!), принести в дом и кормить. Кормить немедленно. Мясом.
Нет, сперва молоком. Но потом обязательно мясом.

Потом они должны приучать меня к туалету, тыкать носом в дерьмо, будто я дебил, таскать на руках и лезть ко мне с расческой. Я должен делать вид, что мне это все охуенно нравится, мурлыкать и тереться об ноги.

Потом они меня как-нибудь убьют. Я пока не знаю, как, но они обязательно придумают - они хитрые и сообразительные.

Вот как все должно быть. Почему же я здесь сижу, грязный, облезлый и со сломанным хвостом?

***

...Топили во младенчестве меня всего один раз. Но в первый.

Я знаю, когда человеческие тетки ебутся, у них в первый раз плохо получается, больно и обидно. И некоторые даже потом боятся ебстись. Вот у меня то же самое было, но со всей жизнью. Пиздец. Как оправился, не помню.

Блядь, ну куда это годится - глаз не открыл, пожрать даже не успел. Считай, только воздух понюхал и в теплое потыкался - и хуяк, в тряпочку и в ведро с водой. Только пузырики пустить и смог. Даже матом ругаться тогда не умел.

Поэтому, переродившись во второй раз, я шхерился под мамашу, жрал только ночью и когда никто не видит, и хозяева мамаши были уверены, что у них три котенка. До тех пор, пока я не вылез из угла и не насрал на ковер. По первости простили. Но потом выкинули на улицу. Это я сам, идиот, все проебал: на троих котят они заранее договорились, а вот четвертого не нашли, куда пристроить.
Но на улице было весело.

***

Когда меня по моему же собственному распиздяйству выкинули на улицу, я сперва пошел жить в мусорный бачок.

А че, думал маленький глупый я, там тепло, хавка есть, люди кругом ходят - может, подберет кто.
Ага. Так все и кинулись себе заводить грязного помоечного питомца, только котят подноси! Как же! Хорошо, если не пинали и не засыпали прицельно своим поганым мусором.
Правда, какая-то старая пизда пожрать мне специально выносила - вонючих рыбьих голов. И к себе звала. Но я узнал у бывалых, что у нее там уже пятнадцать таких как я, и она всех кормит вонючими рыбьими головами. А соседи грозятся их всех отравить. Вместе со старой пиздой.
Так что я не пошел - хули, я не хотел быть шестнадцатым трупиком в ее сраной комнатюхе. И вонючие рыбьи головы я не очень люблю. Пучит с них. В мусорном бачке отходы - и то вкуснее.

Но через пару недель в мой мусорный бачок пришли крысы и сказали, что это их бачок, и не пиздовал бы я нахуй отсюда. Я и пизданул - потому как эти крысы были в полтора меня размером. Место искал долго: в подвале тоже крысы, в подъездах гоняют, а где не гоняют - там, ясен хер, все места уже заняты, и сами подъездные коты смотрят, чтобы никто чужой не пришел. Мне один хрен с бугра подъездный даже сказал что-то умное, про критическую массу, но я ни хуя не понял. Но ушел. Потому что их много, а я один и маленький.

Опять искал. И нашел, бля. Захожу в какую-то дверь, а там коридоры всякие, решетки-сетки, вешалки и старушонка сидит.
Ой, говорит, маленький, учиться пришел?
Какое учиться, думаю я, жить пришел, дура старая, не видишь, что ли?!
И остался. Она меня жареным минтаем накормила и молока дала.
И деток от меня отгоняла, хуячила их мокрой тряпкой по ебальцам, когда они ко мне ручонки тянули. Хорошая старушонка оказалась, с пониманием.

Ну да, это я, бля, в среднюю школу забрел.
Там-то материться и научился. Кстати.

***

Жил я однажды у долбоебов. Хер их разберет, то ли наркоманы были, то ли просто интеллигенты, но то, что на всю голову больные - хвостом клянусь.
Вообще, жить у них было хорошо. Они мне не мешали. Шароебились потихоньку в моей квартире, корма подсыпали регулярно - увидят пустую миску, и ну подсыпать! Я думал, я тресну.
Окно держали открытым все время, чтобы кумар выветривался. Я через это окно гулять ходил. Сказочная была жизнь.

Но распиздяям доверять опасно.

Вот они мне забыли как-то еды дать два дня подряд, и я в мусорное ведро залез. Поискать. А они, идиоты, взяли это ведро и высыпали в помойную машину. Наверное, назло.
И увезла меня помойная машина в дальние страны, на помойку.
А на помойке я поймал крысу. И даже не съел - вот еще, крыс жрать. Так, надкусил чуть-чуть, пока ловил.
А эта тварь оказалась террористка-смертница, начиненная ядом.

А ведь так все было хорошо, бля.

***

Говорят, все хорошие кошки попадают в рай. Я, черт побери, никогда не был хорошей кошкой. Нет, вру, в четвертой жизни был. Кажется. Что-то смутно помню. Даже умер вроде бы от старости, на шелковой подушке. О, как она меня заебала, эта подушка! Я все время съезжал с нее, а потом вяло шевелил полупарализованными лапами, не в силах забраться обратно. И ссал на диван, но меня за это не били и не ругали. Мне было тогда 16 лет, и я очень хотел умереть. Блядь, в шестнадцать лет все хотят умереть, но коты особенно.
Кроме ссанья, я вредил всеми возможными способами: истошно орал ночью, блевал на покрывала, исторгал из себя какую-то склизкую дрянь. Надеялся, что побыстрее усыпят - если не из жалости, то хоть из брезгливости. А эти пидоры суетились вокруг меня с погаными пипетками и капельницами и причитали "Ах, какое несчастье, наш котик так хочет жить, давайте поддержим его еще одной капельницей!"
Но потом я наконец умер. Исключительно из вредности я умер в день рождения хозяйки, прямо возле праздничного стола - а нехуй было тянуть с усыплением, дура!

Я-то потом переродился, как новенький, а у нее стресс и психические проблемы. И день рожденья она не празднует. Идиотка.

Да, похоже, я все-таки не очень хорошая кошка. Рай мне не светит.
Ну и хуй с ним.

***

Вспомнил пятую жизнь. Лучше бы не вспоминал.
Блядь, это ж как должна быть сдвинута крыша, чтобы заводить маленького черного котенка, называть его Бегемотом и раскармливать до состояния упомянутого! Не, против раскармливания я не возражал. Но это истеричка, эта, бля, Маргарита сраная, не ограничилась вкусной пищей в невероятных объемах. Она палила вокруг меня свечи, постоянно со мной обнималась, отчего я чуть не задохся однажды, и вынашивала коварные планы. Сука.
Однажды в полнолуние эта злобная тварь, обожравшись галлюциногенов, потащила меня на Воробьевы горы и принялась выдирать из меня шерсть! Клочьями! Чтобы я, как написано было в ее любимой поганой книжке (чтением вслух она меня просто заебала) превратился в какого-то там худенького бледного юношу. Так себе и представляю: жирный ободранный кот превращается в худенького, голого - откуда бы шмоткам-то взяться - юношу. Фанатичка ебнутая. Да ее бы там первую родимчик хватил.

Но я, конечно, ни в кого не превратился, а разодрал ей нахуй всю рожу и наполовину лысый кинулся бежать. И попал под грязный вонючий мотоцикл. Было очень обидно вплоть до следующего перерождения.

***

Однажды у меня было очень тяжелое детство. То есть, даже не однажды, но не суть.
Нет, правда - отстойно быть котенком, если тебя завели для развлечения какой-нибудь детки. Детка оказывается, блядь, огромных для котеночка размеров и со злобными намерениями. Они все такие.
Части усов я недосчитался на второй день. На третий пришлось играть с деткой в деток и кататься в поганой кукольной коляске. Потому что когда я пытался сбежать, детка придавливала меня подушечкой. Ее бы так, идиотку! Потом детка пыталась накормить меня стержнями от фломастеров, чернилами и толченым мелом. Я отказался. Она съела сама. К несчастью, меня это спасло ненадолго, я-то надеялся на большее.

Оклемавшись, детка решила, что я плохой негодный котенок, и меня надо воспитывать. Но к этому моменту я как раз освоил когти. Так что мы с деткой стали воевать. С гордостью могу сказать, что я выигрывал. К тому же ебанутые родители детки, увидев, что я ее регулярно расцарапываю, стали выкидывать меня на улицу "остыть". Вот я расстроился-то. Шучу.

Короче, я только-только выиграл важное сражение, заразив детку специально для этого подцепленным лишаем, как детка прищемила меня дверью насмерть. Якобы по невнимательности.

С тех пор я деток очень не любил и старался пиздить заранее, чтобы им не пришло в голову никакой хуйни насчет меня.

***

В седьмой жизни я был поэтом. Демонстрирую.

Жил котенок очень глупый
он полез за рыбкой гуппи
рыбка скачет на волне
а котенок спит на дне.

Еще - объявление ЖЭКа в голодный год:

Три котенка на подъезд -
кто не хочет, тот не ест.

И еще - тоже ничего так:

Пятнадцать маленьких хорошеньких котят
в ведерке плавают и кушать не хотят.

Ай да Мертвый, ай да кошкин сын!

***

А еще было дело, жил я у одного подпольного порнографа. Неплохой был чел, только активный очень: все время шароебился как-то, гостей водил, баб ебал под видеокамеру - типа, новую русскую порнографию делал. Бабла срубал иногда и кормил меня икрой. По пьяни. Ну, по пьяни-не по пьяни, а икры пожрать всегда приятно. Вот. Бляди его, правда, меня допекали иногда - тетки, даже взрослые, все равно очень любят притворяться детками, особенно перед мужиком. Предъебальные игрища у них такие. Схватит меня такая дура, прижмет к бюсту четвертого размера и трясет, у меня только задние лапы болтаются, если в силикон не упереть. И сюсюкает: ой котик, ой сюси-пуси, траляля, какой он у тебя, Володенька, большой! Не кастрированный?
Хули там. У порнографа - и кастрированный кот. Смешно.
Тут Володенька обычно говорит, что кот-то хуй с ним, а вот другой Он у него, Володеньки, уж такой большой, что пиздец просто. И тоже, ясен хер, не кастрированный. Пошли, короче, дура, ебаться. Дура меня бросает и прыгает в койку. И слава тебе яйца.

Короче, история в том, что однажды Володя решил снять кино такое, типа авторское кино, со всякими там аллегориями и прочей хуйней. И чтобы я рядом с койкой тоже кого-нибудь ебал. И камера, значит, то на койку, то на меня. Основная мысль эпизода - ЕБУТСЯ ВСЕ, я так понял. Тоже мне, открытие.
Но я был молодой еще, глупый, мне поебаться только в радость было. Кошку, думаю, приведут, вот красота. А хуй там был. Володя вдруг решил снимать комедию. Пидорас. Принес своему другу, который сниматься согласился, резиновую бабу. А мне, мудло такое, притащил кучу игрушек, блядь, кошечек всяких. И ладно бы плюшевых, плюшевые еще туда-сюда. Вот плюшевое покрывало на кровати я так даже с удовольствием ебал, когда никого не было.
Но это были, блядь, резиновые кошки! Концепт, нах!

Короче, когда я прокусил загривок первой кошке, и она подо мной засвистела и полетела, я чуть не обосрался от ужаса, а они от хохота.
Суки.
Не могу больше рассказывать, обидно очень.
Нихуя у них не вышло, в общем.

***
А про девятую жизнь я даже вспоминать не хочу, блянах. Не хочу, я сказал, и не буду.

Но какой мудак изобрел это сраное кладбище домашних животных?..

- Ты ждала?

- Не очень...

- Обниму?

- Не трогай... 

- Мне уйти?

- Как хочешь...

- Постоим?

- Немного...

- Что с тобой?

- Не знаю...

- Разлюбила?

- Может...

- Ты совсем другая! Ну а я?

- Ты тоже...

- На душе?

- Несчастье...

- Поделись...

- Устала...

- Что ты хочешь?

- Счастья...

- Вот он я...

-Мне мало...

Настроение дня....

В колонках играет - Chill house

      Художник - тот, кто создает прекрасное. 
      Раскрыть людям себя и скрыть художника - вот к чему стремится искусство. 
       Критик - это тот, кто способен в новой форме или новыми средствами передать свое впечатление от прекрасного.
      Высшая, как и низшая, форма критики - один из видов автобиографии.
      Те, кто в прекрасном находят дурное, - люди испорченные, и притом испорченность не делает их привлекательными. Это большой грех.
      Те, кто способен узреть в прекрасном его высокий смысл, - люди культурные. Они не безнадежны.
      Но избраник - тот, кто в прекрасном видит лишь одно; Красоту.
      Нет книг нравственных или безнравственных. Есть книги хорошо написанные или написанные плохо. Вот и все.
      Ненависть 19 века к Реализму - это ярость Калибана, увидевшего себя в зеркале.
      Ненависть 19 века к Романтизму - это ярость Калибана, не находящего в зеркале своего отражения.
      Для художника нравственная жизнь - лишь одна из тем его творчества.
      Художник не стремится что-то доказывать. Доказать можно даже неоспоримые истины.
      Художник не моралист. Подобная склонность художника рождает непростительную манерность стиля.
      Не приписывайте художнику нездоровых тенденций; ему дозволено все.
      Мысль и Слово для художника - средства Искусства.
      Порок и Добродетель - материал для его творчества.
      Если говорить о форме, - прообразом всех искусств является искусство музыканта. Если говорить о чувстве - искуство актера.
      Во всяком искусстве есть то, что лежит на поверхности, и символ.
      Кто пытается проникнуть глубже поверхности, тот идет на риск. И кто раскрывает символ, идет на риск.
      В сущности, Искусство - зеркало, отражающее того, кто в него смотрится, а вовсе не в жизнь.
      Если произведение искусства вызывает споры, - значит, в нем есть нечто новое, сложное и значительное.
      Пусть критики расходятся во мнениях, - художник остается верен себе.
      Можно простить человеку, который делает нечто полезное, если только он этим не восторгается. Тому же, кто создает бесполезное, единственным оправданием служит лишь страстная любовь к своему творению.
      Всякое искусство совершенно бесполезно.

                                              Оскар Уайлд “Портрет Дориана Грея”

 

Вот тут-то и появился Лис.
- Здравствуй, - сказал он.
- Здравствуй, - вежливо ответил Маленький принц и оглянулся, но
никого не увидел.
- Я здесь, - послышался голос. - Под яблоней...
- Кто ты? - спросил Маленький принц. - Какой ты красивый!
- Я - Лис, - сказал Лис.
- Поиграй со мной, - попросил Маленький принц. - Мне так
грустно...
- Не могу я с тобой играть, - сказал Лис. - Я не приручен.
- Ах, извини, - сказал Маленький принц.
Но, подумав, спросил:
- А как это - приручить?
- Ты не здешний, - заметил Лис. - Что ты здесь ищешь?...

…
- Я ищу друзей. А как это - приручить?
- Это давно забытое понятие, - объяснил Лис. - Оно означает:
создать узы.
- Узы?
- Вот именно, - сказал Лис. - Ты для меня пока всего лишь маленький
мальчик, точно такой же, как сто тысяч других мальчиков. И ты мне не
нужен. И я тебе тоже не нужен. Я для тебя всего только лисица, точно
такая же, как сто тысяч других лисиц. Но если ты меня приручишь, мы
станем нужны друг другу. Ты будешь для меня единственным в целом свете.
И я буду для тебя один в целом свете...
- Я начинаю понимать, - сказал Маленький принц. - Была одна
роза... наверно, она меня приручила...
- Очень возможно, - согласился Лис. - На Земле чего только не
бывает.
- Это было не на Земле, - сказал Маленький принц.
Лис очень удивился:
- На другой планете?
- Да.
- А на той планете есть охотники?
- Нет.
- Как интересно! А куры есть?
- Нет.
- Нет в мире совершенства! - вздохнул Лис.
Но потом он вновь заговорил о том же:
- … если ты меня приручишь, моя жизнь словно солнцем
озарится. Твои шаги я стану различать среди тысяч других. Заслышав
людские шаги, я всегда убегаю и прячусь. Но твоя походка позовет меня, точно музыка, и я выйду из своего убежища. И потом - смотри! Видишь, вон там, в полях, зреет пшеница? Я не ем хлеба. Колосья мне не нужны.
Пшеничные поля ни о чем мне не говорят. И это грустно! Но у тебя
золотые волосы. И как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Золотая
пшеница станет напоминать мне тебя. И я полюблю шелест колосьев на
ветру...
Лис замолчал и долго смотрел на Маленького принца. Потом сказал:
- Пожалуйста... приручи меня!
- Я бы рад, - отвечал Маленький принц, - но у меня так мало
времени. Мне еще надо найти друзей и узнать разные вещи.
- Узнать можно только те вещи, которые приручишь, - сказал Лис. -
У людей уже не хватает времени что-либо узнавать. Они покупают вещи
готовыми в магазинах. Но ведь нет таких магазинов, где торговали бы
друзьями, и потому люди больше не имеют друзей. Если хочешь, чтобы у
тебя был друг, приручи меня!
- А что для этого надо делать? - спросил Маленький принц.
- Надо запастись терпеньем, - ответил Лис. - Сперва сядь вон там,
поодаль, на траву - вот так. Я буду на тебя искоса поглядывать, а ты
молчи. Слова только мешают понимать друг друга. Но с каждым днем садись немножко ближе...
Назавтра Маленький принц вновь пришел на то же место.
- Лучше приходи всегда в один и тот же час, - попросил Лис. - Вот,
например, если ты будешь приходить в четыре часа, я уже с трех часов
почувствую себя счастливым. И чем ближе к назначенному часу, тем
счастливее. В четыре часа я уже начну волноваться и тревожиться. Я узнаю цену счастью! А если ты приходишь всякий раз в другое время, я не знаю, к какому часу готовить свое сердце... Нужно соблюдать обряды.
- А что такое обряды? - спросил Маленький принц.
- Это тоже нечто давно забытое, - объяснил Лис. - Нечто такое,
отчего один какой-то день становится не похож на все другие дни, один
час - на все другие часы...
...Так Маленький принц приручил Лиса. И вот настал час прощанья.
- Я буду плакать о тебе, - вздохнул Лис.
- Ты сам виноват, - сказал Маленький принц. - Я ведь не хотел,
чтобы тебе было больно, ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил...
- Да, конечно, - сказал Лис.
- Но ты будешь плакать!
- Да, конечно.
- Значит, тебе от этого плохо.
- Нет, - возразил Лис, - мне хорошо. Вспомни, что я говорил про золотые колосья...

                              

                                                                                         Антуан де Сент-Экзюпери