По русской традиции при выборе невесты царь должен был остановить свой выбор на девице из знатного русского рода, а не на иностранной принцессе, поскольку русскому царю подобало иметь русскую жену, одного с ним вероисповедания. Спустя год после смерти Марии Алексей Михайлович нашел себе невесту. Тоскующий и одинокий, он часто приходил скоротать вечера к своему близкому другу и первому министру, боярину Артамону Матвееву – человеку необычному для Московии XVII века, который достиг влияния благодаря собственным заслугам. Матвеев интересовался науками и тяготел к западной культуре. На приемах, которые он регулярно устраивал в своем доме для иностранцев – жителей или гостей Москвы, Матвеев обстоятельно расспрашивал их о новостях политики, о развитии искусств и техники у них на родине. Именно среди иноземцев он нашел себе жену Марию Гамильтон, дочь шотландского роялиста, покинувшего Британию после казни короля Карла Первого.

Матвеевы старались придерживаться европейского образа жизни. На стенах у них висели не только иконы, но и картины и зеркала; в шкафчиках красовался восточный фарфор, в комнатах стояли часы с мелодичным звоном. Матвеев изучал алгебру и проводил в самодельной лаборатории химические опыты, а в его домашнем театре давались концерты и ставились пьесы.

Жена его была последовательницей европейской моды и в отличие от московских жен свободно появлялась среди гостей – мужчин и вела светские разговоры.

На одном из таких вечеров царь Алексей заметил другую интересную женщину. Это была жившая в доме Матвеева 19-летняя Наталья Нарышкина – высокая статная девушка с черными глазами и длинными ресницами, дальняя родственница его жены.

Наталья сумела использовать открывшиеся ей в этом доме возможности. Для молодой девушки того времени она была хорошо образована, к тому же, наблюдая за своей приемной матерью и помогая ей, она научилась занимать гостей-мужчин.

И вот однажды вечером, когда в гостях у Матвеевых был царь Алексей, Наталья появилась в комнате, чтобы поднести собравшимся чарки с водкой, икру и копченую рыбу. Алексей не спускал с девушки глаз, очарованный ее здоровой яркой красотой, черными миндалевидными глазами, скромным поведением, лишенным жеманства.

Когда Наталья остановилась перед ним, и он стал ее о чем-то расспрашивать, в ее кратких ответах было столько учтивости и здравомыслия, что царь еще больше к ней расположился. Прощаясь с Матвеевым, заметно приободрившийся Алексей Михайлович спросил, не ищет ли он для этой прелестной девушки мужа. Матвеев ответил, что ищет, но поскольку приданое у нее будет скромное, он думает, что охотников жениться на ней будет немного. Алексей возразил, что не перевелись еще мужчины, для которых совершенства девушки важнее ее приданого, и обещал боярину посодействовать.

Через некоторое время царь спросил Матвеева, как дела с женихами Натальи. Матвеев ответил, что молодые люди приходят полюбоваться ее красотой, но, похоже, ни один не помышляет о женитьбе. Царь радостно сказал, что он оказался удачливее и нашел жениха, который, он надеется, придется ей по вкусу. Это почтенный человек и его добрый знакомый и к тому же не нуждается в приданом. Он полюбил его подопечную и хотел бы жениться на ней. Царь надеется, что, узнав о претенденте на ее руку, она не отвергнет предложение о замужестве.

Матвеев спросил, кто же этот человек. Царь ответил, что это он надумал на ней жениться. Матвеев, ошеломленный услышанным, бросился в ноги своему повелителю. Он понял сразу все последствия царского решения – либо блистательные перспективы, либо неисчислимые опасности. Если воспитанница будет царицей, то окончательно укрепится положение Матвеева и ослабится позиция Милославских, но при этом яростно вспыхнет враждебность этого правящего клана дворян, и если свадьба почему-либо сорвется, то Матвееву придет конец.

Поэтому, чтобы избежать такой участи, Матвеев уговаривает царя прибегнуть к принятому обычаю выбора невесты. Этот обычай пришел в Россию из Византии. Все невесты собираются в Кремле на смотрины, причем невесты должны быть отобраны комиссией из сословий высшего русского общества. Происхождение Натальи Нарышкиной вполне позволяло ей участвовать в смотринах. Причем каждая претендентка подвергалась освидетельствованию на предмет целомудрия.

В столь крупной игре риск был всегда высок. Часто родственники конкурирующей невесты прибегали к различным уловкам, чтобы опорочить соперницу. Если находили серьезный изъян потенциальной невесты, то ее родственников наказывали вплоть до ссылки, например, в Сибирь. Такая же опасность угрожала Наталье Нарышкиной. Милославские понимали, что если царь женится, то их влияние при дворе будет подорвано, да и появление молодой мачехи не радовало дочерей царя, возраст которых был старше новой невесты.

Но отступать было некуда, царь был настроен решительно, по обычаю он велел собрать девиц на смотр.

Первый тур смотрин прошел в пользу Натальи Нарышкиной. Но Милославские обвинили Матвеева, что он использовал приворотное зелье, чтобы привлечь царя к своей воспитаннице. Началось дознание, которое длилось девять месяцев. Но к радости Матвеева и досаде Милославских, 22 января 1671 года, царь, наконец, обвенчался с Натальей Нарышкиной.

Опасения ревнителей старины были не напрасны. Алексей Михайлович, как натура увлекающаяся, способная целиком отдаться тем, кто в данное время был близок его сердцу, подчинился влиянию жены и Матвеева.

Царь Алексей Михайлович, которому исполнился 41 год, был пылко влюблен в свою молодую красивую черноволосую жену. Она принесла в его дом свежесть, радость, успокоение. Алексей Михайлович как будто заново родился, Наталья всегда была рядом, он повсюду брал ее с собой. Молодожены без конца переезжали из одного дворца в другой, особенно они любили жить в Преображенском, где царь развлекался соколиной охотой.

С появлением новой царицы, благодаря ее современному воспитанию, полученному в доме Матвеевых, при дворе начались перемены. Прежде, до второй женитьбы царя, существовал суровый приказ, запрещающий подданным танцевать, участвовать в различных массовых игрищах, петь и играть на музыкальных инструментах даже во время свадебных пиров. Но во время свадьбы царя с Натальей Кирилловной играл оркестр, и непривычные западные мелодии смешивались с русскими напевами хора.

После свадьбы, чтобы порадовать молодую жену, царь стал поощрять сочинение пьес и велел соорудить сцену в пустовавшем боярском доме в Кремле; было подготовлено первое представление на библейский сюжет, которое состоялось в присутствии царской семьи. Представление длилось целый день, и царь смотрел его несколько часов подряд, не сходя с места.

Положение Нарышкиных необычайно окрепло, когда астролог Симеон, имея свободный доступ к царю, через семь месяцев после свадьбы зашел к нему и сообщил, что "он видел небесное видение, и берет на себя смелость истолковать это явление как некое предзнаменование. Его молодая жена в этот вечер зачала мальчика, которому суждено быть выдающимся. Он будет великим воином и победит многих врагов, и заслужит такую славу, какой не имел никто из русских царей. Искореняя злодеев, он будет поощрять, и любить трудолюбивых, сохранит веру и совершит много других славных дел".

Ровно через девять месяцев 28 мая 1672 года у царицы начались предродовые схватки. Алексей Михайлович призвал Симеона к себе. Роды были тяжелые и Наталью на третьи сутки даже причастили. Царица изнемогала, но Симеон ободрил всех, сказав, что она родит благополучно через пять часов. Когда наступил пятый час, Симеон пал на колени и начал молиться о том, чтоб царица помучилась еще часок. Царь с гневом сказал: "Что ты просишь?" "Если царевич родится в первом получасе, – отвечал Симеон, – то веку его будет 50 лет, а если во втором, то доживет до 70".

В ту же минуту принесли царю известие, что царица разрешилась бременем, и Бог дал царю сына.

Царь был счастлив, 30 мая 1672 года в час ночи Наталья Кирилловна родила крупного и здорового на вид сына. Царственный младенец явился на свет хорошего веса, нормального роста, крепеньким, с татарскими материнскими черными глазами и темно-рыжим хохолком. Петр был похож на мать, но особенно на одного из ее братьев, Федора Нарышкина.

Большой колокол Успенского Собора Кремля возвестил о появлении сына в царской семье. У царя Алексея Михайловича были особые основания радоваться появлению еще одного сына, здорового и крепкого, болезненность Федора и Ивана ограничивала их надежду на престол.

Петр до пяти лет находился под надзором многочисленных женщин, включая мать. Жили они в различных подмосковных резиденциях – Измайловском, Преображенском. Когда ему исполнилось 4 года, отец скончался. Его кончина вызвала большие перемены в положении второй семьи. Все были застигнуты катастрофой врасплох.

Царь Алексей Михайлович был не стар, хорошего здоровья, но чрезмерная тучность способствовала его преждевременной смерти, почувствовав упадок сил, 28 января он благословил своего старшего сына Федора, поручив младшего сына Петра деду Кириллу Нарышкину и своим помощникам: князю Прозоровскому, Головину и Головкину. Затем приказал выпустить на волю из тюрьмы всех узников, причастился и стал ждать кончины.

На другой день 29 января в 9 часов вечера три удара в колокол Успенского Собора возвестили народу о смерти тишайшего царя.

Царица Наталья Кирилловна, овдовевшая через пять лет после свадьбы, всю жизнь не снимала траура. Вся дальнейшая ее жизнь была посвящена детям. После смерти мужа Алексея Михайловича Наталья Кирилловна от горя и слез постарела, только брови, да огненные темные глаза остались от ее красоты, она всегда носила черные одежды, голова была покрыта черным платком. Все приближенные бояре отвернулись от вдовы царя и толпились в Кремле возле царевны Софьи, старшей дочери Алексея Михайловича. Только сын Натальи Петр иногда вбегал в горницу, да кое-кто из бояр заходил, чтобы поклониться будущему царю, справиться о его здоровье и покачать головой – уж больно прытким он становился.

Бывало, при Алексее Михайловиче, смех шум в селе Преображенском, толпится народ, всегда какая-нибудь потеха. А теперь дорога от каменных ворот заросла травой.

С кончиной царя в 1676 г. Алексея Михайловича положение Нарышкиных у трона резко пошатнулось: на царский престол взошел сын царя Федор Алексеевич от брака с М.И. Милославской. Новый царь, отличавшийся слабым здоровьем, не принимал особого участия в государственных делах – по завещанию покойного отца Алексея Михайловича сначала всем заправлял Матвеев А.С.

Однако, пользуясь симпатией царя Федора, родственники его матери Милославские одержали верх и завладели властью. Матвеев А.С. был удален в ссылку. Его сторонники лишились всех государственных постов. Оставшиеся без своего главы Нарышкины решительно были отодвинуты в сторону, отца Натальи Кирилловны Нарышкина К.П. даже не приглашали на важнейшие придворные церемонии.

Молодой царь Федор полностью доверился своим родственникам, которые оградили его от всех других влияний. Брак царя Федора оказался бездетным. Поэтому, потеряв надежду иметь потомство от Федора, некоторые бояре стали искать сближения с Нарышкиными.

После смерти Федора (27 апреля 1682 года) восторжествовали Нарышкины, а не Милославские. Царь Федор не оставил завещания, поэтому необходимо было выбирать нового царя. Десятилетний здоровый Петр представлялся более способным занять престол, нежели слабый здоровьем и тоже малолетний Иван, которому было четырнадцать лет. Толпа (московское вече) кричала, что желает в цари Петра. Окончательно этот вопрос решили патриарх с Боярской Думой. Петр был избран в цари. Опека над Петром по московскому обычаю принадлежала его матери.

Петр был живым красивым мальчиком с родинкой на правой щеке, с веселым подвижным лицом и привычкой на ходу размахивать руками, что делало его фигуру заметной повсюду. Торопливость стала его привычкой. Он вечно спешил, ему трудно было усидеть на месте, был веселым на домашних праздниках, неплохо танцевал. За что бы он ни брался, он всюду поспевал. Охота к ремеслу развила в нем быструю смекалку и сноровку. С годами он приобрел необъятную массу технических знаний.

Но Милославские не могли примириться с неудачей; их сторонники открыто кричали на площади в пользу Иоанна и продолжали борьбу за власть. Они спровоцировали стрелецкий бунт против царицы Натальи Кирилловны и ее родственников Нарышкиных. Петр никогда не мог забыть стрельцов, которые приставили к крыльцу лестницу, перебрались через решетку, оттолкнули матушку и сбросили на пики князя Михаила Долгорукого, затем подступили к боярину Артамону Матвееву, схватили его и, раскачав, тоже швырнули на подставленные пики. Всюду была кровь. Вопли несчастных смешались с ревом стрельцов: "Любо! Любо!". Били барабаны, бердышами рубили на части тела бояр.

Стрельцы ворвались в царские покои. Царица Наталья еле успела спрятать в церкви обоих царевичей, своего сына Петра и пасынка, 14-летнего Иоанна. Там перед алтарем их настигли двое пьяных стрельцов, кинулись с ножами. Кто-то крикнул, что у алтаря кровь проливать нельзя, они замешкались, поругались, и царица Наталья увлекла царевичей в задние комнаты дворца.

После казни дяди Ивана Кирилловича Петр свалился в горячке. На всю жизнь у него остались припадки, судорога набегала, кривила лицо жуткими гримасами, он дергался, таращил полоумно глаза.

После расправы над Нарышкиными и их сторонниками, стрельцы потребовали, чтобы царствовали оба брата и правила царевна Софья при несовершеннолетних царях.

Двум царям Иоанну и Петру была отведена декоративная роль, участие в церковных церемониях, приеме иностранных послов. Для этой цели специально был изготовлен двойной трон, за спиной которого скрывалась правительница Софья, которая подсказывала им, как вести себя во время церемонии. Иван вел себя скромно, опустив глаза, а Петр ко всему проявлял живой интерес, детскую непосредственность, любознательность и был непоседлив. Красивый, рослый одиннадцатилетний царевич выглядел шестнадцатилетним юношей.

В свободное от церемоний время Петр учился грамоте, образование он получил к этому моменту весьма скромное. И только потом, в зрелом возрасте он получил глубокие знания в истории, географии, артиллерии, фортификации, кораблестроении. Этим он обязан собственной одаренности, неутомимой тяге к знаниям, готовности всегда учиться. С ранних лет он проявлял интерес к разным видам ремесел. Он отлично владел инструментами: каменщика, плотника, столяра, кузнеца. Любовь к физическому труду отличала его от царственных предшественников и преемников.

Петра с раннего детства увлекало военное дело. Увлечение выросло на почве его детских забав. Со временем деревянные пушки стали заменяться боевыми видами разных орудий, боты заменяли боевыми кораблями. Ни с чем не может сравниться страсть Петра к мореплаванию и кораблестроению.

В Москве опять было неспокойно. Раскольники кричали, что царь и патриарх посланы антихристами. От этого Наталье Кирилловне становилось страшно. Народ забыл смирение и страх. Содрогалась Наталья Кирилловна, вспоминая кровавый бунт Стеньки Разина.

Чтобы упрочить статус Петра, царица Наталья решила женить сына в семнадцать лет. Она надеялась, что ранний брак изменит неутомимую и ищущую натуру сына и изменит положение, так как женатый мужчина не будет нуждаться в опеке старшей сестры Софьи.

Однажды она сказала младшему брату Льву Кирилловичу Нарышкину: "Женить его надо, длинный стал, дергается, вино пьет, все с немками, легкого поведения девицами. Женится – успокоится. Да и пойти бы с ним и молодой женой по монастырям, вымолить у Бога счастья, охраны от Сонькиных чародейств, крепости от ярости народной... ".

Тот уныло ответил: "Что ж, сестрица, жени его, хуже не будет. Вот у Лопухиных дочь Евдокия на выданье, в самом соку – шестнадцать лет... Лопухины – род многочисленный, захудалый. Как псы будут около тебя".

Венчание Петра I и Лопухиной состоялось 27 января 1689 года в церкви Преображенского дворца под Москвой. Званых, кроме Нарышкиных и Лопухиных, было мало. Невеста была чуть живая, ее посадили под образа.

Два свечника протянули непрозрачный плат между женихом и невестой. Детским голосом заплакала Евдокия, у Петра застучало сердце. Петр приблизился к покрывалу, почувствовал ее дыхание.

Покрывало упало, невеста уже сидела в бабьем уборе. Сваха взяла из миски хмель и осыпала Петра и Евдокию. Началось венчание. Их повели вокруг аналоя. Поднесли к целованию холодный ледяной крест. Евдокия опустилась на колени и припала к сафьяновым сапогам мужа.

Евдокию подняли. Петр жадно взглянул. Он увидел измученное полудетское личико...

Все тесно обступили молодых. Евдокия подняла карие глаза, застланные слезами. Петр прикоснулся поцелуем к ее щеке, ее губы пошевелились, слабо отвечая. Усмехнувшись, Петр поцеловал ее в губы, она всхлипнула.

Молодых отвели в спальню. У Петра кипела досада. Свадьба проклятая! Потешились старым обычаем! И эта вот – стоит девчонка, трясется как овца!

Он старался ее успокоить, предложив ей сесть, она послушно кивнула головой и испуганно взглянула на мужа.

Петр после свадьбы уехал на Переяславское озеро, где строились корабли. Повсюду разбросаны бревна, доски, кучи щепы.

После смерти брата, соправителя, Иоанна V, Петр становится независимым царем. Родственники Петра I по линии матери и жены стали его соратниками. Оставшийся в живых дядя Лев Кириллович Нарышкин был преданным и близким человеком своему племяннику, на которого Петр всегда мог положиться.

В споре за власть сестра царевна Софья проиграла Петру.

Наталья Кирилловна стала спокойнее. Рядом с ней братец, Лев Кириллович, румяный, степенный. Бояре, не спеша, обсуждают, как поступить с Софьей, как быть с Милославскими – кого в ссылку, кого в монастырь и кому из бояр ведать приказом.

Семья Петра жила в подмосковном имении Медведково.

На Петра возлагали большие надежды. Россия – золотое дно, кто, если не новый царь поднимет жизнь России.

Тяжелая борьба сына за власть и неспокойная обстановка в Руси подорвали здоровье царицы Натальи Кирилловны. Она серьезно начала болеть. Однажды, когда она поджидала Петра, вдруг почувствовав невыносимую боль в сердце, стала задыхаться. Петр, входя в ее комнату и увидев ее в таком состоянии, закричал: "Маменька, миленькая, что с тобой?"

Наталья Кирилловна протянула ему руки. Отдышалась и на третьи сутки даже отстояла обедню. Петр снова уехал в Преображенское.

Но из Москвы прискакал гонец: Наталье Кирилловне хуже. Искали Петра, он был на крестинах. В дом вошел гонец с письмом, подал его Петру. Прочитав, Петр заплакал, губы его задрожали. До прибытия сына Наталью Кирилловну не трогали. Она лежала с изумленным лицом, с крепко закрытыми веками.

Петр смотрел на это родное лицо, тщетно искал в уголках ее губ оставшуюся к нему любовь. Он подошел к своей младшей сестре царевне Наталье Алексеевне. Она стояла, по-бабьи пригорюнюсь, в глазах ее светилась материнская ласка и любовь к брату. Наталья схватила его голову, прижала к груди, Петр заплакал. Шатаясь, вошел Лев Кириллович, с распухшим от слез лицом, совсем мокрой бородой, упал перед покойницей и замер. Царевна Наталья увела брата к себе в светелку, пока их мать будут собирать в последний путь. Присела рядом с братом и сильно обняла, они оба заплакали.

Наталью Кирилловну, убранную в золотые ризы, положили в Грановитой палате, в ногах у гроба на коленях ее любимый брат Лев Кириллович, ее единственный сын стоял у гроба и читал глуховатым баском молитву.

На третий день после похорон Петр уехал в Преображенское к жене и своему маленькому сыну Алексею. Теперь Евдокию стали называть царицей-матушкой. Он искал в жене сочувствия, но она, возомнив себя царицей, стала поучать его, что ведет себя неприлично, все с солдатами, да с мужиками, пора и за ум взяться... Петр был потрясен, он раздраженно начал надевать башмаки, хлопнув дверью, он покинул свою жену и больше к ней не вернулся.

http://www.ermanok.net/news/comment.php?1501