Сегодня у меня был интересный разговор с коллегой и другом Павлом Стрижевским, ныне работающим во славу российского хоккея ведущим хокки-райтером журнала КХЛ "Горячий лед". И сказал мне коллега и друг Павел, что он намедни, используя американское выражение, "вышел из шкафа". В Америке оно обычно относится к гомосексуалистам, переставшим скрывать свою ориентацию. Но к другу и коллеге Павлу это значение ни разу не относится. Павел выразился в другом, более обширном смылсе, а именно - перестал скрывать что-то, о чем боятся говорить многие. Конкретно - официально заявил, что не будет болеть на Олимпиаде за сборную России.

О том, что сейчас с другом и коллегой будет, я могу только предполагать. Поэтому составлю ему компанию и открою секрет, который вряд ли для кого-то будет секретом: я тоже не буду болеть на Олимпиаде за сборную России. Ни грамма иронии или стеба тут нет, даже и не ищите. Не буду. Совсем. И имею на то весьма и весьма серьезные причины.

Главная из них заключается в том, что мои взгляды на роль спортивного журналиста резко отличаются от принятых в РФ. Я не "делаю общее дело", не "вношу свою лепту" и не "поддерживаю ребят". Я не помогаю жителям РФ в их вечной готовности "всех порвать за Родину". Я не являюсь генератором гордости и полупроводником патриотических чувств. Моя задача как журналиста - не болеть, а информировать. Рассказывать, по возможности интересно и правдиво, о том, что происходит на спортивных соревнованиях и вокруг них. Учитывая интересы читающей публики, но отнюдь не обязательно потакая ее настроениям.

Таково мое видение роли журналиста. Не отрицаю, это видение западного человека. Но оно отнюдь не уникально. Многим известен пример шведского репортера Янне Бенгтссона, который во время олимпийского хоккейного турнира в Нагано узнал, что защитник "Тре Крунур" Ульф Самуэльссон подал заявление на гражданство США. По законам Шведского королевства, это автоматически лишало Ульфа подданства. И права играть за сборную Швеции. Бенгтссон опубликовал эту новость, и Самуэльссон не смог играть во втором раунде турнира.

Я не могу себе представить того же в российской спортивной прессе. Корреспондент какого-нибудь "Коммерсанта" - да, наверное, но со всей ответственностью заявляю, что в спортивной газете этот материал не пустили бы никогда. Хотя бы потому, что после этого с журналистами этой газеты больше не общался бы ни один игрок. Многие наши спорт-райтеры предпочли бы сделать себе лоботомию, чтобы немедленно забыть полученную инфомацию, но не помешать "общему делу" и "внесению лепты". От журналистов в России ждут именно этого - боления. Лепты. Общего дела. Рвачества за Родину.

Лично я с этим не согласен. Болельщику - болельщиково, репортеру - репортерово, говорит вам из своей Америки русофобский пиндосоман Слава Маламуд. И предупреждает, что имеет совершенно серьезное намерение пребывать в ванкуверской командировке в добром здравии. Друг и коллега Игорь Рабинер, я уверен, отболеет за нас обоих.

В августе прошлого года "СЭ" праздновал свое 17-летние, и олимпийская бригада отмечала это дело в Пекине, в "Русском доме", или как он там официально назывался. Пока мы закусывали салатами и делили промеж собой рыбу и котлеты, к нам нагрянули те, кого в программе "Время" когда-то называли "другими официальными лицами". Кто-то из больших руководителей отечественного спорта, которых я, корреспондент отечественной спортивной газеты, не знал ни в лицо, ни по имени-отчеству, ни по занимаемой должности. Это мои личные американские проблемы, потому что лица были наверняка ответственные и сочли нужным сказать нам много значительных слов по поводу, понимаете, огромной роли прессы в, так сказать, нашем общем деле поднятия, что называется, престижа Родины. То, как выглядят ответственные и официальные лица вы, я думаю, можете себе представить.

А между ними нечаянно попал один из корреспондентов "СЭ". Комнатка была небольшая, людей туда набилось много, а он в момент прихода лиц, если не ошибаюсь, как раз встал и отошел, чтобы взять себе, например, бутербродик - вот и вклинился нечаянно. Так и стоял промеж лиц, пока лица толкали речи. И выглядел он при этом в точности так (фото сделано тем же вечером). Понаслаждавшись этой сценой, корреспондент "СЭ" Дзичковский наклонился ко мне и, той интонацией, на которую способен исключительно он один, сказал: "Паша, конечно, дополняет компанию".

Так было всегда и так, надеюсь, будет и впредь. Вот и все, что я хотел бы в данном случае сказать.

И шо вы себе думаете - я таки улетел из Пекина? Я вас умоляю! Когда ваш корреспондент в странах капитала говорит: "Американские авиакомпании - форэва!", он имеет в виду то время, которое им требуется, чтобы доставить корреспондента домой. Конечно же, рейс в Вашингтон задержан на сутки! Кто бы сомневался?
И вот, сижу я в пекинском отеле, но уже не в пресс-центре, а рядом с аэропортом. Всей компании у меня - ковбойская шляпа корреспондента Стрижевского, каковую этот обалдуй в спешке забыл. А в остальном - наедине со свежими еще впечатлениями. Не знаю, кого как, а меня - нет, Она не разочаровала. Я освещал самое большое событие, какое только может быть в карьере спортивного корреспондента, и получал от этого немыслимое удовольствие. У нас была потрясающая бригада, и я могу лишь искренне пожелать любому из вас иметь таких сослуживцев и таких начальников. Я впервые в жизни был на водном поло. Я попробовал себя в жанре серьезной футбольной анолитеги и имею основания считать, что проявил себя глубоким знатоком нюансов и зубром тактических выкладок. Признайтесь, что те из вас, которые уже сейчас могут тренировать Бразилию (то есть, вся страна), не верили в то, что у меня, дилетанта-полуидиота, получится! Я узнал, какую страшную травму получил корреспондент Бутов однажды утром за бритьем - но вам не скажу. Я прыгал через перила в ВИП-ложу к вице-премьеру России и остался жив. Я, правда, так и не побоксировал в спарринге с полковником Дзичковским (с которым был в бригаде единственным супертяжем), но думаю, что все у нас еще впереди. Я узнал, что в "Русском доме" пел шлягеры певец Зюскинд, а в "Украинском доме" - победитель Евротелевидения Русланов, но так и не выяснил, кто они такие.

В общем, чему тут разочаровываться? А уж если учесть, что на финале футбег-турнира мы с корреспондентом Серегой немного поработали на итальянском телевидении

Все-таки, знать иностранные языки очень важно. Если бы мы с вами, уважаемые читатели, учили в детстве французский, то вполне могли бы объяснить (безрезультатно) своим коллегам по детскому садику, что когда Боярский поет "Ougleaupa! Ougleaupa!", он имеет в виду "дувель со смертью", а когда "А lya kher komm a lya kheru" - то желает врагам короля чего-то неприличного.

Однако, мы тут выяснили, что уроки международного языка любви, полученные из гениальной советской оперетты на вечные темы чувства локтя и кружевных воротников, прискорбно недостаточны для общения с квебекцами. Или "квбек-ква", как они самокритично называют себя, намекая на определенные блюда национальной кухни. Например, сотрудник популярного советского издания "Спортcру" (я не уверен, что правильно написал) Алексей Шевченко, по моему совету, все свои попытки обращаться к местным предваряет словами "Нужны Парижу деньги селяви", и пока что чуть два раза не получил по лицу. Наверное, во всем виноват питерский прононс Боярского.

Куда больший успех он на сегодняшний день имеет, когда переходит на чистый русский. Например, позавчера во время пресс-фуршета (о! по-французски сказал!) потрясающим триумфом завершилась его попытка разговорить девушку по имени Валери, которая носила между пресс-фуршетчиками поднос с сырой рыбой. Сырую рыбу Алексей Шевченко не употребляет из политических убеждений, а вот Валери испробовать пожелал.

- Привет! Иди сюда. Положи свою рыбу, - начал прения корреспондент Шевченко. И добавил: - Май нейм из Леха.

Валери, естественно, решила, что ее попросили оставить нам весь свой поднос и быстро сбегать за вторым. Чему, надо сказать, ничуть не удивилась. Наверное, воспоминания о 1812-м заложены в генетическом коде.

- Нет, ты не поняла, - внес ясность поручик Шевченко. - Рыбу на фиг. Вон, видишь сидит Александр Яковлевич Стеблин? Вон, видишь?

Предположить, что Валери не знает Александра Яковлевича, невозможно, поэтому выражение ее лица я расшифровал, как эротический восторг.

- Иди, дай ему рыбу, - развил мысль русский корреспондент. - Скажи: "Александр Яковлевич, вот, носите рыбу!" Это нормально. Он ее в России всегда носит. А ты к нам иди.

Таким образом был дан ответ на давно интересующий всех вопрос, чем сейчас занимается Стеблин.

Что касается корреспондента Стрижевского, то он ведет себя, как настоящий янки и общается со всеми по-английски, даже если очевидно, что собеседники этого языка не понимают и понимать не хотят. В этом случае корреспондент Стрижевский повышает голос и начинает говорить медленнее.
А вот у Вячеслава Аркадьевича Быкова таких проблем нет. После матча с Италией он вел персс-конференцию на французском языке, чем снискал у местных репутацию высококультурного человека и большого гуманитария (судя по статьям сегодняшних газет, в которых я нашел слова "humanite" и "Bykov", причем даже иногда в одном и том же издании). К сожалению, в зале для пресс-конференций присутствовали почти исключительно русские журналисты, поэтому программная речь ВАБ по сей день остается тайной.

Матч Чехия - Россия начинается через час с небольшим. В связи с чем вспоминатеся еще одна песенка по-французски.

Если сам вам шпаги дал/ Как могу остановить я/ Вгрумлевающий (???)* металл/ Кровопролитие! Кровопролитие

----------

* Вгрумлевация - способ обработки металла, принятый в Ленинграде начала 17-го века. Я так думаю.

Оба корреспондента "СЭ" мужеского полу находятся сейчас в том предсказуемом состоянии, в которое ввергнут любого из вас три часа сна за двое суток. Насчет корреспондента Шмелевой женского полу поручиться не можем, ибо ее сон проистекал на самом целомудренном расстоянии от нас.

Поэтому обсуждайте как сам матч, так и наши о нем материалы сами, а я вам покажу парочку фоток. Уверен, что корреспондент Стрижевский вывесит что-то свое. Рекомендую. У него вполне может быть ню.

В атлантской арене меня, например, очень порадовал этот стекляный ящик. В него собирают все кепки, брошенные на лед после хет-триков "Трешерз", причем сделанных как дома, так и на выезде. Многие из вас наверняка интересовались, что же с этими шляпами потом происходит. Вот вам один вариант ответа:

Я бы хотел написать, что Атланта - город контрастов. А еще - что желтого дьявола. Где человек человеку волк. Но корреспондент Шмелева сообщила мне, что Атланта - это город "Цоца-цолы", поэтому назовем ее городом коричневой гадости. Или желтых зубов. Где человек человеку сахарный диабет. Но, в общем, это неважно, потому что Атланта прежде всего - город корреспондента Стрижевского, который по некоторым сведениям стал тут в 1990-м году не только первым белым человеком, но и почетным членом.

Что вы имеете в виду - членом чего? Сказал же - почетным членом.

Тут мне вовремя напомнили о том, что наряду с шахматами, "Чапаевым", двойным тлоном, росфутом и американским футболом на свете существует и такой вид спорта, как хоккей с шайбой. В предыдущей теме читатель left_wing задал следующий вопрос:

Слава, хотел обговорить это на блоге Стрижевского, но ... прочитал Вашу колонку в сегодняшнем СЭ. Вопрос в конце Вы задали (даже два), а блог обсуждений открыть забыли. Давайте уж, открывайте. А в параллель ещё в ту же тему. Вчерашнее интервью Павла Стрижевского с Дмитрием Юшкевичем (надеюсь, Вы в курсе? ;-):

"- Тоже верно (усмехается). Хотя сын-то, может, как раз и скажет. Он ведь занимается хоккеем, стремится стать профессионалом, а наш детский хоккей действительно сильнейший в мире.

- Интересное утверждение. Глядя на недавнюю молодежную суперсерию, прийти к этому выводу было бы довольно сложно.

- Так я о юниорском хоккее ничего и не говорил. Говорил только о детском, лет до 12 - 14. Вот он в России и есть сильнейший." - конец цитаты.

Боже меня упаси пропагандировать нынешний хоккей в России, я то как раз придерживаюсь обратного мнения, но:
1. судить о детском хоккее я могу только с приставкой "советский",
2. судить о дестком хоккее в Сев. Америке могу только по публикациям о "сытой жизни" и достатке.

Поэтому хотелось бы услышать мнение тех, кто может говорить о том, что ЗНАЕТ сам. Лучше, конечно, кто знает вопрос и ТАМ и Здесь. Но все же?

Речь, поясню, идет о моей последней колонке и об этом интервью Юшкевича (2 часть). В колонке речь идет скорее о профессионалах, о том, что в суперлиге и во "вторых" командах игрокам не прививают тех качеств, без которых немыслимы победы в современном хоккее. В АХЛ вот прививают, но там играть, по понятным причинам, никто не хочет. Получается тупик... А вот тематика детских школ - отдельная и очень любопытная.

В отличии от left_wing о детском хоккее я авторитетно судить не могу вообще. Ни о российском, ни о советском, ни даже о североамериканском. Сам вырос в республике без единой хоккейной ДЮСШ, сын мой пока предпочитает заниматься другим видом спорта, так что эта тематика мне известна лишь теоретически. На основе того, что я знаю, готов согласиться с Юшкевичем в чисто буквальной трактовке слова "сильнейший". Наши детские хоккейные команды сильнее всех в мире по концентрации талантов. На то есть серьезная причина.

У нас, если годам к 10 (поправьте, коли вру) ребенок не имеет определенного набора навыков и не подает опредленных надежд - в хоккейной школе его больше не будет. Исчезнет, причем мгновенно, разве только родители богатые или "с влиянием". В командах остаются только те, кто имеет серьезные задатки. Такого жесткого отбора на "перспективных" и "бесперспективных" нет ни в одной другой хоккейной стране: там пока родители платят, ребенок играет. Кроме того, в Сев. Америке большинство детских команд формируются по сугубо региональному признаку. Таким образом, юный Марио Лемье может до 10-12 лет играть в команде с сыновьями окрестных фермеров, забивать там абсолютно все голы и вообще быть единственным игроком, умеющим прилично бросать с неудобной и делать передачу оставлением.

То есть, поскольку массовость в Сев. Америке во много раз превышает российскую, средняя сила детских школ в России гораздо выше. Но если только поэтому, то сила эта - искуственная. О сравнительной квалификации детских тренеров и насыщенности тренировочного процесса я сказать ничего не могу. Знаю, что в США и Канаде те родители, которые надеются, что из их сына что-то вырастет, часто забирают его из региональной команды и отправляют в специальные лагеря (clinics) или даже общеобразовательные школы-интернаты с хорошими хоккейными командами (об одной такой рассказывал Брэд Ричардс в недавнем интервью).

Но тема эта - для вас. Для тех, кто в курсе дела и может серьезно обсудить проблемы и провести сравнительный анализ. Я постою в сторонке и послушаю, если только вопросов не будет.