Бог смешал языки, и строители легендарной вавилонской башни перестали понимать друг друга. Не закончили свою работу, еще и передрались, наверно. Старая библейская сказка очень похожа на то, что произошло в последние годы Советского Союза. Внезапно те, кто жили рядом несколько поколений, стали чужими, ненавистными. Возможно, что-то всегда тлело, а теперь разгорелось и заполыхало. Солдат, проходящих службу в грузинском Вазиани, перебросили в Азербайджан, чтобы остановить погромы и защитить армян, проживающих в Азербайджане. Местная милиция не справляется, присланных из Краснодара милицейских курсантов загнали в здание ОВД и подожгли. Вот и прислали солдат на БТРах и с автоматами.
Дмитрий Вакула вместе со своим подразделение попал в Шеки, курортный горный городок. Очаровательное, должно быть, место. Свежий воздух, персики, инжир, весь компот, медовые сласти в чайхане, чай, крепкий кофе. Цирюльник, настоящий артист, держится с достоиснтвом, движения точные - как не любоваться работой профессионала! А с наступлением темноты этот артист, сняв белый халат, вместе с друзьями, идет громить армян. Кажется, людей охватывает безумие, оно заразительно - солдат, симпатичный незлой парень, поймал бациллу ненависти, вдруг взвивается и готов шмалять очередями не разбирая куда.
Мы не любим чужих. Они не говорят по-нашему, коверкают наши слова. Не так одеваются, не так смотрят. Не тому богу молятся/не молятся вообще. Дмитрий читает книгу, случайно попавшуюся в библиотеке: с библейских времен так шло, проклятия чужому народу, разорение им и горе, младенцев разбить о камень, вот оно когда началось! Нет, раньше, раньше, еще от безымянных и бессловесных диких предков, это животное что-то. Цивилизация смягчает и маскирует ненависть к чужакам, но не убирает совсем. Дмитрий (Митя, не Дима!) на себе это ощутил, когда в армию попал: ты не русский? мама, папа русские? а почему акцент? А парень в Тбилиси родился и думать не думал, что с ним что-то не так. Теперь грузинский акцент отдаляет его от сослуживцев, да еще и любовь к чтению, которую лучше скрывать, как вредную привычку, популярности не добавляет. Приспосабливаться, не думать вслух, говорить проще и грубей, слишком умных не любят тоже. Армия меняет Митю, обкатывает, как голыш у кромки прибоя, бьет о другие камни. Расколется, не расколется? Из чего ты сделан? Вот вопрос. Я не такой, как они, есть ли такие, как я? Мама, бабушка, дед, предки, которых я не видел, но что-то осталось от них, ниточки, вещи, чудом уцелевшие, воспоминания, стертые, пожелтевшие от йода, и свои воспоминания, яркие, ароматные, осязаемые. Это всё нужно, чтобы знать, что есть куда вернуться.