Жила-была одна девочка, её звали Катя, и вот однажды она открыла почтовый ящик, а там был черный конверт. Мама говорила ей, чтобы Катя выбрасывала всю макулатуру, что не в конвертах (так мама лишилась нескольких счетов за телефон, сообщение о выигрыше миллиона и каталогов Эльдорадо) и поэтому девочка взяла конверт.
А на нем белыми буквами было написано: «Маме лично в руки. Не вскрывать, ни в коем случае!!» На нем не было ни марок, ни индексов, он весь был черный. Только предупреждение белым. Катя была умной девочкой и подумала, что это какая-то шутка. Она просмотрела конверт на свет, но ничего не увидела.
Тогда она вернулась домой, положила конверт на комод, а сама села на кухне обедать. И включила телевизор, а экран телевизора все равно остался черным. Она протыкала все каналы, но везде чернела пустота экрана. Катя нажала tv/av и телевизор сменил квадрат малевича на его бездарную синию копию.
Так как телевизор ничего не показывал, Кате было очень скучно и ей нечем было занять себя: ведь есть без привычного фона она не могла. Ей в голову поползли мысли, что же лежит в этом конверте? Ей может быть и не было бы так интересно, если бы конверт был белый, но он был черный. Не дешевый синевато-сероватый, а чернильно-черный, как будто его макнули в бочку с мазутом. В тоже время, он не выглядел штучной работой, Катя решила, что его все же напечатали на станке, так как никому не может прийти в голову клеить конверт самостоятельно.
Она доела суп и посмотрела в окно. На неё смотрел черный прямоугольник. Уже стемнело. Катя терпеть не могла, когда темнеть начинало все раньше, а светать всё позже. И почему-то это время падало на самые паршивые школьные четверти. На улице никого не было, никого, то есть почти никого, окна горели разноцветными пятнышками света.
Мамы долго не было.
И тут вдруг стало светло-светло, а свет в окнах погас и они уставились на Катю своими черными квадратами. Свет на кухне тоже погас. И ей стало очень страшно.
Она побежала в комнату к маме, на комоде лежал черный конверт. Белая надпись светила через темноту бледным люминесцентным цветом. «Не вскрывать ни в коем случае!» Прочла она. Она взяла конверт и залезла под кровать. Ей почему-то показалось, что так будет правильно.
Полежав под ней пару минут, Катя подумала «Какая же я глупая» и вылезла обратно. В комнате всё ещё было темно и мама до сих пор не пришла. Она пощелкала выключателем, она понажимала кнопку на телевизоре, в конце концов, она взяла трубку телефона – гудков не было. Раздался резкий звук, он шел с улицы. Она вбежала на балкон – было темно, так темно что были видны звезды. Они кружили высоко-высоко.
Так она сидела в квартире одна. Ей было нечем заняться – ни книжку почитать, ни порисовать, так как было очень темно. «По крайне мере можно не делать уроки», - подумала Катя. Она попыталась напеть что-нибудь, но её репертуар был не велик, да и страшно было говорить совсем одной. Ей казалось, что кто-то может услышать её. Она сидела и молчала, вертя в руках конверт. Она его и не видела – он растворился в чернильной тьме, только белая надпись вертелась перед глазами.
А потом надписи не стало. Катя подумала, что мамы так долго нет, что она стала самой старшей в доме. И что она за неё. Она подошла к окну, где всполохи света могли помочь различить хоть что-то. Она вскрыла конверт, в ожидании того, что сейчас случится что-то такое страшное, что Ктулху сам у себя мозг схавает, в крайнем случае, что внутри окажется письмо. Но там было пусто. Она перевернула конверт и высыпала себе на ладошку какой-то белый порошок, он светил люминесцентным светом. Она умерла.