Спит монастырь, дремлет село... |
Загадочность ощущается сразу, стоит только отъехать немного от Ростова. Двадцать километров красивого леса - и вот городок Борисоглебский - сонный, тихий и очень провинциальный.
Жмутся к заборам маленькие магазинчики -
То тут, то там встречаются старинные домики.
Неторопливо катится спокойная, но неуверенная в себе жизнь.
Городок совсем крошечный, пыльный и невзрачный на вид.
И вдруг - вот такое...
При всей замызганности и обветшалости - впечатляет.
И тут стоит вернутся к истории. После бедствий Смуты и страшной эпидемии чумы 1654 года Ростов и окрестности захудали и обезлюдели. Новое его возрождение связано с именем митрополита Ионы Сысоевича. Родился он в семье бедного священника. В юности принял монашество и сразу выделился среди местного духовенства: ему не было еще и тридцати лет, когда он управлял ростовским Белогостицким монастырем, затем его поставили архимандритом Авраамиева монастыря. На Иону обратил внимание патриарх Никон, посвятив его в митрополиты. Умный, своенравный и в то же время с хитрецой, из тех, кого называют "себе на уме", Иона был личностью незаурядной. В зависимости от ситуации он демонстрировал то грозное величие пастырской власти, то униженно-покаянное смирение, а порой не прочь был разыграть простеца и побалагурить скоморошьими прибаутками.
Внутри всё весомо-зримо, и богато украшено.
Снаружи - фланкирующие башни, галерея и надвратный храм составляют единое целое.
Всегда удивлялась фантазии иллюстраторов сказок, Пушкина, к примеру. А вот оказывается, что вовсе это и не фантазии, сколько таких замков-палат нарисовано, но все они имеют этот реальный прототип - яркий оранжевый замок, какой-то абсолютно «не наш», заморский, сказочный.
Северный вход в монастырь намекает на особое место этого монастыря в истории государства Российского — на стене церкви замечены были двуглавые орлы. Со стороны монастырского двора храм выглядит мощным, высоким, ярким, но — строгим. И совсем другое дело — со стороны въездных ворот, от посёлка.
В Сретенской церкви располагается вход в музейную экспозицию монастыря - на крытые переходы северной крепостной стены и на самую высокую смотровую башню, Максимовскую.
Переходы в монастыре поражают своей первозданностью — щебень, обломки кирпичей, полусгнившая кровля — всё какое-то настоящее, не музейное.
А монастырь сверху кажется совсем другим: отсюда видны и дымники, такие же, как в кремле в Ростове, и игрушечная келья Иринарха у пронумерованных стенных ниш,
и просторы монастырского парка, посёлок, окрестные красоты, бескрайние леса: и Благовещенский собор (1524—1526 гг.) с красивейшими настоятельскими покоями, и кирпичные развалины братского корпуса, внутри которого произрос густой мини-лес...
и каменная вязь Сретенской церкви была прямо перед глазами...
Путь по стене недлинный, и вот она, Максимовская башня.
Крайняя площадка совсем маленькая.
И спуск с башни - немножко экстрим: в полутьме, по почти отвесным лестницам. А спустившись, посмотрела я на Максимовскую башню: и чего так страшно было?! Так себе башенка — всего-то 38 метров!
В монастыре тихо и уютно, и так по-провинциальному домашне.
Территория не такая уж и большая, но всему нашлось место. Встречаются живописные уголки...
Здесь запасы дров, и - да - великолепная башня...
Тут вода и снова дрова.
Немного народу - все по своим делам. Нет ни спешки, ни суеты.
Звонница (1682 г.), как говорят специалисты, дошла до нашего времени почти в первозданном виде, и привлекает к себе внимание.
Недавно на звоннице восстановили и колокола...
Колокольный звон совершенно особенно звучит, когда на колокольне его слышишь...Пронизывает насквозь.
Колокола гудят как живые, даже если не бьют...
а уж когда в них ударят - от звука взлетаешь и паришь.
Ни с чем не сравнимое чувство колокольного звона... стараешься его унести с собой.
и сюжет не столько узнаёшь, сколько угадываешь.
А вот и узкий проход - только спешившись и по одному пройти можно.
Арочные столбы галереи представляют собой сплошную резьбу по белому камню с вкраплением государственной символики — двуглавых орлов.
Где-то роспись совсем закрашена, и своды, и стены - трескаются. почти несовместимо с жизнью...
Башни и стены монастыря возводили на протяжении XVII века, и стилевое их разнообразие становится очевидным при ближайшем рассмотрении, вернее, при обходе вокруг монастыря. И впечатление от этого взгляда «снаружи» — одно из сильнейших.
Хорошо прогуляться вдоль древних стен.
Подумать о давно ушедших временах, о Никоне и Ионе - не то противниках, не то друзьях.
О глобальной мысли поставить священника выше царя.
Или сделать священника царем, или царя священником.
И в конце концов прийти к мысли о невозможности Царства Божия на земле...
Но возможности мира, покоя и благодати.
Эти мощные и нарядные одновременно башни, вместе с изумительными храмами кажущимися неуместными своей королевской пышностью среди приземистых домишек на почти безлюдной площади, продолжают доказывать в давно умолкнувшем споре - "священство выше царства".
| « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |
/
