— Не всем нравится то, что я нахожусь на дереве Га'Хула, — сказал Клудд, когда Сорен присел рядом с ним на скамейку около священного дерева.
— Если это не нравится им, почему это должно не нравиться мне? — спросил юноша, касаясь кончиками пальцев темно-русых волос старшего брата.
— Я слишком много боли тебе причинил, — ответил Клудд, чувствуя, что еще мгновение — и душевная боль, что тисками сдавливает его грудь, вырвется наружу и разорвет сердце парня.
— Клудд, ты опять начинаешь?! — воскликнул Сорен. — Во-первых, я давно простил тебя, во-вторых, ты изменился, а в третьих, я бы продолжал любить тебя даже в том случае, если бы ты остался с Нирой и Металлическим Клювом.
— Сорен... Мой хороший... Мой маленький... Самый лучший в мире... — начал шептать Клудд, покрывая лицо и шею Сорена горячими, но нежными поцелуями. — Малыш...
— Я не малыш! — звонко рассмеялся юноша, касаясь своими губами губ старшего брата.
— Да, моя любовь, — Клудд был готов соглашаться со всем, что скажет Сорен, лишь бы только эти мгновения никогда не заканчивались, длились вечно.
— Знаешь, мне так хорошо... Как будто я лечу под звёздным небом, вдыхая свежий воздух, опьяняющий аромат цветов и свежескошенной травы!
— Хочешь, полетаем? — предложил Клудд. — Сейчас как раз звездная безоблачная ночь.
— Давай! — с радостью согласился Сорен, обнимая любимого брата за шею.
Они поднялись со скамейки и одновременно взлетели. Они кружили под ночным небом, будто под куполом огромного зала. Они ласкали друг друга, даря всю нежность. Сейчас для них ничего и никого не существовало — ни Дерева Га'Хула, ни Ночных Стражей. Никаких проблем, косых взглядов.
Есть только мы... — шептало сердце Сорена.
Только мы... — эхом отвечало сердце его старшего брата.