"Опиши хоть Ты, где захочешь, тропинку, с которой я сбился.

Достаточно просто метки, слабой зарубки, легкой царапины на стекле этих глаз, что смотрят не видя: я увижу её.

Начертай на мире одно только слово, нацарапанное для меня: я прочту его.

Коснись лишь мгновения тишины: я услышу его.

И не бойся. Я не боюсь".

"Море-океан", Алессандро Барикко.

"Человек навыдумывает себе бог весть каких историй и носится с ними полжизни; не важно, что всё это россказни и небылицы, главное - "моё" и точка. Мало того, он ещё и гордится этим. Он даже счастлив. Так может продолжаться до бесконечности. Но вот в один прекрасный день что-то ломается в этой громадной машине грёз - бац, - разрывается ни с того ни с сего; человек и в толк не возьмет, как это вдруг вся эта небывальщина уже не в нем, а перед ним, словно бред постороннего, только этот посторонний и есть он сам. Бац. Чепуха. Нечаянный вопрос. Всего-то".

"Ну, а потом ведь жизнь складывается не так, как мы думаем. Она идет своей дорогой. Ты - своей. И дороги эти разные. Вот так... Я и не жаждала счастья, нет. Я хотела... спастись, да, да, именно спастись. Но слишком поздно поняла, в какую сторону идти: в сторону желаний. Люди полагают, будто их спасет что-то ещё: честь, долг, доброта, справедливость. Нет. Спасают желания. Только они истинны. Будь с ними - и ты спасешься. Слишком поздно я это поняла. Если дать жизни время, она так к тебе повернется, что уже ничего не переделать, и тогда всякое твое желание приносит сплошные мучения. Тут-то всё и рушится, и деваться уже некуда, и чем сильнее мечешься, тем сильнее запутываешься, чем больше рыпаешься, тем больше набиваешь шишек. Замкнутый круг. Когда было слишком поздно, я начала желать. Изо всех сил. И причинила себе такие муки, о которых ты и не подозреваешь.

Знаешь, чем здесь хорошо? Смотри: вот мы идем и оставляем следы на песке, отчетливые, глубокие. А завтра ты встанешь, посмотришь на берег и ничего не найдешь, никаких следов, ни малейших отметин. За ночь всё сотрет море и слижет прибой.  Словно никто и не проходил. Словно нас и не было. Если есть на свете место, где тебя нет, то это место здесь. Уже не земля, но ещё и не море. Не мнимая жизнь, но и не настоящая. Время. Проходящее время. И всё. Идеальное убежище. Здесь мы невидимы для врагов. Чисты и прозрачны.

Белы, как полотна Плассона. Неуловимы даже для самих себя. Но в этом чистилище есть свой изъян. И от него не уйти. Это море. Море завораживает, море убивает, волнует, пугает, а ещё смешит, иногда исчезает, при случае рядится с озером или громоздит бури, пожирает корабли, дарует богатства - и не дает ответов, оно и мудрое, и нежное, и сильное, и непредсказуемое. Но главное - море зовет. Ты поймешь это. Море и есть не что иное, как постоянный зов. Он не смолкает ни на миг, он заполняет тебя, он повсюду, ему нужна ты. Можно ничего и не замечать - бесполезно. Море по-прежнему будет звать тебя. Это и другие моря, которых ты никогда не увидишь; они вечны и будут терпеливо поджидать тебя в шаге от твоей жизни. Их неустанный зов ты будешь слышать везде. И в этом чистилище из песка. И во всяком раю, и во всяком аду. Не важно как. Не важно где. Море день и ночь будет звать тебя".

Барикко Алессандро, "Море-океан"

- а почему тебе было плохо?

- потому что люди.

- люди никогда никому не вредят. люди хотят, чтобы всё вокруг было  хорошо.

- я знаю, - сказал Малыш. - я ведь уже говорил: люди уйдут, и будет хорошо.

- от каких действий людей тебе плохо?

- от всех. они есть, или они могут прийти - это плохо. они уйдут навсегда - это хорошо.

Стругацкие, "Малыш"

"жизнь - это одиночество. внезапное открытие обрушилось на Тома как сокрушительный удар, и он задрожал. мама тоже одинока. в эту минуту ей нечего надеяться ни на святость брака, ни на защиту любящей семьи, ни на конституцию Соединенных Штатов, ни на полицию; ей не к кому обратиться, кроме собственного сердца, а в сердце своем она найдет лишь неодолимое отвращение и страх. в эту минуту перед каждым стоит своя, только своя задача, и каждый должен сам её решить. ты совсем один, пойми это раз и навсегда."

Рэй Брэдбери, "Вино из одуванчиков"

"если можно прожить не свою жизнь, то можно и умереть не своей смертью. у меня не было своей жизни. это очень тяжело - не иметь собственной судьбы. настолько тяжело, что даже говорить об этом не хочется... всё равно, что быть бездомным. не можешь сказать себе: "что бы ни случилось, я вернусь домой, и всё будет хорошо". и никогда не скажешь: "ну, вот я и дома". я бродяга. всегда была бродягой. и я устала от этого. мне хочется, наконец, обрести свой дом. прийти, скинуть обувь и спокойно вздохнуть, ощущая надежность и тепло родных стен. так что у меня одна надежда на смерть. если я сваляю дурака и с ней..."

Мацуо Монро, "Научи меня умирать"

Моё понимание счастья шло вразрез с тем, как понимают его другие люди, и это становилось источником беспокойства, которое ночами не давало мне спать, сводило с ума. Так всё-таки, каково мне: счастлив ли я? или нет?

Часто, ещё с детства, люди называли меня счастливчиком, мне же, наоборот, казалось, что как раз их жизни куда благополучнее, при том, что моя - просто адская.

Иногда я даже так думал: испытай ближние хотя бы одну из моих бед, эта единственная скосила бы их.

Для меня всегда было непостижимым представить себе, что и в какой степени доставляет ближним страдания. Может, и в самом деле реально только то страдание, которое разрешается простым наполнением желудка? Быть может, это и есть самая ужасная, адская мука? И она не уступает тем десяти, которые испепеляют мою душу? Тогда почему никто собственноручно не обрывает свою жизнь, не сходит с ума? Люди болтают о политике, судачат о том о сем, не ведая отчаяния, способны стойко бороться с разными невзгодами... Так, может быть, им не столь уж тяжко? Или же они - совершенные эгоисты, уверовавшие в свою непогрешимость, никогда и ничего не подвергающие сомнению? В таком случае им действительно легко жить. Но неужто все люди таковы? И все вполне довольны собой?

Осаму Дадзай, "Исповедь неполноценного человека"

"мы разучились разглядывать скомканные пролетающими самолетами облака. мы стали заложниками эгоцентричных теорий, умных слов, описывающих чужой опыт, идей, выдающих общее равнодушие, бесцветных реалий повседневности. мы больше не всматриваемся в закаты, нам интереснее рекламное предложение в журнале. надо бы чаще заглядывать в себя. для этого не нужно денег или особых условий. всё очень просто. остановиться и аккуратно заглянуть внутрь, где тихое сердце уже отчаялось нас звать... но нам проще оправдывать свое неумение жить занятостью. я и сам такой."

(с) Эльчин Сафарли "Мне тебя обещали"

в который раз удостоверяюсь в том, что нужные мысли сами тебя найдут, если протянешь к ним руку и позовешь.

не сказала бы, что в восторге от этой книги, но некоторые мысли в ней молоточками стучат по обледенелым дверкам в сердце. автор лишь озвучивает то, в чем мы не осмеливаемся себе признаться. одно не радует. главный герой всё понимает, но не хочет ничего менять. 2\3 книги уже прочитано, но изменений во внутреннем мире рассказчика я не вижу. топчется на месте. получается, от этих умных мыслей нет никакого толка?

начала читать "доктор Живаго".

первое описание. мальчик, стоящий на могиле своей матери. когда я успела зарисовать это?-_-

покажи мне, что я делаю не так. не обижусь. буду исправлять.

ну кто, если не ты?

в который раз сталкиваюсь с мыслью: я же столько плохого сделала, как последнее ничтожество себя вела. так почему вы меня прощаете?

всё прощаете...

и после этого как не верить людям? как не верить в людей?

как не ценить этого?

нужно думать об этом чаще. нет. мало думать. надо... что надо?

я, кажется, говорила уже как-то, что практически невозможно восстановить доверие, если хоть раз оно пошатнется.

никаких эмоций. никаких чувств. просто маленькое напоминание. думайте, что говорите, говоря, что думаете.

и всё-таки. почему большинству нравятся такие типажи, как Лестат (Энн Райс "Интервью с вампиром")? пожалуй, стоит пересмотреть экранизацию. судя по тому, что я открыла в книге, фильм увижу так же совершенно иначе.

он же слабый, ваш Лестат. надломленный. весь его образ - блестящая мишура, прикрывающая отвратительные гниющие язвы.

прониклась симпатией к Луи. Клодия... нет, меня не привлекают 'пустые' демоны. хотя она больше хотела казаться такой, кажется. или... хаааа... не знаю. чем больше думаю, тем больше запутываюсь. обсудить бы это, да кому интересно будет такой бред слушать.

... а концовка романа разочаровала. он всё-таки 'умер', его поглотила Ночь. и ведь дело не в том, что он вампир. речь-то идет о человеческих душах. он сдался. я видела его настолько сильной личностью. никак не думала, что смерть Клодии так его подкосит. хотя... оглядываясь на свои 'падения'~ )

так пафосно звучит. или мне кажется? опять не удерживаю равновесие. но знаешь, всё быстрее успеваю брать себя в руки. восстанавливаться, приходить в себя, думать. мне нравится это. не чувствую себя потерянной или, что хуже, мертвой. опять бред. не зная того, что сейчас у меня внутри, наверное, не получится понять этот пост. а ну и... так лучше. некому. не за чем.