Почитал тут в отпуске пару книжек. Как обычно несколько понравившихся цитат сохранил.
===

И никому из присутствующих, начиная с священника и смотрителя и кончая
Масловой, не приходило в голову, что тот самый Иисус, имя которого со
свистом такое бесчисленное число раз повторял священник, всякими странными
словами восхваляя его, запретил именно все то, что делалось здесь; запретил
не только такое бессмысленное многоглаголание, и кощунственное волхвование
священников-учителей над хлебом и вином, но самым определенным образом
запретил одним людям называть учителями других людей, запретил молитвы в
храмах, а велел молиться каждому в уединении, запретил самые храмы, сказав,
что пришел разрушить их и что молиться надо не в храмах, а в духе и истине;
главное же, запретил не только судить людей и держать их в заточении,
мучать, позорить, казнить, как это делалось здесь, а запретил всякое насилие
над людьми, сказав, что он пришел выпустить плененных на свободу.
/Л.Н.Толстой. "Воскресение"/

Священник с спокойной совестью делал все то, что он делал, потому что с
детства был воспитан на том, что это единственная истинная вера, в которую
верили все прежде жившие святые люди и теперь верят духовное и светское
начальство. Он верил не в то, что из хлеба сделалось тело, что полезно для
души произносить много слов или что он съел действительно кусочек бога, - в
это нельзя верить, - а верил в то, что надо верить в эту веру. Главное же,
утверждало его в этой вере то, что за исполнение треб этой веры он
восемнадцать лет уже получал доходы, на которые содержал свою семью, сына в
гимназии, дочь в духовном училище. Так же верил и дьячок и еще тверже, чем
священник, потому что совсем забыл сущность догматов этой веры, а знал
только, что за теплоту, за поминание, за часы, за молебен простой и за
молебен с акафистом, за все есть определенная цена, которую настоящие
христиане охотно платят, и потому выкрикивал свои "ломилось, помилось", и
пел, и читал, что положено, с такой же спокойной уверенностью в
необходимости этого, с какой люди продают дрова, муку, картофель. Начальник
же тюрьмы и надзиратели, хотя никогда и не знали и не вникали в то, в чем
состоят догматы этой веры и что означало все то, что совершалось в церкви, -
верили, что непременно надо верить в эту веру, потому что высшее начальство
и сам царь верят в нее. Кроме того, хотя и смутно (они никак не могли бы
объяснить, как это делается), они чувствовали, что эта вера оправдывала их
жестокую службу. Если бы не было этой веры, им не только труднее, но,
пожалуй, и невозможно бы было все свои силы употреблять на то, чтобы мучать
людей, как они это теперь делали с совершенно спокойной совестью. Смотритель
был такой доброй души человек, что он никак не мог бы жить так, если бы не
находил поддержки в этой вере. И потому он стоял неподвижно, прямо, усердно
кланялся и крестился, старался умилиться, когда пели "Иже херувимы", а когда
стали причащать детей, вышел вперед и собственноручно поднял мальчика,
которого причащали, и подержал его.
/Л.Н.Толстой. "Воскресение"/

Пройдя ворота, Всеслав вышел на привратную площадь и остановился, оглядываясь. В двух шагах от вратной башни находилась небольшая часовенка. Сейчас превращенная в конюшню стражи. Да… здешние революционеры начали гораздо раньше, чем в его мире. И сразу радикально. На его родине сначала усовершенствовали веру. Так, чтобы она не мешала поклоняться новому идолу – золотому тельцу. Хотя, впрочем, все новое – хорошо забытое старое. Ибо еще Христос предостерегал от поклонения ему. Но те, кого потом начнут именовать протестантами, сделали вид, что ничего такого не было. Наоборот, Господь отмечает избранных Им именно богатством… Так что все началось как раз с усовершенствования веры. А уж потом разучили человека верить вообще. Солгав, что вера запрещает и ограничивает что-то знать и что-то уметь. А вера всего лишь требует от человека сначала стать достойным следующего шага познания. Чтобы у того, кто получит в руки, скажем, разрушительную силу атома или всепожирающее пламя аннигиляции, не могло возникнуть и мысли обрушить их на мирные города. Причем всего лишь потому, что это «очень удобные для данной технологии цели». Куцый осколочек веры по имени протестантизм уже не смог бы исполнить эту задачу. И он не смог…
/Р.Злотников. "Одинокий рыцарь"/