Огом Мандино.
"Величайший в мире торговец"
Глава СЕДЬМАЯ
Хафид въехал в Дамаск через Восточные ворота.
Он ехал на осле по улице с названием "Прямая" в большой неуверенности,
а шум и выкрики базарной толпы
никак не способствовали рассеянию
его страхов.
Одно дело - прибыть в большой город
с мощным караваном, таким,
как у Патроса, и совсем другое -
в одиночку и без опеки.
Со всех сторон,
перекрикивая друг друга,
на него наседали уличные торговцы, размахивая товаром.
Он проезжал магазины-клетушки и площади, где были представлены изделия бондарей, ювелиров, шорников, ткачей и плотников.
На каждом шагу он сталкивался
с каким-либо продавцом,
вытягивающим руки и жалобно причитающим.
Прямо перед ним, за западной стеной города, возвышалась гора Хермон.
Несмотря на лето, ее вершина оставалась убеленной снегом, и она, казалось, смотрела сверху
на торжище вполне благосклонно.
Наконец, Хафид свернул с главной улицы и справился о жилье, которое без труда нашел на дворе "Мосча".
Отведенная ему комната была чистой и оплатил ее на месяц вперед, чем сразу же заслужил расположение Автонина, владельца гостиницы.
Затем он привязал осла позади дома, омылся в водах Барады
и вернулся в комнату.
Поставив маленький сундук возле койки и распустив кожаные ремни, Хафид
легко откинул крышку, и перед ним предстали свитки.
Через решетчатое окно до него доносились звуки с шумной базарной площади, находившейся неподалеку.
Стоило ему взглянуть в сторону рынка, как страхи и сомнения снова охватили его, и он почувствовал, что уверенности как не бывало.
С закрытыми глазами он прижался лицом к стене и воскликнул:
"Так глупо размечтаться,
что я, простой погонщик,
однажды буду признан
величайшим в мире торговцем, когда мне не хватает смелости даже проехать мимо уличных лотков.
Своими глазами я увидел
сегодня сотни продавцов,
способных к торговому делу больше, чем я.
Все они полны смелости, желания, настойчивости. кажется, что все готовы к выживанию
в рыночных джунглях.
Нелепо и самонадеянно думать,
что я смогу стать одним из них
и всех превзойти.
Патрос, о мой Патрос, боюсь, что я снова обманул твои ожидания".
Измученный тяжелой дорогой, Хафид упал на койку и горевал до тех пор,
пока сон не одолел его.
Хафид проснулся только на следующее утро от птичьего щебета.
Он сел на постели и с безнадежностью уставился на воробья, примостившегося на открытой крышке сундука со свитками.
Юноша подошел к окну, за которым тысячи воробьев, облепивших смоковницы и чинары, радостно воспевали новый день.
Некоторые птицы садились на оконный выступ, но тут же слетали, едва стоило Хафиду пошевелиться.
Хафид обернулся и опять взглянул
на пернатого гостя.
Воробей, задрав голову,
тоже смотрел на него.
Хафид медленно подошел к сундуку, а когда протянул руку, птичка
вскочила ему на ладонь.
- Все твои боязливые сородичи остались снаружи.
У тебя же хватило смелости
влететь сюда.
Воробей клюнул Хафида в руку, и он перенес птицу к столу.
В котомке еще оставался хлеб с сыром и, отломив того и другого, юноша положил кусочки перед
своим маленьким другом.
Пока воробей угощался, Хафид в раздумье возвратился к окну
и ощупал решетку.
Ячейки были очень маленькими и казалось невероятным, что эта птица проникла через них.
Тут он вспомнил голос Патроса
и вслух повторил его слова:
"Неудача не сломит тебя, если сильна твоя решимость".
Он подошел к сундуку заглянул в него.
Один свиток истерся более других.
Он вынул его и осторожно развернул.
Страх, одолевавший его, исчез.
Он обернулся к воробью,
но тот тоже исчез.
Только крошки хлеба и сыра свидетельствовали о визите маленькой отважной птицы.
Хафид вернулся к свитку.
В заглавии значилось Свиток Первый.
Он начал читать...
(Продолжение следует)
Дневник LVN
|
|
|
