Холодные сердца. Все прячутся, прячутся, прячутся за миром видимым. А мир незримый – бах по голове чужой смертью. Страшно, тревожно: вот они рядом близкие, а вот их нет или они больны. А вокруг суета: машины, квартиры, сладости, проданные гаражи и поминальные пирожки, которых никто не берет. Прячутся по дачам, лишь бы не поминать, не вспоминать, не думать, не отрицать, не бояться. Прячутся. По домам, по путешествиям, по компьютерам, по телефонам. И никто в глаза не смотрит, страшно смотреть в глаза – из горя в горе. Человек приходит, чтобы страдать и умереть. А хочет жить и радоваться. Выбираешь-гуляешь церкви. А там то бабки, то дедки, то молитвослов без перевода, то поминальный столик с правой стороны вместо левой. И на кладбище приходят незнакомые женщины, и гладят твоих мертвых по лицу, и целуют их, будто знали, а ты не знал. Гадают друзья-товарищи отравили или не отравили,  и всё обещают помочь вдове, но денег никто не дает. Советуют много, что делать, а, по сути, толкают милостыню просить. Три кредита – гасить десять лет. Младшая дочка лежит и плачет, не ест, только плачет, слезки градом, а вокруг праздник! Праздник! Все хотят жить, а ей снится, что мертвый папа ножом выцарапал на полу «Я вас люблю».

«Нормальными» хотите быть, дураки?! Жните.