Я б не хотела такой весёлой доли - Уметь не видеть, сердце отключать...
А я и тем более, потому что я по природе своей не деятель, а созерцатель, хотя и не бесстрастный. То есть, "не видеть" - для меня значит "не жить".
Был такой американский писатель - Эл Дженнингс. Единственное его произведение, которое я читал, да и то в сокращении, - это документальное повествование "С О.Генри на дне" - в смысле: в тюрьме. Вообще-то они познакомились ещё на воле, потом расстались, и встретились снова в тюрьме штата Огайо. Потом, когда они оба вышли на волю, они снова встретились, и Дженнингс и написал эту книгу. И в ней он пишет, как О.Генри (то есть в те, тюремные, времена ещё Биль Портер) в горькую минуту назвал мысль проклятием человека.
«- Разве Вы не понимаете, что Зме’ю, который погубил первых обитателей рая, было имя - Мысль. Адам, Ева и всё их несчастное потомство до сих пор проживали бы в блаженном неведении на берегах Евфрата, если бы Еву не ужалило желание знать. Это величайшая заслуга женщины. Мать Ева была первая мятежница, первый мыслитель.
Портер, по-видимому, сам увлёкся своим красноречием. Он кивнул головой, как бы желая подкрепить свой вывод.
- Да, - продолжал он, - мысль - великое проклятие. Когда мне приходилось бывать на техасских пастбищах, я часто завидовал овцам, щипавшим траву в степи. Они выше людей. Они не знают раздумья, сожалений, воспоминаний.
- Вы ошибаетесь, Биль, овцы умнее людей. Они думают о самих себе. Они не присваивают себе власти, которая принадлежит природе или Провидению - называйте это, как Вам будет угодно.
- Вот это именно я и хотел сказать. Они не думают, поэтому они счастливы.
- Как Вы глупы сегодня, Биль. Вы могли бы с таким же успехом восторгаться радостями небытия. Если мысль делает нас несчастными, то ведь она же доставляет нам и величайшие радости.
- Если бы я не думал, я находился бы сегодня вечером в самом блаженном состоянии. Меня не давила бы целая тонна бесполезного возмущения и злобы.
- А с другой стороны, если бы Вы не думали, Вы были бы неспособны переживать величайшие радости.
- В этом мне нужно будет ещё убедиться. Пока же я настаиваю: мысль - это проклятие. На ней лежит ответственность за все пороки рода человеческого, за развращённость, которая является монополией царя природы. Казнь Кида - только лишнее подтверждение порочности мысли. Люди думают, что то-то и то-то было, и заключают отсюда, что иначе и быть не могло. Это своего рода гипноз.»