"Я тебя никому не отдам! -
Замерзающий плакал котёнок,
Умудрённый не по годам,
Рыл он снег серебристый под клёном. -
Навсегда я останусь с тобой,
Я спасу нас обоих от стужи,
Потому что под этой луной
Мне никто больше в мире не нужен,
Я сейчас закопаю нас в снег,
Там тепло, отогреются лапки, -
Мимо быстро прошёл человек,
В зимней куртке и меховой шапке. -
А потом всё опять расцветёт,
Будет солнце сиять над землей,
И никто никогда не поймёт,
Что пришлшось пережить нам с тобой.
Ты держись, не смотри, что я мал,
Что в кровь изодрались лапки,
Я не выдохся, просто устал,
Ничего, нам помогут боги,
Нет, серьёзно, я слышал о них,
Есть такие кошачьи боги.
Даже ветер в долине стих,
Слушал сказ малыша у дороги.
А котёнок копал и копал,
Вспоминая о солнечном лете,
Он, безумец, ещё не знал,
Что остался один на свете.
Рядом с ним на седом полотне,
Ещё тёплое тело лежало,
А из глаз, по мохнатой щеке,
Золотая слезинка бежала.
Эй, малыш, перестань копать,
Всё равно ей уже не поможешь,
Будет лучше тебе поспать,
О неё погреться ты сможешь.
Но безумец не слышит, сопит,
Он не сдастся теперь холодам.
И упрямо во мглу твердит:
"Я тебя никому не отдам".
Время - за полночь, люди спят,
Находясь в поддельном раю,
У котёнка глаза блестят,
Он закончил работу свою,
Тихо-тихо ступая на снег,
Подошёл туда, где трупик лежал
И, почти как человек,
Он на ушко ей прошептал:
"Милая, милая моя, я с тобой,
Я тебя никому не отдам.
Я у клёна, под снежной горой
Нам устроил постельку, мам".
Он туда перенёс её,
А потом закопался сам.
Колыбельную пел мороз,
Но её не услышать вам.
Колыбельная эта для тех,
Кто любовью всю жизнь живёт,
Забывая о бедах своих,
Только верность в крови несёт.
Он, безумец, в холодном снегу.
Он, за ближнего душу отдал.
До последнего мига, в бреду,
Он за шею её обнимал."
