И тепло ее рук мне не знать у себя на предплечьях.
Карие глаза меня не сожгли, так утопят синие.
Тут ничего не поделаешь - можно худеть;
читать словари; быть в курсе всего; сделать химию;
одеться круче всех на том корабле; загореть;
плясать на палубе; срывать овации; забирать все трофеи;
600 минут придумывать поводы для знакомства;
считать сигареты пачками; впитывать в радужку (тлея);
корчить из себя радугу, облако, солнце -
и не сказать ничего, не бросить вскользь
ни "как ты?", ни "прости", ни даже "прощай".
Не спросить, откуда ты знаешь этот взгляд насквозь,
и как умеешь захлестнуть им невзначай.
Не рассказать, что мерзнешь в плюс тридцать,
не (пусть прозвучит по-дурацки, но) предложить помочь,
не узнать как пройти, как найти, как не разбиться.
Не позвать в команду, в тень, в воду, в ночь.
Мы с тобой - вот так - попросту не случились.
Только твои миллион мурашек остались мне
и слегка щемит меж ребер, что уже нельзя спросить имя или
хотя бы (черт с ним!) молча с тобою присесть на корме.
Читать далее http://yuliyanevskaya.livejournal.com/82417.html