Достопримечательности Доминиканы: Колумб, Трухильо, Балагер и все-все-все |
Примерно в одно время со Сталиным в Доминикане правил не менее кровавый (по меркам небольшого острова) диктатор Рафаэль Трухильо. В юности он был членом банды, промышлявшей грабежом (а когда пришёл к власти, эта банда стала спецслужбой, расплавлявшейся с политическими оппонентами Трухильо), потом сделал военную карьеру и уже будучи генералом благодаря интригам и фальсификациям избрался президентом.
Пробыл на этом посту два срока и («против желания моего народа») отказался выдвигаться на третий, сославшись на традиции американской конституции. Оставался у власти еще четверть века, возглавляя армию и правящую партию. Жестоко расправлялся с инакомыслящими (больше 50 тыс. жертв), в 1937 году учинил резню мигрантов из делящего остров с Доминиканой государства Гаити (солдаты на месте отрубали гаитянцу голову мачете, если он произносил слово петрушка с французским, а не испанским выговором; ещё до 37 тыс. жертв). Увеличил президентский срок с 4 до 5 лет (но не до 6 и не для себя!), модернизировал армию, активно вмешивался в дела соседних государств (организовал, например, покушение на президента Венесуэлы). Столица Доминиканы при нем была переименова в Город Трухильо. В церквях было предписано вывешивать лозунг «Бог на небесах, Трухильо на земле». Со временем первую и вторую части предложения поменяли местами.
Под занавес своего правления Трухильо затеял построить в столице гробницу-маяк Колумба в виде огромного лежачего на земле креста (320 метров в длину, 68 в ширину и 33 в высоту). Колумб был не только первооткрывателем, но и первым губернатором острова. Правда, пробыл на этом посту недолго — за жестокость не только к индейцам, но и к испанским переселенцам его услали обратно в Испанию и там на два года посадили в тюрьму, запретив возвращаться на остров.
Тут надо заметить, что вопрос подлинности останков Колумба остаётся открытым — в Испании и на Кубе считают, что настоящие кости первооткрывателя хранятся у них.
Как бы там ни было, строительство гробницы-маяка затянулось на 30 лет (Трухильо маяк не увидел, его убили в 1961 году). Когда маяк впервые зажгли, во всем Санто-Доминго вырубился свет. Сейчас маяк зажигают только два раза в год — на день открытия Америки и ещё в какой-то праздник, кажется, день рождения самого Колумба. Примечательно, что ни с земли, ни с моря свет маяка не виден, только с неба, куда, сдаётся мне, ни Колумб, ни Трухильо не попали.
То, что маяк достроили, заслуга преемника и соратника Трухильо Хоакина Балагера. Это человек с удивительной политической биографией. При Трухильо он занимал сначала разные дипломатические посты, одно время возглавлял президентскую канцелярию, потом был министром образования и иностранных дел, а в последние годы жизни Трухильо — вице-президентом. После убийства шефа (и, кстати, Шефа с большой буквы, это была кличка Трухильо) Балагер сам стал президентом и занимал этот пост с перерывами аж до 1996 года. Причём уже в 1986-м 80-летний Балагер почти ослеп от глаукомы. Последний раз он баллотировался в президенты в 2000-м, в возрасте 94 лет, и набрал 23% голосов.
В Доминикане, как говорят, Балагера любят и чтут, хотя из статьи в Википедии на русском трудно понять, за что именно. Избирался он каждый раз, как пишут, благодаря масштабным фальсификациям, с оппонентами не церемонился и каких-то однозначно выдающихся результатов в экономике не достиг. Интересно, предпринимались ли попытки расследования участия Балагера в злодеяниях Шефа?
Ещё одной мегастройкой эры Трухильо стал его президентский дворец — уменьшенная копия вашингтонского Капитолия (кстати, Штаты поддерживали режим Трухильо на всем протяжении его правления). Дворец построили за два года, и на его строительстве, как говорят, от жары и тяжёлой работы умерло около 2 тысяч человек.
Другая достопримечательность столицы Доминиканы — музей Колумба. Это особняк, в котором жил Диего Колумб — сын Христофора, вороватый вице-король Новой Испании. Здание было восстановлено в 50-х опять же по инициативе Трухильо и обставлено специально закуплеными в Испании предметами интерьера начала XVI века. Оказывается, европейцы того времени были очень маленького роста (около 140 см). Интересно, какими были рабы, которых испанцы стали завозить из Африки после того, как кореное население острова вымерло от завезённых болезней?
Санто-Доминго — первый город Нового Света. Здесь сохранилась первая улица — улица Дам (чистая и аккуратная, в отличие от перефирийных улиц города), первый университет и первый кафедральный собор. На улице Дам расположена часовня-пантеон, где похоронены герои страны. Там же, кстати, был погребён и Трухильо, но вскоре после похорон его родственники испугались, что народ может выбросить на улицу останки «благодетеля отечества» и и надругаться над ними. Сын Трухильо тайно вывез гроб отца на своей яхте (забыл написать, что режим диктатора, как это часто бывает, был очень коррумпированным) в Париж и похоронил там на кладбище Пер-Лашез.
И ещё о захоронениях. В полу кафедрального собора тоже покоятся всякие известные доминиканцы, в основном духовного звания, но среди них есть два пирата. Они завещали себя там похоронить, потому что существенно вложились в строительство собора. Окна храма украшают цветные витражи, которые выбивает каждый большой ураган. Единственный сохранившийся оригинальный витраж — в нефе, где похоронены пираты. Почему-то именно это окно ветер ни разу не выбил. Очень красивый витраж с различимым библейским сюжетом, тогда как остальные, восстановленные, витражи больше похожи на отреставрированный фонтан «Каменный цветок» на ВДНХ.
Надо было бы раньше оговориться, что все, о чем я тут пишу, почерпнуто из рассказа нашего гида и проверено (насколько это возможно) по википедии. Так что не обессудьте, если я где-то что-то напутал.
С большим удовольствием наш гид рассказывала про жизнь и нравы местных. Она сама живет в Доминикане уже больше 20 лет, и как будто имеет зуб на своих новых земляков, хотя говорит, что любит и уважает их.
Доминиканцы, по ее словам, справедливо полагают, что чем больше работаешь, тем меньше живешь. Поэтому качеству жизни они предпочитают ее продолжительность. Живут большими семьями человек по 20 в маленьких домах, работают из них только двое-трое. На полном серьезе гид рассказывала, что обязанность идти работать разыгрывается в карты — кто проиграл более удачливым домочадцам, тому и кормить семью.
Неквалифицированным трудом тут заняты мигранты из Гаити, где уже много лет царит анархия. Гид говорила ещё о 1,5 млн китайцев, которые приехали в Доминикану заниматься сельским хозяйством, но по-моему цифра сильно завышена — в стране всего живет чуть больше 10 млн человек, не может же каждым десятый быть китайцем. Во всяком случае, это было бы заметно, но мы за несколько часов пребывания в столице встретили только двух китайцев. Они держат сувенирную лавку, но работают в ней местные.
Никаких социальных обязательств, в частности пенсий, у государства перед гражданами Доминиканы нет. Престарелых родителей в старости кормят дети и внуки. А что, семьи многодетные, у одной бабушки может быть 60-80 внуков.
При этом женщин государство защищает. Если дама показала в прокуратуре, что забеременела от мужчины, и есть свидетели, которые видели их вместе в кафе, то бедолаге придётся содержать и ее, и ее детей. Тест на отцовство запрещён, за отказ платить алименты — пожизненное заключение.
Жить полной жизнью здесь начинают рано. Например, у 25-летнего водителя автобуса, на котором нас возили на экскурсию, уже четверо детей, первые из них появились у них с одноклассницей, когда они ещё учились в школе.
Ещё одно правило жизни на острове — никакого стресса. Якобы даже на школьных тетрадях, там, где у нас таблица умножения, детям дают советы, как в разных жизненных ситуациях не стрессовать.
Начальное образование бесплатное, но не обязательное. Среднее и высшее — платное. Частные университеты появились только после смерти Трухильо, до этого на всю страну был один государственный — зачем диктатору образованные подданые?
Все школы тут как тюрьмы обнесены колючей проволокой — по одной версии для того, чтобы дети не сбежали с уроков, по другой — чтобы не вынесли компьютер из кабинета директора. Последнее на правду не очень похоже, потому что страна не выглядит настолько уж бедной — на улицах много новых машин, люди ходят со смартфонами и в приличной одежде — совсем не Куба (где мы тоже были два года назад).
Четверть населения страны не умеют читать и писать, по словам гида, хотя в википедии другие данные. Массовое строительство школ началось в Доминикане только в начале 2000-х, а раньше неграмотных было ещё больше. С тех пор по традиции каждая политическая партия имеет свои только ей присущие цвета, чтобы неумеющие читать избиратели не ошиблись в выборе (тоже, наверно, байка — вряд ли у них цветные бюллетени). И к слову о партиях. В какой-то момент Трухильо вернул стране многопартийность, чтобы проще было вычислить и уничтожить инакомыслящих.
Медицина страховая, страховки недешевые и многое в них не входит, например, вызвать врача на дом.
Правил дорожного движения де факто нет, дорожных знаков тоже. Штрафуют за два нарушения — если не пристегнуться или говорить по телефону за рулём. Дорожная полиция — в основном женщины (быть гаишником на жаре тяжело).
Вождение в нетрезвом виде не возбраняется. Пьют местные много. Несмотря на то, что Доминикана является одним из крупнейших производителей рома, на экспорт идёт лишь небольшая его часть. Зато курить, в т.ч. сигары, здесь не принято. Наркотики тоже очень непопулярны, может быть поэтому первый же торговец, которого я встретил на пляже, предложил мне травку и кокаин.
Мариванна, мариванна, — говорил он, и я долго не мог понять, чего он от меня хочет, но когда он произнёс слово кокаин, я понял, что речь не о Марь Иванне, а о марихуане.
И кому тут нужны наркотики? Белый, мягкий песочек (на пляже), тёплая, спокойная Атлантика, потрясающая буйная растительность, птички разные — от пеликана до колибри — идеальное место, чтобы не работать.
|
Метки: колумб карибы трухильо путешествия доминиканская республика латинская америка доминикана |
Пропавшие без вести: Иван Васильевич Яковлев, Дормидонт Максимович Бондаренко |
Всю жизнь я был уверен, что в нашей семье никто на войне не погиб. В детстве я даже по глупости этого немного стеснялся – казалось, что у всех вокруг героические прадеды, которые не вернулись с фронта. Потом пришло понимание, что нам просто очень повезло.
Но несколько месяцев назад почти случайно я узнал, что война не обошла стороной и нашу семью. Сейчас я могу сказать, что с войны не вернулись двое – отец прадеда и брат прабабушки. Их истории меня потрясли.
Прежде чем их рассказать, я хочу поблагодарить всех, кто делает сайт «Память народа» – это бесценный источник информации о предках, участвовавших в войне. Так вышло, что война в нашем восприятии – это оружие, армии, полки (даже если и «Бессмертные», то все равно – полки), а не конкретные люди. На этом сайте есть и про армии с полками, но в центре там все-таки человек. И это особенно ценно потому, что сайт делает Министерство обороны.
Я абсолютно убежден, что только на уровне отдельно взятого человека, особенно если его кровь течет в твоих жилах, и можно испытать весь ужас войны. Мы так устроены, что битвы, сражения, операции, фронты, 27 миллионов погибших даже всегда будут оставаться для нас абстракциями – их ТАК не прочувствуешь. По крайней мере я не мог, как выяснилось.
Я сознательно оставил в тексте много подробностей, которые не имеют большого значения для повествования. Возможно, как технология поиска они помогут кому-то отыскать своих близких.
Я знал, что у прадеда – Николая Ивановича Яковлева, ветерана войны, были родные братья. Их и искал на сайте «Память народа». Перебирал людей с теми же фамилиями и отчествами (мягко говоря, нередкими) и тем же местом рождения (и с уточнением села, и только с регионом).
Никого не нашел, но каким-то образом обнаружил человека, который по всей видимости был их отцом. Я знал, что прапрадеда не стало в 1942 году – так было записано в учетной карточке члена КПСС его сына. Но мне почему-то не приходило в голову, что он погиб на фронте. Прапрадед был крестьянином, жил под Саратовом, до которого война не дошла, ему было 46 лет.
Ивана Васильевича Яковлева призвали в армию в феврале 1942 года, он был зачислен в артиллерию. Через пять месяц, в июле 42-го, связь с ним оборвалась – он пропал без вести. Никаких документов времен войны о его судьбе не осталось (по крайней мере в открытом доступе). То, о чем я только что рассказал, – графы единственного найденного мной документа – именного списка военнослужащих, связь с которыми прервалась в годы войны (эти списки составляли военкоматы в первые годы после ВОВ, обходя дворы и спрашивая у людей, кто из их родных не вернулся).
Разумеется, я сразу же отправил запрос в Центральный архив Минобороны, но ответа до сих пор не получил. Говорят, ждать нужно не меньше полугода. Консультировался с саратовскими историками, и вот что они мне сказали: вероятно, по окончании курса подготовки, который прапрадед проходил в Пугачеве, его отправили на фронт, с большой долей вероятности – под Сталинград. Доехал ли он до Сталинграда и погиб там вместе с миллионом (!) других советских воинов или пропал без вести по дороге (эшелон могли разбомбить) – это первые вопросы, на которые мне предстоит найти ответы.
Но есть и другие – ответы на которые я вряд ли уже когда-нибудь получу.
Я пытаюсь представить себе этого человека – сына переселенцев с Украины, чья взрослая жизнь началась почти одновременно с революцией (мой прадед родился в 1916 году, и был по всей видимости первым ребенком в семье Ивана Васильевича). Гражданская война, крестьянские восстания в Поволжье, голод, коллективизация, политические репрессии… В 37-м году он овдовел – почему?.. В 42-м, будучи уже немолодым человеком по меркам того времени, был призван рядовым в армию – его 26-летний сын в то время был уже командиром стрелковой роты в Средней Азии.
А еще меня очень интересует, пыталась ли семья найти его? Увы, я не имел возможности спросить об этом прадеда – он прожил долгую жизнь, почти 90 лет, но последние годы уже не мог ничего рассказать. Однако и те родственники, которые застали его в трезвом уме и твердой памяти, не припомнят, чтобы он что-то рассказывал о пропавшем без вести отце – почему?
«Память народа» – уникальный сайт еще и потому, что это едва ли не единственный общедоступный ресурс с личными данными живших когда-то людей. В гражданских архивах есть немало сведений, но чтобы там что-то найти, надо, во-первых, знать, где искать, а во-вторых, долго ждать ответа. К тому же, это не бесплатно. На сайте «Память народа» все ищется в два клика. Так я нашел второго героя этого поста – младшего брата моей прапрабабушки.
Прабабушка родилась в Камышлове Свердловской области. О том, что у нее был брат, я не знал. На «Памяти народа» искал ее земляков и однофамильцев, которые могли оказаться родственниками. Так я обнаружил Дормидонта Максимовича Бондаренко.
Имя Дормидонт – греческое, как и Евстолия – так звали прабабушку. Такие имена давали своим детям уральские старообрядцы, коими были мои предки. Судя по тому, что прабабушку и ее брата назвали так в 20-х, их родители продолжали блюсти веру и после революции.
В 1941 году Дормидонту исполнилось 18, и он был призван в армию. С 42 года – сражался на Калининском фронте. В ноябре 43-го был ранен. С июня 44-го – на Ленинградском фронте. В июле был награжден орденом «Красной Звезды» за оборону Карельского перешейка – в 21 год младший лейтенант Бондаренко командовал взводом минометов. «Будучи контуженным, не оставлял поле боя и продолжал командовать подразделением… За храбрость и мужество, за стойкость и умелое управление… удостоен правительственной награды», - написано в наградном листе.
16 января 1945 года во время боев под городом Шлоссберг в Восточной Пруссии (ныне Добровольск Калининградской области России) 22-летний лейтенант Бондаренко был серьезно ранен и спустя пять дней умер в госпитале. До Победы оставалось всего три с половиной месяца.
В Добровольске у братской могилы, где похоронен Дормидонт, установлен мемориальный комплекс. На одной из плит значится его имя – лейтенант Бондаренко Д.М, я нашел фотографии в интернете.
Родители Дормидонта и три его сестры так до конца своей жизни и не узнали о его судьбе. Когда я позвонил бабушке, его племяннице, рассказать о своей находке, она очень удивилась – Дормидонта, Даню, как его называли дома, считали пропавшим без вести.
Печальная ирония судьбы: прабабушка Евстолия Максимовна в конце 40-х – начале 50-х жила в Калининграде, где тогда служил ее муж, мой прадед. От могилы брата ее отделяли какие-то 150 километров.
Не представляю той боли, что чувствовала она, и, главное, что чувствовала их мать, потерявшая на войне 22-летнего сына. Может быть если бы они знали место, где он похоронен, жить с этой болью было бы легче?
22 года! Вспоминаю себя в этом возрасте. Столько сейчас моему младшему брату Кириллу. Дети. Все только начинается, вся жизнь впереди.
Вся жизнь Дани – четыре года войны. Смерть, кровь, минометный взвод, братская могила в Восточной Пруссии – в 3 тысячах километров от родного Камышлова…
У моего прадеда Николая Тихоновича Кудинова, мужа Евстолии Максимовны, был брат и две сестры. После того, как я увлекся генеалогией, моя бабушка познакомила меня с дочерью одной из сестер прадеда, ей сейчас за 70. У нее замечательные дети и четверо внуков. Я с ними пока не успел познакомиться лично, но она посылала мне их фото – очень симпатичные ребята. Жаловалась на внука, который учится в питерской Вышке и поддерживает оппозицию. Сама она придерживается консервативных взглядов…
У Дормидонта Бондаренко тоже могли бы быть дети, внуки, правнуки. Я мог бы с ними познакомиться, списаться, например, перед 9 мая, чтобы порадоваться, что нашу семью война обошла стороной. Но 74 года назад его не стало.
|
Метки: память война |
Памяти Сергея Труханова. Не публиковавшийся концерт 2008 года |
Сегодня Сергею Труханову – композитору, автору и исполнителю песен на стихи современных и классических авторов – исполнилось бы 58 лет. Его не стало летом 2017 года.
Недавно я копался в старом архиве и среди видеозаписей всяких партийных мероприятий нашел диск с его концертом 2008 года (было время, когда я ходил на концерты с видеокамерой...)
Это был совместный творческий вечер Сергея и его друга, знаменитого переводчика и поэта Григория Кружкова. Вечер проходил в Москве, в музее Маяковского 7 октября 2008 года.
К сожалению, я записал концерт не полностью – только песни Труханова.
В первом отделении звучат его песни на стихи Иосифа Бродского, Сергея Новикова, Олега Чухонцева и Анны Логвиновой.
Во втором – на стихи Ольги Нечаевой, Марины Мурсаловой, Иосифа Бродского, Сергея Гандлевского и Григория Кружкова.
Третье отделение практически полностью посвящено лирике Кружкова. Сначала Труханов читает одно из его стихотворений, а потом исполняет пять песен. В заключение авторы выходят на сцену вдвоем и благодарят друг друга. Кружков признается, что Труханов открыл ему что-то новое в его же стихах. Труханов в ответ в свойственной ему ироничной манере благодарит Кружкова за то, что тот написал стихи для его песен.
После продолжительных аплодисментов Григорий Кружков читает свои стихи «Ты из глины, мой хрупкий подросток...», а Сергей Труханов исполняет песню на стихи Федора Тютчева «Кончен пир, умолкли хоры».
Наслаждайтесь, друзья.
И вечная память Сергею.
Первое отделение
Второе отделение
Третье отделение
Стихи Григория Кружкова:
|
Метки: Олег Чухонцев Ольга Нечаева Сергей Гандлевский Денис Новиков Иосиф Бродский Сергей Труханов Марина Мурсалова Григорий Кружков |
Варшава – Лодзь – Краков – Порту – Лиссабон – Рим. Антипутеводитель |
Хотел повторить опыт кубинской поездки – не выкладывал фотки и (почти) ничего не писал в соцсети во время отпуска. Приеду, думал, и сразу все расскажу. Что-то не получается. Слишком много впечатлений и слишком они разные, поэтому вашему вниманию вот такой винегрет. Антипутеводителем я его назвал потому, что никакой ценной информации о городах и никаких туристических лайф-хаков вы в этом тексте не найдете.
Предуведомление №1
Я собирался проиллюстрировать этот текст фотографиями из поездки, однако, когда текст уже был написан, выяснилось, что ЖЖ не поддерживает формат фотографий моего телефона — HEIC. Увы, я так и не разобрался, как их переформатировать, поэтому просто создал вот этот фотоальбом. В принципе его просмотром можно и ограничиться, а можно посмотреть его после прочтения. Как вам больше нравится.
Предуведомление №2
Пронумеровал и выделил ключевые слова жирным, чтобы можно было не читать все целиком.
1. Меньше всего от Польши я ждал экзотики, и когда жена предложила лететь в Португалию через Варшаву, я даже немного расстроился. Мы с ней оба хотели побывать в Польше, но уж слишком эта прекрасная страна выбивалась из ряда – где Южная Европа (мы планировали провести большую часть отпуска в Португалии, побыть два дня в Риме и оттуда лететь домой), а где Восточная. Но Польша не подвела и даже дала фору южанам. Во-первых, когда мы прилетели в Варшаву 20-го апреля, на деревьях были не только листья, но и цветы! И погода все пять дней была отличная. В Варшаве, а не в Лиссабоне и не в Риме, мы ходили с коротким рукавом, в Варшаве сгорели наши носы. Моя сентиментальность, помноженная на полгода зимы, предшествовавшей отпуску, привела к тому, что почти на всех фотографиях из Польши в моем телефоне – цветы. Вот цветущая магнолия в ботаническом саду Варшавы, а вот нарциссы на берегу пруда в парке Лазенки, а вот тюльпаны на фоне Вавельского замка в Кракове. И даже в магазине болеславской керамики я фотографировал букет желтых тюльпанов. И еще один аргумент в пользу того, что Польша ничем не хуже Италии – варшавское мороженное нам понравилось гораздо больше, чем римское.
2. Гоша Нурманов. С Гошей мы знакомы со времен «Обороны», то есть полжизни, но никогда близко не общались. Так, пишем друг другу время от времени комментарии в фейсбуке, Гоша все чаще саркостические. Последние пять лет он живет в Польше с семьей. Перед нашим отъездом я ему написал, что мы собираемся быть в Варшаве, он вызвался нас встретить и все время, что мы были в Польше, возился с нами как с детьми: кормил, поил, возил в Лодзь и к Михнику и даже снабдил айфоном с местной симкартой, когда мы поехали в Краков. А под занавес польской части нашего отпуска завез в лес к диким зверям!.. Но об этом ниже. Спасибо тебе, Гоша! Ты удивительный, приезжай в гости.
3. Масштабы эмиграции. О чем нам было говорить с Гошей в Польше, как ни о политике в России и ни об общих знакомых, которые из-за этой политики вынуждены были бежать из России в Европу. Тогда только до меня дошло, каков на самом деле масштаб катастрофы, как много наших знакомых стали эмигрантами. К счастью, почти у всех всё относительно благополучно. В Польше, правда, никто из них не живет. Зато в Варшаве живет Валя Чубарова. Виделись с ней на презентации книги ее отца Виктора Шендеровича в редакции Gazeta Wyborcza. Вел презентацию, кстати, Вацлав Радзивинович – тоже почти эмигрант из России. Он много лет работал московским корреспондентом Wyborcza, а в 2015 году МИД неожиданно лишил его аккредитации. Помните, безобразную историю, когда Мария Захарова ворвалась в студию «Эха», где тогда выступал Вацлав? Рад был пожать ему руку. Он очень удивился, увидев меня в Варшаве. К сожалению, пообщаться не удалось, мы на следующий день уже улетали.
4. Лодзь он же Уоджь. В Польше у нас было пять дней. Для Варшавы это много, поэтому мы собирались взять машину и куда-нибудь поехать. Специально для этого случая Таня героически получила международные права (я не вожу), но в поездку почему-то взяла только их. Бумажная книжица на документ не очень похожа и без национальных прав не действует, о чем мы узнали за полчаса до того, как Гоша должен был заехать за нами, чтобы отвезти к своему знакомому, который сдает машины в найм. Ехать на поезде в Краков или Гданьск, куда мы хотели попасть, было довольно накладно, поэтому мы решили посмотреть город Лодзь. Он находится в 120 км от Варшавы. Гоша великодушно предложил довезти нас на своем стареньком BMW, и мы не смогли отказаться.
Сам Лодзь ничем не примечателен. На главной улице – Петрковской – (говорят, самой длинной пешеходной улице Польши) есть несколько симпатичных зданий и новых памятников (например, композитору Рубинштейну за большим роялем). Мы не прошли эту улицу и до половины, потому что нашли в интернете дешевые билеты до Кракова – раза в три дешевле, чем из Варшавы, и свернули на вокзал. Тем не менее Лодзь сопровождал нас весь отпуск – уж очень забавно произносится его название по-польски: Уоджь.
5. Польские железные дороги. Очень люблю железные дороги, поэтому не могу не описать, как они устроены в Польше. Между городами курсируют не_вполне_сидячие поезда. То есть ты можешь купить билет с конкретным местом, занять его и ехать спокойно всю дорогу, а можешь купить билет без места, занять свободное, но быть готовым уступить его в любой момент. Вернее не так, не в любой. Над каждым креслом есть маленькое табло, на котором написано, с какой станции оно будет занято. У нас до Кракова были билеты без мест, но на нам повезло, мы полдороги проехали на одних местах, а вторую половину – на соседних. Менее везучие пассажиры без мест вынуждены были стоять и сидеть на полу в тамбуре. Из Кракова в Варшаву мы возвращались на другом сидячем поезде, он устроен не так комфортабельно, но тоже очень интересно. Поезд разбит на купе: две лавки друг на против друга, разделенные на четыре места, причем между вторым и третьим опускается подлокотник. У крайних мест есть собственные маленькие столики – у окна чуть больше, у двери – меньше. Стена и дверь купе прозрачные. Над сидениями – полки для сумок. В дороге по вагонам ходит человек с тележкой – можно купить попить и всякие снеки.
И еще не совсем про железную дорогу, но к слову пришлось. Правящая консервативная партия Польши запретила магазинам работать по воскресеньям – де, в церковь надо идти, а не в магазин. Исключение сделано только для владельцев магазинов – в воскресный день они могут сами стоять за прилавком – и для магазинов в аэропортах и на вокзалах. Пользуясь этим исключением огромный торговый центр Кракова объединили с железнодорожным вокзалом. И еще смешное про магазины. Польские продуктовые сети носят названия животных. Чаще всего встречается Zabka (Жабка). Не самый аппетитный зверь – и тем не менее.
6. Краков. Краков понравился очень, и сейчас, когда мы везде побывали, мне хотелось бы вернуться именно туда. Ни столицы, ни Порту меня так не зацепили. Рим можно вынести за скобки, но это и не город, это – сама История и Культура. Что мне так понравилось в Кракове, объяснить трудно. Он очень уютный, размеренный, спокойный, зеленый – Старый город окружен парковым кольцом Планты. Это город Истории, но истории живой, а не мертвой истории натыканных памятников и священных руин. Не буду повторять путеводители (которыми мы, кстати, пользовались только для того, чтобы расставить звездочки на карте), лучше своими глазами увидеть Мариацкий костел (обязательно зайдите внутрь!), Вавельский замок, Казимеж. Совершенно пронзительно увековечена память узников гетто – пустые чугунные стулья на площади.
7. Исторический центр Варшавы на фоне Кракова, конечно, гораздо беднее. Тем более, что Варшава сильно пострадала во Второй мировой войне, и большинство исторических зданий восстановлены из руин. Но узкие улочки и пряничные домики, рыночная площадь и ратуша от этого не менее обаятельны, и мы с удовольствием там гуляли. Для меня эти пряничные домики – символ европейского благополучия, спокойной и размеренной жизни, полной красоты, гармонии, уважения и доброжелательности, любви к своей стране и людям вокруг, созидания и бережного отношения. Здесь чувствуешь, что человек – не пыль на ветру.
8. Подваршавский лес с дикими зверями. Когда мы только прилетели из Москвы, Гоша повез нас в центр Варшавы, и где-то у памятника Марии Склодовской-Кюри, указывая на противоположный берег Вислы, поросший деревьями, бросил, что леса здесь населены дикими животными, и, гуляя с собаками, он не раз встречал кабанов и лосей. Я, если честно, как-то всерьез это не воспринял, а Таня воодушевилась, очень ей хотелось увидеть живого лося. Один лось, как сказал Гоша, живет в парке Лазенки, но там нам его обнаружить не удалось, и в последний день нашего пребывания в Варшаве, по дороге в аэропорт, Гоша повез нас в Кампиносский парк – второй по величине заповедник Польши, где в годы Второй мировой прятались партизаны. По свеже заасфальтированной пожарной дороге мы заехали в самую чащу и пошли пешком вглубь леса. Гуляли, наверно, минут 40 – больше не позволяло время. Лосей видно не было. Чтобы потроллить Гошу, я предложил Тане приложить к голове две веточки – лось мол попался только такой. Посмеялись и поехали в аэропорт. И буквально через несколько минут машина остановилась перед двумя косулями – они что-то нюхали на асфальте, но, увидев нас, подрапали в лес. Я так опешил, что не сразу достал телефон. Заснять удалось только их мелькающие между деревьев белые попки.
10. Из аэропорта Модлин, куда нас из лесов привез Гоша, летают только бюджетные авиакомпании. Собственно наш маршрут во многом был продиктован наличием и ценой билетов на лоукостеры – внутри Европы мы летали ирландским Ryanair. Лоукостеры, как известно, предоставляют минимум и зарабатывают на всём остальном — багаже, питании, выборе места, — а ещё, как принято считать, на невнимательности пассажиров. Например, за то, чтобы исправить ошибку в написании имени или фамилии в билете, надо доплатить €100. На деле оказалось, что это пугалка — авиакомпания экономит на контроле, поэтому в фамилии никто не всматривается. Да и габариты багажа сотрудники определяют на глаз. Зря мы переживали. Самолёты тоже вполне комфортабельные. Единственный минус всех наших переплётов — затянувшееся ожидание посадки. В Порту, например, нас выпустили на улицу после проверки билетов и просто оставили на полчаса. Было зябко. Ну и аэропорты, куда прилетают лоукостеры, как правило маленькие и расположены далеко от города. К счастью, в Варшаве был Гоша, который довез нас до Модлина, а в Рим из Чампино пришлось добираться на дорогущем такси. (Uber в Риме почему-то только Black).
11. Самые сильные впечатления от Польши наверно в том, что быть Европой – это реально. В Польше не ощущаешь этой инаковости, которая так чувствуется в Западной Европе, нет такой зримой границы между «ними» и «нами». У нас во многом общая история – Российская Империй и соцблок. Отсюда наверно «Право и справедливость», Качиньский и все эти консервативные безумства последних лет, но быть Европой у них все равно получается лучше. Может быть и мы когда-нибудь сможем?
12. Порту не похож на другие европейские города, где мне раньше приходилось бывать. Южный и приморский – первое, что приходит в голову, когда оказываешься на его улицах. Всегда тенистые узкие улицы сохраняют прохладу. Город расслабленный, обветшалый. Пахнет морем, вернее океаном, хотя до океана несколько километров (город стоит на берегу реки Дуэро, которая впадает в океан). О близости океана не дают забыть чайки – огромные, наглые, вечно голодные, шлепающие ластами по черепицам крыш и крышам машин. Под утро они кричат, и кажется, что это жалобно мяукают кошки. Как у Оксимирона: «чайки мяукают в небе, как будто бы души кошек». Порту построен на холмах, и карабкаться по улицам порой очень непросто. Шагомер на моей телефоне считает не только пройденное расстояние, но и этажи. Не представляю, как он это делает и что считает этажом, но в Порту мы каждый день как будто бы поднимались на 60-80 этажей. На улицах, кстати, довольно грязно, много собачьих какашек, а в темных переулках частенько пахнет человечьей мочой. Таня убеждала меня, что так пахнет какое-то растение, и я вроде бы даже нашел кусты с похожим запахом, но во многих местах эти кусты не росли, а мочой пахло. Но это я придираюсь. О плохом писать проще, чем описывать красоту, поэтому смотрите фотографии.
13. Азулежу. Так называется керамическая плитка с рисунком, которой облицованы внешние стены многих старых домов в португальских городах. В азулежу я просто влюбился. Это так необычно и красиво, что я решил собирать эти узоры. Получилось большая фотоколлекция – 90 вариантов из Порту, Лиссабона, немного из Синтры и Кашкайша. Проще было бы сфотографировать ассортимент сувенирных лавок – азулежу, как один из символов Португалии, продается здесь во всех вариациях: на магнитиках, одежде, разделочных досках… ну и просто плиткой. Но куда колоритнее настоящая плитка на стенах домов – с потрескавшейся эмалью, сколами, следами маркеров, баллончиков и скотча. И в Порту, и в Лиссабоне, кстати, есть музей азулежу, но мы в этой поездке принципиально решили не ходить в музей и не читать путеводители. Что вы, конечно, не могли не заметить по этому тексту.
14. Мосты. В отпуске начал читать книгу Роберта Персига «Дзэн и искусство ухода за мотоциклом». Нахожусь под сильным впечатлением. Напоминаю себе попутчика главного героя – Джона Сазерленда, который терпеть не мог технику. Я техники тоже сторонюсь. Мне она тоже кажется «обесчеловеченной». Но есть исключения – мосты и самолеты. Ничего умного я про них не скажу, меня к ним влечет на уровне ощущений. Они мне видятся большими добрыми животными. В Лиссабоне мы жили в гостинице недалеко от аэропорта (отель называется Barcelona, очень его не рекомендую). Из окна было хорошо видно, как самолеты взлетают и заходят на посадку. Можно было различить на фюзеляже название авиакомпании и не трудно было узнать марку самолета, но я так и не смог в этом разобраться. Утром я просыпался раньше Тани и мог долго валяться в кровати, отслеживая по Flightradar’у, откуда и куда летят самолеты. Восторг совершенно детский. С мостами примерно та же история – большая тяжелая махина, таинственным образом парящая в воздухе. Один раз оба восторга совпали – улетая из Лиссабона в иллюминатор можно было разглядеть большой автомобильный мост, соединяющий Порту и Вила-Нова-де-Гая, мы как раз накануне переходили по нему Дуэро, замкнув круг – в Вила-Нова-де-Гая перешли из Порту по знаменитому мосту Луиша Первого.
15. Океан. Порту, как я писал выше, стоит на берегу реки Дуэро, которая впадает в Атлантический океан. До океанского побережья из центра можно доехать на автобусе или трамвае (том самом, который на всей сувенирке наряду с азулежу и петухами), но лучше дойти пешком по берегу реки. Побережье скалистое, с небольшими кусочками пляжа. У воды очень ветрено, и ветер холодный, но если спрятаться за какой-нибудь высокий камень или натянуть подстилку на палочках, то можно загорать. Мы укромного места найти не смогли, хотя дошли от маяка до парка. В итоге устроились где-то на ступеньках и пообедали сыром, апельсином и портвейном. В алкоголе я ничего не понимаю (хотя всегда стараюсь пробовать местные напитки), поэтому писать не буду. Могу лишь сказать, что стоит он тут дешево. Видели в магазине даже какой-то литровый тетра-пак вина за 30 центов. Завсегдатаи «Спотыкача» на Пятницкой пришли бы в восторг.
И уж если речь зашла о еде. Португалия по праву считается одной из самых дешевых стран Западной Европы. У себя в фейсбуке я писал об одном походе в местный супермаркет, где мы потратили на продукты в три раза меньше, чем могли бы отдать за ту же корзину в московском магазине. В комментариях меня стали упрекать в некорректности таких сравнений, а некоторые договорились до того, я зажрался в своей Москве и в своем «Яблоке». Может быть и так, не знаю. Кому интересно – посмотрите по ссылке.
По-настоящему насладиться океаном получилось в Кашкайше. Это пригород Лиссабона, 40 минут на электричке из центра. Очень симпатичный курортный городок, с красивыми, поросшими цветами скалами и гротами.
16. Лиссабон. Лиссабон мне понравился меньше, чем Порту. Наверно, чтобы оценить чужую столицу надо не жить в собственной, иначе суета мегаполиса переносит тебя в привычную среду, и это очень отвлекает от отдыха и созерцания красот. Ну или как минимум нужно поселиться в историческом центре, чтобы не пробираться к нему через жилые и офисные кварталы и не спускаться в метро, а мы в Лиссабоне жили довольно далеко от центра.
В исторической части Лиссабона не менее красиво, чем в Порту, но не так уютно. Лиссабон – это Вавилон, на улицах которого смешались люди всех рас и языков.
Про Лиссабон получается как-то непропорционально мало, все-таки мы были здесь пять дней, и впечатления город оставил самые хорошие. Поэтому позволю себе процитировать прекрасного Петра Вайля, книги и телепередачи которого я настоятельно рекомендую к чтению и просмотру. Лиссабон, пишет Вайль:
из тех немногих городов, которыми можно влюбленно увлечься. Не восхититься, не прийти в восторг, не полюбить даже, а именно испытать чувство влюбленности, приправленное нежностью и жалостью. Для столь интимной эмоции требуется неполное великолепие объекта. Некая изношенность, временная патина, признаки распада. Так бывают дороги потертый диван, поношенный халат, полинявшее платье.
И еще:
Самой разрухи нет — речь, в конце концов, о столице современной европейской страны. Но есть изношенность, обшарпанность, траченность временем — то, что надобно городу, когда город из разряда не роскошных, а прелестных.
17. Синтра. Синтра – это курортный городок в пригороде Лиссабона, около 40 минут на электричке. Очень милое место. Здесь когда-то любила отдыхать португальская знать и даже королевская семья. Собственно, Национальный (он же – Деревенский) дворец – главная достопримечательности Синтры. Но нас больше заинтересовал Замок мавров – средневековая крепость на вершине возвышающейся над городом горы. Настоящая крепость с зубчатыми стенами и башнями, всегда хотел в такой побывать. Кажется, туда можно попасть на каком-то специальном транспорте, то ли автобусах, то ли электрокарах (популярный способ перемещения туристов и по Порту и по Лиссабону, мы на нем, правда, так и не прокатились). Но мы предпочли забраться на гору на своих двоих, благо холмы Порту нас к этому подготовили. На склоне горы разбит ландшафтный парк с экзотическими деревьями и цветами, декоративными ручейками и прудиками с рыбками, так что подниматься одно удовольствие. Тем не менее – 102 этажа, как показал шагомер. Так что на третью достопримечательности Синтры – дворец Пена – сил не хватило. Любовались на него с высот Замка мавров.
В 18 километрах от Синтры находится мыс Рока – самая западная точка нашего континента. Мы до туда не добрались, хотя мне, надо признаться, хотелось. У меня есть фотка у обелиска Европа – Азия, который стоит между Екатеринбургом и Первоуральском, она бы хорошо сочеталась здесь с фоткой с мыса Рока. Ну, будет повод вернуться.
18. Сталин и Салазар. На второй день нашего пребывания в Порту, а это было 25 апреля, мы слонялись по городу. На встречу шли люди с красными гвоздиками, потом на одной из центральных площадей мы столкнулись с демонстрацией. Португальского мы не знаем, поэтому разобрать, что было написано на транспарантах, не смогли. Были плакаты про фашизм и флаги со звездой Давида. Что-то антифашистское, решили мы. А вечером за ужином разговорились в кафе с официантом, и он рассказал нам о военном перевороте 25 апреля 1974 года, вошедшем в историю как Революция гвоздик. «Военные свергли установленную Салазаром диктатуру. Вы знаете, что такое диктатура?» – на полном серьезе спросил официант у нас. Мы ухмыльнулись, но почему бы португальцу не знать о русских диктаторах, если русские не знают о португальских? Потом уже в Лиссабоне узнали, что главный мост тут, визитная карточка города, и тот называется «Мостом 25 апреля» (а до этого носил имя Салазара). В последний день перед отъездом в Рим мы пошли шопиться в какой-то большой торговый центр, на первом этаже которого (как тут не вспомнить Кемерово) расположен кинотеатр. Над кассами висела огромная реклама «Смерти Сталина» Ианнуччи. Надеюсь тот парень из Порту тоже посмотрит этот фильм про русского диктатора. В России, напомню, «Смерть Сталина» лишили прокатного удостоверения за оскорбление чувств верующих в упыря.
19. Мусорный стрит-арт. В Португалии очень крутой стрит-арт вообще, а вот инсталляции из мусора меня просто поразили. Мы о них раньше не слышали и специально не искали, но столкнулись с тремя – одной в Порту и двумя в Лиссабоне. Их делает художник Bordalo II, и не только в Португалии. Смысл понятен – бережное отношение к окружающей среде. Медведи, на которых я уселся, стоят в парке рядом с Музеем современного искусства. Обратите внимание на окрас: у медведицы он натуральный, потому что она сделана из отходов, которые можно вторично переработать. Это старое поколение. А вот медвежонок – новое поколение, сделан уже из не перерабатываемого пластика. По-моему, очень круто.
20. Рим. Впервые я побывал в Риме 6 лет назад, весной 2012-го. Это был второй мой европейский город, и когда я там оказался, то понял, что все сделал неправильно – после Рима в Европе тебя уже мало что удивит, поэтому не надо с него начинать. Вот и заканчивать нашу поездку в Риме, наверно, тоже было неправильно, но Таня раньше там не была, и потом билеты… В общем, также как я выдохся к концу этого повествования, я выдохся к концу нашей поездки – переполненная впечатлениями голова отказывалась принимать новые порции впечатлений. Но Рим на то и Рим, чтобы впечатлять. В первый свой приезд я почему-то не заглядывал в Пантеон. Грандиозный античный храм! Ему больше двух тысяч лет, но он прекрасно сохранился. Больше всего впечатляет купол – его высота равна диаметру. В отверстие в потолке в дождь стекает вода, благодаря покатому полу она не застаивается, мы проверили. Ну и остальные хрестоматийные достопримечательности, конечно, обошли – и Ватикан, рядом с которым жили, и Колизей, и Форум, и Термы…
Зато сбылась мечта идиота – я наконец побывал на пьяцца Матеи – маленькой площади в районе гетто, которую для меня, да и наверно для многих русскоязычных людей, открыл Иосиф Бродский в одноименном стихотворении. На площади стоит очаровательный Фонтан черепах: четверо бронзовых юношей сидят на головах у дельфинов, одной рукой держат их за хвост, другой – подталкивают маленьких черепашек в верхнюю чашу. Очень изящно. По легенде этот фонтан построили за одну ночь: заядлый карточный игрок решил доказать отцу возлюбленной, что он серьезный человек, и в подтверждение этому приказал построить под ее окнами этот фонтан. Лирический герой Бродского или он сам (история в стихотворении, насколько я понимаю, автобиографична) пьет из этого фонтана, пока встречается со своей возлюбленной, которая живет на соседней улице – виа дельи Фунари, а когда расстается с ней, - «канает» мимо фонтана. Вторая часть этого стихотворение, где автор благодарит судьбу за то, что он оказался в Риме, нравится мне гораздо больше. Приятно было повторить эти стихи на пьяцца Маттеи. И пойти дальше – к Капитолийскому холму.
|
|
Спустя 5 лет |
|
|
Спустя 5 лет |
|
|
Больше одного не собираться |
mitrokhin в Больше одного не собиратьсяНарушение | участник | организатор |
Без квалифицирующих признаков | 10-20 тыс. или до 40 часов работ | 10-20 тыс. или до 40 часов работ |
Акция без подачи заявки | 20-30 тыс. или до 50 часов | |
Повлекшая помехи пешеходам или автомобилям, либо превышение норм заполняемости территории | 30-50 тыс.или до 100 часов | |
Повлекшее причинение вреда имуществу или здоровью | 150-300 тыс. или до 200 часов | 100-300 тыс. или до 200 часов |
|
|
"Марш миллионов" и последовавшие за ним события |
gr_yavlinsky в "Марш миллионов" и последовавшие за ним события|
|
Явлинский о выборах президента 2012 |
|
|
Для истории. Голосование на президентских выборах в моем родном мкрн. Заря подмосковной Балашихи |
| Жириновский | 7.44% | 123 |
| Зюганов | 23.28% | 385 |
| Миронов | 4.72% | 78 |
| Прохоров | 16.75% | 277 |
| Путин | 45.89% | 759 |
| Недействительных бюллетеней | 1.9% | 32 |
| Жириновский | 3.64% | 67 |
| Зюганов | 17,67% | 325 |
| Миронов | 2,12% | 39 |
| Прохоров | 8,81% | 162 |
| Путин | 65,96% | 1213 |
| Недействительных бюллетеней | 1.8% | 33 |
| Жириновский | 4.07% | 71 |
| Зюганов | 24.36% | 425 |
| Миронов | 4.01% | 70 |
| Прохоров | 9.97% | 174 |
| Путин | 56.22% | 981 |
| Недействительных бюллетеней | 1.4% | 24 |
| Жириновский | 6.96% | 106 |
| Зюганов | 20.08% | 306 |
| Миронов | 3.61% | 55 |
| Прохоров | 14.7% | 224 |
| Путин | 53.22% | 811 |
| Недействительных бюллетеней | 1.4% | 22 |
| Жириновский | 6.33% | 78 |
| Зюганов | 21.09% | 260 |
| Миронов | 4.46% | 55 |
| Прохоров | 12% | 148 |
| Путин | 54.83% | 676 |
| Недействительных бюллетеней | 1.3% | 16 |
| Жириновский | 5.9% | 103 |
| Зюганов | 23.95% | 418 |
| Миронов | 4.64% | 81 |
| Прохоров | 10.49% | 183 |
| Путин | 53.18% | 928 |
| Недействительных бюллетеней | 1.8% | 32 |
| Жириновский | 3.02% | 55 |
| Зюганов | 18.91% | 344 |
| Миронов | 3.35% | 61 |
| Прохоров | 8.08% | 147 |
| Путин | 59.26% | 1078 |
| Недействительных бюллетеней | 7.4% | 134 |
|
|
Открепительных нет |
|
|
