У ЭТОГО ПРИРОЖДЁННОГО ПОДОНКА И РАЗРУШИТЕЛЯ ЕСТЬ ВЫСОКОПОСТАВЛЕННЫЕ УЧЕНИКИ В США
http://soorganizator.ru/resources/15/

Playboy.
Тезис администрации Никсона о молчаливом большинстве построен на предположении о том, что средний класс по своей природе консервативен. Как даже наиболее изощренная организационная тактика может объединить средний класс вокруг Ваших радикальных целей?

Алинский.
Консервативен? Какая чушь. Сейчас люди из среднего класса на перепутье. Но в ближайшие годы они могут пойти – и пойдут – в одном из двух направлений: либо в сторону собственного американского фашизма, либо в сторону радикального социального изменения. Сейчас они апатичны, их образ жизни Генри Торо назвал "жизнью в состоянии тихого отчаяния". Они подавлены налогами и инфляцией, отравлены загрязнением окружающей среды, напуганы новой молодежной культурой, сбиты с толку компьютеризированным миром вокруг них. Они работали всю свою жизнь, чтобы иметь маленький домик в пригороде, цветной телевизор, два автомобиля, а сейчас вся их хорошая жизнь обращается в прах. Их личная жизнь, как правило, пуста, их работа не удовлетворяет их, они сдались на милость транквилизаторов и обезболивающих средств, они тонут в своей тревожности и алкоголе, они чувствуют себя в западне своих неудачных браков или подавлены виной разводов. Они теряют своих детей и свои мечты. Они чувствуют себя отчужденными, безликими, отвергнутыми, потерявшими надежду, без возможности влияния на политические процессы. Их утопия статуса и обеспеченности превратилась в безвкусный пригород, их двухэтажные дома проросли тюремными решетками и их разочарованность стала перманентной. Они первыми начали жить в мире, полностью управляемом масс-медиа; каждый вечер они включают телевизор и новости приходят в их дом. Они видят неправдоподобный цинизм, ложь и откровенный идиотизм наших национальных лидеров, коррупцию и разрушение наших социальных институтов – от политических и судебных до Белого дома. На их глазах общество рушится, и они рассматривают себя как маленьких неудачников внутри большой неудачи. Все их старые ценности покинули их, лишая их компаса в море социального хаоса. Поверь мне, это хороший материал для соорганизации. Отчаяние уже здесь, сейчас самое время поскрести до крови их раны и побудить их к радикальному социальному действию. Мы дадим им способ участия в демократическом процессе, а также способ применения их прав как граждан. Мы выведем их из апатии и научим противостоять подавлению их образа жизни со стороны истеблишмента. Мы начнем с очень актуальных вопросов – налоги, работа, потребительские проблемы, загрязнение среды, и оттуда перейдем к более крупным проблемам: "загрязнению среды" в Пентагоне, Конгрессе и штаб-квартирах крупных корпораций. Как только ты соорганизуешь людей, они будут двигаться вперед от одной проблемы к другой, чтобы прийти в конце концов к главной из них – к власти народа. Мы не только дадим им осмысленную цель; мы, черт возьми, сделаем их жизнь более волнующей: настоящую жизнь вместо существования. Мы зажжем их!

Playboy.
Вы не опасаетесь, что они уже наслышаны о "радикалах, дары приносящих"?

Алинский.
Конечно, сначала они будут подозрительны и даже враждебны. Это было в любом сообществе, где мне приходилось работать. Мои критики правы, когда называют меня пришлым агитатором. Когда сообщество – любого вида сообщество – чувствует себя лишенным надежды и беспомощным, оно нуждается в ком-то извне, кто придет и потревожит осиное гнездо. Это моя работа – поставить под сомнение и сломать заведенный порядок, заставить всех задавать вопросы, научить их перестать разговаривать и начать действовать, так как сытые коты у власти никогда не слышат, пока им не дадут пинок под зад. Я не говорю, что это легко сделать: люди среднего класса крайне инертны, настроены на поиск безопасного и легкого пути, боятся раскачивать лодку. Однако они начинают понимать, что их лодка и так тонет, и если они не возьмутся ее спасать, они все уйдут под воду. Средний класс сегодня шизоидный, его политические воззрения противоречат объективной ситуации. Инстинкт диктует людям среднего класса поддерживать статус кво и радоваться ему, но реальность их ежедневной жизни подталкивает их к мысли, что этот статус кво эксплуатирует и предает их.

Playboy.
В каком смысле?

Алинский.
Во всех смыслах: от налогов до загрязнения среды. Средний класс чувствует себя сегодня гораздо более деморализованным и растерянным, чем даже неимущие. И эта ситуация чревата как возможностями, так и опасностью. Внутри среднего класса Америки зреет вторая революция – революция потерянных, испуганных и еще не нашедших публичного выражения своим чаяниям лидеров, нащупывающих возможные альтернативы на обретение надежды12 (выделено мною – прим. переводчика). Их страхи и разочарования по поводу собственной беспомощности могут превратиться в политическую паранойю и толкнуть их в сторону правых, делая их легкой добычей какого-нибудь всадника на коне, обещающего возврат утраченного рая. Движение правых укажет им на козлов отпущения – черных, хиппи, коммунистов, и если оно преуспеет, эта страна станет первым тоталитарным государством, национальный гимн которого прославляет "землю свободных и дом смелых". Мы не покинем
поле битвы за средний класс без долгого и упорного сражения – сражения, которое мы собираемся выиграть, потому что мы покажем среднему классу его реальных врагов – корпоративную элиту, которая фактически правит страной и разрушает ее. Именно эта элита реально выигрывает от экономических реформ, которые проводит президент Никсон. А когда средний класс увидит этого врага, элите не поздоровится.

Playboy.
В прошлом Вы фокусировали свое внимание на конкретных сообществах, где проблемы и их решения были вполне определенными. А сейчас замахиваетесь на соорганизацию более 150 000 000 человек. Вас не беспокоит, что шансы против вас? Алинский. Вы шутите? Я делаю это более 30 лет, и шансы никогда не волновали меня. На самом деле я всегда рассматривал сто против одного как равные шансы. Да, средний класс более аморфен, чем окраины южной Калифорнии, и мы собираемся организовывать его по всей стране, а не в одном городе. Однако правила те же самые. Вы начинаете с тем, что у вас есть, вы строите сообщество вокруг определенных проблем, а затем вы используете сформированную вами организацию как пример и как базу, чтобы работать с другими сообществами. Как только мы достигнем успеха (скажем, в Чикаго), мы перейдем в Цинцинати, или Бостон, или Дубьюк и скажем: "Вы видели, что мы сделали в Чикаго; давайте начнем делать это
здесь". Как только мы достигнем начального успеха, процесс запускается и растет как снежный ком. Это не получится легко, и, конечно, здесь есть элемент риска. Но что
в жизни не связано с риском? Эйнштейн как-то сказал, что Бог не играл в рулетку, но он был не прав. Бог рискует все время, и иногда я думаю, что кости, которыми он играет, залиты свинцом (т. е. жульнические – прим. переводчика). Искусство организатора состоит во вмешательстве в действие. И поверь мне, в этот раз мы ействительно сделаем этих выродков, мы ударим в их самое больное место. Знаешь, я смотрю на это как на кульминацию моей карьеры. Я в этой борьбе со времен Великой депрессии. В меня стреляли, меня били, сажали в тюрьму – они даже присуждали мне почетные ученые степени! – и в определенном смысле все это было подготовкой к этому этапу. Черт возьми, я люблю эту страну, и мы возьмем ее обратно! Я никогда не терял веру в это даже в самое тяжелое время, и уж точно не собираюсь делать это сейчас. Если повезет, то у меня есть еще десять продуктивных лет впереди. Я собираюсь использовать их для дела, которое для меня важнее всего.

Playboy.
Как случилось, что Вы начали заниматься этой работой?

Алинский.
Я начал организовывать людей в середине тридцатых, сначала для Конгресса производственных организаций, а потом сам по себе. Однако теперь я думаю, что я занимался бы тем же самым, даже если бы не было Великой депрессии. Я всегда по натуре был бунтарем, даже в детские годы. И бедность мне тоже хорошо знакома. Мои родители эмигрировали из России на рубеже ХХ века. Мы жили в одной из самых отвратительных трущоб в Чикаго; в таком гнилом месте, которое было хуже самого худшего, в самом низу общества, какой только можно представить. Мой отец начал как портной, затем он завел гастрономическую лавку и химчистку и постепенно дорос до того, что стал нанимать помощников. Какой бы бизнес у него ни был, мы всегда жили в подсобном помещении этого бизнеса. Я помню, в детстве моей самой большой мечтой было спокойно посидеть несколько минут в туалете, и чтобы никто не тарабанил в дверь и не говорил мне выкатываться оттуда потому, что туда хочет войти клиент. До сегодняшнего дня для меня является роскошью сидеть в ванной комнате, чтобы меня никто в ней не тревожил. Обычно я провожу около двух часов утром в ванной за бритьем и душем – мой пунктик из прошлого, однако в ванной мне также лучше думается и там мне приходят в голову свежие мысли...

https://systemity.livejournal.com/5781026.html