Тут народ интересуется куда я пропала, а я сейчас как та женщина из фильма "Экипаж", помните? Она там безостановочно всему самолету рассказывала о своих авариях, травмах и переломах, и до такой степени заманала тихую грузинку, что та ей обреченно сказала в итоге: "дорогая, если тебе не трудно, очень тебя прошу, пожалуйста, заткнись."
Вот и меня сейчас лучше не спрашивать, потому что я не сумею остановиться.
С сентября месяца чего только не было: киста, грипп, киста, грипп, абсцесс, воспаление легких, синусит, грипп, гнойный синусит, остановите меня кто-нибудь, я так могу долго. На работе я появляюсь теперь ровно на один день, что бы не забыли мой светлый образ. Поглядели, полюбовались и пулей опять на больничную койку. Вот не далее как десять дней назад мне на ногу упал шкаф. На работе. Производственная травма. Отдыхаю теперь за счет заведения.
Но я это я, на мне как на собаке, хуже дела обстоят с моей мамой. С двадцать четвертого сентября и по сегодняшний день родительница перенесла шестнадцать операций. Или пятнадцать, я уже сбилась со счету. Последние две вчера и сегодня.
Но нашу семейку, как Россию, не догонят. Мы все равно чота ржом, это видимо нервное уже. И медперсонал с нами. Запомните, люди, чем больше в вас чувства юмора, тем больше вас любит медперсонал, проверено. Смех стирает границы, а то.
Так вот сегодня маме вкатили какой-то особо хитрый наркоз.
Что характерно: полтора года назад в этом же отделении оперировался мой отец. Операция была объемная, длилась девять часов плюс еще семь часов послеоперационного наркозного сна, поэтому я ничуть не удивилась, когда очнувшийся после наркоза папаня немедленно сообщил, что к нему приходили фашисты.
Это были вполне миролюбивые, спокойные и молчаливые фашисты. Они просто внимательно рассматривали родителя и транслировали все с ним происходящее на Первый канал, в прямой эфир. Вы не видели? Кааак?! Ну как же, дело-то громкое было, вся больница сбежалась смотреть. Прям в ремзал все и ломанулись. Там огромный плазменный экран специально поставили и все затаив дыхание смотрели на папика в трубках и проводах, и рядом стоящих фашистов.
А потом фашисты ушли, зато пришла полиция. Мне папа так и сказал, когда я вернулась к его одру с перекура и кофе-брейка:
- Ника, тут полно полиции, они ищут тебя! Они все уже знают о твоих судимостях, обо всех, слышишь! Я им ничего не сказал, беги отсюда, они пришли тебя арестовать. Все уже всё знают, тебя по телевизору целый день показывают, тебя повяжут, уходи немедленно!
Из последних сил выпалив эту тираду, папик обессиленно откинулся на подушки и уснул. Я, стараясь не ржать очень громко, вывалилась в коридор. И немедленно натолкнулась на полицейского. В полной форме, фуражке, с пистолетом и железной бляхой на груди. На поясе форменных брюк представителя закона угрожающе качались наручники.
Верите, чуть не обделалась. Я и в мирной жизни к полиции с опаской отношусь, не знаю даже почему, а уж после таких заявлений! Как говорится: все мои судимости в одно мгновение пронеслись перед мысленным взором. Магадан, Колыма, Владимирский централ, ветер северный, этапом из Твери. По тундрееее, по железной дорогеееее. Больше всего хотелось запеть, как Промокашка: А на черной скамьееее, на скамье подсудимыыыых.
Полицейский удивленно посмотрел на остолбеневшую меня, улыбнулся и попросил зажигалку. Он в соседней с папиковой палате охранял какого-то преступника, а зажигалку в машине забыл. Фууух, пронесло, я считаю.
Так вот сегодня я стояла возле отходящей от наркоза мамы. Она открыла глаза, улыбнулась и сообщила, что забрали ее ночью, группа врачей в белых халатах. Отвезли в подвал, там зачем-то орали на нее до шести утра ("но знаешь, по-доброму так орали, не зло") потом накормили пирожками с мясом и отвезли в операционную. А в предоперационной сидела Нонна Гришаева и играла в шахматы.
Играющей в шахматы в предоперационной израильской больницы, в шесть утра, Нонне Гришаевой я отчего-то совсем не удивилась. Но пирожки! С мясом! Они сдурели, что ли, больную за полчаса до операции пирожками кормить.
- Мама, - сказала я с чувством, - пирожков ты не ела, это глюк. Тебе приснилось, правда?
- Ну может быть, - неуверенно согласилась мама. - Но Нонна точно была!
Постояла я еще с мамой немного, водой ей губы смочила и вышла. А выходя вспомнила историю с папиными глюками и полицией. Дверь в предоперационную открывала я медленно и опасливо. Чем черт не шутит потому что. Ни Нонны, ни шахмат там уже не было, может она тоже покурить отошла, не знаю. Но персонал оперблока так и не понял, почему я вывалилась к ним в предоперационную хохоча как сумасшедшая. Хотя, почему как?
Да, тут еще новость. Помните, я в прошлом году на Пурим овцой была? Мы еще третье место в конкурсе заняли.
Так вот, овца, извините, сосет. Наша молодая и жутко креативная начальница в этом году решила взять таки золото. Мы опять участвуем, "мы должны выиграть"(с)! Таки да, потому что мне досталась роль стрептококка, бу. Агааа, испугались! Я, честно говоря, тоже. Так победим. Если, конечно, на меня до Пурима еще что-нибудь не упадет.
На самом деле я этот пост написала потому что уснуть не в состоянии. Несмотря на все наши хаханьки состояние мамы близко к критическому. Пожелайте ей, пожалуйста, выздоровления, а нам всем - забыть эти адские полгода как страшный сон. Я знаю, это помогает, проверено многократно.
И давайте посмеемся что ли. Очень страшно потому что. В комментах приветствуются смешные эпикфейловые истории и анекдоты.
https://simada.livejournal.com/128312.html
