Ленинград. 1977 г.

Уже знакомый читателям писатель-филолог Лев Васильевич Успенский вёл в семидесятые годы на ленинградском радиопередачу «Мир и мы», где рассказывал о природе и малых обитателях большого города.

Радиослушатели охотно откликались на вопросы, прозвучавшие в эфире.

Но их реальность иногда выглядела параллельной.

Уважаемый Лев Васильевич

Сегодня, т.е. 22.05.1977 г. я слушал по радио передачу, в которой Вы обращались к жителям нашего города с просьбой сообщить о том, что есть ли в Ленинграде где-нибудь хотя бы одна груша.

Я с удовольствием сообщаю, что на территории Управления Механизации треста «Ленмостстрой» ул. Рощинская дом 23. Московский р-н.

На территории У.М, в скверике, растёт одна груша и 7 яблоней. Груша ~ с 1966 г. ежегодно плодоносит. Плодов бывает много, правда они не очень крупные.

С уважением к Вам

Сохранов Николай Александрович

Мой раб. тел 298-00-79

Следующее трогательное письмо пришло из нового района на юге Ленинграда:

Дорогая радио передача мир!

Я тетя Н. слушала Вашу передачу по радио и Вы спрашиваете что? где находится дерево груша. так вот я хочу вам сказат есть токое дерево проспект Стачек угол улицы Тракторная под рекламой кино. по стачек

вот тут и стоит дерево Груша выше трех этажного дома, и на ней были плоды в 72 годы я видала. и пробовала вот что я хотела вам сказат.

пожалуста мне пожалуста ели можете то ответе. письмом

Ленинград 264

пр Ветеранов 141.231 Нина Александровне

Лев Васильевич был невероятно тронут письмом тёти Н. и послал ей добрый ответ:

Ильичёво под Ленинградом

Дорогая Нина Александровна!

Спасибо Вам за ответ на мой вопрос о грушах в Ленинграде. Мне про груши написало много людей, но это всё по большей части жители новостроек у самой границы города. Сообщают, что груши, яблони и другие фруктовые деревья растут на плодово-ягодных участках, в садах у окраинных домов. Это — не так интересно!

Ваша груша, растущая на углу Стачек и Тракторной, прямо под кино-рекламой — куда любопытнее. Вернусь с дачи — специально поеду на неё посмотреть.

Приветствую Вас

Уважающий Вас Лев Успенский (подпись)

Честно говоря, я был тоже счастлив, получая подобные непосредственные и сердечные отклики на свои писания.

Следующее письмо пришло от Л.В. и Л.А. Зельман с проспекта Газа (ныне Старо-Петергофский проспект).

22 мая

Здравствуйте

Спасибо за ваше выступление по радио. Я с удовольствием слушала ваш рассказ.

Может быть, я выдаю свою тайну, но когда я лечилась в 1 больнице поселка Лигово (г. «Урицк»), то там была больная Грушенька. Это было примерно, когда летал Ю. Гагарин. Вторично, в году 1973, во второй больнице 18 отд. Пряжки г. Ленинграда может была другая — Груша Валова.

С сердечн приветом

Л. Зельман

На набережной реки Пряжки в Ленинграде помещается городская психиатрическая больница № 2, о которой уже приходилось писать раньше.

Несколько непонятно, почему в качестве отправителей письма указаны два человека, два Зельмана. Может быть, потому они видели две Груши?

https://retro-piter.livejournal.com/760175.html

Ленинград. 1977 г.

Публикуя данное письмо, приходится в некотором смысле нарушать волю его ныне покойного автора. Он завещал, чтобы всё его творческое наследие хранилось непременно в Колумбийском университете, а его произведения никогда не печатались в стране, "на территории которой находится СССР".

С другой стороны, ЖЖ (или LiveJournal) был некогда создан как раз американцами, а публикация в сети вряд ли так уж привязана к географической территории. Да и публикуемое наследие — эпистолярное, и в какой степени оно «творческое», решить однозначно — затруднительно.

Несмотря на неоднозначность сей ситуации, всё равно хотелось бы дать читателям возможность заглянуть в «творческую кухню» яркого представителя ленинградского андеграунда.

Но ближе к делу, или, вернее, — к тексту.

Нина!

Посылаю тебе отчёт, как я за последние 10 дней пёк торты. Видно (из нижеприведённого графика), что это занятие растянулось у меня на некоторый период и в начале, а также и в конце этого периода торты получались хуже (в начале я ещё не накопил опыта, а к концу я уже устал и потому сам стал портить?), зато где-то в середине была блистательная вершина («кульминация»).

Далее следует график с особенностями каждого кулинарного изделия:

«Г.Ш.» постоянно находится в творческом процессе. Его, что называется «прёт», и в письмах друзьям разнообразные мысли и моментально следующие за озарениями «креативные продукты» пекутся как горячие пирожки:

Гера или Г.Ш. живёт в центре Ленинграда, на старинной и милой улице Писарева, рядом с Новой Голландией.

Места душевные, атмосферные, но для поддержания интеллектуальной бодрости необходим небольшой допинг:

«Пить по-старому, до старого уровня» — это замечание выдаёт человека искушённого и бывалого. «Несчастный певчий дрозд» понимает толк и стиль в кружечке пенного на январском морозе.

Итак, налицо правильный, «богемный» образ жизни ленинградского интеллектуала поздних семидесятых.

Между прочим, Гера не только создаёт тексты, но и пишет картины. Всё время практикуя разные креативные подходы и продолжая самоанализ рабочего процесса:

Однако, читатель уже достаточно заинтригован, и надо сообщить, наконец, в чьей творческой кухне мы сподобились побывать и чьих культурных продуктов отведать.

Г.Ш. — это Генрих Шеф, автор единственной изданной книжки «Записки совсем молодого инженера», тираж 30 00 экземпляров. Родился в 1937 году, из немецкой семьи дворянского происхождения; родители его — инженеры-химики. Окончил Электротехнический институт связи и работал инженером.

В начале шестидесятых инженерам («физикам») полагалось быть и немного «лириками», и поэтому Генрих начал регулярно посещать литературные семинары при издательстве «Советский писатель» под руководством Геннадия Гора, а потом и при Библиотеке им. В. Маяковского и Союзе писателей. Там познакомился с писателями Игорем Ефимовым, Андреем Битовым, Владимиром Марамзиным, Ингой Петкевич и др.

Дебютировал на публичных чтениях рассказом «Ребенок», включённом в книжку - почти автобиографическом воспоминанием о блокадном детстве.

Главный герой рассказа Миша Рунцов не по-детски серьезно пытается разобраться в окружающем его мире. Таким и остался Генрих Шеф в воспоминаниях членов ЛИТО 1960-х. : «Начало шестидесятых. Мы молоды и надеемся на лучшее. Каждый уверен в себе, но понимаем, что он - особенный. Он отличен от всех. “Углублен”. Старается через простое передать сложное. Видит “второй”, потаенный смысл. Самобытен. Уверял, что читать старается меньше, чтобы не было соблазна подражать. Хотя читал все равно много» (Е. Чернина).

Дальнейшая судьба Генриха достаточно печальна.

В 1968, в связи с травмой, полученной в автомобильной аварии, он получил инвалидность. Напечатали пару рассказов в писательском сборнике "Молодой Ленинград", и, уверовав в свой дар, ушел с работы в проектном институте. Семья (жена и дочка) бедствовала, но он упорно писал и писал, хотя больше уже не печатали.

Немецкий он знал с детства, выучил английский — и подрабатывал техническими переводами, пытаясь писать на чужом языке стихи.

Некоторые писатели из того круга, в котором он начинал, занялись политическим акционизмом, а позже эмигрировали по еврейской линии (Игорь Ефимов, Владимир Марамзин). Генрих тоже было ставил подписи за «свободу» Бродскому, спорил и высказывался, попробовал даже выйти с антисоветским плакатом, но угодил в психиатрическую лечебницу.

К тому времени относится его рассказ «Фигурончик», где безобидный поначалу сотрудник НИИ Помпеев, имея благородное намерение отомстить за якобы поруганную честь сослуживицы-вдовы, практикует обезличенную уличную агрессию, обращаясь к людям со словами “Вы разжалованы, капитан!”(эдакая явная отсылка к наказанию Значительного лица из “Шинели” и “Повести о капитане Копейкине”). Концовка рассказа исполнена в духе мрачного сюрреализма. Избитый очередным офицером за очередную выходку, Помпеев лишается руки и поступает на работу в артель для инвалидов, где вдова разыскивает его и уговаривает вернуться. Они наблюдают парад, посвященный встрече иностранного генерала, возникает давка, в которой Помпеев просто-напросто исчезает.

Э-эх, скажет дочитавший до сего места читатель, скучно и банально!Увлекательная история начиналась со странных тортов, а кончилась банальной антисоветчиной и эпигонством!

И будет прав! Тёплых мест под американским или французским солнышком не хватает на всех желающих, и конкуренция за право считаться угнетённым и непонятым на Родине творцом идёт жёсткая. И хотя товарищи устроили Генриху несколько публикаций в эмигрантских «Гранях» и «Глаголе«, но всё же требовалось кое-что позабористее. Чего сторонник »естественно рождающихся тем« Генрих, увы, выдать не мог.

(К/ф »Окно в Париж« 1993 г.)

Автору сего блога самолично приходилось наблюдать, как притершийся к сей заманчивой кормушке писатель-порнограф Виктор Ерофеев в начале 90-х отрабатывал в поту сольный номер »Явление швабам единственного продолжателя дела Великой Русской Литературы« в немецком городке Констанце, что на берегу тёплого Боденского озера. Горек и тяжёл этот хлебушек.

Однако читатель всё же не зря прочёл про приторную »Коричневую ромашку« и несладкое и сухое »Разбитое прошлое«. Тут кроется кое-что посущественнее, чем просто перевод впустую продуктов на кулинарные изыски бедного писателя.

Дело в том, что при всей своей показной активности и креативности, Генрих ещё в 1973 году начал догадываться, что писательство — не его конёк. В письмах к старому институтскому товарищу Генрих мог позволить себе быть более откровенным, чем среди »богемы«. Друг его Эдуард - хоть и не чужд искусства, но всё же избежал соблазна »горних сфер« и продолжал трудиться обычным инженером.

»Сейчас же я чувствую, что как писатель — состарился ещё больше. У меня в голове ... нет замыслов (и ничего не »складывается»). Т.е., конечно, какие-то замыслы есть, но они не живут, как бывало прежде — или я, наоборот, сам уже не живу перед ними. Не хочется употреблять слово исписался, но где-то близко к этому слову я, мне кажется, и нахожусь сейчас.

Вообще, взглянув на то, как писали другие, я начинаю думать, нет ли здесь на границе ~ 35 лет, какой-либо закономерности. Гоголь, написав до этого срока 1-й том «мёртвых душ», потом так никогда и не закончил 2-й. Пушкин в последние годы до смерти почти перестал писать стихи и ударился в историю — Петра, Пугачёва (а меня тянет удариться в теорию). Моцарт написал свою вершину «реквием» 35-и лет, потом он умер, но если бы и не умер, а остался жить дальше, из этого вовсе бы не следовало, что он бы написал тогда ещё второй реквием.

Т.е. в творчестве — как и в любом развитии — всегда есть вершина, кульминация, а потом, после этого расцвета, хотя художник ещё живёт, начинается спад. И, по-видимому, тогда он может только констатировать это — с теми или иными чувствами по поводу — но сделать ничего против (т.е. сделать что-то с собой) не может, ибо то, что в нём было прежде, было тоже независимым от него.«

Так что парабола графика печения тортов — с кульминацией »Еловых шишек«, а затем неизбежным спадом — отвечала приведённой в письме логике. И спустя четыре года убедительно демонстрировала, что творческий потенциал Генриха даже на такое рукоделие исчезает за какую-нибудь неделю. А значит — надо либо искать новое поле креативной деятельности, либо пора отказаться от мысли о собственной гениальности.

Осенью 1991 года Генрих Шеф выбросился из окна.

Колумбийский университет ожидаемо не проявил интереса к завещанному ему архиву ленинградского «писателя в стол», несмотря на все попытки представить его на Западе в качестве «русского Кафки». Весь архив и картины хранились у жены, плотно подсевшей к тому времени на эзотерику и ушедшей в астрал, и лишь по инициативе редактора ленинградского журнала «Звезда» Якова Гордина была осуществлена «вопреки воле автора» посмертная публикация на Родине.

Таков итог затянувшейся модной игры «физика» в «лирика» длиною и ценою в жизнь. История грустная, лишний раз способная напомнить нехитрую пословицу «Где родился, там и пригодился».

Впрочем, есть куда более эффектная версия самоубийства писателя от его «американского друга» Игоря Ефимова:

«Он верил, что каждое событие в его жизни либо подстроено, либо инспирировано тайной полицией… Сам того не ведая, КГБ создал в измученном сознании писателя стройную картину мира, не гамлетовскую - но хоть какую-то - “связь времен”, внес некоторую упорядоченность в мучительную непредсказуемость бытия, отраженную - воспроизведенную в его рассказах. Когда в 1991 году коммунизм рухнул и статуя Дзержинского перед домом на Лубянке была повалена, упорядоченность кончилась, и мир снова стал непредсказуем и невыносим».... Воздух ожидаемой свободы оказался губителен для его уставшей бороться психики...

(Цитируется по статье И. Захаровой о Г. Шефе в Энциклопедическом словаре "Литераторы Санкт-Петербурга. XX век").

Хоть нам уже не попробовать тех самых тортов от Шефа, но литературную оригинальность (или вторичность) его литературных произведений мы ещё имеем возможность оценить.

Так что знакомьтесь с «сокровищами» ленинградского «самиздата» онлайн или в современных изданиях: кое-что из обильного наследия напечатано. Может, кому и «зайдёт», как модно нынче выражаться.

https://retro-piter.livejournal.com/759905.html

Ленинград. 1971 г.

С кем чаще всего поддерживается переписка? От кого среднестатистически больше всего писем встречается в семейных архивах?

Конечно, от родителей — детям. Дети — отвечают, но реже и неохотнее. И хотя сюжеты и темы такой переписки зачастую бытовые и не особо увлекательные, тем не менее родительская любовь в письмах всегда эмоциональна и трогательна. Даже выросшие дети в глазах мам и отцов всегда представляются нуждающимися в опёке, наставлении и утешении.

Посему хотелось бы не оставить без внимания такие богатые эпистолярные залежи и познакомить читателей с достойными образцами.

Итак, в комнату к молодому человеку Игорю во время его отсутствия наведалась мама. Игорь живёт в центре, а мама в Красном Селе (бывшем Дудергофе) — пригороде Ленинграда, который в то время (до 1973 г.) ещё считался областью.

15.9.71 г.

Игорь! Я с тобой как и всегда не могла ни о чем поговорить, т.к. мое присутствие тебя очень всегда раздражает. Я постараюсь по разрешению приезжать, а то ты нервничаешь и меня дорогой чуть инфаркт не хватил я всю дорогу не могла удержать слез.

если будет холодно пальто у нас димосизоное приедиш возмеш.

а что главное я могу написать это меня очем беспокоит так это клопы. Срочно выводи клопов не медля ни одного дня знай что каждый пропущенный день это тысяча + клапов

ты попроси Коваля Володю он умеет он тебе поможет он подскажет какой надо купить состав надо кровать всю вывернуть наизнанку вверх ногами перевернуть одному это невозможно когда будите поливать то надо завезать рот и нос марлей а марля в шкафу в белье есь куски.

теперь когда ночью просыпаешься они бегают так ты несмотри на них а снимай и в какую нибудь посудину с водой и вылить в туалет

но ведь как это можно спать спокойно ведь и белье отвратительное в пятнах

Так что же думать надо срочно уничтожить такую гадость у меня в жизни не было клапов все же надо жилье держать в чистоте убирать мыть пыль везде протирать. время найдется стоит только захотеть было бы желание если хочешь спать без клапов.

Теперь я видила на батареи у окна там банки лежат ты убери за окно, а то испортятся батареи теперь горячие. ты проверь батареи в комнате там может кран перекрылся посмотри если в кухни горячая то и у вас должна быть горячей

ну и все я уезжаю 18 в Залустежье капать картошку как видиш матери нет время отдыхать но когда на душе приятно то и работа ни почем но надуше почти никогда не бывает радосно некому мне дать ее.

теперь я стала стара ноги ходят плохо

Целую мама

Судя по остальному архиву Игоря, он — молодой специалист, любитель современной литературы и теоретического подхода к ставкам в «Спортлото», а также не прочь и по женской части. Родители съехали за город, чтобы предоставить ему свободу.

В данном случае мы проявим солидарность с родительницей.

Свобода — свободой, но под власть клопов попадать нельзя.

Как говорят немцы — «Ordnung muss sein!». Или в вольном переводе моего старого товарища студенческих лет — «Ну должны же быть хоть какие-то вещи!» (произносится с интонацией укоризны).

https://retro-piter.livejournal.com/759800.html

Саранск. Март 1942 г.

В конце 1941 года из Ленинграда в Мордовию эвакуировался со своим заводом электротехник Дорофей Дорофеевич Ярушевич. На исходе первой блокадной зимы он пишет письмо жене в осаждённый город.

№30. Саранск. 7 марта 1942 г.

Дорогой мой, горячо любимый Лелюнючек. Я писал уже тебе, что меня, после смерти моего товарища, выселили из нашей комнаты, и я сейчас живу в подвале этого же дома, в общежитии охраны нашего же завода. Поэтому впредь ты пиши мне снова до востребования, на главный почтамт. Этот адрес оказался более прочным, чем квартирный.

На днях я разговаривал с одним из своих сослуживцев, к которому приехал шурин из Ленинграда. Уехал он оттуда 12 февраля, каким-то кружным путём, через Ладожское озеро (я хорошо не понял). Этот шурин рассказывал такие ужасы про ленинградскую жизнь, что прямо волосы дыбом становятся. Правда, он тут же оговорился, что всё это относится к ноябрю-декабрю месяцам, и что теперь обстановка значительно улучшилась в лучшую сторону. Улучшилось дело и с продовольствием, в частности, с хлебным пайком. Но всё-таки его рассказы меня сильно разволновали, тем более, что последнее письмо я имею от тебя от 1 декабря, а после этого только две телеграммы, в которых много не напишешь.

Теряюсь в догадках, пытаясь объяснить твоё столь продолжительное и упорное молчание. В голову приходят самые ужасные и мрачные мысли.

Сейчас Николай переехал в Москву. Пока он там, я надеюсь, что через него буду иметь о вас более регулярные и точные сведения.

Пишу тебе это письмо в своём подвале. Освещение настолько слабое, что я с трудом различаю свои строки на бумаге.

Со смертью моего товарища, в моей жизни здесь всё как-то перевернулось кверху дном, и я окончательно выбился из колеи. Появилась полнейшая апатия ко всему, равнодушное и безразличное отношение к жизни, к самому себе, и, даже, к возвращению в Ленинград, в которое я начинаю всё меньше и меньше верить. Я превратился в полном смысле в какого-то автомата, который машинально, изо-дня в день, проделывает всё по какому-то расписанию: ложится спать, встаёт утром, ходит на работу, ест, пьёт и т.д. Но всё это, повторяю, машинально, просто в силу многолетней, выработавшейся годами, привычки. Все духовные запросы и интересы куда-то улетучились, и ничто из окружающей меня обстановки не останавливает на себе моего внимания. Проще говоря, я перестал жить, потому что такое состояние никак нельзя назвать жизнью.

Я — здоров и, в то же время, болен. Здоров — потому, что не могу назвать конкретно ни одной своей болезни, нахожусь на ногах, исправно посещаю работу и т.д. Болен — потому, что чувствую. что организм мой весь рассыпался в конец, и продолжает расшатываться дальше (не знаю, до какого предела).

Врач, наверное, нашёл бы у меня тысячу всевозможных болезней во всех закоулках моего организма. Это всё, так сказать, в физическом отношении. В душевном состоянии я, как уже сказал, — умер, или совсем близок к тому.

На днях получил письмо от тёти Шеры в ответ на моё заказное, в котором я переслал ей письмо от Елены Александровны. Дядя Батя поправляется, но старичкам живётся, повидимому, очень и очень несладко. Тётя Шера пишет, что думала — дядя Батя не встанет, и просила сообщить ей об условиях жизни в Саранске, чтобы в случае его смерти переехать сюда и жить вместе со мной. К сожалению, я не могу в этом отношении её чем-нибудь порадовать. Квартирный вопрос здесь очень обострён. С продовольствием дело обстоит ещё хуже, и это «хуже» чем дальше, всё обостряется. Так что советовать ей приехать сюда на жительство, это значит брать на себя большой риск.

Я очень рад, что к нам в комнату в Ленинграде перебралась Ант. Ив. Я писал тебе, что по новому закону отменена броня на жилплощадь за эвакуированными из Ленинграда. Поэтому ты ни в коем случае не освобождай нашей комнаты, т.к. её сейчас же отберут и обратно мы её уже не получим и лишимся, таким образом, площади. И мне невозможно будет вернуться в Ленинград, если я доживу до этого момента и вообще буду возвращаться.

...

У нас всё ещё тянется зима; кажется, и конца ей не будет. Ещё не было ни одной оттепели. Снегу — масса. Воображаю, что будет твориться, когда вся эта масса снегу и льда начнёт таять. Я застал здесь осеннюю слякоть. При здешней непомерной грязи, это что-то ужасное.

Кончаю своё письмо призывом к тебе: откликнись, наконец, и напиши про себя подробнее, чем в коротких телеграммах... Успокой, хотя немного, мою, и без того встревоженную душу.

Крепко, крепко тебя обнимаю и целую. Береги себя. Будь здорова, и да сохранит тебя Г. Всем, всем — мой далёкий, сердечный и искренний привет.

Весь твой

Трудно, очень трудно сохранить волю и терпение в ситуации, когда от тебя мало что зависит. Дорофей Дорофеевич уже на грани — не все бесконечно выносливы и стойки. Поэтому так важна любая живая связь, любая ниточка, дающая силы ждать и жить дальше. Пока пишется письмо - продолжается разговор, и ещё есть надежда.

...

Елена Дмитриевна Ярушевич, 1904 г.р., которой адресовано письмо, в мирной жизни — лаборант химфака ЛГУ. В годы войны она, согласно сведениям университетских архивов, — младший сержант полка аэростатов ПВО Ленинграда.

Среди старых конвертов обнаружился квадратик пожелтевшей бумаги, возможно, объясняющий «продолжительное и упорное молчание» Лелюнючка. Это справка о том, что в начале апреля 1942 г. Елена Дмитриевна находилась в стационаре дистрофиков при университетской клинике.

P.S.

Публикуя это письмо, меня привлекала, в первую очередь, его эмоциональная сторона. Сама ситуация семейной разлуки — типична для того времени, особенно для ленинградцев, и поэтому я не стремился углубляться в биографии супругов. Тем более, что старых писем в семейном архиве было всего штук пять, а остальная переписка относилась к послевоенным годам.

Но необычные «домашние» имена «старичков» не давали мне покоя, как бы подталкивая меня в спину, — поищи, проверь... И не зря! Пессимистическое послание из общежитского подвала обрело-таки социально-исторический фон!

«Тётя Шера» и «дядя Батя», о которых упоминает в письме Дорофей Дорофеевич, нашлись в ЖЖ!

В 1942 году они находятся в городе Кашине Тверской области. Дядя Батя — крёстный отец автора письма, Иоанн Гаврилович Вениаминов, протоиерей храма св. Александра Невского при Собственном Его Величества Аничковом дворце. Войну он пережил, и скончался уже в 1947 году, но судьба его действительно «несладкая». Дядя Батя был духовником вдовствующей императрицы Марии Федоровны, матери последнего царя, и став в конце двадцатых годов ХХ века «лишенцем», испытал гонения, аресты, нужду и умер в нищете. Могила его в Кашине ныне затеряна.

Заодно выяснились и подробности происхождения самого автора письма: он оказался из семьи священослужителя, законоучителя Введенской гимназии в Петербурге.

А тот самый Николай в Москве, через которого Дорофей Дорофеевич предполагает получать сведения из блокадного Ленинграда, на самом деле оказался его младшим братом Борисом — он же знаменитый «сталинский» митрополит Крутицкий и Коломенский, крупнейший советский церковный чиновник. Приняв сан, он сменил своё мирское имя. Будучи епископом Петергофским, он как и дядя Батя, сначала пострадал от Советской власти и отправился в 1923 году в трёхлетнюю ссылку в Коми. Вернувшись, он пересмотрел свои взгляды и вписался в новую советскую политику. Временно возглавив в 1927 году Ленинградскую епархию, он затем руководил епархиями Новгорода и Пскова, а затем — вновь приобретёнными церквями присоединённых в 1939-1940 гг. Западной Белоруссии и Украины. Амбициозный и деятельный, в это время Николай Ярушевич уже составлял конкуренцию в церковных верхах самому будущему патриарху Алексию Первому в конкуренции на высший церковный пост.

Во время войны он уже возглавлял не много, ни мало — Московскую епархию, пока её руководство пребывало в эвакуации в Поволжье, а позже возглавил международную церковную дипломатию, блестяще проведя вместе с Берией операцию по убеждению Рузвельта и общественного мнения в США и в Англии в отсутствии гонений на церковь в СССР, что немало способствовало созданию доверительного климата для переговоров лидеров трёх держав об открытии второго фронта. (См. историю издания шикарного презентационного альбома «Правда о религии в России» 1942 года). 4 сентября 1943 года участвовал в исторической встрече трёх митрополитов со Сталиным, в результате которой правительство передало Патриархии здание выехавшего немецкого посольства в Чистом переулке, разрешило избрание Патриарха, восстановление церковных учебных заведений, освободило из лагерей ряд оставшихся в живых пастырей и пр.

По некоему мистическому совпадению в тот же самый день, 7 марта 1942 года, когда старший брат пишет своё отчаянное послание из тёмного общежитского подвала в Саранске, младший брат оказался запечатлён фотографом при ясном свете под Москвой, передающим Красной армии танковую колонну «Дмитрий Донской», снаряжённую на деньги, собранные прихожанами Московской православной епархии.*

(* О кампании «жертвования» денег на «закупки» военной техники в годы войны уже приходилось писать прежде в связи с иным случайным документом).

Вот так контрастна судьба и мировоззрение родных братьев — оба поначалу служили в Первую Мировую в Семеновском полку, оба учились на физмате Петербурского университета. Но потом один выбрал гражданскую профессию и путь мирской, казавшийся в послереволюционной «безбожной« Советской России менее конфликтным. Другой же — продолжил традицию отца и остался в церкви, пойдя при этом на сотрудничество и известные компромиссы с властями, но исподволь ведя дело к государственной реабилитации церкви.

И вот в один и тот же момент 1942 года один брат — на грани духовной смерти, и не веря в будущее возвращение домой, почти теряет смысл собственного существования, а другой — полон планов и сил, по-своему работает на победу в войне и ясно видит цели. Воистину по пословице — на Бога надейся, а сам не плошай.

...

Ну а (Нрзб)До в конце письма — объяснилось как Додо, «домашнее» прозвание автора.

Пожалуй, обо всём этом стоило бы написать ещё одну небольшую заметку в продолжение. В том-то и радость «копания в бумажках» — никогда не знаешь, куда, к кому и к какой теме или истории ты выйдешь в процессе поиска. И как и с какой стороны случайный текст, фотография или документ высветят страницу в бесконечной жизненной книге об истории нашей страны и её людей.

P.S.S. Порывшись ещё в архиве Ярушевичей, среди вороха писем с дачи и племяннику в армию начала 60-х, я обнаружил-таки письмо-автограф митрополита Николая — одно из последних его писем брату, подписанный одной лишь буквой «Н» (вместе с его краткой, на пару листочков, версией событий послереволюционного раскола русской православной церкви).

Во времена «оттепели» Владыка Николай предчувствовал, что более приземлённый Хрущёв не ощущает (в отличии от семинариста Сталина) стратегического потенциала православной церкви в противостоянии с Западом и не заинтересован прямо в укреплении её международного авторитета в противовес Ватикану, предпочитая «объединительные» проекты а-ля Московский Фестиваль молодёжи 1957 года.

Митрополит (который в то время был явным претендентом на место Патриарха после Алексия) позволяет себе критику идеологической политики государства, вновь противопоставляющего верующих атеистам и молодёжи, а также реализуемых под этим прикрытием «церковных реформ», целью которых был бы полный финансовый контроль государства над церковью. Он в своих московских проповедях рассказывал народу, к примеру, об академике Павлове, которого лично знал. Он говорил прилюдно, что академик не был атеистом, как изображала его советская пропаганда, а был верующим православным христианином. Чувствуя себя достаточно независимо, Николай дал критическое интервью аж самому Би-би-си.

Закончилось это в 1960 году смещением митрополита Николая со всех постов и даже запретом ему на публичное богослужение.

По воспоминаниям протопресвитера Владимира Дивакова «в ноябре 1961 года, под праздник Казанской иконы Божией Матери, мы были с супругой у митрополита Николая (Ярушевича). Такой он был веселый, бодрый, нас воодушевлял: „Вы знаете, не бойтесь! Эти времена пройдут! Как в ураган, когда он бушует в море, кажется, что того и гляди потонет корабль! Но Господь милует, ураган стихает, буря успокаивается. И наступают более светлые времена…“

Менее через месяц владыка скончался в Боткинской больнице сразу после того, как медсестра сделала владыке укол с неизвестным препаратом. В Госархиве Российской Федерации (ГАРФ) сохранились анонимные письма в Верховный Совет с требованием расследовать это «несомненное убийство».

(Подробнее о сути конфликта митрополита и Хрущёва здесь: http://pravoslavie.ru/58101.html).

https://retro-piter.livejournal.com/759321.html

Деревня Кальмус, Волосовский район Ленинградской области. 1977 г.

В конце 70-х и 80-х гг прошлого века ежегодно, летом и осенью городские предприятия, учреждения и учебные заведения по всей стране в добровольно-принудительном порядке отправляли своих сотрудников «в помощь селу» — на уборку урожая и другие важные сельскохозяйственные работы. Или же альтернативно — можно было поработать физически на городских овощебазах.

Рабочий одного из ленинградских заводов Николай Иванов руководит такой бригадой «шефов» на сенокосе в совхозе. Не всё идёт по плану — но это в порядке вещей.

Бебенька, здравствуй!

Меня должны были сменить 25.07.77, но мне не прислали замену. Так меня и оставили, наверное, до 11.08.77 старшим от завода с 29 мужиками.

Надоело и устал как собака, каждый день что-нибудь происходит, где надо разбираться, толкать или матюгаться, добывать жратву для всей «капеллы», закрывать наряды и делить деньги-копейки.

Народ злой — все хотят заработать на бутылку, а дожди идут проливные и каждый день с сильными грозами, сено гниёт и работа идёт плохо, шмотки еле успеваем сушить к утру. Часть людей уже в побеге — удержать невозможно.

Звонил на завод, приезжал директор с парторгом и много обещали для нас сделать, хотя бы с жильём, но уже 1-ое августа и дождь через дырявую крышу сарая и их обещания капают на наши нары по ночам. Короче, прилично за этот дождливый сезон достаётся.

Здесь в Кальмусе* два таких было урагана с грозой, что поломало деревья, телевизионные антенны, а в нашем бараке выбило два окна. В общем живём хорошо, жрём картошку и нюхаем свои портянки.

На днях должен вырваться из этого «курорта» на закрытие табеля, если пришлют машину или автобус от завода.

Пишу наспех, время в обрез, на сон еле хватает, вставать приходится первому в 5.00, а днём целый день носиться по делам. Ну, у меня всё. Соскучился по тебе. Целую крепко.

1.08.77

*Кальмус. Деревня была образована после Октябрьской революции из нескольких эстонских хуторов. Первоначально она называлась, так же как и соседняя деревня — Пежевицы. Названа в честь Тидо Кальмуса, местного активиста, убитого кулаками 31 октября 1930 года.

https://retro-piter.livejournal.com/759175.html

Петроград. 1917 г.

Бесконечно богаты и разнообразны питерские культурные слои.

Вот давеча посещал товарища в садоводстве под Киришами, что на берегу реки Волхов. Товарищ — страстный искатель сокровищ, по большей частью скрытых под слоями земли или чердачного мусора. Как человек, истово увлечённый, он рад был продемонстрировать обилие своих находок.

К сожалению, этой осенью его подвело «Доброе тепло» — дешёвый обогреватель, от которого загорелись ватные штаны и потолок из пенопласта. Пожар удалось быстро ликвидировать, но некоторые предметы пострадали и были вынесены на просушку.

Артефакт на заборе сразу выдаёт обитель копаря:

В туалете сушатся царские ассигнации. Главное — не спутать с газетным материалом для подтирки!

Полки в доме завалены разнообразными «накопышами», среди которых, бывает, мелькают и редкие, уникальные клейма старых фарфоровых фабрик.

Среди подпорченного бумажного хлама попадаются и малотиражные раритеты:

Встречаются милые винтажные фотовиньетки и прочие мелочи:

Однако меня особенно привлекла тонкая брошюрка профессора Военно-Медицинской Академии издания 1917 года.

Вот о чём в ней повествуется:

Проблема вшивости на фронте — интернациональна, и в «окопной» Первой мировой от неё страдали как немцы с австрийцами, так и русские с французами.

Профессор Холодковский (1858 — 1921) — отец-основатель российской энтомологии. Всяких паразитов ему изучать не впервой. До войны он работал в Лесном институте, изучая лесных вредителей, а также переводил значимые энтомологические труды с немецкого и регулярно систематизировал накопленные сведения и результаты исследований. Так, например, издал прекрасный «Атлас человеческих глист» 1898 года. Темой его магистерской диссертации в Петербургском университете явился мужской половой аппарат чешуекрылых, а докторской — «Эмбриональное развитие пруссака».

Но в военное время борьба с тифом, от которого погибало больше людей, чем от снарядов, приобрела первостепенное значение. И поэтому именно вши оказались в центре внимания знаменитого энтомолога.

Ещё 1909 году французский бактериолог Шарль Николь доказал, что переносчиком возбудителя сыпного тифа от человека к человеку выступает платяная вошь Pediculus humanus corporis. За это открытие ему позже выпишут Нобелевскую премию.

К 1917 году понимание необходимости гигиены, стрижки, стирки и мытья уже присутствовало в полной мере, но не хватало походных бань и вошебоеек:

А вот в какой степени и при каких условиях переносчиком болезни могут являться, кроме платяных, ещё и головные и лобковые вши, в обилии имевшиеся у раненых в лазаретах, предстояло выяснить отечественному профессору.

Требовалось собрать больше эмпирического материала у полевых докторов, а для этого все отличительные особенности строения гнид (то бишь яиц вшей с зародышами) оказывались исключительно важны.

Революция 1917 года прервала эти важные исследования, и в Гражданскую тифозные эпидемии снова разразились на фронтах в ужаснейших масштабах.

Имя профессора Холодковского показалось мне ужасно знакомым, и я несколько дней пытался вспомнить, где я его мог встречать.

Оказалось, что профессор — человек поистине непостижимой работоспособности и разносторонних интересов.

Именно он — автор наиболее точного и полного стихотворного перевода «Фауста» Гёте, регулярно переиздаваемого и в наши дни.

Сперва я не мог поверить, что один и тот же человек является профессиональным знатоком гнид и изрядным ценителем немецкой словесности.

Но как говаривал и сам доктор Фауст о собственной натуре: « Zwei Seelen wohnen, ach! in meiner Brust...»

Ах, две души живут в больной груди моей,
Друг другу чуждые, — и жаждут разделенья!
Из них одной мила земля —
И здесь ей любо, в этом мире,
Другой — небесные поля,
Где тени предков там, в эфире.

...

А как вам ещё это: — «Гербарий моей дочери». Удивительная книжка натурфилософских детских стихов , вышедшая уже по смерти профессора в 1921 году.

Вот одно стихотворение из неё, напоминающее окрестные колтушские пейзажи:

Пушица

(Eriophorum angustifolium Roth.)

Вокруг – болото без границы,
Пни, камни, кочек бугорки,
И между них седой пушицы
Торчат, качаясь, колоски.

Их вид так хил, стебли так тонки,–
Они глядят, как сквозь плетень
Беловолосые девчонки
Убогих финских деревень.

...

Пожалуй, заводя разговор о плотности питерских культурных слоёв, я имел в виду именно такие открытия. Бог знает, куда выведет тебя случайная находка, с какими людьми и событиями столкнёшься ты в процессе разысканий, и что за сюрпризы ожидают за каждым поворотом любопытного собирателя.

И вот, чтобы хоть как-то привести к общему смысловому знаменателю — насекомых, Колтушские окрестности, немецкую культуру, солдат и войны, вспомнилась ещё одна символическая находка из-под Виняголова, урочища километрах в десяти километрах от садоводства моего доброго товарища.

Это добрый ядрёный порошок от вшей, выдаваемый солдатам вермахта. Встречается по старым окопам Волховского фронта.

Право, что за сумбур в голове у автора, подумает иной читатель. И будет прав.

Но именно такие случайные ассоциации, исторические параллели и аллюзии дают пищу разуму и занятие рукам и глазам. И похоже, всё-таки автор не один такой.

А поездка в дальнее садоводство не прошла даром.

...

P.S. Ещё про Кириши и окрестные места можно почитать тут.

https://retro-piter.livejournal.com/758839.html

Ленинград. 1932 г.

Случайное попавшее ко мне фото. Некий президиум некоего собрания в некоем учреждении.

Любопытна надпись на обороте, перечисляющая изображённых персонажей. Разобрал как смог.

Чтобы ты не забыл

Это было в июне 1932 г. Ленинград

Славное время!

Авнерович (?) 1936 г.

Дудченко ЧК

Саткевич проф (?)

Ларин профком

Спасский замНач-ка КомЛО...?

Морев секр яч ВКП(б) Ин-та

Подкамчук — проф

З ....нцев Нач Ин-та (нрзб) и Зам Нач-к ....И

Нач Лен Высш Инж (?) педаг. Ин-та

Мат (вей?) Луковецкий председ Месткома

Коля Вере(?)ский (только что ...)

Федосеенко (тоже)

Лашинкин (председ профбюро Ин-та Ленпр)

Короленко — холуй

Если сидящие за столом перечислены слева направо, то товарищ (который совсем не товарищ) Короленко — крайний справа, в светлых ботинках. Оставил, так сказать, след в памяти коллег. А вместе с тем и в коллективной исторической памяти.

Такая вот мелочь. А между тем, такие мелочи бывали порой весьма значимыми. И подобный комментарий на коллективном фото мог служить своеобразным сигналом предупреждения об опасности.

Профессор Саткевич, на фото второй слева, в форме — военный инженер. Его можно назвать энциклопедистом, технически одаренным человеком с очень широким кругом интересов. Специалист в области термо-, гидро-, аэродинамики, теории винтовых и циркуляционных потоков жидкости, оказался в числе первых теоретиков авиационного дела, а позже у истоков холодильной промышленности. С начала Первой Мировой войны был начальником Николаевской военно-инженерной академии в Михайловском замке. За что чуть не был расстрелян в 1919 году и спасён лично заступившейся за него перед Лениным Александрой Коллонтай. Преподававший в основных технических вузах Петербурга – Петрограда – Ленинграда, в т.ч. в военных, он снова в начале 30-х арестован по чьему-то доносу, но вскоре выпущен за непричастностью к делу.

В начале 30-х Саткевич — профессор аэрогидромеханики и заведующий научно-исследовательским бюро Института гражданского воздушного флота, декан факультета воздушных сообщений; с того же года – заведующий гидравлической лабораторией Института инженеров водного транспорта, и параллельно – профессор Гидротехнического института. Так что на фото может вполне оказаться руководство одного из этих учебных заведений.

В 1938 году Саткевич был всё же исключён из Академии Наук и расстрелян как шпион и монархист. Коллонтай, будучи тогда послом в Швеции, уже не смогла помочь ему.

...

Такие уж были времена. И мы лишь можем надеяться и верить, что каждому воздаётся по делам его, рано или поздно. Верно сказано у Арсения Тарковского:

Тот жил и умер, та жила
И умерла, и эти жили
И умерли; к одной могиле
Другая плотно прилегла.

Земля прозрачнее стекла,
И видно в ней, кого убили
И кто убил: на мертвой пыли
Горит печать добра и зла.

Поверх земли метутся тени
Сошедших в землю поколений;
Им не уйти бы никуда
Из наших рук от самосуда,
Когда б такого же суда
Не ждали мы невесть откуда.

...

Александр Александрович Саткевич посмертно реабилитирован 14 мая 1956 года, а в 1957 г. восстановлен в Академии наук.

А вот товарища Короленко с четыремя галунами на рукаве идентифицировать трудно — фамилия очень распространённая.

https://retro-piter.livejournal.com/758756.html

Кронштадт. Апрель 1944 г.

В пачке писем военного времени членам простой ленинградской семьи Автономовых с Петроградской стороны оказалось одно-единственное, адресованное самой младшей сестре, Нине. Отправительница — её подруга Ната из Кронштадта. Письмо написано в конце апреля 1944 года, в первую весну после снятия Блокады. Немецкие фронты отошли, финский затих. Кронштадт, закрывший Ленинград своей артиллерией с моря и напряжённо поддерживавший сражавшийся Ораниенбаумский плацдарм на южном берегу Финского залива, теперь может выдохнуть.

Тепла ещё нет, зима никак не уходит - вокруг острова льды. Но молодую девушку волнует совсем другое.

Пользуясь случаем, хотел бы показать, как сложен маленький треугольник письма.

На оборотной стороне — штампик военной цензуры. И одна из треугольных сторон сложенного листка заправлена в такой же треугольный кармашек другого.

Вытащенный треугольный язычок оказывается на самом деле прямоугольником с загнутыми по бокам уголками.

А сам кармашек, из которого достали язычок, распахивается ещё надвое.

И ещё надвое. Вот, наконец, появился текст. Но чтобы его прочесть, потребуется ещё два разворота.

И вот наконец — вуаля, листок писчей бумаги формата А4. Исписан на три четверти суммарного пространства обеих сторон. Да ещё приписка вдоль полей.

Перевернём листок к началу письма. Но сначала прижмём чем-нибудь, а то плотная бумага так и норовит сложиться обратно конвертиком.

29/IV-44г

Ну, что ты, чижик мой?

Сейчас ясно, ясно, как будто вижу перед собой тебя, представился твой образ. И последняя сцена у колонны.

-Ты помнишь? Помнишь ли?

Что-то вдруг и на меня хандра напала. Действительно вдруг. Почти совсем, совсем без причин.

Сегодня целый день у нас дурная погода. Идёт снег... дождь...ветер. Слякоть страшная!

А у меня (на моей службе) сегодня, как и всегда, в предпраздничные дни, «сборища» и совещания.

После, кажется будут пляс танцы.

Посмотрим! — Только публика-то больно паршивая! Ну да ладно! Хоть посмотрю на кронштадскую «Гигиену». — Вся медицина сбежалась.

Хочешь, скажу, почему мне грустно? Ага! Хочешь значит?!

Ну, слушай, только не ругать чур!

Я тут уж на «авантюру» кинулась. Ей Богу, и «авантюристка» из меня просто на совесть!

Он хороший. Нет, я не люблю его. И даже, кажется, не влюблена. Но всегда и везде рада ему, довольна, когда вижу его... Что он?

Не знаю, что он думает там у себя на уме, но... но со мной он такой, как я хочу этого.

А сейчас, сейчас пришла та, которая претендует на его внимание и может быть даже больше. Да, пожалуй, не «может быть», а точно.

Источники проверенные. Досконально.

Я приглашена им на вальс «бостон» и чувствую, чувствую всеми фибрами, что это будет один, один единственный бостон, а после...

После он ... увы! Вне моих возможностей.

Она, как разъяренная львица, может отвинтить мне головешку.

Ну вот, их высочество явилось.

Я, знаешь, даже не смущаюсь и не краснею, против своего обыкновения. Потому что он просто ... Ну просто очень хороший. И только.

Что будет дальше? «Будем посмотреть!» Или она мне голову оторвёт в случае явного увлечения. Или всё рассеется как дым, как утренний туман. Или мне сразу голову свернёт Женя, при возвращении из эвак(уации).

Не бойся, чижик мой, я же наверное испугала тебя?!

Я спокойна — ничего страшного. А сердце?.. Привыкать ли ему к мучениям, ревности и всему прочему...

Будь же и ты умницей, ладно? Ну и хорошо. Празднуй хорошенько.

Не хандри, девочка милая! Не надо! Ну всё, чижик

* Кронштадская «Гигиена« — скорее всего, знаменитый Военно-Морской госпиталь Кронштадта, открытый ещё царём Петром.

...

Война ещё далеко не кончена, брату Нины — Алексею ещё суждено погибнуть в Восточной Пруссии, а старшей сестре — потерять здоровье на ленинградском заводе.

Но ожидание весны, хандра, чувства — насколько всё это важнее в эти дни для девушек! И поэтому о войне — в письме ни слова.

И, наверное, таков закон жизни и её вечный источник.

https://retro-piter.livejournal.com/758381.html

Фотография, хоть и переснята с первоисточника, довольно широко представлена в сети. На ней изображен перекрёсток Большого проспекта и 8-9 линий на Васильевском острове С-Петербурга. Акционерное Общество Вестингауз (фактически Русским Электрическим Обществом Вестингауз), согласно заключенному Договору, в 1906 году начало и в 1908 году закончило «переустройство и оборудование для электрической тяги линий городских железных дорог города С.-Петербурга.. почти в полном объеме.. почти все линии так называемой первой очереди общим протяжением около 48 верст двойного пути по улицам и около 6 верст парковых путей, всего же около 102 вер. одиночного пути». На снимке - лето 1907 года, поскольку ввиду задержки подписания договора на поставку рельс, скреплений и узлов работы по укладке смогли начаться только в 1907 году, а 16 сентября 1907-го на Василеостровской линии строительство путей и воздушных проводов завершилось.

Известно, что участок за перекрестком некогда принадлежал семье Софьи Ковалевской. За деревьями скрыты строения бань, но они там есть, об этом гласит реклама на брандмауере пятиэтажного дома. Этот дом так же построен Ковалевскими. Строения предполагали доход семье (в том числе и для научной деятельности), а сами они жили в 2-х этажном деревянном доме, который под рекламой. Но.. предприятие не задалось и закончилось все печально.

Представляемый сейчас снимок (фото 2) я прежде не встречал.

Да и на pastvu.com такого ракурса нет (с места где-то рядом с перевозимой лошадью башней-вышкой, на фото 1 слева)

Качество, прямо скажу, никакое - небольшого размера, офсетная печать, практически силуэты..

Но.. лучше такая картинка, чем никакая. Тем более, что фотография сделана в то же самое время (минуты), что и первая («снимок с узла № 17а во время работ»). И, предполагаю, тем же фотографом.

На повороте около куч булыжника (ф.1) трется гимназист в фуражке. Его же можно угадать на второй фотографии

На 1-й фотке левее центра – лежит бочка, а на ней (чтоб лучше видеть) три гимназиста, рядом еще один. На второй фотке – на бочке только один, остальные рядом.

В самом центре (ф.1) два рабочих (с лопатами похоже). Они работают в том же месте на второй фотографии, слева.

Трехэтажное здание на второй фотографии – это дом 26 по Большому проспекту В.О. Такая деталь – в нём жил Александр Николаевич Страннолюбский, преподававший математику Софье Ковалевской. Здание в прекрасном состоянии поныне.

Пожалуй, дополню статью схемой неполного креста узла 17а.

Поворот от Гавани в сторону Среднего проспекта проектом не предусматривался.

https://retro-piter.livejournal.com/757918.html

Фотографии подстанции на 23 линии с начала 20-го века и по начало 21-го в сети есть, но нигде не видел планировки помещений, кому конкретно предназначались жилые квартиры изначально. А тут по случаю заглянул в тома общества Вестингауз «Санкт-Петербургский электрический трамвай 1906-1908» и был поражен подробностью материалов (и ведь без всяких там компьютеров, все вручную!). И конечно же, поэтажные планы там тоже нашлись, да и подробное описание тоже.

Об электроснабжении. С центральной станции (на Конной пл.) в подстанцию по подземным кабелям приходил трехфазный переменный ток напряжением 6600 В, частотой 25 Гц. Посредством трансформаторов и вращающихся преобразователей (конверторов) ток преобразовывался в постоянный напряжением 600 В и далее по парным кабелям подводился к питательным пунктам для подключения к рабочему (верхнему) проводу и к рельсу.

Машинное отделение (228,14 м2) было одноэтажным (высотой на 2 этажа), а жилая и конторская часть этой подстанции – двухэтажной. На первом же этаже в изолированном помещении размещалась аккумуляторная, она имела отдельный вход со двора. Далее 1 комната – дворнику (19,43 м2 ) и 1 комната – конторская. Для общих нужд устроены 2 туалета. Однокомнатная квартира (28,07 м2) с кухней и туалетом на 1-м этаже предназначалась для помощника монтера (машиниста), а двухкомнатная (39,72 м2) – для монтера (машиниста). Еще две аналогичных квартиры располагались на 2-м этаже. Кухни оборудованы плитами, в комнатах - угловые печи (камины). Почти все плиты и печи изразцовые.

Самая просторная квартира на 2-м этаже (85,22 м2) понятно для начальства – заведующего подстанцией. Правда, одна из трех комнат, соседствующая с кухней, была без печки. Но зато из одной комнаты можно было выйти на металлический балкон, расположенный над входом в подъезд. Сегодня о балконе напоминают лишь торцы срезанных балок.

Межэтажная лестница выполнена «со ступенями из ревельских плит по железным косоурам».

Перекрытия лестницы и пол конторской части 1 этажа – бетонные, отделаны метлахской плиткой.

В квартирах деревянные перекрытия по металлическим балкам. Покрытие частично паркетом, частично доски, крашенные масляной краской. Стены и потолки оштукатурены.

Освещение разумеется электрическое. О счетчиках упоминания нет. Возможно платили по установленным лампам.

Думаю, что при такой «служебной площади» общество Вестингауз могло себе позволить проведение конкурса на право занимать должность.

https://retro-piter.livejournal.com/757583.html

Ленинград. 1941 г.

Из большого и интересного личного архива сотрудника Эрмитажа и преподавателя Академии Художеств Владимира Павловича Савина хочу привести лишь один малюсенький документ. На четвёртый день войны тогда ещё молодой инженер-лесовод из Отдела Охраны Памятников командируется в Ленинградский порт для получения пятидесяти кубометров досок.

На обратной стороне сделана поясняющая приписка:

«Эти доски идут на укрытие монументов от повреждений при бомбёжках Ленинграда».

И ещё приписка чернилами:

«Белдовский* будет ждать меня у Финл. вокз. с последней машиной — 11 ч.д. (часов дня — Прим. авт.)»

Интересно расписанное карандашом распределение пиломатериалов по конкретным памятникам:

«Для Дм.Кричевского** к пам. Петру I у сената — 15 куб.м

памят. Кирову — 12 " "

пам. Никол I — 10 " "

пам. Ленину — 13 " "

________

Все 50»

Именно эти доски мы видим на фотографиях блокадного Ленинграда. где место знаменитых памятников занимают временные зиккураты и башни.

*Белдовский Иван Корнелиевич (1894-1976) — Советский архитектор. Из работ в Ленинграде — конструктивистские школа им. 10-летия Октября на пр. Стачек и Круглые Бани в Лесном. Проектировал сооружения канала Москва-Волга, послевоенный Сталинград.

** Кричевский Давид (Дмитрий) Львович (1892–1942) — советский архитектор. По его проектам в Ленинграде построены кинотеатр «Гигант», ДК Газа, ДК Выборгского района и Ижорского завода в Колпино и другие объекты. Умер в Блокаду.

Однако главным сюрпризом при разборке архива оказалось несколько тетрадей воспоминаний, где проживший длинную и интересную жизнь Владимир Павловичи честно и просто описывает время и происшествия. События начала войны изложены в пятой тетради. Привёдем этот отрывок последовательно, и изначальная коротенькая серая бумажка дополнится историческим фоном и деталями.

(Орфография и пунктуация как в рукописи).

В воскресенье 22 июня мы услышали по радио выступление Молотова о нападении немцев и что «Победа будет за нами». Жена бросилась в сберкассу, но увы было вывешено объявление о прекращении выдачи денег. Огромная очередь на Среднем проспекте Васильевского острова медленно разошлась.

Приготовь одежду потеплее, надо ждать мобилизации, сказал я жене. Наутро поехал на службу уже по новому адресу — Гродненский пер. 4 б. дом купца Колчака; до переезда мы размещались в особняке на Чайковской улице.

Приезжаю на службу, вскоре собрались все члены и научные сотрудники. Кратко делились впечатлениями. Прошу вас, товарищи, в Овальный зал ГИОП, объявил проходя по помещениям, главный архитектор Н.Н. Белехов. Тотчас все устремились в зал.

— Товарищи. время не ждёт, надо готовить памятники от авиабомб и зажигательных снарядов. Надо надёжно укрыть монументы: «медного всадника» и остальных. Вы, В.П., предложите Эрмитажу и Русскому музею студентов. Мне из Университета сообщили, что могут выделить 800 человек.

Явился в Эрмитаж к директору И.А. Орбели — «помощи не нужно, всё идёт по мобилизац. плану спецотдела». В Русском музее царил хаос, ибо никакого плана, как в Эрмитаже. здесь не было. Упаковкой скульптуры и предметов прикладного искусства руководил Григорий Макарович Преснов. — Нам помощи не нужно, мы даже многопудовую Анну Иоановну благополучно спустили.

А вот с питанием дело совсем плохо. Мои сотрудники валятся с ног от усталости, домой не уходят. Нужно организовать питание на месте. все столовые закрыты, продуктов уже нет в продаже, заявил совершенно растерявшийся директор. А что, спрашиваю, есть ещё в магазинах? — Мне отвечают, можно купить шоколад. — Вот и купите шоколаду и выдавайте всем сотрудникам по плитке на день. — А кто мне разрешит истратить деньги на шоколад? — спрашивает директор? — Как кто?! Война разрешает это! — воскликнул я . — А все-таки Вы тов. Савин выдайте мне письменное распоряжение о покупке шоколада.

Затем я получил задание: вывезти из порта толстые доски по 5, 3 и 1 машине ко всем монументам: Медному всаднику, Ленину у Финляндского вокзала, Кирову у райсовета и не забыть Летний сад — памятник Крылову 2 машины и Порфировая ваза — 1 машина.

Студенты занялись насыпкой и зашивкой мешков у памятников, руководила этим арх. О.Н. Шилина. Зав музеем городской скульптуры обязан был завезти по Неве и каналам баржи с песком. Почти к каждому памятнику удалось подвезти песок — так густо Ленинград рассечен каналами.

Конструкции укрытий оказались хорошо рассчитанными. Только Медный всадник едва не потерпел аварию. Додик (Давид Кричевский — Прим.авт.) неверно построил основу, а когда студенты заложили мешками верхнюю часть, конструкция осела вниз и легла на спину лошади. Пришлось срочно разбирать укрытие и укреплять основу.

Все районные архитекторы были заняты предупреждением возгорания деревянных конструкций зданий-памятников при бомбёжках зажигательными снарядами.

Любови Митрофановне Шуляк было дано важное задание укрыть скульптуры Летнего сада. Решено было зарыть вещи рядом с местом где они стояли. При этом выяснилось, что никаких фундаментов скульптуры не имели, а были поставлены прямо на уплотненный грунт.

Любовь Митрофановна мудро решила укрыть скульптуры многослойной оберткой кальки, а затем тройной оберткой руберойда. После этого скульптуры мягко опускались в приготовленные ямы.

Конечно, история спасения ценностей в блокадном городе рассказана многими очевидцами и была изложена подробно в книгах и исследованиях советского периода. Но в 1987 году, — видимо, под влиянием внезапно объявленной Горбачёвым «гласности», Владимир Павлович решил писать откровенно обо всём, что видел:

На следующий день после выступления Сталина об организации всеобщего отпора врагу работники управления по делам искусств во главе с Загурским Б.И., его заместителем Рачинским П.И., начальником спецотдела Рачковским собрали митинг. Ораторы приглашались к вступлению в народное ополчение. все молчали, выжидая. И лишь одна женщина, сотрудница журнала «Ленинград» вскочила с места и воскликнула: «Что же вы, мужчины, молчите?!» И этот возглас утонул во всеобщем молчании. Затем было вынесено предложение избрать, конечно, по списку комиссию для записи добровольцев в ополчение и на этом собрание закрылось, будто речь шла о будничном решении о выборах редколлегии управленческой стенгазеты. Меня поразило, что не было и намёка на пример нижегородского купца Минина-Сухорукова. какое там! Все были вышколены так, что всякий дух общественного протеста отсутствовал начисто.

На след день комиссия стала вызывать на собеседование на предмет вступления в народное ополчение. Первым из охраны памятников вызвали Н.Н. Белехова — гл. архитектора. Он заявил, что посоветуется с женой. Советовался он с женой всю войну...

Архитектор Н.Д. прямо заявил, что не может по состоянию здоровья. Наконец вызвали и меня. «Ну Вы-то, тов. Савин недавно из армии, вы-то идёте в ополчение? Я ответил вопросом: — А Вы-то, тов. Рачинский, записались в ополчение? Застигнутый врасплох, он сказал, что когда будет надо, его позовут. — Вот и я подожду, пока меня вызовут, ответил я. В общем, никого не удалось записать в ополчение.

Надо сказать, что Владимир Павлович уже побывал на Финской войне 1939-1940 гг. и пожалуй догадывался о возможной судьбе наспех собранных и вооружённых отрядов ополченцев при натиске стремительно наступавшего противника. Как беспартийный интеллигент он был сначала записан в команду для рытья окопов на Лужском рубеже, а затем, узнав о создании истребительных батальонов для борьбы с врагом в городе в случае его проникновения, зачислился туда. И попал-таки потом в 4-ю гвардейскую дивизию народного ополчения, командиром взвода боепитания. Артиллеристом прошёл всю войну, сквозь Пулковские высоты и Курскую дугу, Румынию и Чехословакию.

Интересно его замечание на обороте Пятой тетради:

Дневники. При вступлении в Румынию я начал вести дневник. Его у меня выкрали. Некот. время спустя был вызван к зам к-ра полка по политчасти. Майор Березин объявил мне что дневники вести запрещено. Второй раз начал вести дневник в Германии в 1944 году. Он был выкраден агитатором полка к-м Ноздрачёвым.

Несмотря на потери своих записей, на пенсии Владимир Павлович вёл активную переписку с однополчанами, побуждая их присылать свои воспоминания, уточнял подробности и писал историю своего полка.

Я очень надеюсь, что получится издать полностью эти тетради воспоминаний: в них о детстве в деревне Осьмино Ленинградской области, работе садовода и послевоенном восстановлении паркового хозяйства Ленинграда, встречах с Циолковским, розысках в Петербургском некрополе, несостоявшемся назначении директором музея Репина »Пенаты« и многое другое.

Дощатые футляры памятников были разобраны в 1945 году, скульптуры выкопаны из земли, с Медного всадника счищена патина, появившаяся от влажного песка. Но щербины от осколков остались как память на гранитных постаментах коней на Аничковом мосту и на колоннах Исаакиевского собора.

https://retro-piter.livejournal.com/757390.html

Санкт-Петербург. 1913 г.

Прошу помощи у добрых читателей.

Не смог разобраться до конца в тексте открытки. Она очень эмоциональна. Писавшая её дама представляет себя в роли Татьяны Лариной.

Открытка адресована в обычный петербургский доходный дом. Судя по титулованию Гарегин Александрович — статский советник, а судя по фамилии — весьма благородного происхождения.

Если письмо отправлялось в пределах города, то полагалось писать «Здесь». Традиция, дожившая в Петербурге и до сегодняшних дней.

Так что, дама, отправившая её, проживает не так далеко.

Гаригин, неужели Вы не видите, что я измучилась, что давно утеряна объективность по одношению к Вам?

Я не могу больше молчать: «в крови горит огонь желаний, душа тобой уязвлена...»

Жестокий, но прекрасный и любимый я жду тебя. «пускай погибну я, но прежде...»

И дальше фраза, которая неясна.

«...нахожу подпись излишней»?

В оригинале письма Татьяны у Пушкина так:

"Пускай погибну я, но прежде я в ослепительной надежде блаженство темное зову, я негу жизни узнаю! Я пью волшебный яд желаний! меня преследуют мечты! Везде, везде передо мной Мой искуситель роковой! Везде, везде, он предо мною! (Быстро пишет, но тотчас же рвет написанное) Нет, все не то! Начну сначала! Ах, что со мной! я вся горю! Не знаю, как начать...

Мысли о самоубийстве от любовной тоски! Вот до чего довёл статский советник бедную девушку! Похоже, Гарегину Александровичу предстоит поломать голову, кто же страдалица.

Надеемся, что это не займёт у него так много времени, как у толстокожего Евгения.

А жаль всё-таки, что подписи нету или она перечёркнута. Вдруг всё-таки Татьяна, и строчка из пушкинского романа — прямая подсказка, чтобы «жестокому» Гарегину долго не пришлось гадать?

https://retro-piter.livejournal.com/757074.html

Ленинград. 1968 год

Ленинградская пенсионерка пишет заявление в милицию:

Начальнику милиции Дзержинского района г. Ленинграда

Заявление

гр-ки Вилькошевской С.Г. прож. в д.№24, кв.32 по Литейному пр.

7-го февраля днем ко мне в квартиру, когда я была одна, явилась женщина одетая в гражданское платье. Спросив, я ли гр-ка Вилькошевская С.Г., она сказала, что ей надо со мной побеседовать. Когда я её впустила в квартиру, она, предупредив меня, что наш разговор сугубо-секретный, спросила одна ли я дома, и не услышит ли кто-либо наш разговор, и убедившись, что мы одни в квартире, предъявила мне удостоверение милиции, в котором была фотокарточка женины в военной форме (я не твёрдо уверена, что на фотографии была именно она) и написано «майор милиции............», фамилию и имя отчество я не запомнила.

Затем посетительница сказала, что она подыскивает подходящее помещение в частной квартире «уголок», «закуточек», чтобы иметь там стол, куда можно было бы вызывать для секретной беседы людей, которых по некоторым причинам бывает неудобно вызывать в милицию.

Она спросила меня, где в данный момент находится мой муж — не за городом ли он (?!); расспрашивала много ли у нас родных и друзей и часто ли они у нас бывают; очень внимательно осматривалась вокруг, изучая, видимо, расположение комнат и обстановку.

Я ответила, что наша квартира в этом плане абсолютно не подходит, т.к у нас сугубо-смежные комнаты, а главное муж мой очень больной человек и его это будет очень травмировать.

Ещё раз предупредив меня, что разговор этот совершенно секретный и посоветовав мне не рассказывать о нём даже мужу, она ушла.

Обдумав после её ухода весь разговор, я усомнилась, действительно ли это был работник милиции и возможно ли, что органы милиции нуждаются в «уголках» и «закутках» в частных квартирах для секретной работы?!... Не является ли этот визит разведкой какой-либо бандитской организации?!

И я решила обратиться к Вам за разъяснением и содействием.

С.Вилькошевская

12/II-1968 г.

Ленинград

Ну что же, пенсионерка Софья Григорьевна поступила вполне себе разумно и правильно.

У мошенниц и воришек сценарий известный — обманом проникнуть в квартиру, отвлечь хозяйку какой-нибудь просьбой (воды налить или газ на кухне проверить), и за минуту-две проверить секретеры-буфеты на предмет колечек и серебряных ложечек.

Тут надо сказать, что помимо мелкой ювелирки, у Софьи Григорьевны имелось в квартире и кое-что поценнее. Из воспоминаний Марины Витальевны Бокариус, библиографа Пушкинского музея на Мойке, 22:

«...В доме Мурузи жила Софья Григорьевна Вилькошевская. У нее сохранилась часть архива «Всемирной литературы», где она служила в 20-е годы. Ее первый муж был переводчиком. Репрессии близких, блокада, смерть сына — весь скорбный путь своего поколения прошла эта женщина, и в старости оставшаяся прекрасной. После войны она преподавала в Академии Художеств. У нее учились Соломон Абрамович Шустер* и его жена Женя Крюкова. Мы часто бывали вместе с Моисеем Семеновичем** у нее, и наша библиотека пополнилась целым рядом книг из этого дивного дома. А какие были разговоры и рассказы, ... всегдашнее сочувствие и желание помочь.«

(* Соломон Абрамович Шустер — крупнейший потомственный коллекционер живописи, искусствовед и кинорежиссёр

** Моисей Семенович Лесман — знаменитейший ленинградский коллекционер-библиофил)

Основанное в 1918 г. Горьким под патронажем Луначарского и с благоволения Ленина издательство »Всемирная литература«, где привелось работать молоденькой Софье Григорьевне (она 1901 г.р.) хорошо знакомо всем советским читателям:

В составе его редколлегии — писатели Чуковский, Замятин, академики-востоковеды Крачковский, Алексеев, Ольденбург, среди переводчиков — Блок, Гумилёв и Лозинский и т.д.

Фактически вся творческая интеллигенция Петрограда тогда участвовала в работе издательства. Уже к началу 1919 г. его штат насчитывал 350 человек.

Правда, столь масштабное предприятие просуществовало лишь до 1924 года, когда после отъезда Горького в Берлин развернулась борьба за влияние между его душеприказчиком в Ленинграде писателем Тихоновым (под покровительством Ленина, Воровского и Луначарского) и директором Госиздата Ионовым, шурином Зиновьева, тогдашнего главы города и главного претендента на высшую политическую власть в стране.

Ну а Софья Григорьевна дальновидно не дала пропасть архивной документации упразднённого издательства за эти бурные творческие годы, и список автографов впечатляет: Горький, Зинаида Гиппиус, Блок, Александр Введенский, президент Академии наук Карпинский, Гумилёв и Городецкий, Зощенко, Катаев и Сологуб, Немирович-Данченко, Федин и Шагинян, Бонч-Бруевич и Бехтерев, этнограф и революционер Тан-Богораз и путешественник-разведчик Козлов, Андрей Белый и Шкловский... И многие-многие другие...

Кроме того, состоя в контакте с многими деятелями культуры по роду своей работы в Академии художеств, она имела и свой личный архив, богатый автографами знаменитостей.

А ещё в самом знаменитом доме князя Мурузи, где проживала Софья Григорьевна, помещались в начале 20-х годов литературные курсы, на которых преподавал её первый муж. И многие начинавшие тогда литературный путь писатели были знакомы ей с тех пор, что называется, »в неформальной обстановке«. Вот как описывает то время писательница Елизавета Полонская в своей любопытной книге »Города и встречи»:

... (В объявлении на стекле трамвайного вагона)... я прочла о том, что издательство «Всемирная литература» открывает кратковременные трехмесячные курсы для переводчиков. В тот же день вечером я была на Литейном проспекте, в доме 28, где помещалась канцелярия курсов-студии.

Мурузи был, как нам сказали, когда мы впервые услышали это имя, богач-фабрикант, домовладелец, которому принадлежал этот огромный доходный дом на углу Литейного и Спасской, где во втором этаже, в бывшей барской квартире, помешалась наша студия: мы занимали две комнаты, в прошлом детские, прозванные нами «классными». Здесь стояли школьные парты, за которыми нам, взрослым, не слишком удобно сиделось, и застекленные книжные шкафы, где помещались французские, немецкие и английские книги.

Мне предложили на выбор четыре отделения: прозы, поэзии, переводов и критики. Во главе каждого отделения стояли известные писатели. Занятия по поэзии вел Н.С. Гумилев, по литературной критике — К.И. Чуковский, по прозе — Е.И. Замятин, по стихотворному переводу — М.Л. Лозинский, по теории литературы — В.Б. Шкловский. Одновременно со мной в студию пришло несколько человек, по большей части в шинелях с оторванными погонами. Среди них было только двое в штатских пальто.

Высокий, широкоплечий, белокурый, голубоглазый, с открытым лицом и медлительными движениями — таков был один из них, а другой — смуглый, среднего роста брюнет. Оба они записались на отделения прозы и критики, а я выбрала поэзию и критику, хотя, собственно говоря, мне хотелось записаться на все отделения. Я услышала тут и фамилии обоих: Груздев и Зощенко. Мы вышли вместе, и темноглазый брюнет сказал мне: «Очень удобно, что занятия на курсах вечерние». Мне это тоже было удобно.

Тут же я узнала от Зощенко, что он служит в милиции, — «писарем», сказал он...«

Увы, многие посетители курсов и сотрудники »Всемирной литературы« не пережили трудных лет. Больным вернулся из мест заключения муж Софьи Григорьевны. Не на это ли — инстинктивный страх перед органами — был психологический расчёт мошенницы?

Однако неожиданно, на обратной стороне заявления читаем приписку, сделанную Софьей Григорьевной две недели спустя:

»Зам. нач-ка Отдела по политической части лично заверил, что этот визит был произведён с его ведома и что никакого беспокойства он, визит, у гр. Вилькошевской вызывать не должен. 26.02.68«

Что за притча? »Вот это поворот!« — как выражается персонаж известного мема. Стало быть, мошенница — вовсе не преступница, а наш советский человек? И собиралась собеседовать тайных осведомителей и »агентов под прикрытием«? Может быть, было установлено наблюдение за известным »тунеядцем Бродским« и его приятелями (он вернулся из ссылки в конце 1965 года)? Проживал Иосиф в коммунальной квартире № 28, а пенсионерка Вилькошевская в кв. 32, чуть повыше.

Вот так шпионские страсти! Кому верить?

А верить надо здравому смыслу и житейской практике. В 1964 году снят фильм »Ко мне, Мухтар« о будничной работе милиции, и в нём есть такая сцена (смотреть с 0.27 сек. до 2.02):

Ситуация — один в один. Дежурный по отделению отказывается принимать у пенсионерки заявление о краже. И только решимость старушки и сочувственная инициатива Юрия Никулина, проводника служебной собаки, вынуждают начальника начать следственные действия.

А у Софьи Григорьевны даже ничего не пропало, мошенница ретировалась без добычи. Поэтому, скорее всего, начальник отдела Дзержинского района просто напустил пожилой женщине пыли в глаза и через две недели принудил прийти и забрать заявление, чтобы не портить статистику подразделения »висяками« и не отвлекать сотрудников на бесперспективное дело.

Однако, Софья Григорьевна сделала всё же из произошедшего свои выводы.

И избавилась в скором времени от раритетов от греха подальше:

Архив был продан в Пушкинский дом (Институт русской литературы РАН), и на эти деньги куплен дом в Вырице, дачном местечке под Ленинградом. Оставила она себе лишь некоторые, особенно дорогие письма.

Впрочем, как всегда, автор совсем не категоричен в отношении своей версии событий и с удовольствием услышит мнения любезных читателей по поводу визита странной дамы.

https://retro-piter.livejournal.com/756958.html

Да, на фото ленинградский к/т «Маяк», Василеостровский район, Гаванская ул., дом 33. А Вы что подумали бы ?

Этот кинотеатр мог работать и до 1968-го, тогда построили красавца по тем временам — к/т «Прибой», на Среднем проспекте. А пока все живущие «в шаговой доступности» обыватели приходили сюда (до д/к им. Кирова было далековато). Ну, и я, с мамой Тамарой.

Впечатлил меня цветной фильм «Хижина дяди Тома», 1965 года. Правда, обошлось без последствий, как в «Детях Дон Кихота» («А ваш Юрка сбежал куда-то в Африку, негров освобождать»).

На месте «Маяка» давно арка жилого дома, в нем жил мой одноклассник Саша. В доме слева жил другой одноклассник, и тоже Саша. В том дворе находился мой любимый (надолго) радиокружок.

Давно уже и от «Прибоя» ничего не осталось. В пору своего губернаторства Матвиенко В.И. отдала его (в 2007 году) под центр современного искусства, так до сей поры и возятся, реконструкция вылилась в перестройку.. Точно подмечено

https://retro-piter.livejournal.com/756578.html

И по-прежнему «пляшут кони на мосту»..

https://retro-piter.livejournal.com/756433.html

В продолжение вчерашней темы «Патентованный герофон Циммермана. 1891» предоставляю брошюру Кулакова с инструкциями и перечнем пьес — на книжной полке под №9* (неэлектрическое). Купец и фабрикант Кулаков Андрей Емельянович, в отличие от Циммермана, имел русские корни, и в Первую мировую еще продолжал трудиться на благо Российской Империи в нашем городе.

Особенности устройств.

На первом рисунке орган «Симфонион», который выпускался как с ручным приводом, так и в варианте с пружинным приводом (как патефон). «Для 40 тоннаго» — понятно не о весе машинки речь, а о количестве тонов (нот) которые мог воспроизвести механизм. Делим на 12 и получаем число октав.

На втором рисунке напольные музыкальные часы.

Установка требовала твердого ровного основания, выполнялась по лоту (отвесу).

Привод музыкального механизма — от подвешиваемой в центральном шкафчике гири. На правой стороне шкафа — ручка для её взведения (подъёма)

Описание процедуры вставления нотного кружка для меня осталось не очень понятным. Тут только своими руками надо пробовать, или хотя бы видеть..

На левой стенке — ручка управления. Можно включить музыку, отключить совсем, можно поставить в дежурный режим (часы запустят музыку через каждый час)

Привод часового механизма — пружинный, завода ключом хватает на две недели. Часы с боем. Бой каждый час (столько, сколько часов) и каждые полчаса.

Цена в 190 руб. конечно не малая, и вряд ли на такое изделие позарился бы рабочий, даже очень квалифицированный.

Довольно разнообразная «фонотека», приведена для машинок с разным количеством тонов.

Более материала по музыкальным механизмам земляка не сыскал

Возможно, что-то есть в каталоге Кулакова (Рис.3, 120 стр.). Но издание есть только живьём, на аукционе, а это уже не даром..

Примечание по адресу на каталоге. Столярный переулок не стыкуется с Садовой улицей (на сегодняшней карте), он только до канала Грибоедова. А далее Кокушкин мост и Кокушкин переулок. Всего метров 40.. но все же.. Дом 47, бывший «доходный дом Гарфункель», на месте, помещение магазина Кулакова занимает какой-то экомаркет..

https://retro-piter.livejournal.com/755970.html

Однажды попалась заметка в 1-м номере "Наука и жизнь" за 1893 год.

Для меня стало неожиданностью столь раннее внедрение электрического освещения в Казанском соборе. С использованием нормального электричества, от электростанции, а не атмосферного, к примеру (встречались и подобные предположения и даже патенты).

Как-то давно возникла необходимость помочь с проектом освещения православного храма. В процессе поиска канонических требований была обнаружена брошюра Манасеина «Электрическое освещение в церквах». Так она 1912 года, но даже в ней ещё прослеживается неоднозначное отношение к электрическому свету. Тогда многие считали, что «электрическое освещение есть освещение в высшей степени не-богослужебное». «Холодный и мёртвый электрический свет» не гармонировал с чувством молитвы, как это было при свете от живого огня свечей и лампад. Так в голове и сложилось представление о более поздней электрификации храмов.

После прочтения заметки я вновь обратился к брошюре Манасеина. И обнаружил пропущенное. Автор отмечает «довольно удачное освещение заднего фона «Голгофы», например в Казанском соборе и некоторых других церквах в Петербурге» рефлекторными электрическими лампами.

Единственное на что он сетует — на размещение ламп на обратной стороне креста, т.е. прикручены «к самому кресту». В настоящее время светильники расположены иначе - сверху и снизу:

Но на мой взгляд решение светотехника не оптимальное.

Брошюра Манасеина лежит на книжной полке под №26.

В первой части журнальной заметки – рассказ об освещении единственной лампочкой (!) сельского храма в небольшой деревне Бремен. И мне вспомнился наш советский мультик (1969) по мотивам сказки Гримм. Конечно же это не тот Бремен, в который «понаехали» Трубадур и его бит-квартет, этот в Тюрингии.. Но, как версию, можно развить. Старый генератор вполне мог потянуть гитарный усилок, вертеть его поручить локомобилю и.. в добрый путь, с голосом Олега Анофриева, разумеется.

https://retro-piter.livejournal.com/755912.html

Инструкция из ДЛТ (Дома Ленинградской Торговли). Ленинград. 1950-е гг.

Встретилось среди документов личного архива ленинградского учёного.

Не уверен, что инструкция ещё актуальна, так как автор не специалист. Последний раз пробовал завязать галстук на выпускной вечер, но не справился и отложил приобретение сего навыка до лучших времён, которые никак не наступят.

Но на фото — люди, которые знали в этом толк.

1. Любитель узкого узла

Любитель практичного узла.

Любитель широкого узла

Свободный стиль

Официальный стиль

Стиль уже не играет роли

Так что все стили годятся, был бы человек хороший!

https://retro-piter.livejournal.com/755493.html

https://retro-piter.livejournal.com/755329.html

И стало мне интересно, а сколько всего пассажиров помещалось в отделении вагона и в целом вагоне. Полез разбираться и изумился. Сколько лажи опубликовано в интернете и в периодике и про вагоны, и про начало эксплуатации дороги. Даже в Википедии.

Честно об этих вагонах написано в книге Е.И. Мокршицкий. История вагонного парка железных дорог СССР. М.: Трансжелдориздат, 1946.

Тут интернет помог.
https://spbcult.ru/articles/iskusstvo-i-kultura/muzey-rasskazhet-o-zarozhdenii-zheleznyh-dorog/
Рисунок сопровождался подписью: "Модель поезда Царскосельской железной дороги. Изготовлена к 100-летию открытия Царскосельской железной дороги, 1937 г."

Во как. Сфотографировать модель, появившуюся через 100 лет после того, как похожие вагоны бегали, и выдать за рисунок реального поезда.

Дальше – больше. Кто-то сделал "доброе дело" и подписал на рисунке названия вагонов.

И этого кого-то не смутило, что вагоны были четырех классов, а на картинке только три вагона. Отбросил последний. На самом деле, на рисунке нет как раз вагона второго класса, который дилижанс, а за берлином изображены крытый шарабан и открытый ваггон.

Картинка в таком виде растиражирована на сотне сайтов.

Но вернемся к книгам. Правдоподобным выглядит описание вагонов в книге История железнодорожного транспорта России. Т. I: 1836 – 1917 гг. – СПб, 1994. С. 39-40:

Но какие-то сомнения оставались. Почему-то источники информации не указаны. И не указано количество отделений в каретах, так что полную их вместимость вычислить не удается.

Переходим к периодике. В журнале Урал номер 10 за 2004 год была опубликована статья Алексея Игнатьевича Марговенко "Дороги царей".

http://magazines.russ.ru/ural/2004/10/mar11.html

https://magazines.gorky.media/ural/2004/10/dorogi-czarej.html

Журнал художественный, поэтому никаких ссылок, откуда Алексей Игнатьевич черпал информацию, нет.

А лажи много.

"Первоначально Царскосельская железная дорога была проложена от Петербурга до Царского села, а затем продлена до дачного городка Павловска".

Строительство Царскосельской дороги началось 1 мая 1836 года как раз от Павловска. Путь между Павловском и Царским селом был проложен раньше, чем дорога дошла до Петербурга. Именно между Царским Селом и Павловском совершались пробные поездки на конной тяге 27 сентября, 4 и 11 октября 1836 года. До Петербурга дорогу в это время еще не довели.

"Официальное открытие Царскосельской железной дороги состоялось 30 октября (11 ноября по новому стилю) 1837 г. Первый поезд состоял из паровоза и восьми вагонов. По приглашению членов Правления дороги на открытие первой в России железной дороги были приглашены император Николай I и другие почетные гости".

Оставим перл "По приглашению членов Правления дороги на открытие первой в России железной дороги были приглашены…" на совести редактора. Но император, если и был приглашен, на открытии дороги не присутствовал: он в это время был в Москве.

https://f-husainov.livejournal.com/527133.html

""3.) На открытии первой железной дороги 30 октября (11 ноября по новому стилю) 1837 года присутствовал император Николай I".

Это неправда. Как было установлено по журналу царских перемещений, в действительности в день открытия Царскосельской железной дороги Николай I с наследником были в Москве и на открытии дороги не присутствовали. Поезд в этот день (30 октября по старому стилю 1837 года) вёл, кстати, в качестве машиниста сам фон Герстнер.

Но вопрос был с подвохом. Дело в том, что в исторической литературе вплоть до середины 1970-х годов часто упоминался этот факт. Откуда пошла ошибка? Дело в том, что примерно за год до открытия дороги – в ноябре 1836 г. на небольшом участке дороги проходило опробывание первого паровоза. И вот при этом событии присутствовал Николай I. Первый локомотив вёл 17-летний Джон Гакворд (сын британского производителя паровозов Тимоти Гакворда, у которого и были закуплены первые локомотивы, т.к. у него они были мощнее, чем у Стефенсона). Об этой поезде и о присутствии Николая сообщила газета "Северная пчела". А дальше историки спутали пуск паровоза и открытие дороги. Ошибка эта была исправлена уже в 1 томе 3-томной "Истории железнодорожного транспорта" (1994) и других современных книгах (5-томник З.Крейниса, История жд транспорта/Под ред. Е.Пивовара и др.), но иногда встречается в интернет-публикациях. И даже в книге историка Л.Выскочкова "Николай I" (2003 года издания) была допущена эта ошибка, впрочем, исправленная в его же книге 2018 года издания "Николай I и его эпоха")".

Но продолжим цитировать статью Марговенко:

"Вагоны состояли из четырех классов. Самыми комфортными и дорогими были кареты — “берлины”. Это были вагоны с крытыми кузовами и мягкими сиденьями для 8 человек. Дальше шли “шарабаны”, “дилижансы” и вагоны. Вагоны 2-го класса были тоже с крышами, 3-го и 4-го — без. Вместимость каждого вагона — по 10 пассажиров. Все вагоны были закуплены за границей".

Опять оставим фразу "Вагоны состояли из четырех классов" на совести редактора, но дальше следует лажа фактическая. У берлина 8 человек размещались в одном купе (отделении) с отдельным выходом, а всего отделений было 3, поэтому всего в берлине помещалось 24 человека. Повозка второго класса называлась дилижанс, в одном купе с мягкими креслами без подлокотников помещалось 10 человек, а сколько в нем было купе, мы еще обсудим. Шарабан – это открытая повозка третьего класса, но крыша у него была. На деревянных скамейках одного отделения помещалось то ли 10, то ли 12 человек, отделений было 3, всего 30-36 человек. Ваггон четвертого класса не имел и крыши, вместимость его с установленными скамейками была такой же, как у шарабана.

К сожалению, лажу из статьи Марговенко поместили у себя многие интернет-ресурсы, даже Википедия. Хотя последняя, в отличие от большинства других ресурсов, дала ссылку на первоисточник каждой лажи. Но лажа при этом лажей быть не перестала.

Приблизительно вместимость первых вагонов можно оценить по описаниям современников, приводимых в интернет-изданиях, но, к сожалению, в большинстве случаев без указания источников.

https://family-history.ru/material/history/spb/spb_33.html

Внизу интернет-страницы указан единственный источник: 1. Фролов А. И. Санкт-Петербург от А до Я. Вокзалы. — СПб.: Издательство "Глагол", 2008. Но по книге я информацию не проверял.

О пробной поездке на конной тяге между Царским Селом и Павловском в воскресенье 27 сентября 1836 года:

"Около часу по полудни при прекрасной яркой погоде собралась у начала дороги разнообразная публика. Всего привезено из Англии и поставлено на железной дороге только четыре экипажа: два шарабана, т. е. крытые повозки, и два вагона — открытые повозки. Каждый шарабан был сцеплен с вагоном, так что всего было два экипажа, вмещающие по 60 человек каждый... В каждый экипаж впрягли двух ямских лошадей, тощих, но крепких, взятых без выбору, впрягли "гусем". По приглашению Герстнера экипажи наполнились любопытными зрителями и пустились по дороге во всю конскую прыть".

По этой цитате на каждую лавку в шарабане и ваггоне сажали по 5 человек, а не по 6, то есть в каждую повозку поместилось как раз 30.

http://kfinkelshteyn.narod.ru/Tzarskoye_Selo/Gorod/Gel_dor.htm

"Вот как рассказывает об одной из таких поездок Е.А.Карамзина своему сыну Андрею Карамзину 29 сентября 1836 года:

"... в воскресенье все – от двора до последнего простолюдина –отправились смотреть пробу паровых карет на дороге в Павловск. ...Подъехали все четыре повозки, разделенные на два состава – в каждом по одной закрытой и по одной открытой, составляющие одно целое; пара не было, каждый состав тащили две лошади, запряженные одна за другой, гусем, в каждом составе помещалось около ста человек, лошади шли галопом. Проба эта была устроена для того, чтобы показать удобство и легкость такого способа передвижения; говорят, что к середине октября все будет готово, и кареты будут уже ходить паром, это очень интересно".

В этом месте интернет-страницы дана ссылка: Бунатян Г.Г. Город муз: Литературные памятные места города Пушкина. – СПб.: Лениздат, 2001, но этот источник я сам не видел.
Если Е.А.Карамзина 29 сентября рассказывает сыну о событиях воскресенья, то воскресенье было как раз 27 сентября, то есть описывается опять первая пробная поездка. Но количество пассажиров в каждом поезде по сравнению с предыдущей цитатой увеличилось на 40 человек.

Впрочем, есть и свидетельство строителя дороги: Герстнер Ф.А. Второй отчет об успехах железной дороги из Санкт-Петербурга в Царское Село и Павловск, сооружаемой компанией акционеров на основании высочайше дарованной 21 марта 1836 года привилегии. — М.: в Университетской типографии, 1836.
Удивительно, что Герстнер не посчитал точно, сколько пассажиров посадили в повозки. Но, похоже, что ваггоны и шарабаны были рассчитаны всё-таки на 30 пассажиров, а не 36.

На той же странице http://kfinkelshteyn.narod.ru/Tzarskoye_Selo/Gorod/Gel_dor.htm приведена еще одна цитата со ссылкой на книгу С.Н. Вильчковский. Царское Село. СПб.: Т-во Р.Голике и А.Вильборг, 1911. Но приведенный в этой книге текст – тоже цитата из более старой книги Виктор Бурьянов. Прогулка с детьми по С. Петербургу и его окрестностям. Часть третья – СПб.: Гуттенбергова типография, 1838. – С. 125-127. Так что писал человек, видевший первые паровозы и вагоны своими глазами. Привожу по первопервоисточнику.

Обратите внимание: ни слова про тендер паровоза, будто его и не было. Дилижанс назван огромным, что становится понятным, если в нем было 4 отделения, а во всех остальных повозках по три. В шарабанах и ваггонах на каждой скамейке снова указано 5 человек, а не 6.

Обозреваем дальше. В.Е.Павлов. О первой российской железной дороге (к 170-летию магистрального железнодорожного транспорта). – История Петербурга № 3 (43) 2008. Рубрика журнала "Неизвестное об известном". Автор пишет:

"Используя исторические документы и материалы, попытаемся представить себе особую важность событий 1836–1837 годов, которые дали толчок развитию экономики и всего жизненного уклада огромной страны".

Но, к сожалению, не приводит ссылок на те исторические документы и материалы, которые использует.

"27 ноября 1836 года – отправление из Павловска поезда из 8 вагонов с паровозом с 256 пассажирами в присутствии Николая I с семьей (присутствовали Александра Федоровна, сын Александр и две дочери Мария и Ольга). Паровоз вел сын Гакворта, семнадцатилетний Джон. Поезд прибыл в Царское Село, где остался до следующего дня".

Сплошные степени двойки. 8 вагонов, 256 пассажиров, то есть в среднем по 32 пассажира в вагоне. Похоже на 4 берлина и 4 шарабана. Кстати, государь с семьей присутствовал, но не ездил.

"24 января (в воскресенье) 1837 года – публичное опробование поезда с паровозом в присутствии иностранных дипломатов. Среди прибывших были барон Я.-Т. Геккерен, посланник Голландии, сотрудник посольства Д`Аршиак, Ж. Дантес, сын Августина Бетанкура Адольф".

Тут я слегка напрягся. Вроде, сына Августина Бетанкура звали Альфонс, в 1837 году он был ротмистром лейб-гвардии Кавалергардского полка. Дантес в описываемое время – поручик того же полка. Оба как-то не дипломаты, хотя д`Аршиак – атташе французского посольства.

"Д`Аршиак свою первую поездку по железной дороге описал в своих воспоминаниях". Далее следует высокохудожественный текст с описанием поездки. В нем подозрительно упомянут "тендер с дровами и водою", хотя паровозы в 1837 году работали только на каменном угле, привезенном из Великобритании. Стоп. А на каком языке и когда француз д`Аршиак написал свои воспоминания? Он русский-то знал? Полез разбираться, и нашел "исторический документ", использованный господином Павловым в своей статье. Это книга Леонид Гроссман. Записки д'Аршиака. Петербургская хроника 1836 года. – М.: Издательство "Федерация", 1931. А реальный д`Аршиак никаких воспоминаний не писал. Из той же книги взяты и слова, якобы произнесенные Герстнером.

Возможно, художественную литературу, опубликованную в 1931 году, в 2008 году уже можно считать историческим документом, но дальше разбираться с этой статьей стало не очень интересно.

https://studopedia.org/2-153339.html

"Вот как описывает поездку по железной дороге в 1838 году в письме к знакомому писатель И.Т. Калашников: "Часто я езжу в Царское Село, где учится мой сын в лицее, по железной дороге. Удивительное изобретение! Представьте 12 экипажей, из которых каждый соединен из трёх карет – больших восьмиместных. Таким образом, в каждом экипаже сидит 24 человека, и во всех 288 человек. Вся эта страшная масса – этот сухопутный корабль летит до Царского Села (20 верст) едва полчаса".

Странно, что весь поезд состоит исключительно из вагонов первого класса. Судя по описанию, в составе 12 берлинов.

О царскосельской железной дороге. Доклад действительного члена Общества В. И. Троицкого, 15 апреля 1886 года по случаю пятидесятилетия от начала железных дорог в России. – МИР ТРАНСПОРТА № 5, 2012. – С. 156 – 163 (скачать можно здесь https://mirtr.elpub.ru/jour/issue/view/22/showToc).

"Наконец 30 октября 1837 года, весьма торжественно, в присутствии членов государственного совета, дипломатического корпуса, знати и массы народа, состоялось освещение и открытие всей линии Царскосельской железной дороги. После мoлeбcтвия из Петербурга отправился первый поезд восьмивагонного состава под управлением самого Герстнера.

…

В числе обыкновенных классных вагонов были изготовлены для дороги двухэтажные вагоны, каждый на 120 человек".

Далее том же издании на с. 164 представлена подборка материалов, подготовленных с участием библиотечных работников МИИТ.

"Бланки официальной переписки первых распорядителей Царскосельской жел. дор. – В первое время существования Царскосельской жел. дор. для официальной переписки употребляли бумагу с нижепомещаемым изображением поезда. Рисунок этот показывает между прочим поездку в собственном экипаже, установленном на платформе".

Условно: гравюра Тюмлинга

Условно: рисунок Мартнеса.

Я отнюдь не первый, кто пытается разобраться с различиями этих изображений. К примеру, разбор приводится тут https://vk.com/@serg186i-pribytie-carskoselskogo-poezda-ili-pochemu-nelzya-verit-poka

Для начала, не следует верить названиям этих изображений. Похоже, оригиналы не были подписаны, так что все названия – это фантазия интерпретаторов.

Не знаю, проводились ли попытки установить изображенное место, по зданиям, видимым на заднем плане. Но это к знатокам Петербурга XIX века. У Мартнеса, похоже, изображена ранняя осень и у Тюмлинга – точно не зима: на деревьях есть листья, а снега нет ни у кого.

Ясно видно, что поезд изображен не на станции, а на однопутном перегоне, причем насыпь сделана ровно под один путь.

Поезд движется, пусть и не слишком быстро, но движется, а фотоаппаратов у художников точно не было. Даже набросок не успеешь сделать, а поезд уже проехал. Фотографическая память? Или поезд проехал несколько раз, пока художники были на точке? Или поезд рисовали, пока он стоял на станции, а потом поместили в антураж перегона?

Посмотрим состав поезда. Сразу бросается в глаза, что паровозы изображены без тендеров. Впрочем, для поездок на 5-8 верст тендеры, возможно, и не были нужны.

Тюмлинг	Мартнес
Паровоз (без тендера)	Паровоз (без тендера)
Шарабан	Шарабан
Платформа с коляской	Платформа с коляской
Двухэтажный экипаж (омнибус)	Двухэтажный экипаж (омнибус)
Берлин	Шарабан
Платформа с коляской	Платформа с коляской
Четыре берлина	Три нераспознаваемых крытых двухосных вагона
Паровоз, развернутый против хода движения

Состав, изображенный у Тюмлинга, никак не мог появиться 3 ноября: на нем два паровоза, а 3 ноября он был только один. Да и двухэтажный омнибус приплыл вместе с паровозом Кокериля (последним) только 21 октября:

Но то, что изображена поездка между Павловском и Большим Кузьминым, очень правдоподобно: в Кузьмине не было станции, паровоз не мог развернуться и объехать поезд, поэтому в хвост состава прицеплен второй паровоз, который будет тянуть поезд от Кузьмина в Павловск. Учитывая время поступления паровоза Кокериля и омнибуса, поездку можно датировать концом ноября – началом декабря 1836 года. По новому стилю (Григорианскому календарю) это уже середина декабря. Откуда же листья на деревьях на всех изображениях? Когда они опадают в Павловске и Царском селе? Во всяком случае, у Пушкина

"Октябрь уж наступил — уж роща отряхает

Последние листы с нагих своих ветвей;

Дохнул осенний хлад — дорога промерзает.

Журча еще бежит за мельницу ручей,

Но пруд уже застыл"…

Листья, конечно, можно и дорисовать для живописности картины, но и вся публика не по-зимнему одета.

Кстати, утверждение, что в это время бесплатно катали всех желающих, растиражированное на многих интернет-страницах, тоже не соответствует действительности. В уже цитировавшемся третьем отчете Герстнера:

Что есть первые и вторые места, не вполне понятно, но деньги брали.

https://retro-piter.livejournal.com/754991.html

Ленинград. 1972 год

Валентине Арсеньевой 39 лет, она проживает в коммунальной квартире в комнате с трёхлетним сыном. Шесть последних лет проработала машинисткой на заводе, и только что временно устроилась в магазин «Синтетика». Мужа нет, но объявился неожиданный кандидат на вакансию.

Далёкий дорогой друг мой!

Здравствуй!

Прошла вечность...

Сегодня исполнилось десять лет с нашей последней встречи.

Да, незаметно проходят годы, и вот Валентина сегодня ты мне приснилась.

Прости меня, что столько лет я молчал. Пойми меня правильно. в нашей настоящей жизни мы бываем не вольны в своих действиях и поступках, тем более когда мы находимся под буквой закона.

Надеюсь, ты меня поняла.

Валя извини меня, хочу быть откровенным с тобой.

Если ты замужем, и у тебя семья, это письмо не даст никакого повода к вашей взаимной размолвке. Думаю тебе знакомо чувство одиночества, вот в таком состоянии я и нахожусь.

В июне 1965 года я заезжал к тебе, не знаю говорила ли тебе Татьяна об этом или нет. В моем распоряжении было лишь 6 часов времени, чтобы покинуть город.

Очень хотелось бы встретиться и поговорить. Да и просто увидеть тебя Валя. Последний раз я видел тебя в 1970 году правда мельком. Я выходил из ресторана «Нарва», а ты стояла с девушкой на переходе у станции метро «Автово», я окликнул тебя, ты повернула голову, попрощалась с подругой и вошла в метро.

До сих пор виню себя. Нет, не верю, я не мог ошибиться, это была ты.

Знаешь Валя, просто глупо, знать хронологию всей истории, и забыть твою походку. Пусть прошло 20 лет со дня нашей первой встречи, но походка остаётся той же.

Многое хочется тебе написать о себе, но лучше бы рассказать. В моей жизни были большие изменения. Конечно Валя, плохого я видел больше, чем хорошего.

Но, как говорится, кому что на роду написано. Каждому своё — это подмечено точно. На здоровье не жалуюсь. Правда прибавилось морщин на лице, но и пора — через 42 дня стукнет 38. Просто не верится, кажется я ещё не и не жил, а на календаре 1972 год.

Ты ответишь мне, у тебя жизнь прошла мимо, конечно ты будешь права. В 38 лет трудно создать жизнь, а тем более семью.

Человек редко задумывается над тем, что может произойти завтра но происходит именно то, о чем думает телепатически.

Немного напишу Валя о себе. С первой женщиной я порвал в 1963 году. Это с Аллой М. Твои письма я хранил 9 лет, но не уберёг, она сожгла их. Мне объяснила просто.

— «Выбирай одно из двух, или я, или эта переписка.» Помню дословно, что я ей ответил.

— «Ты не имеешь права не только их читать, даже притрагиваться к ним». А через дня два-три мне сказал Валерка, что мама в ванной жгла какие-то бумаги. Я оставил ей записку в пять слов и ушёл.

В 1969 году я сошёлся с женщиной, которую знал с 1957 года. Сейчас у меня осталась дочка Рита, ей 5 ноября будет 3 года 5 м-цев. Вся в меня, кареглазая, курносая. Болит сердце за неё. Вот уже второй год она находится в санатории «Солнышко». А Татьяна пролежала год в туберкулёзной больнице. Конечно, винить я её не хочу, но зачем же было скрывать от меня это.

Весь процесс болезни проходил в закрытой форме, а в связи с рождением ребёнка процесс открылся. Я её не видел с 10 декабря 1971 года. Развод у меня был в июне этого года. Вот какой ценой Валя достаётся одиночество.

Я сейчас не живу дома. работаю в филиале «Гипротранспуть», бываю в командировке по 4-5 месяцев. Сейчас работаем под Ленинградом — 81 км. Сдесь наверняка пробудем до первых чисел декабря. Потом видимо дадут другой объект, а куда поедем не знаю.

Да, Валя в 1966 году мы с Колей получили квартиру в Ульянке на 2 семьи. У Коли растёт Андрюшка, в этом году пошёл в школу. А отец утонул в 1966 году, нашли в речке Смоленке. Вот так сложилась моя жизнь, как видишь, не слишком красочно.

Валюша, если можешь, то ответь на это письмо. Если нет, то отбей телеграмму.

Валя! Домой на праздники мне не хочется ехать, да и не нужно. В феврале м-це она получит квартиру вне очереди, как больная. Ну, а следующая командировка будет рассчитана м-ца на 3 или 4.

Да, прошу ответь до 3-го числа, так как нас отпустят на праздники с 3 по 9 ноября. все разъедутся по домам, а одному не хочется оставаться.

До свидания, друг мой. всего тебе наилучшего.

30/Х-72 г.

P.S. Валя! Поздравляю с праздником Октября!

Честно говоря, кандидатура для Вали, матери-одиночки, — так себе. Два раза развёлся, двое оставленных детей. Своего угла нет, поэтому мыкается по строительным вахтовкам. Похоже, отсидел за что-то. Как у латыша – хрен да душа, а в кармане ни гроша…

Но обратим внимание на великолепную психологическую конструкцию, исподволь выстраиваемую в письме. Годы за решёткой не прошли даром: искусство сочинения трогательных посланий заочницам с целью их последующей эксплуатации — освоено претендентом на сердце и квадратные метры Валентины на твёрдую пятёрку.

Сначала проводится нехитрая мысль, что отнюдь не собственное мудачество, а удары злой судьбы привели честного и искреннего человека к его нынешнему состоянию. Капризные и нечестные бывшие жёны, больные дети, трагически погибший отец — вот почему не сложилась личная жизнь.

И, конечно же, он всё это время думал о первой любви: история сожженных писем и уход от жестокосердой супруги в никуда — решительный поступок оскорблённого сердца. Далее — череда обидных случайностей мешает увидеть любимую: то подруга или соседка не сообщает о его прощальном визите перед срочным отбытием в далёкие края, то сама Валя у метро не успела перехватить его взгляд. Досадно, — ведь и ресторан как раз случился рядом! Упущен романтический вечер — и снова разлука на годы!

Но на потенцию здоровье он «не жалуется» — и Валентине даётся узкое «окно принятия решений» в несколько дней, чтобы в который раз такое счастье не прошло мимо.

Сети раскинуты, и бедной жертве предоставлены две опции — или сейчас же писать ответное письмо, или отбивать отказную телеграмму, что и дороже, и психологически дискомфортно. Ведь человек же ждёт — и он совсем один накануне праздника!

Почему бы не дать ему шанс, а заодно и самой себе — вот напрашивающийся выход из психологической ловушки, расставленной письмом.

«Он неплохой парень, если узнать его поближе» — так должна подумать женщина по стратегии социальных инженеров из мест не столь отдалённых.

Не знаем, откликнулась ли Валентина на трубный зов самца или здравый смысл подсказал ей не связываться с подобными «приветами из прошлого». Из её биографии и документов узнаём, что вскоре она снова устраивается на работу машинисткой, а её главной заботой на долгие годы является борьба за получение дополнительной комнаты для растущего сына.

Но бывают же и счастливые случаи, воскликнет иная несогласная с автором читательница!

Конечно, бывают. В кино даже показывают такие истории. Вот симпатичный актёр Александр Збруев в фильме «Одинокая женщина желает познакомиться» не даст соврать. Хотя у фильма всё-таки открытый финал.

Но в большинстве статистических случаев добрые надежды не оправдываются, и чуда не происходит. А итог подобных попыток однообразен и печален.

P.S. О других внезапных незнакомцах, желающих встреч, можно почитать здесь.

P.S.S. А о жалобах жены другого героя, не так давно возвратившегося из исправдома, здесь.

https://retro-piter.livejournal.com/754791.html

Как только электроэнергия стала востребованной, она стала товаром. А стало быть за товар стали взимать денежку и тут же встал вопрос экономии.

За свою электротехническую практику я немало встречал чародеев продающих чудесные коробочки, служащие для снижения трат на электричество в квартирах приобретших таковые счастливчиков. На самом деле они лишь пополняли карман псевдо-изобретателя, не более.

Не так давно наткнулся в закромах на ретро брошюру Лачинова Д.А.,

в которой его экономизатор честно осуществляет обратную связь с клапаном паровой машины в зависимости от изменяющегося тока нагрузки. Меняются обороты двигателя, генератора, стабилизируется напряжение на нагрузке.

Очень правильный подход инженера (в то время контролер механик телеграфа на ж.д.)— экономия ресурсов при снижении потребности в электроэнергии.

В дальнейшем Дмитрий Александрович Лачинов (1842-1902) — заслуженный профессор С.-Петербургского лесного института. Есть намерение ознакомиться с его трудами более подробно.

И да.. обратите внимание на год изобретения — 1880-й !

Скачать можно с моей книжной полки. №20

(единственная досада.. то ли пропустил, то ли удалил случайно последнюю страничку... Виноват, обещаю восполнить.)

https://retro-piter.livejournal.com/754446.html

Петроград. 1917 г.

В старой нотной тетрадке встретил эстрадный номер: комические куплеты от лица финского крестьянина, прибывшего в город торговать рыбой.

Музыка некоего А.В. Муравьёва, издательница тоже указала свою фамилию, а вот автор виршей остался неизвестным.

Юмор, конечно, нехитрый, — успех будет зависеть от комического мастерства исполнителя и от благожелательности публики.

Стоит, пожалуй, дать пару пояснений к тексту.

Нет вилякать — вероятно, «Не плачьте!»

Юмала — финский бог-громовержец, но в принципе обозначает любое божество. Так что припев можно условно перевести как «Боже-боже-боже мой!»

Никольск — по всей вероятности, Никольский рынок в Петербурге, у Крюкова канала.

Сатан-пергель — "Perkele saatana", финское ругательство, «Черт побери!»

Салака — балтийская сельдь, часто известная жителям других регионов в виде кильки или шпрот.

Сухна — чухна, русское прозвание финского населения на Северо-Западе

Надо также отметить нетипичное финское произношение, запечатлённое в речи незадачливого торговца. Для нормативного финского языка, где нет звонких согласных «б», «г», «з», «д«, »ж«, всякие »жонка, деньга, горевать, беда« — невозможны. (Именно поэтому по-фински Давид — Таааветти, а Лиза - Лийса.) Но вполне возможно, что это написание — не фантазия или неразборчивость сочинителя, а наоборот — запись подслушанного на улицах Петербурга ижорского или карельского диалекта.

Ведь другая особенность финского произношения — отсутствие скопления согласных в начале и конце слова — соблюдена: »риехал«, »ривез«. Точно также Степан превращается в Тапани, а шведский strand в финское ranta (берег).

Что же до содержания песенки, то это классический сюжет »глупого чужака«:

«Немец, перец, колбаса,
тухлая капуста!
Съел мышонка без хвоста
и сказал, что вкусно!»

Сто с лишним лет спустя один покойный юморист на этом большую карьеру сделал:

Потешить обывателя, дать почувствовать ему своё превосходство просто лишь по факту владения родным языком или обладания паспортом — благодарное и богоугодное дело.

Впрочем, другой мотив песенки — о верной жене, горой стоящей за беспутным или бестолковым мужем — также не забыт.

И тут есть повод, дорогой читатель, вспомнить о добрых примерах и послушать другую финскую песенку:

Пикайсиин някемиин, дорогие читатели!

https://retro-piter.livejournal.com/754386.html

https://retro-piter.livejournal.com/754166.html

Ленинград. 1974-1983 год.

В старой картонной папке с надписью «Осторожно!» хранилась летопись коммунальной склоки, любовно составленная из жалоб, актов, заявлений и записок участников многолетнего противостояния в одной ленинградской коммунальной квартире. Материал воистину эпический, но приходится приводить его в сильном сокращении, ибо батальные эпизоды зело многочисленны, коварство и подлость беспредельны, а ужасные оскорбления остаются неотмщенными и поныне.

«Внемли, читатель мой суровый! Отсель мы начинаем путь...».

Итак, место действия неизменно — общая кухня, где у каждого жильца свой столик, посуда и определённая конфорка на плите. Здесь разыгрывается первый акт драмы:

Акт от 8го марта 74 г. 3 экз.

Восьмого марта около 22 часов вечера в сильном опьянении Ренов Г.П. (находясь на б/листе) устроил дебош на ком. кухне, колотил в двери, звонил во все звонки, потом на кухне опрокинул всё находящее на столе Васильевой.

В результате был испорчен праздник и пища; исчезла полная кастрюля бульона с курой, яблоки, захар, хлеб, булка. Все это было залито и испорчено. Боясь выйти на кухню вечером (был сильный приступ желудка) утром представился ужас на моём столе.

И хоть бы извинился ничего подобного, только повторяются угрозы.

Испортил пищи

кура на 2 р.85 к

яблоки 1 кг 80 к

сахар 0,5 кг 45 к

хлеб, булка — 30 к

Итого 4 р 40

плюс два часа уборки, всё перемыть в таком состоянии !

акт составлен для пред'яв. в тов. суд

9/III 74 гр-ка Васильева (подпись)

Оригинально поздравивший соседку с Женским днём погромщик Геннадий Петрович, пожилой инженер-электротехник, проспавшись, сочиняет ответную челобитную в жилконтору. Особенно волнует его традиционная тема расчётов за электроэнергию в местах общего пользования (кухня, коридор, туалет), которую жильцы должны оплачивать совместно по показаниям общего счётчика. Жиличка Васильева не выглядит надёжной в плане платежеспособности и создаёт тем самым угрозу коммунальной казне.

Начальнику жилконторы № 3

Заявление.

Мы, жильцы прож. по адресу кан. Грибоедова 35 кв.12 направляем Вам вторично заявление о том, что в нашей квартире создалась ненормальная обстановка.

Дело в том, что гр. Васильева систематически нарушает правила проживания в коммунальной квартире.

Грубо ведёт себя с жильцами, старается при малейшем удобном случае устроить скандал.

Так, например, она в течение пяти месяцев не платит за свет, мотивируя свои действия тем, что якобы она когда-то переплатила за свет. И поэтому сейчас платить не будет. Неоднократно давала ложные показания со своего счётчика. Из-за этого в квартире происходит скандал.

Совсем недавно проковыряла стенку на кухне и опять-таки с тем, чтобы вызвать скандал и накалить обстановку. Под своим вторым столиком, о котором уже упоминалось ранее, держит разный хлам и грязь, поэтому в квартире появились мыши. Бельё своё стирает в любое время и развешивает на кухне, что невозможно пройти, хотя у нас есть отличный чердак.

После того, как она была предупреждена членами домового комитета, соответствующих выводов не сделала, а ещё более обозлилась на всех. И начала заниматься составлением ложных обвинений и подтасовкой фактов против жильцов.

Не далее как сегодня, т.е. 17 марта 74 г она вдруг повесила на кухне какой-то вымышленный акт, в котором изливает грязные обвинения против гр. Ренова Г.П, что якобы 8 марта он дебоширил в квартире.

В действительности ничего подобного не было и это всё можно расценить не что иное, как месть озлобленной женщины.

Мы, жильцы квартиры глубоко возмущены таким поведением гр. Васильевой, ибо неизвестно, что она может придумать и выкинуть завтра.

Убедительно просим Вас принять меры и повлиять на гр. Васильеву.

Подписи (Ренов), (Родионов), (Родионова)

17/III-74 г

При оплате электроэнергии размер взносов отдельных жильцов рассчитывается до копейки, и теоретически метод калькуляции прост: общая сумма складывается из долей, определяемых пропорционально занимаемой жилой площади. На практике, однако, формула расчёта может усложняться в зависимости от количества проживающих в комнатах, индивидуального времени жильцов, проводимого на кухне за готовкой, за стиркой в ванной комнате и в туалетах по нужде. Может учитываться количество гостей и посетителей, в момент прихода которых включается лишний раз свет в коридоре.

Свои возражения по расчётам за электроэнергию гражданка Васильева оформляет письменно и вывешивает над кухонными столиками оппонентов:

т Ренов и т Зарецкая

Перечитайте на 1-го-2-ка

Вы забыли о себе, как всегда

Сколько Вы дней находились здесь, носки стирали грязн с 27 -го июня, напишите табель, вы за день нажгёте больше всех

...

Проковыряв стенку, гражданка Васильева прокидывает провод от своего комнатного счётчика на кухню и устанавливает индивидуальную лампочку над своим кухонным столиком. Теперь она считает себя в праве не платить за свет на кухне.

Соседи не согласны, и тогда хитроумная женщина делает ход конём: пробует заставить достопочтенную Октябрину Ивановну, ведающую коммунальной кассой, явочным порядком принять её вариант распределения взносов за электроэнергию. Сумма разногласий значительна — 38 копеек, за это стоит побороться.

21 августа 1976 г.

Акт

Составлен жильцами кв. 12 по кан. Грибоедова 35 в том, что гражданка Васильева В.И. под вымышленной фамилией и указав вымышленный обратный адрес на конверте послала заказное письмо на имя Зарецкой О.И.

Зарецкая О.И., не зная, что это за письмо, сходила на почту и получила его. В письме были записка и 64 копейки. В записке указывалось, что эти 64 коп. за свет и за газ за июль-август месяцы.

Когда Зарецкая О.И. возвратила Васильевой эту записку и 64 коп. (с Васильевой В.И. полагалось за свет и за газ 1 р. 02 к.), Васильева В.И. начала кричать, что она «набьёт морду Зарецкой.»

Приложение: конверт заказного письма.

Жильцы

Подписи (Ренов), (Зарецкая),(Родионов), (Родионова)

21/VIII-76 г

Квартира, где происходят скандалы, расположена в живописнейшем месте Ленинграда, в двух шагах от Банковского мостика с грифонами. Но обитатели квартиры № 12 едва ли замечают эту красоту. За строгими фасадами классической архитектуры плетутся византийские заговоры и интриги, привлекаются союзники и сколачиваются силовые блоки.

28 января 1975 г.

Акт

Составлен жильцами кв. 12, дом 35, канал Грибоедова, в том, что 28 января 1975 г вечером гр. Васильева В.И. в течение более часа ходила по коридору и разговаривала сама с собой как будто с другим человеком.

В 19 часов 50 мин. при входе в квартиру гр. Ренова Г.П., гр. Васильева подбежала к нему, и ругаясь матом, стала угрожать, говоря, что её знакомый Костя должен был ждать Ренова Г.П. за углом и набить ему.

Жильцы квартиры: Подписи (Ренов), (Зарецкая), (Родионова)

Коварная жиличка Васильева пробует применить к своим противникам и новейшее климатическое оружие.

14 февраля 1975 г.

Акт

Составлен жильцами кв. 12, дом 35 кан. Грибоедова 35 в том, что 14 февраля 1975 г жильцы Ренов Г.П. и Родионова А. были больны и находились на больничных листах, о чём было известно г. Васильевой.

Гр. Васильева уходя из дома около 9 часов утра открыла полностью форточку на кухне и закрыла плотно дверь из кухни в коридор.

На улице было минус 14 градусов.

Когда потом нужно было нагреть воду, то пришлось надеть зимние вещи, чтобы выйти на кухню к газовой плите.

Гр. Васильева и прежде именно в морозные дни специально открывала форточку на кухне поздно вечером, а утром, вставала позднее других жильцов. Другим жильцам нужно было идти на работу, и они, выходя на кухню, дрожали от мороза. На просьбу жильцов не открывать так форточку гр. Васильева отвечала руганью.

Жильцы квартиры: Подписи (Ренов), (Зарецкая),(Родионов), (Родионова)

Другой чувствительной зоной столкновения личных интересов являются сакральные пространства возле источников драгоценной влаги — где происходит омовение и водопой. Здесь должны соблюдаться неписанные санитарные ритуалы:

Г.П.

предупреди Зарецкую, что с раковины полы ни кто не моит

...

За пренебрежение обычаями следует кара - осквернение ареала обитания и пищи отступников:

20 мая 1975 г.

Акт

Составлен жильцами кв. 12 канал Грибоедова дом 35 в том, что 20 мая 1975 г в 7 часов утра, когда на кухне готовилась еда, гр. Васильева вышла на кухню в трусиках и начала обмываться из под крана, притом нарочно брызгалась так, что брызги летели через всю кухню и на газовую плиту с пищей.

На просьбу не так брызгаться г. Васильева начала кричать перемешивая оскорбления, угрозы и ругань матом.

Подписи (Ренов), (Зарецкая)

«Беспокоящие атаки» переносятся и на территорию ванной:

6 июня 1976 г.

Акт

Составлен жильцами кв. 12, дом 35 по кан. Грибоедова 35 в том, что гр. Васильева В.И. утром выбросила неизвестно куда туалетное мыло из мыльницы гр. Ренова Г.П.

В тот же день вечером гр Васильева выбросила неизвестно куда мыльницу с новым куском туалетного мыла и зубную щётку гр. Ренова Г.П.

Когда гр. Васильеву спросили зачем она это делает, она начала выражаться нецензурными словами и начала кричать, что у неё пропала резиновая перчатка и что она за это выбросила два куска мыла, мыльницу и зубную щетку.

Хотя никто из жильцов квартиры не знает, какая резиновая перчатка имеется у гр. Васильевой.

Подписи (Ренов), (Зарецкая),(Родионов), (Родионова)

Несмотря на стойкость и изобретательность, Васильева сражается одна против всех. Психологически она близка к срыву, но поднимает свой боевой дух самостоятельно выработанными «упражнениями аутогенной тренировки».

Тут любопытна традиция карнавального осмеивания «ретроградов» Октябрины Ивановны и Геннадия Петровича, практикуемая более молодой Васильевой:

В жилищную контору № 3 Куйбышевского р-на г. Ленинграда

Заявление.

Мы, жильцы кв.12, дом 35 по кан. Грибоедова просим призвать к порядку Васильеву В.И., проживающую по тому же адресу.

Васильева В.И. буквально хулиганит в квартире. Она проходя по корридору квартиры, останавливается напротив дверей соседей и выкрикивает оскорбления и ругательства. Каждое утро при выходе жильцов на кухню, Васильева В.И. вдруг подбегает к жильцам, делает гримасы, начинает ехидно хихикать, поднимает заднюю часть платья и поворачивается к жильцам.

Начинает угрожать жильцам расправой с ними. Были случаи, когда Васильева В.И. толкала жильцов руками.

На кухне Васильева В.И. берёт из кухонных столиков жильцов посуду и ставит её под раковину, на пол, засовывает её под отопительную батарею.

Осенью 1975 г Васильева В. И. выбила стекло в окне кухни со стороны улицы и постоянно держит между рамами окна на кухне продукты.

В июне 1976 г Васильева В.И. молотком разбила на кухне электрическую штепсельную розетку.

Угрожает, что будет «бить морды» жильцам. На все перечисленные поступки Васильевой составлены акты.

Жильцы: Подписи (Ренов), (Зарецкая),(Родионов), (Родионова)

...

Борьба в квартире разворачивается тем временем и вокруг газового крана, который на ночь перекрывает Геннадий Петрович, подозревающий вредную соседку в том, что она намеренно закрывает не до конца регуляторы конфорок плиты, чтобы отравить его газом. Тут в ход у Васильевой идут методы психологического давления и уничижения противника:

Акт 9 мая 1977 года

составлен в том, что тов. Васильева В.И. 9 мая 1977 года днём около комнаты Ренова Г.П. выкрикивала фразы «Боишься Саши. Саша тебе даст. Боишься Саши. Саша даст.»

Саша, это мальчик, которому 20 лет, находившийся в это время в комнате своей двоюродной сестры.

Подпись (Ренов)

Васильева В.И. внушала и настраивала двадцатилетнего молодого человека практически к необдуманным поступкам, это можно только так понимать.

...

Похоже, в квартире на канале Грибоедова установилась добрая традиция оригинальных поздравлений на праздники: на сей раз на День Победы не остался без весёлого сюрприза борец с куриным бульоном Геннадий Петрович.

Что же, любезный читатель! Полагаю, что на этом стоит прерваться. Впереди славные сражения за электросчётчик, диверсии против гречневой крупы в кухонных тумбочках, рукотворный потоп в туалете, сгнивший пол под раковиной и т.д. и т.п. В летописи почему-то отсутствуют кладовочные баталии, обычно популярные у жильцов, но в данном случае поводов для конфликта и так достаточно.

Позвольте же закончить эту документальную повесть моралью, читаемой опытным коммунальным жителем в исполнении Зиновия Гердта юной обитательнице квартиры (х/ф «Эти странные взрослые» 1974 г.)

Расставаться с полюбившимися героями всегда грустно, но в недалёком будущем автор планирует обратиться к другим жемчужинам из документального наследия Г.П. Ренова, сохранившего столь замечательные папочки для потомков. Всю жизнь он шлифует теоретические подходы к женскому полу: в колхозе под Лугой, в кинотеатрах на Невском проспекте, на пляже в Сочи и т.д. — и фиксирует выводы в дневниках. Своего рода самодеятельный философ-моралист, он не чужд тонкой рефлексии по поводу времени, обстоятельств и собственной внешности.

Так что — не прощаемся. До скорого, дорогой читатель.

P.S. А пока о другом коммунальном стрессе можно почитать тут. А несколько детективная история в коммунальном антураже — здесь.

https://retro-piter.livejournal.com/753796.html

Альбомчик с открытками. Россия, до 1917 г.

Заметка про старую открытку Любе от Зины вызвала интерес у читателей, которые обнаружили немалую эрудицию и настоящие дедуктивные способности.

Решив, что добрая интеллектуальная энергия не должна расходоваться исключительно на пассивное чтение заметок, я решил заглянуть в дальний ящик книжного шкафа, где хранятся разные открытки, карты и путеводители.

Не обнаружится ли там каких-нибудь курьёзов? Нашёлся старый альбомчик — открытки из него не вынимались уже целую вечность, и я решил проверить, что у них на обороте.

Этот альбомчик я приобрёл давным-давно: какие-то из открыток в нём уже присутствовали, какие-то туда добавил. Бескрайняя Российская империя легко уместилась туда. В то время я почти не обращал внимания на тексты и адреса, интересуясь больше дальними краями, изображёнными на старых открытках.

С тех пор мне случилось увидеть все пейзажи воочию, познакомиться с людьми и историей, — и жизнь старой России и её окраин ожила и зазвучала.

Занявшись письмами, теперь-то я уж обязательно заглядываю на обратную сторону открытки. По большей части сообщения встречаются краткие и незатейливые, но всё равно сохраняющие «аромат эпохи».

Посмотрим же, что пишут граждане сто с лишним лет назад.

Разбирать витиеватый почерк по большей части теперь не представляет больших трудностей, а титулования, адреса, почтовые штемпели обрели смысл и сообщают дополнительную информацию.

Самая любимая — вот эта открытка из села Великие Сорочинцы, Миргородского уезда, Полтавской губернии. Всё аутентично и в духе эпохи, ни о каких домах-музеях и мемориальных квартирах за счёт государственного бюджета в Российской империи никто ещё не помышляет.

А вот, собственно, и предмет исследования, который хочу вынести на суд читателей:

На оборотной стороне — надпись карандашом, без указания адреса. Возможно, она была некогда в конверте, как дополнение к письму. Или передана с оказией без почты.

Я разобрал начало и конец текста:

Ваше пожелание исполнилось. Кажется, (стала похожа- ?) (на Ваше -?) (нрзб) с натуры: здесь все такие.

На всякий случай прилагаю увеличенный фрагмент неясной строчки:

Фраза — «здесь все такие», видимо, имеет отношение к временному окружению отправителя или отправительницы. Расшифровав неразборчивые слова, возможно, удастся понять — в чём юмор или ирония послания.

И кстати, что делает крестьянка на открытке — вытирает ногу холстиной или перематывает онучу? А что так умиляет её спутника? Нет ли в наивном рисунке эротического подтекста? И, соответственно, игривого намёка получателю?

Выбор посылаемой открытки наводит на мысль, что автор сообщения находится в сельской местности. Поэтому уместно будет привести ещё одну открытку с достопримечательностями города Козлова — она весьма искренняя и позитивная. В то время Козловых было два — в Смоленской и Тамбовской губернии. Последнему при советской власти повезло больше — ныне это наукоград Мичуринск.

Так что, ждем прочтений и версий. Да здравствует коллективный интеллект!

Дополнено 2 мая 2022 г.:

Прекрасно! Читатели высказали ценные соображения по поводу последней открытки с пейзанами:

1. Прочитан текст: «Ваше пожелание исполнилось. Кажется, стала похожа. Кавалер с натуры: здесь все такие.»
2. Сюжет открытки иллюстрирует популярную песню. Художник в полном соответствии с текстом локализовал её героев на «том берегу», а наблюдателя (слушателя) — на «этом».

На речке на речке на том бережочке
Мыла Марусенька белые ноги
Мыла Марусенька белые ноги
Белые ноги лазоревы очи
Плыли к Марусеньке серые гуси
Кыш вы летите воды не мутите
Воды не мутите свекра не будите
Свекор Марусеньку будет бранити

3. Вопрос интерпретации месседжа остаётся открытым.

Но подоспела видеоверсия. Правда без лаптей.

https://retro-piter.livejournal.com/753663.html

https://retro-piter.livejournal.com/753364.html