Островок Сандрей, один из Внешних Гебридских островов, расположен к югу от

острова Барры, и его омывает безбрежный Атлантический океан. Вокруг

островка кипят волны с белыми гребешками, а на берегу всегда дует соленый

резкий ветер. Над островком, пронзительно крича, проносятся морские птицы:

чайки с жалобными голосами и устрицееды, что, выпятив грудь и распластав

крылья белым крестом, летают с криком: “Би-глик! Би-глик! Би-глик!”

(Осторожней! Осторожней! Осторожней!)

На этом островке когда-то жил один пастух. Жену его звали Мэриред. Она

дружила с одной “мирной женщиной”, как в старину называли фей. (А еще

племя фей называли: “добрые соседи” и “маленький народец”.)  Читать далее

«В одно прекраснейшее летнее утро, незадолго до восхода солнца,

молодой ирландец Дик Фицджеральд стоял на берегу моря близ Смервикской

гавани. Солнце стало всходить из-за громадной скалы и красными лучами

своими прогонять седой туман, еще лежавший над волнами. Вскоре все море

засияло на солнце, как громадное зеркало, в которое спокойно гляделись

окрестные берега.

Дик с восторгом любовался чудной картиной солнечного восхода, а сам

думал: «Как грустно смотреть на все это одному, когда нет ни души живой

возле, с которой бы можно было поделиться дорогим впечатлением, передать

свои мысли, свои чувства, а кругом меня, — сказал он, оглядываясь, — все

пусто, ни живой души, — одно только эхо отозвалось, может быть, на слова

мои…»

И он вдруг остановился. Невдалеке от себя, у подошвы утеса, увидел он

женщину ослепительной красоты; она сидела на берегу и медленно, грациозно

поднимая руку, белую, как снег, расчесывала золотым гребнем свои длинные,

ярко-зеленые волосы.  Читать далее

В давние времена жил юноша по имени Фирозет; он любил девушку, которую звали Юлией. Мать Фирозета была фея; она не хотела, чтобы он женился на Юлии, а задумала навязать ему в жены старую уродливую хромоножку.

Как-то раз фея сказала Юлии:

- Я иду к обедне; тем временем ты вот этим решетом вычерпаешь колодезь.

Бедная девушка сильно опечалилась; она принялась черпать воду, но вода вся до капли уходила из решета. Вдруг рядом с девушкой появился Фирозет.

- Юлия,- спросил он ее,- что вы здесь делаете?

- Ваша мать приказала мне вычерпать вот этим решетом колодезь.

Фирозет прикоснулся палочкой к каменной закраине колодца, и он тотчас высох. Вернувшись домой, фея сказала:

- Эй, Юлия! Видно, мой Фирозет выручил тебя.

Читать далее

Намела пурга глубоки снега

На реке лежит льдина белая

Мои детки спят

 

А мой старший сын еще слабенький

А мой средний сын еще ростом мал

А мой младший сын как олень красив

Буду я его на руках носить

 

Уходи пурга, уводи снега

Потечет в реке вода быстрая

Детки выростут

 

А мой старший сын как медведь силен

А мой средний сын как гора высок

А мой младший сын как олень красив

Будет он меня на руках носить

 

Посмотреть мультфильм по мотивам фольклора народов севера, и послушать саму песню можно тут http://teramult.com.ua/mult/1979_su_severnaja.skazka

Продолжительность всего 8 минут.

 В далекие времена в Ирландии среди знаменитых Фитцджеральдов был один великий человек. Звали его просто Джеральд. Однако ирландцы, относившиеся к этому роду с особым почтением, величали его Геройд Ярла, то есть Граф Джеральд. У него был большой замок у самого Маллимаста, или, вернее, надежная крепость, устроенная внутри холма, окруженного земляным валом. И когда бы правители Англии ни нападали на его родную Ирландию, именно он, Геройд Ярла, всегда выступал на ее защиту.

Он не только в совершенстве владел оружием и всегда шел первым в сражениях, но был также силен и в черной магии и мог принимать чей угодно облик. Его жена знала об этом его искусстве и много раз просила мужа открыть ей хотя бы одну из его тайн, но тщетно. В особенности же ей хотелось, чтобы он предстал перед ней в каком-нибудь диковинном образе, однако он все время откладывал это под тем или другим предлогом.

Но она не была бы женщиной, если бы в конце концов не настояла на своем. Только Геройд предупредил ее, что, если она хоть сколько-нибудь испугается в то время, как он изменит свой обычный облик, он уж не обретет его вновь, пока не сменятся многие и многие поколения.

Что! Да разве она достойна быть женой Геройда Ярла, если ее так легко испугать! Пусть только он исполнит ее прихоть, тогда увидит, какой она герой!

И вот в один прекрасный летний вечер — они как раз сидели в это время в гостиной — Геройд на миг отвернулся от жены, пробормотал несколько слов, и не успела она и глазом моргнуть, как он вдруг исчез, а по комнате закружил красавец щегол.

Госпожа и в самом деле оказалась храброй, как и говорила, но все же чуть испугалась, хотя прекрасно овладела собой и оставалась спокойной, даже когда щегол подлетел к ней, уселся ей на плечо, встряхнул крылышками, притронулся своим маленьким клювом к ее губам и залился чарующей песней. Щегол кружил по гостиной, играл с госпожой в прятки, вылетал в сад, возвращался обратно, усаживался к ней на колени и притворялся спящим, потом опять вспархивал.

И вот когда обоим уже надоели эти забавы, щегол в последний раз вылетел на вольный воздух, но тут же вернулся и бросился к своей госпоже прямо на грудь — за ним следом летел злой ястреб.

Жена Геройда Ярла громко вскрикнула, хотя нужды в том не было никакой: ястреб влетел в комнату с такой стремительностью, что очень сильно ударился о стол и тут же испустил дух. Госпожа отвела глаза от трепыхавшегося ястреба и посмотрела туда, где только что находился щегол, но уж больше никогда в своей жизни она не увидела ни щегла, ни самого Геройда Ярла.

Раз в семь лет по ночам граф объезжает на своем скакуне низменность Карра, что в графстве Килдэр. В тот день, когда он исчез, серебряные подковы его скакуна были толщиною в полдюйма. Когда же подковы эти станут тонкими, словно кошачье ушко, Геройд Ярла снова вернется к жизни, выиграет великую битву с англичанами и будет верховным королем Ирландии целых двадцать лет — так рассказывает легенда.

А пока Геройд Ярла и его воины спят в глубокой пещере под скалой Маллимаста. Посредине пещеры, во всю ее длину, вытянулся стол. Во главе стола сидит сам граф, а по обеим сторонам от него один за другим в полном вооружении все его воины. Их головы покоятся на столе. Боевые кони их взнузданы и оседланы и стоят позади своих хозяев, каждый в своем стойле.

Но придет день, когда сын мельника, который родится с шестью пальцами на каждой руке, затрубит в рог и кони забьют копытами и заржут, а рыцари проснутся и вскочат в седла, чтобы ехать на войну.

В те ночи, когда Геройд Ярла объезжает низменность Карра, случайный путник может увидеть вход в эту пещеру. Около ста лет назад один барышник оказался таким вот запоздалым путником, к тому же он был подвыпивши. Он заметил в пещере свет и вошел. Освещение, полная тишина и вооруженные воины так потрясли его, что он тут же протрезвел. Руки у него задрожали, и он уронил на каменный пол уздечку. Легкий шум гулким эхом разнесся по длинной пещере, и один из воинов — тот, что сидел к барышнику ближе других, — приподнял голову и спросил охрипшим голосом:

 — Уже пора?

Но барышник догадался ответить:

 — Пока еще нет, но уже скоро.

И тяжелый шлем снова упал на стол.

Барышник постарался поскорее выбраться из пещеры, и с тех пор никто больше не слышал, чтобы кому-нибудь еще привелось в ней побывать.

 

Из собрания Уильяма Батлера Йейтса

 

Перевод  Наталии Шерешевской

Британские легенды и сказки

СКАЗКИ Ирландские и Валлийские

МОСКВА

ГЕНДАЛЬФ-МЕТ 1993

 

Серия сообщений "Геройд Иарла":
Часть 1 - Зачарованный Геройд Ярла - Ирландская легенда
Часть 2 - Замок Конна
Часть 3 - Замок Банратти
...
Часть 10 - Баллибуньон, графство Керри
Часть 11 - Ложе Дарби
Часть 12 - Замок Адэр

«Коннор был лучшим из всех свирельщиков; а это не малость. Он умел

играть всякие песни и народные гимны, нимало не затрудняясь. Это бы еще

все ничего, да ходил про него в народе слух, что он не одну простую музыку

знает, а и такую, которой может заставить плясать все кругом себя. Ни одна

ярмарка, ни одна свадьба, ни один приходский праздник не обходился без

слепого Коннора и его свирели. Старушка-мать водила несчастного слепца под

руку с одного места на другое.

Случилось им однажды прийти в Ивераг, приморский городок, известный

во всей Ирландии своими бурными берегами. В тот день был в городе праздник

и все жители гуляли на лужайке, которая простирается за городом от подошвы

высоких и крутых гор до самого моря. Чуть только явился слепой свирельщик,

все тотчас его окружили и застави-ли играть. Начались танцы. Долго играл

свирельщик, и все слушавшие музыку его и плясавшие под такт ее

беспрестанно говорили: «Вот музыка, так музыка!»  Читать далее

Просто потрясающая версия!!! Очень нравится. Исполнитель Jim Moray

The farmer, he lived by the Northern Sea,
Bow wee down, [?]
The farmer, he lived by the Northern Sea,
Bow and balance to me,
The farmer, he lived by the Northern Sea,
And he had daughters one two and three,
But I'll be true to my love,
If my love will be true to me.

A young man he came a courting there,
Bow wee down,
Young man he came a courting there,
Bow and balance to me,
The young man he came a courting there,
And he made the choice of the youngest fair,
But I'll be true to my love,
If my love will be true to me.

He bought the youngest a beaver hat,
Bow wee down,
He bought the youngest a beaver hat,
Bow and balance to me,
He bought the youngest a beaver hat,
The oldest sister didn't like that,
But I'll be true to my love,
If my love will be true to me.

As they walked down by the water's brim,
Bow wee down,
As they walked down by the water's brim,
Bow and balance to me,
As they walked down by the water's brim,
The oldest she pushed the youngest in,
But I'll be true to my love,
If my love will be true to me.

Be true to me.

I'll be true to my,
I'll be true to my love. (x4)

Oh sister, oh sister lend me your hand,
Bow wee down,
Sister, oh sister lend me your hand,
Bow and balance to me,
Sister, oh sister lend me your hand,
And you may have my house and my land,
But I'll be true to my love,
If my love will be true to me.

She floated on down to the miller's dam,
Bow wee down,
She floated on down to the miller's dam,
Bow and balance to me,
She floated on down to the miller's dam,
The miller he pulled her back to dry land,
But I'll be true to my love,
If my love will be true to me.

And off of her fingers' took five gold rings,
Bow wee down,
And off of her fingers' took five gold rings,
Bow and balance to me,
And off of her fingers' took five gold rings,
Then into the water plunged her again,
But I'll be true to my love,
If my love will be true to me.

Be true to me.

I'll be true to my,
I'll be true to my love. (x6)

Жила-была на свете женщина. Как-то раз, ложась спать, она подумала:
«Завтра я должна встать ни свет ни заря, чтобы вовремя поспеть на базар».
Она собиралась продать на базаре яички и масло.
Спать она легла рано и проснулась, когда еще было совсем темно. Часов у нее не было, узнавать время по луне и по звездам она не умела, а потому решила, что уже пора вставать, хотя еще и полночь не пробило.
И вот в эту странную темную пору вывела она из конюшни сонного коня, приладила ему на спину две плетеные корзины — с маслом и яичками,— накинула себе на плечи плащ, села верхом на коня и отправилась в путь. Путь ее в город лежал через Вересковую Пустошь — странное местечко, совсем не подходящее для ночных прогулок.
Не успела она далеко отъехать, как вдруг услыхала громкий собачий лай и при свете звезд — к счастью, в ту ночь небо было ясное и звезд высыпало видимо-невидимо — увидела бегущего зайца.
Заяц бросился прямо к ней и, чуть не добежав до нее, вскочил на живую изгородь, всем своим видом словно говоря: «Подойди, возьми меня и спрячь!»
Женщина эта вообще недолюбливала охоту, поэтому не стала себя долго упрашивать, сняла с изгороди дрожащего зайца, спрятала его в одну из своих корзин и как ни в чем не бывало поехала дальше.
Однако очень скоро она опять услыхала собачий лай и тут же увидела чудного всадника на лошади — ох, вы только представьте себе! — на лошади без головы. Всадник был весь черный,
и голова — слава богу, на месте! — тоже черная, а на макушке из-под жокейской шапочки торчали рожки. Хуже того, глянув вниз, она увидела, что в стремена он вдел вовсе не ноги, обутые во что-нибудь там, а раздвоенные копыта!
Черного всадника на лошади без головы со всех сторон обступили большие черные псы, сбежавшиеся, верно, на запах зайца. Псы были тоже совсем необычные. На голове у них были маленькие рожки, а когда они вертели хвостами, во все стороны так и сыпались искры, и, принюхавшись, женщина почувствовала запах серы. Страх, да и только!
Но она была женщина храбрая, и если уж решила спасти зайца и спрятать в свою корзину, то уж ни за что его не выдала бы. К тому же она знала, что хоть черт и умен, а все-таки не волшебник! Не мог он догадаться, куда девался заяц.
И вправду, черт поклонился ей и очень вежливо спросил, не видала ли она, в какую сторону побежал заяц. Она покачала головой: мол, не видела и не знает. И он затрубил в рог, пришпорил коня без головы и поскакал прочь с Вересковой Пустоши, а черные псы за ним, и скоро все скрылись из глаз, чему женщина была очень рада, как вы и сами можете догадаться.
Не успела она опомниться, как вдруг крышка корзинки, в которой, как она полагала, сидел полумертвый от страха заяц, откинулась, и из корзины поднялась прекрасная молодая леди, одетая во все белое.
— Я восхищена вашей храбростью, матушка,— сказала прекрасная леди.— Вы спасли меня от жестоких мучений. Когда я была обыкновенной женщиной, я совершила ужасный грех и была за это наказана. На земле и под землей меня преследовали злые духи, и был только один путь спастись от них — оказаться позади них, когда они преследуют меня. Сколько лет мне не удавалось это сделать! Теперь вы мне помогли, и я за это награжу вас. Отныне все ваши наседки будут нести по два яйца сразу. ваши коровы будут давать молоко круглый год, а ваш муж ни разу не победит вас в споре!
И с этими словами добрая фея исчезла. Больше женщина ее никогда не видела, но все вышло точно, как обещала фея.
 

Черри Притти жила в Зенноре вместе с отцом и матерью, братьями и сестрами. Хижина у них была совсем маленькая, а клочок земли такой каменистый и неудобный, что, сколько они ни трудились на ней, родила она всего-навсего немного картошки и чуть-чуть зерна. Еще была у них коза, но бедняжка едва находила травы, чтобы утолить голод, и молока давала — кот наплакал.
Кормились они рыбой и моллюсками, которых собирали на прибрежных скалах. А хлеб ели только по большим праздникам.
Несмотря на такую бедность, все дети росли крепкими и здоровыми. Но лучше всех была Черри — ладная, работящая, быстроногая. Бывало, затеют бегать вперегонки, она всегда прибежит первая.
Исполнилось Черри шестнадцать лет, и стала она печалиться. Другие девушки ходят нарядные, рассказывают, как веселились на ярмарке в соседнем городке, а Черри еще ни разу на ярмарке не была; и хотя матушка все обещала ей сшить новое платье, денег на него всегда не хватало.
Вот и решила Черри покинуть родительский дом и наняться к кому-нибудь в услужение. Попрощалась с отцом и матерью, завязала в узелок свои немудрящие пожитки и, обещав найти место поближе к дому, отправилась куда глаза глядят.
Шла она, шла, дошла до развилки, села на придорожный камень и горько заплакала, так ей стало одиноко и грустно. Совсем было решила вернуться домой, вдруг, откуда ни возьмись,— хорошо одетый джентльмен.
Очень удивилась Черри: она и не заметила, как этот джентльмен подошел к ней. Но еще больше удивилась, когда он обратился к ней по имени:
— Доброе утро, Черри! Куда путь держишь?
— Ищу место служанки, сэр.
— Вот как мы удачно встретились, Черри. Мне как раз нужна помощница в дом, девушка прилежная и аккуратная. Жена моя умерла, и остался маленький сынок. Если ты любишь детей и умеешь доить коров, место — твое.
Черри очень обрадовалась и согласилась пойти с добрым джентльменом. Она и не вспомнила, что обещала отцу с матушкой не уходить далеко от родных мест. Читать далее

Однажды ночью прекрасный благородный мужчина постучался в коттедж  и сказал женщине, которая открыла дверь, что она должна немедленно поехать с ним, так как его жене нужна няня для ребенка.  Не успела она ответить, как он схватил её и усадил на своего огромного черного коня на седельную подушку позади себя. Удивленная она смотрела на его призрачный силуэт, сквозь который был виден свет луны.

«Не бойся», - сказал он - «и с тобой не случится беды. Только не задавай вопросов, что бы ни случилось и не пей вина, которое тебе предложат».

Приближаясь к замку, женщина заметила прекрасных дам в дорогих украшениях, которые прогуливались по саду.  Её провели в спальню, сплошь покрытую шелком, золотом и кружевами тонкими как паутина. На кровати с опорами из кристаллов лежала мать, прекрасная как ангел, а рядом с ней её младенец.  Женщина запеленала ребенка и протянула его матери. Та улыбнулась и предложила выпить немного вина. «Тогда ты нас никогда не покинешь, а я бы хотела, чтобы ты всегда оставалась подле меня».

Женщина отказалась, не смотря на то, что испытывала непреодолимое искушение выпить  это прекрасное светлое красное вино.

«Ну ладно», - сказал хозяин замка – «тогда вот тебе три дара. Можешь взять их и не беспокоиться, что они тебе навредят. Кошелек, который нельзя открывать, но пока он с тобой, ты не будешь нуждаться в деньгах.  Пояс, тот, кто его носит, никогда не будет повержен в битве. И травы, которые излечивают все болезни на семь поколений».

Женщину снова посадили на коня вместе с дарами и в целости и сохранности довезли до дома. Первое, что она сделала, из любопытства открыла кошелек, в котором ничего не было кроме диких цветов.  Увидя это, разозлившись, она выкинула травы: «Они меня обдурили» - прокричала женщина – «Не верю в их глупые россказни!». Но муж забрал у неё пояс и спрятал. И этот пояс переходил от отца к сыну. Последний, кто носил его, не пострадал в волнениях 98 года, и не был ранен в бою. Вот только после его смерти пояс исчез, и никто его больше не видел.

Из книги  «Ancient Legends, Mystic Charms, and Superstitions of Ireland» Lady Francesca Speranza Wilde, 1887

ПереводLinnen, 2008

 

"Две сетры" - это широко распространенный сюжет среди баллад северных народов. На берегу моря живут две сестры. Старшая - тепноволосая, злая и страшная. Младшая - светловолосая, добрая и красивая. Обе они влюблены в одного молодого человека, а он влюбляется в младшую. Тогда старшая сестра из зависти приглашает младшую прогулятся на берег моря, где толкает её в воду, и та тонет. Старшая идет под венец с женихом младшей сестры. тело утопленицы выносит на берег. Её находят бродячие музыканты, и из её костей делают музыкальный инструмент (обычно арфу или скрипку), а из волос струны, и отправляются на свадьбу старшей играть. Там этот инструмент начинает петь голосом младшей сестры, и правда открывается (в некоторых вариантах старшая сетра так и остается безнаказанной). Первый зафиксированный вариант этой баллады 1656 года. Этот же сюжет встречается и в сказках, таких как, например, "Поющая косточка"

Я уже ранее (кстати, поти год назад) размещала вариант этой баллады, исполненный датской группой Sorten Muld

http://www.liveinternet.ru/users/linnen/post58671870/

Теперь предлагаю послушать вариант шотландской группы

Old Blind Dogs - 'The Cruel Sister'

There lived a lady by the north sea shore
Lay the bairn tae the bonnie broom
Twa daughters were the bairns she bore
Fa la la la la la la la la la

One was as bright as is the sun
Lay the bairn tae the bonnie broom
Sae coal black grew the elder one
Fa la la la la la la la la la

A knight came riding to the ladies' door
Lay the bairn tae the bonnie broom
He travelled far to be their wooer
Fa la la la la la la la la la

He courted one, aye with gloves and rings
Lay the bairn tae the bonnie broom
But he loved the other above all things
Fa la la la la la la la la la

"Sister, sister won't you walk with me
Lay the bairn tae the bonnie broom
An' see the ships sail upon sea?"
Fa la la la la la la la la la

And as they stood on that windy shore
Lay the bairn tae the bonnie broom
The elder sister pushed the younger o'er
Fa la la la la la la la la la

Sometimes she sank or sometimes she swam
Lay the bairn tae the bonnie broom
Crying, "Sister, reach to me your hand"
Fa la la la la la la la la la

And there she floated just like a swan
Lay the bairn tae the bonnie broom
The salt sea carried her body on
Fa la la la la la la la la la

Two minstrels walking by the north sea strand
Lay the bairn tae the bonnie broom
They saw the maiden, aye float to land
Fa la la la la la la la la la

They made a harp out of her breast bone
Lay the bairn tae the bonnie broom
The sound of which would melt a heart of stone
Fa la la la la la la la la la

They took three locks of her yellow hair
Lay the bairn tae the bonnie broom
And wi' them strung that harp so rare
Fa la la la la la la la la la

The first string that those minstrels tried
Lay the bairn tae the bonnie broom
Then terror seized the black-haired bride
Fa la la la la la la la la la

The second string played a doleful sound
Lay the bairn tae the bonnie broom
"The younger sister, oh she is drowned"
Fa la la la la la la la la la

The third string, it played beneath their bow
Lay the bairn tae the bonnie broom
"And surely now her tears will flow"
Fa la la la la la la la la la

Читать далее

В то давнее время, когда мир божий наполнен был лешими, ведьмами да русалками, когда реки текли молочные, берега были кисельные, а по полям летали жареные куропатки, в то время жил-был царь по имени Горох с царицею Анастасьей Прекрасною; у них было три сына-царевича.

Сотряслась беда немалая - утащил царицу нечистый дух. Говорит царю большой сын:

- Батюшка, благослови меня, поеду отыскивать матушку.

Поехал и пропал, три года про него ни вести, ни слуху не было.

Стал второй сын проситься:

- Батюшка, благослови меня в путь-дорогу, авось мне посчастливится найти и брата и матушку.

Царь благословил; он поехал и тоже без вести пропал - словно в воду канул.

Приходит к царю меньшой сын Иван-царевич:

- Любезный батюшка, благослови меня в путь-дорогу; авось разыщу и братьев и матушку.

- Поезжай, сынок! Читать далее