Давным-давно, еще до того, как первые мореходы пустились в плаванье,
стремясь увидеть земли, что лежат за морем, под волнами мирно и счастливо
жили морской король и морская королева. У них было много красивых детей.
Стройные, кареглазые, дети день-деньской играли с веселыми морскими
барашками и плавали в зарослях пурпурных водорослей, что растут на дне
океана. Они любили петь, и куда бы ни плыли, пели песни, похожие на плеск
волн.
Но вот великое горе пришло к морскому королю и его беззаботным детям.
Морская королева захворала, умерла, и родные с глубокой скорбью похоронили
ее в коралловой пещере. А когда она скончалась, некому стало присматривать
за детьми моря, расчесывать их длинные волосы и убаюкивать их ласковым
пением.
Морской король с грустью глядел на своих нечесаных детей, на их волосы,
перепутанные, как водоросли. Он слышал, как по ночам дети не спят и
мечутся на ложах, и думал, что надо ему снова жениться - найти жену, чтобы
заботилась о его семье.
А надо сказать, что в дремучем лесу на дне моря жила морская ведьма. Ее-то
король и взял в жены, хоть и не питал к ней любви, ибо сердце его было
погребено в коралловой пещере, где покоилась мертвая королева.
Ведьме очень хотелось стать морской королевой и править обширным морским
королевством. Она согласилась выйти за короля и заменить мать его детям.
Но она оказалась плохой мачехой. Глядя на стройных, кареглазых детей моря,
она завидовала их красоте и злилась, сознавая, что на них приятней
смотреть, чем на нее.
И вот она вернулась в свой дремучий лес на дне моря и там набрала ядовитых
желтых ягод морского винограда. Из этих ягод она сварила зелье и закляла
его страшным заклятием. Она пожелала, чтобы дети моря утратили свою
стройность и красоту и превратились в тюленей; чтобы они вечно плавали в
море тюленями и только раз в году могли вновь принимать свой прежний вид,
и то лишь на сутки - от заката солнца до следующего заката.
Злые чары ее пали на детей моря, когда те играли с веселыми морскими
барашками и плавали в чаще пурпурных водорослей, что растут на дне океана.
И вот тела их распухли и утратили стройность, тонкие руки превратились в
неуклюжие ласты, светлая кожа покрылась шелковистой шкуркой, у одних -
серой, у других - черной или золотисто-коричневой. Но их нежные карие
глаза не изменились. И голоса они не потеряли - по-прежнему могли петь
свои любимые песни.
Когда их отец узнал, что с ними случилось, он разгневался на злую морскую
ведьму и навеки заточил ее в чащу дремучего леса на дне моря. Но
расколдовать своих детей он не мог.
И вот тюлени, что когда-то были детьми моря, запели жалобную песню. Они
печалились, что не придется им больше жить у отца, там, где раньше им было
так привольно, что уже не вернуть им своего счастья. И старый морской
король со скорбью смотрел на своих детей, когда они уплывали вдаль.
Долго, очень долго плавали тюлени по морям. Раз в году они на закате
солнца отыскивали где-нибудь на берегу такое место, куда не заглядывают
люди, а найдя его, сбрасывали с себя шелковистые шкурки - серые, черные и
золотисто-коричневые - и принимали свой прежний вид. Но недолго могли они
играть и резвиться на берегу. На другой же день, как только заходило
солнце, они снова облекались в свои шкурки и уплывали в море.
Люди говорят, что впервые тюлени появились у Западных островов как тайные
посланцы скандинавских викингов. Так это или нет, но тюлени и правда
полюбили туманные Западные берега Гебридских островов. И даже в наши дни
можно видеть тюленей у острова Льюис, у острова Роны, прозванного
"Тюленьим островом", а также в проливе Харрис. До жителей Гебридских
островов дошел слух о судьбе детей моря, и все знали, что раз в году можно
увидеть, как они резвятся на взморье целые сутки - от одного заката солнца
до другого.
И вот что случилось с одним рыбаком, Родриком МакКодрамом из клана Доналд.
Он жил на острове Бернерери, одном из Внешних Гебридских островов. Как-то
раз он шел по взморью к своей лодке, как вдруг до него донеслись голоса, -
кто-то пел среди больших камней, разбросанных по берегу. Рыбак осторожно
подошел к камням, выглянул из-за них и увидел детей моря, что спешили
наиграться вволю, пока не зайдет солнце. Они резвились, и длинные волосы
их развевались по ветру, а глаза сияли от радости.
Но рыбак смотрел на них недолго. Он знал, что тюлени боятся людей, и хотел
было уже повернуть назад, как вдруг заметил сваленные в кучу шелковистые
шкурки - серые, черные и золотисто-коричневые. Шкурки лежали на камне,
там, где дети моря сбросили их с себя. Рыбак поднял одну
золотисто-коричневую шкурку, самую шелковистую и блестящую, и подумал, что
не худо было бы ее унести. И вот он взял шкурку, принес ее домой и спрятал
в щель над притолокой входной двери.
Под вечер Родрик сел у очага и принялся чинить невод. И вдруг вскоре после
захода солнца услышал какие-то странные жалобные звуки - чудилось, будто
кто-то плачет за стеной. Рыбак выглянул за дверь. Перед ним стояла такая
красавица, каких он в жизни не видывал, - стройная, с нежными карими
глазами. Она была нагая, но золотисто-каштановые густые волосы, как
плащом, прикрывали ее белое тело с головы до ног.
- О смертный, помоги мне, помоги! - взмолилась она. - Я - несчастная дочь
моря. Я потеряла свою шелковистую тюленью шкурку и, пока не найду ее, не
смогу вернуться к своим братьям и сестрам.
Родрик пригласил ее войти в дом и укутал своим пледом. Он сразу догадался,
что это - та самая морская дева, чью шкурку он утром взял на берегу. Ему
стоило только протянуть руку к притолоке и достать спрятанную там тюленью
шкурку, и морская дева смогла бы снова уплыть в море к своим братьям и
сестрам. Но Родрик смотрел на красавицу, что сидела у его очага, и думал:
"Нет, надо мне оставить ее у себя. Эта прекрасная дева-тюлень избавит меня
от одиночества, внесет радость в мой дом, и как тогда будет хороша жизнь!"
И он сказал:
- Я не могу помочь тебе отыскать твою шелковистую тюленью шкурку. Должно
быть, какой-то человек нашел ее на берегу и украл. Сейчас он, наверное,
уже далеко. А ты останься здесь, будь моей женой, и я стану почитать тебя
и любить всю жизнь.
Дочь морского короля подняла на него глаза, полные скорби.
- Что ж, - молвила она, - если мою шелковистую шкурку и вправду украли и
найти ее невозможно, значит, выбора у меня нет. Придется жить у тебя и
стать твоей женой. Ты принял меня так ласково, как никто больше не примет,
а одной блуждать в мире смертных мне страшно.
Тут она вспомнила всю свою жизнь в море, куда уже не надеялась вернуться,
и тяжело вздохнула.
- А как хотелось бы мне навек остаться с моими братьями и сестрами! -
добавила она. - Ведь они будут ждать и звать меня по имени, но не
дождутся...
Сердце у рыбка заныло, так ему стало жаль этой опечаленной девушки. Но он
был до того очарован ее красотой и нежностью, что уже знал: никогда он не
сможет ее отпустить.
Долгие годы жили Родрик Мак-Кодрам и его прекрасная жена в домике на
взморье. У них родилось много детей, и у всех детей волосы были
золотисто-каштановые, а голоса нежные и певучие. И люди, что жили на этом
уединенном острове, теперь называли рыбака "Родрик Мак-Кодрам Тюлений",
потому что он взял в жены деву-тюленя. А детей его называли "дети
Мак-Кодрама Тюленьего".
Но за все это время дочь морского короля так и не забыла своего великого
горя. Часто она бродила по берегу, прислушиваясь к шуму моря и плеску
волн. Порой она даже видела своих братьев и сестер, когда они плыли вдоль
берега, а порой слышала, как они зовут ее, свою давно потерянную сестру. И
она всем сердцем жаждала вернуться к ним.
И вот однажды Родрик собрался на рыбную ловлю и ласково простился с женой
и детьми. Но пока он шел к своей лодке, заяц перебежал ему дорогу. Родрик
знал, что это не к добру, и заколебался - не вернуться ли домой? Но
посмотрел на небо и подумал: "Уж если нынче быть худу, так только от
непогоды. А мне не впервой бороться с бурей на море". И он пошел своей
дорогой.
Но он еще не успел далеко уйти в море, как вдруг и правда поднялся сильный
ветер. Он свистел над морем, свистел и вокруг дома, где рыбак оставил жену
и детей. Младший сынишка Родрика вышел на берег. Он приложил к уху
раковину, чтобы послушать шум прибоя, но мать окликнула его и велела ему
идти домой. Как только мальчик ступил за порог, ветер подул с такой силой,
что дверь домика с грохотом захлопнулась, а земляная кровля затряслась. И
тут из щели над притолокой выпала шелковистая тюленья шкурка. Это ее
когда-то запрятал Родрик, и принадлежала она его прекрасной жене.
Ни словом не осудила она того, кто столько долгих лет держал ее у себя
насильно. Только сбросила с себя одежду и прижала к груди тюленью шкурку.
Потом сказала детям: "Прощайте!" - и пошла к морю, туда, где играли на
волнах белые барашки. А там она надела свою золотисто-коричневую шкурку,
бросилась в воду и поплыла.
Только раз она оглянулась на домик, где хоть и жила против воли, но все же
познала маленькое счастье. Шумел прибой, на сушу катились волны
Атлантического океана, и пена их окаймляла берег. За этой пенной каймой
стояли несчастные дети рыбака. Дочь морского короля видела их, но зов моря
громче звучал у нее в душе, чем плач ее детей, рожденных на земле. И она
плыла все дальше и дальше и пела от радости и счастья.
Когда Родрик Мак-Кодрам вернулся домой с рыбной ловли, он увидел, что
входная дверь распахнута настежь, а дом опустел. Не встретила хозяина
заботливая жена, не приветствовало его веселое пламя торфа в очаге. Страх
обуял Родрика, и он протянул руку к притолоке. Но тюленьей шкурки там уже
не было, и рыбак понял, что его красавица жена вернулась в море. Тяжко
стало ему, когда дети со слезами рассказали, как мать только молвила им:
"Прощайте!" - и покинула их одних на берегу.
- Черен был тот час, когда шел я к своей лодке и заяц перебежал мне
дорогу! - сокрушался Родрик. - И ветер тогда был сильный, и рыба ловилась
плохо, а теперь обрушилось на меня великое горе...
Он так и не смог забыть свою красавицу жену и тосковал по ней до конца
жизни. А дети его помнили, что их матерью была женщина-тюлень. Поэтому ни
сыновья Родрика МакКодрама, ни внуки его никогда не охотились на тюленей.
И потомков их стали называть "Мак-Кодрамы Тюленьи".