anticapitalist.ru/analiz/di..._dSaUDRlFk

Левые и ЛГБТ. Непопулярные мысли на слишком популярную тему

С некоторых пор тема гомофобии сделалась предметом ожесточенных дебатов в левой среде. В определенных кругах противопоставление классовой борьбы и «мелкобуржуазной толерастии» стало чем-то вроде навязчивой идеи. Но имеет ли оно под собой реальные основания?

   Прежде всего, стоит сказать вот что: ненависть к ЛГБТ является абсолютно иррациональной. У нее нет даже тени рационального оправдания, как, например, у биологического или культурного расизма. Биологический расист мог бы, извращая данные науки, утверждать, что негры или китайцы происходят от «неправильных» обезьян, культурный расист спекулировал бы на «цивилизационных» различиях, но все, на что способен гомофоб – это объяснять свою ненависть религиозными или квази-религиозными соображениями.

  Очевидные факты состоят в том, что гомосексуальные люди рождаются и воспитываются в гетеросексуальных семьях, что ни в одной области социальной жизни (исключая сферу сексуальных предпочтений) они ничем не отличаются от представителей гетеросексуального большинства. Утверждение, будто гомосексуальность является психическим заболеванием, на деле является лишь псевдонаучным прикрытием религиозной идеи греха. Если это болезнь, то болезнь, которая не приносит физических страданий, не разрушает организм, не влияет на интеллект и социальные навыки, не делает индивида опасным для окружающих. Не выдерживают критики и моральные доводы о «естественном предназначении», «долге деторождения», «традиционных ценностях» и т.п. Все они, в конечном счете, сводятся к инстинктивным чувствованиям и бессознательным реакциям гомофоба (естественность, традиция, долг, как и вера – все это понятия, отвергающие разумное толкование).

  В то же время, гомофобная эмоция – очень сильный психический раздражитель. У некоторых (вероятно, у большинства) гомофобно настроенных людей она носит поверхностный характер. Такие люди не испытывают глубинной, непреодолимой ненависти к гомосексуалам, но усваивают гомофобный язык как часть традиционного кодекса поведения. Невежество, недостаток образования и низкий уровень культуры, являются факторами, обуславливающими такого рода предрассудки. Вероятно, это объясняет то, что ЛГБТ-движению в ряде стран удалось изменить отношение общества к гомосексуальности в течение всего нескольких десятилетий. Однако есть некоторое число людей, чья ненависть действительно носит характер фобии - болезненного, невротического и навязчивого переживания, всегда чреватого агрессией. В задачи данной статьи не входит обсуждение природы этого, безусловно, патологического явления. Пусть этим занимаются психологи. Мы остановимся лишь на политических аспектах проблемы, на том, что делает гомофобию эффективным инструментом власти в руках правящего класса.

  С точки зрения властвующих гомофобия, несомненно, имеет ряд «достоинств». Это во всех отношениях полезный рычаг, помогающий не только внедрять в массовое сознание религиозно-консервативную мифологию, но и формировать определенный тип личности «образцового гражданина» – я бы сказал, фашистской личности. В чем «плюсы»? Во-первых, в том, что гомофобия полностью иррациональна (и как таковая подрывает критическое мышление), а во-вторых – в том, что она базируется на мощном фундаменте подавленных эмоций и обладает обширным потенциалом агрессии. В этом отношении гомофобия ничем не отличается, например, от национальной и расовой ксенофобии, энергия которой высвобождается по команде, например, в случае войны.

  Если гомофобия не имеет разумных оснований, то она, тем не менее, служит подкреплением ряда реакционных догм. В нынешней России гомофобная риторика тесно спаяна с национализмом (архетипу сытой и уютной Европы российские власти противопоставляют образ растленной и бездуховной «Гейропы»). Происходит банальное натравливание населения на внешнеполитических конкурентов правящего режима и их предполагаемых агентов внутри страны. Толерантность к гомосексуалам становится одной из стигм, ярлыков, демагогически навешиваемых на тех, кто не разделяет господствующую национал-консервативную идеологию.

  Из этого факта нередко выводится следующий аргумент против участия левых в движении ЛГБТ и даже любого прикосновения к этой проблематике: зачем добровольно подставлять себя под шквал ненависти и непонимания, терять политические очки, отрываться от масс и «вносить раскол» в стройные ряды? Далее обычно следуют по-марксистски звучащие фразы о вторичности и малозначимости половых вопросов по сравнению с классовыми и необходимости слияния левой интеллигенции с народом.

  Менее жесткая версия подобной аргументации звучит примерно так: геи и лесбиянки, принадлежащие к рабочему классу, обязаны забыть о своих внеклассовых идентичностях, выбросить радужные флаги, влиться в железные шеренги пролетариата и бороться за социализм, при котором все мерзости жизни, вроде сексизма и гомофобии, отомрут сами собой.

  Почему же, несмотря на видимый популизм такой точки зрения, мы, однако, не можем ее принять? Да, по той же самой причине, по которой не можем принять расизм, национализм, религиозный фундаментализм. С точки зрения политического прагматизма, российские социалисты и коммунисты должны были бы отказаться от многих вещей, делающих наши идеи неприемлемыми для постоянной аудитории госканалов. Например, перестать сочувствовать «инородцам» и трудовым мигрантам, не педалировать атеизм и антиклерикализм, отделаться от крайне непопулярной идеи революции (тем более, мировой), наконец, «критически поддержать» Владимира Путина в его борьбе с либералами и Западом… Подобную эволюцию уже проделала КПРФ, что принесло ей определенный политический профит. Могут ли радикальные левые совершить нечто подобное, сохранив политическую независимость и приверженность классовой борьбе?

  Если переформулировать тот же вопрос в марксистских терминах, то он будет звучать так: возможно ли развить классовое сознание трудящихся, не демонтируя «второстепенные» элементы господствующей буржуазной идеологии или даже используя их против правящей элиты? Возможно ли врастание таких феноменов, как гомофобия или сексизм в идеологию рабочего класса без фатального ущерба для последней? Должны ли мы рассматривать подобные взгляды как засоряющий головы трудящихся реакционный вздор или как нейтральные по отношению к классовой борьбе заблуждения?

  Задать эти вопросы – значит наполовину ответить на них. Мысли господствующего класса – есть господствующие мысли (Маркс), и эти господствующие мысли составляют единый, внутренне взаимосвязанный, комплекс. Мы уже отметили тесную связь между гомофобией и национализмом, который, в свою очередь, является одним из инструментов контроля правящей олигархии над массами. Другим инструментом идеологического контроля является клерикализм (преимущественно православный). И здесь мы видим гомофобную риторику в качестве тяжелой артиллерии клерикального наступления на умы наименее образованной и культурной, преимущественно – пролетарской, части населения. Гомосексуальность выступает как квинтэссенция греха, как удобная мишень для поповских нападок, но намерения клерикалов идут гораздо дальше.

  Просвещенческий дискурс прав человека вытесняется традиционалистским дискурсом «ценностей», рационализм – иррационализмом, ущербная буржуазная демократия – диктатурой неомонархического толка. И если некоторые левые всерьез считают, что в подобных условиях им будет легко строить профсоюзы и устраивать забастовки, то они трагически заблуждаются. Профсоюзы – побочный продукт либерально-капиталистического гражданского общества, как и сам рабочий класс – незаконное дитя буржуазных революций. Если в постсоветской России пышным цветом расцветает византийская архаика, то только вследствие деиндустриализации и культурной деградации последних десятилетий. Это – довольно тривиальная в левой публицистике мысль, но тогда почему, критикуя клерикализм как проявление культурной деградации, мы должны исключить из рассмотрения важную сферу сексуальности? Неужели потому, что так поступала блаженной памяти советская бюрократия?

  ЛГБТ-вопрос не существует в сферическом вакууме, так же как не существует гомосексуальных людей в вакууме. Об этом стоит напомнить ЛГБТ-активистам, зачастую, как и всякая угнетенная группа, страдающих своеобразным нарциссизмом. Безусловно, есть большая доля правды в критике субкультурной замкнутости и либеральной ограниченности российского ЛГБТ-движения.

  Но тот же самый упрек можно с еще большим основанием бросить левым консерваторам, полагающим, что, уклоняясь и отступая перед консервативной волной, они «сближаются с рабочими». На самом деле они лишь деградируют вместе с социумом.  

  Подлинное принятие, уважение и комфортные условия существования ЛГБТ могут получить лишь в обществе, обеспечившем широким массам высокий уровень достатка и образования, в обществе, где распространена этика солидарности, самоорганизации и социальной ответственности, а не неолиберальный эгоизм. Не случайно, что страны, где социальное государство достигло своего высшего расцвета, и сегодня остаются наиболее благополучными как с точки зрения ЛГБТ, женщин, этнических меньшинств (представители которых в большинстве своем принадлежат к рабочему классу), так и с точки зрения рабочих, чье классовое единство не может быть достигнуто иначе, чем путем признания и уважения различий.  

19 августа 2014 —