Как было бы легко, если бы все мы были актерами одной, хорошо поставленной гениальным автором, пьески. Каждый играл бы свою роль и, благодарственно кланяясь группке ангелов, рисованно махал бы им ручкой и уходил со сцены, жалко дергаясь чуть позже за ширмой, в надежде услышать восторженные возгласы "Бис!", чтобы хотя бы еще разок выступить перед скучающей аудиенцией. А после вынесения приговора в одной из критических статей некоего седого безумца, либо сокрушительно падать в ад, либо воодушевленно наклеивать крылья и пытаться взлететь к бессмысленному безграничному спокойствию... Да, сценарий простенький, но многим он кажется по вкусу. Кстати, я хотела поесть.

29.12.2002 воскресенье

Жизнь так бессмысленно полна смысла для меня. И ради чего?! Понимаю ли я сама то, к чему летит моя, горящая ярким пламенем безумия, душа? Могу ли я надеяться, что падая с огромного возведенного бестолковыми людьми небоскреба, я вдруг опущусь на нежную перину облаков, которых никогда не бывает на земле. Нет. Они только на небесах. Боже, как далеко! Где же смысл?

О, Судьба, твоя дьявольская жестокость подводит мое наивное сердце к холодным ровным ступенькам, по которым множество людей спускались медленно в бездну. Наверное, так будет лучше для меня. Если я не могу справиться с моим диким желанием жить не по тем обыденным законам, теряющим всякий проблеск смысла в сумраке самонадеянных глупцов на розовый конец давно сгоревшего проржавевшего медного кольца; если я не хочу спускаться к подножию кем-то возведенной серой горы чьих-то желаний и не умею карабкаться по еще недостроенной моей собственной горке, то куда же мне идти?. Не могу же я всё время стоять на месте.

29.12.2002 воскресенье

Я поднимаю уставшие веки к голубой бесконечности, которая всегда питает меня вселенской любовью. Видна ли такая песчинка как я в океане рутинного мира с твоей высоты? Если я растворюсь, ты меня никогда не найдешь? Хочешь ли ты искать? Или ты ищешь трудности? Мир так прост: он создан для чудес и счастья. Зачем же ты его так беспощадно топчешь? Или же во всем лишь моя вина? Я теряю разум, но нужен ли он мне?

14.10.02 понедельник

Я замерзаю... Толи сплин захватывает меня в свои мертвые объятия, толи страх того, что время от меня вновь убегает, пропитывает всё моё тело... но я уже не чувствую того легкого нежного тепла волнистого лета.

Ветер! Он хлестает покорные деревья, сдирая еще живые листья, и несется мне навстречу, пугая своим могуществом. Как ты велик предо мною, но как ничтожен пред ураганом.

Я куда-то смотрю, но взгляд неподвижен. Я хочу что-то понять, но ответ недоступен. Я смотрю в себя. Глупая! Глупая! Судьба меня отпускает. Делай, что хочешь!

А я боюсь.

31.08.2001 пятница

Сегодня утром почему-то солнце после целой недели праздничных теплых деньков вдруг заплакало... И не просто маленькими хрусталиками, а тревожным судорожным ливнем, кидая сверкающие иглы в грустное небо, горькой обидой разбивая их о бездушные тучи. А людишки, спрыгнув с теплых постелей от однозвучных будильников, появились на мокрых улицах и, раскрыв зонтики, будто пытаясь отгородиться непробиваемым щитом от того, что их, как они думают, не должно касаться, побежали каждый по своим делам.

Теплый ветер начал дергать молчаливые деревья за ветви, собирая еще не поспевший урожай зеленых листьев, и бросать их ввысь как разбитые зеркала погибших грез. Свежий воздух, в предвкушении долгожданной осени, наполнился сочным запахом умирающих листьев, наслаждаясь благоухающей тишиной и невинной чистотой молодого утра.

А за горизонтом множество уже неизвестных душ, выстроившись в странный хоровод, полетели в глубины гостеприимной голубизны и белой вуалью застелили всё небо, оставляя позади полукруг семицветной аллеи, которую, к сожалению, никто не замечал из-за своих зонтиков.

Каждый побежал в отдельный уголок огромного мира и занялся определенной работой, пытаясь забыться в будничной суете и не вспоминать мелькнувших слез. Лишь только отдельные еще живые души воссоединились единым горем и страданием в своем сознании, смыкая теплые руки сердечной поддержкой и тлеющей надеждой.

21.08.2000 понедельник

Время, ты опять от меня убегаешь, затягивая в круговорот вместе с собой всё духовное и мертвое. Даже земля, лежащая так неподвижно и мертво, кажется, ожила и подчиняется твоим законам.

А я уже и забыла этот ветер, дующий в спину и подталкивающий неустанно вперед, это солнце, которое своими легкими лучиками не успевает пробежать по всем с утра, и на чьем-то лице остается на весь день мрак. Я соскучилась по твоей суетливой молниеносной жизни, но всё-таки я осознаю, что еще совсем не умею управлять ни тобой, ни собой.

Секундная стрелка размеренно шагает по циферблату, выполняя свою каждодневную монотонную работу с каким-то дьявольским азартом. Сколько раз в полночном мраке я просила её остановиться хотя бы на несколько минут! Моя детская фантазия...

Я еще умею воображать волшебные замки, пряча в их потайных комнатах нежные беззащитные мечты, и придумывать по ночам сказки, в которых я с геройским духом достигаю всех фантастических высот. Но моя феерия кончается рано утром, когда я вновь слышу непрерывно стукающие каблучки секундной стрелки, которые ничто не может остановить.

17.08.2000 четверг

На дремлющий город тихо опустилась тьма, словно бабочка, вспорхнувшая с молодого только что еще распустившегося бутона, осыпая звездной пыльцой теплое небо. Из-за облаков, которые белыми кляксами запачкали иссиня-черный ночной пергамент, выкатился лунный диск, разбрасывая струйки небесного света во все уголки черного ночного царства.

Один из них разбудил маленького кузнечика, и он сразу же ответил на это нежной музыкой своей скрипки. В глухой тишине молниеносно разнеслись мелодичные нотки, которые подхватили другие зеленые скрипачи, и по всей округе заиграл огромный звездный оркестр.

Из белых тучек выпрыгнули капельки и стали весело плясать, раскачиваясь на листьях спящих деревьев. По небу потянулась струя свежего воздуха, распуская свои длинные волосы, которые спиралью стали обвивать каждую травинку.

Ночь открыла черные ворота, расстелив перед ними млечную дорожку, и пригласила всех в свой замок.

22.07.2000 суббота

Что ждет меня в будущем? Непроходимый густой лес или безмятежная голая пустыня? Кромешная суета, от которой захватывает дух и тяжело дышать или утомительные монотонные будни, не дающие совершенно ничего нового?

Мечта каждого человека - просто быть счастливым - таится в груди даже самого потерянного несчастного и горит ярким пламенем, как звезды сияют в ночном поле.

Когда все люди уходят от земных забот, укрывшись теплым одеялом сна, на черном небе загораются их мечты: недосягаемые и легко доступные, глупые и тревожные, злые и добрые.

Грозный ураган завывает адскими воплями и пытается сорвать хрупкие мечты своими могучими завистливыми руками. Небо хмурит облачные брови и прикрывает сокровища нежным светом луны; а она беспомощно прячется за густые тучи.

Появляется сердитая гроза, вооружившаяся острыми молниями. Размахнувшись всей своей жестокостью, она бросает их в небесную перину, но та, лишь слегка дрогнув, невозмутимо пылает темнотой. Обиженная гроза, срывая с деревьев ломкие ветви, и беспощадно хлестая ими землю, по-детски топая, со слезами на глазах летит жаловаться великому дождю. Но даже ему не под силу сбить маленькие звездочки ни водопадной волной, ни крупным градом. Они от этого становятся лишь чище и ярче.

Когда гроза с позором уходит в другие края, над землей подымается невозмутимая тишина. Нежно погладив ласковые волны и пощекотав стволы деревьев, которые отвечают ей веселым шелестом листьев, она садится на сырую землю и смакует чистый воздух, наблюдая за небесным чудом и удивляется, видя, как некоторые брильянты, выдержав такую суровую битву. хотя и не зная об этом, вдруг бессильно падают и потухают, забыв и уже на веря своим грёзам.

Мое тело ощущает твое тепло. И даже с закрытыми глазами и завязанными руками я вижу и чувствую, что ты здесь... И мне приятно знать, что я нужна не только себе самой.

Нет! Не отпуская меня, а то я упущу этот клубочек тепла и, быть может, никогда уже не смогу согреться. А я так этого боюсь... Не смейся. Если ты не видишь этого через мои глаза, то когда-нибудь ты откроешь свои. Кто знает, будет ли у тебя тогда время.

Жизнь - это песочные часы: их нельзя перевернуть и начать всё заново. Такое бывает только в сказках, которые шепчут малышу на ночь, а ты уже не ребенок. Каждому отмерено определенное количество песка и никто не может добавить себе ни песчинки, пытаясь играть с природой. И если ты вдруг понимаешь, что тебе осталось совсем немного, а ты ничего не успел сделать, тебе никогда не удастся поднять крошки жизни со дна, чтобы что-то вернуть.

А как сильно иногда этого хочется. Знаешь, я никогда не думала, что буду скучать по детству, пока дорога, соединяющая меня с ним, не стала такой длинной. И чем дальше я иду вперед, тем туманнее становится то, что осталось позади. Раньше я видела его приятные знакомые очертания, а теперь не вижу почти ничего.

Детство - это как большой сказочный замок, слепленный фантазией ребенка из снега, и ты стоишь на его вершине, но чем взрослее ты становишься, тем быстрее он тает. Все твои воспоминания превращаются в мелкие слезинки, растекшиеся вокруг нежной рекой. И, наконец, когда-то ты находишь себя, стоящим на твердой холодной земле, а все воспоминания давно высохшими. Ты пытаешься найти дорогу, ведущую в город детства, но она уже давно заросла густой травой... И тогда ничего больше не остается, как только идти вперед, не оборачиваясь назад.

Теперь передо мною открываются новые неизвестные двери, но я боюсь заходить внутрь. Я никогда не думала, что, оказавшись перед огромным трудным лабиринтом, я не помчусь вглубь и заблужусь при первом же повороте, а буду в нерешительности стоять на пороге.

Но вот сейчас я, кажется, набралась храбрости. Только жалко... жалко уходить вот так, ничего не оставив и ни с кем не попрощавшись.

18.07.2000 вторник

Иногда я закрываю глаза и вижу себя совершенно в ином мире, где торжествует тьма, и вокруг ничего нет, кроме пустоты, а под ногами – страшная дорога: болотистая извилистая тропа мучений, которая с неистовой силой тянет за ноги в пугающую гниющую глубь.

Я пытаюсь идти вперед, а она тащит меня назад… Если мне удается вырваться, я иду дальше, но в о тьме не вижу, что вся дорога усеяна тысячами глубоких дыр. И я снова и снова проваливаюсь в безжалостную неизвестность.

Я не понимаю что это… и для чего я должна это делать? Но вновь словно магией тянет меня к дороге, а там... головокружительная радость того, что я сделала пару шагов, затмевает мне глаза, туго завязывая черной лентой, и я опять падаю в дыру, медленно улетая вниз.

Из глаз испугливо появляются слезы и, лениво стекая по подбородку, падают на грудь, разбиваясь в кристаллики неудавшегося счастья. Надежда укутывается в черный плащ и спокойно уходит, оставляя лишь горько-сладкий ветер, который шепчет на ухо истертые мечты, безжалостно царапая воспоминаниями голое сердце... А мне уже почти не больно, только кожа становиться слишком жесткой, а изуродованная душа прячется под мертвенно-равнодушным лицом.

13.07.2000 четверг