Сколько раз в день ты занимаешься духовностью?

*****

Действующие лица: Мастер Стол — мудрец, ему уже 118 лет, но выглядит на 45; просветленный учитель, не называющий себя таковым (так называют его другие); вышедший и уже давно из всех концепций, существующих в мире (религиозных и общественных), но, умеющий, ежели такова будет его спонтанная воля, зайти в любую из них и легко выйти, для того что бы людям, которые его слушают и размышляющими своими ограниченными понятиями, были хотя бы иногда понятны его речи (или Учения — как их называют люди). Он часто и светло улыбается (просто так, нипочему), и от этих улыбок расцветает природа.

Мастер Стул — молодой адепт, монах, (для тех, кто погружен в концепцию Точности сообщаем: он принял 8 274 обета, наложил на себя 852 аскезы, заучил 9 357 231 сутру — за что и получил звание мастера) слишком рьяно и слепо идущий по выбранному как то раз (после видения им во сне или наяву или одновременно Шара, Висящего в Воздухе, с Непознанной Записью с Завитушками) пути. Детство его было тяжелым, и рос он без отца. Всю жизнь, все объекты, людей, себя пытается поместить в выученные его умом правила, что часто создает напряжение в его существе и противоречия, которые наслаиваются одно на другое, что приводит к забавным происшествиям.

Манная Каша — это миловидная девушка, готовящаяся стать монахиней и принять отречение (аскезы) для удаления с “поля боя” жизни в тихий лесной уголок, в маленький домик (для тех, кто в концепции Точности, говорим: домик тот 1,5 на 2,5 м), для того, чтобы посвятить свои дни служению некой Истине, так, как она ее понимает; жизнь же вообще — в её наполненности, красоте и цельности, она отрицает и боится её, разделив мир на концепции “хорошо” и “плохо”, “правильно” и “неправильно”, “свято” и “не свято” и т.д. У неё ясный, тихий взор, на дне которого читается ее настоящая природа; и там есть Всё, а не только “то” или “это”, как она привыкла думать. Некоторые события в её детстве и юности были не верно квалифицированы её умом как “плохие”, “неправильные” и, после недолгого размышления в отчаянии и отрицании, поверив, что жизнь есть страдание, она решает уйти в лес.

 

Просто живет

 

Как только рассветные лучи как бы нехотя проникли на территорию монастыря, Манная Каша решила пойти к Мастеру Столу, чтобы принять Обеты. Она уже долго вынашивала это решение, в котором ее рьяно поддерживал Мастер Стул, и не сомневалась в правильности своего выбора.

В Зале Медитаций, к которому она подошла, спустившись с холма, на котором располагалась ее келья, она увидела Учителя, только что закончившего утреннюю трапезу.

Мастер Стол блаженно улыбался, отпустив свой ум из-под пристального наблюдения. Несмотря на то, что ему было уже 118 лет, Мастер Стол каждое утро надеялся на то, что его ум снова преподнесет сюрприз. Так и сегодня ум Мастера забавлял его картинками семейной жизни стрекоз.

Поблизости сидел Мастер Стул, ссутулившись, медитируя на движение живота пятый час подряд. Он всегда серьезно относился к Учению и уже много лет не пропускал медитаций и пения Священных Текстов. Из живота шли искры. Напряжение его позы увеличивалось.

Манная Каша вошла в зал и замерла в поклоне Мастеру. Мастер Стол не обратил на нее никакого внимания, рассматривая пчелу, которая копошилась на бутоне розы, стоящей на алтаре. Мастер Стул прервал свою медитацию, встрепенулся и приоткрыл глаза. Искры исчезли.

— Сколько раз в день ты занимаешься духовностью? — произнес Мастер Стол, взглянув на Манную Кашу и сделав чрезмерно серьезное лицо. Мастер Стул тут же начал подсчитывать часы и минуты, чтобы в случае необходимости ответить учителю.

Манная Каша удивленно приподняла брови и нерешительно произнесла:

— Как и написано в Сутре о Духовности — 5 раз в сутки…

Мастер Стол с преувеличенным удивлением воскликнул:

— А зачем так много? Зачем?

Мастер Стул, который намеревался было отчитаться о том, что занимается духовностью целых 15 раз в день, притих и стал формулировать новый ответ. Искры появились снова, но уже в мозгу. Манная Каша почтительно склонила голову и произнесла: "Мастер Стол, я буду заниматься духовностью столько, сколько будет нужно, как Вы скажете".

Пчела наконец взлетела с розы и пересела прямо на руку Великого Учителя, чья деревянная статуя стояла в Зале.

— Когда ты будешь заниматься духовностью столько, сколько эта пчела, я приму у тебя Обеты. — продекламировал Мастер Стол и поднялся со своего коврика.

Манная Каша задумалась над словами Учителя, но, неожиданно для самой себя, проговорила:

— Пчела не знает про духовность.

— А почему? — спросил Мастер Стол с надеждой.

Мастер Стул, вспомнил слова Сутры о Пчеле, и, забыв уже полностью про созерцание пупка, радостно воскликнул:

— Потому что пчелы не существует, так как она состоит из пяти элементов и кармического импульса, заданного вибрациями Вселенной.

Мастер Стол молчал, сметая пепел благовоний с алтаря в свою ладонь.

— А о чем она знает? — произнес он немного обреченно.

— Ну конечно ни о чем, потому что она страдает, но не понимает этого, просто живет, и при этом…

— Да-да… Просто живет… Просто живет.... — повторил Мастер Стол слова своего ученика и, поправив одеяние и совершив поклон, пританцовывая, вышел из Зала.

****

Антон Андреев

Жил был Рыцарь без страха и упрека, был он чист и свят, его большое Сердце не могло вынести несправедливости этого мира, и он отчаянно день изо дня сражался с нею. Он громил и изобличал, он боролся со всеми проявлениями зла. Каждый, кто делал зло, каждый, кто был пронизан тьмой, получал вызов на бой, от которого нельзя было уклониться, ибо Рыцарь был силен и многомерен, и не было на свете места, где можно было бы скрыться от его взгляда, и не было шансов уйти от возмездия.

Рыцарь был высокодуховным существом, он шел под руку с Богом и свято верил в своё предназначение. Он так же всею душой стремился к просветлению, для того, чтобы сила его оружия стала поистине абсолютной. Он никогда не глумился над поверженным врагом, напротив, он всячески сопереживал ему и всегда молился о душе, пойманной в капкан Тьмой и Неведением.

Путь Рыцаря был тернист и полон боли и потерь, за «дело Света» он пожертвовал семьёй и близкими своими, он не щадил ближних, как и себя, а всё тело его было испещрено ранами, как береста письменами. Ему столько раз грозила смерть и столько раз он проходил сквозь неё, буквально возвращаясь с того света, что потерял всякий страх смерти, и жизнь свою давно признавал завещанной Богу и Делу Света. Однако сколько бы он ни бился за Свет и Истину, мир не изменялся к лучшему, а Тьма даже как будто сгущалась. Казалось, всё больше людей, даже самых близких, поддаются её влиянию… а мир, казалось, сходил с ума…

  В один прекрасный день он молился над телом очередного демона, отправленного им на Суд Божий. Сознание Рыцаря было ясно, а взгляд чист и глубок, и увидел он, как из тела поверженного сообщника тьмы выходит некая структура, похожая на шупальце гигантского спрута. Темное и неприятное оно поднялось от тела и тотчас нашло себе другое, доселе невинное. И человек, которого коснулось это щупальце, сразу поменялся лицом, взгляд его стал тяжелым, а сознание заволокла тьма. Рыцарь мысленно посмотрел назад и понял, что так происходило каждый раз, упавший враг переставал нести зло, но само зло никуда не исчезало, оно находило нового исполнителя и всё повторялось. И понял Рыцарь, что он сражался с тенью, проявлением тьмы, с некой функцией, такой же естественной для этого мира как восход и закат. И когда функция теряет одного исполнителя, она сразу находит другого, вот только каждая душа, раз ставшая носителем этого Зла, изменялась навсегда. Он понял, что своею борьбой он лишь увеличивал количество испорченных Душ, своими руками он способствовал распространению вглубь той самой Тьмы, с которой боролся.

Это так поразило Рыцаря, что он слёг и долго болел, силы оставили его, а желание жить угасало с каждым днём, казалось, смерть, которой не суждено было застать его врасплох в бою, сейчас накроет его своим покрывалом. Получалось, что Рыцарь сражался против Мира, который собирался спасти, против Бога-творца, который этот мир создал таковым и от имени которого он, как ему казалось, действовал. Если всё так, значит, он недостоин жить и должен умереть, может быть, хотя бы смерть искупит его вину или хотя бы принесет его душе покой, ведь принять мир таким он не мог.

Рыцарь не был бы рыцарем, если бы сдался без последнего боя, не дело рыцаря умирать в кровати, и раз этот бой нельзя выиграть вовне, убив врага, значит он выиграет его внутри, бросив вызов самому себе. Он встал с кровати, превозмогая душившую его лихорадку и слабость. Одел свои лучшие доспехи и взял лучшее оружие для поединка внутри себя – рясу и чётки. Он поднялся на вершину горы налегке, он не собирался ни есть, ни пить, ему предстоял смертельный поединок до победного конца,  ведь он не оставит себе пути к отступлению и не проявит слабости.

Много дней он сидел на вершине горы неподвижно, созерцая мир, который он так любил, и ради счастья которого отдал всё в своей жизни, небо, к безмятежности и прозрачности которого стремился, и прекрасное Сердце Бога – Солнце. Он искал ответ на вопрос ценой своей жизни, поскольку без ответа на него жизнь не имела смысла. Сознание его расширилось, видение его стало чистым, и открылась ему возможность читать в душах людей, и увидел он, что все души человеческие, которые охватывал его взгляд, уязвимы ко злу, все души человеческие имеют печать деяний, открывающих их злу. Его   Сердце наполнилось состраданием, Любовь к людям, к их несовершенству, лилась из него на Землю. Желание исцелить людей переполняло  и рвало его душу. Казалось, он достиг состояния совершенной Любви и уподобился Бодхисатве. Его буквально тянуло сойти с горы вниз к людям и исцелять, исцелять, исцелять их Любовью. Там, где раньше он работал мечом, теперь бы он нёс благость исцеления руками, наполненными Светом. Вот каким должен быть настоящий Рыцарь Света, хотелось воскликнуть ему!

Рыцарь чувствовал на себе руки Бога, благословляющие его на новый Путь, на новое Служение. Он готов был встать и идти, отдавая свою жизнь служению Любви. Теперь всё ясно как день, он получил откровение Бога, он получил Дар исцелять и Любить, он сможет исправить Кротостью Любви всё, что совершил Силой своего оружия. Его стремление к истине достигло цели, его самоотверженная медитация дала плоды. Рыцарь поднял очи к Небу, благодаря Бога за осознание и попытался встать с камня, на котором сидел много дней без сна, еды и питья, но тело отказалось повиноваться ему, и он от усилия завалился набок, сознание его померкло, и он провалился в сон.

Странное видение пришло ему во сне. Он видел себя странствующим по разным селениям, проповедующим и исцеляющим, пробуждающим, творящим чудеса и ведущим за собой массы людей. Все, кто видел его, внимали его речам, чувствуя силу его Света и безусловность его Любви. Но как бы всё ни выглядело снаружи идеально, он чувствовал своё внутреннее состояние, которое было недоступно его последователям. Он чувствовал терзавшие его мучения, он не был спокоен, и ночами молился Богу до кровавого пота. Он молил Бога о мире в душе, которому он учил, но которого так и не достиг сам. Его называли Сыном Бога и Спасителем, но он на самом деле не мог не только спасти мир, но даже самого себя. И сколько бы чудес и исцелений он ни совершал, это было лишь бегством от себя, лишь попыткой отсрочить неизбежное, которое уже стучалось в дверь, уже кралось по его следам, и некуда было скрыться от самого себя, и не было такого чуда которое защитило бы его от неизбежного…

В ту ночь он не спал, чувствуя, что его бег по тонкому льду подходит к концу, и настает момент встретиться с тем, что лежит под ним. Он видел, что этот путь так же бесполезен, как и путь меча, он видел, что люди, идущие за ним, живут не своей жизнью, что исцеление, дарованное им, не приносит им истинного освобождения, что мир не изменился, а опять двигался к насилию и безумию, и все его попытки вновь сошли на нет. Он знал, что проиграл эту битву, опять проиграл…

Когда его схватили,  он не сопротивлялся, он не был удивлен поведению людей, которые стали кидать в него камни и осуждать сразу, как только  его унизила власть, приговорив к казни, хотя ему было больно, ведь он искренне жил только ради них. И не надеялся увидеть учеников возле креста, ведь знал, что они слабы и вера их слаба. Перед крестом были лишь женщины, т.к. женщины черпают силу в слабости.    Он Любил людей еще сильнее, принимая за них страдания, ведь не ведают они, что творят… Но было больно, невыносимо больно, «Боже за что ты оставил меня!? Ведь я делал то, на что ты благословил меня сам!»  Небеса безмолвствовали…

Значит что-то не так, можно снова обижаться на мир, и снова идти на смерть ради идеи, как он это делал когда-то. Но надо признать, что и сейчас, оказавшись в тупике, он сыграл с Богом, он вызвал его на ковер. Если его Путь правильный, Мир должен был расступиться перед ним, и Солнце должно было воссиять, если же нет, он готов был принять смерть…

Готов ли? Теперь, на кресте, он должен признать, что ошибся, и его Путь не был тем совершенным Путем, которым должен был идти настоящий Спаситель…

Понять перед смертью, что вся твоя жизнь была напрасной – вот истинное мучение, невыносимее которого лишь жизнь без смысла, которой, как он сейчас понимал, он и жил. Сейчас он должен признать правду, должен посмотреть на всё иначе. И возможно найти Силу для того,  чтобы изменить себя, в своей слабости распятого.  Он заигрался в спасителя и Сына Божия, он оторвался от мира и себя. Надо возвращаться к себе, перед лицом смерти, надо встретить её не как униженный Спаситель человечества, а как человек, который готов перед лицом смерти посмотреть себе в глаза, сняв все маски и роли.  И он стал отпускать себя, принимая свои ошибки,  он больше не ждал благодарности ни от кого, ведь глубоко внутри, сквозь боль разочарования и обиды на мир он теперь понимал,  в реальности его не за что благодарить, ведь всё, что он делал, вся его Любовь шла от собственной неполноты, от желания спасти других и переделать мир, не познав до конца самого себя. Он проиграл Миру, поскольку ставил себя выше его, и мир низверг его вниз. Он витал в облаках. Теперь, когда руки и ноги его прибиты к вкопанному в землю кресту, а люди отвернулись от него, у него есть лишь один шанс что-то понять, ему надо принять мир и людей такими, какие они есть. А для этого…

Рыцарь вскочил мокрый от пота. Мираж, всё мираж, все его откровения, все божественные благословения – всё мираж! Он прислушался к себе и понял, что вся его многодневная медитация была напрасной, он также далеко от осознания, как и в первый день, при этом он прошел огромный Путь и встал у черты, которую надо пересечь, чтобы всё, что случилось с ним до этого, было не напрасным. Да, он больше не будет играть в Рыцаря, как и не будет играть в Спасителя, всё это иллюзии, ловушки для сознания. Тогда что же делать, что стало ясно в том видении на кресте?

Принять мир и людей, но как их принять? Что может заставить принять что-то?  Что делает этот процесс естественным?  Надо встать с людьми и миром на один уровень!  Не смотреть вверх на Бога, не тянуться к нему, убегая от себя, а пойти вниз и занять своё место в узоре мироздания.

Но как же это сделать, как это сделать ему, избранному Богом носителю Света? Ему, видящему Тьму и способному исцелять её силой собственного Света и Любви? Выходит, надо отказаться от избранности, надо снять все образы и доспехи и найти то, что объединяет?

Он скинул с себя одежды проповедника, отбросил чётки. Он встал  под небом, обнаженный и открытый миру, он больше не пытался придумать себе образ, который бы сделал его отличающимся от других, образ, отделяющий и выделяющий его, возвышающий его над миром. И тогда он смог увидеть в себе то, что столько лет скрывалось от его опытного и светлого взгляда, он увидел, что так же, как и другие люди состоит из света и из тьмы, что всё, что он делал всю свою жизнь, было побегом от внутренней тьмы, было способом отречься от самого себя,  он увидел, что   всю жизнь преследовал в других то, что боялся рассмотреть в себе.

И тогда Рыцарь шагнул в свою Тьму, и принял её, и прошел её насквозь… принял своё право на несовершенство, на ошибку…

 Он бежал по полю, полному цветов голым невинным малышом, и счастье переполняло его. Он посмотрел на кристально чистое небо, улыбаясь и смеясь, но вдруг увидел на нем проступающие темные знаки. Зло всего мира наваливалось на райский уголок, в котором он стоял. Малыш посмотрел на темные знаки без тревоги, он знал, что всё, что есть в этом мире, есть в нём, и посмотрел в свою Душу, туда, где была пустота и боль, приглашающая тьму. Малыш спустился вглубь своего личного Ада, туда, куда не заглядывал никогда, принеся в своей улыбке все ароматы цветов, всю радость солнечного дня, ведь раз они есть на Земле, значит, есть шанс на исцеление.

 Он прошел по пустошам души, где всё было серо и безрадостно, где от цветов осталось лишь почерневшие стебли под толстым слоем пепла. Если бы Рыцарь не принял свою Тьму, не принял бы Мир таким как он есть, он сейчас был бы потрясён и пытался бы спасти и исцелить этот мир, заваливая его новыми цветами, красками и светом. Но он уже проходил этим путем, это путь в никуда.

Теперь, когда он принял Тьму, у него не было отторжения, он принимал этот пустынный мир как очередное проявление Бога. Он видел его гармонию, его уместность в его душе, под этим пеплом он хоронил цветы своей боли, своих разочарований и поражений. Каждая частичка этого пепла появилась здесь не случайно, она появлялась каждый раз, когда он отворачивался от себя, забывал себя, предавал себя, закрывался от боли, поражений, предательства. Этот Ад он создал сам, и только сам сможет его переродить.  

Он опустился на колени перед этим нескончаемым кладбищем самого себя, и просил у себя прощения за всё, просил прощения у Бога и Мира и признавался в Любви. Он брал каждый увядший цветок и говорил с ним, заново проживая его историю, заново переосмысливая её, находя в ней новое звучание. Каждый увядший цветок  это символ отказа от себя, от своей божественной природы. Каждый погибший цветок, каждая частица пепла это признание себя Жертвой, не признающей возможности принять Дар произошедшего события, и шанс стать Мастером.

Он брал каждый цветок и благодарил его с Любовью, каждое событие своей жизни, каждого человека он видел частью себя, своими учителями и родителями, ведь каждое пройденное испытание, которое учит, позволяет нам измениться, рождаясь обновленными на новом уровне. Малыш брал цветок за цветком, переосмысливая каждый, и они оживали и распускались в его руках, и с каждым цветком он рос и становился старше.

Рыцарь шел по долине личного Ада, по пеплу забвения, скрывающему самые ценные бриллианты его жизни, и под ногами его распускались Лотосами Дары его истинной Жизни. Он прошел всю долину из края в край, преобразив её, малыш исчез, теперь он соответствовал своему возрасту, вот только глаза его были полны такой Мудрости и Света, какую не встретишь ни в каком возрасте, а в Душе была настоящая гармония.

Он обрел покой, к которому стремился. Знаки Тьмы исчезли из его Жизни как что-то враждебное и неправильное, теперь он знал, что появление подобных знаков означает лишь одно, он был не искренен с собой, и он благодарил Мир за них и был рад им. Он больше не сражался и не учил людей, он просто Был, полностью и абсолютно, каждой клеткой и частицей своего сознания он Был этим Миром, и Мир принимал и тянулся к нему, не досаждая  и не пытаясь погреться в его лучах, он больше не был Солнцем согревающим Землю, светочем рассеивающим Тьму. Он стал Сутью всего, обычным Человеком, который просто Жил, истинно Жил, и каждое мгновение его Жизни звучало музыкой для миллиардов людей, отворачивающихся от жизни, музыкой, ведущих их к себе. Он стал Путеводной Звездой, о которой никто никогда не узнал, но которая истинно вела.

 

В Единстве с Вами  Александр Путник

 

Молодой монах принял постриг, и в монастыре ему первым заданием было помогать остальным монахам переписывать от руки церковные уложения, псалмы, законы и т.п. Поработав так с недельку, наш монах обратил внимание, что все монахи переписывают эти материалы с предыдущей копии, а не с оригинала. Подивившись этому факту, он выразил свое удивление отцу-настоятелю: 

«Падре, ведь если кто-то допустил ошибку в первой копии, она же будет повторяться вечно, и ее никак не исправить, ибо не с чем сравнить!». «Хм, сын мой — ответил отец-настоятель,— вообще-то мы так делали столетиями… Но, в принципе, в твоих рассуждениях что-то есть!» — и с этими словами он спустился в подземелья, где в огромных сундуках хранились «первоисточники», столетиями же не открывавшиеся. 

И пропал. 

Когда прошли почти сутки со времени его исчезновения, обеспокоенный монах спустился в те же подвалы на поиски святого отца. Он нашел его сразу — тот сидел перед громадным раскрытым томом из телячьей кожи, бился головой об острые камни подземелья и что-то нечленораздельно мычал. По покрытому грязью и ссадинами лицу его текла кровь, волосы спутались и взгляд был безумным. «Что с вами, святой отец? — вскричал потрясенный юноша,— Что случилось?!» 
"Celebrate,— простонал отец-настоятель,— слово было: 
c-e-l-e-b-r-a-t-e! А не «celibate»!!!"*** 

— (celebrate — празднуй, радуйся; celibate — воздерживайся ) 

Совет психолога 

Несколько месяцев спустя женщина вернулась и сообщила, что следовала предложению психолога.
— Прекрасно! — отвечал он. — Пора подавать на развод.
— Какой развод? — сказала женщина возмущенно. — Никогда! Я его люблю.

© Гэри Чепмен, "Путь к счастливому браку"

25 личных открытий Эйнштейна

 

1. Чем умнее человек, тем легче он признает себя дураком.

2. Процесс научных открытий — это, в сущности, непрерывное бегство от чудес.

3. Я не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но в Четвертой будут использоваться палки и камни.

4. Единственное, что мешает мне учиться, — это полученное мною образование.

5. Что может знать рыба о воде, в которой плавает всю жизнь?

6. Национализм — детская болезнь. Это корь человечества.

7. Вопрос, который ставит меня в тупик: «Сумасшедший я или все остальные?».

8. Свобода человека в современном мире похожа на свободу человека, разгадывающего кроссворд: теоретически он может вписать любое слово, но на самом деле он должен вписать только одно, чтобы кроссворд решился.

9. Здравый смысл — это сумма предубеждений, приобретенных до восемнадцатилетнего возраста.

10. Совершенные средства при неясных целях — характерный признак нашего времени.

11. Наука без религии — хрома, а религия без науки — слепа.

12. Воображение важнее, чем знания. Знания ограничены, тогда как воображение охватывает целый мир, стимулируя прогресс, порождая эволюцию.

13. Брак — это безуспешная попытка превратить случайный эпизод в нечто долговременное.

14. В юности я обнаружил, что большой палец ноги рано или поздно проделывает дырку в носке. Поэтому я перестал надевать носки.

15. Не стоит обожествлять интеллект. У него есть могучие мускулы, но нет лица.

16. Порядок необходим глупцам, гений же властвует над хаосом.

17. Все очень просто. Все люди считают, что это сделать невозможно. Но находится один смельчак, который с этим не согласен…

18. Как много мы знаем, и как мало мы понимаем.

19. Сделай настолько просто, насколько это возможно, но не проще.

20. Стремитесь не к тому, чтобы добиться успеха, а к тому, чтобы твоя жизнь имела смысл.

21. Каждый человек обязан по меньшей мере вернуть миру столько, сколько он из него взял.

22. При помощи совпадений Бог сохраняет анонимность.

23. Единственный разумный способ обучать людей — это подавать им пример.

24. Только те, кто предпринимает абсурдные попытки, смогут достичь невозможного.

25. Бесконечны лишь Вселенная и глупость человеческая. Хотя насчет первой у меня имеются сомнения.

 

 Бог и Дьявол коротали вечность за игрой в шахматы.

- Шах и мат! – с удовольствием объявил Господь.
- Так не бывает! – обиженно сказал Дьявол. – Это не по правилам!
- Правила на то и созданы, чтобы их нарушать, - философски заметил Бог.
- Но ты же сам их и установил! – настаивал

Дьявол.
- Значит, имею право и отменить, - усмехнулся Господь. – Или я не Творец?

***
Он и Она увидели друг друга вполне случайно и «зацепились» взглядами.
– Что это я? – нахмурилась она. – Волнение какое-то непонятное… Так не бывает! Какое мне вообще до него дело?
- Странно… Почему мне кажется, что уже видел ее? – удивился он. – Да фигня… Так не бывает!

***
- Я не пойму, у вас что, роман намечается? – говорила подруга. – Ты с ума сошла? Кто ты – и кто он!
- Я и сама ничего не понимаю, - пожимала плечами Она. – Он вообще не в моем вкусе, если что. Но вот искра пробежала – и все, ничего не могу с собой поделать!
- Да ну… Чтобы ты и не могла руководить своими чувствами? Так не бывает!

***
- Слышь, да ты свихнулся! Что ты на нее все время пялишься? Тебе что, девчонок кругом мало? Она ж замужем уже побывала, и не раз, и ребенок у нее. Оно тебе надо, братан?
- Сам не пойму. Вроде начну себя уговаривать – уговорю. А потом увижу ее – и все, тянет к ней. Прикинь? Как магнитом тянет! И никуда не деться.
- Да брось, «не деться»! Так не бывает. Всегда можно альтернативу найти. Пойдем лучше, по пивку…

***
- Доченька, девочка, ну ты что? Ну какое «жить вместе»? С кем??? Он же еще пацан зеленый! Ты ж взрослая женщина, самостоятельная! Или ты его усыновить собралась?
- Ах, мама, оставь ради бога! У меня и так голова кругом! От любви…
- Какая любовь??? Ты ребенком занимайся, вот это – любовь. А то, что ты удумала – блуд называется!
- Мам… Ну я же тоже имею право на счастье!
- Счастье? С ним??? Да окстись ты! У вас разница в возрасте, как от Пекина до Москвы. Не будет вам счастья. Так не бывает!!!

***
- Сынок, так нельзя. Они веры другой. Ну как ты с ней жизнь будешь, с иноверкой-то?
- Как все. Не я первый, не я последний.
- Нельзя против обычаев идти, сынок. Плохо это.
- Нееет. Не может быть, чтобы любовь – это плохо. Так не бывает!

***
- Глянь, Петровна, вон эти пошли! Семейка, блин… Смотри, смотри, за руки держатся! Ну цирк…
- А ты, Гуля, не завидуй! Мы-то свое за ручку отходили, так пусть теперь другие походят.
- Да разойдутся они, вот увидишь! Не пара они друг другу, не пара!
- Да отчего ж не пара?
- А вот не пара – и все! Надо же по уму выбирать, а тут и возраст, и рост, и вера, и социальное положение – все не так, все наперекосяк.
- Да это ж разве важно – вера, положение? Когда любовь, тогда и счастье.
- Какая любовь??? Откуда счастье??? Так не бывает…

***
- Господи, вот каждый день думаю: ведь мы же могли не встретиться?
- Не могли. Мы ж половинки. Обязательно встретились бы рано или поздно!
- Но ведь не все встречают свои половинки?
- А мы заслужили! Вот и встретились. Подарок такой, от судьбы!
- Да? А я-то думаю, что это у меня каждый день праздник? Оказывается, подарок судьбы!
- Ну да. Поскольку нас уже почти четверо (который в животе сидит, тоже считается!), давайте хоровод водить? А то какой праздник без хоровода?
- Я так тебя люблю! Даже удивительно… Я иногда думаю: так не бывает!

***
- Ну и фигня! – надул губы Дьявол, заглядывая сверху на веселый хоровод. – Это ты придумал! Так не бывает!
- Здрастьте-пожалуйста, - удивился Господь. – Как же не бывает, когда вот оно?
- Это ты все подстроил, как всегда! – обвинил Дьявол.
- А как же! – с удовольствием согласился Господь. – Подстроил, да. Я всем и всегда посылаю подарки. Только не все их принимают.
- Ага! Значит, не все! – обрадовался Дьявол. – Вот видишь, кое-кто и в тебе сомневается!
- Все сомнения – от лукавого. То есть от тебя! - объяснил Творец. – А от Бога – только вера.
- Вот все меня клянут, чуть что – «бес попутал!», а между прочим, это ты всех путаешь!
- Ну да, я путаю! – охотно подтвердил Творец. – А то какое же творчество, если все «как положено»? Творцы проторенными путями не ходят!
- Но ведь эти двое действительно не походят друг другу! – жалобно сказал Дьявол.
- Не подходили. Пока не поверили в то, что чудо возможно.
- Ну вот скажи, почему тебя все любят, а меня ненавидят? Приписывают мне все собственные грехи?
- Потому что ты ограничиваешь их возможности, а я – раскрываю. Ты тянешь их вниз, а я – вверх. Ты – приземляешь, а я дарю крылья. Ты заставляешь жить разумом, а я – чувствами. Ты не даешь забыть, что они смертны, а я – напоминаю, что они – Боги.
- Ну и скажи на милость, за что это мне? – опечалился Дьявол. – Что за роль такая неблагодарная?
- А давай ты станешь таким же, как я? – предложил Господь. – Вместе будем чудеса творить, любовь увеличивать, к Свету вести. Хочешь?
Дьявол задумался, а потом заулыбался.
- Нееее… Не получится. Нельзя, чтобы «лево» без «право», черное без белого, а Свет без Тьмы. И чтобы страх без любви – тоже нельзя. Так не бывает!
- Ну, вот видишь! Сам все понимаешь. Еще партийку в шахматы? - предложил Господь. – Ты, так и быть, на этот раз ходишь белыми… Только не говори мне, пожалуйста, что так не бывает!

— Пожалуйста, осмотри эту комнату и попытайся найти в ней все, что имеет коричневый цвет. 

 

Молодой человек огляделся. В комнате было много коричневых предметов: деревянные рамы картин, диван, карниз для занавесок, книжные переплеты и еще множество разных мелочей. 

 

— А теперь закрой глаза и перечисли все предметы… голубого цвета, — попросил учитель.

 

Молодой человек растерялся: 

— Но я ничего не заметил! 

 

Тогда учитель сказал: 

— Открой глаза. Посмотри только какое здесь множество голубых предметов!!! 

 

Это было правдой: голубая ваза, голубые рамки фотографий, голубой ковер…

 

Ученик ответил:

— Но это же уловка! Ведь я по вашей указке искал коричневые, а не голубые предметы! 

 

Учитель тихо вздохнул, а потом улыбнулся: 

— Именно это я и хотел тебе показать! Ты искал и находил только коричневый цвет. Так же происходит с тобой и в жизни: ты ищешь и находишь только плохое и упускаешь из виду все хорошее! 

 

— Но меня всегда учили, что следует ожидать худшего, и тогда никогда не окажешься разочарованным. А если худшее не произойдет, то меня ожидает приятный сюрприз. Ну, а если я всегда буду надеется на лучшее, то подвергну себя риску разочарования! 

 

— Уверенность в пользе ожидания худшего заставляет нас упускать из виду все хорошее, что происходит в нашей жизни. Если ожидаешь худшего, то обязательно его и получишь. И наоборот. Можно найти такую точку зрения, с которой каждое переживание будет иметь положительное значение. С этой минуты ты будешь искать во всем что-то положительное!

Богатая дама, проезжая мимо бедного домика, услышала весёлый смех и велела слуге: «Сходи узнай, какой у них праздник».

«Это семья лесоруба, — доложил слуга. — Сегодня он продал дрова и всех кашей сытно накормил. Вот они и радуются».

«А у моего мужа дела всё хуже!» — тоскливо подумала дама.

Вскоре дама снова проезжала мимо того же дома и опять услышала смех. Посланный слуга объяснил: «У лесоруба сын родился! Ему на трёх детей еды не хватает, а он четвёртому радуется».

«А мои дочери приносят мне одни проблемы!» — грустно подумала дама.

Когда дама в третий раз услышала смех в маленьком домике, она сама постучалась в дверь и спросила хозяйку, почему они всегда веселятся.

«Всё у нас хорошо, вот и веселимся», — ответила простодушно женщина.

Тут богатая дама не выдержала и поехала к колдуну. Она рассказала ему о семье лесоруба и воскликнула:

— Это несправедливо! Моя жизнь — сплошные мучения, а у этой семьи — сплошная радость.

— У тебя богатство, муж, умницы дочки. Что ты ещё хочешь? — удивился колдун.

— Наколдуй мне счастье.

— Я не могу наколдовать тебе то, чего ты не хочешь видеть рядом с собой, — вздохнул колдун.

Менцингия

   
     "В начале XV века в баварском городе Аугсбург жил-был талантливый хирург, бальнеотерапевт, травник и изобретатель Каспар Бернауэр вместе со своей супругой. Бог не дал им детей. Каспар очень мечтал о дочери и однажды решился на необычный для врача поступок. 
     
     В семье Каспара из поколения в поколение передавалась языческая легенда о том, что на волшебном острове "Цветочная Гора" (Pluedenberg или на ретском языке Blaetyn-Bhergh), находившемся у посёлка Менцинг под Мюнхеном и омывавшемся со всех сторон речушкой Вюрм, а также образованным ей озером, сбывались желания. Однако, желание должно было быть исключительно сильным. Достаточно было просто прийти на остров, присесть на берегу, загадать желание и окропить себя водой из озера. 
   
     И в 1409 году Каспар собрался в путь. Вместе с женой приехал он на остров и всё сделал в соответствии с древним обычаем. И через год у них появилась белокурая девочка, которой дали имя Агнес. К своему совершеннолетию Агнес превратилась в самую красивую девушку Баварии. 
     
     В феврале 1428 года баварский принц Альбрехт приехал в Аугсбург на турнир. После рыцарских состязаний Альбрехт посетил знаменитые на весь мир термальные купальни и бани аугсбургского цирюльника, банщика и врача Каспара Бернауэра. Там принц познакомился с дочерью доктора Бернауэра - восемнадцатилетней белокурой красавицей Агнес. Принц Альбрехт без ума влюбился в Агнес и купил для неё дом в посёлке Менцинг под Мюнхеном (ныне районы Унтерменцинг и Оберменцинг), где они вскоре тайно обвенчались. 
     
     В марте 1428 года принц Альбрехт посвятил Агнес свои стихи: 
     
     
     "Я - древняя душа, 
     Блуждавшая во мгле, 
     В безвременье и в бездне, 
     На нечто натыкаясь иногда, 
     Не понимая сущности своей, 
     Во что-то воплощаясь 
     И освобождаясь вновь... 
     Вдруг Божьей милостью 
     Преобразилась в телесах 
     Здесь - на Земле, 
     Познавши времени поток, 
     Пространства чудеса, 
     Все ощущенья Человека, 
     Поняв себя, 
     Почуяв собственное Я, 
     Всю радость самовыраженья, 
     Всю прелесть Жизни, 
     Дарованной мне Богом - 
     Хвала Тебе, Господь, 
     Деяния Твои Великолепны! 
     Как благодарен я Тебе за всё! 
     Я так люблю дышать, ходить, смотреть, 
     И ощущать деревья, листья, стены, 
     Земную пыль, поток воды свободный, 
     Созвездья красок, совершенство формы, 
     Возможность двигаться, внимать и говорить 
     Слова Любви и Нежности, 
     Общаться 
     С такими же скитальцами, как я, - 
     Гостями Божьими здесь - на Земле... 
     Настанет время и случится, что 
     Мы все покинем этот дивный Рай, 
     Оставим тело здесь и потеряем память, 
     Способность выражать и понимать; 
     Привычное вдруг станет непонятным, 
     Далёким, невозможным и чужим... 
     Но здесь пока ещё я Божьей властью, 
     И я кричу - храните же себя! 
     Не убивайте, не уничтожайте мир! 
     Поймите же: все страсти - заблужденье! 
     Вся истина - в Любви! Любите всех! 
     В себе любите Бога! Он дал Шанс, 
     Держитесь за него! 
     Не попадайте в плен 
     соблазнов и иллюзий - 
     Они мертвы, они - ничто, мираж! 
     Любовь - единственная страсть, 
     Присущая душе, 
     Спасающая нас от разрушенья! 
     Она продлит очарованье жизни 
     Здесь - на Земле! 
     Но ликование моей души 
     Осталось бы неполным, 
     Кабы Господь 
     Не свёл меня с тобой 
     В чудесной Встрече 
     Двух странников Вселенной! 
     Тебя люблю, волшебница моя, 
     Как это чУдно, что сейчас мы вместе, 
     Мы - две души, познавшие себя, 
     И познаЮщие теперь друг друга, 
     Две Божьи искры, что летя с небес, 
     Соединились, чтобы стать Светилом, 
     Источником Божественной Любви, 
     Любви не только тел, Любви духовной, 
     И в этом - смысл жизни на Земле, 
     Чтоб души Волю обрели и, воплотившись, 
     В Любви могли соединиться вечной, 
     Ведь тело же не цель, лишь только средство 
     Святого выражения Любви, 
     И восхищенья Богом и его Твореньем! 
     Тебя, мой друг, любовь моя, пою, 
     С тобой несусь я, Вечностью играя, 
     С тобой пьянею от Земного Рая, 
     С тобой я этот Жизни кубок пью! 
     С тобой, любимая, мне очень хорошо, 
     Мы - родственники здесь и в Божьем Царстве, 
     Хочу продлить я это Счастья пьянство, 
     С тобой, мой друг, преграды все - ничто! 
     И благодарность в сердце я ношу, 
     Что нашу встречу сделал Бог возможной! 
     Спаси и Сохрани нас здесь как можно дольше, 
     Тебя, Господь, прошу, прошу, прошу!.." 
     
     
     Als eine alte Seele 
     trieb mich bestaendig um 
     nur Dunkelheit, nur Leere. 
     Ich war so taub, so stumm... 
     
     Man schenkte mir ein Leben, 
     die Traeume im Fluss der Zeit, 
     die Freude an der Freiheit. 
     Damit kam ich soweit. 
     
     Dem Jubel meiner Seele 
     fehlte noch ein Stueck, 
     bis ich Dich getroffen hab. 
     Du bist mein wahres Glueck! 
     
     
     Я - древняя душа, 
     Блуждавшая во мгле 
     Безмолвно, не дыша... 
     Я был так глух, так слеп... 
     
     Жизнь даровал мне Бог, 
     И я увидел свет, 
     Познать свободу смог, 
     Времён ретивый бег... 
     
     Но эта жизнь моя 
     Была б полупустой, 
     Кабы Господь меня 
     Не свёл, мой друг, с тобой! 
     
     
     Агнес рассказала Альбрехту мистическую историю своего появления на свет, и Альбрехт был настолько очарован и заинтригован, что решил построить на Цветочной Горе замок для них двоих на месте полуразрушенной крепости XIII века. В 1431 году принц Альбрехт начал грандиозную перестройку того, что осталось от старой крепости, с целью превращения её в уютный охотничий замок и в любовное гнёздышко для совместной жизни со своей тайной супругой Агнес Бернауэр. 
 
     Новому замку принц Альбрехт дал название Pluedenberg, происхождение которого до последнего времени оставалось неясным. Однако недавно учёные, изучая данные археологических раскопок и архивные документы, обнаружили, что исходное название Pluedenberg соответствовало историческому названию данного места "Цветочная Гора" и было связано с древнейшими языческими обрядами. Позднее Pluedenberg преобразовался в Pluedenburg, Bluetenburg и окончательно в Blutenburg (Блютенбург). 
   
     В строящемся замке Блютенбург Альбрехт решил сконструировать купальни с использованием термальных источников по принципу бань Каспара Бернауэра, отца Агнес. Для этого Альбрехт обратился за консультацией к Каспару Бернауэру, который охотно согласился помочь. 
     
     Особенно усердно об этом упрашивала отца красавица Агнес: "Папа, папа, ты же знаешь, как я люблю купаться!" И действительно, Агнес с самого детства могла необычайно долго лежать на дне большой купальни и не захлёбываться. 
   
     Доктор Бернауэр был очень рад возложенной на него миссии. Ведь теперь он мог гораздо чаще видеть свою ненаглядную красавицу-дочь. 
     
     Под руководством Каспара Бернауэра было организовано бурение скважин, создана система трубопроводов и построена термокупальня. По системе трубопроводов в купальню подавались целебные фиторастворы, укрепляющие здоровье и усиливающие радость жизни. Принц Альбрехт и его супруга Агнес часами наслаждались совместным купанием в термальной воде. 
 
     В 1433-1435 годах Альбрехт по указу своего отца герцога Эрнста занимал должность управляющего делами герцога (регента) в городе Штраубинг на Дунае. Поэтому в этот период Альбрехт и Агнес жили попеременно, то в Блютенбурге, то в Штраубинге. 
     
     Однако, герцог Эрнст, отец Альбрехта, не мог смириться с тем, что его единственный наследник "сожительствует" с женщиной низкого происхождения. Ведь дети, родившиеся в подобном союзе, никогда не могли бы стать знатью и наследниками власти. 
     
     Поначалу Эрнст, пытаясь разлучить Альбрехта и Агнес, устраивал мелкие провокации, всеми доступными способами стремясь нарушить их безмятежную жизнь. Например, старый герцог намеренно перестал направлять налоги, взимаемые с богатых купцов, на финансирование воинских подразделений Штраубинга. В армии начались волнения. 

     Альбрехт же быстро сориентировался и обложил зажиточную прослойку новыми налогами. Тогда взроптали купцы и нажаловались на Альбрехта его отцу. Начался длительный конфликт между Альбрехтом и некоторыми богатейшими баварцами, постоянно провоцируемый Эрнстом. 

     Однако находчивый принц так или иначе выкручивался и отбивался от новых и новых интриг, закручиваемых его неугомонным отцом. Но когда герцог Эрнст неожиданно узнал о тайном браке Альбрехта с Агнес, он решился на крайние меры. 
 
     По секретному сговору с герцогом Эрнстом его родственник герцог Генрих Баварско-Ландсхутский пригласил принца Альбрехта на охоту в своих угодьях. Альбрехт не согласился, но его опоили и в сонном состоянии вывезли в Ландсхут. В отсутствие сына Эрнст приказал схватить Агнес. 

     И 11 октября 1435 года Агнес Бернауэр была арестована в Штраубинге и обвинена в колдовстве. На суде было "доказано", что она - ведьма, которая своими колдовскими чарами приворожила Альбрехта. 

     Особенно радовались этому несколько богатых спесивых купцов, ненавидивших Альбрехта и прежде всего Агнес. Поэтому они охотно согласились с предложением герцога Эрнста организовать и финансировать лжесвидетельства против Агнес на процессе инквизиции. 
     
     Фактически Агнес приговорили к смертной казни потому, что в то время браки практически не расторгались. Это можно было сделать только при уловии ссылки Агнес в отдалённый монастырь, от чего она категорически отказалась. 

     Утром 12 октября 1435 года Агнес привели на высокий каменный мост через Дунай в центре Штраубинга, связали и сбросили в реку. Однако впоследствии тела Агнес так и не нашли. 
   
     Известие о казни его супруги - белокурой красавицы Агнес чуть не убило Альбрехта. Он едва не покончил с собой. От этого шага Альбрехта удержала лишь его набожность: он понимал, что в случае самоубийства он уже не сможет попасть в Рай и встретиться там со своей любимой. 

     Тогда Альбрехт решил пойти войной против своего отца - Герцога Эрнста, погибнуть в бою и таким образом воссоединиться с Агнес. 
     
     Но император Сигизмунд по просьбе герцога Эрнста, уповая на набожность и чувствительность Альбрехта, вызвал в нём жалость к множеству подданных, которые могли бы погибнуть в подобной войне, и помирил отца с сыном. 
     
     Принц Альбрехт очень горевал по Агнес, добровольно заточил себя в замке Блютенбург, голодал и никого не хотел видеть. 

     Но в ноябре 1435 года к Альбрехту неожиданно приехал отец Агнес - доктор Каспар Бернауэр, а в его карете находилась... Прежде чем продолжить этот удивительный рассказ, необходимо чуть подробнее остановиться на некоторых малоизвестных обстоятельствах казни Агнес... 
 
     В действительности, дело было так. В первых числах октября 1435 года, незадолго до ареста Агнес, доктор Бернауэр приехал в Штраубинг, чтобы проведать дочку и пожить рядом с ней пару недель. Кроме того, Каспар Бернауэр встретился со своим давним приятелем Якобом - рыжеволосым гигантом, работавшим, как ни странно, местным палачом. В старые добрые времена Якоб часто гостил у Бернауэров и с детства знал Агнес, так как сам родился и вырос в Аугсбурге. 

     На этот раз Каспар остановился в доме Якоба в Штраубинге, где Якоб за год до этого с помощью Каспара обустроил новомодную купальню на основе термальных источников с фитотерапевтическим бальнео-приспособлением, позволявшим Якобу справляться с отёками ног. 
     
     И вот неожиданно для всех Агнес арестовали и немедленно приговорили к казни через утопление, а палачом назначили рыжего Якоба. Сердце Якоба, всегда безукоризненно выполнявшего свою работу, дрогнуло, и он придумал план. Ему удалось на месте казни - на мосту через Дунай - незаметно подменить новую верёвку на полуистлевшую, с помощью которой он связал Агнес и прицепил ей на шею тяжёлый камень. 

     Агнес смотрела на Якоба глазами, полными слёз и мольбы, и он, прежде чем столкнуть её, всю дрожавшую от страха, с моста, шепнул ей на ухо: "Верёвка гнилая. Ты легко освободишься. Постарайся проплыть под водой незаметно до кустарника. Ты сможешь! Прости меня..." 
     
     И с этим Якоб столкнул Агнес с моста. Некоторое время экзекуторы наблюдали за поверхностью реки. Агнес не всплыла. Исполнение приговора было зафиксировано, и толпы собравшихся зевак стали расходиться. 
     
     Якоб заранее предупредил Каспара о своём плане, и, когда улицы опустели, друзья, переодевшись, пробрались к прибрежному кустарнику. Но Агнес там не было. Неужели не смогла освободиться, неужели утонула?! Каспар тут же разделся и бросился в воду! 
   
     Но немного истории. Каспар Бернауэр с самого детства мог подолгу находиться под водой. И дочка Каспара Агнес в полной мере унаследовала все эти генетические особенности от отца. Она очень любила подводные забавы, а также помогала ему во врачевании, и однажды даже ассистировала на операции, когда с Якобом произошёл несчастный случай. Якоб конечно же это помнил и симпатизировал Агнес. 
     
     Теперь же Якоб вынужден был остаться на берегу Дуная, так как совершенно не умел плавать. Каспар долго не выныривал, и Якоб уже начал волноваться. Вдруг меж кустов раздался всплеск, и появилась сначала голова Каспара, а потом и бездыханное тело Агнес на его руках. 

     Верёвки на Агнес не было (значит, успешно освободилась!), но на лбу бедной девочки был огромный синяк. Агнес при падении, видимо, ударилась обо что-то головой и немного не доплыла до кустов, потеряв сознание. Но при этом в последний момент ей удалось уцепиться за подводную корягу, чтобы не всплыть. У этой коряги Каспар и обнаружил свою дочь. Каспар сразу же попытался прощупать пульс Агнес. К счастью её сердце ещё билось, хотя и очень слабо. 
     
     На берегу Каспар вместе с другом сделали попытку привести Агнес в чувство, но тщетно. Друзья принесли Агнес в дом Якоба. Зная об умении дочери как-бы "дышать" в воде, Каспар опустил Агнес в купальню. Девушка вдруг подала признаки жизни! 

     Но вот горе, из-за травмы и слишком долгого пребывания под водой Агнес практически потеряла способность говорить. Но она так радовалась, что осталась живой! Агнес знаками показала, что хочет немедленно увидеть любимого Альбрехта. Но пришлось выждать дней пятнадцать, пока Агнес не окрепла. 
     
     Каспар также стремился поскорее привезти Агнес к озеру у Цветочной Горы, так как верил, что это волшебное место поможет исцелить его дочь. 
     
     И вот настал радостный для Агнес день отъезда. Якоб выделил карету с лошадьми, в которой обустроил потайной отдел, где спряталась Агнес, чтобы можно было безопасно миновать посты охраны на выезде из города. Каспар забрался на козлы, и экипаж тронулся в сторону Мюнхена, где в замке Блютенбург убивался от горя бедняга принц Альбрехт. 
   
     Первым делом, как только карета приблизилась к озеру перед замком, Каспар побежал разыскивать Альбрехта. Альбрехт услышал крики тестя и вышел к нему из своего заточения. Вместе они вынесли Агнес на берег озера. Альбрехт был вне себя от счастья, плакал, смеялся, обнимал и целовал свою любимую! Агнес в слезах улыбалась, но не могла сказать ни слова... 
     
     Все трое страстно возжелали наилучшего исхода и Альбрехт окропил Агнес чудодейственной водой... На короткое время их окутала зеленоватая сияющая дымка... Когда Альбрехт и Каспар пришли в себя, они обнаружили, что Агнес исчезла, а вместо неё у берега плавала прекрасная лебедь. 
 
     После своего возрождения в облике лебедя, Агнес превратилась в очень доброе существо, помогавшее людям. Жившее в сердце Агнес нерастраченное желание создать многодетную счастливую семью с принцем Альбрехтом воплотились в способность одаривать окружающих любовью и счастьем. Увидевших её ждал успех в жизни, а у молодожёнов, отмечавших свадьбу в замке Блютенбург и случайно встретивших Агнес-лебедь, проплывавшую по озеру, появлялись на свет здоровые и красивые дети. Слухи об этом чуде стали быстро распространяться в народе. 
     
     В результате замок Блютенбург уже в средние века превратился в место паломничества новобрачных, мечтающих отметить своё торжество в этом святом месте в надежде увидеть Агнес в образе лебедя или хотя бы её тень, призрачный образ, едва уловимый профиль, и получить от неё молчаливое благословение на счастье в супружеской жизни. 
   
     Судьба Альбрехта, тем временем, также складывалась не очень просто. Конечно же Альбрехт не смог простить своего отца и примирился с ним только из жалости к своим подданным. 

     После примирения с герцогом Эрнстом, Альбрехт вынужден был в 1436 году жениться на герцогине Анне фон Брауншвейг-Грубенхаген-Айнбекской для продолжения рода Виттельсбахов и сохранения власти; в этом браке, носившем чисто политический характер, родилось 10 детей. Но всю свою жизнь Альбрехт любил только одну женщину - свою белокурую красавицу Агнес и очень скучал по прежней жизни в Замке Блютенбург. 
     
     А некоторые представители оппозиционной Альбрехту группы купцов постоянно подтрунивали над Альбрехтом, как бы невзначай посмеиваясь за его спиной, мол "не дай Бог ещё одной Агнес Бернауэр для Баварии", и постоянно саботировали многие его решения, сея в народе смуту. 

     В конце концов Альбрехт (спустя несколько лет, когда он уже стал герцогом) не выдержал и выселил наиболее враждебных ему купцов из своих угодий, а его кровный враг герцог Генрих Баварско-Ландсхутский тут же воспользовался этим и пригласил изгнанников-олигархов к себе вместе с их капиталами, на чём основательно нажился. Изгнание ещё больше обозлило этих купцов, и они долгое время довольно успешно проводили кампанию по очернению Альбрехта, фабрикуя ложные факты и компроматы, которые подбрасывали его политическим противникам и конкурентам. 
     
     В 1438 году, после смерти отца, Альбрехт формально стал герцогом Баварии-Мюнхена, однако политика его не интересовала, и фактически бразды правления герцогством Альбрехт со временем передал своей жене - герцогине Анне, обладавшей жёстким, властным и авторитарным характером. По этой же причине чуть позже он отказался от предложения стать королём Чехии. 

     В том же 1438 году Альбрехт вынужден был с семьёй переехать в резиденцию Виттельсбахов, расположенную в центре Мюнхена, однако он не мог подолгу выдерживать "домашней" обстановки и часто уединялся в охотничьем замке Блютенбург, где почти всё время проводил в молитвах рядом с Агнес. Герцог Альбрехт III был покровителем искусств и очень утончённым, добрым и религиозным человеком, поэтому вошёл в историю как Альбрехт Благочестивый. 
 
     Когда Альбрехт почувствовал, что дни его сочтены, он вышел к озеру и загадал желание, что он хотел бы тоже обратиться в лебедя, чтобы окончательно соединиться с Агнес. Агнес подплыла к нему, замахала крыльями и обрызгала любимого волшебной водой. Зелёный туман окутал их, и вот уже два лебедя плыли по озеру! 
     
     Вопреки превратностям судьбы Альбрехт и Агнес всегда оставались вместе. Любовь Альбрехта и Агнес победила! Так и живут Агнес и Альбрехт в виде лебедей и поныне." 
 

© Copyright: Менцингия, 2017

Заслонка счастья

Жил был печник. Веселый, спокойный и бесхитростный человек. Любил музыку. Был у него дома проигрыватель и несколько любимых пластинок. Особенно ему нравились «Времена года» Вивальди. Еще была жена. Женщина неплохая, но какая-то все больше насупленная в последнее время. Детей у них не было, и они об этом уже и не вспоминали. Жили-поживали, и вот печник решил переложить в доме камин, который совсем развалился и начал дымить. Он  был хороший мастер, новый камин вышел даже лучше прежнего, и зажили бы они с его насупленной женой и дальше, но тут однажды ночью сонный печник подошел к камину, чтобы перемешать остывшие угли и прикрыть заслонку, присел рядом и...

...превратился в птицу. Печник и сам не понял, что произошло, он даже не успел испугаться, но почувствовал, что с неодолимой силой его тянет прочь из дома, и вылетел в дымоход. Мгновение спустя он уже сидел на крыше, встряхивал оперением и с восторгом осматривался  по сторонам. Он и не знал, что мир так прекрасен отсюда. Дома, казалось, спали под снежными подушками, где-то на краю земли лениво брехала чем-то потревоженная дворовая собака и широкая и полная Луна сияла в свите холодных облаков.

Печник почувствовал, как его сердце наполняется отвагой и счастьем, расправил крылья и взлетел. Взлетел над спящей землей, над своим домом с насупленной женой, над снегом, сверкавшим сахарной крошкой в свете фонаря, и полетел, понесся навстречу чему-то неизвестному и прекрасному.

Это была волшебная ночь. Заря едва занялась, когда он вернулся обратно на свою крышу. На востоке, в узком зазоре между облаками, уже появился край солнца, обещавшего новый день. У печника из груди вырвался счастливый свист и он, махнув крылом всему миру и солнцу, слетел по дымоходу обратно в дом. Стоило ему оказаться на краю камина, как без всякого напряжения и усилия он опять превратился в человека.

Его жена спокойно спала в спальне. А печник, переполненный впечатлениями невероятной ночи, вдруг застыл над кроватью, разглядывая спящую женщину. Ее лицо, которое он знал и помнил до мелочей, вдруг показалось ему незнакомым. «Странно, - подумал он, - а ведь я даже не смогу рассказать ей о том, что со мной случилось...». И, чтобы не не расплескалась и не растеклась внезапно возникшая в нем грусть, печник поспешил лечь спать. Он заснул мгновенно, и его сны были так же прекрасны, как свободный полет над спящей землей.

С тех пор почти каждую ночь печник птицей летал по ночам. Он с восторгом замечал, как постепенно начинает оттаивать мир. Как все быстрее синеет небо перед рассветом и из-под отступающих сугробов проглядывает еще спящая земля. Он слышал, как тихо гудит сок в окоченевших за долгую зиму деревьях и как потрескивают в ожидании новой весны семена и почки. Печник наслаждался предчувствием перемен, и только грусть росла в нем с каждым возвращением.

Но вот в один день кое-что произошло. Ночью, чем-то потревоженная, встала с постели жена печника. Она вышла в кухню, выпила воды, рассеянно осмотрелась, направилась обратно в спальню и на ходу...

...машинально закрыла каминную заслонку. Спросонья она не обратила внимание на отсутствие мужа. Вернулась в кровать, заснула и даже, как будто, увидела продолжение прерванного сна.

А вот печник вскоре столкнулся с неожиданным препятствием. Едва он по привычке устремился через дымоход в дом, как обнаружил, что дорога закрыта. Он не сильно, но все-таки расшибся о преградившую ему путь заслонку. Несколько обескураженный таким поворотом, печник вернулся обратно на крышу, немного отдышался и попробовал вернуться домой другим путем. Облетев все окна, он нашел неплотно прикрытую форточку, подобрал перья и протиснулся внутрь. Довольный собой, впорхнул в комнату и сел рядом с камином.

Ничего не произошло.

Он потоптался на приступке, почирикал, потряс крыльями, сделал небольшой круг над столом и вновь сел на место. Никаких изменений.

Печник растерялся. Находиться в своем доме в виде птицы он не мог. Это было совсем странно. Но и улетать он не хотел. За окном светало, часы показывали, что он и так припозднился, а тут такое. Скоро жена встанет и кого она найдет вместо мужа-печника? Пыжика? Но как печник ни старался, как ни кряхтел и ни раздувал перья, превращения не происходило. Он попробовал отодвинуть клювом заслонку камина, но безуспешно. Тут нужен был страус, а не та легкая птичка, которой он стал.

Посокрушавшись, он вылетел наружу той же форточкой, что влетел, и присел на конек крыши, обдумывая свое непростое положение. И тут он увидел ее. Она сидела на ветках большого и старого дуба, что подпирал угол его дома. Печник уже давно подумывал, как поступить с деревом, уж очень тесным и угрожающим становилось это соседство, но спилить векового красавца не решался. А сейчас, затаив дыхание, смотрел на веселую и легкую птичку, по-хозяйски расположившуюся в его ветвях.

И тут, разом, как будто кто-то отдернул в сторону ночной занавес, на небосводе показалось огромное и жаркое солнце. И печник запел. Это произошло так же естественно, как в ту ночь, когда он впервые взлетел по дымоходу прямо в незнакомую ночь. Он и сейчас не делал ничего особенного, но из горла вырывались эти звуки и каждый из них доставлял ему такое наслаждение, что печник пел все громче и сильнее, чувствуя, как его птичье сердце наливается весной и счастьем. А потом он почувствовал тепло. Сначала ему показалось, что это солнечный свет согревает ему бок, но нет, это вместе с солнцем к нему присоединилась его птичка, и теперь они пели бок о бок, закрыв глаза от счастья и купаясь в горячих лучах нового дня.

И время полетело очень быстро. Он не мог насмотреться на свою подругу. Она сама была, как песня и весна. Он и не вспоминал уже, что был человеком. Наслаждался их полетами и песнями в высоком и свободном небе. И снег уходил, просыпающиеся подснежники взрыхляли землю, и вот уже они с его птичкой вили гнездо в ветвях старого, счастливого дуба, а к жене, после людей в форме и печальных родственников, все чаще стал захаживать почтальон, симпатичный мужик, иногда с письмом, а чаще просто так, с вином и виноградом.

Печник с ветки обычно следил за бойким мужиком, однажды даже нагадил ему на плечо, ну, вроде как, хуже-то не будет, но был спокоен и даже доволен, пусть кто-то приглядывает за женой и домом. И жена была довольна, а потом печник понял, что не его исчезновение объединило этих двоих. Стояли они, бывало, обнявшись, на пороге, слушали, как поют весенние птицы и говорили друг другу:

-Ну, может, и слава Богу, что все так вышло?

И что бы ни думал в этот момент печник, ему тоже так казалось.

Шло время, жизнь текла, наливались соком почки на деревьях и тепло обещало радость новых открытий, как вдруг в один день все опять переменилось. Как-то раз, пролетая над трубой, печник выронил из клюва свежего червяка, которого нес в гнездо своей подруге. Раздосадованный потерей, он устремился вниз, пролетел дымоход и внезапно оказался в знакомой комнате. И стоило ему присесть на край камина, как вдруг...

...печник вернулся. С трудом, пошатываясь на непослушных ногах, он встал и потрясенно осмотрелся. Привычная обстановка изменилась до неузнаваемости. Стены были как будто перекрашены, на окнах висели новые занавески, незнакомые предметы окружали его со всех сторон. Он прошел из стороны в сторону, не узнавая ничего, кроме очертаний помещения. Заглянул на кухню, вышел на веранду, вернулся к камину, увидел на полке фотографию его жены с почтальоном. Тот с нежностью обнимал ее за плечи, а она, радостно улыбаясь, смотрела в объектив. И отсюда все выглядело совсем по-другому, не так, как с высоты крыши. Печник оступился, упал, ударился затылком об пол и потерял сознание.

Когда он пришел в себя, над ним сидела и горько плакала его жена. Вокруг все было по старому, не было никакой фотографии на камине, и только новые шторы крутились на ветру в открытых настежь окнах.

Один за другим потянулись тоскливые дни. Друзья и соседи отметили его возвращение, они собрали стол во дворе, пили, шутили и поднимали сложные тосты за то, чтобы прошлое оставалось в прошлом, а вся сила была в настоящем и будущем. И только жена смотрела куда-то в сторону, и грустным был ее взгляд, и у печника плакала душа, когда он слышал печальную птичью песню в высоком небе. И, несмотря на бурную весну, их дуб стоял пустой и мертвый, и уже кто-то сказал, что принес пилу, чтобы спилить засохшее дерево.

Печник пытался говорить с женой и она пыталась говорить с мужем, но ничего не получалось из этих разговоров, и только все больше печали становилось на земле каждый раз, когда они встречались в своем пустом и холодном доме. И однажды печник решился. Рано утром он подошел к камину и долго стоял перед ним, вспоминая всю свою жизнь, все ее самые мелкие, как трещины на кирпичах, события. Уже почти расцвело, а он все стоял, словно медлил, словно не мог решиться. Но печник не колебался. Он понимал, что настоящее прощание - дело серьезное. Оно многого требует и потом остается с тобой навсегда, до самого конца. И печник попрощался. Он сел на край камина и с замирающим от счастья сердцем взлетел в светлеющее небо через дымоход.

Прошел год.

В зеленеющей кроне старого дуба, который как будто даже слегка отодвинулся от дома, словно боясь навредить ему или себе, сновали счастливые птицы, вновь готовя гнездо для будущего потомства. И, устав от хлопот, усаживались рядом на любимую ветку, чтобы петь свои песни. А внизу под деревом сидели, обнявшись, мужчина и женщина и прислушивались к пению птиц. И женщина была уже заметно беременна.

Она так и не поняла, почему в конце письма, которое перед своим исчезновением оставил ее бывший муж, он попросил ее никогда не открывать заслонку камина, но она послушалась и никогда ее не трогала. И всю жизнь прожила с ощущением признательности, сопровождавшей ее всегда и всюду. И только ее муж все ворчал, что эти птички на дубе совсем обнаглели, как ни выйдет на крыльцо, так ему обязательно кто-нибудь нагадит на голову. Но она только смеялась над ним. Ставила старую пластинку с «Временами года» Вивальди и смеялась.

И ее смех был счастливым.

 

Если вы читаете это письмо – значит, я к вам уже пришло. И сейчас я начну ворчать, потому что есть о чем! Наболело, понимаешь ли… Мне очень много лет – я и само не помню, сколько. Наверное, я было всегда. Поэтому у меня накопилась масса наблюдений за человечеством. Никогда не пытались поставить себя на мое место? А зря! Очень полезно и познавательно. Вот все говорят: «Счастье, счастье…» Мечутся, ищут, мечтают обо мне. А я, между прочим, никуда и не пряталось! И не убегало! Я все время нахожусь рядом и только и жду, чтобы меня заметили. Но как меня заметят, если большинство и не представляет, как я выгляжу?

 

 

Вот ведь забавно: ищут, сами не зная что!

 

Чаще всего меня не замечают, потому что все меня по-своему представляют. Для кого-то я – пирожное с кремом, для кого-то – общение с природой, для иных – мировая слава, а кому-то счастье, когда у другого беда. К сожалению, и такие есть! Кстати, определенного места жительства у меня тоже нет, я брожу по свету, ищу пристанища. Радо бы поселиться у кого-то, стучусь во все двери подряд, но не всегда меня впускают. Вот Несчастье все сразу как-то узнают, а меня – почему-то нет! Знаю, что многие меня сами ищут, иной раз просто на меня носом натыкаются, но чаще всего обычно проходят мимо, не замечая. Или не узнавая? А может быть, просто ищут не там. Например, многие ищут счастья в Браке. Или в Работе. Или в Детях. Нет, разумеется, я тоже рядышком присутствую! Но тогда получается, что если отнять у вас Брак, или Работу, или Детей, я исчезну вместе с ними и вы будете несчастны? А это неправильно! Счастье – естественное состояние человека, чтоб вы знали.

 

Вот многие сидят, прошлое перебирают: «Вот, дескать, были счастливые времена!». А если вспомнить, как они себя тогда вели – так ведь неправда это! Они и в те счастливые времена всё чем-то недовольны были, все время им для счастья чего-то не хватало. Только с годами поняли, что это я и было! Да только поздно. Ну и сидят, воспоминаниям предаю тся. А другие все мечтают, чего им для счастья не хватает. К! ому квар тиры, кому машины, кому миллиона долларов, кому идеальной любви. Ну, так я вам скажу: человеку всегда чего-нибудь, да не хватает! Дай ему немедленно все, что он там просит, он недельку-другую порадуется, а потом привыкнет и снова начнет желать чего-нибудь, чтоб полное, значит, счастье пришло. Ох, и сложно мне с вами, люди! Сколько ж вы вокруг меня всякой чепухи нагородили!

«Счастье – это быть нужным людям». Вроде и красиво сказано, а есть в этом неправильность. Нужным людям: А себе? Так и раздадите себя по зернышку, а счастья не узнаете. О других заботиться – хорошо, но и о себе забывать не следует! Когда в вас Счастье, тогда и вокруг вас свет счастья разливается! Это скольким же вы подарить меня сможете???

Или вот: «Мое счастье – в детях». Выросли детки, свои семьи создали, гнезда свили, а мамаша все лезет к ним, вмешивается, обижается, что ее отодвигают на второй план. Почему? А потому что с детьми и я ушло, она ж меня изначально в них поселила. А как же ей теперь, бе з счастья-то? Вот я и говорю – собственное счастье должно быть, ни от кого не зависящее.

А то еще говорят: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Да что ж вы, люди? Почему вас обязательно надо кирпичом по башке шарахнуть, чтобы вы задумались, что счастье-то было, было, да вы не замечали? Да не обижайтесь вы, что разворчалось, я ж сразу предупредило, что наболело у меня: Вы лучше послушайте меня, свое Счастье, глядишь, что полезное и возьмете на заметку. Если б вы знали, как часто я стою у изголовья, когда человек уже уходит, и слезы наворачиваются! Ведь только тогда понимает, что было оно, счастье, было, да проморгал, не разглядел, не заметил!

Вот лезет человек на гору, к самой вершине, карабкается, пыхтит, пальцы в кровь сбивает. А все для чего? Чтобы встать на вершине и ощутить счастье! Ну, меня, то есть. Счастливый миг! Полет души! Но ведь потом-то ему все равно дальше идти придется. Спускаться, чтобы снова карабкаться. Вечная погоня за счастьем… И невдомек в ам, люди, что пока вы лезете куда-то, я у вас за спиной, в р! юкзаке с ижу. Или в кармане. Или просто рядом лечу, шепчу: «Остановись, друг! Посмотри по сторонам! Я вот оно, твое Счастье!». Но куда там – мало кто слышит. Я вам открою мой главный секрет: я привязано ко времени. Меня нет в прошлом – это уже просто счастливые картинки. И в будущем меня нет – это только сладкие мечты. Я всегда в настоящем!

 

Песню слышали – «Есть только миг, за него и держись»? Вот, это как раз про меня! Каждый ваш миг – счастье. Конечно, если вы в этот момент не свалились в прошлое или будущее.

О прошлом обычно сожалеют, о будущем – тревожатся. А там где сожаления или тревоги, я не живу – несовместимы мы, что ж поделаешь! Я вам вот что скажу! Если вы сейчас читаете мое письмо – значит, у вас есть глаза, и они видят. Это ли не счастье? Если вы незрячий, но вам кто-то прочитал письмо вслух – да у вас же есть друг! Какое счастье! Дышать, ходить, любить, смотреть, осязать и обонять – да все счастье! Листья желтые полетели – красота, счастье! Снег на землю упал – све тло, чисто, счастье! Ручьи потекли, травка пробивается – ну разве не счастье? А уж когда ягоды, грибы пошли и в речке искупаться можно – да просто восторг! Я вас об одном прошу, люди: не держите меня!

Не хватайте за крылья! Я ж подвижное, летучее! Если меня полета лишить, то я превращусь в воспоминание. Как тот засушенный листочек, что ваша бабушка в 1968 году из Евпатории привезла. Оно, конечно, душу радует, но это ж когда было! Вы лучше вспомните: «Счастливые часов не наблюдают!». А почему? Да потому что у них каждый миг – счастье, чего им на часы смотреть? Нет у них ни прошлого, ни будущего, а есть только миг!

 

 

В общем, обращаюсь я к вам, люди: Впустите меня, устало я скитаться по свету без приюта. Давайте будем жить по закону: «Человек – сам хозяин своего Счастья!». Я ж только об этом и мечтаю, чтобы к кому-нибудь прийти и осчастливить его на всю жизнь. Вы просто хоть на мгновение остановитесь, прекратите свой вечный бег, оглянитесь вокруг – и сразу меня увидите. И если хотите, расскажите обо мне своим друзьям, тем, кто вам ! особенно дорог. Пусть они тоже мой отчаянный крик услышат! И вы доброе дело сделаете, и они порадуются. А там, глядишь, и прислушаются, и всмотрятся… И меня, наконец, заметят. И будет нам всем Счастье! 

 

Эльфика

МИР ПОСТОЯННО ПРИГЛАШАЕТ НАС ПОНЯТЬ, ЧТО НЕТ НИКОГО, КТО НУЖДАЛСЯ БЫ В ОСВОБОЖДЕНИИ

 

Я — божественное проявление, именно в том виде, в каком я есть здесь и сейчас. Ты — божественное проявление, именно в том виде, в каком ты есть здесь и сейчас. Это — божественное проявление, именно в том виде, в каком оно есть здесь и сейчас. Ничего, абсолютно ничего не нужно добавлять или отнимать. Ничто не более священно, чем другое. Нет никаких условий, которые должны быть удовлетворены. Беспредельное не находится где-то вдали, дожидаясь, пока мы удостоимся его.

 

Мне не нужно переживать «темную ночь души» или проявлять смирение, очищаться или проходить любой другой процесс перемен. Зачем иллюзорному отделенному «я» обращаться к каким-то практикам, чтобы проявить свою иллюзорность?

Мне не нужно быть серьезным, честным, нечестным, нравственным, безнравственным, неверующим или тупым. Нет определенных норм. Та жизненная история, которая, как кажется, была у человека, и является самым действенным и уникальным средством для его пробуждения. Дела уже обстоят именно так, как должны. Не потому, что в нынешнем положении вещей существует потенциал чего-то лучшего, а потому, что все сущее является божественным проявлением.

Мир постоянно приглашает нас понять, что нет никого, кто нуждался бы в освобождении. Нет необходимости ждать каких-то особых моментов преображения, стремиться к не-деянию, к вечному блаженству, к преодолению своего эго или к успокоению ума.

Нет также нужды и ждать нисхождения благодати. Ибо и я, и ты, и все это суть неиссякаемая благодать.

Тони Парсонс