ИМПЕРАТОР – ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ
Император Палпатин – главнокомандующему Вейдеру.
«В сектор, в котором находится ваш флагман, направляется личный корабль сенатора Леи Органы «Тантив-4». Он имеет на борту сенатора Лею Органу, которая по заданию Альянса выкрала секретные чертежи новой станции уничтожения. Корабль догнать, сенатора арестовать, чертежи изъять. Палпатин».

Главнокомандующий лорд Дарт Вейдер – его императорскому величеству Косу Палпатину.
«Ваше величество. Корабль мы догнали, сенатор был арестован. В результате ареста сенатора пострадал капитан корабля (задушен). Корабль при приказе остановиться оказал сопротивление. Считаю, что удушение капитана можно вписать в графу «погиб при сопротивлении».

Император Палпатин – главнокомандующему Вейдеру.
«Лорд Вейдер. В вашем подробном отчёте вы пропустили пункт о чертежах».

Коммандер штурмовиков на Татуине – главнокомандующему лорду Вейдеру.
«Милорд, высадка на планету прошла нормально. Начинаем зачистку территории».

Главнокомандующий лорд Дарт Вейдер – его императорскому величеству Косу Палпатину.
«Ваше императорское величество. Нашей командой ведутся усиленные поиски чертежей Звезды Смерти. О результатах поиска будет доложено».

Лорд Вейдер – коммандеру на Татуине.
«Вы бы почесались там, коммандер. Император ждёт чертежи».

Коммандер штурмовиков на Татуине – главнокомандующему лорду Вейдеру.
«Милорд! Зачистка корабля джав произведена успешно».

Император Палпатин – главнокомандующему Вейдеру.
«Вейдер. Не соблаговолите ли вы сообщить мне, ГДЕ ИМЕННО вашей командой ведутся усиленные поиски чертежей? Неужели «Тантив-4» оказался таким большим?»

Лорд Вейдер – коммандеру на Татуине.
«К ситхам джав! Мне нужны чертежи!»

Главнокомандующий лорд Дарт Вейдер – его императорскому величеству Косу Палпатину.
«Ваше императорское величество. Поиск чертежей Звезды Смерти ведётся на Татуине».

Коммандер штурмовиков на Татуине – главнокомандующему лорду Вейдеру.
«Милорд. Ваш приказ понят. Джавы пошли к ситхам. Корабль сожжён. Дроиды уничтожены. Среди уничтоженных дроидов нужных нам не обнаружено».

Император Палпатин – главнокомандующему Вейдеру.
«Вейдер, каким образом чертежи попали на Татуин? Они были на «Тантиве».

Лорд Вейдер – коммандеру на Татуине.
«?%:%%::**;%:%:?*(«№%:***!!!!!!!!!!!!!!!!»

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Милорд, ваш приказ не понят».

Главнокомандующий лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Ваше величество! Чертежи на Татуин попали вместе с дроидами».

Лорд Вейдер – коммандеру на Татуине.
«Продолжайте поиски чертежей. Дроидов не уничтожать. Повторяю: дроидов не уничтожать. Проверить их на наличие нужной нам информации. Дроидов не уничтожать. Проверить на наличие информации. После этого доставить на «Опустошитель». Приказ понят?»

Император Палпатин – главнокомандующему Вейдеру.
«С какими дроидами попали на Татуин чертежи?»

Главнокомандующий лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«С астродроидом серии R2D2 и роботом-секретарём ручной татуинской сборки».

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Милорд! В результате боя, данного нам одним из местных фермеров, рота понесла потери в количестве пяти солдат. Фермер и его жена убиты. Ферма сожжена. В сожженной ферме остатков дроидов, похожих на искомые дроиды, не обнаружено».

Лорд Вейдер – коммандеру на Татуине.
«%№;%%%%*?№;:#$&^*($#@^^^^^^$#$$%^^^^»»%?*:%;№№»;: %?**$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$$ $$$$$$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$$$$$$$$$$$%^^%&&&*## ##########!!!!!!!!!!!»
«Продолжайте поиски. ДРОИДОВ ДОСТАВИТЬ НА «ОПУСТОШИТЕЛЬ» В ВИДЕ ДРОИДОВ, А НЕ В ВИДЕ ИХ ОСТАТКОВ ДРОИДОВ ДОСТАВИТЬ НА «ОПУСТОШИТЕЛЬ» В ВИДЕ ДРОИДОВ, А НЕ В ВИДЕ ИХ ОСТАТКОВ. ПРИКАЗ ПОНЯТ?».

Император Палпатин – главнокомандующему Вейдеру.
«Главнокомандующий, издеваться изволите?»

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Ваше величество, никак нет. Класс дроидов, покинувший борт «Тантива-4» в спасательной капсуле, подтверждён командой «Тантива» и принцессой Леей Органой. Пострадавшим оказана первая медицинская помощь».

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Поиски продолжаются».
«Поиски продолжаются».
«Поиски продолжаются».
«Поиски продолжаются».

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Поиски продолжаются».

Император Палпатин – главнокомандующему лорду Вейдеру.
«%№;%%%%*?№;:#$&^*($#@^^^^^^$#$$%^^^^»»%?*:%;№№»;: %?**$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$! ??!»

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Да, ваше величество. Ваше приказание понял. Когда вы получите это послание, «Опустошитель» будет уже в гиперпространстве на пути к Звезде Смерти. Моя задача: доставить Лею Органа на борт Звезды Смерти».

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Милорд. Найден джедай, стартовавший с Татуина вместе с дроидами и местным жителем. Дроиды подходят по описанию на искомые. Нет никакой возможности продолжать их преследование в космосе. Продолжить поиски?»

Лорд Вейдер – коммандеру на Татуине.
«Бип. Бип. Бип. Абонент недоступен. Бип. Бип».

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Ваш приказ понят, милорд».

Император Палпатин – главнокомандующему лорду Вейдеру.
«%№;%%%%*?№;:#$&^*($#@^^^^^^$#$$%^^^^»»%?*:%;№№»;: %?**$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$! »

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Производится установление личности улетевшего джедая, местного жителя и двух дроидов».

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину
«Ваше императорское величество. Ваше послание зашифровано неизвестным мне кодом».

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Милорд. Джедая на Татуине знали под именем «свихнувшийся Бен» или «Бен Кеноби». Возможно, это диалект».

Император Палпатин – главнокомандующему лорду Вейдеру.
«Что ты делаешь на Звезде?!»

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Допрос Леи Органы не принёс никаких результатов. Сенатор Органа ничего не знает об устройстве Звезды Смерти. У неё нет высшего инженерного образования».

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Класс дроидов подтверждён».

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Ваше величество, вы только не волнуйтесь. Таркин взорвал Альдераан».

Император Палпатин – главнокомандующему лорду Вейдеру (копия Таркину).
«%№;%%%%*?№;:#$&^*($#@^^^^^^$#$$%^^^^»»%?*:%;№№»;: %?**$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$! !!!!!!!!!!!!!».

Гранд-мофф Таркин – императору Косу Палпатину.
«А что, я был не должен?..»

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Ваше величество. На корабль проникли террористы под предводительством джедая Кеноби. Их цель: улететь обратно. Какие будут ваши указания?»

Император Палпатин – лорду Вейдеру.
«Ты дроидов нашёл?»

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Проводится операция опознания местного жителя Татуина. Особые приметы: кличка «люк».

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Ваше императорское величество. Джедай Кеноби был случайно убит мною в результате напарывания на мой меч. Террористы покинули станцию. Дроиды покинули станцию вместе с ними. Сенатор покинула станцию вместе с дроидами. Корабль террористов напичкан подслушивающей аппаратурой. Гранд-мофф лечится вместе со своим шурином от атипичной пневмонии. Он согласен испытывать ЗС только на базах повстанцев».

Император Палпатин – лорду Вейдеру.
«Так лети и взрывай сразу всех».

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Личность местного жителя всё ещё не установлена. Установлена личность убитых фермеров. Их фамилия Ларсы».

Лорд Дарт Вейдер – императору Косу Палпатину.
«Мы у цели».

Император Палпатин – лорду Вейдеру.
«Счастливого выстрела».

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру
«Личность местного жителя установлена. Он племянник убитых фермеров. Выясняется его фамилия».

Мофф Таркин – императору Палпатину.
«Ваше величество, в этот момент триумфа…»
«Биииип. Бииип. Биииииииии…»

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Фамилия фермера установлена. Это Скайуокер. Люк Скайуокер».

Император Палпатин – лорду Вейдеру (копия гранд-моффу Таркину).
«$$$$$%%%*?№;:#$&^*$$$$$!!!!!!!!!!!!!!».
«Где вы оба?»

Лорд Дарт Вейдер – императору.
«шшшшшшшшш… ваш… ское… битель… круш… шшшшшшш»

Император – всем частям:
«К Йавину!»

Лорд Вейдер – ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ.
«SOS! SOS! SOS!»

Коммандер на Татуине – Лорду Вейдеру.
«Милорд. Поскольку вы давно находитесь вне зоны доступа, пересылаем отчёты Императору».

Лорд Вейдер – императору.
«Ваше императорское величество, мой истребитель подобран доблестными частями нашего флота. Доношу до вашего сведения, что Звезду Смерти взорвал некий пилот-истребитель…»

Император – лорду Вейдеру.
«У нас появился новый враг. Его имя Люк Скайуокер»...

СВОБОДНЫМ СТАНУ Я ОТ ЗЛА И ОТ ДОБРА
Тусклое освещение Тронного зала бросало мелкие блики на шлем согнувшегося в три погибели темного рыцаря. Вокруг него молча нарезал круги Император Палпатин. По прошествии получаса голос старшего ситха расколол тревожную тишину:
- Сына своего бедового, значит, не поймал.
- Не поймал, повелитель, - извиняющимся тоном протянул Вейдер.
- А о преимуществах нашей стороны Силы рассказал?
- Ну да, что Темная сторона сильнее, и вообще...
- Вообще что?
- Что он сможет убить... эээ, ммм, Императора...
- Меня? Этот салага? Уй... Ничего поумнее в голову не пришло? Тебе шлем думать не мешает? Ничего не жмет, а?
- А потом мы будем вместе править Галактикой. Как отец и сын.
- И что твой добрый сынок? Пожалел Галактику?
- Во всяком случае, он не согласился. Сиганул в шахту.
- Знаешь, Вейдер, если б мне сообщили, что мрачный тип в черном костюме и маске – мой папа, я бы тоже куда-нибудь сиганул. Лучше бы ты ему сказал, что... что я его дедушка, например.
- Вы это серьезно, повелитель?
- Попробуй в следующий раз. Дедушка-Император, это же так замечательно! Главное, приведи его ко мне. Только вместе мы сможем обратить его на Темную сторону!
- Да, повелитель. Вместе мы сможем.
- Эх, ну до чего ж ты непутевый... С таким простым делом не справился – джедая в карбонит закатать... Может, молниями полечить? Сын почувствует, как ты тут страдаешь, всплакнет от жалости и мигом примчится спасать.
- Не примчится. Я ему... руку нечаянно отрубил. А он, наверно, злопамятный. Весь в меня!
- Это хорошо. Злопамятство в жизни помогает. Ведет на правильную сторону Силы...
Вейдер воспользовался моментом, чтобы перевести разговор на менее болезненные темы.
- Повелитель, я понял, кто заразил ум Скайуокера вредной пропагандой неправильной стороны Силы.
Палпатин равнодушно махнул рукой.
- Да слышал я уже, Оби-Ван, мол, татуинским песочком ему мозги пропесочил...
- Не песочком песочил, а болотной водичкой промывал... И не Оби-Ван, а магистр Йода.
- Йода? Как? Йода жив?
- Повелитель, вы же сами говорили, что Йода удрал от вас еще двадцать лет назад, и вы не смогли его догнать.
- Ты сам чего-то не догоняешь, Вейдер. За джедаями бегать – это твоя обязанность. Так-так, рассказывай, когда ты о нем узнал и почему до сих пор не изничтожил врага народа.
- Когда я похвалил умения Скайуокера, то почувствовал в ответ благодарные мысли об учителе и тяжелых тренировках на пересеченной болотами и лианами местности.
- И где конкретно этот проклятый Йода законспирировался?
- По моим расчетам, это необитаемая система Дагобах. Прикажете мне найти его, повелитель?
- Нет! Я сам хочу встретиться с этим зеленым сморщенным недоэльфом. Вейдер, эскадру к бою или как это у вас там во флоте говорится. Отбываем уже завтра!
- Как пожелаете, повелитель.
Первый раз за вечер Темный Лорд улыбнулся под маской.
Путешествие учителя и ученика на Дагобах прошло в характерной атмосфере мрака, безнадежности и буйного веселья. За это время личный состав флагмана сошелся на едином мнении – не так страшен Вейдер, как его невыносимый Император. Ибо лучше быть один раз задушенным за конкретную ошибку, чем двадцать раз получить молнией в филейную часть просто так. Палпатин был уверен, что таким способом заставляет техников и офицеров выполнять свою работу эффективнее. Работы и вправду стало не в пример больше, так как отрикошетившие молнии нередко попадали во вполне исправные до этого приборы. В результате полет растянулся на две недели, да и то исключительно благодаря находчивости Вейдера. Все эти дни он предусмотрительно уводил повелителя от отсека, где располагался гипердрайв.
Честь и слава избавления Галактики от последнего джедая должна принадлежать только ситхам, справедливо рассудил Палпатин. Поэтому весь комплект императорских гвардейцев оставили на флагмане, где заботливые офицеры моментально сдали буйных защитников Императора в лазарет. А шаттл пришлось вести самому Темному Лорду. Впрочем, тот ничуть не возражал – в отличие от Кеноби, Палпатин полностью доверял его манере вождения транспорта с живыми людьми. Палпатин вообще привык доверять ученику...
Присутствие Йоды они обнаружили по Силе. Старый джедай и не пытался скрыться. Гостей он встретил на пороге своей хилой мазанки, но весьма радушно и с доброй ухмылкой. Причем не включая лайтсейбера, заметил про себя Вейдер.
- Повелители темные, ммм... По грибы пожаловали?
Палпатин жестом приказал Вейдеру объяснить ситуацию.
- Магистр Йода, известно ли вам, что согласно конституции Галактической Империи, пункт номер одиннадцать, применение Светлой стороны Силы на территории государства повсеместно запрещено? Нарушение конституции преследуется в соответствии с уголовным кодексом Галактической Империи. Замечу, что использование Темной стороны Силы должно быть согласовано с Императором Палпатином и может иметь место исключительно после выдачи соответствующего мандата с государственной печатью и подписью Императора...
- В плохую компанию попал ты, Энекин Скайуокер... – перебил Вейдера Йода, тыкая в сапог ситха своей палочкой – выше он просто не дотягивался. - Маленьким мальчишкой белобрысым тебя я помню.
- И куда более зеленым и прыгучим помню вас я, - передразнил его Темный Лорд.
- Обдумать твои слова надо мне, ммм, - Йода повернулся к другому ситху. - Император? Неважно что-то выглядите вы. Нездоровы, быть может? Из корешков и грибов супа отведаете, ммм?
- Вейдер, давай, сходи и попробуй это. Я не против, если угощают. Только вдруг грибы отравленные? Ты у нас в огне не горишь и в лаве не тонешь, что тебе какие-то корешки?
Темный Лорд заглянул в хижину и покосился на повелителя.
- Повелитель, во-первых, я туда не влезу, - заключил Вейдер. - К тому же, суп я есть не могу - мне придется маску снимать, а это может иметь неприятные последствия для здоровья, даже если грибы не ядовитые. И вообще, лучше я на входе постою. Покараулю, чтобы в этот раз Йода от вас не убежал.
Палпатин неодобрительным взглядом смерил двухметровую фигуру ученика, но все-таки признал его выводы убедительными. И, согнувшись, полез внутрь.
- Мммм, корешки хорошие, вкусные... – Йода дружелюбно поднял ложку, приглашая Императора к столу, и принюхался. Палпатин тоже принюхался. От мутноватой жидкости изысканно несло плесенью.
- Бррррр... Я скорее уйду на Светлую сторону Силы и перепишу конституцию Империи, чем буду есть эту гадость. И вообще, до чего вы докатились, магистр Йода! Что это за жалкая хибара? Даже сесть некуда! Вон, сороконожка ползет... ужасть!
Справедливости ради надо отметить, что Йода, как истинный джедай, уважал любую жизнь. И поэтому никогда не убивал постоянно заползающих сюда разнообразных букашек, а мирно и терпеливо уговаривал их покинуть помещение.
Но Император-то был настоящим ситхом, и поэтому уважал не любую жизнь, а только свою собственную. Поэтому он тут же навел в доме чистоту, поджарив вышеозначенную сороконожку молнией Силы.
- То ли дело мой дворец! Мрамор, гранит, искусственные водопады... Ах, я забыл, джедаям в моей Империи пенсия не предусмотрена...
Палпатин торжествующе захихикал. Сложившаяся ситуация ему нравилась. Сражение со старым джедаем он решил отложить на более поздний вечер, а пока расчетливый ситх задумал сломить боевой дух противника своей языкастой отповедью.
- И, наверно, ни одного ученичка за двадцать лет? Еще бы, кто в такую глушь заглядывает. Что, юный Скайуокер тоже позабыл сюда дорогу? И правильно сделал. Скукотища-то какая! Ни холовидения, ни ночных клубов...
- Восемьсот лет я учил джедаев, ммм...
- Вейдер, ты слышал? Ну, и куда они все делись, а? После того, как мы официально закрыли Орден?
Император оглянулся. Он только сейчас заметил, что знакомого до боли шипения респиратора больше не слышно.
- Вейдер, поди сюда!
Никто не отозвался. Палпатина охватило очень нехорошее предчувствие, и ситх поспешно выполз из хижины. За ним вслед выкарабкался и Йода.
Осмотрев округу, форсьюзеры обнаружили только примятую мокрую траву и следы тяжелых кованых сапог на земле.
Вжихххххх... Это над головами двух обитателей необитаемой планеты Дагобах пронесся весьма знакомый Императору белый шаттл.
- Вейдер, вернись! Вейдер, кому говорю, вернись! – заорал Палпатин.
Но шаттл уже превратился в серую точку, а потом и вовсе исчез в мутном небе.
- ВЕЙДЕР! Нееееееееееееееееееет!!!
Сама Великая Сила содрогнулась от этого ужасного крика, подобного взрыву десяти Альдераанов... Так что Лорду пришлось ответить.
- Повелитель, я уверен, с Магистром вы поладите – у вас с ним определенно много общего... Я вас так люблю, так уважаю, так вам за все благодарен, что убить никак бы не смог... а давно пора. И не советую пытаться воздействовать на кого бы то ни было через Силу – где находится Дагобах, я прекрасно помню, и новая Звезда Смерти у меня почти готова... Да пребудет с вами Сила, повелитель.
И ментальная связь двух ситхов оборвалась навсегда.
- Оставил твой ученик Темную сторону Силы, ммм?
- Джедай его знает, - буркнул Император. – А что, он на Светлую возвратился? По-моему, тебя Вейдер тоже с собой брать не захотел.
А дальше... всего через полгода терпение Темного Лорда, засидевшегося в засаде на орбите планеты, было вознаграждено. В эту систему наконец пожаловал Люк Скайуокер, и притягивающий луч флагмана немедленно перехватил его крестокрыл. Вейдер заявил сыну, что у него есть выбор – отправиться на Дагобах и слушать лекции сразу двух заслуженных форспенсионеров о пользе/вреде Светлой/Темной стороны, или же присоединиться к обществу папы, окончательно забившего на философию.
Как и ожидалось, юный Скайуокер принял мудрое решение.
Спустя пару дней на флагмане появился и перепуганный призрак Оби-Вана – он было дернулся на Дагобах повидать Люка, но вместо юного джедая застал там Палпатина и Йоду, мирно подъедающих суп из корешков и попеременно подогревающих котелок молниями Силы. Зеленый магистр приветливо помахал Кеноби лапкой, а бывший Император вежливо попросил передать их общему ученику устное послание, насыщенное трехэтажными нубианскими выражениями, и обещание посетить Вейдера в виде призрака после смерти. Да только Оби-Ван, у которого с языками и при жизни было туго, так ничего конкретного и не запомнил.
Вместо этого Кеноби рассказал Люку о Лее, тот проговорился папе, папа передал эту информацию в Альянс Мон Мотме, и узнавшая обо всем принцесса решила, что согласна быть наследницей Императора – ведь так ей будет удобнее бороться за демократию.
В далекой-далекой Галактике настали мирные времена, а все вышеупомянутые личности жили долго, весело и счастливо...

Эпизод 2
Привычный мир распался вдруг на части
Спокойствия и равновесья нет
И зажигается огнем грядущего ненастья
Винтовок бластреных мертвящий свет

От взрывов заложило уши больно
Уж не догнать того, кто впереди
И слышен страшный звон жестокий
Но неизвестно, что должно произойти

О, сколько их потеряно сегодня
друзей, учеников, учителей
в победе слишком много слез и крови
и разорвется боль новый день

победа… нет. судьба вступила в право.
И ничего не повернется вспять
Звучит так непривычно странно
Война клоническая началась

И сотнями идут вперед колонны
Клонированной армии людей
И смотрит кто-то строго и притворно
На воплощение своих идей

Отец и сын
Отец
(Тысячелетний сокол подобрал раненного Люка. Вейдер приказывает поймать корабль, но они улетают. Вейдер стоит на командном мостике и его подчиненные ждут, что сейчас будет…)
в воздухе напряжение
словно лед иль металл
леденящий страх смерти
каждое сердце сковал

ждут бессмысленной участи
ждут… твоего гнева…
ждут… кого ты замучаешь
за ошибку в Облачном небе

ты не потерпишь провала,
они знают наверняка…
страх – и его не мало
смерть так теперь близка

сколько же можно медлить,
жертву свою искать?
Неужели так важно,
на ком бы свой гнев сорвать?

Но, напугав мгновение,
Ушел, ни сказав, ни кивнув.
Что такое, лорд Вейдер,
Здесь приключилось вдруг?

Сын
(а в это время, на Соколе, Люк Скайуокер обдумывает новости…)
верить страшно и больно
эта правда похожа на сон
такое ведь невозможно,
это не может быть он!

правда страшней кошмара,
реальность похожа на бред…
почему они не сказали?
Не верю! Не верю, нет!!!

Но где-то, в глубине сердца,
Нечто шепнет опять:
«послушай, ведь, в самом деле,
Зачем ему было врать?»

Падме Эпизод 3
Жестоко… возможно…пожалуй…
В сердце – холодная боль,
В сердце – горящий клинок.
В мыслях одно: Как ты мог?

Не надо… не надо… не надо…
Больные слова на ветру…
Наверное, все виноваты,
А я…я сегодня умру…

Ты тоже ведь умер? Сказали
Тебя больше нет… почему?
Слова мне в отчет прозвучали
За что? не пойму… не пойму…

О, если можно бы было
Время назад повернуть…
Наверно… Великая Сила
Придумала хоть что-нибудь…

Неужто она так хотела
Кошмара прошедшего дня…
Жизнь разорвало на части
Столько крови пролито зря…

Не знаю… мне страшно и горько…
Нет даже дороги в тупик
Тебя ненавидеть бы должно
За все, что ты здесь натворил…

Не верю… не верю… не верю…
Слышишь, добро есть всегда…
В тебе оно живо, я знаю!
Ведь я….я любила…люблю лишь тебя….

Морок
Ну, вот и все. Он больше не вернется.
За горизонт упало твое солнце.
Запахло холодом, и ветром, и огнем
Застряли в горле комом вой и стон.

Разжались пальцы – острый звон стекла…
Как ты сейчас сама не умерла?
Но, тяжело осев на жесткий пол,
Прошепчешь «жить… да, жить. Наперекор»

Наперекор судьбе. Жестока, зла,
Она его вслед за собой вела…
Он не придет. Он не придет опять!
А ты все будешь, ждать, ты будешь ждать…

И вырастет ваш сын, отца не зная.
А ты вздохнешь тихонько, отвечая
Бесчисленным вопросам - все о нем…
Вот только это сон... Лишь странный сон

Он не погиб. Но так могло случиться.
Возможно, что разбиться над столицей
Судьбою лучшею ему бы стало. Впрочем,
Уже не важно. Ты погибла. Точка.

Пособие по написанию Фан-Фикшена о лорде Дарте Вейдере
Некоторый анализ и сопоставление привели меня к этим умозаключением.
Предисловие.
Данное пособие рекомендуется всем желающим написать фан-фикшен о «самом неоднозначном герое саги», а также всем остальным.
Ограничения по возрасту: не знакомым с ЗВ не рекомендуется.
Пособие.
Итак, при написании фан-фикшена сразу же следует решить, как будет подаваться лорд Вейдер: 1)отбеленным или 2) обычным.
Примечание:
Вейдера можно отбелить несколькими способами:
1. Одеть в белые доспехи
2. Постирать его плащ в Леноре или Асе
3. Высыпать на него мешок муки
4. Вылить на него банку белой краски
5. Соответственно истолковать
В данном пособии мы в основе своей будем рассматривать первый случай, как более распространенный. (тем паче что содержание фильма очень способствует такому рассмотрению).
Если вы уже знаете, о каком периоде жизни героя будете писать, можете приступать к прочтению следующих пунктов. Если же нет, ниже приведено несколько полезных советов.
Исследования показали:
Самыми выигрышными сюжетами являются оные типа «что бы было, если бы Вейдер остался жив?», либо события шестого эпизода.
Чтобы ваше произведение имело достаточную психологическую достоверность, историческую точность, было обласкано читателями и т.д. и т.п. совершенно необходимо учесть следующие элементы:
1. Герою обязательно должно стать плохо в одной из сцен (можно и не одной). (Все последующие пункты также считать обязательными)
2. Герою должно быть скучно
3. Герою должно быть противно находиться на ЗС 1, 2 (В крайнем случае, ЗС можно заменить на Императорский дворец)
4. Отрицательное упоминание о Таркине или (и) Ксизоре
5. Никак нельзя обойтись без «Экзекутора» (если вдруг действие происходит после Эндорской битвы, автор обязан сохранить корабль целым и невредимым)
6. А также Адмирала Пиетта.
7. Воспоминания об Оззеле желательны. Герой не должен сожалеть об этом поступке (это придает большую цельность его образу).
8. Колорита придадут и сожаления о задушении Нииды (сюда же можно отнести ногри).
9. Если заходит речь об Императоре, стоит рассмотреть факт потери им разума.
10. Воспоминания о Падме придадут психологического накала.
Другие герои
1. Люка надо показать придурком (лучше заранее предусмотреть этот неотделимый от фан-фика про Вейдера феномен)
2. Лею необходимо вывести нервной и (или) стервой. Но не забывайте соблюдать баланс данных качеств между нею и ее отцом – ведь они так похожи!
3. Мон Мотму стоит также сделать стервой
4. Хэна обозвать несдержанным (бешеным, неадекватным, дерганным, сумасшедшим, отвратительным, испитым, ненадежным, нужное подчеркнуть) кореллианцем. И прокомментировать, что герою он не слишком-то приятен.
Если вы учтете все эти пункты, ваш фан-фикшен обязательно удастся.
Желаю удачи в перемывании костей и болтов Повелителю Тьмы.

Пособие по написанию фанфикшена о лорде Дарте Вейдере Третьем
Поскольку апокрифисты заняты раскрытием истинной сути саги и тайно стоят в бескрайней очереди к ближайшему вулкану (возможно, у них там назначена явка), а как писать про канон до сих не понять без определения Вселенского Зла или (и) без бутылки - предлагаю заняться историями про лорда Дарта Вейдера Третьего, более известного как Лорд Вейдер Пыльный.

Итак, вы уже решили, что Лорд Вейдер не будет подаваться
1) отбеленным;
2) каноническим;
А исключительно 3)пыльным.

И правильно решили! Посмотрите, у вас практически отсутствует конкуренция!
Поскольку в случае 1) места в вулкане хватит не всем, будь это даже Вулкан имени Фан-клуба Дарта Вадика; 2) неблагодарное дело, закидают гнилыми яйцами Утапских рептилий. К тому же, как правило, под рукой не оказывается толкового словаря для определения Вселенского зла или (и) бутылки.

Примечание.
Лорда Вейдера можно сделать пыльным несколькими способами:

1) Подставить ему подножку, чтобы он упал в пыль;
2) Почистить доспехи наждачной бумагой, чтобы не блестели;
3) Подсыпать ему слабительное, чтобы он запылился в туалете;
4) Соответственно пыльно истолковать.

В данном пособии мы будем рассматривать последний случай как самый распространенный.

Исследования показали:
Самыми выигрышными по времени являются события третьего эпизода и промежуток до эпизода четвертого. Также неплохо смотрятся времена эпизода 6.

Чтобы ваше произведение имело достаточную психологическую достоверность, историческую точность, было обласкано читателями и т.д. и т.п. совершенно необходимо учесть следующие элементы:

1) Герой обязан регулярно душить высшее командование флота из-за неохоты писать и (или) читать их отчеты.
2) Герой должен обладать раздутым самомнением (пардон, харизмой). И в то же время
3) Не любить много думать. Зачем думать, если остальные и так десять раз подумают, прежде чем сделать что-то по отношению к Лорду Пыльному?
4) Герою должно быть плевать на проблемы Добра и Зла.
5) Так же ему совершенно до банты должны быть вопросы политической и экономической необходимости.
6) Герой должен жить в свое удовольствие.
7) Герой обязан периодически вызывать недовольство Палпатина по причинам своей лени и (или) тайного самоуправства.
8) Герой должен повсюду разыскивать Кеноби, чтобы вернуть себе славу Первого Воина Галактики.
9) Герою следует встретиться с Падме. Иногда последнюю можно придушить по причине нежелания с ней семейных разборок и (или) случайно.
10) Герою необходимо заточить в тюрьму Падме и (или) Кеноби. Интересным сюжетным ходом будет после этого забыть про них на несколько лет.
11) Герой должен свалить вину за свое ношение доспехов на Оби-Вана и (или) Падме. За их отсутствием – на любого другого.
12) Герою следует ценить ТСС, но не особо.
13) То же относится к Палпатину.
14) «Особо не» - ко всем остальным, кроме себя самого.
15) Герой ради развлечения должен создать и возглавить «масонскую организацию» (на худой конец – «охотничье» предприятие).
15) Несколько других героев Герой обязан убить случайно.
16) В особо философских рассказах Герой может разработать теорию третьей (серой… ээ… ну, как раз цвета пыли) стороны Силы.

Остальные герои:
1) Палпатина желательно сделать «отбеленным». Но можно особо и не стараться, на фоне Вейдера он и так, как правило, представится таким.
2) Люка можно не показывать вообще и, особенно, в момент возвращения отца на ССС. Чтобы не признавать, что это произошло случайно.
3) Падме желательно выдать замуж за Кеноби, в противном случае ее необходимо сделать истеричкой.
4) Йоду надо показать мудрствующим политиком и выразить явное непонимание, а чего это он так напрягается. Или же представить категоричным оракулом.
5) С Оби-Ваном можно делать все, что заблагорассудится.

Если вы учтете все эти пункты, вы станете автором уникального шедевра о Лорде Вейдере Пыльном. Вне конкуренции, без сомнения. Удачи!

Как стать Избранным
Если вам не дает покоя слава Нео и Гарри Поттера, не расстраивайтесь, еще не все потеряно. Внимательно изучите настоящее руководство и четко следуйте изложенным инструкциям.

1.Вы обязательно должны родиться в самой отдаленной точке от центра Галактики. Как говорится, «нет пророка в своем отечестве». Избранный, появившийся в столице, рискует потерять весь шарм и интригу вокруг своей персоны.
2.У вас ни в коем случае не должно быть отца. Прекрасно, если ваша мать страдает амнезией и любит читать сказки, мифы и апокрифы.
3.Условия вашего детства должны укладываться в рамки от «отвратительно» до «абсолютно не предназначено для жизни». Рабство в данном случае - идеальный вариант.
4.Вам непременно нужен близкий человек, искренне любимый вами (по крайней мере, вы должны так думать). Иначе вам будет не о ком скорбеть впоследствии - при скоропостижной кончине данной персоны - что просто необходимо в целях драматизации вашей жизни.
5.Вам придется запомнить отличительные признаки добрых дядь и теть (здесь и далее именуемые «джедаи»), с помощью которых вы сможете реализовать свои амбиции.
6.Вам нужно помогать всем и вся, поскольку именно это сможет послужить живцом для вышеупомянутых джедаев. Впрочем, это не означает, что вы не можете совместить приятное с полезным за чужой счет. Участвовать в гонках, например. Вы же это так любите.
7.Дополнительным живцом должно стать любое врожденное уродство (не возьмут в Избранные - пойдете в шаманы, однако). Оно пригодится, если на ваши душевные качества не купятся. Если у вас все конечности пока на месте, сдайте кровь на анализ. Возможно, в ней найдут кого-то еще, помимо местных вирусов.
8.Когда вас освободят из рабства, купившись на ваши положительные душевные качества и (или) уродство, немедленно прикидывайтесь беззащитным и несчастным. Задавайте умные вопросы (не забудьте заранее составить список).
9.Найдите себе предмет тайного обожания, желательно противоположного пола, постарше и чтобы не пришлось сразу уделять ему внимание. Идеальный вариант – королева какой-нибудь несчастной планетки. Ей точно будет не до вас.
10.Прощаясь с предметом тайного обожания, не забудьте взорвать космическую станцию его врагов. Этим вы оставите неизгладимый след в памяти возлюбленной.
11.Обретя учителя среди джедаев, ни в коем случае не позволяйте ему расслабляться. Пусть он настолько сильно будет поглощен вашим хулиганством, что не заметит за всем этим тайный план. Особенно хорошо бегать ночами по помойкам. Возможно, там заодно найдется что-нибудь полезное.
12.Попадитесь на глаза высокопоставленному чиновнику, страдающему маниями величия и преследования одновременно. Вотритесь в доверие и тайно продемонстрируйте свои блестящие отрицательные душевные качества. Пусть старый хрыч помогает вам советами, вытаскивает из пекла во время войны и думает, что делает это для себя.
13.Приблизившись к двадцатилетию, вспомните про предмет тайного обожания. Самое время начать мучаться у него на глазах. Чем больше вы покажете внутренних противоречий, тем быстрее ваша возлюбленная воспылает к вам любовью. Поскольку любить «за что-то» всегда было не модно, любят «вопреки». Усиленно демонстрируйте, вопреки чему вас можно любить!
14.Не забудьте прибить сгоряча сотню-другую женщин и детишек – эта тренировка вам понадобится на будущее. Чтобы закалить нервишки, начинайте со зверьков, постепенно приближаясь к человекоподобным.
15.Втяните возлюбленную в авантюру, которая практически приведет к ее гибели (а вместе с тем и положит начало галактической войне, но это не столь важно). На волнах адреналина она срочно вспомнит, что ей не хочется умирать, так и не узнав, что такое любовь.
16.Пожертвуете одной своей конечностью – инвалидность и бесплатное молоко вам не дадут, зато возлюбленная поймается на свои же моральные принципы и жалость.
17. После этого можно на ней жениться. И не только ради сохранения красивой фамилии. Ваши детишки станут подарком учителям на окончание войны.
18.Участвуйте в самых опасных военных операциях, постоянно напоминая учителю, сколько раз вы его спасали, и забывая, сколько раз он спасал вас.
19.В перерывах между битвами не забудьте посетить жену. Иначе детишки могут стать подарком вам.
20.Дайте понять старому хрычу, что вы жутко привязаны к своей жене. Пусть думает, что поймал вас.
21.Устраните конкуренцию. Для этого прирежьте всех, кроме тех, кому собираетесь вручить подарок. Вспомните свои навыки по поджариванию детишек световым мечом. Не забудьте придушить жену за ненадобностью. Об остальном позаботится старый хрыч, если вы его правильно обработали.
22.Поддайтесь своему, уже бывшему, учителю. И позвольте ему поотрубать вам оставшиеся конечности. Пустите ему пыль в глаза, прикинувшись прожаренной отбивной. Это маленькое неудобство стократ покроется моральным удовольствием от вручения подарка экс-учителям и возвращением к холостяцкой жизни. А так же вашим новым обликом будут пугать непослушных детей по всей Галактике.
23.Поздравьте себя – вы качнули весы сторон Силы! Но так как вы помните, что величайшее равновесие приходит после величайшего дисбаланса, продолжайте усугублять ситуацию.
24.Для начала отметьте со старым хрычом создание Империи. Конечно, вы не сможете пить на брудершафт, доспех не позволит, зато как весело будет звучать бульканье, проходя через голосовой аппарат.
25.Добейте остаток бывших коллег, спрятавшихся по углам Галактики. На этом Республика окончательно почит в бозе.
26.Разберитесь со всеми, непохожими на людей. Чем больше непохожи, тем больше разберитесь.
27.Выработайте у себя рефлекс – душить всех непокорных. Особенное внимание уделяйте командному составу, так вы постепенно обезглавите флот старого хрыча. А заодно избавите себя от изучения объяснительных записок.
28.Когда подрастут ваши детишки, одного из них можно помучить изощренными пытками с целью проверки на качество. А ваши ли они, детишки?
29.Отправьте своего бывшего учителя в Силу. Таким образом, вы избавите его от перспективы воспитывать еще одного представителя вашей фамилии. А так же от необходимости платить алчным контрабандистам за перелеты с одной планеты на другую.
30.Позвольте детишкам поиграться с настоящей космической станцией. Если они и взорвут ее, полученное удовольствие хоть как-то компенсирует им сиротское детство.
31.Возьмитесь за воспитание вашего сына. Непременно нужно отрубить ему кисть руки, чтобы он прочувствовал семейную традицию. Так же в программу должно войти душещипательное признание отцовства. Если парень не захочет сменить паспорт, позвольте ему полетать в облаках. Не надо давить на ребенка.
32.Когда воспитание подойдет к концу, покажите вашему сыну космическое шоу со старым хрычем в главной роли.
33.Так как старый хрыч тоже заслуживает подарка по случаю ухода на пенсию, как и ваши бывшие учителя, позвольте ему напоследок тряхнуть стариной и пометать молнии.
34.Не забудьте предварительно надеть бракованный доспех, иначе молнии вас не прожарят, когда вы будете сбрасывать старого хрыча на пенсию в реактор.
35.Даже если Избранными рождаются, с уверенностью их называют так посмертно. Можете включать похоронный марш, если ваш доспех еще не полностью заело. Да здравствует Республика!

Поздравляем! Вы стали Избранным! Вы создали столько хаоса в Галактике, что по сравнению с ним обычная ситуация кажется величайшим равновесием!

«Люк в пещере на Дагоба отрубает голову видению. Шлем падает, открывается...
Люк видит лицо Хейдена Кристенсена...
Скайуокер думает: «Может, я что-то путаю, но здесь вроде должен быть Себастиан Шоу...»
Йода думает: «Нет, Шоу быть не должно там. Хамилла заказывал я.»
А Бен ничего не подумал. Он просто растворился в Силе.»

Нуте Гунрай приказал, чтобы всё население Набу немедленно было размещено по лагерям. Его приказ был выполнен в тот же день. Население Набу было размещено по лагерям. По лагерям отдыха, которыми так славилась эта планета.

Схватка Анакина и Дуку. Оби-Ван лежал на полу без движения и чувствовал, что надо что-то делать. Анакин и Дуку дрались, не обращая на него внимания.
Подумав немного, Оби-Ван бросил Анакину свой меч. Включённый.
…Так было положено начало превращению Скайуокера из человека в машину…

Флот повстанцев летел к Эндору мимо Звезды Смерти и делал вид, что прогуливается.

Это для тех, кто хотя бы пытался читать книги про вонгов. Не столько анекдот, сколько зарисовка.
Началось нашествие вонгов. Для обеспечения безопасности родной планеты президента Фей’лиа к Ботавуи был послан пятый флот.
Нашествие вонгов затопило Галактику. Множество флотов НР доблестно бились и отступали перед тёмным натиском.
Пятый флот летал вокруг Ботавуи.
Кризис настиг Республику. Вонги оккупировали почти все планеты. С лёгкой руки республиканцев были уничтожены союзные Республики военные силы. Ужас пал на народы.
Пятый флот летал вокруг Ботавуи.
Был захвачен Корускант, Республика пала, а вместе с нею пали флотилии с первой по четвёртую и так далее.
Кроме пятого флота, который летал вокруг Ботавуи.
Вонги, опьянённые своей победой, ринулись на Имперский остаток и тут же были разгромлены флотом адмирала Пеллеона.
Это событие прошло незамеченным только для пятого флота, который летал вокруг Ботавуи.
У вонгов, впервые столкнувшихся с достойным противником, началась революция.
Её полностью проигнорировал пятый флот, который летал вокруг Ботавуи.
Вонги стали джедаями взамен истреблённых…
Пятый флот летал вокруг Ботавуи.
Возродилась Империя. А потом ей на смену пришла Республика. А потом снова Империя. Сменились поколения. Погасли солнца.
Население Ботавуи взорвало щит и пошло войной на пятый флот Республики, который вот уже тысячу лет летал вокруг Ботавуи и не выпускал с поверхности планеты ни одну живую душу!

Хэппи энд: «Хан Соло получил свою Лею Органа, а разобиженный Чуи нашёл себе классную Чувиху».

«Контрабандисту Хану Соло от любой точки галактики до Кесселя было ровно 12 парсеков»?

Однажды Оби-Ван в сердцах сказал своему ученику: «Пошёл ты к ситху!»
Тот и пошёл...

Много раз говорил Оби-Ван своему ученику: «Пошел ты к ситху!»... и однажды тот все-таки послушался...

Малокультурный человек был Оби-Ван - раз посылал ученика к ситху. Зато Анакин был очень воспитанный - он послал учителя к Великой Силе.
Лозунг Люка на Хоте «Форс морозу не боится!»

Вейдер считал, что черное ему к лицу...
- Мальчик, как тебя зовут?
- Скайуокер.
- Надо же, такой маленький, а уже джедай!
Из цикла “Краткие биографии”.

Ганторис. Руководитель родной колонии, Академия Джедаев Люка Скайуокера, галлюцинации с видениями Куна, умершего аж четыре тысячи лет назад, смерть от неосторожного обращения с лазерным мечом в состоянии аффекта… (Детективом Корраном в прахе усопшего инородных примесей не обнаружено.)

Дольф/Куэллер. Семья, Академия Джедаев Люка Скайуокера, месть за родных, стиль “череп и кости”, террористические акты против Новой Республики, попытки замочить персонально Скайуокера со товарищи…

Бракисс. Мать, похищение, Империя, Академия Джедаев Люка Скайуокера, работа на Куэллера-Дольфа, после чего отшельничество на заводе дроидов, а затем вдруг почему-то Тёмная Академия…

Кип Даррон. Семья, шахты Кесселя, побег с Хэном Соло между Чёрными дырами ради того, чтобы оказаться в гостях у Даалы, лыжный курорт на Корусканте, Академия Джедаев Люка Скайуокера, похищение Поджигателя, объявление себя Тёмным Лордом над прахом Вейдера, взрыв Кариды…

Может быть, в Академии что-то подправить?..

«Академия Джедаев времен приквелов вырастила такого человека, как Дарт Вейдер. Академия Джедаев Люка Скайуокера выпустила в свет множество Тёмных Лордов! Что можно сказать… Скайуокер-младший сумел бережно сохранить и приумножить традиции старой школы…»

Жаркое татуинское утро. Подходит Шми Скайуокер к лавке Уотто и слышит там какой-то грохот, скрежет, крики и, кажется, звуки выстрелов. Шми удивляется и осторожно заглядывает в дверь. Из клубов очень вонючего дыма неожиданно на первой крейсерской скорости вылетает Уотто – весь помятый, побитый, копотью покрытый. Он видит Шми, чуть не сбивает её с ног, чего-то суёт ей в ладонь и орёт:
- Вот тебе деньги на перелёт, ты теперь свободна, кругом марш отсюда, и щенка своего забери, чтобы я его на одной с собой планете больше не видел!!!
- Уотто, вы что, с ума сошли? – осторожно спрашивает женщина. – Может, водички?..
- На хрена мне водичка! – истошно орёт тайдереанец. – Чем она тут поможет, тут рота дройдеков нужна! Какой-то урод раскрашенный с рогами тоже аварию потерпел, обменял у меня запчасти, зараза, на четырёх поломанных дроидов-убийц!.. А твой сынок, гений недоделанный, их взял и починил!!!

4 эпизод. “Сокол” у Татуина, преследуемый двумя имперскими “разрушителями”. В кабине отрешённый Кеноби, злой Соло, рычащий вуки и нервничающий Люк. Последний в пятый раз вопрошает:
- Почему же мы не переходим на скорость света?!
- Полёты в гиперпространстве – это тебе не игрушки! – отрубает Хэн. – Если сначала не ввести курс, можно выйти внутри звезды или врезаться в планету!
На пульте вспыхивает красная лампочка:
- Что это?! – вопит Люк.
- Это значит, что мы теряем щит!
- А-аа! – Люк в панике жмёт несколько кнопок сразу. Удивлённые канониры “разрушителей” прекращают огонь по пустому месту.
…Таркин на мостике Первой и Пока Единственной Звезды Смерти, удивлённо:
- Вейдер, это вы приказали взорвать Альдераан?

Бен Кеноби, бывший джедай, а ныне татуинский э… мирный житель, стоит на верхушке песчаного бархана и провожает взглядом перечеркнувший небо огонёк падающей спасательной капсулы. И размышляет: “Нет, ну что за настырная девчонка? Она что, общегалактического не понимает? Сказал – не поеду, сами и выкручивайтесь! И ведь не отвяжется! Вся в папашу, будь он неладен! Может, ему и звякнуть, пусть сам с ней разбирается? Хотя… хороший дроид в хозяйстве всегда сгодится… Ещё штуки три, и я смогу открыть свою техническую станцию…”
- Значится, тэк, - сказал он, оживляясь, маленькому грязному яве, - вот тебе на всех, и давайте, парни, тащите эту рухлядь ко мне в хату. И смотри – если снова, как в прошлый раз, дорогу перепутаете и опять мне придётся с Ларсом разбираться – урою паршивцев!!..

Единственным серьёзным естественным врагом тускенских рейдеров являются джедаи… Поголовье аборигенов, и так сильно поредевшее после визита на Татуин Анакина Скайуокера, только стало восстанавливаться, как туда же нагрянул некий Бен Кеноби в самых расстроенных чувствах. Анакин у него мог бы ещё и поучиться… Находчивый джедай не только снимал со своих жертв шкуру, но и разбирал его на запчасти, которые потом подешёвке загонял в Мос-Айсли.

Над Хотом у “Сокола” опять полетел гипердвигатель. Его пассажиры в унынии смотрят на собирающиеся улетать имперские корабли. В отчаянье Хэн Соло кричит по связи:
- Парни, не бросайте нас на этом айсберге, до ближайшего Беспина своим ходом четыре месяца!!!.. Лучше под арест, чем меня съест мой собственный вуки!!
В динамиках насмешливый голос Вейдера:
- Извиняй, Соло, не могу же я ради тебя нарушать инструкцию. Мы не берём с собой мусор в гиперпространство.

“Эндорское гостеприимство”
Трагико-юмористическая миниатюра
Имперский флот над Эндором некоторое время спустя после взрыва “Звезды Смерти”-2.
Капитан и его помощник одного из кораблей смотрят на экран, куда один из шпионов на поверхности планеты транслирует зрелище праздника в деревне эвоков. Повстанцы пьют, прыгают в танце, орут и играют на подручных инструментах вроде поленьев и лазерных винтовок. На бреющем сосны полёте над кострами проносится вихляющийся из стороны в сторону истребитель… Лес озаряется случайными выстрелами турболазеров, с такого расстояния вполне сходящими за салют.
Помощник капитана, в полном шоке:
-Капитан, сэр, вы что-нибудь понимаете? Что они празднуют-то? Ну, взорвали они станцию… А что у нас тут тысяча единиц флота в полной боевой готовности осталась – им это по барабану?!!
Капитан, флегматично:
-Да вы не волнуйтесь, старпом. Всё проще. Вы когда-нибудь пробовали те грибы, которым эвоки первым делом угощают чужеземцев?
-Н-нет, сэр…
-Вот видите, как вам повезло. А их угостили. Вы думаете, с какой дури они станцию взрывать полетели?
-Так это они по кайфом были?!! А ведь точно… Так почему же мы в таком случае проиграли??
-Понимаете, с нашей стороны эти грибы первым попробовал Император… Его Скайуокер угостил, когда мириться прилетал. Тут даже лорд Вейдер ничего не смог поделать… Но они погибли не зря – мы были предупреждены!
На всём мостике торжественная минута молчания.
-Чёрт, кто бы мог подумать, что у этих ушанок с ногами есть мозги! Э, сэр… Значит, нам готовить десант?
-Зачем? – спрашивает капитан с той же флегмой. – У них там Скайуокер. Думаю, к утру всё будет кончено…
Экран тем временем показывает Героя Альянса Люка Скайоукера, который рыдает, протягивая руки к особенно густому участку лесонасаждений, и почему-то зовёт папу…
… Рассвет на Эндоре. В небо один за другим стартуют корабли. Крейсера Мон Каламари, вихляясь, как пьяный тунец в брачную пору, который не открывая глаз ищет родную протоку, пытаются лететь куда-то в совершенно непонятную сторону. Два сталкиваются, и из них мгновенно вырастают сосульки.
Помощник капитана, подбегая к командиру:
-Сэр, надо стрелять! Сэр, они же уйдут!
-Точно, уйдут, - говорит капитан, ставший за ночь уже совершенным философом. – А вы знаете, куда они собираются?
-Нннет, сэр… А куда?
-А вы прочитайте последнюю сводку от наших шпионов.
Помощник капитана берёт распечатку и читает. У него начинают медленно шевелиться волосы. В трансе он бормочет близко к тексту – на весь мостик:
-“И тогда Скайуокер с трудом встал, влез на пень и сказал: “…явился мне мой учитель… покойный… чё ржёте, ну умер он, ну, призрак, вот, с кем не бывает… И сказал, что на одной далёкой планете нашим братьям по разуму грозят зловещие враги!!.. На далёкой планете… Баруке… Бараке… Не, не закурим… А! На Бакуре!! Да, там… щас, минуту, я тут на коре записал… А!! Злобные вонючие ящеры делают из духов людей электроэнергию!! Люди стонут под игом ползучих гадов! Я должен лететь на помощь, хотя в моих костях после прямого попадания Императора почти не осталось извести, но я должен лететь, ведь я джедай… как и мой призрак!! Парни, а ну, кто со мной?!!”
-Капитан, - спрашивает помощник слабым голосом, - а эта… Бакура… она вообще есть?
-Есть, - отвечает тот со злорадством. – Там только людей нет. Там у нас управляемая дроидами станция и полигон по испытанию новейшего химического оружия! Так что они правильно летят! Им туда и надо!
Старпом теряет дар речи и медленно садится прямо на панель управления. Капитан и другие старшие офицеры тем временем разливают шампанское по бокалам и поднимают тосты за Окончательное решение повстанческого вопроса. Кто-то сует бокал помощнику. Тот в первый момент отшатывается и облегчённо бормочет:
-Никогда не буду есть грибы!
В этот момент из принтера в приборе связи начинает ползти листок бумаги. Чисто машинально он берёт её и читает. Лицо его медленно меняется, он роняет бокал и начинает махать листком, как древний газетчик на тротуаре:
-Господа, последние новости с Корусканта! В столице беспорядки! (читает) Группа горожан устроила пляски на площади и уронила статую императора…
Тут роняет бокал второй офицер, бледнеет и шепчет:
-А я слышал, как Император кому-то говорил: “Хорошие грибочки, вы партию на Корускант во дворец отправьте…”
-Чёрт!! – орёт капитан, выплёскивая шампанское. – Разворачивайте корабль! И срочно выясните, кто у нас сейчас на Корусканте главный!
-Кажется, временный ио Императора – начальник Имперской контрразведки Йасанне Исард…
Капитан (хватается за сердце).
-Спаси нас Великая Сила!!..

*под влиянием «Матричной революции»*
- Будет сделано, Повелитель, - Дарт Вейдер преклонил колено перед Императором, шарахнул кулаком об пол и полетел на выполнение очередного задания.

На Хеллоуин Вейдер традиционно играл роль Бэтмена.

Вейдер не любил и не понимал зеркала. Он в них просто не отражался.

Анакин Скайуокер, он же Дарт Вейдер, висел над огнедышащей пропастью, а Оби-Ван Кеноби бил его по пальцам каблуком, чтобы тот отцепился… Часа три бил. С титановым протезом так просто не справиться…

- Приветствую тебя, юный Скайуокер! – сказал Палпатин. – Теперь ты станешь моим учеником, как и твой отец!
- А вы станете моим учителем! – радостно отозвался Люк. – Как Бен и Йода!
Они совсем забыли о том, что педагогам Люка фатально не везло – умирали максимум через месяц после начала обучения…

- Я – твой отец! – заявил Дарт Вейдер Люку Скайуокеру. Тот подумал и с достоинством ответил:
- Тогда я – твой сын, Лея Органа – твоя дочь, Хэн Соло – твой зять, а Бен Кеноби – твой сводный братец.
Минута молчания. После дрожащий голос Тёмного Лорда:
- No... It’s not truth... It’s impossible!!!

На Беспине.
- Оби-Ван рассказывал тебе, что случилось с твоим отцом?
- Да! Он сказал мне, что ты убил его!
- Ой, слава Силе! А то, представляешь, Император сказал мне, что я - твой отец. Вот я и думаю - то ли я полный идиот, то ли учитель понемножку впадает в маразм... Потому что моя фамилия - Вейдер...

В первой части ФФ Энекин Скайуокер обратился на Тёмную сторону Силы.
Во второй части он снова обратился на Тёмную сторону.
В третьей он опять прошёл ритуал посвящения во Тьму.
В четвёртой Император Палпатин начал подозревать, что что-то здесь не так...

Высшему командованию на «Исполнителе» было рекомендовано поддерживать хорошую спортивную форму. А Оззель не сдал нормативов...

Лея набросилась на Люка с кулаками:
-Ну что, спас папу???
-Извини, - сказал Люк, - он не хотел спасаться...

Лея набрасывается с кулаками на Люка:
- Ну что, спас папу? И где он?
- Спас. Вон, догорает...

Дарт Вейдер повернулся к Палпатину и сухо сказал:
- Хватит.
- Что?
- Хватит попусту расходовать электроэнергию. В этом и заключается дъявольский план Оби-Вана - чтобы мы по уши погрязли в долгах, и нас вырубили за неуплату. Как тогда стрелять будем?
- Оби-Ван... Как я не подумал. Он же в Галактикэнерго работал...

- Ты можешь мне объяснить, в кого ты такой нервный? - раздражённо спросил Люка Вейдер. - На Беспине в шахту прыгнул, как ненормальный, хотя - с чего бы?
- А кто мне руку отрезал?!!!
- А кто мне плечо поцарапал?!!
- А ты в меня оборудованием бросал и в окно выкинул!!!
- А ты меня с платформы столкнул!!!
- А ты меня чуть в карбоните не заморозил!!!
Три часа подряд ситх и джедай сводили счёты... И выяснили, что нервный Люк именно в папу...

Люк улыбнулся, свернулся ещё крепче во сне, и, как бабочку, выпустил на волю свою Силу. Она золотистыми ручейками лучей брызнула во все стороны и на всё. Тут же на ЗС-2 зависли все компьютеры, заглох реактор и вдобавок ко всему вырубило электричество… «Какая к ситху тёмная сторона? И так от него одни неприятности…», - подумал Дарт Вейдер, ощупью добираясь до аварийного генератора…

- Ты прекратил отвечать на мои письма – так теперь ты не сможешь переписываться ни с кем! – кричал Вейдер, отрубая сыну правую руку.
- Убирайся! Ты не мой друг по переписке! – вопил Люк и кидал в видение Вейдера снежками. Видение ругалось, грозило кулаком и уворачивалось.
А потом Люк удивлялся, почему отец перестал отвечать на его письма…

По мотивам "Лабиринта Силы"
Делегация повстанцев добиралась до конференц-зала с ближайшей посадочной палубы. До конференц-зала с ближайшей посадочной палубы было шестьсот метров вверх на лифте и еще восемь километров на своих двоих по коридору.
…Когда через три часа высокие гости притащились в конференц-зал, они были готовы подписать что угодно, лишь бы Вейдер приказал вновь включить горизонтальные лифты.

Вейдер решил изменить свои отношения с подчинёнными. Увидев Пиетта, он спросил: «Адмирал, как вы относитесь к тому, что я убил императора?»
«И что я такого сказал?» - удивился Вейдер, глядя, как позеленевший адмирал падает в вахтенную яму.


-Папа, уж лучше ты оставайся тёмным, загадочным, а главное - молчаливым, - сказал Люк отцу, после того, как шестой офицер, которому Вейдер пожелал доброго здоровья, упал в обморок.

По мотивам "Атаки клоноделов"
...Первую часть своего обучения мой лучший ученик должен пройти на Светлой стороне Силы, в Ордене, - размышлял Сидиус, - Я же должен сделать так, чтобы он захотел отвегнуть и Орден, и ССС, и все, что хоть как-то связано с ними...
...С тех пор по спецуказу Верховного Канцлера (в целях экономии) все падаваны Ордена ели на завтрак манную кашу с комочками...

Под влиянием «Восхождения падшего ангела…»
Когда Вейдеру зачитали приговор, Люк заплакал... Через три месяца приговор отменили, Тёмного Лорда забрали с Кесселя, вернули ему "Исполнитель" и даже назначили его президентом Новой Республики, несмотря на упорное сопротивление...
Лишь бы только Скайуокер заткнулся!!!

После того, как Вейдера засудили, Люк обиделся и решил перейти на Тёмную Сторону. Плащик папин надел, шлем нацепил. И стал образцовым ситхом. Все, кто вставали у него на пути – умирали. В смысле, те, кто вообще встречали его в таком виде где-нибудь в коридоре. Преимущественно – от смеха…

- Это правда, что неподходящих учеников ситхи сбрасывали в подвал с крысами и они съедали их живьем? – спросил Люк у отца.
- Не знаю… Но вот джедаи неподходящих учеников живьем сбрасывали в лаву…

На Кесселе Вейдер получил через Силу сигнал от Люка. Он тотчас же вышел из камеры, поубивал охранников, разрушил тюрьму, захватил корабль и, отлетая, попытался взорвать планету… Чтоб уж точно не стали задерживать… А на полпути к сыну получил новый сигнал: «Это была проверка связи…»

- Координаты совпадают, но храма я не вижу, - озабоченно говорил Люк.
- Командир Скайуокер, извините, что вмешиваюсь… Но что это за светящиеся бегущие стрелки и надпись «СЮДА»? – спросил офицер.
- Не знаю… Но храма я всё равно не вижу…

РОКОВАЯ ОШИБКА
Новый сенатор от Набу удовлетворенно потирал руки. Он был почти счастлив. Наконец-то закулисная возня принесла свои первые ощутимые плоды. Ему все-таки удалось протащить этот законопроект, и с завтрашнего дня, невзирая на недовольство канцлера, Республика окончательно и бесповоротно прекращала всяческую, и в первую очередь финансовую, поддержку ордена джедаев. Джедаи были обречены. И теперь ничто не могло помешать его честолюбивым планам.
Через несколько дней он уже не был так в этом уверен, а к концу месяца проклинал тот день, когда ему пришла в голову мысль попытаться форсировать события.
Сначала все шло по намеченному плану. Перепуганный Совет собрался на внеочередную сессию и принял обращение к Сенату, где "высоким штилем" напоминал политикам о заслугах ордена в деле борьбы за мир и демократию. Документ был опубликован во всех газетах и благополучно забыт уже на следующий день. Господа сенаторы не привыкли утруждать свои мозги сентенциями о всеобщем благе. Точнее, у них выработался своеобразный иммунитет на эту и подобную ей лексику. По крайней мере, даже на заседаниях при слове "демократия" половина зала практически мгновенно погружалась в глубокий мирный сон. И это было понятно. Абстрактные понятия мало кого искренне волнуют, а вот хороший сон - всегда на пользу.
Не дождавшись откликов на опубликованное заявление, глава Совета выступил по головидению. Джедаю охотно предоставили эфир всего за полтора номинала и одновременно пустили по другому каналу давно обещанный боевик. Нетрудно догадаться, что предпочли обыватели: лицезреть лысую голову уважаемого магистра или очередные приключения "Бешеного Сарлака". Узнав сколько человек прослушали его тщательно подготовленное обращение к народу, Мейс Винду впал в затяжную медитацию. Остальные члены Совета героически пытались делать вид, что ничего страшного не произошло. А детишки, тем временем, не могли понять, куда делись все фрукты, и почему их три раза в день вместо еды поят разбавленным до синевы молоком и уговаривают спать подольше. Необходимо было что-то срочно предпринимать.
* * *
- Мастер! Но мне действительно необходима ваша помощь!
- С каких это пор ты не в состоянии самостоятельно разрешить ситуацию?!
- Мастер, но это превосходит мои возможности.
- Не скромничай. И кроме того, я занят.
- Мастер, при всем моем уважении к вам... это нельзя есть!
- Я не собираюсь ЭТО есть! Я собираюсь ЭТО читать.
- Здесь слишком темно. Вы испортите зрение. И... Если мы не заплатим, наконец, за электричество, завтра ясли останутся уже не просто без света, но и без отопления. И вообще, как вы собираетесь объяснять годовалым малышам куда делась их еда?
- А как ты им это сегодня объяснил?
- Сегодня мы их покормили.
- Интересно, чем?
- Идемте, Мастер, я вам по дороге все расскажу.
Высокий пожилой человек отложил в сторону недочитанный манускрипт и последовал за своим неугомонным длинноногим падаваном, заранее предвкушая все возможные и невозможные неприятности, которые падут на его седины из-за отсутствия должной твердости. Хотя... Если его бывший ученик взял себе что-то в голову, выбить это что-то оттуда не удавалось даже объединенными усилиями всего Совета во главе с самим Йодой. Так что проще все-таки узнать, что это он там задумал такое сверхсложное, что не может сам справиться.
* * *
- Магистр, извините, пожалуйста, что отвлекаю вас, но...
- Падаван Кеноби? Что еще стряслось?
- Я даже не знаю, как сказать, - мальчишка переминался с ноги на ногу, - там Магистр Винду...
- Что с Мейсом?!
- Ой, вы лучше сами посмотрите!
Магистр Ки Ади Мунди предпочел посмотреть на украденную из музея свечку, которую уже совсем было приготовился употребить несколько не по назначению, но нашел таки в себе силы преодолеть искушение и решительно двинулся вслед за озабоченным падаваном куда-то вглубь Храма, успокаивая себя тем, что свечка старая, скорее всего, малопитательная и уж точно не скоропортящаяся. Подождет, пока он разберется, что приключилось с коллегой.
- Сюда, пожалуйста!
Падаван услужливо открыл дверь и отступил в сторону, пропуская вперед почтенного Магистра. За дверью послышалась возня, и раздался звук упавшего тела. Мальчишка прислушался к приглушенным голосам, удовлетворенно ухмыльнулся и отправился за следующей жертвой. Через три часа все восемь членов Совета мужского пола были аккуратно упакованы, перевязаны ленточками и компактной кучкой сложены в углу уютной комнаты, посреди которой возвышался окаменевший в медитации Магистр Винду. Три темные личности бесшумно выскользнули в коридор, заперли дверь и скромно растворились в полутемных коридорах Храма. Теперь можно было спокойно работать, не опасаясь, что в разгар мероприятия твердолобое начальство объявит его незаконным.
* * *
Город лихорадило. Рыцари плаща и лайтсабера со сверкающими от недоедания глазами ринулись спасать родной орден. Газеты дружно обсуждали невиданное событие: Храм джедаев дружелюбно распахнул свои двери. Одиночных посетителей, правда, не поощряли, но зато каждые пол часа проводилась организованная экскурсия по жилым помещениям и в сокровищницу. Спокойные и вежливые экскурсоводы, украшенные забавными косичками за правым ухом, любезно отвечали практически на все вопросы. За небольшую дополнительную плату можно было потрогать древний ситхский голокрон или заглянуть в библиотеку. В продажу даже поступили читательские абонементы. На руки материалы не выдавали, но и желающих просто поработать с раритетами оказалось настолько много, что пришлось резко поднять цены. Но это не помогло, мест в читальном зале все равно не хватало. Самим джедаям приходилось заниматься на дому. Но эти мелкие неудобства никого не смущали. На банковском счете ордена, наконец, появились хоть какие-то деньги.
Следующим шагом стало открытие фехтовальных классов для простых смертных. Правда, ко всеобщему разочарованию, в дело пошло обычное холодное оружие. Но после наглядной демонстрации проникающей способности лайтсабера, энтузиастов, возжелавших поближе познакомиться со световыми аналогами обычных мечей, несколько поубавилось. Но денег все равно катастрофически не хватало.
Джедаи не гнушались никакой работой. Они нанимались пилотами и телохранителями, давали уроки навигации и математики, проводили геологическую разведку для горнорудных компаний. Открылась специальная клиника, укомплектованная храмовыми целителями. Вершиной всего стала организация акционерного общества по поиску древних пиратских кладов. И наконец...
Когда на экранах головизоров вместо привычной рекламы пилюль от космической болезни появилось зеленое ушастое существо, зрители поначалу решили, что в город приехал новый зверинец. Но то, что они услышали...
Начиная с нового учебного года в Храме вводилось совместное обучение малышей-форсъюзеров с обычными детишками. Разумеется, платное, даже, если так можно выразиться, очень платное, но для всех желающих. А кто из состоятельных родителей откажется от возможности дать своему чаду уникальное образование?! Правильно, только редкий идиот.
Наутро, впервые за тысячу лет существования Республики, заседание Сената было сорвано. Ни один из чиновников не смог прорваться на рабочее место сквозь родительский кордон. Сенатская площадь и прилегающие кварталы били забиты. В воздухе висели летательные аппараты всевозможных, самых оригинальных конструкций. Желающие приобщиться к джедайской культуре выстроились в многокилометровую очередь, спиралью опоясывающую Храм и прилегающие окрестности. Все это сулило вполне стабильный доход, но, к сожалению, только в отдаленной перспективе. А деньги были нужны здесь и сейчас. И тогда в ход пошли экстренные меры.
* * *
Проклиная мстительных джедаев, устроивших все это столпотворение, Палпатин пытался пробиться сквозь толпу к сенаторскому комплексу. Сейчас так кстати пришлись бы боевые навыки его ученика, но всегда такой послушный и исполнительный забрак на днях неожиданно показал вполне ситхский характер и взял отпуск или, положим, каникулы, ссылаясь на то, что ситхи - не джедаи и должны иметь личную жизнь. Личная жизнь в пятнадцать лет - это, конечно, рановато, но кто этих забраков знает. Может для них это норма. Надо будет в энциклопедии справиться... Но это потом, а теперь выпала редкая возможность отдохнуть и от ученика, и от сенаторских бдений. Надо, наконец, расслабиться, сходить на финал чемпионата по боксу для гуманоидов и проверить свои предикторские способности. Жизнь в столице оказалась слишком дорогой. А ведь приходилось еще оплачивать персональный тренажерный зал и многое другое. Так что дополнительные креды не помешают. Тем более, что сумма обещает быть очень даже круглой. Что-то около трех миллионов. А угадать-то надо всего лишь победителя и количество раундов. Правда есть риск, что какой-нибудь дурак из публики примет вызов нового чемпиона, но вероятность победы любителя над матерым боксером настолько смехотворно мала, что ее просто можно не учитывать. А вечером можно вспомнить молодость и сходить на рок концерт. На главной арене города выступала какая-то новая суперпопулярная группа. Билеты продавались по совершенно безумным ценам, но Мол где-то раздобыл контрамарки. Скорее всего "убедил" главного распорядителя. Способный мальчик... Контрамарки валялись в его сенаторском кабинете, а поскольку не было никакой гарантии, что до вечера эта очередь рассосется, то имело смысл сходить за ними с утра, пока еще были силы. Палпатин улыбнулся своим мыслям и, предвкушая интересный день, с удвоенными усилиями принялся пробираться сквозь толпу.
* * *
- Ты с ума сошел! Нас же туда не пустят!
- Конечно, не пустят, если мы заявимся при всем параде с лайтсаберами наперевес.
- У меня из цивильной одежды - только фрак.
- Не переживайте, Мастер, я уже все что надо купил. И одежду, и входные билеты, и даже ставку от вашего имени сделал.
- На те пару кредов, что у тебя после очередной миссии остались? Стоит ли рисковать репутацией ордена из-за такой мелочи?
- Я поставил десять тысяч на боксера, который скорее всего станет чемпионом. Выигрыш как минимум удвоит сумму. Вот на нее-то вы и будете играть. Если все пройдет нормально, то других ставок на меня никто не сделает, и в нашем распоряжении окажется несколько миллионов. Так что риск вполне оправданный.
- Эээ... А откуда такие деньги? На питании съэкономил? Так падаван у тебя вполне упитанным выглядит, да и сам ты на вегетарианца не похож.
- Неужели это так важно?
- Представь себе, для меня важно. Я должен знать, на какие деньги играю. Итак, кого ты ограбил?
- Чуть что, сразу ограбил! Я же джедай, а не разбойник с нижних уровней. Так что никакого криминала, все абсолютно честно. Я всего лишь продал репульсорную платформу Магистра Йоды какому-то коллекционеру. Всего за пятьдесят тысяч.
- Эту рухлядь за пятьдесят тысяч?! У тебя родственников в Торговой Федерации случайно нет?
- Мастер! Я что, похож на неймодианца?
- Я не знаю, на кого ты похож, но практически на каждой миссии ты ухитряешься продать что-то из оборудования. Не удивлюсь, если когда-нибудь ты и собственного падавана заложишь.
- Мастер!!!
- Ладно, ладно, все это действительно не столь важно. По сравнению с тем, какой разразится скандал, если нас опознают. Переводом на сельхозработы, боюсь, не отделаемся, могут и под суд отдать.
- Ну, это вряд ли. Во-первых, ничего противозаконного в наших действиях нет. Я справлялся. Ни в нашем уставе, ни в законах Республики ничего не говорится о том, что джедаи не имеют права принимать участие в спортивных состязаниях. Ну а насчет того, что нас кто-то узнает... Думаю, что это практически невозможно. Вы только посмотрите, какой наряд я для вас купил.
- Нет, ты определенно рехнулся. Я категорически отказываюсь надевать эту гадость.
- Это же натуральный шелк! И покрой вполне приличный.
- А цвет?!
- А что цвет? Очень даже хороший цвет. Называется "Утренняя заря". Мы вам волосы в такой же покрасим, добавим парочку зеленых прядей, и все будет очень гармонично смотреться.
- Покрасить волосы в розовый цвет?! В мои годы?! Ты вообще помнишь, сколько мне лет?
- Конечно. Но, честное слово, я никому не скажу.
- Квай-Гон Джинн! Ты немедленно выбросишь из головы эту затею!
- Мастер, вы забыли, что у меня иммунитет к майндтрику.
- Я не пытаюсь тебе ничего внушить!
- Тогда не надо размахивать у меня перед лицом руками. Я, когда мне эту идею предложили, поначалу сам возмутился...
- Предложили? Замечательно! И я даже догадываюсь кто! Если он таким образом решил отыграться за двойку по навигации, то... В общем, я сам не знаю, что с ним сделаю, но если меня в таком виде опознает кто-то из знакомых, то в саду прибавится маленькая аккуратная могилка, а на Темной Стороне новый джедай. Одно непонятно, ты-то чего возмутился. Тебе же розовое трико и зеленые туфли никто не предлагает надевать.
- Н-да... Мне предложили всего лишь побрить голову.
- Да? А ты-то ему что сделал? Уши надрал? Хотя, если ты на это пойдешь, то я могу, наконец, перестать беспокоиться о твоем будущем. Совет будет так счастлив, что простит тебе не только свое пленение, но и все грехи на десять лет вперед.
В разгар перепалки дверь распахнулась, и в комнату грациозно проскользнуло скудно одетое, но, тем не менее, очаровательное видение. Пока мужчины подбирали челюсти и вправляли на место глаза, видение непринужденно опустилось в кресло и нежно прощебетало
- Мальчики, хватит ругаться. Лучше просветите меня, кто из вас собирается надевать розовый костюм.
- Дипа! На кого ты похожа?
- Не нравится? - девушка внимательно осмотрела свой экстравагантный наряд. - А по-моему очень мило.
- Где ты это раздобыла?
- В нашей мастерской пошили. Специально для конкурса вечерних туалетов.
- Я представлял себе вечерний туалет несколько иначе.
- Вы просто отстали от жизни. Сейчас, чем оригинальнее выглядит вещь, тем лучше. А платья до пола носят только на дальних окраинах.
- И ты предполагаешь, что это произведение наших доморощенных кутюрье кто-то оценит?
- Уже.
- Что уже?
- Оценили. Мастерская просто завалена заказами. Хорошо еще, что мы выкройку успели запатентовать. Кстати, вы Ади случайно не видели?
- Она что, тоже в чем-то похожем разгуливает?!
- Ну что вы, Мастер Дуку, в ее-то возрасте! У нее просто финал сегодня, а голосвязь все еще не работает.
- Сегодня финал чемпионата по боксу. Но, насколько я помню, среди претендентов нет женщин. Она что, замаскировалась?
- Ох уж эти мужчины! Вам бы только кулаками помахать. Сегодня, кроме бокса, еще и весенне-летний показ мод, и показательные выступления культуристов, и премьера нового балета, и рок-концерт. Кстати, Квай-Гон, я тут твоего падавана встретила, так он просил передать, что твой перевод плохо на музыку ложится, так что они кое-где слова изменили. Маловероятно, что на концерте ситхи будут, а остальные не поймут.
- Послушайте, у меня уже голова кругом идет. Что за перевод, и при чем здесь ситхи. Они же тысячу лет назад вымерли.
- Вот поэтому, скорее всего, на концерте и не появятся. А про перевод вы лучше у своего ученика спросите. Это была его идея - древние гимны на музыку положить. Да, так вот, насчет культуристов. Ади там пока что лидирует, но конечный результат очень сильно зависит от сегодняшних выступлений. Вот я и переживаю. Нам же еще надо за связь заплатить, закупить продукты на будущее, оплатить новые библиотечные поступления...
- А что же ты сама в этом конкурсе не участвуешь? Вероятность получить приз намного бы увеличилась.
- Она не имеет права, - решил вмешаться помалкивавший до сих пор Квай-Гон. - Согласно контракту, Дипа не имеет права принимать участие во всевозможных конкурсах.
- Какой еще контракт?
- Мне на днях присвоили титул "Мисс Вселенная". Ну, а это предполагает не только деньги, но и некоторые обязательства.
- На ее призовые деньги, - опять подал голос Квай-Гон, - мы, между прочим, накормили детишек, и еще осталось достаточно, чтобы оплатить задолженность за воду и электричество. Так что не надо сверкать глазами, и вернемся лучше к походке.
- К какой походке?
- Приблизительно вот к такой, - Дипа грациозно прошлось по комнате, слегка покачивая бедрами. - Вы должны научиться так ходить.
- Я?! - Дуку рухнул в кресло.
- Мастер, поймите, если мы хотим, чтобы нас не приняли всерьез, то и выглядеть должны соответственно. Я вот себе даже легкомысленную татуировку сделать собираюсь.
- Сам?
- Нет. Самому без практики слишком сложно. Оби-Ван где-то мастера раскопал. Очаровательный парнишка. С головы до ног в узорах. Обещал наколоть какую-нибудь картинку. Чтобы зрители не столько на меня, сколько на нее смотрели. Уж очень сильное впечатление произвели на него голодные малыши. Парень, как выяснилось, сирота, вот и проникся. Помогает, чем может, и абсолютно бескорыстно. Просто идеальный джедай. Я вас непременно познакомлю.
- Это еще зачем?
- На всякий случай. А вдруг вы передумали и захотите падавана взять. Мне он показался чувствительным к Силе.
- Мне тебя на всю оставшуюся жизнь хватило. Не хочу впечатление портить.
- Ладно, ладно. Вот увидите его, сразу поймете, что это то, что вам надо.
- Квай-Гон, не говори глупостей. Кто это позволит привести в орден ребенка старше пяти лет?! - вмешалась Дипа. - Это только ты на такое способен. И вообще, шел бы ты к своему падавану, а то он там напереводит на пару со своим новым приятелем. Я хорошо помню, как у преподавателя древних языков руки тряслись, после того как твой Оби-Ван ему экзамен сдавал. А мы тут без свидетелей походкой займемся.
* * *
Палпатин рвал и метал. Кто бы мог подумать, что этот придурок в розовом выставит такого бойца! Уложить чемпиона галактики в первом же раунде! Да что там в первом раунде, на первых минутах. Такое впечатление, что он не ударил сразу только потому, что выдерживал указанное в розыгрышном талоне время. Чтобы получить выигрыш по максимальной ставке. И получил. Половина букмекеров на этом типе разорилась. Хочется надеяться, что ему этого не простят. На черном рынке не любят таких везунчиков.
Сенатор разорвал на мелкие кусочки свою ставку. Он ведь выиграл! На самом деле выиграл. Угораздило же его поддаться на провокацию и поставить весь выигрыш против наивных простаков. Парочка была такая нелепая. Экстравагантный типчик в розовом так недвусмысленно увивался вокруг своего спутника, затянутого в черную кожу, так азартно подталкивал его на арену, что купились практически все. И только после того, как чемпион зарылся носом в песок, до зрителей дошло, что прежде чем делать ставки, имело смысл обратить внимание на сложение человека в черном и его сломанный нос. Хотя, чего ждать от простых горожан, если даже он только сейчас заметил, что украшенные затейливой татуировкой плечи почти в полтора раза шире, чем у большинства боксеров, да плюс еще очень высокий рост, длинные руки, небывалая подвижность и что-то еще. Что-то настолько неуловимое, что практически не поддавалось определению, и, в тоже время, очень знакомое.
Палпатин пробрался поближе к триумфаторам и с трудом удержал изумленный возглас. Сомнительная парочка действительно оказалась знакомой, настолько знакомой, что у него появилось желание чем-нибудь ощутимо стукнуть себя по голове. Чтобы наверняка убедиться, что это не кошмарный сон. Его обидчики оказались джедаями. Невероятно! И, как назло, ни одного репортера поблизости. Обидно, такой материал для скандала и пропадает без толку! Ведь можно было бы конфетку из одних костюмов сделать. А так... Ну, кто поверит, что прославленный Мастер Джинн подрабатывает боксером-любителем, а не менее известный Мастер Дуку любит прогуливаться по городу в экстравагантных нарядах. Сенатор прикусил губу. Ну, что ж, его счет к джедаям увеличился. Когда-нибудь они сполна заплатят за все его обиды и разочарования и проценты им определенно не понравятся.
Такое приподнятое с утра настроение было безнадежно испорчено. Правда, оставалась еще неплохая возможность хоть немного его улучшить. Ритмическую музыку он любил с детства, а Молу будет хороший урок. Нечего было билеты разбрасывать где ни попадя. Палпатин нащупал в кармане контрамарку и улыбнулся. Все складывается не так уж плохо. Отрицательный опыт тоже может пригодиться. По крайней мере, он теперь твердо знает, что даже самые невероятные вещи нельзя сбрасывать со счета. Если вероятность события больше нуля, оно всегда имеет шанс осуществиться. И это нельзя забывать. Он позволил себе расслабиться и поплатился за это. Будет впредь осторожнее.
Вот только с джедаями творится что-то непонятное. Они, по идее, уже давно должны были разбежаться, или, по крайней мере, распустить по домам детей. Именно на это и был расчет. Без детей орден был обречен на тихое вымирание. Но джедаи исхитрились выбраться из долговой ямы самым невероятным образом. Неужели они оказались не настолько косными, как выглядели? Очень странно. Ведь он же потратил не один месяц, присматриваясь к Магистрам, просчитывая их реакции на различные события. И был абсолютно уверен, что они настолько привыкли полагаться на государственные дотации и считать себя незаменимой составной частью Республики, что просто не смогут оправиться от шока и тихо сойдут со сцены. А теперь... Мало того, что этот лохматый... эээ... то есть теперь уже бритоголовый джедай украл у него из под носа фантастический выигрыш, так еще и ходят слухи, что орден собирается передислоцироваться. И добро бы еще куда-нибудь в приличное место, которое не зазорно посещать республиканскому сенатору, а то на Татуин. Независимости им, видите ли, захотелось! И как теперь прикажете их контролировать?! В общем, с этим злосчастным законопроектом проблем только прибавилось.
Озабоченный сенатор решительно отмахнулся от терзавших его вопросов и засобирался на концерт. Если хочешь по контрамарке получить приличное место, надо приходить заранее. Ведь могут и под усилителем посадить, а группа несомненно талантливая, раз добилась такой бешеной популярности за какие-то там пару недель. Палпатин вдруг замер и резко выдохнул. Пару недель? Раскрутить новую группу за такое короткое время было физически невозможно. Если только к этому не приложили руку... Да нет, этого просто не может быть. Что что, а музыку в Храме не преподавали. Это он знал точно. А не умея играть, реального успеха на сцене не добьешься. Это же серьезное дело, а не какие-то там танцульки. Так что все в порядке, просто он стал слишком мнительным после сегодняшнего потрясения.
Но первая же концертная афиша подтвердила все его самые страшные подозрения. Группа называлась "Mad Bad Padavans". Утешая себя тем, что неважно кто играет, лишь бы музыка оказалась хорошей, Палпатин пробрался на свое место и приготовился слушать. Ребята, надо отдать им должное, старались изо всех сил. И музыка и исполнение были выше всяких похвал. Вот только тексты песен казались почему-то очень знакомыми. Он вслушался и похолодел от ужаса. Эти наглецы пели сакральные гимны древних ситхов, причем в настолько нелепом переводе, что смысл священных слов практически полностью искажался. Не в силах больше терпеть это кощунство, Палпатин резко встал и двинулся к выходу, бросив прощальный взгляд на сцену. И тогда заметил то, что закрывали головы сидящих перед ним зрителей. Среди подтанцовки бешеной юлой крутился его верный и преданный ученик Дарт Мол - краса и гордость нового возрожденного ордена ситхов.
Вызванная к концертному комплексу неотложка констатировала, что сенатор от Набу Кос Палпатин скончался вследствие острой сердечной недостаточности.

В поисках апрентиса
Пришел Дарт Сидиус к Дуку и говорит:
- Эй, Дуку. Республику надо спасать! Присоединяйся ко мне, и я научу тебя, как!
Дуку осушил свой бокал до дна.
- Ээ… Я все, конечно, понимаю… Республика… Но я уже девяносто лет пахал на эту Республику. Пора вспомнить, что я, как никак, граф!
И он налил себе еще.
Тогда Сидиус отправился к Йоде.
- Послушай, Йода, не надоело тебе выполнять приказания этого вздорного Сената? Не юноша ведь уже. Переходи на темную сторону, сам будешь приказы отдавать!
- Хммм… Я б не против… Да вот только у моей расы странная аллергия на темную сторону… Хммм… Вот, опять начинается… Эй, кто-нибудь, поймайте меняяяяааааа!!!
Глядя на магистра, скачущего до потолка, как резиновый мячик, и выделывающего акробатические кульбиты, Сидиус покачал головой…
И пошел к Мэйсу Винду.
- Привет, Мэйс. Переходи на темную сторону. И сможешь показать Йоде, кто среди вас на самом деле главный!
Винду вздохнул.
- Не могу. Я проиграл Йоде в сабак, что раньше него на темную сторону не перейду!
Вот старый зеленый жмот, ни себе, ни людям! Подумал Сидиус и направился к Люку.
- Люк, перейди на темную сторону.
Скайуокер сделал большие глаза. И разочарованно махнул рукой.
- Я обещал дяде, что помогу ему на ферме. Да и зачем мне вообще куда-то с Татуина тащиться, когда единственная доступная принцесса – моя собственная сестра?!
Это точно, решил Сидиус. И пошел к Лее.
- Принцесса Органа, я предлагаю нам объединиться и вместе навести порядок в галактике!
Лея недовольно нахмурилась…
- Эй, не видишь, что-ли, занята я…
И она продолжила оживленную перебранку с мужем.
Таак, и кого ему искать? Какой же Мол недотепа! Нашел, когда дать себя убить!.. Убить? А ведь это вариант. И Дарт Сидиус отправился к Кеноби.
- Помоги мне, Оби-Ван Кеноби! Ты моя последняя надежда! Ты убил сита. И по кодексу темной стороны теперь сам должен занять его место!
Оби-Ван посмотрел на него, как на идиота:
- Ты что, совсем сдурел, дядя? Я, наконец-то, уже не ученик! А ты мне предлагаешь опять падаваном заделаться?! Да ни за что!
Это была последняя надежда…
Ах, как же он запамятовал, есть же еще один Скайуокер!
Сидиус нашел Анакина.
- Анакин, переходи на темную сторону!
- А что мне за это будет? – по привычке поинтересовался тот.
Сидиус улыбнулся:
- У тебя будет большой корабль, на котором ты сможешь побывать на каждой звезде! Огромная армия, способная освободить всех рабов на Татуине вне зависимости от их желания! Статус, равный Йоде! И множество клонов Падме впридачу…
Анакин оторвался от механической рухляди, с которой упорно возился.
- А мне можно будет есть сладкое? А то учитель не дает. Говорит, для здоровья вредно.
- Я подарю тебе кондитерскую фабрику!
- Хорошо, тогда перейду. Вот только закончу с этим дроидом… СЗРО, ну и как мне, спрашивается, сделать тебя не таким неуклюжим?
Дарт Сидиус не знал, что Анакин так и не закончил. А потому пришлось Скайуокеру вернуться на светлую сторону…

Гоняется Оби-Ван по всей вселенной за Джуд Уотсон, размахивая световым мечом, и кричит:
"Меня монать?! Меня отморозком делать?!!! Мне жизнь портить?!!!!"
Сидят Оби-Ван, Энакин и Палпатин и дурь курят. Энакин затянулся и говорит: Мда...меня в галактику Сила послала с особой миссией...
Палпатин затянулся: Неа, это меня Сила послала с особой миссией...
Оби-Ван затянулся: НИКОГО, НИКУДА я не посылала...
Сидит Оби-Ван в медитации. Подходит Энакин:
- Учитель, а почему солнце каждый день на Корусанте встаёт на востоке, а садится на западе?
Кеноби, продолжая медитировать:
- Каждый день? Ты это проверял?
- Проверял.
- Хорошо проверял?
- Да, учитель.
- Тогда, падаван, оставь все так, как есть. И ничего не трогай!
Идет Палпатин по площади Корусанта, видит: Оби-Ван и Анакин сидят на лавочке и разговаривают. Прислушивается:
- Учитель, временами я бываю последней сволочью…
- Эни, нет, ты очень хороший ученик, это я порой слишком строг...
- Нет, учитель, я сегодня же сделаю домашние задания на месяц вперед! Я всегда буду вас слушаться! Я… извинюсь перед мастером Винду за то, что в очередной раз сломал его компьютер с этой долбаной операционной системой! Извинюсь перед мастером Йодой за то, что снова посоветовал ему уйти на пенсию!
Палпатин думает, что перегрелся на солнышке, подходит к джедаям.
- Добрый день, мастер Кеноби, падаван Скайуокер.
Смотрит – на лавке гора фантиков. Анакин берет из наполовину пустой коробки с шоколадом “Nestle” одну конфетку и протягивает канцлеру:
- Вот, угощайтесь, ваше превосходительство!
Палпатин откусил половину конфеты, прожевал, подумал немного и говорит:
- Я люблю демократию.
- Нежнее, еще нежнее! – воскликнул Оби-Ван.
- Я люблю Республику!
Бессонная ночь у Падме. Лежит она и размышляет:
- Эх, и чему только этих джедаев тренируют, простую девчонку с Набу удовлетворить не могут...
Тут слышит голос Квай-Гона:
- Не все джедаи такие! Вон, Оби Ван, ещё тот амиго на Корусанте... Ты ведь и сама должна понимать, чтобы нам удалось спастись с Татуина, Энакину пришлось не только жизнью рисковать...
Падме, со вздохом выстаскивая из-под подушки фотку Кеноби, тихо шепчет:
- Да, не говорила мама Эни, что перегрузки на гонках так на мужское здоровье влияют....
Люк yлетает на Беспин. Йода в yединении на Дагоба готовит похлебку. По кpыше стyчит тpопический ливень. И вдруг раздается стyк в двеpь.
- Кто там?
- Еще один Скайyокеp!
- ?!!!! - у Йоды шок.
Из-за двеpи показывается голова пpизpака Оби-Вана:
- Шутка!!!
Оби-Ван с Анакином весь вечер пили в баре. Наконец, Анакин вышел из-за столика и рухнул на пол. Оби-Ван притащил его к целителям. «Ты видишь здесь розовых вамп и зеленых тоо-тоо?» - спросил целитель Анакина. «Нет», - простонал Скайуокер. «Ты видишь здесь джав и крайт-драконов?» - задал целитель второй вопрос. «Нет», - замотал головой Анакин. «Тогда нужно выспаться, и утром ты будешь в полном порядке». Но Оби-Ван встревожился. «Послушайте, мастер, - сказал он. - Анакин очень плох. Он сказал, что ничего не видит здесь, но мы же с вами прекрасно видим, что эта комната просто кишит всякими тварями»!
Палпатин прочел предвыборную речь, и по ее окончании Оби-Ван подошел к нему, чтобы пожать ему руку и выразить свою горячую признательность. «Вы считаете мои тезисы интересными?» - поинтересовался Палпатин. «Не совсем, - ответил Оби-Ван, - но они с успехом излечили меня от бессоницы».
Новогодняя ночь, Храм джедаев, разгар застолья. Уже совершенно пьяный Анакин уткнулся лицом в салат. Оби-Ван, поучительно: "Знай свою норму, падаван!"
Оби-Ван и Дарт Мол сидят на крыше и плюют на прохожих. Мол зло так плюет, сквозь зубы, а Оби-Ван по-доброму. Мол 3 раза попал, а Кеноби 5. Так добро победило зло.
Оби-Ван (глядя на потемневшего Анакина, ме-едленно сообpажая):
- Анакин? А почему это у тебя меч красный?
Анакин (ковыpяя ножкой землю):
- Да я тут... это... убил ситха, взял его меч...
В баре на Корусканте.
Нарко-диллер: Не желаете ли купить дури?
Оби-Ван, взмахивая рукой: Ты больше не хочешь торговать дурью. Отдай её лучше мне и ступай, береги тебя Сила от всякого зла!
Кеноби появляется на "Звезде Смерти". Выходя ему навстречу, Лорд Вейдер говорит:
- Оби Ван! Я не ждал тебя здесь...
- И зря, мой мальчик. Разве ты забыл, что до сих пор не сделал последнее домашнее задание?
Кеноби, Люк и Хан пьют пиво в «Сумерках Силы». Вдруг каждому в кружку попадает по мухе.
Люк гордо отодвигает свой стакан.
Оби-Ван вынимает муху и продолжает пить.
Хан вынимает муху, держит ее над стаканом и громко кричит: «Выплюнь! Выплюнь, скотина!!!»
Эп. 1. Оби-Ван висит в шахте, Даpт Мол pасхаживает свеpхy пpиговаpивая:
- Вот был бы y меня меч подлиннее, я бы тебя заpyбил. Вот был бы y меня бластеp, я бы тебя застpелил. Вот обyчил бы меня мой мастеp молниями жаpить...
- А ты меня забодай!
К звезде смерти приближался звездолет. На его борту, рядом с пилотом, находился Оби-Ван Кеноби. Он по-прежнему носил бороду, только уже поседевшую. Правда, для конспирации он сменил имя на Бен. И фамилию – на Ладен. Звезда Смерти была обречена.
- Бен, смотри, какая гигантская космическая станция!
- Ты даун, Люк. Это просто луна.
ОБИ-ВАH (глядя на пpиковываемого джеанозианцами к столбy падавана, гневно): Анакин! Ты опять читал мой тpанзитный нетмейл?!
АHАКИH (сокpyшённо): Да, yчитель.
А сами-то вы верите в привидения? - спросили слушатели Оби-Вана.
- Я? Конечно же нет, - ответил Оби-Ван и растворился в воздухе.
Идут по улице Оби Ван Кеноби и Джа-Джа.
- Оби, Оби, смотри! Мне вон та девушка улыбнулась!
Кеноби:
- Да брось ты! Я тебя когда первый раз увидел, две недели хохотал!
Чётвёртый эпизод. Зал совещаний на Звезде Смерти. Таркин за столом. Входит Вейдер.
Вейдер (зло): Оби-Ван Кеноби здесь.
Таркин: Оби-Ван? Почему Вы так решили?
Вейдер: На каждой второй стене в коридоре выжжено лайтсэбером "СИТХИ - КАЗЛЫ!"...
Сидят Имперские Штурмовики дембеля отмечают, а рядом Оби Ван проходит, ну Штурмовики его подзывают к себе и говорят:
- Мужик, выпей с нами, МЫ - Имперские Штурмовики и у нас дембель!!
Оби Ван им в ответ:
- Мужики... Вы не понимаете, Я - Оби Ван...
- Да нормально Оби Ван, нальём мы тебе не стесняйся... (ну налили он выпил)
- Рябят... вы меня немного не понимаете, Я - Оби Ван...
- Да нормально Оби Ван, не парься! У нас ломинеля на всех хватит!! (наливают ему, он выпивает)
- Но всё таки мужики, вы меня не понимаете, Я - Оби Ван...
- Слыш Оби Ван! Выпей за нас! (ну наливают, он выпивает).
- (уже пьяным голосом) Мужики.... вы ... ик... меня точн... не понимаете... Я - Об... Иван, Мастер Джедай...
- Так, мужики, Оби Вану больше не наливать!!!
"На белый террор мы ответим красным террором!" - сказал Оби-Ван и сбросил Вейдера в лаву.
Летят с Набу на Корусант Амидала, Палпатин, Джа-Джа и Оби-Ван. На подлёте к планете в салон корабля заходит и пилот и говорит:
– Двигатели взорвались, нос отвалился, а у нас всего четыре парашюта. Я пилот, я должен жить!
Берёт парашют и прыгает.
Амидала:
– Я королева Набу, у меня 6 млрд. подданных – я должна жить!
Берёт парашют и прыгает.
Палпатин:
– Я из самой умной расы, я вообще в Галактике самый умный, я должен жить!
Берёт парашют и прыгает.
Оби-Ван:
– Ну что, Джа-Джа, бери последний парашют и прыгай, а я погибну, как подобает джедаю…
Джа-Джа:
– Да ладно, бери ещё одна парашюта. Я канцлеру рюкзак подсунул, он умный – что-нибудь придумает, однако.
Время 4-го эпизода. На Дагоба садится «Сокол», оттуда выходит Оби-Ван и направляется прямиком к Йоде. До Хана Соло доносится реплика Йоды:
«Планету магистр Оби-Ван потерял. Что за неприятность, что за неприятность…».
- Планету Оби-Ван потерял, - сокрушенно сказал магистр Йода. - Дети, что мы ему скажем? Хором, три, четыре!
- Яндекс - найдется все!
- Планету потерял рыцарь Оби-Ван - обратился Йода к юным падаванам - что ему посоветуем мы, м-м-м-м?
- Ваши таблетки от склероза? - робко предположил один из падаванов.
Оби-Ван с маленьким Люком на руках читает объявление:
«Семья Ларсов усыновит восьмого ребёнка… Первые семь как-то не прижились…»
- Падаван Кеноби, кто Вас стриг?
- Мастер...
- Я понимаю, что мастер. А по профессии он кто?

Оби-Ван Кеноби - Йоде:
-Ну, как там борьба с Империей?
-Да хреново...
-Да не приукрашивайте вы! Говорите, как есть!
Пришёл Оби-Ван в «Заведение Декса» и заказал 4 рюмки джохрианского виски. Когда выпил, заказал ещё 3. Потом ещё 2, потом ещё одну. Падая под стол, пожаловался другу Декстеру:
– Какой странный у меня организм, чем меньше пью – тем хуже.
Оби-Ван спрашивает у Квай Гона:
-Скажите, Учитель, а правда, что ситхи пьют пиво с раками?
-Нет, Оби-Ван, просто у них рожи такие страшные.
Идут Квай-Гон с Оби-Ваном по улице Корусканта, про Силу беседуют. Квай втолковывет падавану, что, дескать, с помошью Силы можно легко воздействовать на слабые умы... И говорит:
- Я тебе сейчас пример покажу. Смотри внимательно: вон с того балкона сейчас мужик стереовизор выкинет.
И пристально посмотрел на балкон. Выбежал мужик и выбросил кофеварку. Квай удивился и еще раз посмотрел. Мужик выбросил микроволновку. Квай посмотрел еще раз... Выбежал мужик, выкинул дроида-секретаря и взмолился:
- Ну нету у меня стереовизора, нету!
Оби-Ван говоpит с Квай-Гоном по поводу безумного плана отпpавить мальчика на гонки, чтобы достать деньги на покупку гpавицапы:
- "Да бpосьте вы, учитель! Мы лучше месяц по Галактике "Маму" попоем..."
Второй эпизод. Летающий дройд запускает в спальню к сенатору ядовитых членистоногих. Анакин, почуяв неладное, несется к любимой, рубит сороконожек в капусту. Оби-Ван выпрыгивает в окно и повисает на дройде, надеясь, что тот принесет его к своему хозяину.
На другой стороне улицы сидят двое рогатых человечков. Один другому:
- Видишь, джедай за угол полетел? А ты говоришь - дурь плохая, дурь плохая!!!...
Йода пpинимает экзамены в "лягyшатнике": (с хаpактеpным жестом)
- Тебе не нyжны эти шпаpгалки, Оби-Ван...
Идут Энакин и Оби-Ван по улице, останавливаются у витрины, за которой висит плакат с Дартом Вейдером.
Оби-Ван Энакину: Это ты в будущем.
Энакин: Ты чё, опух?
Лежит немного порезанный Дуку Оби-Ван. На него падает Анакин с отрубленной рукой. Они переглядываются… И начинают хохотать.
Дуку: - Что такое?
Джедаи, хором, через смех: - "Росно" попало!!!!!
Матч по водному поло между повстанцами и Империей. Оби-Ван судья. Соло поймал мяч и плывет с ним к воротам. Оби-Ван кричит:
- Соло, передай мяч Люку!
Соло не отвечает, плывет к воротам. Оби-Ван опять кричит:
- Соло, передай мяч Люку!!
Соло продолжает плыть с мячом к воротам. Оби-Ван кричит:
- Соло, передай мяч Люку!!!
Соло подплывает к воротам и забивает гол. Затем плывет к бортику и говорит Оби-Вану:
- Старик, ну что ты орал? Я ж гол забил!
- Гол-то ты забил, - сокрушенно воскликнул Оби-Ван, - а Люк-то - утонул!
"Гоняется Вейдер за авторами фан-фиков с мечом по всей Галактике и орет:
- Вы??? Меня??? Жалеть???"
-В тебе ещё остался свет! - прокричал Люк Вейдеру.
-Да не во мне, а в императоре, - ответил сыну Вейдер, указывая на Палыча, который во всю швырялся молниями Силы...
Амидала в ужасе спряталась за спиной Джар-Джара. Капитан Тайфо выхватил бластер. Кеноби и Скайуокер, не обращая внимания на присутствующих, вопили друг на друга:
-Да! А кто меня каждый раз полы мыть в Храме заставлял?!
-А кто меня из кара три раза выбрасывал???
-А кто меня всё время перед девушками на место ставит?! Я через тебя до сих пор девственник!..
(...)
...никто не заметил полчищ наступающих ядовитых многоножек...

Джар-Джар кричал: «Моя боится сикарашек!», капитан Тайфо отстреливался из бластера, Амидала залезла повыше, Оби-Ван и Анакин продолжали спорить...
- А если родится мальчик, назови его Люком, - сказала Падме склонившемуся над ней Оби-Вану.
- А если родится девочка, назови ее Лейкой, - сказала Падме минутой позже.
Голос Вейдера, донесшийся через Силу:
- Да назовите хоть шлангом, мне-то не легче!

Вторая версия:

- А если родится мальчик, назовем его Люком, - подумала Падме.
- А если родится девочка, назовем ее Лейкой, - подумала Падме через минуту.
- Хоть горшком назовите... - грустно подумал Анакин, в этот момент летевший в пропасть на Мустафаре.
Сообщение:
«Сегодня лорд Вейдер прибыл на планету N с официальным дружественным визитом. Первое, что он посетил, была свежая могила правителя планеты N».
Как известно (из книг) тренировка у джедаев была строго регламентирована: полчаса боя - полчаса медитации.
А вы думаете, чего Оби-Ван в 4эп. вдруг свечкой перед Вейдером встал? - Привычка...

А Вейдер продолжал бой. Не потому, что он был ситх. У него просто часы отставали.
Око за око, зуб за зуб.
Поначитавшись фанфиков и окончательно остервенев от того, что ее так любят изображать рыжей стервой Мон Мотма решила взять в ученики Дж. Лукаса, чтобы он рассказал всем, какими на самом деле были Вейдер и Палпатин.
Так появился сценарий эп.3.
Татуин. Вечер. Энакин (Э.) любуется ночным небом, Шми (Ш.) вышивает.
(Загораживает какую-то звезду рукой)Э.: Мам, я могу достать ту звезду.
Ш.: Да, малыш.
Э.: Мам, я могу достать и ту звезду.(указывает на другую)
(не отрываясь от дела)Ш.: Да, малыш.
Не унимается Э.: Мам, я даже вон ту могу достать.
Ш.: Да, малыш.
Э.: И вон ту.
Ш.: Да, малыш, ты кого угодно достанешь.
Что должен был делать Оби-Ван, если бы был НАСТОЯШИМ джедаем? Оби, в развевающихся белых одеяниях, раскинув руки с улыбкой до ушей наступает на Эничку и кричит: «Я чувствую в тебе добро! Вернись, я всё прощу! Подойди ко мне, дай я тебя поцелую!» Падме, услышав это, задыхается от возмущения и ревности и - насмерть. Анакин в ужасе пытается отмахаться от учителя сейбером. Безуспешно. Бросает меч и в панике прыгает в пропасть, но успевает зацепиться рукой. Но Кеноби это не останавливает, он лезет следом - помогать! И вопит: «Ты ведь Избранный!!!» От страха пальцы Скайуокера разжимаются и...
Мысль про рубильник на ЗС-1. Им выключился не свет в коридоре и не притягивающий луч. А включился механизм, который сдвигал стены в мусоросборнике.
Так Кеноби решил избавиться от очередного ученика.
Вейдер после Мустафара - новоИСПЕЧЕННЫЙ ситх.

Кеноби нечаянно отрубил Анакину обе ноги, случайным взмахом сейбера лишил его последней конечности и в растерянности выронил оружие. Меч джедая, крутанувшись в воздухе, начисто сбрил бывшему ученику все волосы.
Это Оби-Ван Кеноби пытался проявить джедайское милосердие и добить раненого, висящего над кратером ученика, прицельно кидая сейбер... Жаль только, попасть не получалось...
Тащит Вейдер упирающегося Люка к Палпатину в тронный зал и говорит:
-Ну, в конце концов! Ну, порадуй дедушку! Ну, что тебе стоит сказать, что тебя зовут Дарт Люк! Тебе пустяк, а ему приятно.
На посадочную площадку приземляется правительственный шаттл. Из него под торжественный похоронный марш выходит Вейдер...
На мостик ЗС1 вбегают: Таркин, Вейдер и Лея Органа. При виде начальства ранее спящий на панели управления дежурный офицер просыпается, вскакивает и рапортует:
-За время моего дежурства никаких происшествий не произошло!
-Да, не произошло? - кричит Таркин. - А Альдераан где?!

...Прошли годы. Оби-Ван поклялся НИКОГДА не брать больше себе ученика. И Люка тоже. Люк от другого узнал, что он форсьюзер. Наверно, от Йоды. И пошёл спасать от зла галактику.
А Оби-Ван все эти двадцать лет даже новостей не слушал. А роботов сдал в утиль. Но однажды, совершенно случайно, он услышал одну передачу в Мос-Айсли...

ЗС-2. Вейдер дерётся с Люком. И тут, расшвыряв гвардейцев, в зал врывается Оби-Ван. Вейдер и Люк в изумлении перестают драться.
Но Оби-Ван не обращает на них внимания! Он бежит к Палпатину.
-Так Дарт Вейдер и Анакин Скайуокер - одно и то же лицо?! - говорит он, хватает Палыча за руку и трясёт. - Я-то думал, он погиб! А вы его спасли и ДОУЧИЛИ!...
Тут он останавливается, поскольку Палыч отвечает ему безумным смехом.
-Впрочем, то, что вы после этого сошли с ума - я очень даже понимаю, - говорит Оби-Ван.
Око за око, зуб за зуб: Дарт Вейдер снимает фильм про Джорджа Лукаса.
Почему маленькие дети в Ордене так любили магистра Йоду? - Потому что принимали его за игрушку.
-Ты такая мягкая, а песок такой жёсткий, - сказал Анакин Амидале, когда они оба из-за затяжного поцелуя упали с балкона...
Хан Соло в кантинах обычно играл в такую игру:
-Если ты угадаешь, в какой руке у меня кредитка, то получишь её. А если не угадаешь, то Чуи оторвёт твою руку...
Хуже всего в падаванах пришлось вуки: обрили всего, оставили одну косичку.
Но ещё больше горя хлебнули каламари (суллустанцы, тайдорианцы, все лысые расы) - косичку им прибивали к голове гвоздями...
Альтернативная история: двадцать лет спустя.
Республиканский Остаток с президентом Мон Мотмой и столицей на Набу...
С точки зрения ситха:
Если вас только двое, вряд ли ты будешь всем говорить об этом.
Ещё раз око за око, зуб за зуб:
На Корусканте на площади монументов поствили памятник герою Альянса Люку Скайуокеру. А на 20-летие празнования дня Эндора подвыпившая толпа свалила его.
Почему повстанцы при приближении ЗС не попытались эвакуироваться? - Не было кораблей. Все их забрал Хан Соло в уплату за спасение принцессы.
Альтернативная история 1эп.
Всё началось с того, что кар разбился не у Себульбы, а у Анакина. Ничего не понимающий Квай обратился к Анакину.
-Я надеялся на тебя, а ты...
Тот, деловито считщая сажу с лица, заявил:
-А что? У нас с Уотто договор. Я помогаю ему выигрывать пари, а он по достижении нужной суммы отпускает меня с мамой на свободу.
Так Квай проиграл Уотто королевский корабль, себя, королеву, служанок королевы, охрану королевы и Оби-Вана. После чего отношение джедаев к освобождению из рабства резко изменилось...
Из спойлеров 3эп.
Палпатин наконец показал своё настоящее лицо.
Оборачивается Анакин и видит: рядом с ним стоит кто-то старый, сморщенный и рассуждает о воскрешении из мёртвых.
-Анакин, иди в Храм! - закричал Винду.
Уж как Скайуокер припустил...
Страшные сны той и этой галактики.
Мейс Винду и император дерутся на мечах в кабинете. В какой-то момент оказываются на терасе. На терасе льёт дождь, чего не было на Корусканте уже вечность. Этот дождь охлаждает горячие головы обоих. Они оба останавливаются, странно переглядываются и идут внутрь.
Там Палпатин кивает Мейсу на стену. Оба они снова включают лазерные мечи... и летит отрубленная голова камеры. Из проёма вынимается Дж. Лукас. Оба форсьюзера, не смотря на сопротивление, молча тащат его к окну, за которым Скайуокер уже прорезает траспарастиловое стекло.
-Счастливого пути! - говорит Палпатин, отпуская Джорджа.
Три форсьюзера смотрят ему вслед...

...Этот сон снился Лукасу каждую ночь после выхода третьего эпизода. Он обращался ко всем психоаналитикам. Попробовал даже изгнание дьявола. Дьявола изгнали. Палпатина и К - не удалось. И когда на очередном приёме очередной психоаналитик отодвинул с лица капюшон...
А знаете, почему Вейдер не отреагировал, когда Таркин взрывал Альдераан?
А Лея перед этим попятилась от Таркина и ткнулась головой прямо в ему панель управления. И переключила тумблер регулировки подачи воздуха.
Так что Тёмному лорду в ближайшее время было просто ни до чего.
Утренняя зарядка лорда Вейдера: полчаса, 220 вольт.
Увидел Вейдер Люка своими глазами - и умер.
Честный поединок джедаев с ситхом: двадцать на одного.
Лея косится на дверь, из-за которой раздаются внушительные вопли. Кто-то (я даже знаю кто ) кого-то (я даже знаю кого) не по-детски бьёт, возможно даже ногами, а может даже по голове ) и потом спрашивает у Люка:
-Что там происходит?
-Оби-Ван ударил в морду Дарту Вейдеру.
-Один раз?
-Да.
-А почему он орёт так долго и громко?
-А это не Вейдер, это Оби-Ван. Он не просёк, что у его ученика маска из сверхпрочного сплава.
Оби-Ван - Анакину:
-Забудь свою татуинскую вольницу! Тут тебе Храм, а не лавка Уотто! Ты можешь мне говорить только : «да, учитель», «нет, учитель». Понял?
-Нет, учитель.
3 эпизод.
Анакин ака ученик Сидиуса во главе роты штурмовиков приходит в Храм.
-Всё! - говорит он. - Орден распускается!
Медитативный покой Храма был нарушен. Крики «Ура!» и «Да здравствует!» долго ещё раздавались на всех его этажах и во всех залах...

Из той же оперы.
Всё тот же Анакин во главе всё той же роты штурмовиков идёт по Храму. Он открывает дверь в зал, где тренируются дети.
-Эни, Эни! - радостно кричат дети.
Анакин входит. Дверь за ним закрывается.
...Проходит десять минут. Дверь открывается. Оттуда выходит Анакин, весь в краске, жвачках, с причёской «я у мамы дурачок».
-Что с вами, господин? - в ужасе спрашивает командир роты.
-Да я им сказал, что занятий больше не будет! - вопит ученик Сидиуса. Потом затравленно смотрит на дверь, где тренируются подростки. Затем лицо его искажается ситховской ненавистью и презрением к людям. - А туда пойдёшь - ТЫ! - и тыкает в командира штурмовиков.
Анакин видит сон, в котором его любимая жена Падме умирает, а он не может ей помочь...
-Как я мог ей помочь, если в то время был в лаве?! - раздражённо ответил Вейдер.
У ситхов был обычай: ученик убивал своего учителся. А у джедаев - наоборот.
Хорошая идея для ФФ. Вейдер выбегает из лифта со страшным криком. За ним бежит, держа лайтсабер в зубах, Скайуокер. Два гвардейца... Их нет.
Палпатин смотрит на это и от изумления сбрасывает Силой наручники с Люка.
-Неееееет! - кричит Вейдер.
Поздно. Пришлось сражаться с сыночком, который твёрдо считал: лучше папа мёртвый, чем папа на ТСС...
«Мой отец действительно мёртв!!! А если нет, то сейчас будет!!!»
Памятник Палыча, падая, здорово шибанул Люка. И он стал после этого джедаем, каким был его отец. В смысле, увечным джедаем.
«Сражаются Сидиус с Мэйсом.
- Помоги мне, Анакин, - кричит Палпатин. – Тогда я обучу тебя всему, чему меня научил Дарт Плэгиус перед смертью!
Эничка помогает. Палпатин, прикончив Винду:
- Правда, ту глупую теорию насчёт мидихлориан он мне объяснить не успел…»
Люк и Мара сыграли свадьбу по старинному джедайскому обряду… Ну, не хватило историкам смелости сказать сыну Вейдера и бывшей Руке Императора, что в Старом Ордене строго соблюдался обет безбрачия…
Конструкция «Звезды Смерти» предусматривала обязательный открытый вентиляционный тоннель, идущий к реактору. На первой станции его непредусмотрительно вывели прямо на поверхность, что позволило повстанцам легко уничтожить ЗС. На следующей «Звезде» люк решили разместить в самом безопасном месте. И разместили – в покоях Императора… Просто инженеры не верили, что ситхам колодец приносит несчастья.
Дети! Обходите стороной открытые канализационные люки! Помните о Дарте Моле, Императоре и «Звезде Смерти»! Не играйте со спичками! Помните о Дарте Вейдере! И самое главное – никогда не следуйте за малознакомыми стариками, обещающими показать вам много нового и интересного! Помните о Люке Скайуокере…
Анакин Скайуокер предвидел будущее. Он часто созерцал во сне пылающее пламя и угадывал в нём свою судьбу… Да, плохим форсъюзером оказался на проверку Избранный. Любящий сыночек, стягивающий с него дыхательную маску, ему не приснился ни разу…
Если самооткрывающиеся двери на фотоэлементах не хотят Вас пропускать, несмотря ни на какие пассы руками: справа налево или слева направо… значит, Вы действительно форсъюзер!!!
Люк стоял и смотрел на дымящиеся развалины фермы Ларсов:
- Почему вы не пустили меня в Академию! Или хотя бы в военкомат, когда пришла повестка…
Дарт Вейдер не любил смотреться в зеркала, поскольку он видел в них отражение своего истинного лица… лица Хейдена Кристенсена из Второго Эпизода!
Маленькая сценка, не полностью вошедшая в 5 Эп.
- Милорд… Мы … больше не видим их на экранах наших радаров… Простите, милорд… Но мы их потеряли!
- Да ладно… Не огорчайтесь. Подумаешь! С кем не бывает. Сегодня потеряли, завтра отыщете… Эй, не падайте в обморок! Я же сказал, что, - отступая перед сворой людей с кинокамерами, ведомых неким подозрительным дядькой с бородой, очень напоминающим Оби-Вана, - ваши извинения приняты, капитан Ниида…
«Звезда Смерти». Пятый уровень. Тюремный блок АА-23.
- А сейчас, принцесса, мы с вами обсудим местоположение базы повстанцев.
Лея молчит и злобно смотрит на Вейдера. Тот спохватывается.
- Ох, извините, совсем забыл… - в камеру вплывает чёрный металлический шар. Вейдер, обращаясь к дроиду: - А теперь переведи это госпоже сенатору на альдераанский…
Татуин. Бен ностальгически рассказывает Люку о Старом Ордене:
- У меня был ученик. Очень молодой джедай. Его звали Дарт Вейдер… И почему я тогда не заподозрил неладное?
Эп. 4. Штурмовики останавливают спидер и видят Кеноби. Тот машет им рукой.
- Это не те роботы, которых вы ищете!
- Да, действительно, это не те роботы, которых мы ищем…
- Мы можем ехать дальше!
- Конечно, вы можете ехать дальше!
Люк долго простодушно поражался хитрому трюку Бена. А тот лишь улыбался в бороду. Скайуокер не знал, что генерал Кеноби уже двадцать лет стоит во главе татуинского гарнизона и командует всеми штурмовиками планеты…
- Продолжим тренировку. Надень это! – и Бен нахлобучил Люку шлем до самого подбородка.
- Но я ничего не вижу!
- Доверься своим чувствам… А ещё лучше – поверни рычажок на затылке, и включится симулятор виртуальной реальности.
Сверкнул красный сейбер, и Оби-Ван упал.
- Бен!!! – закричал Люк и кинулся к нему.
Навстречу выбежала толпа штурмовиков. Но бесстрашный юноша не остановился и расстрелял их из бластера.
В переходе показался сам Дарт Вейдер во главе другого отряда солдат. Скайуокер затормозил, дрогнул, но не отступил.
И тогда послышался голос Бена: «Беги, Люк, беги!» Вот теперь Люк действительно испугался…

Однажды встретились Айя Фудзимия и Кучики Бьякуя.
Шварц потом очень смущались, слыша вместо привычного «Тактори, шине» «Цвети, сензабон сакура!».Непривычно ведь как-то.

Название: Симбиоз
Автор: Ksandra Accuses
Размещение: с моего разрешения. пишите в у-мыло или на ksandra-accuses@mail.ru
Фандом: Death Note
Тип: yaoi
Пейринг: Лайт/Л
Рейтинг: R
Жанр: ангст, драма, death-fic
Права: все принадлежит создателям
Саммари: по заявке Ло Сиврен. Лайт ищет власти, Л - тепла. Они существуют в странном симбиозе. Что каждый из них может получить?..
От автора: романтики, кажется, не вышло. Ангст тоже прихрамывает на все три ноги. Если честно, вижу эту пару сейчас только так. автор слегка переврал заявку и просит не бить его тапками.




Лайт сидел в своей комнате в штаб-квартире Л и скучающе глядел на монитор компьютера. Там были списки жертв, его жертв, но сейчас он не думал об этом. Его мысли были очень далеки от расследования. Его мысли были там, через несколько этажей, в комнате с огромным количеством экранов и компьютером. Там, где сейчас - как всегда, с какими-нибудь конфетами или невыносимо сладким чаем - сидел черноглазый, вечно растрепанный и невыспавшийся сыщик Рюзаки.
Лайт думал о том, что как ни крути, а они с Рюзаки слишком во многом похожи. Они оба были слишком выдающимися для окружающих. Оба не умели проигрывать. Оба сражались до последнего. Оба они были своего рода машинами. Л всегда и все просчитывал наперед, словно компьютер. Лайт не отставал и помимо этого превратил себя в машину-убийцу.
Они могли бы стать друзьями. Но Лайт считал дружбу довольно скучными отношениями. В его отношениях с Рюзаки было что-то куда большее, чем дружба или так воспеваемая веками любовь.
И дружбу, и любовь можно сыграть. Невозможно сыграть лишь борьбу. Страстную, смертельную, опасную битву двух умов, двух людей, привыкших быть лучшими. Привыкших вести двойную жизнь и никого не пускать в свой внутренний мир.
Бог нового мира не мог вспомнить точно, когда начались эти странные отношения, когда они переступили черту, за которой оставили видимость дружбы. Сейчас он вспоминал о другом - о том, какие горячие ласки могут дарить вечно холодные пальцы Рюзаки, о том, как мутнеют от страсти непроницаемо-черные глаза. Это была не любовь и даже не похоть. Это был странный симбиоз, в котором каждый получал то, чего ему не хватало, чего хотелось больше всего остального.
Рюзаки вырос в приюте. Вполне логично, что он так жадно и отчаянно искал ласки и тепла, которое мог дать ему Лайт. Сыщик был уверен на 80%, что однажды он может обжечься этим теплом, просто взять и сгореть. Однако упрямо продолжал тянуться к источнику тепла, запрещая себе думать, что каждый раз он может превратиться в кучку пепла и уже не возродиться. Лайт искал в этой связи другого. Пусть призрачное, пусть недолгое, но безраздельное обладание своим главным соперником поднимало его на седьмое небо.
Лайт встряхнул головой и взглянул на часы. Три часа ночи. Навряд ли Рюзаки лег спать. Лайт вообще никогда не видел его спящим.
Парень поднялся и вышел из комнаты. Ему не хватало власти. Рюзаки не хватало тепла. Пусть не надолго, но они могли обменяться...

Л обнаружился в той самой комнате с мониторами. Он как обычно сидел в кресле в своей любимой позе - «Так мозговая деятельность улучшается в несколько раз» - и держал в руках кружку с чаем. «Сахара как минимум ложек пять...» - отстраненно подумал Лайт, подходя со спины и кладя руки на опущенные плечи. Л усмехнулся, но не обернулся.
- Тоже не спится, Лайт-кун?
- Как видишь.
- У меня такое чувство, что я упускаю что-то важное... - задумчиво обронил сыщик, сделав глоток из кружки.
Лайт мягко высвободил кружку из рук парня и отставил на стол. С едва заметной усмешкой развернул кресло Рюзаки и взглянул ему в лицо.
- У меня тоже такое чувство.
Едва заметную улыбку со сладких губ стер поцелуй. Не нежный и не осторожный, грубый, страстный. Целуя в кровь, заявляя права, желая только обладать. Рюзаки обхватил Лайта за шею, отвечая на поцелуй совсем иначе - покорно и мягко, словно пытаясь подарить тепло, которого так не хватало ему самому.
Целоваться, когда один из партнеров стоит, а другой сидит в кресле, было неудобно. Лайт ненадолго прервал поцелуй - ровно на столько, сколько потребовалось, чтобы дернуть Л на себя и опрокинуть на диван. За считанные секунды белая футболка полетела на пол, а Лайт приник губами к нежной шее. Л прикрыл глаза, отдаваясь ощущениям, и потянулся к пуговицам рубашки, даже не до конца застегнутой. Лайт с усмешкой помог сопернику избавить его от рубашки и расстегнул на парне джинсы. Несколько быстрых движений, неуловимое скольжение кончиков пальцев по бледной коже, горячие губы, покрывающие поцелуями шею и грудь, и ощущение сильной руки, обхватившей плоть - Л стонет и в глубине души считает, что 95% людей на его месте не смогло бы сдержать стона.
С пока еще сдерживаемым торжеством Лайт видит, как черные глаза подергиваются поволокой, и молча наблюдает за тем, как Л с трудом останавливает его ласки и поднимается на колени. Мягко целуя любовника в губы, Л расстегивает на нем брюки. Еще пара мгновений - и остатки одежды летят на пол. Лайт с легкой усмешкой откидывается назад, пока Рюзаки покрывает его тело поцелуями, спускаясь ниже, к животу, еще ниже... Мягкие губы обхватывают возбужденный член. Рюзаки в такие моменты всегда прикрывает глаза, отдаваясь наслаждению. Лайт в такие моменты всегда наблюдает за Рюзаки и получает еще большее наслаждение от созерцания главного врага прямо перед собой, тут, на коленях, не знающего в этот миг большей радости, чем доставлять ему удовольствие. Парень издает едва слышный стон на выдохе и отстраняет Рюзаки от себя. Опрокидывает на спину и впивается в губы требовательным поцелуем, быстро и довольно грубо лаская рукой напряженную плоть. Сыщик с готовностью обхватывает его ногами и стонет в губы почти неслышное:
- Лайт-кун... Пожалуйста...
Лайт усмехается и снова целует Рюзаки, одним мягким и плавным движением входя в него.
Л всегда отдавался искренне. Не сдерживая стонов, подаваясь навстречу, жадно ловя всем телом жаркие прикосновения губ и пальцев... Л всегда почти кричал в момент оргазма. Лайт в момент оргазма хрипло и торжествующе смеялся.
Он обладал этим телом. Его враг был в его власти, безраздельно, безотчетно отдавался ему по доброй воле. Было бы грехом отказаться от такого подарка.
Потом Л опустошенно лежит на диване и смотрит на то, как Лайт приводит себя в порядок, одевается.
- Почему ты никогда не остаешься, Лайт-кун?
- Не стоит, чтобы о нас знали, - бросает Лайт через плечо и выходит из комнаты.
Л лежит на диване, все еще ощущая тепло прикосновений. Он с усмешкой проводит пальцем по припухшим губам. На 30% Л уверен, что почти каждую ночь самозабвенно отдается врагу. Еще на 20% Л уверен, что скоро все закончится. Но Л уверен еще кое в чем, причем на 99%: он не жалеет ни о минуте, проведенной с Лайтом, он не жалеет ни о капле полученного тепла.


...Спустя несколько дней Л стоит на крыше, под дождем, и слушает колокола. На 90% он уверен, что проиграл. На 2% он надеется, что Лайт умеет любить. На 98% он знает, что во всяком случае - не его.
Колокола звонят особенно громко и как-то печально. Они оплакивают чью-то смерть. Сегодня кто-то из них умрет.
- Рюзаки? Что ты делаешь под дождем? - раздается голос за спиной. Л оборачивается.
- Колокола сегодня особенно громкие...
Лайт усмехается.
- Не неси чушь. Идем. Хватит мокнуть.
Л кивает и следует за Лайтом. Потом они сидят на ступенях, и Рюзаки поддается непонятному порыву. Тянется за полотенцем.
- Разреши мне...?
- Что ты делаешь?
- Вытираю тебе ноги... - поясняет Рюзаки, замирая. Но его надежда не оправдывается, Лайту слишком приятно видеть его на коленях, чтобы продолжить отталкивать.
- У тебя волосы мокрые... - одним голосом Лайт умеет всколыхнуть в Рюзаки самые сокровенные воспоминания. Сыщик облизывает губы.
- Прости...
Лайт молча убирает влажную прядь волос с его лба, а Л продолжает свое занятие.
- Скоро нам придется распрощаться, Лайт-кун... - не скрывая грусти, смотрит сыщик в лицо Ягами. Тот поводит плечами.
- Ты говоришь сегодня странные вещи, Рюзаки.
Л собирается подняться, но Лайт перехватывает его.
- Лайт-кун...
Ягами не слушает. Вместо этого он, притянув сыщика к себе, целует его. Он не может объяснить этого порыва - вероятно, просто хочется насладиться покорностью уже проигравшего соперника? Л отвечает, покорно, неторопливо, запоминая на всю оставшуюся жизнь. Они оба знают, что он проиграл. Они оба знают, что ему осталось недолго. Рюзаки отстраняется и с горькой нежностью выдыхает:
- Кира...

...Сорок секунд мучительной агонии. Говорят, перед глазами должна бы пронестись вся жизнь, но проносится только последние недели. Требовательные поцелуи и жаркие ласки, покорность и властность, тепло и холод, страстная борьба, смертельная схватка, в финале которой он умрет - вот что видит Рюзаки за сорок секунд до смерти.
- Кира... - последнее слово, сорвавшееся с этих губ. Он уже не узнает, какая суматоха поднялась после его гибели.
Он лишь почувствует много позже, как жизнь точно также затихает в самом Лайте.-
Рюзаки... - хриплый голос и мучительно-непонимающее выражение лица.
Ты тоже проиграл, Лайт-кун. Ты проиграл не мне, ты проиграл самому себе.
На 99%, в этой игре не могло быть победителя.

- Брэээдли, - сонно выдохнул телепат, ухитрившись, не открывая глаз, быстро обвить конечностями только что улегшегося в постель Кроуфорда.
Провидец задержал дыхание, но, к его облегчению, рыжий еще немного поелозил по его боку, уткнулся носом в шею и задышал чуть ровнее. Не то чтобы Брэд был против секса, вовсе нет. Просто лучше заниматься этим не после шести часов, проведенных за компьютером, и напряженных размышлений, на какие средства будут дальше существовать Шварц, вырвавшись из-под патронажа Эстет.
Глаза отчаянно слипались, Шу убаюкивающе сопел, прижавшись к его еще прохладному боку уже горячим от нескольких часов сна телом. Погружаясь в объятия Морфея, Кроуфорд положил ладонь на мягкую гриву и легонько пригладил непослушные волосы. Шульдих тут же мурлыкнул, еще сильнее прижавшись пахом к его бедру, и ткнулся губами куда-то под ухо провидца.
- Наконец-то ты пришел… - пробормотал телепат, щекоча горячим дыханием кожу Брэда.
Провидец замер. Обычно он не жалел, что с самого начала образования Шварц обратил внимание именно на Шульдиха. Немец был не только полезным членом команды, но и чертовски привлекательным, сексуальным и умелым любовником. Именно то, что и требовалось Кроуфорду: снять естественное для мужчины напряжение, получив при этом достаточно эстетического удовольствия и физического удовлетворения. До недавнего времени такие отношения без сомнения устраивали его, но теперь…
Расставшись с Эстет, надо было найти новых работодателей, а также переложить деньги на новые счета и заставить их «работать». Этим Брэд и пытался заниматься, если бы не Шульдих, который делал все возможное, чтобы ему помешать.
С Наги проблем не было: рассудительный мальчик спокойно занимался своим компьютером и послушно выполнял поручения Кроуфорда. Фарфарелло главное было поймать в тот момент, когда он только начинал полосовать себя со скуки, а потом, запакованный в смирительную рубашку, псих тоже не доставлял никакого беспокойства, потому что кормил его Наги. А вот Шульдих… В общем, очень скоро Кроуфорд понял, что оставил в распоряжении телепата только одно лекарство от безделья, включающее его, Брэда, непосредственное участие…
Получив массу свободного времени, рыжий не знал, как убить его в одиночестве. Для похода по злачным местам нужны были деньги, в потреблении которых Кроуфорд пока ограничил всю команду. Телепат спустил выданный гонорар за одну ночь и теперь развлекался там, где мог. А без денег это стало возможным только в постели Брэда Кроуфорда, который не имел возможности, да и желания, отдавать все свое время только Шульдиху. Примерно это он и попытался втолковать надувшему губы немцу, но на все предложения заняться делом (убраться в доме, например, или приготовить еду) телепат, с точки зрения провидца, реагировал неадекватно: убийственными взглядами и ненормативной лексикой на хорошо известном Кроуфорду немецком языке. Приходилось когда просить, когда откровенно заставлять Наги заниматься еще и хозяйственными делами, что как-то не способствовало укреплению командного духа в коллективе. Да и вообще: урегулирование ссор и разборок тоже отнимало много времени, которое можно было бы потратить с большей пользой.
- Мне опять было скучно, - жалобно пробормотал рыжий, поелозив согнутой в колене ногой, которая, как обычно случайно, оказалась закинутой на тело провидца в стратегически важной области чуть пониже живота.
Брэд с трудом сдержался от недовольного вздоха. Спать хотелось убийственно.
- Ты все время занят, - сонно продолжал бубнить Шульдих. – Мне так скуууучно…
- Что поделаешь, Шу. Спи.
Кроуфорд погладил дурную голову телепата и чмокнул его в лоб. Шульдих испустил жалобный стон.
- Подарил бы мне зверюшку, что ли…
Кроуфорд вздрогнул.
- Ни за что!
К счастью, его гневный возглас прозвучал не слишком громко, не вырвав немца из дремотного состояния, но заставив его испустить еще один горестный вздох и обвить Брэда, подобно ползучей лиане.
- Ты меня совсем не любишь, - беззлобно констатировал рыжий. – Жалко для меня даже мааааленькую животинку, - продолжал сонно лепетать телепат. – Я бы с ним играл, кормил, гулял, убирал…
Брэд представил себе бардак, устроенный «животинкой» и «убранный» потом Шульдихом, и поежился.
- …он бы меня любил, а я бы любил его…
Кроуфорд от неожиданности даже распахнул глаза.
- Шульдих, я не потерплю в своей постели подобных извращений!
Телепат фыркнул.
- Ты - хентайщик, а я хочу зверюшку… Я совсем один…
С мыслью, существует ли вообще на свете достаточно выносливая животинка, способная надолго отвлечь Шульдиха и попутно выдержать его «заботу», Брэд незаметно для себя уснул под убаюкивающее бормотание немца.
***
Над поляной летали странной формы огромные бабочки, задевая его крыльями. Брэд даже не успел удивиться, почему из белых и черных прожилок на их темных спинках складываются знакомые портреты Франклина и Гранта, потому что почти невесомые прикосновения их блекло-зеленых крыльев были настолько возбуждающими, что… Неведомо откуда выпрыгнул рыжий всклокоченный кот и, сверкнув огромными зелеными глазищами, сбил его с ног. Брэд возмущенно вскрикнул, но шершавый язык, мазнув по его щеке, отправился вниз, собирая дрожь его выгибающегося, обнаженного тела. Рокочущее мурлыканье зверя-извращенца отдавалось возбуждением в паху. Вспышки света чередовались с чернотой перед его беспомощно моргающими глазами. Брэд хрипло вскрикнул и… распахнул глаза, не сразу сообразив, где находится. Под судорожно сжавшимися пальцами затрещала простыня, а бедра подались вверх в горячую влажность, окутывающую его напряженную плоть.
- Шу, - задохнулся он.
Окончательно освободившись от оков сна, его тело наконец-то обрело полную чувствительность. Урчащий звук, который издал телепат, снова заставил его выгнуться. И Брэд прикусил нижнюю губу, чтобы не застонать во весь голос. На довольное хихиканье его тело тоже отреагировало дрожью и толкнувшимися бедрами. Телепат погладил ладонями по ребрам Брэда, чуть задержался на четко выделившихся тазовых косточках, скользнул большими пальцами в жесткие темные волосы. Медленные, нежные касания его рук никак не совпадали с тем, что вытворял его беспощадный язык на вздувшейся, чувствительной головке. И его рот, жестко насаживающийся на трепещущую плоть, никак не был медлительным и нежным, но именно это сочетание заставило Брэда кончить в считанные минуты. Шульдих проглотил все, смакуя, дочиста вылизывая вздрагивающую плоть, и только потом, скользнув по его телу, устроился сверху, положив руку на грудь провидца и опершись на нее подбородком.
- Ты такой беззащитный, когда только просыпаешься и еще не успеваешь надеть очки.
Зеленые глаза игриво изучали порозовевшее лицо Кроуфорда. Брэд нахмурился. Шульдих улыбнулся и облизал приоткрывшиеся губы.
- Утренний секс? – вопросительно поднял бровь телепат.
- Разве мы не им только что занимались? – улыбнувшись, поинтересовался Брэд, ничуть не сомневаясь в ответе.
- Не-а, - хмыкнул рыжий. – Я просто сказал тебе: «Доброе утро, Брээээдли».
Он подтянулся на руках, наклонившись к лицу провидца, нарочито прижимаясь твердой плотью к его телу. На влажных губах по-прежнему играла многообещающая улыбка.
С утра Брэду нравились такие обещания.
Запутавшись пальцами в растрепанных волосах, он притянул к себе рыжую голову, впиваясь в приоткрывшийся рот. Собственный вкус в гладкой, горячей глубине только подстегнул новую волну желания. Кроуфорд так прижал к себе тонкое тело своего любовника, что, кажется, хрупкие косточки хрустнули под его руками. Но Шульдих только хихикал в пожирающий его рот. И не прекратил, даже когда провидец опрокинул его спиной на постель, вдавив в жалобно скрипнувший матрас всем своим весом.
Шульдих точно не стеснялся звукового сопровождения своих ощущений. Как только Брэд освободил его рот, телепат издал такой громкий, хриплый стон, что Кроуфорд подумал, что они разбудили не только Наги, чья спальня была рядом, но и Фарфарелло, обитающего в самой дальней по коридору комнате.
Шульдиху на это, как всегда, было наплевать.
Бесстыдный и нетерпеливый, он не стал ждать, пока Брэд, медленно вылизывая его тело, доберется до того места, которое больше всего требовало внимания. Рыжий просто приподнялся на локтях и подтянулся к изголовью кровати, проскальзывая между рук расслабившегося Брэда. И снова засмеялся низким, дразнящим смехом на недовольный рык Кроуфорда, когда вместо груди телепата под его губами оказался плоский, вздрагивающий живот.
Брэд поднял голову, гневно сверкнув глазами в смеющееся лицо, но сильные руки зарылись в его волосы, легко погладив за ушами, и потянули его голову вниз. Провидец подчинился, хотя бы для того, чтобы увидеть, как закатываются от удовольствия зеленые глаза телепата, как дергается кадык на выгнувшемся горле, как два маленьких розовых бутончика становятся заостренными пиками даже без прикосновения к ним, как выгибается худое тело его любовника, а на гладкой коже, покрывающейся потом, играют серебряные блики. Чтобы услышать, как Шульдих будет захлебываться стонами, толкаясь бедрами навстречу принимающему его член рту, и задохнется его именем, когда наконец-то достигнет своего освобождения.
Брэд дождался, пока Шульдих перестанет вздрагивать, обессилено рухнув на подушки, и только тогда выпустил изо рта опустошенную плоть. Кроуфорд подался вперед, устраиваясь на горячем, влажном теле своего любовника. Телепат тяжело дышал через приоткрытые губы и томно смотрел на Кроуфорда сквозь полуопущенные ресницы.
- Доброе утро, Шу, - произнес Брэд, отводя с мокрого лба телепата прилипшие прядки.
Немец заулыбался, но уже в следующую секунду Кроуфорд скатился с постели и, на ходу подхватывая халат, направился к ванной.
- Нууууу, Брээээдли… - жалобно раздалось ему в спину. – Это же было только приветствие! А как же утренний секс?!?
- Мне нужно работать. Будешь себя хорошо вести, - не оборачиваясь, через плечо бросил Брэд, - получишь на день рождения зверюшку.
Скулеж тут же оборвался. Брэд, довольно усмехнувшись, скрылся в ванной.
Признаться, Кроуфорд, даже обрадовался, выйдя из ванной и обнаружив свою спальню пустой. Не очень-то легко подбирать костюм и аксессуары к нему, постоянно отвлекаясь на соблазнительно обнаженное тело, принимающее на кровати разнообразные и чертовски возбуждающие позы. Хладнокровному американцу далеко не всегда удавалось отказаться от подобного приглашения.
Придирчиво оглядев себя в зеркало, провидец остался доволен: светло-бежевая рубашка в тон более темному костюму и галстук в той же гамме. В таком виде не стыдно отправиться на деловую встречу. Одеваться в спешке Кроуфорд не любил. Результат, конечно, получался впечатляющим, но отнюдь не таким, как хотел провидец. Даже Фарфарелло гнусно ухмылялся и, сверкая единственным глазом, бормотал, что его вид сильно оскорбляет Бога, когда Брэд, наспех одевшись, пока Шульдих плескался в ванной, сбегал из спальни, оказываясь на кухне в голубой рубашке, болотного цвета жилетке и бежевом костюме… Брр… Кроуфорд поежился от подобных воспоминаний и, еще раз с удовольствием оглядев свое отражение в зеркале, покинул комнату.
Утро не принесло никаких неожиданностей. Кофе был горячим, крепким и восхитительно пахнущим, пожаренная наспех яичница с беконом не пригорела, а тишина собственного кабинета успокаивающе подействовала на нервную систему и позволила без помех окунуться в работу. Так что к обеду Кроуфорд спустился умиротворенным и весьма довольным собой.
И тут начались чудеса.
Еще утром бывшее неубранным помещение встретило Брэда сияющей чистотой, а уж витавший в кухне аромат был и вовсе восхитительным. Слегка портил идиллию насупившийся Фарфарелло в трогательном фартучке, мрачно поигрывающий разделочным ножом. Но это зрелище с лихвой компенсировалось видом причесанного (!) Шульдиха, на котором красовался такой же накрахмаленный фартук и кухонные рукавички.
- Проходи, проходи, - напутствовал замершего Брэда телепат. – Мы приготовили тебе обед. Правда, Фарфи?
Псих что-то неразборчиво промычал и насупился еще сильнее. Но по поставленному перед ним аппетитному блюду, Брэд понял, что Шульдих вряд ли приложил руку к готовке: истинные шедевры кулинарного искусства немцу никогда не удавались. Скорее всего, он приложил свои способности к мозгам Фарфарелло, заставив того приготовить более чем сносный обед.
- Ну как, вкусно? – Шульдих, опершись локтями на стол, скрючился напротив и улыбался во все тридцать два зуба, с надеждой глядя в лицо жующего Кроуфорда.
- Мгм, - чуть не подавившись, кивнул провидец.
- Я себя хорошо веду?
Вот тут кусок точно встал поперек горла у несчастного американца. Надо же было так потерять бдительность, чтобы разбрасываться невыполнимыми обещаниями! Но кто бы мог подумать, что Шульдиху действительно до такой степени хочется завести домашнее животное!
- Да, - горестно признался провидец, глядя в порозовевшее от счастья лицо телепата, и понял, что есть как-то расхотелось… Брэд, с некоторой поспешностью закончив трапезу, привстал со стула. Но Фарфарелло явно хотел большего признания своих кулинарных талантов.
- Ты точно не хочешь добавки? – угрожающе спросил он.
Кроуфорд не собирался допускать две ошибки за один день, поэтому, глядя в желтый глаз берсерка, быстро прикинул последствия ссоры со штатным психом, и снова опустился на стул.
- Я думал, что у вас не осталось добавки. Это безумно вкусно, - с видом оскорбленного достоинства сказал Брэд.
Фарфарелло пару секунд сверлил его подозрительным взглядом, но Кроуфорд выдержал проверку, потому что псих заулыбался, и они с Шульдихом, чуть ли не наперегонки, бросились накладывать Брэду добавку.
Тщательно пережевывая вторую порцию, провидец взял себя в руки и попытался мыслить конструктивно. Если отбросить в сторону необычность и невероятность ситуации, то чем на самом деле грозит ему «хорошее поведение» Шульдиха? Получалось, что убранным домом, вовремя купленными продуктами и приготовленной едой. Ах, да. Еще прекращением ссор с Наги, избавлением от нытья скучающего телепата и постоянным присмотром за Фарфарелло, без которого на кухне Шульдиху просто не обойтись.
Брэд заметно повеселел, представив себе целый месяц земного рая. Правда, радужную картину омрачал призрак адского скандала, который закатит Шульдих, так и не получив на свой день рождения обещанную зверюшку. Но об этом думать пока не хотелось. Впереди еще целый месяц.
Благодарно чмокнув в щечку преданно глядящего на него Шульдиха, Брэд, по-прежнему пребывая в отличном настроении, направился обратно в кабинет.
- Я буду стараться, - помахал ему варежкой в спину осчастливленный Шульдих и принялся по-своему уговаривать Фарфа вымыть посуду.
***
Всего через пару дней Кроуфорду пришлось признать ошибочность своих суждений. Шульдих, которому что-то втемяшилось в голову, умудрился и из рая сделать ад. Сначала Брэд был просто счастлив: утром его на кухне ждал горячий завтрак и слегка сонный, непривычно тихий Шульдих. В спальне немец тоже прибрался, застелив постель, убрав с кресел свою одежду, не забыв вытряхнуть пепельницу и открыть окно. А потом занялся наведением чистоты в других комнатах, причем так, что в доме целыми днями царила благословенная тишина, в которой так хорошо работалось. Брэд разобрался со счетами, получил несколько интересных предложений и приступил к выбору наиболее выгодного работодателя. Поздно вечером оказалось, что Шульдих спит мертвым сном, не проснувшись даже тогда, когда Брэд устроился рядом и обнял его. Трудно сказать, что так измотало немца: то ли непривычная работа, то ли, наоборот, необходимость все время держать под контролем Фарфарелло, напрягая свои способности, то ли и то, и другое вместе. И, засыпая, Кроуфорд подумал, что давно не чувствовал себя так комфортно в своем собственном доме. Утром его, конечно, слегка задел тот факт, что он проснулся один, но приготовленный завтрак, улыбающаяся мордочка Шульдиха и предвкушение хорошей сделки снова настроили его на нужный лад. К вечеру Брэд, наконец, сделал выбор и, после некоторых уточнений, назначил на утро встречу с посредником. Дождавшись ее подтверждения, Кроуфорд устало потянулся и, довольный собой, направился в спальню. Шульдих крепко спал. Его горячее тело привычно прижалось к прохладному боку провидца, губы ткнулись в шею, и телепат снова затих, не мешая и Брэду погрузиться в объятия Морфея.
Утром, проснувшись в холодной постели в гордом одиночестве, с напряженной эрекцией, о которой теперь некому было позаботиться, Кроуфорд понял, что счастье - вещь весьма относительная. Как ни крути, получалось, что горячий завтрак – это хорошо, но отсутствие при этом в постели Шульдиха – это плохо. На кухню Брэд спустился немного взвинченным, и его нервозность только усилилась от вида радостно улыбающегося Шульдиха, тут же кинувшегося наливать ему кофе. Тем более что для провидца оставалось загадкой, как шумному телепату удается выбраться из комнаты, не потревожив его чуткого сна. К концу завтрака Брэд поймал себя на мысли, что очень хочет затащить Шульдиха обратно в спальню и не выпускать как минимум до обеда. Но… Кроуфорд ничего не добился бы в жизни, если бы не умел четко расставлять приоритеты: сначала – дело, а все остальное, каким бы привлекательным оно ни было, потом. Поэтому провидец многообещающе скользнул взглядом по обтянутой джинсами попке телепата, глубоко вздохнул и отправился на встречу с посредником.
Переговоры велись с традиционной японской неторопливостью, которая обычно не раздражала Кроуфорда, но в этот раз ему пришлось приложить намного больше усилий, чтобы произвести благоприятное впечатление, выдержать нужный тон и добиться встречи с потенциальным работодателем уже на следующий день. Брэд, конечно, чертовски устал, но, подъезжая к дому, подумал, что получить разрядку он хочет больше, чем отдохнуть.
Немца не было дома. Заразительно зевающий Наги, допивающий на кухне чай, сообщил, что центральный супермаркет объявил ночные скидки, и Шульдих, «уговорив» Фарфарелло, отправился на закупки, гордо объявив, что сэкономит массу денег. Брэд так скрипнул зубами, что благоразумный Наги счел нужным ретироваться, даже не допив свой чай.
Провидец попытался посмотреть телевизор, но от предлагаемых передач отказался уже через несколько минут и переместился в спальню, решив скоротать ожидание за хорошей книжкой. Через полчаса он уже спал. Наутро о присутствии в постели телепата снова напоминала только примятая вторая подушка. Брэд просто разъярился, потому что понял, что это одинокое пробуждение прочно вошло в систему. Он уже и не помнил точно, когда в последний раз удовлетворял себя сам не в дополнение к основному действу, а вот так, снедаемый безудержным желанием, которое не снималось даже хлесткими струями холодной воды. Если так пойдет и дальше, то придется снова оплачивать услуги хастлеров! Чертов телепат со своими навязчивыми идеями! Только природная выдержка не позволила ему размазать по белоснежной стенке приветливо улыбающееся зеленоглазое чудовище в дурацком фартуке и с не менее идиотским хвостиком на затылке! А от смертоубийства с предшествующим ему изнасилованием Шульдиха спасла только предстоящая деловая встреча, на которую Кроуфорд даже в таком расположении духа не желал опаздывать.
К вечеру, уже не радуясь ни только что заключенному контракту, вступавшему в силу через несколько дней, ни наконец-то установившемуся порядку в доме, Брэд погрузился в состояние мрачной апатии, которая по мере приближения к дому сменялась хорошо знакомым ему с некоторых пор состоянием холодного бешенства, приправленного банальной неудовлетворенностью. В дом Кроуфорд ворвался только с одним желанием, к осуществлению которого теперь уже не было никаких препятствий. Примерно поздоровавшийся Шульдих удивленно пискнул, когда Брэд подхватил его в охапку и потащил наверх под наглое хихиканье Фарфарелло и сдержанные смешки Наги, сдирая по дороге фартук, ставший уже неизменным аксессуаром одежды телепата. Но, бросив на постель и просто подмяв под себя вяло сопротивляющегося немца, он обнаружил, что его ждет новый неприятный сюрприз: рыжий почему-то решил, что громкое звуковое сопровождение сексуальных утех тоже не вписывается в созданный им образ пай-мальчика. И как только Брэд обрывал поцелуй, телепат, прикрыв глаза, до крови кусал губы, издавая только приглушенные хрипы, так следя за сохранением контроля над своим телом, что почти ничем не напоминал Брэду того раскованного, подчас даже разнузданного любовника, который доставал его в постели всего несколько дней назад. Теперь в голову почему-то пришла аналогия с молоденькой пуританской женушкой, постоянно помнящей, что за тонкой стенкой спят маленькие дети, которых нельзя разбудить. И от одной этой мысли Брэд разъярился ничуть не меньше, чем стоя утром под душем.
- Черт тебя подери, Шульдих! – сквозь стиснутые зубы это прозвучало злобно и гневно.
Рыжий изумленно распахнул глаза и от неожиданности громко всхлипнул на жестко толкнувшуюся в его тело плоть. Брэд вздрогнул от пронзившей его с ног до головы судороги наслаждения.
- Кричи, - приказал он, вцепившись руками в дернувшиеся ему навстречу бедра.
И Шульдих послушно вскрикнул в ответ на новый толчок. В зеленых глазах плескалось недоумение, но Брэд не хотел ничего видеть, уткнувшись носом в выгнувшуюся шею, все сильнее и жестче входя в распластанное под ним тело. Кроуфорд всегда гордился своим хладнокровием и выдержкой, но в данный момент овладевшая им ярость оказалась сильнее обычного благоразумия. Сейчас он не остановился бы, если бы началось землетрясение или в комнату ввалился Фарфарелло. И, конечно, его не останавливало то, что теперь телепат кричал без понуканий. Во весь голос. Отзываясь на каждое его движение. Полосуя ногтями его спину и накрепко обвив ногами за талию. И некогда было думать, что звучит в этом крике: боль или наслаждение. Сейчас Брэду на это было наплевать. Имело значение лишь то, что Шульдих с остановившимся взглядом толкается ему навстречу снова и снова. С такой же безудержной жаждой в зеленых глазах. Даже когда он уже не мог кричать, а, задыхаясь, хрипел. Даже когда они вместе бились в кольце сжимающихся рук, освобождаясь с обжигающей спермой от овладевшей ими обоими почти животной страсти.
Брэд устало откинулся на спину, все еще тяжело дыша, но по-прежнему крепко прижимая к себе телепата. Шульдих горячо сопел в его шею, касаясь влажными губами ключичной впадинки. И, засыпая, Кроуфорд подумал, что все наконец-то встало на свои места.
Утро снова встретило его пустой постелью. Брэд, не сдержавшись, застонал и изо всей силы саданул кулаком по находящейся рядом пустой подушке. Так часто он не ошибался еще никогда. И, спускаясь на кухню, он лютой ненавистью ненавидел всех животных вместе взятых, а заодно с ними и тихопомешанного Шульдиха. И почему все считали психом только Фарфарелло? Конечно, открытое безумие всегда виднее, зато когда заканчивается латентный период у скрытого…
Вид бледного и молчаливого телепата мгновенно остудил его пыл, заставив ощутить что-то похожее на раскаяние. Кроуфорду было не по себе, когда Шульдих, опустив глаза, молча обслуживал его, меняя тарелки и подливая кофе. И глядя в прозрачно-белое лицо с темными тенями под глазами, обрамленное ярко-рыжими волосами, казавшимися неуместными при этой бледности, Брэд чуть ли не в первый раз в жизни не смог подобрать нужные слова для разговора.
Завтрак прошел в тягостном молчании, а от обеда провидец счел нужным отказаться заранее. Но легче почему-то не стало, наоборот, весь день в голову лезли всякие глупые мысли, окончательно сведя на нет потуги заняться делом.
Наконец, Брэд сдался, вздохнул и откинулся на спинку кресла. Все к черту, он поговорит с Шульдихом и купит ему любую зверюгу от волнистого попугайчика до зубастого волкодава. Все равно несчастная животина долго не проживет, зато телепат снова станет прежним! А ему больше не будет мерещиться, что он был слишком жесток, а Шульдих слишком несчастен. И ему, Брэду Кроуфорду, никогда больше не придет в голову мысль, что он должен извиниться перед своим любовником.
Брэд решительно поднялся с кресла и направился в кухню. Но обнаружил там домывающего посуду Наги. В гостиной смотрел какой-то кровавый боевик Фарфарелло. Весь остальной дом был погружен в темноту.
Направляясь в спальню, Брэд твердо решил, что выдержит испытание четвероногим другом. Почему-то он не сомневался, что маленькую птичку телепат просить не будет. В конце концов, вот уже несколько лет он почти мирно существовал бок о бок с депрессивным мальчишкой, абсолютным психом и Шульдихом. И еще неизвестно, кто из этих троих был самым опасным и непредсказуемым, так что с животным он уж как-нибудь справится.
Распахнув дверь спальни, Кроуфорд недоуменно остановился на пороге. И только привыкнув к окружающей его темноте, заметил примостившуюся на подоконнике неподвижную фигуру телепата.
- Шульдих? – более встревожено, чем ему хотелось бы показать, позвал Брэд и щелкнул выключателем.
Его взгляд прошелся по развороченной еще с утра постели, по заваленным одеждой двум креслам и остановился на еще больше скорчившимся и зажмурившимся Шульдихе.
- Что случилось?
-Ничего, - глухо откликнулся телепат, уткнув лицо в поднятые колени. – Я просто больше так не могу. Я не выдержу еще три недели хорошего поведения, тем более что ты все равно не подаришь мне зверюшку… - горестно вздохнул он, мотнув рыжей головой. – Я и так скоро сдохну, так лучше в койке, чем на кухне…
Кроуфорд сам не ожидал от себя такой реакции. В одно мгновение он каким-то образом оказался рядом со скрюченной фигуркой и, схватив в охапку пискнувшего от неожиданности Шульдиха, бросил его на кровать. Телепат оторопело посмотрел на него. А Брэд вдруг остановился, вспомнив такой же изумленный взгляд прошлой ночью. И то, что он практически изнасиловал Шульдиха. И хриплые, жалобные стоны, когда телепат уже не мог кричать… И бледное лицо с опущенными ресницами утром…
Немец хитро усмехнулся.
- О, Брэээдли… - выдохнул он, протягивая руки.
Кроуфорд не заставил просить себя дважды. Может быть, он уже завтра будет с удивлением вспоминать, с каким нетерпением он ответил на приглашение Шульдиха, скользнув в распахнутые ему объятия. Может быть, уже совсем скоро он так разозлится на это безмозглое создание, что будет сожалеть, что давно не свернул ему шею, но сейчас… Кроуфорд наклонился к улыбающимся губам, почти нежно раздвигая их языком, проскальзывая внутрь с готовностью распахнувшегося рта. Может быть совсем скоро Шульдих опять доведет его до белого каления своей ленью и невоздержанностью, но сейчас трущиеся о его промежность бедра телепата отнюдь не вызывали неприятных ощущений. В конце концов, если он договорится с новым работодателем, то можно нанять приходящую прислугу и покончить с беспорядком в доме, думал Кроуфорд, смакуя поцелуй и неспешно освобождая Шульдиха от рубашки. Брэду нравилось, что телепат, как обычно, не церемонился, стаскивая с него пиджак и выдирая из брюк подол рубашки, что его нетерпеливые пальцы справились всего с тремя пуговицами, а потом Шульдих стащил с него рубашку через голову, лишь на мгновение оторвавшись от его рта. И Брэд знал, что им обоим нравится эта чувственная игра, когда сначала их губы медленно раскрываются друг другу навстречу, потом поцелуй становится все глубже и жарче. А дальше их так захлестывает желание, что хочется только как можно быстрее избавиться от одежды… прижаться друг к другу так, чтобы они оба начали задыхаться...
Горячие руки скользили по его спине, оставляя огненные царапины впившимися в кожу ногтями. Шульдих запрокинул голову, а распухшие от поцелуев губы вздрагивали от каждого его толчка, то молча, то отзываясь хриплым стоном. Зрачки зеленых бесовских глаз так расширились, что глаза телепата казались почти черными. Жаркими, как и распластанное под провидцем тело.
Брэд остановился. Шульдих протестующее вскрикнул, но Кроуфорд, продев руки под колени рыжего, только поднял его ноги еще выше, и снова вернулся к прерванному ритму. Телепат вцепился в его плечи и закричал…
Поглаживая устроившуюся на его груди рыжеволосую голову, Брэд думал, что все-таки хорошо, что он не успел попросить у немца прощения. Этот поступок выставил бы лидера Шварц в крайне невыгодном свете, а Кроуфорд никому, даже Шульдиху, особенно Шульдиху, не хотел демонстрировать свою уязвимость. И телепат сам отказался от своей навязчивой идеи, именно тогда, когда Брэд уже готов был уступить.
Кроуфорд коснулся губами рыжеволосой макушки, и замер. Сначала на его лице отразилось искреннее недоумение, а потом на губах заиграла хитрая улыбка. Мелькнувшее видение было так же абсурдно, как и привлекательно.
Пожалуй, Шульдих все-таки получит свою зверюшку…

Часть первая. Заговор.

1. С добрым утром

Кроуфорд высунул руку из-под одеяла, отработанным движением нажал кнопку будильника и только потом приоткрыл один глаз. Как обычно, точно за пять секунд до звонка. Он самодовольно улыбнулся, собрался было перевернуться на другой бок, но вспомнил, что спал один, вздохнул и выбрался из кровати.

Через пятнадцать минут безукоризненно одетый, аккуратно причесанный и благоухающий модным одеколоном лидер боевой группы Шварц вышел из своей спальни, готовый направлять, командовать и осуществлять общее руководство. Квартира встретила его гулкой тишиной - подчиненные дрыхли, как сурки. Кроуфорд покачал головой и заглянул в комнату Наги.

Мальчик спал за компьютером, сидя, босиком и в пижаме, уронив голову на заваленный распечатками стол. На экране под ритмичное попискивание динамиков дрыгались какие-то нарисованные монстры, мелькали слова: “Просыпайся! Доброе утро!”, но мирный сон Наги эта вакханалия не нарушала.

- Заведи себе нормальный будильник, - посоветовал Кроуфорд с порога. Телекинетик встрепенулся, смахнул на пол упаковку ДВД-болванок и чудом не упал со стула.

- Наги, я говорил, никаких полуночных бдений до шестнадцати лет! Еще раз такое увижу - буду на ночь забирать клавиатуру. Сегодня работаем сверхурочно, мне нужно, чтобы ты был в форме.

- Я буду, - пообещал Наги, протирая глаза. - Я просто… Шульдиха вчера дома не было, я волновался, не мог спать… Он пришел?

Кроуфорд нахмурился, и мальчишка молча сполз со стула и поплелся в ванную.

У запертой двери в комнату Берсерка Кроуфорд помедлил, прислушиваясь. Истеричных воплей, всхлипываний и молитв до него не доносилось, но это еще ничего не значило.

- Фарфарелло? - негромко позвал Брэд, вынимая ключ из кармана.

- Доброе утро, Кроуфорд, заходи.

Боевик Шварц мирно лежал на кровати и читал Библию. Это тоже ничего не значило. Иногда во время приступа он выглядел совершенно нормальным, пока не начинал бросаться на товарищей по команде.

- Как ты себя чувствуешь? - фальшиво спросил Брэд, держа руку на дверной ручке.

- Отлично. Вот, послушай, какие интересные вещи говорит Бог. Оказывается, если кто-нибудь изнасилует девушку в черте города, то богоугодным делом будет убить и насильника, и ее. За то, что слишком тихо звала на помощь. Ты когда-нибудь насиловал девушку, а, Кроуфорд?

Брэд скрипнул зубами и вышел из комнаты, оставив дверь открытой. По крайней мере, у Берсерка не было приступа, просто дрянное настроение.

- Эй, Шульдих вернулся или нет? - крикнул Фарфарелло ему вслед. - Я его ждал всю ночь, хотел поговорить!

- Замечательно, еще один будет сонный, - пробормотал Кроуфорд и без стука ворвался в спальню всеобщего любимца, известного также под именем “рыжая сволочь”.

Он, разумеется, вернулся, даже разделся и принял душ. Разметавшиеся по подушке волосы все еще были чуть влажными, от нагретой утренним солнцем кожи пахло мылом и Шульдихом. Кроуфорд не удержался, присел на кровать и тихонько погладил выглядывающее из-под одеяла смуглое плечо. Сонные глаза тут же сверкнули под растрепанной челкой, ярко-синие, хитрые, завораживающие.

- Нагулялся? - холодно спросил Брэд.

- Вполне, - Шульдих потянулся, сбрасывая с себя одеяло, бесстыдно демонстрируя длинные мускулистые руки и гладкую грудь. Над левым соском виднелось небольшое пятнышко. Может, след поцелуя, может, просто синяк. - Мне начинает нравиться в Японии. Скучали без меня?

- Наги волновался. Фарфарелло тосковал по общению.

- А ты?

- А что я?

Шульдих скользнул по кровати и ткнулся щекой в коленку Кроуфорда. Его запрокинутое лицо казалось странно открытым, почти беззащитным.

- Иногда, - сказал телепат, заглядывая снизу вверх ему в глаза. - Я совсем тебя не понимаю. Ты единственный человек, о котором я знаю только то, что ты сам говоришь, и это никак не складывается во внятную картину. Я тебе нравлюсь?

- Очень.

- Ты меня любишь?

- Нет, - ответил Кроуфорд, и недоуменно моргнул. Немец никогда не задавал таких странных вопросов.

Шульдих протянул руку и коснулся его переносицы, нежно разглаживая нахмуренные брови.

- Тогда почему ты на меня злишься?

Кроуфорд оттолкнул его руку и подвинул рыжего обратно на подушку.

- Где ты вчера был? Ты на себя не похож.

- В лесбийском клубе, - охотно поделился телепат. - Я очень другой? Это иногда бывает. Тебе интересно?

- Ты спал с лесбиянками? - изумился Кроуфорд. Шульдих ухмыльнулся, поймал его за руку, поцеловал в ладонь и принялся нежно посасывать один палец, обвивая его языком.

- Господи, - пробормотал Кроуфорд, беспомощно оглядываясь по сторонам. - Да, мне интересно. Подожди, я закрою дверь.

Когда он снова обернулся к кровати, одеяло валялось на полу, а Шульдих раскинулся на простыни лицом вниз, с задранной кверху очаровательной задницей. На его спине красовались длинные красные отметины, видимо, от когтей лесбиянок. Брэд сбросил пиджак, избавился от галстука и рубашки, прыгнул на кровать, провел языком по одной из полузаживших царапин. Рыжий тихо зашипел, выгибая спину, запустил пальцы в волосы Кроуфорда и притянул к себе для поцелуя.

Организованный человек всегда точно знает, в каком кармане у него что лежит. В левом кармане брюк Оракула были зажигалка, носовой платок, запасная обойма и тюбик смазки. Иногда там лежали еще и презервативы, но дома они были ни к чему. Кроуфорд отвинтил крышку, выдавил немного прохладного геля себе на ладонь и принялся осыпать поцелуями расцарапанную спину телепата, одновременно осторожно лаская его скользкими пальцами, снаружи и изнутри.

- Ммм… Ты лучше всех, - сказал Шульдих. Он часто это говорил, и, наверное, не кривил душой. В конце концов, ему было с чем сравнивать.

Кроуфорд легонько укусил его между лопаток, заставив распростертое под ним тело сладко вздрогнуть. Сегодняшний, “другой” Шульдих был отзывчивый, нежный, терпеливый и покорный. Это было непривычно, но по-своему приятно. Сонные, теплые мышцы податливо расслаблялись под рукой, раскрывались ему навстречу, и Брэд, решив больше не тянуть, торопливо расстегнул брюки. Шульдих застонал, легонько подался вверх; Кроуфорд одним движением скользнул внутрь, утопая в мягкой тесной глубине. Они молча покачивались на кровати, прижимаясь друг к другу всем телом, погружаясь в гипнотический, медленный ритм. Глаза Шульдиха были закрыты, он глубоко дышал в такт их движениям, бессильно распластавшись под пригвоздившим его к постели весом, тихо, благодарно принимал это вторжение, позволяя партнеру единолично диктовать все условия. Кроуфорд смахнул с его разрумянившегося лица спутанные рыжие волосы и поцеловал в висок. Шульдих был невероятно красив, особенно в такие минуты.

- Ты любил кого-нибудь? Ну, хоть раз? - неожиданно спросил телепат.

- Нет, - ответил Кроуфорд сквозь зубы.

- И я нет. А ты хотел бы?

- Нет.

- А я хотел бы, - задумчиво сказал Шульдих, заводя руки назад и обнимая Кроуфорда за шею. - Тебя.

- Чертовы бабы, - прохрипел Оракул, зажал немцу рот ладонью и вмял его в матрас сильным рывком бедер. Шульдих тихонько пискнул и больно дернул его за волосы, но Кроуфорд только ускорил темп. Телепат замычал ему в пальцы, не пытаясь высвободиться, схватил за другую руку и потянул ее вниз, с трудом просовывая между кроватью и тесно прижатым к ней собственным животом. Они сплели пальцы на горячем, твердом члене Шульдиха, принялись сжимать его в одном ритме с рывками, продолжая яростно двигаться навстречу друг другу. Кроуфорд прижался лицом к покрытой испариной спине рыжего и услышал, как совсем рядом колотится его сердце.

- Брэд, - пробормотал Шульдих ему в ладонь и уронил голову на подушку, судорожно вздрагивая. Оракул почувствовал под их сцепленными пальцами напряжение, пульсацию, а потом - влажное тепло. Шульдих счастливо выдохнул, тут же обмяк всем телом, как будто упал в обморок, а Кроуфорд высвободил руки, чтобы поудобнее опереться о постель, и принялся иметь своего телепата всерьез: быстро и сильно. Шульдих прикусил губу, не прекращая блаженно улыбаться, и ступней погладил его по голени.

Кроуфорд кончил, не произнеся не звука, и упал на кровать рядом с рыжим. Тот прижался к нему и начал рассеянно ластиться, а Оракул смотрел в потолок и, сжав челюсти, пытался думать о работе.

Он ненавидел эти мгновения после секса. Шульдих никогда не лез к нему в мозги; возможно, он и не смог бы пробиться сквозь поставленную в Розенкройц ментальную защиту, даже если бы захотел. Но иногда Кроуфорд терял бдительность, ронял щиты, и его мысли и чувства вырывались наружу, заставая телепата врасплох, и тот читал их, сам того не желая. В определенные моменты удерживать блок было особенно трудно. Например, сейчас, когда в голове у Брэда звенело, в груди сладко ныло, и все его существо было переполнено глупой, безнадежной, многолетней любовью к похотливому рыжему мерзавцу. Любовью, которая бурлила во всем теле, зудела под кожей и мечтала выплеснуться наружу и заорать о себе на весь мир.

Если бы Шульдих узнал правду, это не принесло бы ничего, кроме неловкости и унижения. Немец считал моногамию психическим расстройством, и удержать его в одной постели можно было только с помощью наручников, да и то ненадолго, как показывала практика. В глубине души ни в какую любовь он, скорее всего, не верил, да и сам Оракул придерживался тех же взглядов. В начале их знакомства...

Когда телепат встрепенулся и объявил, что завтрак готов, Кроуфорд вздохнул с облегчением, встал и принялся одеваться.

Рыжий выплыл на кухню во всем своем великолепии, непристойный, как картинка из порнографического журнала: сияющий, всклокоченный, одетый только в ярко-зеленые пижамные брюки. Рядом с застегнутым на все пуговицы Кроуфордом он выглядел особенно ослепительно. Завтрак был сервирован по упрощенной схеме: Наги приготовил себе мисо, а для гайдзинов выставил коробку шоколадных хлопьев и пакет молока. Фарфарелло промямлил что-то про картошку и копченую рыбу, но покорно взял ложку и принялся хрустеть полезными для здоровья злаковыми.

- Программа на сегодня, - провозгласил Кроуфорд. - Шульдих, твоя задача - обработать Такатори так, чтобы он думал, что мы охраняли его весь день, как минимум до полуночи.

Шульдих кивнул, не задавая лишних вопросов.

- В семь вечера идем брать Акашиму, как и собирались.

- Мы собирались в следующем месяце, - напомнил Наги.

- Его сегодня убьют, так что тянуть нельзя. Обеспечь планы его дома. Фарфарелло, я видел, что там будет около двадцати охранников, но может быть и больше.

Ирландец меланхолично пожал плечами:

- Главное, чтобы не меньше.

- Твоя самонадеянность тебя когда-нибудь угробит, - пообещал Кроуфорд. - По крайней мере, научись стрелять, я теряю связь с твоим будущим каждый раз, как ты прыгаешь на вооруженную толпу.

- Во-первых, стрелять - это скучно. Во-вторых, я умею стрелять. Это попадать я не умею.

- А кто его убьет-то? - спросил Наги. - В смысле Акашиму?

- Да так, - ухмыльнулся Кроуфорд. - Энтузиасты.

2. Столкновение.

- Повторим еще раз, - сказал Оми, ковыряясь отверткой в распределительной коробке. - Мы с Йоджи заходим через веранду на втором этаже и ищем цель. Айя и Кен снимают внешний патруль и ждут снаружи. Если что, по моему сигналу поднимаете шум и отвлекаете охранников на себя. В любом случае мы должны уйти самое позднее через десять минут после отключения сигнализации, до прибытия полиции. Друг друга не ждем… Ну, вы знаете, что к чему.

Айя и Кен нетерпеливо посмотрели на Йоджи, который, по идее, должен был еще на втором повторе растрепать волосы Оми и велеть чибику не волноваться и перестать талдычить одно и то же. Он делал так всегда, практически машинально, это была одна из его неофициальных обязанностей в команде - поднять настроение, ляпнуть что-нибудь глупое, обратить все в шутку. У Кена не получалось, а Айя был… Айей.

Блондин молча разглядывал стену дома, по которой предстояло карабкаться. Его темные очки, обычно висящие на кончике носа, надежно закрывали глаза. Кен припомнил, что Йоджи уже пару недель не слишком-то разбрасывался шуточками, не просыпал на работу и не терроризировал Айю детальными рассказами о своих любовных похождениях. Впрочем, даже у Кудо бывали в жизни черные полосы, поэтому Кен задвинул смутное беспокойство в дальний угол сознания и переключился на миссию. Знакомая легкая дрожь скользнула по спине: адреналин начинал бурлить в крови при одной только мысли о предстоящей схватке. Это было чертовски удобно - к бою он всегда прибывал разогретым.

Оми удовлетворенно кивнул, собрал инструменты и посмотрел на часы:

- Десять минут, помните? Все, пошли.

Кен и Айя кивнули друг другу и почти бесшумно побежали по темному саду, перемещаясь зигзагами от дерева к дереву. Кен любил работать с Айей в паре. Тот всегда молчал, практически не ошибался и понимал напарника без слов. Иногда, в горячке боя, Айя слишком увлекался, но это бывало со всеми, кроме Оми и Йоджи.

У бокового входа в особняк Кен заметил в темноте какое-то движение, скользнул в тень и спиной почувствовал, как Абиссинец вынимает катану из ножен. Это получалось бесшумно, а вот когти всегда лязгали, выскакивая из перчаток, поэтому он выпускал их на свободу уже в прыжке. Его цель успела вздрогнуть, а обернуться - уже нет, и сталь чисто взрезала открытую шею. Сибиряк увидел глаза второго охранника, разглядел в них тень смерти еще до того, как катана Абиссинца завершила красивый взмах и тихо, почти без сопротивления, нырнула под ребра. Он рванул к третьему охраннику, который уже доставал пистолет, левой рукой проколол ему запястье, а правой ударил по горлу, обрывая зарождающийся крик. Быстро. Чисто.

Он обернулся, чтобы улыбнуться Айе и похвалить его за отличную командную игру, и тут же крутанулся на месте и снова принял боевую стойку, еще не разобравшись, в чем дело. Абиссинец стоял посреди поляны, не замечая, что свет из окон падает на него и делает неподвижной мишенью для всех желающих, и застывшими глазами смотрел на что-то у Кена за спиной. Еще год назад Сибиряк не заметил бы в облике Айи ничего необычного, но теперь он мог определить, что тот смертельно напуган.

За спиной у Кена обнаружился всего один человек, который стоял у дерева, глубоко засунув руки в карманы, и пялился на Абиссинца, разинув рот. Он казался невооруженным, хотя под длинным двубортным пиджаком можно было при желании спрятать целый арсенал. Самым пугающим элементом его облика, на взгляд Кена, были длинные растрепанные волосы апельсинового цвета, что само по себе никак не объясняло охватившего Айю ужаса.

- Ты, - пробормотал человек. - Ты же меня не помнишь. Ты не можешь меня помнить.

- Шине! - крикнул Айя и ринулся в атаку, едва не сбив Кена с ног. Рыжий человек легко уклонился от трех ударов меча, только потом вынул руки из карманов и отпихнул Айю от себя, каким-то чудом пройдя сквозь его защиту. Абиссинец упал на траву, не выпустив меч из рук, а в голове у Сибиряка наконец щелкнула заевшая шестеренка. Он взмахнул когтями и бросился на подмогу товарищу.

Это была самая ужасная схватка в его жизни. Рыжий просачивался сквозь пальцы, как туман, мелькал перед глазами, не нападал, не отступал, кружил вокруг Кена и Айи одновременно, и ни катана, ни багнак его так и не коснулись. Атаки Абиссинца становились все более отчаянными и беспорядочными, и Сибиряк уже начинал всерьез нервничать, но тут крепкая рука схватила его за шиворот. Он вырвался, обернулся и решил не нервничать, а прямиком удариться в панику.

На него смотрело бледное лицо, перечеркнутое глубокими шрамами. Короткие белые волосы мертвенно сияли в лунном свете, а единственный желтый глаз блестел хищно, как тигриный. Монстр улыбнулся и отсалютовал Кену коротким стилетом:

- Мне нравится твое оружие. Давай поиграем.

Кен атаковал быстро и мощно, готовясь превратить страшное лицо в кровавую маску, но беловолосый отбил атаку с неожиданной силой, поставил подножку и одним махом оседлал поверженного, прижимая к земле своим весом. Левое запястье Кена оказалось в плену твердых пальцев, которые даже сквозь перчатку давили так, что кости сдвинулись в суставах. Стилет проскользнул через когти на правой руке и, преодолевая сопротивление, начал неуклонно двигаться к незащищенному горлу.

- Шульдих, я забыл, - спокойно спросил беловолосый. - Мы этих убиваем или нет?

- Нет! - услышал Хидака и содрогнулся от гнева. Собрав все силы, он рывком высвободил левую руку и ударил, но противник успел уклониться, и вместо грудной клетки когти пробили бицепс. Желтый глаз заговорщически подмигнул.

- Не бойся, мне не больно, - прошептало чудовище, и Кен только сейчас заметил, что враг, пожалуй, не старше его самого.

Рыжий Шульдих выкрикнул что-то непонятное, и беловолосый мгновенно спрыгнул с Кена, откатился в сторону и завертел по сторонам круглой головой. Его приятель неуловимым движением проскользнул под лезвием катаны и схватил Айю в охапку. Абиссинец оскалил зубы, изогнулся, силясь высвободить прижатую к боку рыжего руку с мечом, но Шульдих дернул его вниз, закрывая своим плечом, и полсекунды спустя две короткие автоматные очереди просвистели у них над головами. Гайдзин выбросил вперед узкую ладонь и сверкнул глазами. Кен, наконец, разглядел за деревьями двоих вооруженных охранников, которые выбрали как раз этот момент для того, чтобы необъяснимо свалиться в обморок.

- Да, - сказал беловолосый. - Теперь я вспомнил, мы должны были не шуметь.

- Еще бегут, - Шульдих по-прежнему держал Айю в объятиях, а тот, вмятый лицом в чужую грудь, только косил глазом на неподвижных охранников и совсем не сопротивлялся.

- Кончайте тискаться, - фыркнул желтоглазый монстр. - Или со света отойдите, что ли.

Оранжевая и красная головы оскорбленно дернулись, Айя и Шульдих отскочили друг от друга и кинулись под защиту деревьев. В руке рыжего появился пистолет. Его напарник покрутил стилет в руке и облизнул губы.

- Ну, Вольверин, держись, - сказал он Кену. - Сейчас будет интересно.

Интересно стало буквально сразу. Полянка наполнилась грохотом и свистом пуль - их уже успели окружить. Шульдих остался за деревом, хладнокровно отстреливаясь, Айя и беловолосый кинулись прямо под пули, размахивая клинками, а Кену осталось только последовать их примеру.

К оглушительному реву выстрелов примешался еле слышный знакомый звук: проволока запела в воздухе, раскручиваясь кольцами. Несколько стволов замолкли, но противников все еще оставалось слишком много.

- Эй, на пароме! - крикнул Йоджи и эффектно скакнул через перила второго этажа, легко приземлился на ноги посередине поляны. Ближайший к Кену охранник машинально дернул уже глядевший в лицо Сибиряка пистолет к новому противнику и тут же поплатился за ошибку.

- Какой он… Как дикий кот... - восхищенно выдохнул Кен, не глядя вынимая дымящиеся когти из мертвого тела и тут же вонзая их в другое. Глядел он на Йоджи.

Балинез прыгал по полянке, отводя огонь на себя, Айя рубил, как заведенный, беловолосый где-то успел перемазаться кровью с головы до ног и мелькал меж деревьев, как жуткий призрак. Толпа охранников быстро таяла. Кен свалил последнего противника со своей стороны и успел увидеть, как Айя разбегается, прыгает, занеся катану, и приземляется уже над трупом, еле успевая поймать равновесие, а рыжий Шульдих ухмыляется из-за дерева и дует на дымящееся дуло пистолета. Двое выживших охранников обратились в бегство. Одного снял Йоджи, а другого беловолосый повалил на землю и принялся сосредоточенно кромсать стилетом. Кен отвернулся.

- Две минуты, мальчики и девочки! - крикнул Шульдих. Сибиряк проверил часы: до назначенного Оми срока оставалось около девяноста секунд.

- Где Бомбей? - спросил он у Йоджи, который тяжело привалился к ближайшему дереву. Видимых ран на нем не было, но его странная бледность была Кену не по душе. Сам он истекал кровью из дюжины неглубоких пулевых царапин, хотя боли пока не чувствовал - боевой азарт еще не прошел.

- “Бомбей”, - хихикнул беловолосый, облизывая стилет. - Как большие, с секретными кличками.

Айя держал катану наготове, не сводя глаз с пистолета в руке рыжего. Тот проследил его взгляд, поставил пистолет на предохранитель и убрал в кобуру.

- Ран, - сказал Шульдих, и Айя вздрогнул.

- Полторы минуты! - раздался новый голос. На полянку вышел смутно знакомый высокий брюнет в светлом костюме, который волочил за собой никого иного, как Акашиму, цель их миссии. Другой рукой брюнет вел за локоть маленького, худенького подростка с огромными синими глазами. Кен сжал кулаки, оценивая ситуацию и готовясь спасать ребенка во что бы то ни стало. Высокий, похоже, был заодно с рыжим и желтоглазым: трое на трое, но у противников были пистолеты…

Айя шагнул навстречу брюнету, перекрывая ему путь, и пристально посмотрел ему в глаза:

- Мы пришли за его жизнью. Мы ее возьмем.

- Да пожалуйста, - пожал плечами брюнет. - Сейчас. Шульдих, делай.

Рыжий подошел к Акашиме. Тот был не то слегка оглушен, не то в состоянии шока - молчал, шумно дышал и поминутно сглатывал. Шульдих положил руку ему на лицо, прикрыл глаза, поморщился и шагнул назад.

- Все.

- Уходим, - скомандовал высокий и швырнул Акашиму на траву. - Наги, ты как? Понести тебя?

- Я не маленький, Кроуфорд, - пробормотал тот, но когда брюнет все же подхватил его на руки, мальчик обнял его за шею и закрыл глаза. Кен решил, что этого ребенка, наверное, спасать не надо. Кроуфорд невозмутимо повернулся к Вайсс спиной и пошагал прочь с полянки; рыжий и беловолосый последовали за ним.

- Я найду тебя, - негромко пообещал Айя вслед Шульдиху. Тот глянул на него через плечо, махнул рукой и растаял в темноте.

Кен решил больше ничему сегодня не удивляться, посмотрел на часы и недрогнувшей рукой включил рацию.

- Бомбей?

- Сибиряк, наконец-то! Я потерял цель!

- Цель у нас. Уходи, время. - Кен осмотрел неподвижного Акашиму. Глаза у того были красными и пустыми, лицо часто подергивалось, по подбородку стекала струйка слюны. - Слушайте, ребята, по-моему, его уже и убивать ни к чему.

Айя пожал плечами, перерезал горло Акашимы, вытер катану о его пиджак и вернул ее в ножны.

- Пойдем. Полиция уже должна быть на подходе. Балинез, что с тобой?

Йоджи слабо улыбнулся:

- Ерунда, щиколотку растянул, когда спрыгивал. Пока скакал тут, как горный козел, наверное, порвал все к чертям. Идти не могу.

Айя сердито вздохнул, забросил руку Йоджи себе на плечо и поволок к калитке. Кен хотел предложить свою помощь, но Айя был выше, а это удобнее. К тому же Абиссинец успел первым, и глупо бы они выглядели, препираясь из-за привилегии тащить на себе подвернувшего ногу Балинеза.

- Ребята, да бросьте меня, уходите одни, - завел Йоджи свою любимую песню.

- Молчи, бака, - сказали Айя и Кен хором. Полицейская сирена выла совсем неподалеку, но они успели выбраться за забор незамеченными. В условленном месте их ждала машина Абиссинца со страшно нервничающим Оми на заднем сиденье.

Его звали Абиссинец. Ему было двадцать один. И вот уже двое суток он был мертв.
Когда-то все было иначе: семья, любимая сестра… и мальчишка по имени Ран умел смеяться. Он не считал себя кем-то особенным. Да, на него часто оборачивались – внешностью Бог не обделил. Да, чуть лучше рефлексы, и талант к боевым искусствам…
Но все это перестало иметь значение, когда… Вылетевшая из-за поворота машина, испуганные глаза, пронзительный девичий крик - и безжизненное хрупкое тело на мостовой…
И тогда юноша по имени Ран исчез. Его место занял Айя. Медноволосый ангел мести, он не в силах был думать ни о чем ином. И блеск смертоносной катаны, и выдох сквозь зубы - “Shine!” Он стал Абиссинцем. Предводителем таких же, как он, официально мертвых, таких же юных, таких же безупречных убийц. Йоджи – пустота в зеленых глазах и стон в глубине израненной души – “Аска…”. Кен – переживший предательство. Ни дома, ни семьи, ни друзей. Оми – детское личико и вселенская боль во взгляде.
Ни у одного из них не было пути назад. Они вручили свои таланты, свои тела и души железному монстру под названием Вайсс.
Но душа самого Айи не умерла. Она заледенела, окаменела. И остался один смысл в жизни – держать в ладонях тонкую, безжизненную кисть, звать по имени ту, которая уже так долго не открывала глаз… И мстить за нее.
А потом… все изменилось.
Был прерван нечестивый обряд, и уничтожены Эстет, а Айя открыла глаза. И ледяная маска на лице Рана растаяла, словно сестра принесла с собой из мира мертвых его улыбку. И впервые за много месяцев аметистовые глаза засияли счастьем, и таящаяся под спудом нежность хлынула искрящимся потоком звезд, своим теплом согревая не только ту, что была смыслом его жизни: Оми, Кен и Йоджи узнали, каким может быть их бесстрастный лидер. Как он может беззаботно смеяться, внося на руках Айю в их дом, “Словно свою невесту”, - сказал тогда Абиссинец. Как загораются его глаза, когда нежный голосок зовет: “Ран…”
Она осталась с Вайсс. По всеобщему согласию никто не обмолвился Айе-тян, чем занимаются на самом деле мальчишки-цветочники, никому не хотелось нарушать безмятежного счастья Айи-Рана и его сестры. Пустовавшая ранее комната была превращена в спальню, которую Абиссинец обустроил лично: ему хотелось, чтобы у любимой сестры было все, чего она ни пожелает. Девушка была еще очень слаба, но Ран настоял, чтобы она лечилась дома, а в больницу приезжала раз в неделю на осмотр.
И все было прекрасно. Абиссинец, как примерный старший брат, а иногда даже как заботливый родитель, следил за каждым шагом Айи-тян. Готовил для нее сам (Оми застывал в тихом шоке, когда видел Айю в фартуке возле плиты). Придерживая под руку (врачи рекомендовали девушке посильные физические нагрузки, чтобы скорее восстановились все функции ослабленного после комы организма), осторожно усаживал в кресло в гостиной. И тихо злился, когда замечал нежные взгляды, бросаемые на его сестру Кеном. И не менее нежные взгляды в ответ.
Беда пришла нежданно.
Это был один из редких выходных в магазине. Национальный праздник Японии, День Хризантем. Сияющий Оми умчался с утра пораньше, не сказав никому, куда так спешит. Кен, собрав толпу окрестных ребятишек, отправился с ними на футбольное поле, Йоджи отсыпался после похода в ночной клуб, а Ран неторопливо наводил порядок в магазине – назавтра ожидался большой заказ - прислушиваясь, вдруг что-нибудь понадобится сестре? Внезапно тишину дома прорезал тонкий вскрик, а затем – глухой звук падающего тела. Ран замер на мгновение, и словно острой иглой кольнуло в сердце. Он молнией метнулся в гостиную… и застыл на пороге.
Она лежала на полу возле лестницы в страшной, изломанной позе. «Ни одно живое существо не сможет изогнуться так противоестественно», - мелькнула мысль, но, все еще не веря, он осторожно подошел, сдерживая отчаянный порыв броситься к ней, обнять, прижать к себе, крикнуть, “Айя, что с тобой?!”, попытаться разбудить, уговаривая себя, что все, может быть, обойдется, что все они получали и не такие страшные раны… Но, еще не приблизившись вплотную, знал, что она мертва. Русые волосы, коротко остриженные после болезни, приобретали медно-красный оттенок, становясь такого же цвета, как у него, намокая в кровавой луже, что расплывалась там, где затылок соприкасался с краем ступеньки; пустые, уже остекленевшие глаза смотрели в потолок невидящим взглядом. Он опустился на колени возле сестры, бережно положил ее голову себе на колени и застыл в неподвижности.
Наверху хлопнула дверь. Йоджи, почувствовав неладное, выскочил на лестничную площадку.
- В чем дело? – обеспокоено крикнул Балинез, - я слышал, как… О, боже! – вырвалось у него, когда он увидел Рана с сестрой на руках.
Абиссинец поднял на Йоджи пустой взгляд.
- Она упала с лестницы, - мертвым голосом сообщил он. – Наверное, поскользнулась на новом коврике. Я же просил ее не выходить из комнаты без меня… - Айя посмотрел в лицо сестры и осторожно отвел со лба прядь волос. – Йоджи, пожалуйста, - тихо сказал он. – Позвони в скорую, я не могу оставить Айю-тян…
- Да, - побелевшими губами выговорил Балинез. – Конечно.
На похоронах были только они четверо. Зарядил дождь, словно небо скорбело об утрате вместе с ними. Айя, не проронивший не слезинки, стоял на пронизывающем ветру, под хлещущими струями ливня, с белой розой в руке. И остальных вайсс пробирала дрожь, когда они видели эту ледяную маску, вновь вернувшуюся на лицо их предводителя. Он надел ее с такой легкостью, как надевают удобную, привычную одежду, словно никогда не расставался с ней. И после того, как они узнали, каким может быть их Абиссинец, когда его не сковывают эти доспехи бесстрастия и сдержанности, видеть это беспросветное отчаяние было особенно тяжело.
Позади всхлипывал Оми, уткнувшись в плечо Кена, который держал нам ними обоими зонт. Йоджи, как и Айя, стоял с непокрытой головой.
На крышку гроба Абиссинец кинул цветок и длинную серьгу. Он больше никогда не назовет себя Айей. Он умер вместе с ней.
Могилу засыпали, а он все еще стоял, не в силах сделать и шага, уйти с места последнего упокоения сестры.
- Ран, - на плечо легла ладонь. – Пойдем.
Красноволосый поднял ничего не выражающий взгляд на Йоджи.
- Да, - коротко отозвался он. И на мгновение Балинезу показалось, что в темных глазах мелькнуло… облегчение? Словно лидер вайсс что-то уже решил для себя, и обреченность сменилась твердой уверенностью.
Они сели в такси, и через две минуты машина исчезла за пеленой дождя.
- Ну что? – Йоджи шагнул в гостиную, небрежно швырнул в угол зонт и стряхнул с плаща капли воды. У него закончились сигареты, а курить хотелось страшно. Пришлось идти под дождем к ближайшему магазину.
Оми, греющий пальцы о кружку с горячим кофе, неопределенно пожал плечами.
- Кен пошел узнать, как он, - тихо сказал юноша. – Когда мы пришли, Айя… Ран не слова не сказал… Йоджи, - огромные голубые глаза, полные ужаса, - ведь теперь нельзя называть его так, правда? Теперь, когда она… - он запнулся и поднес к губам чашку.
Йоджи тяжело вздохнул. Оми, поперхнувшись, и едва не выронив чашку, беззвучно заплакал, вздрагивая всем телом.
Тихо в комнату вошел Кен. Балинез отметил его измученное посеревшее лицо и мысленно одернул себя: “Сам не лучше выглядишь”
- Ну… что?
- Ничего, - отмахнулся тот. – Сидит у себя в комнате, даже не переоделся. Я его звал… а он велел мне убираться… - сказал Сибиряк дрогнувшим голосом и отвернулся.
- Кен… - Йоджи протянул руку, дотронулся до плеча и тот, закрыв глаза, прильнул щекой к его ладони. То, что было между ними, было “давно и неправда”, но осталась эта привычка – рука на плече, и прикосновение к щеке. И еще - понимание. Они так хорошо изучили друг друга, что едва не читали мысли.
- Я боюсь за него, - вдруг сказал Кен. – Он словно… я не могу подобрать слова, но что-то не так… Он не проронил ни слезинки, не то чтобы он раньше часто показывал свои чувства, но сейчас как-то не так… - Хидака беспомощно посмотрел на Йоджи, и тот кивнул.
- Думаешь, он готов на это?
- Я думаю, он готов на что угодно, - прошептал Кен.
- О чем это вы? – Оми поднял испуганный взгляд. – Что… Ран сделает? Он же не…
- Все хорошо, котенок, - ласково сказал Йоджи и погладил его по голове. – Попробую я, - тихо сказал он, обращаясь к Кену. Тот кивнул.
- Удачи.
- Ран? – нерешительно постучал он в дверь спальни. Не дождался ответа, постучал снова. – Слушай, как ты? Все мы… беспокоимся.
За дверью не было слышно ни звука. Наконец прозвучавший глухой, но четкий голос заставил Йоджи невольно вздрогнуть.
- Уходи.
Он потоптался на месте, курить захотелось еще больше.
- Слушай, я понимаю, что лезу не в свое дело, но может, тебе лучше побыть с нами?
- Кудо, убирайся, - холодно отозвался Абиссинец.
- Я… - “лезу не в свое дело!” - услужливо напомнил внутренний голос, но что-то не давало уйти от этой двери прочь, оставить Фудзимию одного со своей болью, - может, откроешь? Я хочу с тобой поговорить…
- Не хочу я с тобой говорить, - в голосе не было никаких эмоций.
- Ран, открой, прошу!
Гробовая тишина. Нешуточная тревога охватила Йоджи. Он вдруг представил, как разворачивается сейчас и уходит, а утром они обнаруживают тело Абиссинца с перерезанным горлом или покачивающимся под потолком на веревке…
- Ран?
Молчание.
- Ран?!
Тишина.
- Ран, открой, или я выломаю дверь!
Никакой реакции.
Йоджи отступил на шаг и с размаху треснул по косяку ногой. Хлипкий замок, звякнув, отвалился, дверь распахнулась… и в его грудь уперлось холодное лезвие. Он нервно выдохнул.
Ран пустым взглядом смотрел куда-то поверх его плеча, а острие катаны было направлено прямо в сердце Балинеза.
- Ч-черт…
- Я просил оставить меня в покое, - мертвым голосом сказал Фудзимия. И такими же мертвыми были его глаза, аметистовые озера. – Неужели так сложно это сделать?
- Я… Мы тут подумали, что ты захочешь немного посидеть с нами, - стараясь не обращать внимания на направленное на него оружие, выговорил Йоджи.
- Кудо, я только что потерял сестру, - без тени эмоций ответил Ран. – Во второй раз. И я попросил немного уединения. Если ты сейчас же не уйдешь, клянусь, я тебя убью.
Йоджи смотрел в бесстрастное лицо лидера, и вдруг словно озарение снизошло на него, он ощутил свою правоту и силу.
- Убьешь? – он усмехнулся, взялся за горловину майки и дернул. Тонкая ткань разошлась с тихим шелестом. – Давай! – прохладное лезвие коснулось кожи. – Убьешь меня – убей и Оми. И Кена. За то, что мы хотели тебе помочь…
Он поймал взгляд Рана и чуть подался вперед. Остро заточенное лезвие легко вошло в грудь, по коже потекла тонкая струйка крови.
- Давай, - чуть улыбаясь, прошептал Йоджи.
Катана дрогнула в руке Абиссинца, в вишневых глазах появилось страдание, а ледяная маска осыпалась осколками, обнажая душу. Пальцы разжались, и оружие со звоном упало на пол. Ран, двигаясь, как зомби, отвернулся от Йоджи, закрыл лицо руками… и завыл. От этого звука по спине Балинеза побежали мурашки. Ничего страшнее в жизни он не слышал. Абиссинец не рыдал, не плакал, не всхлипывал. Он выл, как смертельно раненое животное.
Быстро захлопнув за собой дверь, блондин шагнул в комнату. Ран, не удержавшись на ногах, упал на колени, а сквозь прижатые к лицу пальцы струились слезы.
Никогда еще Йоджи не видел, чтобы их бесстрастный лидер плакал, и сейчас это зрелище оказалось для него невыносимым. К горлу подступил ком, и стало трудно дышать.
- Ран… - дрожь широких плеч.
- Боже, - Йоджи упал на колени рядом, привлек Абиссинца к себе. - Плачь… Поплачь, станет легче… - и неожиданно вокруг него обвились две горячие руки, стиснув так, что перехватило дыхание.
И тот, кто называл себе раньше Айей, безудержно зарыдал, вжимая лицо в плечо товарища, горько, отчаянно. Со слезами из израненного сердца выходила боль…
- Ну, вот так… - бессмысленно шептал Йоджи, поглаживая медную гриву.– Поплачь, хороший мой… Все будет хорошо, я тебе обещаю… Вот утихнет все немного, и мы уедем… Уедем все вместе, пусть только попробуют не отпустить нас! Устроим себе отпуск, а еще лучше – уволимся. Уедем все вчетвером, в Диснейленд поедем, ну или к морю…Только не надо так… Ты сейчас думаешь, что жизнь кончена и ты никому не нужен, но это не так! Ты нужен Оми, нужен Кену…Мне… Ну же, Ран… А хочешь, мы уедем вдвоем, хочешь? – сбивчиво говорил он, не замечая, что по лицу текут слезы,
Только ты и я… Будем ходить на все эти вечеринки, скупать всякую ерунду в прибрежных магазинчиках, я научу тебя танцевать… Ты же никогда не развлекался по-настоящему… Теперь все будет по-другому…
Йоджи крепко прижимал Рана к себе и шептал какую-то бессмыслицу, пока не почувствовал, что отчаянные рыдания стихли. Абиссинец поднял лицо, пряча покрасневшие глаза.
- Я…
- Тшш… - Йоджи приложил палец к его губам. – Тебе надо лечь.
Он помог Рану добраться до кровати и укрыл его.
- Йоджи, - тихий шепот.
- Да?
- Спасибо, - и тень улыбки, скользнувшая по бледным губам.
Он сидел на стуле рядом с кроватью, пока дыхание Рана не стало ровным, и только тогда поднялся. Посмотрел на спокойное лицо спящего и быстрым шагом вышел из комнаты.
На следующее утро Йоджи проснулся ближе к двенадцати. В доме было непривычно тихо. «А чье дежурство?» – подумал он спросонья. Ах, ну да… вспомнил. Конечно. На дверях магазина висит табличка “Закрыто”, и все будут ходить на цыпочках и разговаривать шепотом, чтобы не потревожить Фудзимию… Не правильней ли было бы сделать вид, что ничего не произошло, и просто попытаться жить дальше? Нет… “Что за бред лезет в голову?” – недовольно подумал он.
Когда он спустился в гостиную, Кен и Оми были там. Бомбей сидел в кресле, поджав ноги и поминутно поглядывая на часы, и выглядел страшно довольным жизнью, хоть и старался сделать расстроенное личико. Хидака с безразличным видом переключал телеканалы.
“Вот и все, - подумал Йоджи. – Как же быстро мы привыкаем к смерти”.
- Ран… уже встал? – он подошел к столу, взял бутылку с минеральной водой и поднес к губам.
- Стакан возьми, - машинально отозвался Кен. – Фудзимия ушел чуть свет.
- Что?! – Йоджи чуть не поперхнулся.
- Ага, - кивнул Оми. – Около семи. Я как раз в ванную направлялся, а он прошел мимо и даже не ответил, когда я его позвал…
- Да вы с ума сошли! – Йоджи брякнул о стол бутылкой, и она едва не перевернулась. – Куда он пошел? Вы хоть представляете, что он может натворить в таком состоянии?!
- Не ори, - флегматично ответил Кен. – Мы что, должны были его по рукам и ногам связать? Кстати, что ты вчера ему сказал?
Балинез отвернулся.
- Ничего. Просто дал ему выплакаться.
Оми широко раскрыл глаза. Наверное, попытался представить плачущего лидера, но безуспешно
И тут в коридоре послышались шаги. В комнату вошел Абиссинец. Все трое уставились на него, как на выходца с того света. Ран был в старых джинсах и застиранной синей майке с растянутым воротом, но в остальном выглядел вполне нормально, несмотря на пугающую бледность.
- Привет, - он сел в кресло напротив Кена.
- Привет, - нестройно отозвались остальные вайсс.
Ран тряхнул головой, отбросив со лба спутанную челку. Красные волосы в сочетании с почти белым лицом придавали ему несколько потусторонний вид. “Ему бы позагорать”, - вдруг подумал Йоджи. И тут Абиссинец посмотрел прямо на него.
- Ну что, ты готов?
- К чему? – на мгновение растерялся Балинез.
Ран полез в карман джинсов, вытащил и бросил на стол какие-то разноцветные листки. Оми оказался ближе всех и, вытянув шею, с любопытством сунул нос в глянцевые бумажки.
- Вау… - протянул он. – Золотое побережье Австралии…
- Что?! – Йоджи похолодел.
Холодные глаза впились в него цепким взглядом.
- Или ты уже передумал?
- Передумал? – тупо переспросил плейбой, а в голове завертелись воспоминания о вчерашнем вечере: он обнимает Рана, шепчет какую-то бессмыслицу: “уедем вдвоем… только ты и я… поедем к морю…”. Chi, да он вообще не думал, что Абиссинец слышал его! А теперь получается… О, господи.
Кен шагнул к столу и подхватил листки. Быстро просмотрел. А когда взглянул на Йоджи, тот его просто не узнал. Всегда такое открытое лицо стало замкнутым и холодным.
- Прекрасно, - ровно сказал он. – Значит, едете на две недели? В Австралию? Развлекаться? А мы?
- Я говорил с Мэнкс, - негромко сказал Ран, не отводя взгляда от Балинеза, - нам всем предоставляется отпуск. Когда мы с Кудо вернемся, поговорим о вас…
Йоджи сцепил пальцы. Ну Абиссинец, ну удружил! Похоже, от него не требовалось даже согласия! Он ни сном ни духом, а Кен уже считает его интриганом… На личике Оми появилось обиженное выражение.
- И я хочу… - надул губы он.
- Чего ты хочешь? – автоматически спросил Йоджи.
- Байк хочу, - буркнул малыш, – как у Кена.
Сибиряк негромко рассмеялся.
- Это вряд ли, котенок. Самое лучшее – для босса. Так, Ран?
Тот равнодушно посмотрел на него и не ответил ничего. Кен швырнул на стол разлетевшиеся разноцветными листками билеты на самолет и рекламные проспекты Золотого побережья.
- Ну что ж, - заложив руки в карманы и покачиваясь с носков на пятки, заявил он. – Удачи. Вам обоим.
И, резко развернувшись, он стремительно вышел.
Оми сполз с кресла.
- Мне тоже пора, - глаз он не поднимал. – Пока, Йоджи… А… Ран. Счастливо.
Они остались одни. Блондин взглянул на Абиссинца. Тот с бесстрастным лицом изучал противоположную стену.
“Да что с тобой, - вдруг подумал Йоджи. – Раньше ты бы никогда не забыл про Оми и Кена. Взаимопомощь, одна команда… Не твои ли слова? Ты болен Ран, серьезно болен. И будь я проклят, если не вытащу тебя”…
- Кудо, мы вылетаем через три часа, - безликий голос лидера вырвал его из раздумий. – Потрудись собрать вещи. Бери только самое необходимое, Вайсс дает кредит.
Неожиданно на Йоджи нахлынуло негодование. В конце концов, горе у него или нет, но он не имеет права так с ним обращаться!
- Слушай, да что себе думаешь? – возмущенно начал он. Ран поднял на него глаза… страдающие, живые. И вся злость моментально схлынула.
- Что? – переспросил Абиссинец.
- Ничего, - отвернулся Йоджи. – Я пойду, вещи соберу.
Ран кивнул.
- Жду тебя внизу через полчаса.
Восьмичасовой перелет был довольно-таки терпимым. Первый класс, услужливые девушки-стюардессы, что пчелками вились вокруг двух красивых парней, наперебой предлагая напитки, закуски, и, как заметил про себя плейбой, совсем были не прочь предложить кое-что еще. Но Ран… с застывшим лицом каменного идола восседавший в кресле, с первой минуты полета отвернулся к иллюминатору и, несмотря на все старания Балинеза и девушек, отреагировал на обращение к себе только раз – когда брал из рук улыбающейся стюардессы стакан воды. Йоджи уже успел десять раз пожалеть о своем решении стать ему нянькой, к тому же Ран вел себя так, будто делал величайшее одолжение, соизволив поехать с ним.
“Ну ладно, молчи себе сколько влезет, я тоже помолчу! - разозлившись вконец и отворачиваясь от Абиссинца, подумал блондин. – Но я тебя еще расшевелю, вот увидишь!” Йоджи широко улыбнулся подбежавшей стюардессе.
- Милочка, - полушепотом произнес он, - скажите, у вас можно курить?
Девушка, миловидная круглолицая брюнетка, покачала головой и извиняюще улыбнулась.
- Прошу прощения, курить здесь нельзя.
Балинез придвинулся ближе.
- Я вас очень прошу… - почти прошептал он и словно невзначай коснулся ее руки. Ран приглушенно фыркнул, не глядя в их сторону. Стюардесса покраснела.
- Извините… нельзя, - пролепетала она. Балинез вздохнул.
- Как жаль… Скажите, Мира, - прочитал он имя девушки на бейдже, - Тогда может, вы проводите меня… немного освежиться? - он отбросил волосы назад и соблазнительно улыбнулся.
- Да, конечно, - девушка улыбнулась в ответ. Ее напарница, проходившая по салону с подносом, окинула призывным взглядом блондина и, поправив форменную блузку, уничтожающе посмотрела на подругу. Плейбой подмигнул ей и последовал за Мирой.
- Прошу вас, пожалуйста, сюда, - она шла по салону, чуть покачивая бедрами, показывая дорогу.
Когда Балинез вернулся спустя полчаса, от него пахло женскими духами, а на шее виднелся след бледно-розовой помады.
С довольной улыбкой он плюхнулся в кресло. Ран покосился в его сторону, и сразу отвернулся.
- Вытрись, - коротко бросил он.
Йоджи возмущенно посмотрел на него и только открыл было рот, чтобы высказать этому черствому эгоисту, все, что он о нем думает, как вспомнил, что не разговаривает с ним. Негромко фыркнув, поглубже уселся в удобном кресле, и, прикрыв глаза, задремал. Общение со стюардессой было несколько… м-мм… утомительным.
Он не видел, как Абиссинец, оторвавшись от созерцания заката через иллюминатор, пристально посмотрел на него. Изучающий взгляд прошелся по приоткрытым губам, длинной шее со следом помады, стройным ногам… Приподняв бровь и едва заметно усмехнувшись, Ран снова уставился на проплывающие под ними облака.
Они шли по аэропорту Брисбена со спортивными сумками на плечах, и Йоджи болтал без умолку. Распрощавшись со стюардессой, (девушка просто растаяла, когда узнала, что красивый зеленоглазый парень и его неприветливый друг летят обратно этим же самолетом), он предвкушал прелести двухнедельного отдыха на Золотом побережье - элитных пляжах Австралии. И то, что Ран игнорировал его присутствие, не могло испортить ему настроение.
- Знаешь, я всю жизнь мечтал побывать здесь! – крутя головой, как сова, болтал Йоджи. Такси, в которое они сели, лавировало по городским улицам, и плейбой не мог удержаться от разглядывания молодых австралиек и туристок в ярких платьях. – Ран, ты только подумай! Бары, рестораны, ночные клубы, казино… Да мы оторвемся по полной! Обещаю!
Тот криво усмехнулся. Йоджи еще минут пятнадцать распинался, в красках расписывая прелести отпуска, но потом заметил, что друг его не слушает. Такси уже выехало из города и неслось по автостраде.
- Слушай! – он положил руку Рану на плечо, и тот нехотя обернулся. – Вот что. Так дело не пойдет. Мы приехали сюда отдыхать, верно?
- Верно, - согласился тот.
- А это значит, что ты не будешь ходить с постной физиономией, как сегодня в самолете, понял?
Фудзимия скривился.
- У меня нормальная физиономия.
- Нет, - покачал головой Балинез. – Не нормальная. Ты распугаешь всех девчонок, если будешь так кукситься. Считай себя тяжело больным, а меня – твоим доктором!
- Доктором? – скептически приподнял бровь Фудзимия.
- Да! – воодушевлено продолжил Йоджи, не замечая, что таксист, усатый темнокожий мужчина лет тридцати, косится на них в зеркальце и посмеивается. – Будешь меня слушаться, и через две недели сам себя не узнаешь!
Ран критически покосился на блондина, и, вздохнув, обхватил его за плечи и наклонился. Йоджи ошеломленно замер, но тот всего лишь стер с его шеи след помады.
- Ладно, доктор Кудо, - сказал красноволосый. – Посмотрим, что из этого выйдет.

- Это нечестно, я не виноват! – отчаянно оправдывался брюнет. – У нас было задание. Ну не мог же я просто взять и наплевать на приказ Кроуфорда!
- Не мог, - согласился блондин. – НО ДОЛЖЕН БЫЛ! – выкрикнул он, напугав немногочисленных прохожих.
- Нечеееестно…. – ныл Наги.
- Жизнь вообще несправедлива, - безапелляционно заявил Оми. – Из-за того, что ты не пришел на свидание, я как олух болтался в парке два часа, ожидая тебя, потом был сам не свой во время миссии, чуть не провалил всё дело и взбесил всех Вайсс. Я думал, Айя меня на кусочки порубит от ярости!
- Живодер! – констатировал Наги.
- Но-но!
- Чего?
- Не трогай Айю! – возмутился блондин
- Да кому нужен этот отморозок? – хмыкнул Наги. – Ну разве что Брэдли…. – мечтательно продолжил он. Оми округлил глаза. – Но не переживай, Шульдих красноволосого на километр к Кроуфорду не подпустит.
Оми отвернулся.
- В общем, так. Мне надоело слушать про ваших извращенцев.
- И?
- И я считаю, что ты задолжал мне извинение!
- Эээ? - не понял Наги.
Оми захихикал.
- Когда вчера сработала сигнализация, Айя был такой злой, буквально взглядом испепелял. Надо его порадовать. Вот я и подумал… Надо его повеселить.
- Предлагаешь мне поработать шутом? – мрачно осведомился брюнет
- Не тебе, - отмахнулся тот. – До тебя ему нет дела. А вот если бы Кроуфорд…
- Что Кроуфорд? – подозрительно спросил Наги.
Оми уселся на скамейку, положил ногу на ногу и поднял невинные глазки к небу.
- Кроуфорду бы пошел красный бантик, как ты думаешь?
Телекинетик мысленно подобрал челюсть.
- Ты спятил, да? – участливо поинтересовался он.
- Дурак, это же блестящий план! – вдохновенно продолжил Оми. – Ты только подумай: фотография вашего железного босса с бантиком на голове! Да Айя меня расцелует!
- Тоже мне радость, - поморщился телекинетик.
- Ничего ты не понимаешь, - отмахнулся тот. – У нас разные представления о счастье в жизни.
- Ага. И?
- И то, что ты сделаешь мне эту фотографию.
- Я?!
- Ну не я же! У тебя несравнимо больше возможностей для этого!
- Оми! – взорвался телекинетик. – Ну у тебя в голове мозги или дротики? Как, по твоему, я смогу заставить Брэда надеть бантик?! Я бы и сам в здравом уме на такое не согласился, чего уж говорить о Кроуфорде!
- А это не мои проблемы, - обиженно заявил блондин. – Хочешь помириться со мной – придумай что-нибудь.
С этими словами он резко встал и, послав любовнику воздушный поцелуй, зашагал по аллее, напевая веселую песенку.
Наги решил его не догонять. В конце концов, если этот осел что-то вбил себе в голову, переубедить его невозможно. Остается только одно… Тяжело вздохнув, Наги побрел домой, по дороге купив бутылку холодной минералки и периодически прикладывая ее ко лбу, пытаясь унять головную боль.
* * *
Брэд сразу понял, что дело нечисто. Видение было смазанным, что само по себе показалось странным. Но, как бы то ни было, в этом видении присутствовал главный элемент: красноволосый ненавистник Такатори. И этот отморозок гнусно ржал, показывая пальцем на него. Брэда.
Кроуфорд в ярости вскочил и зашагал по кабинету. Мерзкий Вайсс! И что он опять задумал? Вечно от него одни проблемы. Наверняка пронюхал про их очередную операцию и теперь только и ищет повод, как бы сорвать все планы. И чего ему в своем магазине не живется? Если уж так хочется побуйствовать, швырялся бы горшками в посетителей. В конце концов, никто бы не удивился: по одному только свитеру сразу видно, что парень псих. Кроуфорд подошел к зеркалу и аккуратно поправил галстук. Ох уж эти Вайссы. Как можно носить такое дерьмо, да еще поверх белый плащ напяливать? Никакого стиля. А еще претендуют на то, чтобы быть какими-то там охотниками света… Хоть бы имидж для приличия себе придумали, а то… Гадость. Брэд поморщился. Вот взять хоть их малявку. Шортики и банданы! На какой помойке он вырос? И ведь на возраст не спишешь – Наги вон моложе его, зато какой стильный парень! Сразу видно, что Шварц. А уж про их грязного футболиста и прокуренного кабельщика и говорить не хочется.
И все-таки эти идиоты умудрялись портить им жизнь. Свинство, конечно. И почему на голову Шварц вечно сваливаются такие недоделанные противники? Теперь вот явно задумали какую-то гадость. Причем по ехидной роже красноволосого Брэд понял, что речь идет о каком-то извращении. Иначе с чего бы этому отморозку так ухмыляться и ржать? Тем более, тыкая в него пальцем. В него одного, из всех Шварц! Выбрал, называется… Вот блин, повезло! Брэдли покачал головой и задумался. Надо обязательно выяснить, что происходит. Но как? Конечно, можно было попросить Фарфа помочь разобраться. Но Фарфу было по фигу, это Кроуфорд понял уже давно. Фарф метал ножи во все подряд, что встречалось ему в доме, разбивая и уничтожая, - и был абсолютно доволен жизнью. То есть хрен его расшевелишь. Наги… Наги мог бы всё выведать у своего дружка-котенка, но только он не станет. Он типа честный. Кроуфорд поморщился. И откуда только в хорошенькой головке телекинетика такие глупые мысли? Пагубное влияние всяких там Вайссов, не иначе. В любом случае, с Наги уже нельзя было ничего поделать. И спорить с ним тоже не хотелось – не дай Бог, у парня характер истеричный, одним чихом с землей сровняет.
Брэд вздохнул. Действовать в одиночку и лезть в логово отморозка ему не хотелось совершенно. Уж слишком ехидный взгляд был у этой гадины. Оставался Шульдих. Не самая приятная перспектива. С другой стороны, этот проникнет в мысли извращенцев незаметно, всё выяснит и доложит. Вот только клеиться будет, ну да фиг с ним. Видали и пострашнее. Что ж. Шульдих.
«Что, Брэдли?» - тут же прокрался в голову ехидный голосок
* * *
После трехчасовой прогулки Наги дошел наконец до дома. В голове не было ни единой мысли. Точнее, мысли-то были, но в цензурную лексику они не облекались никаким способом. «Жизнь – дерьмо, все люди – свиньи», - к такому глобальному выводу пришел телекинетик, и заключил, что его чертов-любимый-котенок-Оми все-таки редкая сволочь, раз забавы ради готов подставить бедняжку любовника под кулаки взбешенного Брэда.
Впрочем, все равно ситуация была безвыходной. Так что по дороге Наги зашел в магазин и, после длительных раздумий, выбрал симпатичную красную шелковую ленту средней длины. По его просьбе, ленту там же завязали в аккуратный бантик. «В подарок девушке, да?» - лукаво поинтересовалась молоденькая продавщица. Наги посмотрел на нее убийственным взглядом, и та смущенно покраснела. «Простите», - пробормотала она. Наги фыркнул. Да уж, «девушка» будет явно в восторге от бантика. Вспомнился фильм с названием «Двойной удар». К чему бы это?
Выйдя из магазина, Наги рванул домой. И теперь, открывая дверь, он прислушался к происходящему внутри. Фарфи вопит чего-то с кухни. Очевидно, упражняется в попадании ножами в оставшуюся часть сервиза. Ну и хрен с ним, все равно сервиз уродский был. Брэд заперся в кабинете. Как всегда. А Шульдих наверно шляется где-нибудь, бездельник…
Закатив глаза, телекинетик вздохнул и прошел к себе. Походил из угла в угол минут пять, достал бантик, положил его сверху на компьютер и стал разглядывать. Милый, конечно. На Оми бы смотрелся неплохо. Или на этом их блондинчике-Вайссе, который трахает все подряд. Но на…
«Да уж, Фудзимия должен быть счастлив. Такой подарочек, прямо воплощение всех его мечтаний. Черт, и как же мне прицепить этот бант Кроуфорду?!» - мысленно выругался Наги, устраиваясь в кресле.
За дверью что-то рухнуло.
* * *
При ближайшем рассмотрении оказалось, что рухнуло не «что», а «кто». А точнее сказать, Шульдих. Телепат отличался завидной устойчивостью нервной системы (еще бы, мысли-то у людей разные попадаются!), но услышанное – то бишь подслушанное – под дверью Наги все-таки добило его. Мысли мальчишки оказались мощнее любого оружия Вайсс.
КРОУФОРД С БАНТИКОМ?! Наги определенно спятил. Доигрался в свои телепатические штучки. Наверняка притягивал к себе какую-нибудь кувалду и промазал, заехал прямо по голове. Идиот. Шульдих мысленно выругался. Не просто идиот, а извращенец этот Наоэ! С другой стороны, зная упорство – читай «баранье упрямство» - телекинетика, можно было не сомневаться, что он доведет свое грязное дело до конца. И не важно, чей конец это будет.
Шульдих медленно поднялся и побрел к себе. В комнате, не включая свет, он опустился на кровать, стараясь не травмировать только что ушибленный копчик, но не смог сдержать стона, вспомнив, что этот псих задумал сотворить с бедным Брэдли. Телепат, конечно, не мнил себя Чипом или Дейлом, но Оракула определенно надо было спасать. И как можно скорее. Черт, как же хотелось просто пойти к нему в спальню и рассказать, что маленький пакостник опять что-то замышляет! А потом…. может быть… прижаться губами к его шее… и скользнуть рукой под пиджак… Нет, одернулся себя Шульдих. Об этом сейчас думать не надо. Все равно Брэд вряд ли позволит… Ладно, просто рассказать Оракулу обо всем. Малявку точно выкинут из Шварцев, и можно будет вздохнуть свободно. Хотя выкинут ли? Шульдих скривился. Да уж, как же. После тех штучек, что стал вытворять чертов Наги, Брэдли его пальцем не тронет. А если тронет, так не дай Бог, малявка может взбеситься и что-нибудь сделать с Кроуфордом… Бред, бред. Шульдих сам запутался в своих мыслях. А может… может, не приплетать сюда Наги? Гм. В конце концов, Брэд просил проверить Фудзимию. И не надо ему знать, что Шульдих так и не успел этого сделать. Все равно по мыслям мальчишки всё очевидно. Извращенец попросил своего котенка, чтобы тот каким-нибудь образом обрядил Брэдли в бант. Ясно, как Божий день.
* * *
- ЧТО?! – заорал Кроуфорд, не успев сообразить, что вопли вредят его имиджу.
Шульдих деловито кивнул.
- Да. Этот урод окончательно помешался в своих сексуальных фантазиях. Он мечтает увидеть тебя в красивом черном белье и с бантиком на…. Ну ты понял, на чем.
Брэдли поплохело. Он всегда отличался живым воображением и быстро представил себе описанную Шульдихом картину.
- Фудзимия спятил, да? – слабым голосом поинтересовался он, пытаясь восстановить пострадавшую от шока нервную систему.
Телепат снова кивнул.
- Очень может быть. Но ты – предмет его самых гнусных фантазий. И он хочет сделать с тобой такое…. Мне даже говорить страшно, - он притворно закатил глаза, наслаждаясь тем, как сработала его маленькая ложь. Даже не ложь. Ведь он всего лишь немного… эээ.. приукрасил ситуацию подробностями.
- Да как он мог только подумать, что я… Как он посмел?! – Оракул яростно треснул кулаком по столу.
Шульдих слегка улыбнулся.
- Ты знаешь… Он считает, что ты ужасно одинок.
- Я ОДИНОК?! Это его член одинок! Пусть найдет себе шлюху и потрахается, - фыркнул Брэд.
- И не говори, - усиленно скрывая радость, закивал рыжий. – Я сам был поражен. Не знаю, как теперь смогу смотреть на него, если мы столкнемся во время задания. Терпеть не могу извращенцев.
Брэд устало вздохнул и откинулся на спинку кресла.
- Да… Кто бы мог подумать… Фудзимия…
Осторожно присев на подлокотник рядом с Оракулом, Шульдих тихо спросил:
- Тебя это так волнует?
- Вот еще, - отрезал Брэд. Конечно, его это волновало. Всегда волновало. Но… невозможно. А на невозможном Оракул предпочитал сразу поставить крест и не травить душу напрасными надеждами.
- Я понимаю… неприятно узнать такое… Но… может быть… - он скользнул рукой по плечу Кроуфорда. – Может быть, я в состоянии облегчить твои переживания?
Тот поморщился.
- Отстань. И без тебя тошно. Хотя… - он хмыкнул. – На фоне таких извращенцев, как этот отморозок, ты кажешься просто подарком судьбы…
В глазах телепата мелькнули озорные искорки.
- В самом деле? – поинтересовался он, разминая пальцами напряженные мышцы Брэда.
Тот устало кивнул.
- Ну тогда… твой подарок просто обязан помочь тебе забыть это шокирующее переживание, - прошептал телепат, внезапно прижимаясь губами к его уху и одновременно скользнув другой рукой вниз по животу к пряжке ремня
Кроуфорд закрыл глаза, сосредоточившись на том, чтобы сдержать стон. Можно позволить Шульдиху… один раз… просто чтобы снять усталость, чтобы отвлечься… чтобы забыть… забыть все…
Ловкие пальцы уверенными движениями расстегнули рубашку, и Брэд почувствовал, как горячее дыхание обожгло его соски – один за другим; зубы осторожно царапнули по груди и ниже, чуть прикусывая кожу около пупка… Он отчаянно вцепился в подлокотники, пытаясь сохранить самоконтроль, когда Шульдих накрыл ртом его возбужденный член и быстро заработал языком, облизывая и лаская, покрывая нежными поцелуями, вбирая его в себя и вновь отпуская… «А ведь с ним чертовски приятно», - мелькнула в голове предательская мысль, и Брэду потребовалось собрать всю волю, чтобы отогнать ее, когда Шульдих, посасывая его член, словно сладчайшую конфетку, вдруг поднял глаза на любовника, и в его взгляде горела такая страсть, что…
- Подожди, - Брэд оттолкнул его, ощущая, как потеря тепла его рта отозвалась странной болью во всем теле.
Шульдих вопросительно посмотрел на него.
- Я… - начал он, но Кроуфорд прервал его движением руки.
- Только не говори. Иначе я тебя сейчас точно прикончу.
С этими словами он помог телепату подняться и слегка подтолкнул его в сторону дивана. Шульдиху не потребовалось долго объяснять. Неожиданно он развернулся и, крепко притянув к себе Брэда, рухнул на диван, увлекая любовника за собой. Брэд уткнулся носом ему в шею и вдохнул аромат рыжих волос. Тепло… почти знакомо… так…
Шульдих, тем временем, не упустил возможности и, наклонив голову, обхватил губами ухо Брэда, посасывая… пробежался пальцами по спине… скользнул ниже… В его почти невинных прикосновениях было столько страсти, столько огня, что Оракул почувствовал, что не сможет долго сдерживаться. Нужно было либо оттолкнуть телепата от себя, либо наконец отдаться на милость его жадно ласкающих рук, его губ… всего его тела… Он знал, что должен оттолкнуть его. Но почему-то на минуту захотелось послать к черту долг. И вообще всё. Кроме Шульдиха. И Брэд поддался своему желанию, нетерпеливо рванув на телепате рубашку, а потом и брюки, наслаждаясь прикосновениями к обнаженной гладкой коже, оставляя на ней синяки впивающимися пальцами и губами…
Закрыв глаза, не думая, - заставляя себя не думать – Брэд ласкал его страстно и нежно, едва ли не впервые в жизни позволив себе дарить наслаждение, а не боль… радость, а не страдание… Он не знал, о чем думал Шульдих, не видел, какие эмоции отражались на его лице… Они не разговаривали… Только тяжелое, быстрое дыхание… только прикосновения… только жар…
Облизнув пальцы, Брэд осторожно вошел ими в извивающееся под ним тело, одновременно покрывая короткими поцелуями шею… Шульдих выгнулся, подавшись вперед… Боже… откуда в нем эта страсть? Неужели… неужели… Нет. Не думать… Кроуфорд приподнял его бедра и, резко двинувшись, вошел в него одним движением…вскрикнул… Телепат вцепился пальцами ему в плечи и откинул голову на подушку… и только одна мысль…. Раствориться… раствориться друг в друге… забыть обо всем… и не существует ничего, кроме них двоих…
* * *
Наги на цыпочках подошел к спальне Кроуфорда и осторожно приоткрыл дверь. Две головы – темная и рыжая – мирно покоились рядом на одной подушке. Для Наги, конечно же, это не было неожиданностью. Стоны телепата были слышны во всем доме, и даже Фарфи притих на кухне, обалдев от такого представления на ночь глядя.
Сжимая в одной руке красный шелковый бант, телекинетик подошел к кровати и внимательно вгляделся в лица спящих. Странно, но сейчас вечно строгий Брэд был похож на счастливого младенца, которому дали всё, о чем он мечтал. На его лице расплывалась довольная улыбка, веки чуть подрагивали во сне… Шульдих посапывал ему в плечо. Наги, хихикнув про себя, очень-очень осторожно приложил бант к волосам Кроуфорда. Только бы не разбудить… Впрочем, утомленные своим почти двухчасовым непрерывным марафоном, эти двое вряд ли проснутся в течение ближайших суток. Достав фотоаппарат, Наги слегка попримерялся, выбирая наиболее удачный ракурс.
- Улыбочку, - шепнул он, чуть не рассмеявшись вслух, и нажал на кнопку. Фотоаппарат едва слышно щелкнул. Готово.
Наги сам не мог поверить в то, что ему так повезло. Оми будет доволен. Утром малыш получит свою фотографию, и, наконец, они помирятся. И не пришлось даже придумывать хитроумных планов и попадать под кулаки взбешенного Оракула.
«Спасибо, Шульдих», - подумал Наги и так же на цыпочках вышел.
- Пожалуйста, - хитро мурлыкнул в плечо спящему Кроуфорду телепат, покосившись в сторону бесшумно закрывшейся двери. И, перед тем, как заснуть, он подумал, что надо будет попросить у Наоэ такую фотографию в собственный фотоальбом. На память
P.S.
Оми был очень доволен и с радостью простил Наги. Примирение они, по сложившейся традиции, отметили в мебельном магазине. Кто не в курсе – я не виноват.
Вайссы не один час хихикали над фотографией. Ржущий Кен дважды свалился с дивана, Йоджи долго не мог вытащить из пачки сигарету трясущимися от смеха руками. Отморозок подгыгыкивал им, а потом, когда они наконец утихли, нашел способ незаметно стащить фотографию. Он положил ее в спальне под подушку и рассматривал ночами при свете карманного фонарика.
Брэд так и пребывал в сладком неведении.
А Шу всё чаще пребывал в постели Брэда.

Оми вздохнул, стоя на платформе в ожидании поезда. Ему совсем не хотелось ехать, но он должен был провести разведку для Вайсс, а путь был неблизкий, к тому же Оми боялся летать. Он понимал, что профессиональному убийце стыдно испытывать страх перед обычным самолетом, но ничего не мог с собой поделать. Остальных Вайсс это не сильно смутило и ему просто купили билет на поезд, за что Оми был очень благодарен.
Задание поручили именно ему, так как требовалось внедриться в школу, а он был единственным из всех Вайсс, подходящим по возрасту. Впрочем, он выглядел даже слишком юным в этой новой школьной форме. Оми казалось, что его шорты слишком коротки, а рубашка чересчур плотно прилегает к телу, но выбора не было.
Переезд был ночным, поэтому для Оми купили билет в спальный вагон, в купе на четверых. Найдя свое место, блондин увидел, что дверь уже открыта. Он пришел не первым.
Вежливо постучав, Оми вошел.
- Здравствуйте?..
Тонкий силуэт вырисовывался на фоне окна. Человек повернулся, и Оми увидел другого мальчика, примерно одного с ним возраста, а может, даже чуть младше. Оми поймал себя на том, что пристально разглядывает его - тот был поистине великолепен: мягкие темно-каштановые волосы, огромные голубые глаза и стройное, гибкое тело. Блондин почувствовал, как его собственное тело начинает недвусмысленно реагировать на эту красоту, и понадеялся, что это не сильно заметно в такой узкой школьной форме. Обычно он носил свободную одежду, дабы скрыть свое "желание", возникающее при виде товарищей из Вайсс. Наверно, те испытали бы отвращение, узнав о том, что котенок втайне страстно их желает. Но что мог поделать Оми, если все они были столь красивы? Этот мальчик был другим - на первый взгляд он казался невинным, но что-то в его глазах говорило, что это не так.
- Привет! - сказал он. - Кажется, мы в одном купе? Меня зовут Наги.
Наги, поначалу расстроился, обнаружив, что будет ехать не один. Поезд как раз должен был тронуться, и он думал, что никто уже не появится. Но, окинув взглядом вошедшего, телекинетик решил, что попутчик - это не так уж и плохо. У мальчика были светлые волосы, нежные, почти детские черты лица и невероятные голубые глаза. "Интересно, а знает ли он, как соблазнительно выглядит в этой облегающей форме?" - подумал Наги. - "Сладкий, невинный… наверняка девственник". У брюнета аж слюнки потекли при мысли о том, что им предстояло провести в этом купе всю ночь вдвоем.
- Привет, Наги! Я Оми, - ответил юный Вайсс, улыбаясь. Ему не часто доводилось общаться со своими ровесниками, особенно с такими красивыми. - Какое место я могу занять? - Он окинул взглядом четыре полки - по две с каждой стороны. Темноволосый мальчик не занял пока ни одной - даже сумка валялась на полу у его ног.
Наги улыбнулся и сказал:
- Любую, мне все равно, Оми.
Тот слегка вздрогнул, впервые услышав свое имя из уст мальчика. Ему очень хотелось получше узнать этого его, но вот как это сделать? У Оми не было абсолютно никакого опыта. Он мог лишь догадываться, нравятся ли мальчики ему новому знакомому. А как убедиться? Нельзя же просто вот так спросить…
- Я расположусь здесь, - сказал Оми, указывая на одну из нижних полок. Он изо всех сил старался игнорировать сладостное напряжение в области паха.
Увидев, как покраснел Оми, Наги сразу понял, что так или иначе, этот мальчик будет принадлежать ему. Нельзя было торопиться, чтобы не спугнуть его. В конце концов, времени у них было предостаточно: впереди ждала долгая дорога. Телекинетик улыбнулся, заметив выпуклость на брюках блондина, и занял нижнюю полку напротив него.
Поезд тронулся со станции, и, к радости обоих мальчиков, никто больше не пришел в их купе. Они были одни.
Решив, что пришло время поесть, они удобно устроились на полу, прислонившись к полке Оми спинами, и вместе пообедали, делясь друг с другом своими запасами. Потом они немного поболтали обо всем подряд - хотя Оми никак не мог сконцентрироваться на разговоре, потому что только и делал, что разглядывал своего попутчика. Он не мог отвести от него глаз, особенно от его красивых губ, которые так хотелось поцеловать…
Наги подумал, что было бы нечестно использовать свою силу для того, чтобы повлиять на блондина. Оми в посторонней помощи явно не нуждался, Наги и так постоянно ловил на себе его взгляды - и не мог не смотреть на него в ответ: этот малыш был великолепен. Когда Наги в очередной раз замечал, что тот его разглядывает, Оми так сладко краснел… Телекинетик почувствовал, что безумно хочет лишить его этой невинности, услышать, как он кричит во время своего первого оргазма… Это чертовски возбуждало, и Наги решил, что пора начинать действовать.
- Оми, а у тебя есть девушка? - как бы случайно спросил он.
Вопрос резко оторвал мальчика от созерцания красоты Наги. Он вспыхнул и брякнул:
- Нет… Нету. А у тебя?
Наги отрицательно покачал головой, и Оми вздохнул свободнее. Но когда брюнет придвинулся к нему и задал следующий вопрос, его сердце бешено застучало.
- Тогда может, у тебя есть парень?
Оми замер, чувствуя, что возбуждается еще больше. Неужели это возможно? Наги тоже нравятся мальчики? Нет, не может быть… Он был так близко, что Оми чувствовал аромат его кожи и жар тела.
Наги с удовлетворением увидел, что блондин покраснел и мотнул головой. Пора. Телекинетик осторожно накрыл руку Оми своей и придвинулся так близко, что его губы почти касались маленького ушка.
- А ты когда-нибудь думал о том, как это - быть с другим парнем?
Мысли захлестнули Оми. Думал ли он об этом? Да конечно, целыми днями и ночами, наблюдая за прекрасными Вайссами! А теперь этот удивительный мальчик произносил вслух то, о чем Оми всегда втайне мечтал. Его напрягшийся член уперся в тесные шорты. Стоило ли сейчас рассказать обо всем?
Внимательно наблюдая за реакцией блондина, Наги мягко продолжил:
- Прости, что я тороплю события, Оми, но ты такой красивый, что я просто не могу больше сдерживаться. Обещаю, я не сделаю ничего, что ты не захочешь.
Наги считал его красивым? О, как бы он хотел позволить ему… что? Оми не знал. Словно издалека, он услышал свой собственный голос:
- Да, я думал об этом. Я… Я хочу, Наги, но я не знаю… не знаю, как…
Наги улыбнулся. Теперь Оми был в его власти.
- Я могу показать тебе. Если ты захочешь остановиться, просто скажи мне, хорошо? - и он нежно провел пальцами по выпуклости на шортах мальчика. Тот вздохнул, наслаждаясь прикосновением. Как мало оказалось достаточно для того, чтобы завести его! Наги чуть сжал его член через шорты, и блондин с удивлением услышал свой стон. Это было так приятно… Он открыл глаза и увидел, что Наги опустился на колени перед ним и, одной рукой расстегивая собственную рубашку, другой продолжает ласкать его член.
Телекинетик посмотрел на Оми. Светловолосый мальчик выглядел просто восхитительно: голова откинута назад, щеки пылают от наслаждения… такой невинный! Наги бросил свою рубашку на пол и предоставил Оми жадно разглядывать его обнаженную гладкую кожу и довольно внушительную выпуклость на брюках.
Оми никогда еще не доводилось вот так открыто смотреть на другого мальчика, а Наги был столь прекрасен, что безумно хотелось прикоснуться к нему… и ощутить его руки на своем теле… Прямые темные волосы Наги контрастировали с его алебастровой кожей… и это стройное тренированное тело…
- Оми? - мягко позвал он. - Ты позволишь мне сделать тебе приятно?
Тот кивнул, не в силах произнести того, что хотел, но отчаянно желая, чтобы Наги показал ему всё. Брюнет улыбнулся и занялся рубашкой Оми. Он чувствовал себя так, словно разворачивал чудесный подарок. Осторожно расстегнув пуговицы, он вытянул рубашку из шортов мальчика. Пожирая глазами кремовую нежную кожу, Наги невольно облизнулся. Он провел пальцами по животу Оми: кожа малыша напоминала прекрасный шелк. И таким же шелковым был его голос, когда он тихо простонал "На-аги…". Наслаждение, которое прозвучало в нем, заставило член Наги напрячься еще сильнее. И почему этот малыш так действовал на него?
Пальцы любовника достигли пояса шорт Оми, расстегнули ремень и пуговицу. Поймав взгляд голубых глаз, Наги медленно потянул молнию. Блондин задержал дыхание, телекинетик придвинулся к нему еще ближе и коснулся его пухлых губ, даря Оми первый в жизни поцелуй…

Оми почувствовал прикосновение чужих губ и ошеломленно замер при мысли, что его целует этот прекрасный мальчик, с которым он только что познакомился. Это было так неправильно… и так приятно… Губы Наги были невероятно мягкими и нежными, и Оми расслабился, целуя их в ответ. Телекинетик тем временем проник рукой под его расстегнутые шорты, а через мгновение - и под боксеры. Оми застонал, почувствовав, как рука Наги коснулась его эрекции, в то время, как брюнет осторожно исследовал языком его рот… Оми никак не мог поверить в то, что это действительно с ним происходит: такой сексуальный мальчик… трогал его там, где до него не трогал никто - он даже сам себя не ласкал… И Оми не хотел, чтобы это прекратилось.
Наги встал на колени между ног Оми и, поддерживая его одной рукой под спину, другой стал нежно скользить по напряженному члену мальчика, одновременно страстно целуя его в губы. Оми застонал в рот Наги, неосознанно толкнув бедрами ему в руку. Его охватило такое невероятно приятное чувство и хотелось делать это снова и снова… Вскоре им пришлось прервать поцелуй, потому что блондин уже задыхался. Это было так хорошо…
Наги нравилось ощущать в ладони гладкий член Оми, но он понимал, что неопытный мальчик долго так не выдержит, поэтому неохотно убрал руку, вызвав обиженный стон.
- Тшш, все хорошо, Оми. Просто я хочу показать тебе кое-что получше, - нежно сказал он.
Оми кивнул, позволив любовнику снять с него шорты и боксеры. Теперь блондин остался в одной расстегнутой рубашке и белых носочках. Разведя его дрожащие ноги, Наги наслаждался этой картиной: возбужденный нежный мальчик, выглядевший младше своих лет, девственный, открытый, стройное тело и напряженный влажный член… Оми покраснел под взглядом любовника и опустил голову, стыдливо спрятав глаза за упавшими прядями светлых волос. Он олицетворял собой все эротические фантазии Наги: уникальная смесь невинности и просыпающейся чувственности. Член брюнета болезненно пульсировал, но это могло подождать. Наги не знал, почему, но этот сладкий малыш пробуждал в нем странные чувства, - желание доставить удовольствие ему было превыше собственного наслаждения.
Он снова накрыл губами рот Оми, но на этот раз продолжил дорожку поцелуев вниз, по шее к груди. Нежно пощекотал языком розовый сосок - любовник застонал, и Наги осторожно лизнул другой. Блондин извивался под ним, млея от ласк.

Оми старался не забывать дышать… Ощущения, которые дарил ему этот темноволосый мальчик, были невероятными. Раньше он всегда скрывал свои чувства к мужчинам, считая их неправильными, но разве может быть неправильным то, что так приятно? Его сердечко бешено застучало, когда он посмотрел на ласкавшего его Наги: они только что встретились, но казалось, будто знали друг друга целую вечность. Член Оми был болезненно возбужден… потом блондин почувствовал, как Наги покрывает поцелуями его живот и бедра, и замер.

Наги довольно внимал тем звукам, которые издавал этот малыш, так живо реагирующий на все его прикосновения. Телекинетик не мог дождаться, когда же наконец ощутит на губах… он нежно лизнул головку его члена, наслаждаясь девственным вкусом… Оми отчаянно застонал, почувствовав, как рот Наги касается его самого интимного места. Когда же губы брюнета полностью обхватили его член, он уже не мог сдерживаться, безостановочно вскрикивая и тяжело дыша… Наги внутренне улыбнулся. Он так мечтал услышать, как этот малыш стонет его имя! Он медленно взял член Оми в рот полностью, а блондин только беспомощно всхлипывал… Наги чувствовал, что тот скоро кончит, и собирался сделать его первый оргазм незабываемым.
Медленно скользнув губами по всей длине члена Оми, он на мгновение замер, а потом страстно облизнул головку. Оми вскрикнул, вцепившись в волосы любовника.
- О-о… Наги… это так приятно… - простонал он. Его сладкий возбужденный голос волшебным образом действовал на эрекцию брюнета…
Оми просто не мог поверить, что может быть так хорошо. Горячий и влажный рот Наги, скользящий по его члену… Оми никогда не осмеливался трогать себя, боясь, что его застукают за этим другие Вайссы. Но порой, подглядывая за выходящим из душа в одном полотенце Йоджи, он чувствовал, как его член болезненно напрягается, и очень хотел прикоснуться к себе, но боялся… И не делал этого. Наги старательно вылизывал и сосал его, и Оми понял, что больше не может сдерживаться. Неконтролируемое наслаждение охватило его, он инстинктивно приподнял бедра, пытаясь втолкнуть член глубже в рот любовника.
Наги легко проглотил его и увеличил темп движений. Он ощущал солоноватый привкус Оми, и понял, что еще мгновение и… Он сильнее развел бедра блондина и стал поглаживать его ягодицы.
Оми очень старался не закричать, но ощущения, которые дарил ему Наги, были слишком сильны для его девственного тела. Когда телекинетик раздвинул его ноги, он почувствовал себя таким уязвимым, таким открытым… и внезапно абсолютное блаженство с головой накрыло его. Дрожащий член извергал сперму, и словно электрические разряды пробежали по всему телу - от живота к ногам… Оми задохнулся в сладкой агонии.
- О… Нааги! - выкрикнул он, изливаясь в рот любовника.

Телекинетик с наслаждением проглотил сперму Оми. У мальчика был просто божественный вкус, и Наги мог лишь представлять себе, насколько прекрасно было бы заняться с ним любовью… Он чувствовал, как блондин дрожит, и сел, привлекая его к себе. Оми тихо всхлипывал.
- Тшш, все хорошо, - успокаивал Наги, убирая со лба Оми влажные пряди. Мальчик теперь казался еще более красивым, такой покрасневший, трепещущий. - Тебе понравилось?
Оми крепко обнял его.
- О, Наги… это было… я не могу подобрать слов… Спасибо.
Телекинетик улыбнулся.
- Я был только рад.
Они сидели так некоторое время, пока Оми не успокоился. Потом внезапно мальчика озарило:
- Наги! Но ты же не… - он вспыхнул.
Брюнет понял, что тот хотел сказать.
- Всё в порядке, не беспокойся об этом.
Оми смущенно опустил взгляд.
- Я хотел бы… ну… ты сказал, что хочешь показать мне кое-что еще? - он посмотрел прямо в глаза Наги, и брюнет снова почувствовал напряжение внизу живота. Оми был так прекрасен… и он просил его о большем… Член мгновенно затвердел, когда Наги представил, что занимается любовью с этим малышом… Он даже и не предполагал, что Оми так скоро попросит его.
- Ты уверен? Ты понимаешь, о чем просишь меня? - нежно спросил Наги.
Оми кивнул. Его сердце и его тело хотели слиться с этим восхитительным мальчиком в единое целое. Он никогда не верил в любовь с первого взгляда, но теперь… он так отчаянно желал этого…
- Думаю, да...
У Наги немного дрожали пальцы, когда он доставал из рюкзака тюбик со смазкой.
- Если ты захочешь остановиться, просто скажи мне, Оми.
Потом брюнет объяснил, что он должен подготовить его, чтобы не было больно. Оми внимательно слушал, кивая, но, хоть и выглядел очень серьезным, Наги заметил, что он снова возбужден.
Оми сбросил с плеч рубашку, а Наги тем временем снял свои брюки. Блондин замер от восторга, обнаружив, что его любовник не носит нижнего белья. Это было так… смело. Когда Наги полностью разделся и предстал перед Оми обнаженным, тот смотрел на него с восхищением. Он никогда еще не видел другого мальчика без одежды, и уж конечно, никогда не видел чужого эрегированного члена. Наги был просто прекрасен. Блондину захотелось утонуть в этих голубых глазах, темных волосах и белоснежной коже. Член Наги высоко стоял, и мальчик просто не мог отвести от него взгляд.
Оми безумно хотелось, чтобы его трогали, ласкали… брали…. Он дрожал от желания.
- Наги, - чуть слышно прошептал юный вайсс.
Брюнет протянул ему руку, Оми вложил в нее свою ладонь, вставая перед ним, и Наги притянул к себе любовника так, что их тела теперь полностью соприкасались. Блондин почувствовал, как его член запульсировал, когда он ощутил бедром твердую плоть любовника. Он инстинктивно приподнял бедра, пытаясь дотронуться своей эрекцией до члена Наги. Оба застонали, и Оми повторил движение.
- Оми, - выдохнул телекинетик. - Если ты будешь продолжать так делать, я не сдержусь…
Блондин хихикнул, обрадовавшись, что может возбудить своего более опытного партнера.
- Хорошо… - ответил он.
- Хм… ты плохой мальчик, да, Оми? - прошептал Наги. - Готов поспорить, ты всех дразнишь своей симпатичной маленькой попкой!
Оми снова хихикнул и прильнул к нему.
- Может быть, - соблазнительным голосом сказал он. Наги улыбнулся и толкнул его обратно на полку.
- Но знаешь что, Оми? Кажется, я буду первым, кто трахнет эту сладкую попку. Да? - мягко спросил он, разводя ноги любовника.
- Да, Наги, - простонал Оми, почувствовав прикосновение ладони брюнета к внутренней стороне бедра. - Только ты.
И сладкая боль вернулась, с еще большей силой… Руки Наги были там…

Они выписывали маленькие круги на бедрах блондина, постепенно приближаясь к его девственной дырочке. Оми в блаженстве еще больше раздвинул ноги, щеки вспыхнули страстным румянцем, розовые губы увлажнились … одного этого зрелища было достаточно для того, чтобы кончить, но Наги хотел непременно вновь доставить удовольствие малышу. Осторожно он ввел в Оми смазанный любрикантом палец. Блондин застонал.
- О! Наги! Как хорошо… - выкрикнул он, почувствовав, как любовник двигает пальцем внутри. Потом Наги добавил еще один палец, и Оми начал подаваться назад, насаживаясь на него. Когда Наги ввел третий палец, он громко застонал, шире раздвинув ноги.
Оми не мог больше ждать. Если подготовка была настолько приятной, то следующий этап должен быть просто восхитительным! Ощущение пальцев Наги внутри заставило его отчаянно желать чего-то большего. Когда любовник убрал их, Оми обиженно застонал, но потом почувствовал, как что-то твердое прижалось к его входу.
Наги улыбнулся ему.
- Ты готов, Оми? - спросил он. Тот быстро кивнул. - Уверен?
Блондин почти всхлипнул.
- Да! Да, пожалуйста, Наги! Я хочу этого! Хочу тебя…
Умоляющий Оми безумно возбуждал. Закусив губу, Наги медленно подался вперед, проталкивая смазанный член в маленькую дырочку. Черт, этот малыш был таким узким! Наги подумал, что наверняка делает ему больно - так трудно было войти в него… Но на невинном личике не отразилось никакой боли - только восторг от происходящего. Наги толкнул бедрами сильнее, тугое кольцо мышц обхватило его член, и он с трудом сдержался, чтобы не кончить немедленно. Войдя полностью, он замер, стараясь продлить удовольствие.

Оми был как в раю. Твердый член любовника раскрыл его, наполнил, наслаждение затопило каждую клеточку тела. Не было никакой боли, когда любовник плавно вошел в него. Он вцепился в простыни, почувствовав, что Наги проникает глубже, и тихо всхлипнул. Это было в тысячу раз лучше, чем пальцы! Оми ощутил, что телекинетик остановился, и тут понял, что тот вошел в него до предела. Блондин удивился, как что-то настолько большое могло поместиться внутри него… Потом Наги стал двигаться, и это было поистине сказочно.

Коротко толкая бедрами, Наги прильнул к любовнику и накрыл его рот поцелуем, на который Оми ответил со всей страстью. Он определенно быстро учился. Оторвавшись от его губ, телекинетик прошептал на ушко:
- Ты такой тугой, Оми… Тебе нравится то, что я делаю?
Тот простонал, когда Наги прижался к нему: его член теперь был стиснут между их разгоряченными телами, а голос любовника распалял еще больше.
- О, Наги, да-а… это так… хорошо-о-о…
Сладкий голосок Оми дрогнул, когда Наги увеличил темп и глубину толчков.
Телекинетик почти кончил от слов любовника, но все же сдержался, помня свое желание заставить малыша выкрикивать его имя. Почувствовав, что Оми готов, он стал двигаться сильнее, властно лаская гибкое тело, извивающееся под ним. Малыш был таким прекрасным, таким сексуальным… таким невероятно желанным… На секунду замерев, Наги прикусил розовый сосок, за что был вознагражден громким стоном.
Быстрее и быстрее, глубже и глубже, Наги входил в Оми. Блондин принимал каждый толчок, приподнимая бедра, чтобы усилить ощущения. Мальчик быстро понял, что когда он двигается навстречу, член любовника касается какой-то волшебной точки внутри, заставляя бесстыдно кричать и требовать большего.
- Наги! Быстрее! Пожалуйста! - умолял он, вцепившись в края полки.
Брюнет застонал - он был как в раю, погружаясь вновь и вновь в тело этого невинного мальчика, который умолял, чтобы его трахали сильнее. Мышцы Оми сжали его внутри, он едва мог сдерживаться и понял, что пора заставить малыша кончить. Никогда еще Наги не испытывал таких ощущений. Ни с кем. Его член подходил под эту дырочку так же точно, как перчатка сидит на руке. Они сливались воедино. Оми олицетворял в себе все мечты Наги об идеальном любовнике. Втайне он надеялся, что это чувство пройдет; отчаянно погружаясь в это горячее тело он знал, что не может позволить себе влюбиться. Но, наблюдая за лицом мальчика, на котором разливалось блаженство, он понял, что уже слишком поздно. Не важно, что бы ни случилось, они обязательно встретятся вновь. Наги обхватил рукой член блондина и слегка сжал.
Оми отчаянно застонал. Он смотрел на Наги, который погружался в его тело, а теперь еще и ласкал его член, и забывал обо всем. Ничего не существовало кроме этой комнаты, темноволосого мальчика и сказочного блаженства. Он выкрикнул имя любовника - выкрикнул так, словно умирал от наслаждения - и если бы в поезде не было так шумно, у них двоих точно были бы проблемы. Член запульсировал и вдруг словно взорвался, изливая сперму. Оми закричал в голос, не думая ни о чем…
Наги откинул голову назад, когда мышцы Оми сильно сжались вокруг него. Так туго, горячо… любовник словно обнимал его. Погрузившись в последний раз в это дрожащее тело, он выкрикнул имя Оми и кончил… Он почти никогда не испытывал такого удовольствия. Брюнет думал, что сойдет с ума от блаженства…
Время замерло, и лишь перестук колес нарушал тишину в купе. Наги осторожно выскользнул и лег рядом с Оми, блондин доверчиво прильнул к нему.

Два мальчика лежали в объятиях друг друга, позабыв обо всем и еще не зная о том, что они - враги. Судьба свела их лишь на одну ночь - но любовь уже успела связать юные сердца одной нитью…

-Мы закрываемся через 10 минут, - охранник, крупный мужчина средних лет неодобрительно покосился на светловолосого мальчика, который только что шагнул в двери магазина. Тот улыбнулся с извиняющимся видом.
-Я на минутку, - застенчиво сказал он, и прошел дальше, в отдел мягкой мебели.
Оми Тсукиено шел мимо роскошных гарнитуров, размышляя, что же он здесь делает. Но короткое сообщение, полученное вчера по электронной почте, недвусмысленно гласило: сегодня, за десять минут до закрытия Токийского Торгового Центра быть в мебельном отделе. Вместо подписи - литера N. Наги Наоэ. Его противник и любовник.
Они виделись так редко. Выкраивая время между миссиями и учебой, стараясь обмануть бдительность товарищей по команде и грозных лидеров, встречаясь в парках, на лестничных площадках многоэтажек, в раздевалке спортзала, урывая свой кусок запретного плода. А что им оставалось? Ни в одной приличной гостинице не сдадут номер несовершеннолетним. Но это еще и невероятно заводило - отдаваясь своему темноволосому любовнику быстро, наспех, глотая стоны и вскрики, Оми чувствовал свою зависимость, и, как ни странно, защищенность. Вот только всё равно этого было так мало…
Пропустив пожилую супружескую пару, направлявшуюся к выходу, Оми взглянул на часы. Без двух минут девять. Странно. Он обвел взглядом зал, высматривая стройную фигурку Наги.
-Эй! - вайсс резко обернулся. Телекинетик стоял в проходе между шкафами-купе и делал знаки подойти. Оми приблизился к нему.
-Где ты ходишь! - Наги схватил его за руку и потащил вглубь коридора, образованного высокими шкафами разнообразных расцветок.
-Да в чем дело? - недоуменно спросил Оми в спину телекинетика. - Зачем мы здесь? - в зале раздался мелодичный звонок и записанный на пленку женский голос объявил покупателям о закрытии магазина.
-Ты предупредил дома, что тебя не будет всю ночь? - поинтересовался Наги, остановившись возле огромного шкафа из красного дерева.
-Ну да, - пожал плечами блондин. - Я сказал, что буду готовиться к экзамену у одноклассника…
-Вот и отлично! - Наги отодвинул створку, без лишних слов втолкнул внутрь Оми, залез сам и прикрыл дверь изнутри. - А теперь - ни звука!
-Наги, но зачем… - телекинетик мгновенно зажал ему рот рукой и притиснул к стене.
-Ничего не понимаю, - услышали мальчики приглушенный дверьми голос охранника и затаили дыхание. Судя по звукам, тот прошел мимо их укрытия, а затем скрипнула отодвигаемая дверца соседнего шкафа. - Не мог же этот мальчишка просто так испариться?
Оми невольно хихикнул в ладонь Наги, все еще зажимавшую его рот. Тот сердито шикнул.
-Мистика, - сообщил охранник самому себе и потопал восвояси.
А на Оми неожиданно напал приступ веселья. Он разжал губы и лизнул ладонь брюнета. В кромешной темноте Оми не видел его лица, но сбившееся дыхание, ставшее еще более прерывистым, говорило яснее ясного.
-Тсукиено, - прошипел телекинетик в ухо любовнику, - я тоже рад тебя видеть, но лучше прекрати, не то я трахну тебя прямо сейчас, и если мы не задохнемся в этом гробу, то нас с почетом доставят в полицию… А я бы хотел кой-чего другого, - член Наги, упершийся в его бедро, недвусмысленно свидетельствовал о том, чего именно хотел его хозяин.
Оми торопливо закивал в знак того, что все понял, и телекинетик убрал ладонь от его рта, не удержавшись, чтобы не провести по щеке блондина. Несколько минут мальчики старательно прислушивались. Страх быть обнаруженными, и одновременно пьянящее чувство собственной безнаказанности (в конце концов, что мог противопоставить несчастный охранник двум тренированным убийцам?) заставляли сердце бешено колотиться. Оми почувствовал, что начинает кружиться голова.
-Пора, - наконец сказал Наги и открыл дверцу. Оба с облегчением вдохнули прохладный воздух, шагнув в зал. Лампы были уже погашены, и, конечно, здесь не было и вполовину так темно, как в шкафу, а Оми и Наги привыкли с легкостью ориентироваться во мраке.
-Пошли, - брюнет схватил вайсса за руку и повел куда-то. Мимо кухонной, детской мебели, гарнитуров для столовой и гостиной… Голоса он не понижал, и Оми решил, что можно говорить.
-Наги, ты объяснишь мне, зачем мы сюда явились? - спросил он, сжав руку любимого. - То есть, я начинаю понимать, зачем, но я не понимаю…
Наги остановился в спальном отделе возле огромной кровати с матрасом(настоящее кокосовое волокно! - гласила реклама) обтянутым бежевым шелком, на котором лежала девица из картона, зазывно улыбавшаяся в темноту. Телекинетик с почетом переместил ее на пол и плюхнулся на освободившееся место.
-Забирайся, - весело сказал он Оми, похлопав по кровати. - Эта - самая удобная, я ее полдня выбирал!
Оми недоверчиво посмотрел на него и залез на матрас, предварительно сбросив кроссовки и оставшись в белых носочках.
-И что теперь? - спросил он у Наги. Тот, опершись на локоть, разглядывал своего kоi. Темные глаза в полумраке казались размытыми черными озерами. -Ай! - телекинетик быстро перекатился на него, устроился сверху и торжествующе улыбнулся.
-Теперь? - фыркнул он. - Тсукиено, ты меня, честное слово, удивляешь! Я хочу заняться с тобой любовью.
-Здесь? - удивился Оми.
-Здесь, - пожал плечами тот, поглаживая его шею. - А что тебе не нравится? Удобно, - он толкнул бедрами и кровать отозвалась, мягко спружинив, - никаких свидетелей, и самое главное, в нашем распоряжении целая ночь! И кстати, - самодовольно улыбнулся он, - твой находчивый парень взломал систему слежения и переключил камеры зала на повтор, так что охранники будут любоваться вчерашней записью!
-Блестяще, - нахмурился блондин. - А как мы отсюда выберемся?
Наги тихо рассмеялся.
-Скажем, что нас заперли по ошибке. Уборщики приходят в шесть, так что времени у нас предостаточно.
Оми хихикнул.
-Сам придумал?
-Нет, подсказали! - улыбнулся Наги. Он обнял мальчика и прошептал ему на ухо, - Я по тебе скучал…
У Оми перехватило дыхание. Он крепко прижал к себе Наги, и обхватил ногами его бедра.
-Я тоже скучал… - шепнул он в ответ.
Наги потерся своей быстро набирающей силу эрекцией о член Оми.
-Я чувствую, - сказал он и блондин застонал. - Но главное…
-Что? - тот потянулся губами ко рту любовника.
-Главное, - продолжил тот, коротко целуя юношу, - не кричать… Ты должен вести себя тихо… - он прикусил кожу на шее Оми, а тот только вздыхал от удовольствия, - быть послушным… - он потянул вверх майку и прикусил сосок. Не удержавшись, блондин коротко простонал. - И тогда эта ночь будет незабываемой… Согласен? - лукаво улыбнулся он.
-Да…, - выдохнул Оми и облизнул пересохшие губы.
-Мы здесь одни, - шептал Наги, лаская гибкое тело под собой, - Двери закрыты… Нас не потревожит никто… Расслабься же…
-Знаешь, - сказал вайсс, целуя любовника и чувствуя, как он отзывается на ласки, - иногда мне кажется, что ты намного старше… Не только меня, всех нас…
Наги улыбнулся.
-Фарфи бы сказал: "старше самого греха", - произнес он и отстранился. - Нет, - удержал он попытавшегося подняться Оми. - Ты лежи. Я хочу сам раздеть тебя.
Блондин послушно лег, с нетерпением пожирая глазами стройное тело Наги. Тот снова улыбнулся и легко погладил его по щеке.
-Всегда мечтал это сделать, - прошептал он, снимая с Оми майку. Тот чуть вздрогнул, когда обнаженной кожи коснулся прохладный кондиционированный воздух помещения. Наги прильнул к нему, покрывая поцелуями грудь. - Ласкать каждый дюйм твоего тела… - он взял в рот один сосок, потерев другой подушечками пальцев, и Оми всхлипнул. Прикусил, пощекотал языком, провел влажную дорожку от одного к другому, заставляя блондина выгибаться всем телом, тяжело дыша и постанывая. Вволю наигравшись с сосками, Наги скользнул ниже, целуя подтянутый живот. Осторожно расстегнул пуговицу на поясе, и, вцепившись зубами в молнию, потянул вниз.
-О-о… - вырвалось у Оми, когда Наги задел подбородком его эрекцию.
Усмехнувшись, тот снял с него шорты, и принялся вылизывать след, оставшийся на нежной коже бедер. Оми уже изнемогал. Его болезненно напряженный член оттопыривал трусы, и так хотелось, чтобы Наги скорее коснулся его там, но просить он не смел…
А телекинетик, словно дразня, покусывал кожу на его животе, намеренно не касаясь пульсирующей плоти.
-На-аги… пожалуйста… - не выдержал Оми. Тот тихо хихикнул где-то на уровне его бедра.
-Что?
-Там… пожалуйста… там, - простонал блондин.
-Не-ет… - хитро протянул тот. - Я тебя еще немного помучаю…
И сладкая пытка продолжилась. Растягивая удовольствие, Наги покрывал поцелуями его ноги, лаская маленькие пальчики на ступнях, заставляя Оми нетерпеливо постанывать и всхлипывать, ерзая по шелку кровати. Вдруг Наги, отстранившись, быстро скинул с себя одежду и Оми понял, что тот возбужден ничуть не меньше. Мальчик быстро перевернулся, встав на четвереньки, и прогнулся в пояснице, отставив круглую попку.
-Наги, я хочу… Возьми меня…
Телекинетик прикусил губу.
-Ты уверен? - прошептал он прерывающимся голосом, обводя пальцем его сжатую дырочку. - Сейчас? Без смазки?
На секунду Оми почувствовал укол страха - боли он не любил. Пусть, - решил он и подался назад.
-Да… даже если больно… я хочу тебя…
-Нет, - Наги отстранился, заставив Оми обиженно застонать, и достал из кармана своего френча маленький тюбик. - Не хочу делать тебе больно…
Оми приглушенно вскрикнул, когда почувствовал в себе скользкий от смазки палец.
-Тихо… тихо… - шептал Наги, - сейчас вся охрана сбежится…
Блондин прикусил изнутри щеку, чтобы не стонать.
Любовник растягивал его, действуя осторожно и уверенно, лаская изнутри и поглаживая спину и упругие полушария ягодиц, чуть касаясь напряженного члена. Наконец, вынув пальцы из Оми, он взял его за бедра и плавно вошел одним движением.
-М-ммм… - глухо простонал мальчик, отчаянно сдерживая крики. Наги не издал ни звука, и только сбившееся дыхание выдавало его. Поначалу медленно и плавно, затем постепенно наращивая темп, он брал Оми, сжимая его ягодицы, резко и быстро. Вайсс беззвучно стонал, двигаясь ему навстречу, приоткрыв рот, прогибаясь как кошка, помогая Наги проникнуть глубже. Частые беспорядочные толчки, судорожно стиснутые руки на бедрах, а затем Наги обхватил член Оми… Зажимая себе рот рукой, вайсс кончил, дрожа и постанывая. Последний глубокий толчок - и Наги тоже задрожал в оргазме
Они упали на кровать, тяжело дыша.
-Боже, - прошептал Оми, убирая с лица влажные пряди. - Я чуть не умер…
-Глупый, - отозвался Наги, обессилено вытягиваясь рядом. - Иди сюда…
Мальчики долго и неспешно целовались, приходя в себя, и Наги поглаживал спину Оми.
-Ты такой сладкий, - прошептал он в приоткрытые губы юноши, - я бы не выпускал тебя из постели круглые сутки..
Оми тихо рассмеялся.
-Когда-нибудь я поймаю тебя на слове…
-Эй! - нахмурился Наги. - Ты хочешь сказать, что я не держу своего слова?!
-Нет, - улыбнувшись, Оми потерся щекой о плечо любимого. -Я не это хочу сказать.
-Кстати, - Наги вдруг поднял голову. - Ты только посмотри, что ты наделал! - копируя тон Кроуфорда, сказал он и указал на влажное пятно на шелке матраса. - Кто будет это убирать?
Оми провел пальцами по подсыхающей лужице своего семени и сморщил нос. Наги фыркнул.
-В отличие от безмозглых вайссов я кое-чем запасся, - наставительно сказал он и вытащил из другого кармана упаковку влажных салфеток с запахом лаванды.
-Дай я, - Оми взял одну и потер пятно. - Скоро высохнет, даже следов не останется. - Он скомкал салфетку и нерешительно огляделся, ища, куда бы ее пристроить. Наконец запихнул в карман шорт и повернулся к Наги, который, вытирая пальцы, непринужденно опершись на локоть, выглядел так, будто находился у себя дома. Одну ногу он согнул в колене и рисовал кончиками пальцев узоры на покрывале.
-Дай еще одну, - попросил Оми.
-Зачем?
-Хочу вытереть тебя, - соблазнительно прошептал он и, наклонившись, лизнул нижнюю губу Наги. - И еще я хочу поласкать тебя…
-Ну ладно, - улыбнулся тот и протянул ему пачку. Оми вытянул одну салфетку и провел по груди Наги. Запахло цветами.
-М-ммм… как хорошо пахнет… - мурлыкнул Оми, обводя салфеткой темные окружности сосков Наги. Тот, прикрыв глаза, наслаждался лаской. - Ты такой красивый… - он провел по животу, впадинке пупка, - и он красивый… - добавил Оми, оборачивая член Наги. Телекинетик коротко выдохнул, - А теперь еще и чистый… - улыбнулся юноша, погладив влажную головку. Скомкав и отбросив салфетку, Оми обхватил ладонью уже отвердевший ствол.
-А чего он хочет? - поинтересовался блондин, наклонился ниже и легонько подул на яички. Брюнет вздрогнул всем телом. - Он хочет, чтобы я взял его в рот? - он коснулся губами головки, - или он хочет, чтобы я… сел на него? - целуя живот Наги, осведомился мальчик, - у меня там мокро… Там, где ты кончил в меня… - жарким шепотом сообщил он. - Так чего же хочет он?
-Чего угодно, - выдохнул Наги, едва сдерживаясь. - Только скорее…
Оми перекинул ногу через бедра любовника и широко развел колени.
-Скорее? - прошелестел он. - А может, наоборот?
Блондин направил к своему входу член Наги и медленно опустился на него, чувствуя каждый дюйм погружающейся в него плоти.
-Да-а… - простонал брюнет, толкнув бедрами вверх, входя в Оми по самое основание. Юноша приглушенно вскрикнул и наклонился к лицу любовника.
-Нельзя… кричать… - выдохнул он и прильнул к его губам, продолжая двигаться.
Наги застонал ему в рот и обхватив одной рукой его бедра, вдавливая упругую попку себе в пах и входя в него полностью, другой поглаживал его член. Они целовались, долго, сладко, пока не стало не хватать воздуха. Оми выпрямившись и чуть откинувшись назад, оперся на руки, и стал двигаться резко, сжимая ягодицы.
-На-аги…
-Да, сладкий… - отозвался тот, стиснув пальцы на его бедрах, помогая двигаться. - Давай… Быстрее… Оми… о-о… да-а…
-На-аги… - беспомощно простонал мальчик. - Я сейчас кончу…
По его телу прошла долгая судорога, он вскрикнул, и кончил одновременно с Наги, дрожа и всхлипывая.
Притянув к себе любовника, темноволосый поцеловал его в висок.
-Устал? - тот кивнул. - Отдохни, - прошептал телекинетик и укрыл Оми своим френчем.
Блондин, благодарно улыбнувшись, прикрыл глаза и провалился в неглубокий сон. Пока они занимались любовью, Оми совсем забыл, где они находятся, но теперь, едва смежив веки, просыпался, обеспокоено вглядывался в темные силуэты вокруг, вслушивался в ровное дыхание Наги и снова закрывал глаза.
А телекинетик, обнимая его, решил для себя не засыпать, чтобы продлить это блаженство - обнимать любимого, вдыхать его запах, касаться гладкой кожи… но незаметно для себя задремал.
Оми проснулся оттого, что страшно замерз.
-Сколько времени? - испуганно вскинул он лохматую голову, протирая заспанные глаза. Рядом приподнялся на локте Наги, и взглянул на циферблат часов - единственная вещь, которую он не снял.
-Без пятнадцати шесть, - хриплым со сна голосом выговорил он и вдруг вскочил. - Скорее, Оми! Одевайся, в шесть приходят уборщики!
Подпрыгнув, блондин стал натягивать на себя одежду. Путаясь в рукавах, надел майку. Обнаружил, что задом наперед, чертыхнулся, перевернул правильно. Наги, уже застегнутый на все пуговицы, ждал его.
-Отлично, - бросил он, оглядев Оми. Притянул его к себе и поцеловал. - Я тебя люблю, - вдруг серьезно сказал он.
Оми расцвел.
-Я тебя тоже люблю, - улыбнувшись, ответил он. Крепко обняв за талию, Наги пошел вместе с Оми к выходу.
Спрятавшись за стеллажом возле двери, мальчики ждали. Через пять минут послышалось шарканье, и к двери подошли две пожилые женщины с ведрами и швабрами, лениво о чем-то переговариваясь. Одна из них отомкнула замки и включила свет.
Наги, таща за собой Оми, шагнул им навстречу. Они испуганно взвизгнули, круглыми глазами рассматривая появившихся из ниоткуда двух растрепанных мальчиков в помятой одежде.
-Просим прощения, госпожа, нас случайно заперли, и мы уже уходим…. - на одном дыхании выпалил Наги, проскользнув мимо них.
-До свидания, - улыбнулся Оми и помахал рукой на прощание. Уборщицы так и остались стоять, остолбенело глядя им вслед и разинув рты от удивления.
Мчась вниз по лестнице, мальчики весело смеялись. Вылетев через стеклянные двери на улицу, они побежали по улице. Завернув за угол, Оми остановился.
-Боже, - истерически хихикая, и вытирая набежавшие от смеха слезы выговорил он, - Что они о нас подумали?
Наги фыркнул.
-А что они подумают, когда увидят, во что мы превратили ту шикарную кровать!
Они переглянулись и расхохотались пуще прежнего.
-Оми, - наконец отсмеявшись, сказал Наги, обнимая мальчика и притягивая к себе. - Мне кажется, что надо бы… как-нибудь повторить. Ты как?
Оми улыбнулся.
-Повторим, - ответил он, приникая к его губам. - Непременно.

В то утро я проснулся в совершенно жутком настроении. Знаете, когда без особых причин вам не мил белый свет? Вот-вот. Вставать не хотелось катастрофически, хотя настенные часы показывали, что время перевалило за полдень. Вчера, то есть уже сегодня я лег спать почти в шесть, притащившись из ночного клуба. Что я там делал - вспоминалось довольно смутно. Вроде даже никого не клеил. В голове все время крутилось - "надоело, надоело, ненавижу всех, никуда не хочу, провалитесь". Голова была как чугунная, я сел на кровати и мрачно огляделся. За окном весеннее солнышко. "Вот зараза, - подумал я, - ему хоть бы что!" А вставать все-таки придется…
Нет, конечно, сегодня у меня был законный выходной, а то позволил бы мне Абиссинец валяться так долго, ха! Миссий не было уже вторую неделю, может, такие мысли - следствие бездействия?
Короче, я доплелся до ванной, принял душ, полюбовался на свое помятое отражение и вернулся в комнату. Натянул старые потертые джинсы и майку и плюхнулся на кровать. Очень хотелось кого-нибудь растерзать, хотя нет, лень… Когда на меня нападает подобная хандра, старайтесь держаться подальше. Вчера вот, например, накинулся на Оми, потому что он опрокинул соусник и едва не запачкал мои брюки, малыш наверняка еще дуется. Сцепился с Кеном, когда тот приволок с футбольного поля на своем обожаемом мяче в дом кучу грязи. Не поругался разве что только с Айей, но на Его Ледяное Величество мое плохое настроение не действует, а намеренно искать с ним ссоры может разве что сумасшедший.
Итак, я решил, что пора выходить из депрессии. Одна моя знакомая… как ее, кстати, звали? А, неважно. Ну так вот, она говорила, что справляется с депрессией двумя способами - можно помыть голову, ну или изменить прическу и сделать перестановку в комнате.
Первые два варианта мне не подходили совершенно, потому что голову я мыл вчера, а менять прическу не собирался и подавно. Значит, решено. Я окинул взглядом комнату. Да, похоже здесь не помешает не только перестановка, но и основательная уборка. Пожалуй, стоит помириться с Оми!
Так, посмотрим. Ага… если кровать передвинуть к другой стене, кресло поближе в кровати, телевизор… Ну, телевизор пусть стоит где стоял… И шкаф тоже, я что, тяжеловес, таскать это? Да, так будет гораздо лучше
Почувствовав прилив энергии, я спрыгнул с кровати. Мелькнула мысль позвать кого-нибудь на помощь, но Оми с Айей в магазине, - значит, отпадают, а просить о помощи Кена - все равно что пустить слона в посудную лавку. Ладно, справлюсь сам. Я потер руки и уперся ими в край кровати. Раз, два… Три! Со скрипом и скрежетом моя огромная кровать отъехала в сторону, а под ней… Да… С Оми определенно придется помириться.
Среди доисторических залежей пыли, рядом с неизвестно как оказавшимся под кроватью черным кружевным бюстгальтером и некогда белыми, а теперь грязно-серыми носками лежала бутылка шампанского. Откуда? Ах, да… Пару месяцев назад я привел домой какую-то девицу, и только собирался открыть шампанское, как совершенно некстати заявился Айя: оказывается, Персия подсеял срочную миссию... Ну и досталось же мне тогда! Хорошо, он бутылки не видел, я ее быстренько затолкнул под кровать. И забыл. А хорошо все-таки, что она нашлась
Я присел на кровать, открыл шампанское и сделал глоток. А ничего - даже несмотря на то, что теплое! Я отпил еще и почувствовал, как на лице появляется довольная улыбка. А что, перестановка - не такое плохое дело! Приложившись еще разок, я решил взяться за кресло.
Надо сказать, что выглядела эта штуковина достаточно внушительно, помню, когда его привезли из магазина, мы поднимали эту громадину наверх втроем, Кен еще ругался, что не понимает, зачем мне такое огромное кресло. Я тогда усмехнулся и пообещал как-нибудь рассказать в деталях, зачем. Сибиряк залился краской, как первоклассник и выпалил, что знать ничего не желает.
Ну так вот. То ли шампанское, выпитое на пустой желудок подействовало, то ли с головой у меня тогда было не все в порядке (а скорее, верны оба варианта), но вместо того, чтобы упереться в пол и толкать кресло так же, как кровать, я ухватился за подлокотник и потянул этого монстра на себя. Руки соскользнули, и гадина рухнула мне прямиком на правую ступню. Боль была такой, что я заорал, как резаный, выдернул ногу, чудом не оставив под ножкой кресла своих пальцев, и упал на кровать, сжимая поврежденную ступню и громко матерясь.
Послышались торопливые шаги, дверь распахнулась и в комнату влетел наш мистер Я-приду-тебе-на-помощь-даже-если-ты-не-просишь, а иначе говоря, Хидака Кен, он же Сибиряк. Кен быстро оглядел комнату, явно ожидая увидеть полдесятка кандидатов на зачистку, но увидел лишь меня. В тот момент я валялся на кровати, сжимая ногу и подвывая от боли. Кен на мгновение даже растерялся.
-Йоджи? - с "умным" видом выговорил он. - Ты чего? - Тут он заметил отодвинутую кровать и кресло посреди комнаты. - Решил уборкой заняться?
Наконец звездочки перед глазами убрались куда подальше, и я смог перевести дух. Осторожно попробовал пошевелить пальцами, и к моему удивлению, мне это удалось. Нога покраснела, но - какое счастье! - перелома не наблюдалось.
-Чертово кресло, - выдавил я, и хотел было от души пнуть его, но вовремя передумал. Все-таки, пинаться босиком - не самая удачная мысль.
Кен посмотрел на мою распухшую ступню и понимающе хмыкнул.
-А… - протянул он. Ну что еще от него ожидать?
- Тебе помочь? - вдруг добавил Сибиряк.
Я взял в руки бутылку и сделал глоток, чтобы боль унялась. По телу разлилось приятное тепло, и я подумал, что упавшее кресло - это еще не самое страшное.
-Можешь помочь, - согласился я, протягивая Кену шампанское. - На, глотни.
Тот с сомнением посмотрел на этикетку, но бутылку взял.
-Напиваешься с утра?
-Да пошел ты, - отозвался я и опустил ноги на пол. Ничего, бывало и хуже. Кен пил прямо из горла. - Надеюсь ты не заразный?
-Ага, - согласился он, - бешенство. От тебя заразился.
Я хмыкнул и неодобрительно покосился на него. Сибиряк был в своей любимой спортивной форме, под мышками темнели пятна пота, в волосах - песок. Свой драгоценный мяч наверняка швырнул где-то внизу, пока мчался мне на помощь, герой-спасатель… Но вслух я ничего не сказал: все-таки он предложил помочь.
Кен отхлебнул еще глоток и поставил почти опустевшую бутылку на пол.
-Ладно, - он откинул черную прядь со лба. - Куда тащить?
Вдвоем мы быстро переставили проклятое кресло и немного подвинули кровать. Я огляделся и довольно улыбнулся. Ничего, сойдет! И тут я обнаружил, что спьяну мы передвинули кресло так, что я стою между ним и кроватью, зажатый с обеих сторон. Я глупо захихикал.
-Вот черт, - Кен тоже рассмеялся и подал мне руку. - Вылезай.
Наверное, шампанское ударило в голову нам обоим, иначе, чем объяснить тот факт, что вместо того, чтобы отодвинуть кресло и спокойно выйти, я полез через него?
Меня подвела разбитая нога. Пока мы перетаскивали мебель, из-за выпивки я почти забыл о ней, но теперь, когда я зацепился пальцами за подлокотник, она напомнила о себе дергающей болью. Я завопил и постарался подтянуть ногу повыше, но не удержал равновесие и рухнул прямо на Кена, вцепившись в его плечи, и уверенный, что сейчас мы упадем оба. Но Сибиряк удержался на ногах, и не дал упасть мне, крепко обхватив за пояс. Я повис на нем, поджав одну ногу, и вдруг вся эта ситуация показалась настолько смешной, что я расхохотался, как ненормальный. Кен тоже хохотал, прижимая меня к себе. И черт, как же мне было хорошо! Мы смеялись и смеялись, не в силах остановиться, упершись друг в друга лбами, как два барана…
Вообще-то я самый высокий из Вайсс. Я, хоть и ненамного, но выше Абиссинца и Кена, которые почти одного роста, и еще я тонок в кости, а облегающая одежда и стильные туфли на двухдюймовом каблуке делают меня намного выше. А Сибиряк, с его спортивной фигурой и широкими плечами значительно проигрывает в росте. Но сейчас, когда я почти лежал на нем, то обнаружил, что могу, не наклоняясь смотреть ему в глаза… Тут оказалось, что мы стоим, обнимая друг друга, истерический смех давно прекратился, и вроде нет больше причин цепляться за Кена… Только ни он, ни я не сделали попытки отодвинуться. И я вдруг понял, что уже несколько минут неотрывно смотрю на его губы… Они у Кена четко очерченные, нижняя немного больше верхней, припухшая будто от поцелуев… Интересно, а что будет если я его поцелую? Странно, я никогда не видел Сибиряка, целующимся с кем-то… С чего вдруг я подумал об этом? Меня никогда не интересовали парни, - тот, один раз не считается, мне даже не понравилось… И я совсем не собирался целовать Кена… Ну разве что провести языком по его губам, узнать, какие они на вкус, и посмотреть, как он отреагирует… Наверняка будет забавно… Черт, я так хотел его поцеловать, что у меня онемели губы! И тут он поднял на меня взгляд. Растерянный, чуть недоумевающий... И я понял, что он думает о том же самом.
-Йоджи, - прошептал он, делая едва уловимое движение мне навстречу. Боже… только дотронуться до этих губ, провести рукой по груди, ощутить под пальцами нежную кожу…
-Кен? - мой голос неожиданно сорвался.
-Йоджи, я… Господи… - выдохнул Сибиряк.
"Ты льстишь мне", - хотел съязвить я, но вместо этого коснулся его губ. Кен вздрогнул всем телом, приоткрыл рот, и я почувствовал на губах его дыхание. По коже пробежал озноб, я нервно втянул в себя воздух и понял, что хочу зацеловать его до смерти, - так, чтобы он забыл свое имя… Но я не знал, как поведет себя Кен, поэтому неподвижно стоял с бешено колотящимся сердцем, сжав пальцы на его плечах… И тут он сам подался мне навстречу и поцеловал… нет, просто прикоснулся к нижней губе. Боже, меня будто током ударило.
-Йоджи? - выдохнул Кен, покрывая мое лицо легкими поцелуями, словно боясь, что я оттолкну его, посмеюсь над ним, - Что мы делаем?
-Мы что-то делаем? - прошептал я, прилагая все усилия, чтобы не сорваться. - Это… Так… просто…
-Игра? - простонал Кен, и руки на моих бедрах сжались.
-Да… - отозвался я.
-Мы… можем… - он провел губами вдоль моей щеки, заставив меня задрожать, - Прекратить в любой момент…
-Это просто игра…
-Это ничего не значит…
-Да…
И тут словно какое-то сумасшествие накрыло нас с головой. Мы вцепились друг в друга, как безумцы, жадно целуясь. Кен застонал мне в рот, прижавшись всем телом. Он был неопытен, это чувствовалось сразу, но господи… Он притиснул меня к стене, перехватывая инициативу, прижался своим каменно-твердым членом к моему, и все остальное перестало иметь значение. Мы исступленно целовались, лаская друг друга, терлись бедрами, сходя с ума от желания. Я рванул вверх майку Кена и запустил под нее руки, наконец позволив себе прикоснуться к его телу. Он застонал и выгнул спину, когда я сжал пальцами его соски.
-Йо-оджи, - простонал он. Боже, я и не думал, что мое имя может звучать так эротично. Крышу у меня снесло так основательно, что я только глухо вскрикнул, когда Кен, содрав с меня майку, прильнул губами к ключице, одновременно лаская через джинсы мой напряженный член.
Я все еще думал, что это игра, даже когда мы упали на кровать и Кен придавил меня к постели. Не помню как, и когда это случилось, но мы уже были раздеты и отчаянно цеплялись друг за друга.
"Это все шампанское", - мелькнула мысль, а затем я вскрикнул в голос, когда Кен, скользнув по моему телу, обхватил губами член… Боже, как сладко… Я прогнулся в позвоночнике и вцепился в простыни, хватая воздух, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не начать толкать бедрами ему в рот. Его горячий, жадный, сладкий рот… Кен стонал, лаская меня, и я не выдержал, подавшись вперед, в его инстинктивно сжавшееся горло. Он издал какой-то задушенный звук, но продолжил ласкать меня, помогая себе руками… О, он явно делал это впервые, некоторые движения были немного неловкими, но это вполне восполнялось избытком вдохновения. А затем я почувствовал в себе смоченный слюной палец.
"Что ты делаешь?" - хотел простонать я, но в этот момент Кен сжал губы, и остатки разума благополучно испарились. Теперь внутри меня двигались два пальца. Черт возьми, этот мерзавец растягивал меня! Наверное, мне надо было оттолкнуть его, сбросить с себя, выставить из комнаты, но… он вытворял своим ртом просто невероятные вещи, и я решил немного подождать… Ну совсем немного… ну же… еще… Кен… пожалуйста… да, так… еще… я … скоро… Ке-ен…
Я не сразу понял, что умоляю вслух. Он быстро потянулся наверх и прижался к моему рту, и на языке я ощутил свой солоноватый привкус, и почувствовал, как Кен дрожит всем телом в нетерпении. Приподняв мои ноги под колени, он двинулся вперед.
-А-аахх… - Больно! Я вскрикнул и вцепился в его ягодицы. Черт, он внутри, он… Только не двигайся, не двигайся…
-Йоджи, - простонал Кен, начиная короткие судорожные толчки, - я… не могу... Ты… о-о… такой тугой… я сейчас кончу…
Я стиснул зубы и закрыл глаза, стараясь расслабиться. И удивительно, боль понемногу утихла, и услышав со стороны чей-то глубокий стон, я не сразу понял, что этот стон принадлежит мне. И это я умоляю Кена не останавливаться, обхватив ногами его талию, и бесстыдно поднимая бедра, помогая ему войти глубже… сильнее… Кен… черт тебя возьми, сильнее… Ке-ен…
Сибиряк стонал у меня над ухом, повторяя мое имя каждый раз, на выдохе, и у меня просто сносило крышу от этого задыхающегося голоса. А потом, когда особенно глубокий толчок отозвался в моем теле сладкой судорогой, я вообще забыл обо всем. Кен обхватил мой член рукой, лаская его в одном ритме со своими движениями.
О… Кен… еще… Так близко… Да-аа!!
Мы кончили одновременно и так сильно, что я едва не потерял сознание. Лежали, словно вплавленные друг в друга, пытаясь отдышаться и наслаждаясь разливающейся по телу блаженной истомой. Наконец Кен со стоном вышел из меня и вытянулся рядом на покрывале, все еще обнимая меня одной рукой. Мокрые мы были, как мыши.
И черт возьми, это был один из лучших оргазмов в моей жизни! И какая разница, что со мной - парень, мой друг и товарищ по команде?
Я повернул голову. Кен смотрел в никуда с напряженно-задумчивым видом. Наверное, тоже решал, на фига это нам было надо. О, ну как же мне было хорошо…Правда, задница немного саднила с непривычки, но это такие мелочи
Выудив недопитую бутылку шампанского, я сделал глоток.
-Будешь?
Кен несколько мгновений смотрел на меня, очевидно, прикидывая, не собираюсь ли я затянуть проволоку на его шее, а затем нерешительно улыбнулся и протянул руку.
-Хочу, - он жадно приложился к горлышку, а я вспомнил, как несколько минут назад эти припухшие покрасневшие губы с такой же жадностью ласкали меня, и удовлетворенно улыбнулся.
-Что смешного? - мгновенно насторожился Сибиряк.
-Ничего, - отозвался я. - Хорошо
Улыбнувшись, Кен обнял меня. И я, будь я проклят, но я тоже обнял его, да еще и довольно мурлыкнул, как кот, объевшийся сметаны, когда он поцеловал меня в висок.
"Интересно, чтобы сказали Оми с Айей, загляни они сюда?" - подумал я, тихо рассмеявшись. Кажется, я нашел отличное средство от депрессии

Они наконец-то возвращались домой! Прожить неделю вчетвером в маленьком, душном номере третьесортной гостиницы, чуть ли не на другом конце острова от их родного Токио. Спать по двое на единственном диване по очереди и следить за их жертвой. "Гребанная миссия, гребанная Бирман, гребанный Персия, гребанная жара… и ни одной девушки за все это время!" Йоджи мог еще долго перечислять все то, что его так достало за эти семь дней, если бы не громкое бибиканье во дворе. Кен оторвался от запихивания в сумки всего того, чего он еще не успел сломать, разбить, порвать и испортить. С него тоже хватило совместного проживания вчетвером в одной комнате. Почти не одетый Оми, почти раздетый Йоджи, подтаявший Айя… Для скромного Кена это было через чур. Плэйбой перестал тупо таращиться на стену и с надеждой высунулся в окно. Надежда тут же растаяла и испарилась. Во дворе стоял раздолбанный пыльный пикап. Годов эдак… Йоджи, наверное, был еще только в проекте.
- И где Айя добыл этого динозавра? - Блондин в сердцах выплюнул сигарету.
Кен тоже выглянул в окно и молча схватился за голову.
"Я работаю с идиотами!" - думал Айя, вылезая из машины и громко хлопая дверью. От чего этот металлолом чуть окончательно не развалился. "Ни минуты покоя!" - вздыхал красноволосый, вспоминая прохладу одиночества своей комнаты.
- Чего уставились? - Крикнул он высунувшимся из окна напарникам. - Тащите вещи!
Кен пару раз пнул дверь в ванную:
- Оми, хватит мокнуть! Отчаливаем.
- Иду! - Отозвался подросток.
"Домой! Последний рывок и … комп, инет!… И бесплатное приложение в виде школы, бе…" - размечтался Оми, натягивая самые короткие шорты, специально приобретенные для этого случая и коротюсенький топик. "Йоджи позеленеет от зависти, когда его увидит" - хихикнул подросток, расчесывая влажные волосы.
Внизу Айя и Йоджи грузили аппаратуру в кузов, пока Кен таскал их вещи. Кинув вайсовские манатки рядом с пикапом, футболист осторожно заглянул внутрь и, обнаружив всего три сидения, громко завопил:
- Чур, я за рулем!
У старших Вайс заложило уши.
- Хорошо, хорошо, только не кричи. - Пропыхтел сигаретой Йоджи.
Айя согласно кивнул.
Все вещи благополучно упихались в кузов, Кен сел за руль, Айя рядом, Йоджи, высунув длинные ноги, курил. Ждали только Оми.
- Gomen… Ну, что поехали? - Выскочил на крыльцо подросток с небольшим рюкзачком на плече.
Йоджи выронил сигарету и закрыл глаза: "Мне срочно нужна девушка, хотя бы и Манкс…"; красноволосый судорожно вздохнул: "Я же всю дорогу буду держать его на коленях!"; щеки Кена просто запылали, и он отвел глаза: "Слава яйцам, я за рулем!"
Оми, невинно хлопая большими глазищами, уставился на застывших друзей:
- Эй, вы чего? Йоджи-кун, двигайся, я к Айе-куну сяду, а ты держи мой рюкзак. Валим отсюда!
Кудо пропустил подростка. Но Оми споткнулся о ноги плэйбоя, и руки бишонена уперлись между бедер зеленоглазого блондина, затянутых в узкие брюки. Йоджи чуть было не взвыл от напряжения.
- G… gomen… - Виновато улыбнулся парнишка, перелезая к Айе.
Маленькая попка мелькнула перед глазами плэйбоя и плюхнулась на колени красноволосого. Оми немного повозился, устраиваясь поудобнее. Айя закрыл глаза и попытался сконцентрироваться на… катане.
- Йоджи, убери свои грабли! Поехали! - Кен завел мотор.
Через пять минут напряженной тишины Оми опять завозился.
- Что… - Попытался спросить красноволосый, когда теплые ладошки забрались ему под рубашку.
- Меня немного укачало… Йоджи-кун, ты не мог бы достать из моего рюкзака чупа-чупс?
- Умм… Сейчас. Запасливый ты, однако. Выбирай. - Почти совладевший с собой блондин протянул три леденца.
- Arigato. - Мурлыкнул Оми, разворачивая чупа-чупс и засовывая его в рот.
Потом вернул обратно свою руку под рубашку Айи.
- Кен, может, радио включишь? - Лениво протянул Йоджи, отрываясь от окна и переводя взгляд на футболиста, краем глаза замечая Оми сосущего леденец…
Эти сладкие губы, острый язычок, полу прикрытые голубые глаза… Брюки вдруг стали слишком узкими для плэйбоя. Оторваться от этого чудесного ротика было выше его сил.
Кен послушно включил музыку, что-то романтическое.
Оми прильнул к Айе, мурлыкая песни себе под нос и выводя замысловатые узоры на голой груди красноволосого. Рубашка последнего к этому моменту почему-то была уже расстегнута. Айя, закрыв глаза, сам чуть не мурлыкал от удовольствия.
Кен на минуту оторвался от дороги, чтобы взглянуть на притихших товарищей. Его бросило в жар, а машина опасно вильнула. Но никто из его напарников поглощенных друг другом этого не заметил. Кен здраво решил, что лучше ему вернуться к дороге.
Еще полтора часа прошли в блаженном молчании. Навстречу проехало пару машин, предостерегающе моргнув фарами.
- Похоже, впереди копы… - Нарушил тишину Кен.
- Да? - Переспросил Йоджи.
- Ммм… - Приоткрыл глаза Айя.
- ОК, давайте, я к вам троим, на колени лягу. - Быстро сообразил Оми.
Как они проехали мимо полиции, никто из старших Вайс не помнил. Кен пытался сосредоточиться на дороге, но какое там, когда тебя за талию обнимают нежные руки, и легкое дыхание касается низа живота. Айя крепко держал одной рукой подростка за талию, а другой неосознанно водил по нежной коже возле маленького пупка Оми, ощущая под пальцами квадратики упругих мышц. Йоджи нежно гладил длинные ноги голубоглазого бишонена и наслаждался видом слегка задравшихся шорт.
- Кажись, пронесло. - Снова подал голос Оми, уже битый час лежал на коленях напарников, и его теперь точно порядком укачало.
- Да? - Первым очнулся Айя и аккуратно усадил подростка себе на колени.
Йоджи попытался возмутиться такой несправедливости, но наткнулся на грозный взгляд красноволосого и умолк. Однако Оми свои ноги с колен плэйбоя не убрал. И Йоджи, в сотый раз проклиная свои узкие брюки, стянул с подростка ботинки и уткнулся носом в круглые коленки Оми, нежно обнимая его за ноги. Вредный бишонен, обняв одной рукой за шею красноволосого, играл язычком с его левым ухом и длинной сережкой, пока Айя покрывал поцелуями загорелую шею юноши. Кен завистливо вздохнул. Оми утешительно погладил его по бедру и пробежался пальчиками по напряженной ширинке. Футболист со свистом выдохнул.
От жары, тесноты, недельного воздержания и соблазнительного юного тела, не важно, что того же пола, что и они сами, у Вайс тихо съезжала крыша. Шульдих бы пол жизни отдал, ну не своей, а предположим Брэда, чтобы хоть одним глазком взглянуть на это.
Раздолбанный пикап со всей аппаратурой остался забытым во дворе. Кен трясущимися руками открыл магазинную дверь, пропустил Айю и Йоджи, несущих на руках Оми, и быстро захлопнул ее перед носом любопытных девушек, а потом бегом двинул за напарниками.
- Моя комната ближе… - Промурлыкал Оми.
Йоджи ботинком распахнул дверь.
Утром Бирман заглянула в магазин. Там как всегда было полно народу.
- Ohayo! - Прокричала она всем и, схватив Оми за шкирку, оттащила в сторону.
- Где вас всю неделю носило? - Прошипела девушка, критически оглядывая всех Вайс по очереди.
Что-то в них ей очень не понравилось. Почти улыбающийся Айя, Мечтательный взгляд Йоджи, постоянно краснеющий Кен и совсем уж довольный Оми.
- Пойдем в кладовку. Я все объясню. - Подросток виновато отвел глаза.
Закрыв за собой дверь, Бирман нетерпеливо спросила:
- Ну, и?
- Ты обещала пойти со мной на свидание. - Выпалил Оми.
- Ты знаешь условие. - Усмехнулась та.
// Две недели назад //
Та же подсобка.
- Бирман, ммм… можно тебя спросить? - Смущенный Оми уставился в пол.
- Да, конечно. - Улыбнулась девушка.
- Бирман, а ты бы пошла со мной на свидание? - Даже кончики ушей подростка покраснели.
Улыбка Бирман расплылась до ушей.
- Не раньше, чем Вайс переспят друг с другом, - хихикнула она, потом взяла Оми за подбородок и печально заглянула в его глаза. - Я же старше тебя, котенок.
- Неважно! - Пылко ответил Оми.
- Ты слышал мое условие. - Бирман растрепала светлую челку подростка и вышла.
//Настоящее время//
- Держи! - Улыбающийся подросток протянул девушке большой конверт.
Из него выпало несколько фотографий. Бирман нагнулась их поднять, да так и села на пол. Улыбка сбежала с ее лица. На фотках были Вайс. Голые. Занимающиеся групповым сексом.
- Немного смекалки, липовая миссия (хакерство имеет свои преимущества), и современная техника у себя в комнате… Ну, так что, сегодня вечером? - Оми поднял Бирман с пола и с надеждой взглянул на нее.
- Hai. - Убитым голосом сказала девушка. (Все ее мечты на счет высокого зеленоглазого блондина рассыпались в прах.)

Денек закончился очень "мило", впрочем, как обычно: вечером в магазин завернула Мэнкс и заявила, что требуется два человека на всю ночь для наблюдения за объектом с последующей возможностью поступления приказа о ликвидации. На первый взгляд миссия не сулила ничего особо опасного, посему Айя решил взять с собой Кена, куда более приспособленного к длительному бездействию, чем Ёдзи, не забыл напомнить Оми о том, что завтра у того контрольная и желательно было бы лечь спать не в пять утра и сурово посмотрел на Ёдзи, так, на всякий пожарный, дабы тот не расслаблялся. Через минуту парочка мирного вида парней вышла на вечернюю "прогулку", просто два друга, пожелавших подышать свежим воздухом.
Объект вернулся домой после работы и вполне мирно занялся домашними делами, не предпринимая ничего особенно страшного – приготовил ужин, помыл посуду, полил цветы и уселся перед телевизором. Удобно расположившись на крыше, Вайсс устроили слежку по графику "два через два часа": пока один отсыпается, другой, вооружившись биноклем, наблюдает за окнами квартиры. К счастью, погода была теплая и безветренная, посему парни даже умудрялись подремать. Около пяти утра стало окончательно ясно, что ликвидация объекта отменяется – небо светлело, гасли звезды, скоро предрассветная тишина сменится шумом просыпающегося города.
Айя, иди домой, хоть остаток ночи поспишь нормально, - предложил Кен, потягиваясь, когда напарник растолкал его после очередной двухчасовой спячки, - Все равно мне осталось последнюю "смену" отследить – и домой. Чего ты будешь тут дремать, жестко, неудобно, а тебе с утра в магазине работать!
Айя подумал – подумал и решил, что Кен, пожалуй, прав. Толку-то торчать рядом и ждать, все равно в предыдущую ночь он спал меньше Хидаки, только справедливо будет.
- Ладно. Спасибо.
- Да не за что, - дружелюбно улыбнулся Кен, не отрываясь от бинокля.
- Увидимся.
- Ага.
Айя с удовольствие прогулялся по сумрачному городу, навстречу попалось лишь несколько ранних пташек – бегунов. Это оказалось неожиданно приятно – просто шагать по пустым улицам, ни о чем не думая, забыв о том, кто ты есть и почему идешь домой в пять утра.
Дома Айя поднялся по ступенькам на второй этаж, на ходу стягивая плащ, думая только о том, как наконец примет душ и сможет провести хоть часок в постели. Что-то неправильное привлекло его внимание в коридоре, он присмотрелся – дверь в комнату Ёдзи была приоткрыта. Фудзимия спокойно подошел к ней, чтобы закрыть – и увидел.
Забавно.
"Так. Замечательно. Пока никого не было, он приволок домой девицу… Лучше не бывает", – подумал Айя, отстраненно разглядывая сквозь щель неплотно прикрытой двери спящую парочку. Пальцы на секунду крепко сжали рукоять катаны, но тут же расслабились. Парень тихонько прикрыл дверь и отправился в свою комнату – он вдруг почувствовал, что утомился. Слишком сильно устал для такого легкого задания.
Ну хоть бы дверь закрыть соизволили! А то Оми за последнее время совсем отвык от прежнего Ёдзи, таскавшего домой девиц пачками, незачем мальчику расстраиваться, он, кажется, уже размечтался о "семье" – все же с присутствующим по вечерам Ёдзи иллюзия выглядела более полной.
Айя дошел до своей комнаты, тщательно заперся, осторожно положил катану на кровать, бросил плащ на спинку стула. Посмотрел, передумал, аккуратно повесил в шкаф. Некоторое время бездумно пялился на заправленную постель, потом рухнул ее и отрубился, едва его голова коснулась подушки.
- Черт! – Ёдзи приподнялся на локтях, тупо глядя на распластавшуюся рядом спящую девушку.
Ну надо же! Мать твою! Вчера, едва ребята ушли и Оми поднялся к себе, он выскользнул из дома и отправился в клуб. Давненько он не веселился! Это-то его и подвело. Шум, сигаретный дым стеной – хоть топор вешай, ритмичная музыка, мерцание софитов, обильно сдобренные неким количеством спиртного, сделали свое дело. Одна из посетительниц, высокая яркая брюнетка, явно клеилась, и Кудо, немного подумав и выпив еще пару порций, просто притащил радостно повисшую на нем девицу к себе. Ладно бы он переспал и отправил ее ночью домой на такси, пока не вернулись парни, как собирался! Так нет же, после секса он просто взял и уснул, вырубился напрочь!
Ёдзи некоторое время пялился на обнаженную красотку, потом в коридоре послышались тихие шаги, он глянул на часы – и остолбенел. Проспал все на свете!!!
Парень выполз из-под одеяла, натянул на голое тело брюки, осторожно выглянул в коридор – и оказался лицом к лицу с Кеном.
- Ой, доброе утро, ты чего так рано встал? – искренне удивился брюнет.
Ёдзи осмотрелся:
- А где Айя?
- Я его раньше отпустил, наверняка дрыхнет в своей комнате, - устало улыбнулся Кен, - А что?
- Да так, просто… - пробормотал блондин и закрыл дверь.
Отлично. Значит, Айя вернулся еще ночью. Впрочем, дверь была закрыта, Фудзимия наверняка просто прошел к себе и спокойно уснул. Теперь остается лишь дождаться, когда Кен уйдет в душ… Стоп! Ведь скоро встанут Оми с Айей!
Ёдзи подскочил к постели, затормошил девушку:
- Вставай! Вставай, мать твою!
- Че-его? – она уставилась на него сонными глазами в потеках размазанной косметики.
- Да просыпайся же, говорю!
Не слушая вялые возражения, Ёдзи выволок … (имени он так не вспомнил) из кровати и принялся торопливо одевать.
- Да что такое? – попыталась сопротивляться новая знакомая.
Ёдзи автоматически забормотал, одновременно натягивая на нее майку:
- Я с братьями живу, младший – очень впечатлительный, ночь была просто великолепна, но если он тебя увидит, то тут же потребует, чтобы я на тебе женился, а ты же этого не хочешь, правильно?.. - и, не дожидаясь ответа девицы, Ёдзи, предварительно выглянув в коридор, потащил ее вниз.
Выскочив на улицу, он чудом поймал такси, запихнул в него гневно шипящую брюнетку, сунул водителю деньги:
- Прощай, дорогая, я позвоню!
"Дорогая" только через полквартала сообразила, что не оставила этому потрясающему парню никаких координат, впрочем, судя по его утреннему поведению, это бы и не помогло… А жаль, в постели парень хорош…
Ёдзи посмотрел вслед автомобилю, чтобы удостовериться, что девица не попросит остановить, убедился, что она исчезла из его жизни, с облегченным вздохом развернулся на месте, собираясь возвращаться в дом – и едва не вскрикнул от неожиданности.
В дверях стоял Айя. Каменного вида Айя в своем вечном идиотском свитере и брюках, поразительно свежего вида.
Без любимой катаны, что несказанно порадовало Ёджи.
- О, доброе утро, - широко улыбнулся блондин, наскоро прикидывая, заметил ли девицу вождь.
Айя молча кивнул, отвернулся и направился на кухню. Ни единый мускул на лице не дрогнул, мать его! Ёдзи отправился следом вальяжной походкой, впрочем, не слишком медленной, потому что выяснить, что именно видел Айя, все же следовало. Но не удалось – за столом сидел бодрый выспавшийся Оми и что-то рассказывал Айе. Тот по обыкновению внешне не реагировал на слова мальчика, однако вроде бы внимательно слушал.
Ёдзи сел на стул, закинул ногу на ногу, хотел было закурить, но посмотрел на Айю и почему-то передумал. Лидер не бросил на него более ни единого взгляда, только коротко кивал в такт словам Оми.
- Айя – кун, сегодня ведь вы с Ёдзи – куном будете в магазине, правда? – зазвенел голосок Оми, - Ведь Кен - куну надо отдохнуть!
Айя все же посмотрел на Ёдзи. Лучше бы не смотрел! Не глаза – рентгеновские лучи! Или лазерные, обжигают не меньше. Впрочем, лицо – как обычно, просто посмертная маска, только не искаженная мукой.
- Да, Оми, ты прав, я его предупрежу, - голос ровный, ледяной.
Мальчик улыбнулся, бросил торопливый взгляд на часы, ойкнул и выскочил из кухни с воплем:
- Опоздаю!
Айя и Ёдзи остались сидеть за столом, Айя молча пил чай, Ёдзи принужденно улыбался. Первым подал голос блондин (кто бы сомневался!).
- Как спалось?
Айя зыркнул на него исподлобья и снова опустил глаза к чашке.
- Последние два часа – крепко.
Ёдзи кашлянул, собираясь с мыслями. Как же выведать у этого айсберга?.. Не прямо же спрашивать, отсутствие катаны ни о чем не говорит, кухня – просто кладезь колюще - режущих и острых предметов. Тем более что при желании можно и округло-тупым весьма неслабо запустить…
- А почему ты так рано встал?
- Выспался, - едва заметно пожал плечами Фудзимия, вообще не поднимая глаз.
- А-а-а… - протянул Ёдзи, лихорадочно соображая, как же разрулить тему.
Впрочем, Айя уже поднялся на ноги, бросил через плечо:
- Я в душ, потом – в магазин, надеюсь, ты появишься вовремя, - тон ровный, ни малейшего намека на эмоции.
"Уф, кажется, не знает!" – облегченно вздохнул блондин, уставившись на широкую спину вождя – привычный ракурс. Но в дверях Айя внезапно остановился и, не оборачиваясь, глухим голосом добавил:
- И в следующий раз закрывай дверь в свою комнату, когда приводишь девушек на ночь, ты же знаешь, что в доме живет подросток, - после чего исчез из поля зрения Ёдзи, только скрипнула ступенька лестницы и где-то наверху чуть слышно хлопнула дверь.
Блондин некоторое время созерцал пустой дверной проем, затем дрожащими пальцами вытянул из мятой пачки сигарету, долго прикуривал, торопливо затянулся и тупо уставился в стену. В голове крутилась только одна мыль: "Он меня убьет!"
Не убил. Мало того, не просто не убил, Айя вообще перестал замечать Ёдзи, в упор не видел! Они вот уже полдня работали вместе в магазине, а Фудзимия умудрился ни разу не обратиться к блондину, делал все сам, избегал находиться с ним в одной и той же части магазина и… слишком много времени он уделял девчонкам! Каждую свободную минутку он тратил на то, чтобы советовать восторженным малолеткам, какие цветы выбрать, как за ними ухаживать…
Айя упорно старался занять появившееся лишнее время чем угодно, даже общением с утомительными девушками, только бы не пришлось разговаривать с Ёдзи, стоять с ним рядом… Его спасала многолетняя выдержка. Впрочем, и она была готова изменить хозяину, судя по тому, какие взгляды на него бросает блондин, вечером им предстоит нелегкий разговор. "Главное – не убить его, во всяком случае, не сразу..."
Ёдзи был на грани. Молчание Айи действительно убивало, медленно, но верно, сознание собственной вины из маленького покусывающего червячка уже превратилось в огромного пожирающего червя из "Дюны". Странно, еще вчера ему почему-то казалось, что он не знает слова "раскаяние"…
Айя составлял очередной букет и думал о том, что лучше бы он тогда взял с собой на задание не Ёдзи, а Кена. И не было бы сейчас никаких проблем, и то, что, казалось, умерло в груди давным-давно, не покалывало бы…
Себе можно признаться – он сам виноват. Виноват в том, что выбор его тогда пал на Ёдзи, неугомонного, сумасшедшего Кудо, в том, что они слишком долго выжидали удобного момента для нападения и поэтому нарвались на серьезные неприятности, вернулись домой под утро ужасно усталые, попали под ливень… Просто вошли, два до предела измученных парня, бросили на пол мокрые от дождя плащи, разулись, доплелись до гостиной. Айя стек на диван, Ёдзи рухнул на пол рядом. Сил подниматься наверх не было.
- Покажи лоб, - приказал Айя.
Только тогда Ёдзи обнаружил, что вместе с каплями дождя по лицу сбегает ручеек крови – видимо, в процессе драки кто-то рассадил ему бровь.
- Ерунда, - вяло махнул рукой блондин.
Не слушая его, Фудзимия подтянул голову расположившегося на полу напарника к себе на колени, осторожно стер кровь краем рукава, разглядывая глубокий порез. Ёдзи автоматически закрыл глаза, когда пальцы Айи пробежались вдоль его брови, оценивая степень и площадь поражения, на всякий случай откинули с лица волосы, открывая чистую, без единой царапины кожу на лбу.
- Жить будешь. Разумеется, плохо и недолго, - пробормотал Айя, - Но ты прав, ерундовый порез, твоя несравненная красота не пострадает.
Ёдзи, этот язвительный наглец ничего не ответил, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Айя подозрительно нахмурился, чуть наклонился вперед, прислушиваясь к дыханию парня, и оторопел: Балинезиец уснул. Просто взял и уснул, удобно устроив голову на его коленях.
"И что же мне с ним теперь делать?" – Абиссинец напряженно размышлял. Будить – жалко, Ёдзи ведь и правда ужасно утомился, а сейчас вон, морщинки на лбу разгладились, выражение лица непривычно мирное, спокойное, даже счастливое. Тащить – Айя и сам вымотался, как собака, себя бы на второй этаж донести, не то что эту оглоблю! Разве что оставить его дрыхнуть тут, на диванчике… А что? Накрыть пледом, пусть спит.
"Оглобля" вдруг засопел, схватил ладонь, неосмотрительно забытую Айей у него на лбу, и потянул вниз, на себя. Фудзимия от возмущения аж задохнулся: нет предела человеческой наглости! Ёдзи тем временем, не просыпаясь, вцепился в руку лидера обеими верхними конечностями, прижал к своей груди и пробормотал что-то одобрительное. В итоге Айя оказался сидящим в полусогнутом положении так, что подбородок его практически покоился на плече блондина. "Идиотская ситуация", - подумал тогда Фудзимия, пытаясь осторожно отнять руку у Ёдзи, но тот выдал несколько непечатных выражений. Оказывается, во сне он ругается не менее виртуозно…
Тогда Айя решил подойти к проблеме с другого бока. Он извернулся, подхватывая тело Ёдзи на руки, для чего пришлось обнять шею парня плененной рукой, а вторую просунуть под согнутые колени, с некоторым трудом поднялся – одна нога уже успела затечь. Теперь он стоял посреди гостиной, держа на руках Балинезийца. Внезапно Айя пожалел о том, что рядом нет Кена с камерой: вот умора, штатный плейбой спит, как котенок, удобно устроившись в его объятиях! Вот было бы поводов для шуток!
Примерившись, Айя опустил друга на диван, вытянул руку из-под коленей, дернул вторую – ан нет. Ёдзи вцепился в нее, словно утопающий – в спасательный круг. Теперь смеяться впору было над красноволосым лидером: он стоял над диваном, склонившись над Балинезийцем в глубоком поклоне, лицом к лицу со "спящим красавцем", не имея возможности отодвинуться и выпрямиться, глаза уже просто слипались от усталости… А будить крепко уснувшего друга было до ужаса жалко!!! Но надо.
Фудзимия снова потянул назад руку. Два мата. Дернул сильнее. Пять матов.
- Ёдзи, отпусти, - прошипел Айя прямо в лицо парню, едва не засыпая на ходу.
Блондин вдруг заворочался, не открывая глаз, наугад махнул одной рукой, поймал Айю за шею и сонно пробормотал:
- Да угомонись уже, ложись давай!
- А? – не понял Абиссинец, упорно сопротивляясь.
Но то ли лежа тянуть удобнее, то ли сил у Ёдзи после этой ночи осталось чуть больше, только блондин медленно, но верно подтягивал к себе Айю за шею. Тот уперся свободной ладонью в спинку дивана, всерьез опасаясь свалиться на спящего Балинезийца.
- $#@%~, - отчетливо и очень злобно пробурчал Ёдзи.

-Оми!
- Наги!
- Какого черта ты делаешь, парень?
- Будешь продолжать в том же духе, и мне придется поучить тебя дисциплине!
- Я что тебе говорил насчет виртуального секса?!
- Если ты не перестанешь себя так вести, я буду вынужден сменить пароль на Интернет!
- И все же, с кем это ты чатишься?
- Шульдих, ты влез в его мысли? С кем он говорит?
- Только не говори, что это кто-то незнакомый! Оми, наверняка ему лет сорок, он лысый и толстый!
- О, тебе это понравится, Брэд! Ну все, гаденыш мелкий, на этот раз ты действительно попал!
- Я абсолютно уверен, что вы даже не представляете, на что это вообще похоже, не то что- как этим заниматься.
- Наги, я настаиваю, немедленно отключайся!
- Именно так, малыш. Займись уборкой на кухне. Никакого виртуального секса для младших, пока вы еще живете под моей крышей. Дьявол, неужели я это сказал?!
- Наги… наверное, потребуется время для перепрограммирования.
Оми плюхнулся на кровать с ужасно раздраженным видом и уставился в потолок.
-Это нечестно! - хмуро пробурчал он.
- До них просто не доходит! – пожаловался Наги, утыкаясь лицом в подушку и со злостью стискивая кулаки.
- Он старше меня всего на дурацких пять лет! – скорчил гримасу Оми, нервно ероша уже и так спутанные волосы.
- Как будто лишние десять лет – это целый кладезь опыта. – проворчал Наги, направляясь через всю комнату к окну.
Оми пялился на улицу из окон Конеко, его глаза вдруг сузились, хитрое выражение появилось на ангельском личике:
- Придумал!
- Убегу! – пылко поклялся Наги.
>Понял. Встречаемся в этом месте через час<
>До встречи<
> Logout <
>Офф<
Оми выключил компьютер и решительно зашагал по ступенькам, прошел через магазин и вышел на улицу.
Наги воровато оглянулся, выплывая из окна на втором этаже. Коснувшись ногами земли, он презрительно ухмыльнулся и побежал. Как будто глупый пароль мог ему помешать!
Оми немного нервно огляделся, вздрогнув от шелеста где-то в кустах. Он был в парке, где они договорились встретиться с Наги, но до сих пор не было видно никаких признаков юного Шварц.
Наги вглядывался в темноту, пытаясь рассмотреть своего Интернет-любовника на фоне темных деревьев. За его спиной раздался звук хрустнувшего под чьей-то ногой сучка. Он крутанулся на месте, почти ожидая увидеть одного из старших Шварц.
Оми едва мог вздохнуть. Это был он, он знал, это он… Он стоял, отвернувшись, и вглядывался в группу деревьев на некотором отдалении. Веточка хрустнула под ногой Оми, мальчик перед ним быстро обернулся, его рефлексы были развиты не хуже, чем у Оми.
Наги задохнулся. Это был он – Оми – был здесь и стоял прямо перед ним…
Оми не понял точно, кто двинулся первым, но внезапно его руки обвились вокруг Наги, а руки Наги обняли его, а его губы коснулись губ мальчика, и язык Наги скользнул в его рот.
Наги задохнулся, мягко застонав в рот Оми, когда тот плотнее прижался к нему. Его коленки ослабели от ощущений, пронизывавших тело, и вдруг стало просто невозможно сохранять вертикальное положение. Он упал на землю, ощутив прохладную влажность травы под ним и теплую упругость тела Оми на нем.
Губы Оми коснулись щеки Наги, скользнули по ней и спустились к шее.
Наги вздрогнул, чувствуя движение влажных губ по коже. Теплое дыхание Оми пощекотало его ухо, когда юноша прошептал: «Я думаю, теперь мы одни».
Оми продолжал целовать юношу, даже когда его глаза внимательно обежали пространство вокруг них. Не самое безлюдное место в парке, но уже было поздно, и кроме них тут никого не было.
Наги осторожно задействовал свою силу, стараясь, чтобы Оми не понял, что он делает. Он не чувствовал ничьего присутствия поблизости, и это было очень хорошо, потому что рука Оми забралась под его майку, и уверенные пальцы пробежались по его уже-напряженным соскам.
Оми тихо простонал, сдергивая через голову майку с Наги и жадно прижимаясь ртом к гладкой теплой коже мальчика. Были только они, только он и Наги, и они были вместе – действительно, вместе, не только через компьютер с постоянной угрозой того, что Еджи или Брэд их застукают. Они были вместе и могли делать все, что захотят… Его пальцы двинулись к бедрам Наги, он нетерпеливо расстегнул штаны на мальчике, запуская в них руку.
Наги вскрикнул, почувствовав губы Оми на своей коже, почувствовав, как расстегивают его штаны, почувствовав руку Оми… Боже! Он слышал, как колотится сердце в груди. Это биение было таким сильным, таким громким, что почти причиняло боль. Его тело приобрело такую чувствительность, о которой он даже помыслить не мог… каждое ощущение, каждое прикосновение, каждая ласка накатывалась и опадала под новой, еще более сильной волной, пока все они не смешались в одно бушующее море удовольствия.
Рука Оми все убыстряла темп, лаская Наги. Оми чувствовал удовольствие, которое получал мальчик – и прикасаясь к нему, и слыша его все более громкие вскрики… Он понимал, что Наги уже близок… Он посмотрел сверху на раскрасневшееся лицо Наги, и почувствовал, как его собственное возбуждение отозвалось болезненным толчком, реагируя на выражение экстаза, исказившего тонкие черты мальчика. Он был уже близок, Оми это знал… и он не мог больше оттягивать момент удовольствия, к которому стремился мальчик… Если бы только все было немного романтичнее, если бы они не должны были убегать и прятаться, и заниматься этим на улице, в парке…
Наги был на пределе, он напрягся, предчувствуя уже совсем скорую разрядку. Он повернул голову набок, с силой кусая губы, стараясь не дать себе закричать, не привлечь любопытного взгляда того, кто мог бы проходить мимо…
- Проклятье!
- Наги! Это недопустимое поведение!
- Еджи, на помощь! Кажется, я ослеп!
- Если бы только у меня была с собой камера! Я бы заработал состояние, продавая это в Интернете!
- Заткнись, Кен!
- Заткнись, Шульдих!
- Это – НЕ укладывается в условия миссии, Цукиено!
- Хе-хе-хе. Трахаться в парке при посторонних - это делает богу больно!
- Заткнись, Айя!
- Зачем вы притащили этого психа?
Оми замер, все еще чувствуя пульсацию в своей руке. Дьявол! И как, во имя всего святого, они их нашли?!
Наги стонал, не в силах прекратить движение бедрами, разрывающийся между стыдом и непреодолимым желанием продолжить то, что они делали.
- Оми, ты… ты… пал.
- И ты тоже, Наги!
- Это все ваша вина! Если бы следили за своим гаденышем, как следует, он бы не смог развратить нашего Оми!
- Развратить его?! Он старше! Да ваш младенец под статью попадает!
- Под статью?! Да что за дерьмо!
- Да я … Я покажу тебе – «дерьмо»!!
- Еджи, о чем, мать твою, ты думаешь?!
- Ха-ха-ха-ха! Мой бог! Это сильно! Ничего смешнее не видел уже много лет!
- Что ты, черт возьми, веселого нашел, Шульдих?!
- Давай, крошка Кен-кен! Знаешь, это здорово!
Оми рывком вскочил на ноги, подтягивая своего растрепанного любовника следом, с ужасом вглядываясь в разворачивающуюся перед ним картину. Еджи и Брэд дрались, подтянутые тела врезались друг в друга, судорожно сжимались кулаки, об оружии в запале боя они просто забыли.
Наги возился со штанами, пытаясь прикрыться. Он с трепетом наблюдал за происходившим сражением. Лицо Брэда пылало… Он ни разу не видел, чтобы босс так открыто демонстрировал свою ярость.
Взволнованный вздох привлек внимание Оми. Кен обходил сражающихся кругом, очевидно, пытаясь найти способ помочь, не мешая концентрации Еджи. Айя стоял позади, скрестив на груди руки, и наблюдал за происходящим с выражением крайнего неодобрения.
Наги нервно взглянул на своих. Шульдих скорчился на земле, он хватался за грудь и истерически хохотал. Фарфарелло стоял за ним, на его покрытом шрамами лице светилась широкая довольная усмешка, а пальцем он осторожно пробовал сверкающее лезвие своего любимого ножа.
Оми отвернулся и посмотрел на своего любовника.
Наги взглянул в ярко-синие глаза юноши.
Оба кивнули.
А потом одновременно развернулись и рванули прочь со всей скоростью, на которую были способны.
Оми чувствовал пальцы Наги, отчаянно сжимающие его руку, пока они бежали. Он не знал, куда они держали путь или куда им нужно было попасть. Он только понимал, что им надо бежать. И они бежали.
Сердце Наги снова принялось гулко бухать в груди, но уже по совершенно иной причине. Но он ни на что не обращал внимания, сконцентрировавшись на том, чтобы убраться подальше от их чрезмерно внимательных партнеров по команде настолько быстро, насколько это было возможно.
Оми казалось, что прошло несколько часов, когда они, наконец, остановились. Похоже, они оставили позади полгорода. Они были в парке, уже совсем в другом, и он потащил Наги за собой в уютную тень одной из ив.
Наги прижимался к Оми в удобном объятии и пытался восстановить дыхание. Наконец-то. Они должны были их потерять. Не было ни единого признака их команд поблизости с тех пор, как они удрали, и, к тому же, они бежали так быстро…
Ужасное сердцебиение Оми потихоньку успокаивалось, и он все отчетливее начинал ощущать теплое тело, прижимавшееся к нему.
В это время Наги медленно поднял голову и улыбнулся Оми.
Вайс улыбнулся шире, - Итак, - мурлыкнул он, - на чем мы остановились?
Наги серьезно пялился на него несколько секунд. Внезапно он коварно усмехнулся, вытянул стройную ногу и подцепил Оми ловкой подножкой, отправляя их обоих в недолгий полет на землю. – Вот на этом. - шепнул он, беря руку второго мальчика и прижимая ее к ощутимому бугорку на брюках.
Оми поцеловал извивающегося под ним мальчика. Несмотря на досадную помеху, его желание к юному Шварц горело все так же жарко.
Наги медленно успокоился, ощущая влажную землю, она мягко пружинила под его спиной, в то время как Оми снова забрался к нему в штаны.
Оми высвободил член мальчика из плена ставшей тесной одежды и задохнулся от красоты увиденного. Он медленно нагнулся и позволил своему дыханию коснуться чуть вздрагивающей плоти, даря безмолвный намек на то, что случится дальше.
Дыхание Наги прервалось, когда он ощутил прикосновение теплого воздуха к чувствительной коже. Оми ведь не мог… Оми не мог… Боже, он собирается коснуться его… там, коснуться ртом… Он дрожал в ожидании, уверенный только в том, что эти ощущения будут лучшим из того, что он когда-либо чувствовал.
- Хей!! Отвали от него!
- Это ты виноват, Кудо! Очевидно, что этот ребенок просто невоспитан!
- Пошел ты, Кроуфорд! Мне не нужны родительские советы от агента зла!
- Боже! Оми, не прикасайся к этому, парень! Ты ведь не знаешь, где это было!
- Кенкен, тебя самого это никогда не останавливает, когда ты трогаешь Фуджимию!
- Шульдих!! Откуда, черт возьми, ты…
- Я знаю все о тебе, Хидака. Даже то, что ты на самом деле любишь делать с футбольным мячом.
- Шульдих!! Shi-ne!!! Только Я имею право знать об этом фокусе с мячом..!
- Хе-хе-хе! Футбольные мячи как секс-игрушки – это делает богу больно!!
У Оми болело в груди. Казалось, что он уже целую ночь только и делает, что убегает от своих товарищей по команде, которые твердо решили разрушить его личную жизнь еще до того, как она, собственно, началась. Его нога попала в выбоину, и он почти упал, в последний момент уцепившись за руку Наги, чтобы сохранить равновесие.
Наги споткнулся, когда Оми повис на нем, но они быстро выровняли шаг и продолжили бежать. К счастью, Айя набросился на Шульдиха с катаной наперевес, и это отвлекло остальных убийц в достаточной степени, чтобы они с Оми смогли вырваться из этого… снова.
Оми тянул младшего мальчика за собой в длинную темную аллею. Он втиснулся спиной к стене и прижал убийцу- Шварц к груди. Они долго стояли там, просто переводя дыхание.
- Это какое-то сумасшествие. – пробормотал Наги в плечо Оми, вдыхая запах старшего мальчика, чувствуя влажную ткань его рубашки. Наги легонько вздрогнул. Его собственная рубашка потерялась два парка назад.
Оми провел рукой по голой, влажной от пота, спине.
- Знаю. – прошептал он. – Но… хм, во всяком случае, это не парк.
Наги усмехнулся. Это было похоже на déjà vu.
- Ну, - пробормотал он, подчиняясь неизбежному. – Похоже, они нас потеряли. – закончил он, позволяя себе опуститься на землю, утягивая вайс за собой.
Оми с нетерпением подчинился. Он собирался показать Наги то удовольствие, которое он заслужил.
Наги закрыл глаза, стараясь не замечать неприятные запахи аллеи и не думать о том, на чем это скользком он лежит.
Ох, конечно, это не было лучшей обстановкой для занятий любовью, раздраженно думал Оми, впиваясь взглядом в любопытную крысу, сидящую на некотором отдалении, ее усики с любопытством дернулись, когда Наги принялся стонать. Это все они виноваты! Почему они просто не могут оставить их в покое?
Наги застонал. Оми дотронулся до него снова, дотронулся до его несчастного измученного тела. Оно было отвергнуто столько раз, но, конечно, в этот раз…
- Что творится с вами двумя?! Вы как парочка кроликов!
- Наги, даже для тебя это слишком низко!
- Не знаю, Кроуфорд, похоже, что это как раз он ниже Оми.
- Кудо, тебя мне на сегодня уже хватило с избытком…
- Не разговаривай с ним в таком тоне!
- А кто меня остановит, Хидака, ты?
- Считаешь, у меня не получится? Да я…
- Нет! Я собираюсь выучить этот трюк с футбольным мячом! Мне нужно это знать, чтобы делать богу больно.
- АААА!!! ПОМОГИТЕ!! Уберите от меня этого психа!
- Уммм…. Ты такой приятный на вкус… уммм…
- СПАСИТЕ ЕГО! СПАСИТЕ КЕНА!
- О, ну давай же, Наги!
- Нет! Больше – нет!
- Ну давай… обаяние двадцать третьего раза…
- Ты говорил то же самое в последние двадцать попыток…
- Попыток этого, ты имеешь в виду?
- О! О! Оми, пожалуйста…
- Пожалуйста – что?
- Пожалуйста, дотронься до меня еще раз! Да, вот так…
- ОМИ!
- НАГИ!
- О, черрррт…