***

Драко и Орион стояли вместе с Карой, Эвандером, Калипсо и Виктором у стены  огромного и прекрасного бального зала поместья Форнакс [Форнакс — семья Эвандера, прим. пер.]. Их родители тоже участвовали в совещании, и помогавший собственным родителям приветствовать гостей Эвандер ускользнул, чтобы присоединился к друзьям. После разговоров о Первом испытании Турнира Трех Волшебников и  Дурмстранге они принялись обсуждать гостей.

— Когда начнется совещание? —  нетерпеливо прошептал Орион на ухо Драко.

— Перед началом отец нас заберет. Целая группа волшебников вряд ли сможет исчезнуть незамеченной сразу же после начала бала. Не волнуйся и прекрати ерзать! — пробормотал в ответ блондин.

Орион вздохнул и в сотый раз поправил парадную мантию. Она была действительно прекрасной. Нарцисса как всегда проявила изысканный вкус и каким-то образом умудрилась  подобрать парадную мантию под цвет его глаз, не выглядевшую от этого менее мужественной и элегантной. Еще он надел кольцо своего отца, хоть и против собственной воли, но так и не мог прекратить ерзать в ожидании начала совещания. Он отказывал всем, приглашавшим его на танец, ведь бал на самом деле не представлял для него никакого интереса в отличие от совещания, о начале которого он страстно мечтал.

Толкнув его в бок, Калипсо с завистью произнесла:

— Тебе так повезло, что мистер Малфой берет вас на совещание. Я умоляла своего отца, но он отказал, сказав, что Темный Лорд позволил только вам с Драко присутствовать по просьбе мистера Малфоя. Ты должен мне потом все рассказать!

— А что я получу взамен? — ухмыльнулся Орион.

— Ты не поделишься информацией с лучшей подругой? После всего, что она сделала для тебя? — сладким тоном проговорила Калипсо. — После всех тех теплых и братских чувств, которые она испытывала к тебе?

Орион усмехнулся.

— А-я-яй, я не поддаюсь эмоциональному шантажу, малышка Калипсо. Расскажу, только  если ты договоришься с этим проклятым яйцом. Что бы я ни делал, оно продолжает вопить, и это сводит меня с ума.

Девушка фыркнула и подкатила глаза.

— Согласна, я ведь все равно собиралась тебе с ним помочь.

— Я всего лишь хотел, чтобы деликатно об этом попросила, — усмехнулся Орион. — Знаю же, что ты надоела бы мне до смерти, выпрашивая информацию о совещании. Теперь же я избавился от надоедливого яйца, не давая тебе ничего взамен, на что я даже и не рассчитывал.

— Как истинный слизеринец! — гордо сказал Драко. Затем он зацепился за кого-то взглядом и простонал: — Мерлин, только не он!

Орион повернулся, чтобы разглядеть причину негодования Драко, и увидел приближающегося к ним высокого стройного молодого волшебника в голубой шелковой мантии. Он весело ухмыльнулся Драко, когда понял, что это и был Себастьян Валуа.

Орион наклонился к блондину и дразняще прошептал:

— Не волнуйся, Драки, я уверен, что если в этот раз ты хорошо попросишь, он согласится с тобой потанцевать. Как же он сможет отказать Малфою дважды?

Прежде чем принять равнодушный вид, Драко послал ему свирепый взгляд.

— Вот мы и встретились снова, Малфой, — с обольстительной  ухмылкой проговорил Валуа, оглядывая остальных. — И кто же твои очаровательные спутники?

Драко коротко представил всех, пока Эвандер хмурился на то, как очарованно Кара смотрела на Валуа. Тот обернулся к Ориону и с очень легким акцентом вкрадчиво произнес:

— Орион Блэк? Глава Древнейшего и Благороднейшего Дома Блэков, я полагаю?

Губы Ориона изогнулись в усмешке в ответ на брезгливое выражение лица Драко.

— Единственный и непревзойденный, — ответил он.

Валуа улыбнулся и, протягивая ему руку, спросил:

— В таком случае, могу я пригласить вас на танец?

Орион удивленно распахнул глаза и неуверенно ему улыбнулся:

— Разумеется.

Когда Валуа вел его в середину бального зала, где танцевали остальные пары, Орион почти физически ощущал пронзающий его затылок яростный взгляд Драко.

Начиная танец, Валуа осторожно взял его руку и приобнял за талию.

Взглянув на него, Орион весело произнес:

— Признайся, ты пытался досадить Драко?

— Что ты имеешь в виду? — шаловливо улыбнувшись, спросил Валуа. — Почему это вдруг танец с тобой должен досадить Малфою?

Орион ухмыльнулся.

— Потому что мы разговаривали, и я уверен, тебе просто захотелось его разозлить.

— Меня не волнует Малфой, — искренне сказал Валуа. — Я просто хотел познакомиться с тобой. — Улыбнувшись, он добавил: — Я читал о тебе и Турнире Трех Волшебников. Это правда, что твое сердце разрывается между Малфоем и Крамом?

Орион рассмеялся и покачал головой.

— О, нет, это  было бы довольно затруднительно. Думаю, я не смог бы совладать и с одним из них, чего уж говорить о двух. — Он задумчиво посмотрел на Валуа. — Ты знаком с Флер Делакур?

— Я знаком с ее семьей, — ответил тот, — но не с ней лично. Слышал, она блестящая ученица в Шармбатоне. Как она в Турнире?

— После первого испытания находится на третьем месте, — сказал Орион. — Выглядит способной, мне она нравится.

— Еще один попавший в ее сети? — Валуа приподнял бровь.

— Вряд ли, — усмехнулся юноша. — Она не в моем вкусе. Я предпочитаю волшебников.

В карих глазах Валуа заблестел интерес, и он вкрадчиво спросил:

— И каких же именно волшебников ты предпочитаешь?

Немного смутившийся от изменения тона голоса Валуа Орион  неуверенно ответил:

— Э-э… ну, у меня нет определенных предпочтений, но думаю, преимущественно темных. Правда, я еще никогда не строил отношений с темными магами, так что это всего лишь предположение.

— У тебя никогда не было парня? — с довольной улыбкой спросил Валуа.

— У меня есть парень, но он… э-э… он не совсем темный волшебник, — ответил Орион.

Валуа склонился к нему и низко прошептал:

— Однажды ты поймешь, что именно темные маги самые интригующие. — Заглянув в глаза Ориона, он тихо добавил: — Ты действительно красив, хотя фотографии и не могут передать этих удивительных  глаз.

Юноша слегка напрягся в его руках, и на его щеках выступил легкий румянец.

Валуа с удовольствием его разглядывал.

— Моя развязность тебя смущает? — спросил он.

— Немного, — честно признался Орион. — До этого только моей парень говорил мне, что считает меня красивым, Валуа. Так что довольно странно слышать это от незнакомца.

— Ах, ну мы ведь больше не незнакомцы, Орион, — с теплой улыбкой проговорил Валуа. — И, прошу тебя, зови меня Себастьян. — Затем он вкрадчиво добавил: — И нужно напоминать тебе об этом чаще, пока, в конце концов, ты не поверишь в это.

Орион пожал плечами.

— Меня это не особо беспокоит. Если так думает мой парень, то для меня этого вполне достаточно.

— Насколько же ты занимательный после всех этих утомительных волшебников, с которыми я обычно вижусь на подобных  мероприятиях, — с хитрой улыбкой проговорил Себастьян. — Думаю, ты станешь моим излюбленным партнером, так что считай, что все свои будущие танцы ты посвящаешь мне.

Шутливая манера общения Себастьяна приободрила Ориона, и он с дразнящей ухмылкой произнес:

— Достаточно самоуверенно, ты так не считаешь? А, может, для меня ты ничем не отличаешься от других волшебников, и я предпочитаю танцевать со своим хорошим другом Драко.

Себастьян приподнял бровь и сказал с легкой самоуверенной улыбкой:

— Чтобы Малфоя выбрали вместо Валуа? Я никогда не застану этого дня. — Потом он обольстительно прибавил: — И, позволь уверить тебя,  что я сильно отличаюсь ото всех, кого ты когда-либо встречал. — Он понизил голос до шепота. — Если когда-либо ты только дашь мне возможность продемонстрировать, насколько же…

Их прервал сдержанный кашель, и Орион вздрогнул, увидев перед собой Люциуса.

Бесстрастно глядя на них, он тихо пробормотал:

— Совещание сейчас начнется. Если вы последуете за мной, я проведу вас.

Себастьян кивнул, убирая руки с талии Ориона. Когда они вместе последовали за Люциусом, он приподнял бровь, интересуясь причиной присутствия здесь самого Ориона, на что тот только ухмыльнулся.

 

Войдя в комнату, Орион тут же заметил Драко, сидящего за столом вдалеке от главенствующего места, и спокойно присел рядом, ощутив знакомую ауру вошедшего секундой позже Воландеморта. Себастьян, занимающий свое место около Лорда, подмигнул Ориону, и тот отметил, что все уже были в сборе. Лестренджи и вызволенные из Азкабана Пожиратели Внутреннего круга сидели среди новых магов, там же он заметил и отцов своих друзей. Взглянув на Воландеморта, он вынужден был признать, что  принявший внушительный вид волшебник выглядел пугающе, а его магия ощущалась сильнее, чем обычно. Орион даже предположил, что тот намеренно усилил ауру, чтобы и другие могли ее почувствовать.

Когда наступила тишина, Воландеморт поднялся со своего высокого кресла во главе стола и спокойно произнес:

— Друзья мои, добро пожаловать на  первое совещание, посвященное решению вопросов, касающихся нашего темно-магического сообщества. — Он осмотрел лица присутствующих и продолжил более громким голосом: — Мы собрались здесь, чтобы достичь соглашения между наиболее влиятельными темными сообществами и выступить единым фронтом против тех, кто веками подавлял нашу магию и наши убеждения. Пришло время отстоять свои права, прежде чем наши родословные  не ослабли еще сильнее, и пока мы не потеряли последние политические преимущества над светлыми магами. Они бы с удовольствием наблюдали за тем, как прекращают свое существование наши родословные и затухает темное волшебство, слишком уж долго мы позволяли им ставить под запрет использование нашей магии и следование традициям. Если мы объединимся, то сможем  победить их в надвигающейся войне, а затем перестроим магический мир по собственному вкусу. Наш вид будет господствовать над остальными, магглы и магглорожденные будут подчиняться нашей воле, а наше слово станет законом. Мы будем свободно заниматься темной магией, не сталкиваясь с какими-либо предрассудками, вернем нашим семьям власть и уважение, которого они заслуживают, а наши дети будут становиться магически сильнее с каждым новым поколением, пока наши родословные снова не обретут утраченную чистоту и могущество. Это тот волшебный мир, который я себе представляю, если в этих переговорах мы добьемся успеха.

Многие кивнули в знак согласия, а остальные воздержались от каких-либо комментариев. Наступившую тишину нарушил первый храбрец, а именно привлекательная сорокалетняя француженка, которая, если верить досье, была тетушкой Себастьяна Валуа.

— Все это звучит просто замечательно, Ваша светлость, — сказала Софии Амброис чистым мелодичным голосом. — Но вопрос в том, каким образом Британия сможет одолеть Дамблдора. Его устранение является первым шагом на пути к войне, поскольку ни в одной стране больше нет настолько же могущественного светлого волшебника. Темные маги Англии должны сначала доказать, что они способны победить его, а желательней, конечно, убить, прежде чем Франция наконец вступит в войну.

— Дамблдор — ничто, — спокойно ответил Воландеморт. — Я с легкостью от него избавлюсь, когда мои планы увенчаются успехом, но наш союз должен быть установлен прежде, чем это произойдет. У нас слишком мало времени и много планов, чтобы откладывать все только из-за того, что Дамблдор все еще жив.

— Дамблдор одолел Гриндевальда, — вставил импозантный немец, восьмидесятилетний Дитрих Эммерих, — а предполагалось, что Гиллерт непобедим. Я видел их дуэль и могу сказать, что Дамблдора будет не так-то просто одолеть.

— Дамблдор уже не так силен, как несколько десятилетий назад, Дитрих, — ответил Люциус с легкой усмешкой. — Он старик и не может сравниться с моим Лордом.

— Ох, а как же ‘Арри Поттер? — возразил Себастьян Валуа, посылая Люциусу хитрую усмешку. — Дамблдор не смог победить вашего Лорда в течение первой войны, но… простите меня, Ваша светлость, — он коротко поклонился в сторону Воландеморта, — но 'Арри  Поттер смог убить вас, хотя, к счастью, и не навсегда.

— Отвратительный полукровка мертв, — на высоких тонах вклинилась Беллатрисса, — и тогда щенка спасла его грязнокровная шлюха-мать.

От обуявшей его ярости Орион сжал кулаки, но Воландеморт предупреждающим взглядом приказал ей замолчать и спокойно сказал:

— Гарри Поттер выжил, потому что его мать пожертвовала собственной жизнью, чтобы защитить его. У него не было каких-либо выдающихся способностей, к тому же, сейчас он мертв. — Спокойный тон Воландеморта полностью противоречил его же ярости, которую Орион чувствовал  как болезненное покалывание своего невидимого шрама.

— Но как мы узнаем, что мальчишка действительно мертв? — спросил шведский волшебник Гуннар Ингегэрд. — В газетах писали, что он просто исчез, не было найдено даже тела.

— Если бы мальчишка был еще жив, — спокойно ответил Ромулус Розье, — Дамблдор бы его нашел, и наши шпионы, посланные в маггловскую часть Лондона, нашли бы хотя бы одну зацепку. Дамблдор уже бросил свои поиски, так что вполне можно верить, что мальчишка мертв, а если и нет, то его никогда не учили магии, поэтому  он не представляет угрозы для наших планов.

— В случае, если 'Арри  Поттер еще жив, мы должны склонить его на нашу сторону, — убежденно произнес Себастьян Валуа. — Пусть он ничего не знает, но он все еще остается символом Света, дарующим им надежду. Они сплотятся вокруг него и будут ожидать, что он вместе с Дамблдором возглавит сопротивление. Этого нельзя допустить.

— Полукровка мертв! — раздраженно вставила Беллатрисса. — А если и нет, то он всего лишь беспомощный сопливый попрошайка. Это жертва грязнокровки спасла его. Пусть его заберут светлые, если сумеют отыскать, он все равно бесполезен.

— Даже если он и бессильный, то все еще имеет политическое значение, —  усмехнулся над ней Себастьян. — Нельзя позволить светлым заполучить его. Кроме того, смертельное проклятие невозможно остановить материнской жертвой, и я ожидал, что тот, кто по слухам настолько искушен в Темных искусствах, уже понял это. Он остановил смертельное  проклятие самостоятельно!

Комнату наполнила напряженная тишина, и шрам Ориона стал покалывать еще больнее. Воландеморту очень не нравилось, куда зашел разговор, но на его лице была совершенная маска абсолютного спокойствия.

— Бесполезно сейчас рассуждать о Гарри Потере, — спокойно сказал Константин Кавсир. — Если он когда-либо объявится, тогда и решим, что с ним делать. А пока  мы должны обсудить более насущные вопросы.

— Ja [да, нем], я согласен с Константином, — вторил австриец Лудольф Файтнер. — Поттер — это проблема Англии. А что касается Дамблдора, то с ним никто не сможет справиться, кроме Вашей Светлости, так что его мы тоже оставляем на вас. Остальные из нас могут беспокоиться только о переправе бойцов для войны в Англии, прежде чем она распространится в Европе.

Русский волшебник Анатолий Кусаков, который напомнил Ориону Каркарова, сердито произнес:

— Я хочу знать, какая страна будет следующей после того, как вы завоюете Англию.

— Я считаю, что более важно  выяснить, какое правительство будет создано после войны, — вставил пожилой утонченный француз Дидье Бенуа. — Франция не позволит властвовать над собой какому-нибудь надгосударственному правительству. Мы ценим свою независимость превыше всего.

— Как насчет репараций? — добавил Комодус Конрад, один из американцев. — Светлые маги должны будут покрыть весь материальный ущерб, причиненный постройкам и предприятиям во время войны, такова участь побежденного. И мы хотим, чтобы наши банки имели исключительное право на кредитование для восстановления Европы, когда война подойдет к концу.

— Только через мой труп! — воскликнул Алистер Армитаж, единственный находившийся здесь британец, исключая Пожирателей Смерти. — Это европейские банки будут предоставлять галеоны на восстановление Европы. Я не хочу видеть, как жадность американцев высосет из Европы всю кровь.

После этих слов сразу несколько групп волшебников начали ожесточенно спорить. Кассиус Сормен и Реджинальд Рук — двое других американцев — поддерживали Камодуса Конрада, а на сторону Армитажа встали итальянцы Алессандро Бернаскони и Бруно Констанзо и испанец Луис Кастальо-Торребланка. Пока эта группа обсуждала права банков на  высасывание своих галеонов из светлых карманов, французы спорили с Люциусом, Рудольфусом и Ромулусом о независимости своего правительства.  На другой стороне стола русские и немцы обсуждали то, какая страна должна восстать следующей, а волшебники Украины, Румынии, Болгарии, Австрии и Польши дискутировали о национальных правах на спорные между ними, Германией и Россией территории, заселенные магами.

Орион послал Драко озадаченный взгляд и получил в ответ довольную ухмылку. Споры продолжались всего несколько минут, пока Воландеморт наконец не вышел из себя и не наложил на всех без палочки заклинание, заставившее всех вернуться на свои места, что очень быстро заставило их замолчать.

Воландеморт пронзил всех и каждого своим яростным малиновым взглядом и произнес убийственно спокойным голосом:

— Все ваши аргументы ничего не стоят, пока мы не выиграем войну в Англии. Мы должны сосредоточить все усилия именно на этом вместо того, чтобы тратить время впустую. Но позвольте мне прояснить одну вещь: каждая страна сохранит свое Министерство Магии, управляемое преданными нам темными магами, но создастся и  наднациональное правительство, которое будет руководить министерствами и принимать законы, которые в равной степени будут установлены в каждой стране.

— Я так предполагаю, что это наднациональное правительство возглавите Вы, и состоять оно будет из некоторых, входящих во Внутренний круг? — небрежно спросил украинец Кирилл Чешеслаус.

— Именно, — с прохладной ухмылкой ответил Воландеморт.

— Это невозможно! — вставил Дидье Бенуа. — Франция никогда не подвергалась иностранному правлению, мы не можем потерять свою политическую и законодательную автономию!

Воландеморт прижал его ледяным взглядом и спокойно сказал:

— Страны не потеряют политической и законодательной автономии, все останется как прежде, просто всем будут руководить темные маги вместо светлых. Вы все еще сможете избирать собственных делегатов и принимать собственные законы. Я только хочу создать международное правительство для обеспечения  гармонии между нашими странами и гарантии того, что будут приводиться в исполнение только справедливые законы. Без меня эту войну не выиграть, так что, я полагаю, что не попрошу слишком многого, планируя оставить ваши страны в покое и занять всего лишь контролирующий пост.

Французы все еще выглядели непокорно, русские и немцы смотрели на Воландеморта с трепетом, а американцы — с легким опасением, не веря на самом деле в то, что его наднациональное правительство сможет принудить их хоть к чему-нибудь. Все это время в голове Ориона проносились апокалипсические сценарии, в которых Воландеморт завоевывает магический мир, убив глав государств всех стран, а магглорожденные лишаются всяких прав и надежд на спасение из-за его наднациональных законов, принятых во всех государствах.

Идея Воландеморта контролировать наднациональное правительство не была абсолютно негодной, просто сама мысль о том, что возглавлять его будет лично Воландеморт, заставляла Ориона вздрогнуть. Он не сомневался, что тот сейчас скажет им все, что угодно, чтобы успокоить опасения, а когда война будет выиграна, он будет делать все, что ему заблагорассудится. Он уже сейчас мог видеть, что некоторые недооценивают амбиции и способности Воландеморта. Например, американцы были чересчур уверены в себе.

 

Для Ориона тянулись целые часы, а совещание все продолжалось. Наконец были достигнуты некоторые предварительные соглашения. Наибольшую поддержку планам Воландеморта выказывали русские и немцы. Было решено, что как только начнется война в Англии, Россия и Германия начнут двигаться на Францию, в которой находилось самое большое в континентальной Европе сообщество светлых магов, а Валуа и остальные французские темные семейства будут работать внутри страны, таким образом, английские светлые волшебники не смогут получить поддержку французов. Как только Франция и Англия будут завоеваны, Россия с Германией двинутся по направлению к Польше, Австрии, Украине, Румынии и Болгарии, среди которых у них тоже были сторонники, а Франция и Британия направятся против Испании и Италии. После этого они вместе двинутся на Швецию, Финляндию и Норвегию, а потом и другие более мелкие страны.

Воландеморт объяснил, что война в Англии начнет примерно через два года, а может и больше, так что все могут возвращаться в свои страны, чтобы начать убеждать другие семейства и собирать средства. Русские искусно помогут немцам захватить политическую власть над светлыми, так что ко времени начала войны Германия уже будет находится в руках темных магов. В самой щекотливой ситуации находилась Франция. Себастьян Валуа начнет набирать союзников из числа светлых семей, к тому же под его руководством находились все темные семейства. Американцы же, как ожидалось, предоставят денежные средства и бойцов для войны в Англии, и за эти два года должны будут склонить Конгресс на выполнение этих условий.

Это были лишь общие черты плана Воландеморта, детали пока даже не обсуждались, их оставили на последующие совещания, так же как и вопросы вознаграждений, которые собравшиеся ожидали получить за свою поддержку, и требований, предъявляемых их странами. На последнем этапе переговоров, которые по предварительным оценкам продлятся около года, каждый должен будет подписать магический контракт, в соответствии с которым будет выполнять достигнутые договоренности.

Когда собрание завершилось, Орион устало поплелся за расходящимися волшебниками. Как только он вышел из двери, Себастьян потянул его к себе.

— Твоя невинность настолько обманчива, Орион, — шепотом сказал он. — Я и не знал, что ты Пожиратель Смерти.

Юноша заглянул в его светло-карие глаза и тихо произнес:

— Я не Пожиратель, а всего лишь сторонник.

Себастьян шутливо на него посмотрел.

— Все лучше и лучше, — вкрадчиво сказал он. — Надеюсь, я получу удовольствие увидеться с тобой  на следующем балу? 

— Только на тех, что запланированы на следующую неделю, — с легкой улыбкой ответил Орион. — А в воскресенье я возвращаюсь в Хогвартс. — Потом его улыбка испарилась, и он покорно произес: — Но я не буду принимать участия в совещаниях, это было моим первым и единственным.

Себастьян легонько приподнял его подбородок и соблазнительно промурлыкал:

— Не отчаивайся, mon petit [малыш, фр], зато ты сможешь потанцевать со мной. Я найду тебя после совещаний.

Приподняв бровь, Орион довольно ухмыльнулся.

— Теперь я понимаю, что они имели в виду, когда говорили, что ты самовлюбленный тип. Полагаю, у меня просто не будет выбора, кроме как смириться с твоим обществом еще на несколько танцев.

Себастьян весело улыбнулся и насмешливо произнес:

— Оу, удар прямо в mon coeur [сердце, фр]. — Затем он вкрадчиво добавил: — Мне нужно будет хорошо поработать, чтобы избавить тебя ото всех заблуждений относительно меня. Уверен, я получу массу удовольствия, показывая тебе настоящего себя.

Орион хотел было возразить, но его прервал Драко, дотронувшийся до его плеча.

Удостоив Себастьяна презрительным взглядом, он обратился к Ориону:

— Нас зовут обратно.

Когда они вернулись в комнату, Пожиратели Смерти сидели около Воландеморта и обсуждали события прошедшего совещания. Орион и Драко тихо присели.

— …французы и американцы были самыми скрытными, мой Лорд, — говорил Люциус. — За свою поддержку они потребую слишком много.

— Американцы — жадные ублюдки, — ехидно вставил Яксли. — Если мы дадим им банковские права на восстановление, они с легкостью согласятся нас поддерживать.

— Но многим английским темным семействам это абсолютно не понравится, — возразил Долохов. — Ты же сам видел, как тяжело Армитаж это принял. Его семья имеет дела с Гринготтс и владеет акциями некоторых наиболее важных волшебных банков в континентальной Европе. Так же он имеет большое влияние и на другие темные семьи.

— С американцами разберемся после того, как выиграем войну в Англии, — равнодушно ответил Воландеморт. — А пока что просто дадим им то, чего они хотят.

— Мой Лорд, — почтительно начал Руквуд, — кроме денежной поддержки и бойцов мы должны попросить у них магические артефакты, которые хранятся и изучаются в подземельях здания их правительства.

Заинтересованно вскинув бровь, Воландеморт прохладно произнес:

— Объясни.

— Во время моей работы в качестве Невыразимого в Департаменте Тайн среди нас ходили слухи о том, чем владеют американцы, — ответил Руквуд. — Поговаривали, что на протяжении столетий они крали могущественные магические артефакты из Латинской Америки, принадлежащие, вероятно, культурам майя, инков и ацтеков: давно утерянные магические знания, которые они пытаются разгадать.

Воландеморт погрузился в раздумья и через некоторое время сказал:

— Было бы хорошо, если бы мы смогли заполучить эти знания и артефакты. Ты прав, Августус, мы должны тонко провернуть это на следующем совещании.

— Все еще остается Франция, мой Лорд, — подал голос Розье. — Они абсолютно против создания Темного Совета после войны. Они отказались подчиняться надгосударственной власти, которую будет иметь Совет над их Министерством. А если они узнают, что вы собираетесь принять титул Темного Императора над всем магическим миром, то будут бороться с этим всеми доступными им средствами.

Орион вылупил глаза: Мерлинова борода, да честолюбие Воландеморта не знало границ! Император всего магического мира? И, возможно, еще и маггловского, после того, как он будет раздавлен Воландемортом и его армией. Его беспокойные мысли были прерваны продолжившимся обсуждением.

— Это работа этого слабоумного старого идиота Бенуа и тщеславного выскочки Валуа… — гадко вставил Амикус Карроу.

— Мы просто должны убить обоих после войны, Господин, — прервала его Беллатрисса, пронзительно хохоча. — Я бы безмерно насладилась, уродуя прекрасное личико Валуа, пока он будет молить о пощаде.

Воландеморт послал ей прохладную улыбку и снисходительно произнес:

— Возможно, я исполню твое желание, Белла.

Орион замер. Он не знал, что чувствует к Себастьяну, ведь они просто флиртовали, но тот показался ему хорошим человеком или, тем не менее, интересным. И просто мысль о том, как Беллатрисса пытает его, заставила кровь в его жилах похолодеть.

— Возможно, есть и другие способы убедить Францию, мой Лорд, — осторожно вставил Люциус. — Если мы убьем Валуа, остальные темные семьи Франции просто повернуться против нас. Это не было бы мудрым поступком.

Воландеморт повернулся в сторону Люциуса.

— И что же ты предлагаешь, мой скользкий друг?

Бросив на Ориона короткий взгляд, он ответил:

—  Кажется, Валуа попал под чары юного волшебника, мой Лорд. Вполне можно будет убедить его поддержать нас, болтая перед его лицом тем, чего он так желает.

Прищурившись, Воландеморт тихо спросил:

— Например?

— Кажется, Валуа заинтересовался Орионом, мой Лорд, — бесстрастно ответил Люциус.

От неожиданности Орион судорожно вдохнул, а глаза всех Пожирателей Смерти уже были устремлены на него. Его невидимый шрам разрывался от боли, когда Воландеморт прищурился в его сторону и вкрадчиво спросил:

— Это так, Орион?

Покачав головой, тот начал запинаться:

— Э-э… нет. Я только сегодня с ним познакомился, и он не проявлял ко мне особого интереса…

— Когда я прервал ваш танец, он шептал что-то тебе на ухо, — небрежно вставил Люциус, — и выглядел вполне потерявшим от тебя голову.

Глаза Воландеморта превратились в тонкие щели, преумножая боль Ориона, и, не отводя от него своего малинового взгляда, он ответил Люциусу:

— И ты предлагаешь использовать Ориона, чтобы соблазнить Валуа, так, Люциус?

Прежде, чем тот смог что-либо ответить, Орион подскочил с места, кипя от ярости, и воскликнул:

— Я не позволю так себя использовать! Я не стану ложиться под всякого, чтобы ты смог заполучить очередного союзника!

Абсолютная тишина накрыла Пожирателей Смерти, некоторые из которых с предвкушением ожидали наказания Ориона за такое неуважительное обращение к Темному Лорду. И им не пришлось ждать долго, поскольку Воландеморт выхватил палочку и спокойно произнес: «Crucio».

Пронзительно вскрикнув, Орион упал на пол. Дрожа всем телом от невыносимой боли и едва сдерживая отчаянные вопли, он слышал, как Воландеморт распускает остальных Пожирателей. Сквозь пелену слез он увидел перед собой его мантию.

Когда заклинание было отменено, его грубо схватили за воротник, и он лицом к лицу столкнулся с разъяренным Темным Лордом.

— Сколько же раз мне придется тебя наказывать, пока ты не научишься обращаться ко мне вежливо? — сказал Воландеморт убийственно тихим голосом.

Борясь с острой болью в шраме и затяжной болью во всем теле, Орион хрипло ответил:

— Я не хотел … показаться невежливым. Я просто был очень удивлен решением передать меня в распоряжение Валуа...

Насильно приподняв его за подбородок, Воландеморт гневно зашипел:

— Глупый мальчишка, я не собирался позволять ему или кому угодно еще прикасаться к тебе. — Пронзив его алыми глазами, он вкрадчиво произнес: — Я не буду ни под кого тебя подкладывать, как ты метко выразился,  по крайней мере, не под других. — Он ухмыльнулся, увидев, как глаза Ориона расширились, и начал водить пальцами по его заплаканным щекам. — Может, ты боялся, что я позволю кому-то другому пользоваться тобой в свое удовольствие? Что я откажусь от своего права на тебя? Это так, Орион? Ты так обеспокоен, что я скорее позволю другим иметь тебя, вместо того, чтобы брать тебя самостоятельно?

— Что? Нет… — ахнул юноша.

— Тише, Орион, — сказал Воландеморт, прижимая его к собственному телу. Его пальцы гладко скользили по губам Ориона, а тот взирал не него с все нарастающей тревогой. Воландеморт ухмыльнулся и хрипло прошипел: — <i> Ты этого хотел? Чтобы я заявил о своем праве на тебя? Чтобы я продемонстрировал и тебе, и всем остальным, что ты принадлежишь мне? </i>  

Орион открыл было рот, чтобы сердито возразить, но его слова были заглушены настойчивым поцелуем. Он чувствовал, как теплый язык Воландеморта исследует глубины его рта, а сильные руки прижимают к себе его тело. Потрясенный и смущенный, он не отвечал, позволяя тому целовать себя. Сквозь полуосознаваемое удовольствие, разбавленное резкой болью в шраме, он чувствовал, как что-то пробуждается в нем, пытаясь вырваться, будто бы пробуя соединиться с чем-то. Он нечаянно застонал от ненасытных ласк Воландеморта и был сильнее прижат к его телу, а разум его тем временем разрывался между наслаждением, недоверием  и укором за то, что позволил всему этому произойти. Но он сразу же вернулся в себя, почувствовав упирающуюся ему в живот эрекцию Воландеморта, что взбесило его настолько, чтобы прекратить происходящее.

Он резко оттолкнул от себя Воландеморта и, тяжело дыша, яростно воскликнул:

— Что… ты вообще думаешь, что делаешь? В какие развратные игры ты играешь со мной теперь? Просто оставь меня в покое, черт подери!

Воландеморт озадаченно нахмурился, но после его слов сильно схватил юношу за лицо и в состоянии холодного гнева произнес:

— Оставить в покое? Я никогда не оставлю тебя в покое! Ты — мой последователь!  И будешь делать то, что я захочу! И чтобы я больше не слышал, что ты снова резвишься с Валуа!

— СОВСЕМ С УМА СОШЕЛ? — завопил Орион, отдирая руки Воландеморта от своего лица. — НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ МНЕ, ЧТО Я ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ! Я НЕ ОБЯЗАН ПОДЧИНЯТЬСЯ ТЕБЕ! И если я захочу дружить с Себастьяном, то буду…

Внезапно Воландеморт ударил его, отбросив к стене. Орион заскулил от боли и ошеломленно увидел  кипящего от ярости Темного Лорда, который направлялся прямо к нему. Он отреагировал инстинктивно: вытолкнул вперед обе руки и позволил своей разъяренной темной магии вылететь из ладоней, воздвигая между собой и Воландемортом стену черного всепоглощающего пламени. Неуверенно выпрямившись, он в страхе посмотрел на то, что сотворила его магия. Через преграду  он даже мог различить Воландеморта, который протянул руку, чтобы коснуться огненной стены, и тут же быстро отдернул ее, уже опаленную пламенем.

С горящей щекой и неистово ноющим шрамом Орион пронзил Валандеморта своими голубовато-зелеными глазами сквозь стену черного огня. Стерев с уголка рта выступившую каплю крови, он с холодной яростью произнес:

— Ты зашел слишком далеко. Впредь ты будешь обращаться со мной, как с равным, иначе в следующий раз я отомщу! — Увидев, как сощурился Воландеморт, он выплюнул: — Я не собираюсь переходить на другую сторону, но буду защищаться, если ты продолжишь в том же духе!

Развернувшись, юноша вышел из комнаты. Спустя секунду огненная стена испарилась большими клубами черного дыма, и Воландеморт изумленно посмотрел на свои обожженные кончики пальцев. Мальчишка умеет контролировать ту темную магию, которую он видел в Азкабане, и даже придавать ей вид пламени. Невероятно. Он все еще мог чувствовать приятное покалывание  кожи от притягивающей энергетики мальчика. Каким же уникальным видом темной магии он владеет? Настолько стихийным и первозданным, настолько в совершенстве темным. И поцелуй, такой неожиданно изысканный, но было в нем и еще что-то, слишком кратковременное, но он успел почувствовать… что-то настолько…  знакомое, и это чрезвычайно его озадачивало. Может, это волшебство мальчика? Или что-то другое?

Воландеморт нахмурился. Орион был полон загадок.  Ему необходимо было выяснить, что все это значит. И, что хуже всего, Орион все еще не знал своего места. Вспомнив о Валуа, он помрачнел. Вот еще одна проблема: кажется, мальчик привлекает к себе слишком много внимания. Ориону необходимо быть сдержанным, необходимо научиться послушанию и, прежде всего, ему необходимо признать, что он принадлежит ему. Все эти глупости об их равенстве были просто смешны, но он нехотя стал уважать мальчика за оказанное сопротивление. Впредь нужно быть более осторожным с ним и его способностями. Еще он потерял контроль: он не должен был целовать мальчика и не должен был получать от этого удовольствие. Но это гибкое тело прямо напротив его собственного, этот податливый изысканный теплый рот… Нет! Нельзя впадать в искушение, поддаваться слабости. Если он и захочет использовать мальчишку, то сделает это сознательно и только ради того, чтобы манипулировать им, а не самому терять голову от бессмысленной страсти.

Выйдя из комнаты, Орион увидел, что бал был еще в самом разгаре. Он нашел  пустующую комнату и, бросив горсть летучего порошка в камин, отправился в Малфой-мэнор, а там, добравшись до своей комнаты, устало рухнул на кровать. Дотронувшись до ушибленной губы, он  рассердился на себя. Ему понравилось. Моргана его побери! Ему понравился поцелуй Воландеморта! Он даже не понял этого во время самого поцелуя, но сейчас знал точно. Он так сильно отличался от поцелуев Лезандера, был таким страстным и поглощающим. Орион в сердцах ударил подушку. Дьявол его побери! Ему не должно было это понравится! По крайней мере, не теперь, когда Воландеморт угощает его круциатусом, а потом ударяет, или снова озвучивает свои смехотворные идеи. Все вышло из под контроля. Этому нужно положить конец. Ему нельзя больше давать Воландеморту причин снова начинать подобные игры. Надо вести себя с ним холодно и равнодушно, вот и все! Просто быть незаметным. У Темного Лорда и так много забот, и если Орион станет вести себя незаметно, тот просто прекратит обращать на него внимание. Но, во имя Морганы, если Воландеморт еще хоть раз причинит ему боль, он ответит тем же. Орион вздохнул. По крайней мере, они не увидятся снова на следующих совещаниях, да и на следующие два бала он тоже не собирался идти. Орион нахмурился: Воландеморт увидел, как он контролирует свою темную магию. Черт! Еще слишком рано. Нужно будет больше тренироваться, чтобы научиться лучше ей управлять. Но кроме всего этого, было еще кое-что странное. Поцелуй и то, что он тогда ощутил. Было ли это просто наслаждением? Нет, помимо этого он еще чувствовал, как что-то внутри него  притягивалось. Магия? Возможно… Но что все это означало? Орион устало потер глаза.  Все было слишком запутано, ему нужно было отдохнуть.

 

 

***

 

Во время следующих балов Орион притворился больным и в письмах попросил Себастьяна извинить его отсутствие. После стычки с Люциусом за то, что тот рассказал Воландеморту о Валуа, он немного успокоился, когда тот объяснил, что не подозревал, что Воландеморт так рассердится, а Орион отреагирует настолько глупо. Люциус сказал, что он не имел в виду посылать Ориона на соблазнение Валуа, а просто посчитал, что Темному Лорду необходимо знать об этой его маленькой слабости. Люциус и Драко даже расспрашивали его наедине о том, что же произошло между ним и Воландемортом, когда все покинули комнату, но Орион отказался что-либо отвечать, а всего лишь сказал, что у них вышел небольшой спор, на котором все и закончилось. Люциус выглядел возмущенным, и Орион подумал, что он все-таки  рассказал о чем-то Нарциссе, потому что все последующие дни она бросала на него заинтересованные взгляды. Но никто больше и словом не обмолвился  о произошедшем.

В воскресенье он с Драко вернулся в Хогвартс, благодаря Мерлина за то, что Воландеморт был слишком занят своими совещаниями и не имел времени, чтобы вызвать его на очную ставку. Хотя он был уверен, что однажды Воландеморт все-таки припомнит ему это.

Добравшись до входа в общежитие Дурмстранга, Орион вдруг вспомнил кое-что, пришедшее ему на ум после совещания, и остановил Малфоя:

— Драко, а что такое Отдел Тайн? Руквуд упоминал о нем в ходе совещания.

Блондин осмотрелся, чтобы удостоверится, что вокруг никого не было, и наложил заглушающее заклинание. Взглянув на Ориона, он тихо ответил:

— Департамент Тайн находится на самом нижнем уровне Английского Министерства Магии, на девятом. Волшебники, которых прозвали Невыразимыми, изучают там самые глубинные тайны магии. Они исследуют и экспериментируют с этими силами в различных помещениях. Никто толком не знает, что там происходит, с тех пор, как Невыразимые приняли клятву о неразглашении своих секретов. Руквуду каким-то образом удалось обойти эту клятву, и во время первой войны он передавал информацию Темному Лорду. Из его слов ясно, что у американцев есть аналогичный отдел, да, думаю, что и у всех других стран тоже.

Орион кивнул и направился в свое общежитие. Его интересовало, какие же вещи там изучаются, ведь все это звучало довольно заманчиво.  И чем же таким особым могли владеть американцы?

Ночью, когда он лежал около спящего Лезандера, его накрыло чувство вины. Он позволил Воландеморту поцеловать себя, и, что еще хуже, он этим наслаждался. Но это было нечестно. Взглянув на умиротворенное лицо вампира, он нежно погладил его бледную щеку. Тот был к нему так нежен и добр. Именно это ему и нужно:  нежная любовь Лезандера, а не агрессивное и манипулятивное собственничество Воландеморта. Орион нежно поцеловал парня в губы и придвинулся к нему поближе. Он решил, что отныне его отношения с Воландемортом будут сугубо профессиональными. Ведь все, в чем он нуждался — это Лезандер.

 

***

Около главного входа он встретил хмурившегося Драко и терпеливую Нарциссу, и вместе с вещами они с помощью портключа переместились в Малфой-мэнор. Быстро отправившись  в собственную комнату, Орион схватил портрет Финиаса и спрятал его в один из своих сундуков. Затем он помог колдомедику переправить Сириуса через камин в Москву, мысленно благодаря Нарцуссу за то, что ради спокойствия Ориона она решила взять его с собой. Расположив Сириуса в комнате напротив своей и отпустив эльфов, распаковывающих вещи, Орион сообщил Нарциссе, что перед тем, как вернуться и подготовиться к вечернему балу, он еще час проведет в поместье Блэков, чтобы проверить, выполнили ли домовые эльфы возложенные на них инструкции.

Шагнув из камина в главную гостиную поместья Блэков, Орион взглянул на часы и удостоверился, что Ремус придет где-то через пятнадцать минут. Оглядевшись вокруг, он взвыл от вида пустующего поместья. Не было больше Сириуса, встречавшего его теплыми объятиями и заливистым смехом. Не было отца, которому можно было рассказать обо всех неурядицах или шутливо понадоедать. Без Сириуса это место больше нельзя было назвать домом. Орион вздохнул и медленно побрел к его кабинету. Попросив в свое время эльфов содержать его в чистоте, оставив все на своих местах, после отцовской смерти он так  и не посмел войти внутрь. Он неуверенно остановился у двери, боясь той боли, которую могут причинить воспоминания, но, возможно, именно это ему сейчас и было  необходимо.  Медленно открыв дверь, он вошел внутрь, где все осталось в точности так же, как и было при Сириусе. Он даже мог сделать вид, будто отец все еще находится где-то в поместье и вскоре должен вернуться в свой кабинет. Орион пошел к столу и печально прикоснулся к его вещам, практически слыша смех Сириуса, эхом разносившийся по комнате.

Сев в отцовское кресло и уныло оглянувшись вокруг, он расслабленно откинулся на спинку и прикрыл глаза. Когда его голову начали заполнять печальные и гнетущие мысли, он почувствовал покалывание магии и резко подскочил. Нахмурившись, он провел рукой по столу. Вот! Магия исходила из последнего ящика. Достав палочку, он начал снимать барьеры, последний из которых основывался на кровной магии. Он уколол палец ножом для резки бумаги и прикоснулся к ящику, который тут же со щелчком открылся.

Увидев внутри отцовский думосбор, Орион очень удивился. Он даже и не подозревал об этом!   Когда его пальцы коснулись края, на свет появился кусок пергамента, застывший в воздухе прямо перед его лицом. Удивленно моргнув, Орион быстро схватил  его. Во время чтения кровь отхлынула от его лица, а из глаз потекли слезы.

 <i>  Мой щеночек,

 Я пишу это, готовясь снова отправиться в Хогвартс. Если ты читаешь это письмо, то, прошу, прости меня за то, что я нарушил свое обещание, но я просто не могу праздно оставаться в поместье, пока знаю, что предатель твоей матери и Джеймса находится на свободе и остается безнаказанным. Надеюсь, ты понимаешь, что мне просто необходимо это сделать. Знаю, что это рискованно, поэтому и оставляю здесь свои самые драгоценные воспоминания на случай, если меня захватят дементоры или Питер сдаст меня Воландеморту. Я не хочу, чтобы они забрали у меня их: всю мою память о друзьях, о времени, проведенном с Лили, и все мои воспоминания о тебе, — я оставляю их как самое дорогое, что у меня есть.

Я знаю, что мы больше никогда не сможем с глазу на глаз обсудить Воландеморта и предстоящую войну, но хочу, чтобы ты знал, что независимо от выбранного пути я всегда буду тобой гордиться, потому что знаю, что ты примешь правильный выбор. Я верю, что тебе уготована великая судьба.

Что бы со мной ни случилось, помни, что я люблю тебя больше жизни. Ты подарил мне смысл к существованию, когда я уже думал, что в моей жизни не осталось ничего. Я был настолько счастлив и горд за тебя, что благословляю каждое мгновение, что мы провели вместе. Пожалуйста, не переживай из-за меня и продолжай наслаждаться жизнью.

 Я всегда буду любить тебя.

 Твой отец,

Сириус</i>  

 

Перед глазами все расплывалось. Орион отбросил письмо и перевел взгляд на думосбор, до краев заполненный кружащимися серебристыми воспоминаниями. Там была добрая половина жизни его отца. Он мог быть благодарен уже хотя бы за то, что отец из предосторожности решил, будто оставить счастливые воспоминания здесь лучше, чем скормить их дементрам. По крайней мере, когда он спасет отцовскую душу и воскресит его, он сможет  вернуть их обратно. От последней мысли он уткнулся лбом в стол и разрыдался. Отец знал о возможной опасности, а не действовал опрометчиво, как раньше думал Орион. Тогда почему же Сириус предпочел поставить на кон собственную жизнь ради мести вместо того, чтобы остаться в безопасности рядом с сыном? Этого он не понимал.

— Орион? — раздался обеспокоенный и мягкий голос.

Юноша поднял заплаканное лицо и увидел на пороге Ремуса, который тут же встревожено пересек комнату и присел рядом с ним на колени.

— Что случилось? Почему ты плачешь? — тихо спросил Ремус, обхватив руками его лицо.

Тот только зарыдал еще сильнее и трясущимися руками протянул оборотню письмо. Во время чтения глаза Ремуса расширились и наполнились невыплаканными слезами.

— Ох, щенок, — дрожащим голосом сказал он, обнимая юношу и стаскивая его к себе на пол.

— Он з-зна-ал, Ре-мус, — шептал Орион между рыданиями, уткнувшись в его грудь. — Он з-знал об оп-пасности, но вс-се р-равно ушел. Он б-бросил меня. Пр-редпочел отомстить, в-вместо того, чтоб-бы заб-ботиться обо мне, люб-бить меня…

— Он любил тебя больше жизни, щенок, — робко сказал Ремус, еще крепче обнимая мальчика и гладя его по волосам. — Но Сириус всегда был неугомонным. Наверное, для него действительно было очень трудно оставаться в поместье, зная, что Питер находится в Хогвартсе, практически в его руках. Орион, ты должен его простить, у него были благие намерения. Он жил только ради тебя, но не мог успокоиться, зная, что  Питер остался безнаказанным. Ему необходимо было отомстить за смерть твоей матери. Ты должен понять, что принятое им решение вовсе не означает, что он любил тебя хоть чуточку меньше.

Орион вцепился в мантию Ремуса и сильнее зарылся в грудь оборотня. Через некоторое  время он заговорил приглушенно и надрывисто:

— Кажется, я понимаю, но от этого больно не меньше.

— Со временем боль притупляется, щенок, — вздохнул Ремус, медленно поглаживая его по волосам.

Парень посмотрел на него красными от слез глазами.

— Разве ты смог от нее избавиться? — тихо спроси он.

— Нет, — спокойно ответил оборотень. Его печальные глаза смотрели в никуда. — Она все еще со мной. Не думаю, что она когда-либо просто пройдет, но с этим вполне можно научиться жить. Можно просто продолжать жить дальше… — Он сделал паузу, а потом с легкой улыбкой сказал: — Давай же, мне нужно многое тебе рассказать.

Юноша кивнул, и Ремус поднял его с пола  и усадил на единственный в кабинете диван. Теперь Орион впервые по-настоящему разглядел его. Раньше он никогда не видел Ремуса таким похорошевшим: лицо больше не уродовали шрамы, а в целом он выглядел моложе и здоровее.

— Ты изменился, — спокойно сказал Орион, продолжая его рассматривать, — выглядишь счастливым и здоровым.

Ремус мягко улыбнулся.

— Я и чувствую себя счастливым. Это была парочка довольно необычных, но хороших месяцев.

— Значит, со стаями оборотней все прошло хорошо? — спросил Орион немного озадаченно.

— Да, — улыбка Ремуса стала шире. —  Даже больше, чем хорошо: я никогда не чувствовал себя настолько прекрасно. Это очень сложно объяснить, щенок. Раньше я никогда не входил в стаю. В Хогвартсе я переживал трансформации в одиночку, исключая последние годы, когда Джеймс и Сириус научились анимагии и стали сопровождать меня. После смерти Джеймса и Лили Сириуса отправили в Азкабан, а я сбежал из страны и много лет провел, прячась в уединенной хижине. То были худшие годы в моей жизни: рядом никого не было, и трансформации пугали меня. Я пытался сопротивляться, но они были неизбежны и очень болезненны. Я  возненавидел себя за это. Думал, что попросту не заслужил права находиться среди нормальных людей. Я никогда даже не подозревал, что в стае трансформации могут проходить по-другому, — его глаза заблестели, — но это настолько разные вещи. Мы не употребляем волчье противоядие, ни у кого на это нет денег, а просто собираемся в группы во время полнолуния и перевоплощаемся одновременно, и чувство общности между нами делает трансформацию терпимой, практически безболезненной. В отличие от меня они не сопротивляются. Мне пришлось учиться отпускать свои страхи, и, в конце концов, с их поддержкой я научился трансформироваться с минимальной болью. Самое приятное, что вместе находясь в обличии оборотней, мы не нападаем друг на друга, потому, что нас связывают семейные узы, успокаивающие внутреннего волка. Всю ночь мы просто охотимся на мелких зверей, а потом всем скопом засыпаем на земле. Это чудесно.

Орион схватил его руку и улыбнулся.

— Я так счастлив за тебя, Ремус. Рад, что ты больше не отрицаешь своего внутреннего волка.

— Я должен отблагодарить тебя за это, щенок: я бы никогда не пошел к ним, если бы ты тогда не убедил меня, — благодарно сказал оборотень.

— Тебе не за что меня благодарить, — юноша покачал головой. — Я же не мог знать, что в  стае трансформации проходят легче.

— И все-таки, спасибо, — Ремус тепло ему улыбнулся.

Орион только пожал плечами.

— Лучше расскажи поподробнее о стаях, — попросил он.

— В Англии их четыре и гораздо больше за границей. Стая, которую посетил я, состоит как из магов, так и из магглов, — объяснил Ремус. — Магглы выполняют низкооплачиваемую работу, поскольку в их мире никто не знает об оборотнях, так что они приносят в стаю хоть какой-то заработок. Их никто не знает, потому что кого-то выгнали из дому, а кто и сам сбежал после того, как был укушен, или после первой трансформации. Все они обеспечивают стаю деньгами. Однако волшебники никогда не смогут найти работу кроме как в мире магглов, так как в магическом мире их быстро обнаружат и отправят в Министерство. А насколько ты знаешь, по магическим законам оборотень не имеет права работать или учиться в школе магии. У оборотней-магов никогда не было той возможности, что была у меня, поэтому большую часть своего времени я обучаю их волшебству. Я купил для них палочки и достал свои старые Хогвартские учебники. Мы живем в палатках с минимальными  удобствами  в большом лесу, находящемся вдали и от маггловских городов, и от волшебного мира,  полностью изолированные от других людей, как для их защиты, так и для собственной. — Потом он с улыбкой добавил: — После моего прихода они стали считать меня в некотором роде своим наставником, обрадованные возможностью наконец-то научиться пользоваться собственной магией.

— Так ты стал их альфой? — взволнованно спросил Орион.

— Да, — Ремус довольно улыбнулся. — Они видят во мне руководителя, потому что среди них я больше всех знаю о магии и магическом мире. Еще они уважают мои познания о мире магглов, потому что все проведенные в хижине годы я обычно ходил в маггловские деревни.

— Так это просто чудесно, Ремус! У тебя получилось! — гордо воскликнул Орион.

— Да, — ответил тот, но потом вздохнул, — но столько всего нужно изменить, щенок. Мы живем практически в нищете, и они необразованны. Я должен больше им помогать. Я уже  учу их волшебству, но хочу создать в лагере и  класс для совместного обучения как магов, так и магглов. Я буду учить их еще несколько месяцев, или даже больше, пока они не смогут обучить остальных. Еще я хочу улучшить условия их проживания.

Орион усмехнулся,  вытаскивая из кармана мантии черный бархатный мешочек и протягивая его Ремусу.

— Я предполагал, что тебе понадобятся  какие-то деньги. Он связан с хранилищем Блэков в Гринготтсе и будет самостоятельно пополняться, когда остаток достигнет определенного минимума. Возьми, купишь маггловские и магические учебники, обустроишь свой класс и улучшишь жизненные условия своей стаи.

Ремус покачал головой и попытался вернуть мешочек.

— Я не могу принять его, щенок. Ты уже и так очень сильно помог мне…

— Не будь дураком, Ремус, — Орион вложил ему в руки мешочек. — Ты член семьи. На моем счету в Гринготтсе намного больше денег, чем здесь, и они лежат там без дела. Пусть хоть эти пойдут на благое дело. — Потом он с усмешкой добавил: — Кроме того, Сириус убил бы меня, если б узнал, что я ничего не сделал, чтобы помочь его лучшему другу. Пожалуйста, прими их и ради него тоже.

Ремус вздохнул:

— Я верну каждый сикель, как только смогу.

— Ты не обязан, — строго ответил Орион. — Ремус, я имею  виду, что ты единственный, кто у меня остался, и я хочу помочь тебе всем, чем только смогу. Деньги не значат ничего, если они не служат благим целям. Лучше ты будешь их использовать, чем они растратятся на мелочевку. — Увидев, что Ремус собирается возразить, он быстро сменил тему: — Но ты так и не рассказал о Грейбеке. Ты видел его?

Оборотень метнул в него взгляд, дающий понять, что вопрос еще не закрыт, и ответил:

— Грейбек возглавляет другую стаю, к ним я еще не ходил. Мои  его не очень-то жалуют, потому что он пытался убедить некоторых присоединиться к собственной стае, а они отказались, потому что слышали, как те намеренно трансформируются посреди маггловских городов, чтобы нападать и заражать местных жителей. Зато я был в двух других стаях, и, думаю, они вполне хотят присоединиться к нашей. Мы пока еще ведем переговоры, но перспективы довольно хорошие.

— Это замечательно, — улыбнулся Орион. — Что они думают о Воландеморте и предстоящей войне?

— Мою стаю ранее возглавлял старый оборотень-маг, который во времена первой войны был на стороне Воландеморта, — ответил Ремус. — Как можешь себе представить, он не был удовлетворен теми обещаниями, которые дал ему Воландеморт, и остальные тоже не верят его словам. Не помогает даже знание того, что Грейбек является его верным сторонником. Они просто не хотят, чтобы их использовали в качестве машин для убийства.

— Хмм, ладно, это придется исправить, — сказал Орион. — Если к тебе присоединятся остальные две стаи, сколько вас будет? И сколько у Грейбека?

— Нас будет около сотни, а у Грейбека сейчас где-то тридцать оборотней, — ответил Ремус.

Орион от удивления приподнял брови.

— Ого, я никогда не подозревал, что их будет так много. — Он заговорщицки улыбнулся. — Если ты  объединишь три стаи, то сможешь бросить Грейбеку вызов и убедить  его стаю присоединиться к твоей. Уверен, что когда они увидят твой усовершенствованный лагерь и насколько твоя стая образованна, то тоже захотят видеть тебя своим альфой. Ты отлично справляешься, Ремус! Как только они присоединятся к тебе, ты сможешь начать переговоры с Воландемортом. Ты будешь лидером всех стай в Англии! У тебя будет власть заставить Воландеморта согласиться на твои требования!

— Да, возможно, — робко улыбнулся оборотень.

— Уверен, у тебя получится, Ремус, — взволнованно сказал Орион. — Ты идеально подходишь для этой задачи, и в рядах Воландеморта у тебя буду я. Я смогу передавать тебе информацию и убедить Воландеморта позволить мне участвовать в переговорах. — Потом он задумчиво добавил: — Когда придет время, тебе нужно будет связаться с иностранными стаями. Уверен, что Дамблдор и Воландеморт тоже  отправят к ним своих послов, чтобы заручиться их поддержкой. Ты должен встретиться с ними первым, и во время переговоров предстать единым фронтом.

— Да, со временем я сделаю и это, — вздохнул Ремус. — Еще так много нужно сделать.

— Сколько времени потребуется, чтобы к тебе присоединились остальные стаи Англии? — спросил Орион.

— Если все пройдет хорошо, то для тех двух стай не потребуется много времени, — задумчиво ответил оборотень. — С Грейбеком будет сложнее, потому что я должен с ним сразиться перед тем, как принять роль альфы в его стае. Возможно, год, и это в лучшем случае.

Глаза Ориона обеспокоенно расширились.

— Тебе потребуется убить Грейбека? Ремус, это слишком опасно, а что если он ранит тебя?

— Не волнуйся, щенок, — улыбнулся ему Ремус. — Мне нужно только победить его, не обязательно убивать. Это будет схватка в обличии оборотней, и сейчас, живя со своей стаей, я намного сильнее. Когда придет время, я буду готов.

— Но это все равно будет опасно. Он ужасен, — озабоченно проговорил Орион. — Он безумен. — Сделав паузу,  он тихо сказал: — Я могу убить его ради тебя, и, возможно, даже так, чтобы об этом не узнали Пожиратели смерти…

Тот схватил его за плечи и с опасением потребовал:

— Ты не будешь никого убивать, Орион! Ты еще ребенок! Я не позволю тебе кого-либо убить, даже если это ради меня. Я и сам справлюсь.

— Ремус, — устало начал Орион, — в конце концов, мне придется  убивать во время войны. Я уже смирился с этим, и не испытываю никаких угрызений совести по отношению к убийству таких, как Грей…

Оборотень ужесточил захват, а в его голосе послышалась тревога:

— Ты не обязан никого убивать, даже на войне! Именно этого мы  твоим отцом и боялись, когда ты решил поддерживать Воландеморта. Он хочет превратить тебя в убийцу, но ты не должен позволить ему этого! Ты сын Сириуса и Лили! Они бы никогда не хотели, чтоб ты кого-нибудь убил! Они были бы потрясены, узнав, что Темная сторона превращает тебя в убийцу!

Орион издал грустный смешок.

— А как ты думаешь, чего захочет от меня Светлая сторона, когда узнает, что я и есть Гарри Поттер? — Он пронзил Ремуса своими зелеными глазами и продолжил: — Дамблдор захочет, чтобы я убил Воландеморта! Светлая сторона ничем не отличается от Темной! Они будут одинаково использовать меня. По крайней мере, на стороне  Темных я буду убивать ради собственных целей, чтобы помочь моему виду.  И, кроме того, я не позволю Воландеморту использовать себя. Если я и буду убивать, то только потому, что сам считаю это необходимым,  а не по его команде.

— Но ты еще ребенок… — отчаянно начал тот.

— Я никогда не был ребенком, — резко прервал его Орион. — По крайней мере, обычным ребенком. Я Мальчик-Который-Выжил, тот, кто необъяснимым образом смог уничтожить Воландеморта во времена, когда его собственное могущество заключалось в его крошечном росте.

— Но ведь жертва Лили... — начал было Ремус.

— Не имеет с этим ничего общего, — твердо подытожил Орион. — Я до изнеможения исследовал эту тему. Жертва любви не способна блокировать смертельное заклятие. Думаю, из-за этого только покалывает мой шрам, когда я нахожусь рядом с человеком, от которого она пыталась меня защитить, рядом с Воландемортом, это как своеобразный сигнал тревоги. Это я, мои собственные силы защитили меня, и у меня уже есть догадки, как именно. — Оборотень растерянно нахмурился, а Орион добавил доверительно тихим голосом: — Ремус, я — это что-то еще. Кроме способности разговаривать со змеями, которую невольно передал мне Воландеморт, у меня есть совершенно уникальный дар.

Ремус нахмурился и покачал головой.

— Я не понимаю, о чем ты.

Орион схватил его за руки и заглянул в его янтарные глаза.

— Я думал, что моя темная магия — то, что я умею с ней делать — это не редкость, что и  другие волшебники тоже могут ее использовать, — тихо проговорил он. — Но я заглянул в каждую книгу по Темным искусствам, которую только смог отыскать, и там ни слова не  говорилось о моих способностях. Я никогда тебе их не показывал, а если для тебя это так важно, то и другим тоже. Только Воландеморт однажды видел неконтролируемое проявление этих способностей, когда я даже об этом не подозревал. Но сейчас я начал контролировать их, и по желанию вполне могу призвать свою темную магию. Конечно, еще многому нужно научиться, но со временем я полностью овладею ей. Видишь ли, я полагаю, что именно моя темная магия спасла меня в ту ночь. Даже когда я был еще ребенком, эта магия находилась в моем магическом ядре, и в нужный момент она просто себя проявила. Я считаю, что в ту ночь, когда я осознал угрозу собственной жизни, моя темная магия защитила меня, и эту защиту не смогло разрушить даже смертельное заклятие Воландеморта. — Он сделал паузу и неуверенным шепотом добавил: — Темная магия Воландеморта похожа на мою. Не знаю, почему, но каким-то образом я понял это, когда почувствовал ее. Она кажется такой… близкой. Она манит, будто наше волшебство идентично, будто оно взывает друг к другу. Но с другой стороны, Воландеморт не может делать того, что могу я. Даже если в его магическом ядре и есть мой тип темной магии, он не может призвать ее и использовать без палочки, как я. Уверен, если бы он мог, то демонстрировал бы это.

Ремус в одно и то же время выглядел и растерянным, и потрясенным.

— Орион, Воландеморт не похож на тебя! Он развращает тебя! Как ты мог найти его темную магию заманчивой?

— Воландеморт не развращает меня, — вздохнул юноша, выпуская руки оборотня. — Я даже не знаю, чувствует ли он то же самое, когда ощущает мою темную магию. В его присутствии я использовал ее всего единожды, и у него не было шанса хоть что-нибудь почувствовать. — Он скривился. — И я не говорил, что он похож на меня! Упаси Мерлин! Я не хочу быть на него похожим, я просто сказал, что из всех волшебников, которых я встречал, его темная магия наиболее  походит на мою.

— Не уверен, что быть на его стороне для тебя такая уж  хорошая идея, Орион, — с опасением проговорил Ремус. — Наверное, мне следует вернуться в поместье, чтобы быть тут рядом с тобой. Я мог бы взять деньги для стаи и…

Орион сердито перебил его:

— Ремус, я рассказал тебе это не для того, чтобы ты за меня переживал! Если б я знал, то вообще ничего бы тебе не рассказывал. Тебе не о чем беспокоится, я могу совершенно самостоятельно справиться с Воландемортом. Может, он и является тут самым могущественным волшебником, но я  владею волшебством, которое ему неподвластно. И если он когда-либо причинит мне боль, я отомщу. — Взглянув на Ремуса, он строго добавил: — У тебя есть обязанности перед твоей стаей, у меня — перед моим видом. Я не могу позволить тебе бросить свою стаю и планы только из-за того, что ты обо мне беспокоишься. У меня есть друзья и другие люди, которые заботятся обо мне. Я не беззащитен.

— У тебя есть только Малфои, которые тут же передадут тебя Воландеморту, если он прикажет! — с опаской возразил оборотень.

Юноша вздохнул.

— Это может оказаться правдой, но я способен выстоять против Воландеморта. — Ремус недоверчиво на него посмотрел, и Орион огрызнулся: — Я больше не буду это с тобой обсуждать, Ремус. Я не покину Темную сторону, а ты не уйдешь из своей стаи. Война важнее нас обоих, и мы должны быть готовы, мы должны двигаться вперед в соответствии с собственными планами. Если мне когда-либо понадобится твоя помощь, я с тобой свяжусь. — Он поднялся. — Сейчас я должен идти, Малфои уже ждут моего возвращения.

Ремус схватил его за руку и мягко произнес:

— Я не хочу, чтобы мы были в ссоре, щенок.

Орион улыбнулся и крепко его обнял.

— Мы никогда не поссоримся, Ремус. Я просто прошу тебя немного верить в меня. Я не хвастаюсь своими способностями, и то, о чем я тебе рассказал, это абсолютная правда, я могу о себе позаботиться.

Тот со смирением вздохнул.

— Обещай, что ты свяжешься со мной, если тебе будет угрожать опасность или вдруг понадобится моя помощь.

Юноша отстранился и улыбнулся ему:

— Обещаю. Удачи со стаями. Напиши мне, когда сможешь.

Ремус кивнул, наблюдая, как тот собирается бросить в камин горсть летучего порошка, и пробормотал:

— Настолько же упрямый, как и твой отец.

Орион оглянулся через плечо и со счастливой усмешкой ответил:

— Так и есть.

 ***

 Как только он вышел из камина  московского поместья Малфоев, Люциус, спокойно читавший Ежедневный пророк за чайным столиком, спросил:

— Все ли в порядке в поместье Блэков?

Очистив мантию, Орион спокойно ответил:

— Да. Я дал домашним эльфам еще несколько распоряжений, но они и так хорошо справляются.

Люциус бросил на него взгляд из-за газеты.

— Отлично. Драко ждет тебя в библиотеке. Бал начнется через два часа, и я надеюсь, что к тому времени ты уже будешь готов.

Коротко кивнув, Орион отправился в библиотеку. Драко сидел на одном из дорого украшенных роскошных кресел и вчитывался в толстую кипу бумаг.

— О, наконец-то ты здесь, — лениво протянул он и передал Ориону такую же кипу, — держи, мы должны ознакомиться с этим перед началом бала.

— А это…? — Орион приподнял бровь и уселся напротив блондина.

— Досье на волшебников, которые будут принимать участие в совещании, — ухмыльнулся тот.

— Значит, нам все-таки позволят присутствовать? — оживился Орион.

— Да, но Отец сказал, что мы должны сидеть тихо и молча, — ответил Драко.  — И это единственное совещание, на которое нас пустят, — раздраженно добавил он.

— Что? — разочарованно протянул Орион. — Но на этой неделе пройдет еще  два бала!

— Знаю, — вздохнул Малфой, — но там  мы должны будем просто общаться и налаживать контакты.

— Ну, это и так было слишком хорошо, чтобы быть правдой, — покорно произнес Орион. — Сколько еще балов состоится после того, как мы уедем?

— Еще парочка на протяжении всего зимнего сезона, — ответил блондин. — Мои родители вместе с Лестранджами останутся здесь, чтобы принять в них участие. — Он протянул Ориону зажатую руку. — Вот, еще Отец сказал, что ты должен это надеть.

Нахмурившись, Орион выхватил вещицу, и его глаза рассерженно сузились, когда он увидел, что это было кольцо его отца с редким и уникальным черным сапфиром, инкрустированное витиеватой серебряной буквой «Б». Оно  было немного больше, чем его кольцо Наследника рода, но, тем не менее, выглядело по-мужски элегантным.

— Люциус снял это с моего отца? — спросил он дрожащим от ярости голосом.

— Да. Он сказал, что ты отказался его принять, но ты просто обязан носить его, Орион. По крайней мере, на подобных светских мероприятиях, ведь это символ того, что ты глава рода Блэков, — строго проговорил Драко.

— Да мне все равно! — выплюнул Орион. — Он не имел права!

— Мой отец сделал это для твоей же пользы! Это необходимо, — блондин послал ему рассерженный взгляд и добавил, что он вот носит  свое кольцо наследника рода Малфоев.

— Я не надену его, — раздраженно сказал Орион. — Оно принадлежит моему отцу, а он еще не умер! Я не буду занимать его место!

— Ты уже занял его место! — потеряв терпение, начал Драко. — Да, он не умер, по крайней мере, физически, но по закону он перестал быть главой рода Блэков в тот момент, когда его «поцеловали». И если ты не наденешь его, то сильно я сомневаюсь, что отец вообще позволит тебе принять участие в совещании!

Орион рассерженно сжал кольцо в кулаке, а потом закинул его в карман мантии.

— Ты ведь его наденешь? — прищурился Малфой.

— Да, — угрюмо отрезал тот.

Драко удовлетворенно продолжил читать свою копию досье, а Орион начал сердито пролистывать собственную. Через какое-то время он нарушил тишину:

— А их много. Я узнал всего лишь несколько фамилий. Еще тут есть трое американцев и трое французов.

— Не знаю, зачем они здесь, — сказал блондин. — Американцы всегда были обособлены и ввязывались в войну, только когда погибала парочка своих. Меньшей заинтересованности в делах Европы и представить себе нельзя. — Потом он зажал нос и добавил: — Французы тоже не намного лучше, как по мне, это просто кучка тщеславных шовинистов.

— То же самое можно сказать и о нас, англичанах, — усмехнулся Орион. Малфой метнул в него свирепый взгляд, но тот только ухмыльнулся. — Хотя это имеет смысл, ведь в войну скоро вступит Франция, а поскольку  там  полно светлых волшебников, Дамблдору откроется широкое поле для действий.

— Действительно, — задумчиво ответил Драко. — К тому же в определенный момент американцы нам тоже понадобятся.

— Зачем? — поинтересовался Орион.

— Ну, многие темные чистокровные семьи, преследуемые много столетий назад, мигрировали в Северную Америку и основали там колонии, — начал объяснять блондин, — так что там есть несколько дольно могущественных родов. Они сменили фамилии, чтобы избежать преследований и начать все с чистого листа, поэтому ты и не смог никого  узнать, но большинство из них произошли от ветвей наших английских темных родов. Например, я знаю, что этот Комодус Конрад как-то связан с моей семьей, и в прошлом отец имел с ним дела. Американские волшебники гораздо более спокойно относятся к магглам и магглорожденным, но темные семейства сохраняют верность традициям и довольно богаты.

— Думаешь, они нам помогут? — хмуро спросил Орион.

— Если это находится в сфере их интересов, то да, — ответил Драко. — Они заботятся о богатстве больше, чем о чем либо другом, но светлые волшебники численно их превосходят, что доставляет неудобство, и кроме того, как видишь, это довольно плохо для бизнеса. Думаю, если они увидят, насколько сильны мы в Европе, то переведут нам некоторые средства и, возможно, даже убедят свой Конгресс объединиться с нами и предоставить бойцов.

— Но как они смогут убедить свое правительство, если они в меньшинстве? — нахмурился Орион.

Малфой ухмыльнулся.

— Они в меньшинстве, но очень богаты, и  в их руках сосредоточен самый крупный бизнес, в связи с чем они обладают сильным политическим влиянием.  Вообще вся их  политика нравится мне гораздо больше: там повинуются богатым, а это полностью стирает всякие предрассудки разделения на светлых и темных.  Без темных магов вся их экономика рухнет к чертям, и светлые об этом знают. Так что они могут сколько угодно отбиваться и кричать, что не хотят поддерживать Темного Лорда, но темные, в конце концов, подкупом или угрозой, но все-таки заставят их проголосовать за желаемое.

Орион хмыкнул.

— А французы? Кто такой этот Себастьян Валуа? Судя по досье, он тут самый молодой,  — проговорил он, рассматривая вырезанный из французского журнала магический снимок аристократичного и красивого волшебника примерно двадцати с чем-то лет с вьющимися темно-желтыми волосами и светло-карими глазами.

Драко разбушевался:

— Очень самодовольный тип, глава чистокровного семейства Валуа с тех пор, как около пяти лет назад умерли его родители. Валуа царствовали в  1300 -1500-е годы по маггловской истории Франции, хотя, разумеется, магглы и не могли знать, что они были темными магами.

— Они смешивались с магглами? — удивился  Орион.

— Только не в этом роду, здесь они все насквозь чистокровные, — ответил Малфой. — Они заняли маггловский престол  только ради власти и личного обогащения, а когда дела с магглами пошли хуже, то просто покинули его и вернулись в магическое общество.  Во Франции Валуа считаются самым главным темным семейством и руководят остальными, поэтому  если Себастьян Валуа поддержит Темного Лорда, то на нашей стороне будут все темные волшебники Франции и даже несколько светлых семей. У него огромные связи, — брезгливо добавил он.

— Ты уже с ним встречался? — с любопытством спросил Орион. — Судя по тому, каким тоном ты о нем говоришь, то да.

— Я познакомился с ним во время прошлого зимнего сезона. Тебя не было на последних двух, а в них принимало участие много новых волшебников. Наши семьи всегда конкурировали: семейство Валуа является самым влиятельном во Франции, ровно как и Малфои в Англии, так что между нами всегда было историческое соперничество, — ответил блондин. — Себастьян Валуа — высокомерный мерзавец и легкомысленный плейбой, который считает себя чем-то вроде подарка Мерлина для волшебников, — гадко прибавил он.

Приподняв бровь, Орион насмешливо произнес:

— Что, ты пригласил его на танец, а он отказался?

На щеках Драко выступил розовый румянец, и он поднял вопрос на смех:

— Ничего подобного. Он танцевал и флиртовал с каждым симпатичным волшебником младше тридцати, поэтому  я и  сказал, что он плейбой. Кроме того, о его романтических приключениях и связях печатают в каждом французском волшебном журнале. Разве ты никогда о нем не читал?

— Я не читаю желтую прессу, Драко, — посмеиваясь, выдавил из себя Орион. — Бьюсь об заклад, что ты читаешь даже Ведьмополитен.

Блондин адресовал ему свирепый взгляд и возмущенно протянул:

— Разумеется, нет! Но в отличие от тебя я читаю иностранные газеты и журналы, чтобы идти в ногу со временем.

Орион только пренебрежительно махнул рукой.

— Лучше скажи, он умен? Силен?

Малфой взглянул на него с явным подозрением.

— Он учился в Шармбатоне и был там лучшим учеником. Говорят, хорош  в Темных искусствах — возможно, занимался с репетитором, потому что там  их не преподают — и является могущественным темным волшебником. Но он не выглядит хорошим дуэлянтом, слишком уж вял и ленив для этого, так что, возможно, вся эта учеба является показной. — Прищурившись, он раздраженно произнес: — Только не говори мне, что ты им заинтересовался.

— Разумеется, да, — моргнул Орион. — Именно он и будет решать, присоединится ли к нам Франция  во время войны, поэтому полезно узнать  о нем как можно больше.

— Я имел в виду, понравился ли он тебе! — простонал Драко.

Орион скептически взглянул на него.

— На фото из журнальной вырезки? — Рассмеявшись, он  прибавил: — Ради Мерлина, Драко, я не интересуюсь волшебниками, ты это знал? У меня уже есть Лезандер. Кроме того, меня интересует только мнение Валуа по поводу войны, а не его внешность!

— Но ты признаешь, что он красив, — подозрительно начал блондин.

Приподняв бровь, Орион ухмыльнулся:

— Да. Посмею даже сказать, что большинство магов и ведьм считают так же. А что ты предлагаешь? Соблазнить его и заставить присоединиться к нам?

— Вряд ли, — фыркнул Драко. — Слишком уж он эгоистичен. Хотя, держу пари, что Темный Лорд попытается.

Орион прищурился и выпалил:

— А что, Темный Лорд спит со всеми, кого нужно в чем-то убедить?

Малфой приподнял бровь и спокойно произнес:

— Не думаю, что он будет долго сомневаться, когда речь идет о поддержке всей Франции. Но я не слышал, чтобы в этот раз Воландеморт заводил себе любовников.

— А во время первого пришествия? — нахмурившись, тихо спросил Орион.

Драко посмотрел на него испытывающе.

— Из того, что мне доводилось слышать, у него было множество любовников, но никого постоянного. Думаю, моя тетушка была единственной, кто грел его постель дольше, чем несколько ночей.

Орион поперхнулся и выпалил:

— Беллатрисса?

— Да, — небрежно ответил блондин. — Она всегда его обожала, а брак с дядей Рудольфусом был просто по расчету, и у каждого из них есть собственные любовники. Но вскоре Темный Лорд устал и от нее, что, в общем-то, не уменьшило ее привязанности к нему. — Он прищурился и добавил: — В любом случае, с каких это пор ты так интересуешься  любовниками Темного Лорда?

Орион напустил на себя отсутствующий вид и сказал пренебрежительно:

— Ничего подобного, мне просто любопытно. — Он решил сменить тему. — Остальные волшебники из досье родом из центральной и восточной Европы, и я полагаю, потому что именно там темные маги сильнее всего, так?

— Да, — кивнул Драко. — Русские и немцы будут нашими главными союзниками, как и темные волшебники из более маленьких стран, окружающих эти. Там темные маги влиятельней, чем где-либо еще, и у них довольно мягкие законы относительно Темных искусств.

— Даже в Германии? После всего, что случилось с Гриндевальдом? — спросил Орион. — Я думал, что темные семейства Германии покинули страну после своего поражения, а правительство создало безжалостные законы.

— Сначала они и правда бежали, но потом стали возвращаться, хотя некоторые так и остались в Австрии и Польше, — начал пояснять Малфой, снова вернувшись в свою стихию. — И законы вначале тоже были очень суровыми, но с поддержкой России темные волшебники получили больше власти, а сейчас они даже численно превосходят светлых. Насколько ты знаешь, в России находится крупнейшее сообщество темных магов и политически они сильнее светлых, так что они вполне в состоянии оказать поддержку другим темно-магическим сообществам, и помочь немцам было в их же интересах. Как видишь, в досье есть еще и по одному волшебнику из Украины, Румынии и Болгарии, потому что, опять же, благодаря России темные маги там влиятельней.

Орион кивнул. В конце концов, он много читал о современной истории магии, но Драко, казалось, тоже что-то смыслил. Потом он задумчиво произнес:

— Самые древние и влиятельные в мире темные сообщества находятся в Египте, Китае и Индии. Я думаю, что Темный Лорд сначала захочет завоевать Англию и другие страны Европы перед тем, как переключиться на остальной мир. И Европу нельзя будет завоевать, не будучи уверенными, что Америка не поддержит Светлую сторону. — Потом он встревожено добавил: — Даже в лучшем случае нам потребуются десятилетия!

— По крайней мере, лет десять, как я думаю, — задумчиво ответил Драко. — Но если мы заручимся поддержкой других темных созданий, дело может пойти быстрее. Дементоры уже на нашей стороне, и это дает нам преимущество. А в последней войне Темного Лорда поддерживали великаны, и я уверен, что ему снова удастся их привлечь. Было бы здорово заручиться поддержкой оборотней, потому что они есть во всех странах и опасаются  волшебников.

— Да, но мы должны быть честными по отношению к оборотням, — строго сказал Орион. — Если Темный Лорд не выполнит своих обещаний, то я уверен, что они будут мстить.

Блондин на это только ухмыльнулся:

— Темный Лорд вполне мог бы договориться с темными созданиями, а потом отказаться от своих слов, избежав последствий. Я уверен, что он получит поддержку оборотней, а когда придет к власти, будет делать все, что ему заблагорассудится.

Орион не ответил. «Только не при мне», — злобно подумал он.  Если Воландеморт даже попытается предпринять попытку к обману на переговорах, он удостоверится, чтобы Ремус об этом узнал. Он поддерживает Темных, но это подразумевает и помощь темным созданиям, которые были притеснены светлыми так же, как и темные маги.

Драко прервал его гневные размышления:

— Мы должны собираться, Орион. Бал начнется через тридцать минут. Мама оставила парадную мантию в твоей комнате.

Орион кивнул и захватил с собой досье, чтобы в оставшееся время успеть просмотреть фотографии и другую  крайне полезную для совещания  информацию о собравшихся волшебниках.

 

 

<b>  Глава 25. Планы Ремуса и Совещание Темных Союзников</b>  

 

Перевод wild_mirror

Бетинг Vika 952

 

Появившись в центре спальни, Орион  увидел крайне обеспокоенного Лезандера, сидящего на своей кровати. Он тайком замаскировал заклинанием синяки на плече и горле, которые смог почувствовать, и, сохраняя хладнокровие, подошел к парню.

Заметив его, Лезандер сразу же подскочил и крепко его обнял.

— Что произошло? Ты просто испарился! Куда ты исчез? Я так волновался!

— Ничего особенного, Лез, — спокойно прошептал Орион в шею вампира, — просто мой портключ активировался. Воландеморт хотел поручить мне небольшое задание.

Лезандер отстранился и обеспокоенно осмотрел его.

— Ты в порядке? Он с тобой ничего не сделал? Не ранил?

— Нет, — Орион покачал головой, — он просто сказал, в чем состоит задание, и отпустил меня.

— Хвала Мерлину! — с облегчением  выдохнул Лезандер. — Хорошо, давай вернемся в постель.

Орион остановил парня и  умоляюще произнес:

— Лез, я выдохся. Сегодня мне хочется просто поспать в одиночку. — Потом он игриво улыбнулся. — Не думаю, что смогу нормально выспаться, если ты будешь рядом, я же просто не смогу держать себя в руках. Только на эту ночь, хорошо?

— Ну, если ты в этом уверен, — нахмурился Лезандер.

— Да, — ответил Орион с теплой улыбкой и легонько поцеловал его. — Спасибо за понимание.

Перед тем как развернуться и пойти в собственную постель, вампир улыбнулся и кивнул. Как только он лег и задернул полог, самообладание Ориона рухнуло, а улыбка испарилась. Он неуверенно подошел к кровати и забрался под одеяло.

Юноша был крайне потрясен  и обеспокоен тем, что произошло у Воландеморта, к тому же испуган и очень смущен. «Мерлин, что я натворил? — в отчаянии думал Орион. — Что заставило меня сделать это? Моргана, помоги, это уже слишком. Мне нужно… поговорить с кем-нибудь…»

Он достал медальон и открыл его только после того, как плотно задернул полог и наложил заглушающие заклинания.

Не став дожидаться от Тома приветствия,  он выпалил:

— Мне кажется, что я схожу с ума, Том. Все настолько странно... Мерлин, я даже не знаю, почему говорю все это <i> тебе, </i>  но ты единственный, кому я могу об этом  рассказать. Даже не знаю, что на меня нашло, но я увидел его, а потом увидел в нем — тебя… — Орион в отчаянии  покачал головой. — Я не был готов встретить его так скоро, только не после того, как узнал, что ты — это он. Поначалу я  даже не замечал в нем тебя, он был жестоким, как и обычно, но потом  как-то изменился… — он невесело усмехнулся. — Но он все еще был собой, не тобой, нет, потому что манипулировал мною так же, как и в первый раз: тихо шипел и нежно поглаживал. И я знал, что он снова начал свою маленькую игру, но не мог ничего с этим поделать, потому что увидел его другим. Я увидел тебя. И помоги мне Моргана, но я так растерялся, я все еще так запутан. Не знаю, что на меня нашло, мне просто захотелось коснуться его, а по правде — коснуться тебя, потому что ты, наконец, стал реальным. — Орион снова покачал головой. — Но я ошибся. Он не может быть тобой. Все так запутанно... Как я мог увидеть в нем тебя просто потому, что он стал нежным? Мне нельзя, ведь он использует эту нежность, чтобы манипулировать мной.  И я знаю, что все это не по-настоящему, но я ничего не смог с собой поделать, просто отреагировал, а потом был в таком ужасе. Мерлин, да, наверное, он сам был в ужасе! Ради Морганы, он попятился от меня! Это так забавно, когда я сейчас об этом думаю: Темный Лорд попятился от ласки. Если бы светлые волшебники только узнали, они бы с ходу разгромили его. Темный Лорд умер бы от глубокого потрясения,  или, может, отвращения, как знать… Мерлин, и что я несу? — закончил Орион, пряча лицо в подушку.

— Что я смог разобрать из этого бреда, — весело начал Том, — так это то, что я вызвал тебя, и встреча прошла немного не так, как ты того ожидал?

Юноша  взглянул на него скептически.

— Не так, как я ожидал? Да я дотронулся до щеки Воландеморта! А как ты думаешь? Все прошло просто ужасно! И это была встреча не с тобой! Встреча была <i> с ним, </i>  и в этом есть огромная разница!

Том приподнял бровь.

— Ты прикасался ко мне? — хитро и торжественно ухмыльнулся он.

— Я прикасался не к <i>  тебе, </i>   — процедил Орион сквозь зубы. — Я дотронулся до  <i>   его</i> щеки, и ничего больше! И прекрати заставлять меня видеть тебя в нем, потому что это не сработает!

— Ты так говоришь, будто уже сработало, — ухмыльнулся Том.

Парень свирепо посмотрел на него и огрызнулся:

— Это все твоя вина! Накормил меня своими историями о том, что Воландеморт не такой уж и злой, а потом утверждаешь, что он — это ты. Ты пытаешься запутать меня еще больше, чем есть. Мне не нужны твои рассказы о том, что вы одно целое, мне нужно, чтобы ты сказал мне, что вы разные! И что я не должен видеть тебя, когда смотрю на него!

— Почему я должен говорить тебе, что мы разные, если это не правда? — спокойно ответил Том. — И, кажется, ты тоже это понимаешь, ведь сам же, заметив, отреагировал  на это. Здесь нет ничего плохого, просто ты наконец-то отбросил свои предрассудки относительно него,  и это хорошо. Поначалу может возникнуть путаница, но со временем ты признаешь, что он — это я.

— Нет, не правда! — сердито зашипел Орион. — Когда-то он был тобой, но сейчас он изменился во всех отношениях. Почему ты хочешь, чтобы он мне нравился? Разве ты не видишь, как он относится ко мне? Я не могу позволить себе симпатизировать ему! Я не могу позволить себе признать, что в нем, возможно, все еще осталась частица тебя! Потому что это поставит меня в невыгодное положение, ведь он будет использовать это против меня! Я не представляю для него никакого интереса! Сегодня он был груб со мной, причинил мне боль! Как ты способен говорить, что он — это ты, если он так со мной обращается?

— Если я был груб, на то должна быть уважительная причина, — небрежно ответил Том.

— Ты и твои проклятые уважительные причины, — огрызнулся юноша. — Что бы он ни сделал, ты всегда говоришь, что тому есть уважительная причина, но это ложь! У него нет уважительных или неуважительных причин, только эгоистичные причины! Знаешь, что он заявил мне сегодня? Нахал! Он сказал, что я — его собственность! Он желает лично выбрать для меня партнера! И приказал мне прекратить встречаться с Лезандером!

Том приподнял бровь.

— Ну, не могу сказать, что я не согласен с собой, ведь, в конце концов, я давно говорил, что Лезандер тебе не подходит. Но, позволь спросить, почему именно с ним?

— Просто потому, что он увидел след от крохотного укуса, который сделал Лезандер, — раздраженно ответил Орион. — Он вышел из себя, как только заметил это: начал что-то шипеть о метках, и что никто кроме него не имеет права ставить их на мне. Можешь себе это  представить? За кого он меня держит? За корову, которую владелец должен заклеймить собственным знаком? Он вообще в своем уме?

Том издал смешок.

— Ты так наивен, Орион. Разве ты не видишь, что он вышел из себя, как ты выразился, просто потому, что не хочет, чтобы ты принадлежал кому-то другому? Он хочет сохранить тебя для себя, и эта вспышка собственничества  весьма показательна. Он бы так не отреагировал, если бы ты ему не приглянулся.

— Не знаю, кого ты пытаешься обмануть: меня или себя, — фыркнул парень. — Я ему не нравлюсь, и, разумеется, не интересую его. Он видит во мне только вещь, которой, по его мнению, он владеет, и не хочет, чтобы кто-либо другой к ней прикасался. Ну так я не вещь! И, разумеется, не его!

Том ухмыльнулся и сказал себе под нос:

— Ты и понятия не имеешь, насколько сильно ошибаешься.

Но Орион услышал его и сердито спросил:

— И что же ты имеешь в виду? Хочешь сказать, что я вещь?

— Нет, — сказал Том с легкой улыбкой, сверкая глазами, — разумеется, ты не вещь.

Прищурившись, юноша  сердито зашипел:

— Тогда ты подразумеваешь, что я принадлежу ему!

— Я ничего не подразумеваю, — парировал Том. — Ты слишком эмоционально на все реагируешь. Итак, я рассердился на тебя и сказал, что ты мой. Конечно же, я сказал это в гневе, ты не должен воспринимать это буквально.

— Перестань называть его собой! — зашипел Орион. — Я больше не буду с тобой разговаривать, если ты продолжишь в том же духе! Не позволю тебе таким способом  манипулировать моими мыслями!

— Хорошо, — раздраженно вздохнул Том. — Я больше не буду. Но ты должен понять, что мне и правда сложно  говорить не от первого лица, ведь я воспринимаю все его действия, как собственные.

— Все эти годы у тебя довольно хорошо получалось, — сердито отрезал Орион. — Думаю, ты справишься.

— Ладно, — Том закатил глаза. — Итак, <i>   он</i>    рассердился на тебя и сказал то, что тебе не понравилось. — Затем он саркастично добавил: — Думаю, от этого ты не умрешь.

Парень раздраженно выдохнул. Не было никакого смысла убеждать Тома в серьезности ситуации.

— Смотри, я всего лишь хочу сказать, что ненавижу, когда он обращается со мной как с одним из своих фаворитов.  Я с самого начала сказал, что хочу быть равным ему, и не  потерплю, чтобы ко мне относились как-то иначе!

— Он никогда не будет относиться к тебе, как к равному, — высокомерно протянул Том.

— Это почему еще? — агрессивно огрызнулся юноша. — Я достаточно сильный!

— Ты веришь, что не уступаешь по силе самому Лорду Воландеморту только из-за той демонстрации темной магии в Азкабане? — ехидно спросил портрет. — Случайной вспышки, которую даже не сможешь повторить?

— Я практиковался, как ты и советовал, Том, — спокойно ответил Орион. — Я уже сейчас немного могу ее контролировать, и со временем смогу полностью овладеть ей.

— Ты никогда не говорил мне об этом, — прищурился тот.

— Рано или поздно я все равно бы тебе рассказал, — отмахнулся юноша.

— Ладно, проехали. Даже если ты и говоришь правду, что можешь равняться с ним по силе, он никогда охотно не признает этого, — серьезно ответил Том.

— Тогда я не оставлю ему иного выбора, — прошипел Орион.

Том с беспокойством посмотрел на него.

— Орион, тебе нельзя открыто противостоять ему. Ты силен, но все еще слишком молод. На его стороне  многолетний опыт с глубокими и обширными познаниями в Темных Искусствах, и это дает ему преимущество над тобой. Если ты будешь ему противостоять, он непременно поставит тебя на место.

— Но он должен понять, что по силе я вполне могу с ним тягаться, Том! — нетерпеливо сказал Орион.

— Думаю, он уже это понял, поэтому так тобой и заинтересовался. Но он постоянно будет стараться получить над тобой преимущество все более и более искусными способами, чтобы сохранить свое главенствующее положение, — вставил Том. — Рядом с ним ты должен тщательно продумывать каждый свой шаг. Покажи ему свою мощь, но не бросай открытого вызова, не давай ему причин напасть на тебя.

— Как я могу не бросать ему вызов, если он выдвигает ложные и смехотворные идеи о праве собственности на меня?  Я не позволю ему  так со мной обращаться! — в отчаянии простонал Орион.

Том приподнял бровь.

— Разве он пытал тебя? Или угрожал убить Лезандера, если не будешь подчиняться? В конце концов, настаивал ли он после вашей ссоры, чтобы ты повиновался его приказам?

— Нет, — нахмурился юноша. — Но это все из-за того, что я погладил его щеку. Он испытал слишком сильный ужас и отвращение и просто хотел, чтобы я как можно скорее ушел.

— Сомневаюсь, что он испытывал отвращение, — ухмыльнулся Том. — Но,  в любом случае, я думаю, что под конец он не считал тебя своей собственностью, не так ли?

— Потому что он был в шоке! — воскликнул Орион. — Уверен, что, прейдя в чувства, он снова бы начал шипеть, что я принадлежу ему!

— Возможно, но ты не должен обижаться на это, — небрежно ответил Том. — Подожди, и увидишь, как он в следующий раз поведет себя.

— Ладно, — угрюмо протянул Орион. — Так и сделаю. Но его ждет сюрприз, если он думает, что я не буду защищаться всякий раз, когда он будет обращаться со мной, как сегодня.

— Уверен, что он получит несравненное удовольствие от этого вызова, — хитро ухмыльнулся Том. — Я знаю: непременно получит.

Орион подкатил глаза и пожелал Тому спокойной ночи, закрывая медальон. «Будет чудом, если я окончательно не свихнусь, — сбивчиво думал он, проваливаясь в сон, — как будто бы одного Воландеморта не достаточно! Теперь я вынужден мириться сразу с двумя! И благодаря всем самым подлым превратностям судьбы я должен иметь дело с обоими одновременно!»

 

 

***

 

На следующий день студенты начали разъезжаться на рождественские каникулы. Калипсо возвращалась к отцу в Дурмстранг, а Лезандер собирался вернуться к своему Клану. Драко и Орион вместе с Нарциссой планировали переместиться сначала в Малфой-мэнор, а потом по каминной сети — в Москву.

Калипсо с Лезандером уже уехали, и Орион прогуливался по замку, чтобы скоротать оставшийся до приезда Нарциссы час. Он был взволнован предстоящими каникулами. Наконец-то он получил письмо от Ремуса, который предлагал встретиться в поместье Блэков, и было очень любопытно узнать, как же у того идут дела со стаями  оборотней. Еще он впервые в жизни с нетерпением ждал начала зимнего бального сезона, потому что надеялся, что им с Драко позволят присутствовать на некоторых взрослых совещаниях.

Прогуливаясь по одному из коридоров и с интересом разглядывая некоторые портреты, он боковым зрением заметил приближение пурпурной мантии и внутренне застонал. Вообще-то он тщательно старался  избегать Дамблдора любыми способами,  но сейчас, в полупустом замке, все выглядело так, будто этот старый идиот нарочно поджидал его.

— Мой дорогой мальчик, — весело сказал Дамблдор, подходя ближе. — Какое чудесное совпадение, что я встретил тебя. Как насчет чашечки чаю, пока ты дожидаешься своего опекуна?

Орион мысленно фыркнул: ну ничего себе совпадение! Он метнул в сторону портретов грозный взгляд: это кто-то из них, безусловно, настучал Дамблдору, что он прогуливается в этом коридоре.

— Конечно, директор. Буду польщен, — он с улыбкой посмотрел на Дамблдора.

— Превосходно. Пойдем же, — весело сказал директор, сверкая глазами.

Орион молча шел за Дамблдором, пока старик радостно болтал о чем-то постороннем, остановившись только перед большой и уродливой каменной горгульей. Как только Дамблдор приблизился к ней, горгулья ожила и отодвинулась в сторону,  освобождая открывшийся в стене проход. Даже опасаясь предстоящего разговора, Орион не смог не удивиться этому. За стеной располагалась винтовая лестница, плавно двигающаяся вверх подобно эскалатору, и когда они ступили на нее, он услышал, как вслед за ними закрылся проход. Они все выше и выше поднимались по кругу, пока, наконец, Орион не увидел впереди блестящую дубовую дверь с медным  молотком в форме грифона.

Они сошли с каменной лестницы, и перед Дамблдором дверь послушно отворилась. Орион вошел следом и оглядел кабинет: большую и красивую округлую комнату, наполненную забавными звуками. На столике с тонкими ножками стояло множество любопытных серебряных приспособлений, жужжащих и испускающих маленькие клубы дыма. Осматриваясь вокруг, Орион задавался вопросом, где же этот старый козел мог спрятать мантию-невидимку.

Стены были увешаны портретами бывших директоров и директрис, которые с интересом разглядывали его. Орион заметил Финиаса, но оба сделали вид, что не узнали друг друга, ведь Дамблдор подобно ястребу наблюдал за каждым его движением. На полке напротив огромного письменного стола лежала оборванная, потрепанная временем  волшебная  шляпа, которая, как понял Орион, и была знаменитой Сортировочной шляпой. А напротив двери на золотом шесте сидела дряхлого вида птица, напоминавшая полуобщипанную индюшку.

Орион подошел ближе и стал с интересом ее разглядывать. Птица злобно посмотрела на него и издала приглушенный звук. Ее глаза были тусклыми, а из хвоста даже выпало несколько перьев, пока Орион ее рассматривал.

— Это Фоукс, — сказал Дамблдор из-за его спины, — он…

— Феникс, — кивнув, обрубил Орион, —  и, видимо, скоро ему суждено сгореть.

Когда он договорил эти слова, феникс загорелся и с пронзительным криком исчез, оставив после себя только тлеющую кучку пепла с торчащей из него крошечной лысой головкой.

Орион обернулся, и Дамблдор предложил ему присесть.

— Такая досада, что ты увидел его именно в этот день, — сказал он, усаживаясь за стол. — Большую часть времени он по-настоящему прекрасен, покрытый чудесными красными и золотыми перьями. — Затем он с улыбкой добавил: — Но ты уже осведомлен о фениксах, ведь, в конце концов, твой патронус принимает эту уникальную форму. А владение сразу двумя патронусами, фениксом и василиском, очень выделяет тебя среди прочих.

Орион уселся в одно из плюшевых кресел напротив стола и внутренне напрягся. Взяв из рук Дамблдора чашку чая, он сделал вид, что делает глоток: кто знает, что старик туда намешал, а подлить Веритасерум за ним бы не заржавело.

Поставив чашку назад, он надменно произнес:

— Я и сам был порядком удивлен, ведь раньше у меня так не получалось. Наверное, обстоятельства  так повлияли.

Дамблдор пронзил Ориона острым взглядом своих голубых глаз и внезапно навис над столом, хватая его за левую руку и закатывая на ней рукав. Кроме гладкой немеченой кожи он не увидел ничего.

— ЧТО ВЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕТЕ? — бешено зашипел Орион, вырывая руку.

— Прости меня, мой мальчик, но я должен был убедиться, — равнодушно сказал старик, откинувшись на спинку своего высокого кресла.

Орион с ненавистью посмотрел на него, а тот слегка прищурился, глядя на его правую руку.

— В этом кольце много темной магии, дитя мое. Думаю, для тебя будет безопаснее избавиться от него.

Орион убрал руку со стола и язвительно сказал:

— Разумеется, в нем есть темная магия: это  кольцо Наследника рода Блэков, семейная реликвия. Его мне дал мой дорогой отец, и я всегда буду носить его. Вы помните моего отца, Дамблдор?

Тот вздохнул и напустил на себя печальный вид.

— Я был очень опечален тем, что случилось с твоим отцом, Орион.  Я знал его еще мальчишкой. Он был одним из моих любимых студентов, и я очень тепло к нему относился…

— НЕ СМЕЙТЕ ТАК ГОВОРИТЬ О МОЕМ ОТЦЕ, КОГДА ВЫ ЛИЧНО ПРИНИМАЛИ УЧАСТИЕ В ЕГО ЗАДЕРЖАНИИ И ПОЗВОЛИЛИ, ЧТОБЫ ЕГО ПОЦЕЛОВАЛ ДЕМЕНТОР! — ощетинившись, заорал Орион.

Дамблдор печально на него посмотрел и тихо произнес:

— Твой отец был Пожирателем смерти, мальчик мой, авроры нашли на его руке Темную метку. Я бы никак не смог предотвратить его задержание, даже если бы и хотел этого.

— Вы знали, что Петтигрю все еще жив! Уверен, Снейп рассказал вам сразу же, как увидел, — гневно сказал Орион. — И даже зная о невиновности моего отца, вы позволили аврорам схватить его! Вы могли бы остановить их! Могли бы сказать, что Петтигрю жив!

— К сожалению, из-за проведенного в Азкабане времени твой отец повредился рассудком и перешел на Темную сторону, мой мальчик, — взгляд Дамблдора из-за очков-половинок был полон жалости. — Это сильно расстроило меня, но тому суждено было случиться, все к лучшему. Пожирателю смерти нельзя позволять находиться в порядочном обществе.

— А кто виноват в том, что мой отец провел в Азкабане десять лет? — прошипел Орион, сжимая руки в кулаки. — Кто не пошевелил и пальцем, чтобы обеспечить ему законный суд? Как член Визенгамота вы имели полное право обратиться с подобной просьбой. И все же вы ничего не сделали! Если он, по вашим словам, был одним из ваших любимых студентов, почему же вы тогда не помогли ему?

— То были опасные времена, дитя мое, — вздохнул Дамблдор. — Каждый подозревал всех остальных, и было очень трудно распознать Пожирателя смерти. Показания против твоего отца были так убедительны… — Потом он печально добавил: — Я признаю, что сделал ошибку, и буду нести этот крест до конца своих дней.

— Как вам и должно, — сердито плюнул Орион. — Но признание своей неправоты не изменит ровным счетом ничего в том, что у вас был шанс исправить свою ошибку и помочь моему отцу хотя бы сейчас, а вы им не воспользовались. Хоть он и мог быть Пожирателем смерти, он не совершил никаких преступлений!

— Он сбежал из Азкабана, — тихо ответил старик. — Даже если бы и было доказано, что Петтигрю жив, твой отец все еще оставался беглым заключенным…

— Которым он на самом деле не был! — сердито огрызнулся юноша.

— Даже если так, — мягко продолжил директор, — это по-прежнему уголовно-наказуемое в волшебном мире преступление.

Орион молча закипал от ярости. Не было смысла обсуждать это с Дамблдором. Старик скажет что угодно в свое оправдание, и даже неважно, что именно, ведь  это все равно не изменит убеждений Ориона о том, что директор является старой манипулятивной сволочью, заслуживающей наихудшей судьбы.

Дамблдор принял его молчание за согласие и решил сменить тему:

— Как к тебе относятся опекуны, мой мальчик?

— Я очень счастлив с Малфоями. Мы с Драко стали хорошими друзьями, — Орион смотрел на него с подозрением.

— Рад, что они хорошо о тебе заботятся, — старческие глаза мерцали. — Я был весьма удивлен, когда они попросили взять над тобой опекунство.

— Я тоже был удивлен, — ровно соврал Орион. — Я никогда не встречался с ними раньше, но миссис Малфой сказала, что позаботиться обо мне — это ее долг как последнего живущего родственника.

— Уважаемая миссис Малфой так же очаровательна, как и ее сестра, — улыбнулся Дамблдор. — Тебя должна обрадовать новость, что великолепная миссис Тонкс тоже заинтересована в твоем опекунстве.

— Неужели? — спросил Орион с наигранным удивлением. — Я так полагаю, что миссис Тонкс — это сестра миссис Малфой?

— Да, — кивнул директор. — Андромеда Тонкс, а в девичестве Блэк, и у нее чудесная семья. Думаю, ты прекрасно поладишь с ее дочерью Нимфадорой. — Он усмехнулся и ласково добавил: — Она такая чудачка, за этим очень весело наблюдать.

Орион молча кивнул, беспокоясь о том, когда же старик доберется до сути, и ему не пришлось долго ждать, потому что Дамблдор продолжил:

— Они обеспечат тебе отличные условия. Думаю, твой отец бы предпочел, чтобы ты жил со светлой семьей. Я знаю, что в свое время он хотел именно этого, и верю, что этого же он хотел бы и для тебя.

Орион внутренне ощетинился, но высказался довольно спокойно:

— Возможно, вы правы. Но сейчас уже мало, что можно изменить.

— Мой милый мальчик, — глаза Дамблдора блестели, — если ты хочешь сменить опекунов, нужно всего лишь послать в Министерство заверенное прошение, чтобы о тебе заботилась миссис Тонкс.

— Благодарю за информацию, — улыбнулся Орион, — но Малфои прекрасно обо мне заботятся. Мне не на что жаловаться, и с ними я очень счастлив.

— Очень хорошо, — спокойно ответил директор. — Просто помни, что у тебя всегда есть запасной вариант на случай, если в будущем ты захочешь изменить свое решение. Тебе было бы намного лучше со светлой семьей, нежели с темной.

— Спасибо за беспокойство, я запомню это, — сладко произнес юноша.

Глаза Дамблдора блеснули, и Ориону вдруг стало очень жаль, что он не может выдрать их из глазниц и заставить старика ими подавиться. Пока он прокручивал в голове множество заманчивых вариантов, Дамблдор бесстрастно сказал:

— Я так полагаю, что Малфои возьмут тебя с собой на зимний сезон в Москву?

— Если они это и планировали, мне еще об этом не сообщалось, — спокойно ответил Орион. — Но я надеюсь, что нет. Слышал, что эти балы такие утомительные, и, на мой взгляд, там будет очень скучно.

Директор слегка прищурился, но сказал довольно весело:

— Ну, в любом случае я уверен, что ты отлично проведешь время.

— Возможно, — улыбнулся Орион.

После минутной паузы Дамблдор проговорил со старческой улыбкой:

— Я был весьма впечатлен твоими способностями в трансфигурации на первом испытании. Должен тебя отблагодарить за это.

— Спасибо. Отец был очень хорош в трансфигурации, и, верю, что это передалось и мне.

— Действительно, — согласился директор. — Он был лучшим учеником в классе профессора Макгонаггл. Жаль, что она не получит удовольствия и дальше обучать тебя после возвращения в Дурмстранг.

Орион испытывающе посмотрел на него и ответил:

— Я буду скучать по ее предмету, она превосходный учитель.

— Я был очень удивлен, что твой отец отправил тебя в Дурмстранг вместо Хогвартса, — глаза Дамблдора блеснули. — Он отлично провел здесь школьные годы. Они с Джеймсом Поттером были здесь весьма популярны. Я рад, что  у тебя появилась возможность приехать сюда и увидеть Хогвартс собственными глазами. Как тебе школа?

— Очень нравится, — ответил Орион, уже догадавшись, куда тот клонит. — Абсолютно отличается от Дурмстранга, но тоже вполне ничего.

Директор улыбнулся.

— Может теперь, когда Малфои стали твоими опекунами, а ты так хорошо подружился с Драко, ты захочешь перейти в Хогвартс, и я уверен, что твой отец тоже одобрил бы эту идею. Так же, как и ему в свои годы, тебе здесь очень понравится.

Орион именно этого и ожидал, поэтому спокойно ответил:

— Не знаю, собираются ли Малфои сменить для меня школу, но я бы предпочел остаться в Дурмстранге, ведь там у меня уже есть отличные друзья.

— Действительно, друзья очень важны, а крепкая дружба является одной из прелестей жизни, — проговорил Дамблдор со старческой улыбкой. — Уверен, что в Хогвартсе ты бы тоже смог обзавестись замечательными друзьями. Твой отец встретил своих лучших друзей именно здесь, они были не разлей вода.

Ориону уже порядком надоело, что директор использует имя его отца  для собственных манипуляций в каждом удобном и неудобном  случае, поэтому он огрызнулся:

— Но это не привело его ни к чему хорошему, не так ли? Один из них предал его, другой умер, а третий так и не смог поверить в его невиновность, пока не стало уже слишком поздно! Думаю, я останусь в Дурмстранге, спасибо! — Прежде чем Дамблдор сумел хоть что-то ответить, Орион сделал вид, что смотрит на часы, и воскликнул: — Ох, уже столько времени! — Он встал и вежливо произнес: — Спасибо за чай, директор. Желаю вам счастливого Рождества.

Дамблдор ласково ему улыбнулся:

— Тебе спасибо, мой мальчик. Желаю и тебе счастливого Рождества, и надеюсь, что в будущем нам еще выпадет возможность вместе попить чаю.

Орион напряг мышцы лица, чтобы вышло хоть какое-то подобие теплой улыбки:

— Я тоже на это надеюсь.

Развернувшись, он вышел из кабинета.

Теперь было совершенно ясно, что нельзя приводить в действие план, в соответствии с которым ему приходилось рассказать Дамблдору, что он и есть Гарри Поттер, чтобы получить больше информации об Ордене Феникса и пророчестве. Он и так не был уверен насчет этого плана, ведь риск был очень велик, но хотя бы рассматривал его как одну из возможностей. Сейчас же его можно было полностью отбросить: старик слишком любит всех контролировать. Даже если в качестве просто Ориона Блэка этот старый глупец уже хочет отправить его к Тонкс и перевести в Хогвартс, то как Гарри Поттер он будет просто не в состоянии предотвратить это, потому что на пути к своей цели Дамблдор способен и горы свернуть. Ну уж нет, он ни за что не расскажет Дамблдору правду. Нужно просто найти другой источник информации.  

 

 

***

 

 

Добравшись до общежития, Орион на скорую руку нацарапал для Драко записку, чтобы тот его дождался, и оставил ее на кровати. Выхватив палочку, он активировал свой портключ и приземлился уже в центре рабочего кабинета Воландеморта. Тот сидел за столом, исписывая длинный пергамент и перелистывая страницы одного из множества лежащих на столе документов и планов. Оторвавшись от работы, он взглянул на Ориона и вопросительно приподнял брови.

— У тебя уже есть, что доложить? —  холодно спросил он.

Орион подошел ближе, остановившись прямо напротив стола Воландеморта, и быстро, не глядя ему в глаза, заговорил:

— Это не касается того задания, что вы поручили мне, но, думаю, что это тоже важно. Дамблдор пригласил меня в свой кабинет для беседы и пытался выудить информацию о Москве. — Он неуверенно остановился и добавил: — Думаю, он подозревает, что там что-то затевается, потому что хотел узнать, поедут ли туда Малфои.

Воландеморт облокотился на спинку своего высокого кресла и пронзил его багровым взглядом.

— И что же, по-твоему, подозревает Дамблдор?

— О собраниях и совещаниях, которые там пройдут, разумеется, — нахмурился Орион.

— И кто же рассказал тебе о совещаниях? — прищурился Лорд.

— Э-э, никто, — юноша побледнел. — Нарцисса сказала, что мы отправимся в Москву, и Лестренджи тоже поедут. Поэтому я и решил, что если даже Лестренджи туда собрались, то, должно быть, там пройдут некоторые совещания…

— Не лги мне, — сердито перебил его Воландеморт. — Кто тебе сказал?

— Драко, — тяжело вздохнул Орион, а затем выпалил, — но это не его вина. Я допытывал  его, пока у него не осталось другого выбора. Он категорически отказывался мне что-то рассказывать, но я был очень настойчив, и…

— Довольно! — приподняв руку, строго сказал Воландеморт. — Я не буду наказывать Драко за это. Малфои все равно бы тебе рассказали, поэтому ничего страшного.

Юноша облегченно выдохнул, а тот коротко добавил:

— Итак, ты сказал, что старик приглашал тебя в свой кабинет. Чего он хотел? 

— Много чего, — Орион провел пальцами по волосам. — Но самое важное, наверное, то, что он проверил мою руку на наличие Темной метки. Ума не приложу, почему он подозревает меня… — он быстро взглянул в сторону Воландеморта. — В ваших рядах завелся шпион, это бы объясняло, почему он вдруг заподозрил меня и почему знает о Москве. — Нахмурившись, он добавил: — И это не Снейп, потому что он никогда не видел меня здесь, а другие пожиратели никогда бы не рассказали ему обо мне.

— А с чего ты решил, что Снейп — это другой шпион? — тихо спросил Лорд, приподняв бровь.

Орион заколебался: он не хотел доставлять Снейпу неприятностей, но по-хорошему Воландеморту просто необходимо узнать, что тот передает Дамблдору некоторую информацию.

— Думаю, он балансирует на тонкой грани между вами и Дамблдором, — осторожно сказал он, — и передает информацию в обе стороны, поэтому сейчас ему нельзя доверять. Но он все еще полезен, и думаю, вы это уже поняли, ведь никогда не вызывали его, когда я был здесь. — Он помолчал, а потом спросил: — Знает ли Снейп о собраниях?

— Нет, — спокойно ответил Воландеморт. — Я принял все меры безопасности. — Его глаза пронзили юношу. — Чего еще хотел Дамблдор?

 — Он проявлял ко мне интерес, — кисло сказал Орион. — Говорил, что с Тонкс мне будет житься лучше, чем с Малфоями, и вообще предлагал перевестись в Хогвартс. — Начав расхаживать по комнате, он добавил: — Очевидно, что он хочет заполучить меня в  свои лапы, но я не понимаю, зачем ему это. Возможно, потому что он видел, насколько я силен, той ночью, когда я отправился в Хогвартс спасать отца, но он никогда не видел моей настоящей мощи, как доводилось вам, поэтому здесь должно быть что-то другое. Может, он просто хочет заполучить себе как можно больше союзников, ведь, в конце концов, если Блэки будут на его стороне, это может показать пример и другим темным семьям, если те вдруг захотят сменить сторону, а это уже будет выглядеть, как победа Светлых. Меня вообще беспокоит эта его заинтересованность в привлечении меня на светлую сторону. Рядом с ним мне приходится постоянно себя сдерживать: он настолько любит всякие манипуляции и контроль, что я  хочу просто проклясть его, и если он продолжит поджидать меня по углам, чтобы пригласить на чаек, я могу просто огрызнуться и…

— Орион! — резко сказал Воландеморт, чтобы остановить его бессвязную болтовню. Юноша оглянулся, и тот продолжил: — Я уже знал, что Дамблдор будет проявлять к тебе интерес, но он ничего не сможет сделать, чтобы забрать тебя от Малфоев или перевести в Хогвартс, поэтому  нет причин для беспокойства. —  Затем он добавил с ехидной ухмылкой: — А что касается проклятий, то тут я с тобой полностью согласен, но тебе придется надеть лучшую маску и страдать молча.

Орион вздохнул и кивнул, а потом посмотрел на Воландеморта:

— Ну, это все, о чем я хотел доложить.

Лорд кивнул, но ничего не ответил: он тщательно осматривал мальчика, который так ни разу и не посмотрел ему в глаза, и задался вопросом, почему. Он вспомнил вчерашний инцидент и ту растерянность на лице Ориона, пока они смотрели друг другу в глаза после того, как он начал свои манипуляции  ласками и шипением. Он был все еще поражен собственной реакцией на замеченный след от укуса. Да, он управлял своими последователями, но никогда прежде не испытывал подобной вспышки собственничества по отношению к любому из них. То, как он реагировал на мальчика, выдавало слабость, которую другие могли использовать против него. В конце концов, мальчишка для него ничего не значил, он был всего лишь инструментом в его руках, достойным последователем, которому еще необходимо было придать нужную форму. Да, Орион был красив и чрезвычайно силен, но он был всего лишь очередной пешкой в его планах.

Воландеморт ухмыльнулся про себя.  Как же легко он манипулировал мальчишкой с помощью ласк и вкрадчивого шипения, а дрожь с головой выдавала его восприимчивость к этому. Так он заставит Ориона склониться к своим ногам: мальчик научится послушанию и уважению. Ему нужно полностью заполучить Ориона в свое распоряжение, ведь настолько могущественные создания не могут принадлежать никому, кроме него. Но в мальчишке все еще необходимо многое изменить, чтобы превратить его в идеального последователя: в нем слишком много невинности и сострадания. Он вспомнил ужас Ориона от того, что он тогда сделал с министерской ведьмой, и с этим тоже нужно что-то сделать. Орион должен стать одним из его Пожирателей смерти и, вероятно, самым могущественным из них, но мальчику необходимо стать бессердечным и беспощадным. Он должен начать формировать из Ориона безжалостного и послушного Пожирателя, чтобы со временем тот смог войти во Внутренний круг. А еще у него были на мальчика и другие планы.

Он проницательно осмотрел Ориона и снова ехидно ухмыльнулся. Да, мальчишка был силен, и очень изысканно: та темная магия, волнами исходившая от мальчика, которую он почувствовал в Азкабане, была поистине манящей и будоражащей, он никогда  прежде не ощущал такой первозданной темной энергии. Может, стоило и пересмотреть свои планы на Ориона. Он знал, что Люциус хочет связать мальчишку с собственным отродьем. Безусловно, отпрыск Малфоев и Орион произведут на свет  могущественного наследника, но женить его на мальчишке Люциуса было бы такой бессмысленной тратой, ведь Орион намного сильнее того щенка. Глаза Воландеморта бесстрастно изучали Ориона. Мальчик был очень красив, хотя, может, еще слишком молод, но это не имело особого значения, когда его гибкое тело вмещало в себя столько могущества. Ориону нужен партнер настолько же сильный, если не больше. Сам он ранее никогда не снисходил до замужества, потому что не находил кого-либо достаточно сильного, чтобы стать его парой, к тому же он принял достаточные меры для достижения бессмертия. Но, в конце концов, ему придется завести наследника, и обучить его властвовать на своей стороне. Завоевав волшебный мир, он никогда не выпустит его из своих рук, но зато его род будет продолжаться, ведь он не может позволить родословной великого Салазара прерваться на нем. И, возможно, этот мальчик сможет стать прекрасным средством для осуществления этого плана. Он удовлетворенно ухмыльнулся. Но для начала Ориона необходимо сформировать: сломать и слепить заново по собственному вкусу. Всему свое время…

Орион боролся с порывом скрыться от алого взгляда Воландеморта, чьи глаза расчетливо и хитро блестели, что ему совершенно не нравилось. Он задавался вопросом, что же тот задумал, и с беспокойством ждал, пока Лорд окончит свой и осмотр и скажет хоть что-нибудь.

Через несколько напряженных для Ориона мгновений Воландеморт вернулся к своему чтению и пренебрежительно произнес:

— Можешь идти.

Кивнув, Орион достал палочку, чтобы дотронуться до кольца, но потом остановился, быстро взглянул на Воландеморта и спросил:

— Что вы планируете сделать  с тем, что Дамблдор знает о совещаниях? И как насчет неизвестного шпиона?

— Это не твое дело, — холодно ответил тот, даже не глядя на него. — А теперь иди, мне нужно работать.

Прежде чем исчезнуть из кабинета, Орион метнул в него свирепый взгляд.

 

 

***

 

Появившись в спальне, Орион подумал, что первая встреча после Инцидента, как он прозвал вчерашнее происшествие, прошла довольно хорошо: он даже ни разу не подумал о Воландеморте, как о Томе. Ну, это вполне могло случиться потому, что он даже не посмел  взглянуть  в его багровые глаза, а сосредотачивал внимание на лбу, подбородке, или где угодно еще. Но, тем не менее, Орион был вполне удовлетворен и этим. Ему следовало всего лишь придерживаться выбранной линии поведения, чтобы и дальше без проблем видеться с Воландемортом и счастливо продолжать воспринимать их с Томом как совершенно разных людей, как и должно было быть. А еще Том был прав: в этот раз Воландеморт ничего не говорил о праве собственности на него или других подобных нелепостях. Все вообще выглядело так, будто он  абсолютно не заинтересован в нем  в личном плане, что само по себе было просто замечательно. Но, с другой стороны, Воландеморт расчетливо оглядывал его. В любом случае, чтобы тот ни задумал, он в конце концов выяснит это и будет противостоять, если это не сулит ему ничего хорошего. Пусть Воландеморт и дальше думает, что он хочет всего лишь стать его последователем и равным по силе. Но он хочет гораздо большего: стать настолько сильным, чтобы тот никогда не смог ни властвовать над ним, ни пытаться вмешиваться в его жизнь. Пусть Воландеморт и является Темным Лордом, он тоже в свою очередь станет кем-нибудь настолько же важным и могущественным. Уж он-то об этом позаботится.

Посреди спальни стоял Драко со скрещенными на груди руками.

— Где ты был? Мама уже как десять минут ждет нас у главного входа, — раздраженно сказал он.

— Прости, — ответил Орион, — мне просто нужно было кое-что сделать… — Потом он кое-что вспомнил и выругался про себя. Бросившись к сундуку и вынув оттуда книгу, он оглянулся на Драко. — Можешь взять мой сундук? Встретимся у входа, это не займет много времени.

Не дожидаясь ответа, он побежал к кабинету Снейпа.

Постучавши в дверь и услышав изнутри глухое и раздраженное «Войдите», он быстро вошел в комнату. Стены кабинета были уставлены бесконечными полками, на которых располагались книги, стеклянные банки с ингредиентами и причудливыми частями тел животных и довольно странные инструменты, которые, как догадался Орион, использовались для приготовления некоторых зелий. Сам же абсолютно пропахший полынью и аконитом кабинет был темным и мрачным.

Снейп сидел за столом, слегка сгорбившись над книгой и делая пометки на пергаменте, завеса его жирных волос скрывала часть лица и почти касалась поверхности стола. Подняв лицо, он мрачно нахмурился, заметив Ориона.

— Что тебе нужно, Блэк? — раздраженно огрызнулся Снейп.

Орион подошел ближе и швырнул прямо к его горбатому носу учебник Принца-полукровки.

— Я пришел вернуть вам это, сэр, — спокойно сказал он, — подумал, что вам бы захотелось получить это обратно.

Нахмурившись и взглянув на книгу, Снейп округлил глаза, снова развернулся к Ориону и бешено зашипел:

— Где ты это взял?

— С вашей полки во время первого совместного урока Слизерина и Гриффиндора по Зельеварению, — небрежно ответил Орион. — Довольно занимательное чтиво.

Снейп усмехнулся:

— Сомневаюсь, что ты хоть что-нибудь понял отсюда: это учебник Зельеварения уровня ЖАБА, что, разумеется, выходит за границы твоего понимания.

Юноша приподнял бровь и ухмыльнулся:

— Ох, я имел в виду не рецепты зелий, хотя они тоже были довольно интересными. Нет, я имел в виду темные заклинания. <i>   Ваши</i>    заклинания.

— Не знаю, на что ты намекаешь, Блэк, — прошипел Снейп, опасно прищурившись. — Это всего лишь старый учебник одного из бывших студентов. Если там и написаны какие-то заклинания, то уверен, что они там для развлечения, и не работают на самом деле.

Орион спокойно присел напротив его стола и принялся молча его рассматривать, а

Снейп смотрел в ответ со все более и более мрачнеющим выражением лица.

— Я не просил тебя садиться, Блэк! А теперь убирайся из моего кабинета!

Наклонившись над столом так, что его лицо оказалось все лишь в нескольких дюймах от лица Снейпа,  Орион тихо сказал:

— Эта книга великолепна, а темные заклинания в ней просто удивительны. Создавший их человек просто гениален, и, я думаю, мы оба знаем, кто он. Я возвращаю вам книгу только потому, что если бы ее нашел кто-то другой, это доставило бы вам неприятности. — Затем он заглянул прямо в черные глаза Снейпа и тихо прошептал: — Ты Приц, последний из рода, и ты поворачиваешься спиной к собственной крови, позволяя Дамблдору манипулировать собой. Вскоре тебе придется выбрать одну из сторон, и, я надеюсь, ты не предашь собственный род.

Снейп резко поднялся и свирепо посмотрел на Ориона.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, Блэк, — прорычал он. — Но я вижу, что ты суешь нос в чужие дела так же нагло и дерзко, как и твой отвратительный папаша…

Орион с силой схватил профессора за шиворот и зашипел, гневно сверкая зелеными глазами:

— Я очень долго мирился с твоими унизительными комментариями в адрес моего отца, Снейп, но с меня достаточно. Я и так простил тебя за участие в его захвате, но не вынуждай меня…

Оторвав руку Ориона от своего воротника, Снейп усмехнулся, глядя на него с высоты своего крючковатого носа:

— Будто бы меня заботило, простил ли меня такой дерзкий щенок, как ты. Твой отец был Пожирателем Смерти и заслужил свою судьбу, предав…

— Он никого не предавал, — зашипел юноша, сощурившись. — А что касается нахождения в рядах Пожирателей… так ты тоже один из них! Хоть и не по собственным убеждениям, не правда ли? Тебе нужно пересмотреть свою истинную преданность. Дамблдор использует тебя, поворачивая против собственного вида. Как можешь ты, Принц, обернуться против своей крови и предков…

Глаза Снейпа превратились в злобные щели, и он прервал его,  грубо схватив за воротник мантии, и, протащив через весь кабинет, вышвырнул его за дверь.

— Вон! — яростно шипел Снейп, толкая его через порог. — И больше никогда не смей входить в мой кабинет!

Орион споткнулся, вылетая из кабинета, и дверь за ним тотчас же  захлопнулась. «Ну, все прошло довольно скверно», — размышлял он по дороге к главному входу. Его совсем не волновало, расскажет ли Снейп Дамблдору об их маленькой беседе, ведь, в конце концов, это ни в чем его не уличало. Он всего лишь показал свою приверженность темным традициям, что Дамблдор и так знал благодаря его родословной, и осведомленность о принадлежности  Снейпа к Пожирателям смерти, что легко мог рассказать ему Сириус, так что, опять же, ничто не уличало его в качестве последователя Воландеморта. Но Снейпа просто необходимо было переманить на их сторону, должен быть какой-то способ. Ну, единственным решением было бы рассказать, что он и есть Гари Поттер, и убедить, что для сохранения  его преданности Дамблдор манипулирует его любовью к Лили. Орион вздохнул: пока еще он не мог себе этого позволить. Перед Снейпом  должен узнать Воландеморт, а уж ему раскрыть свою истинную личность он был еще не готов. Но сменит ли Снейп приоритеты только из-за того, что он — Гарри Поттер? Сможет ли он убедить его?

Кроме того, что Снейп раскроет глаза на манипуляции Дамблдора, о которых уже должен был иметь хоть  какие-то представления, его мог бы поколебать и сам факт того, что Мальчик-Который-Выжил находится в рядах Темных. В конце концов, он был единственным  наследником рода и не мог связать свою судьбу с проигрывающей стороной. А ряды Светлых без Мальчика-Который-Выжил были сравнительно слабее. Орион снова вздохнул: еще столько дел, столько планов. Что же произойдет, когда его собственная личность раскроется? Что сделают  Воландеморт и Дамблдор? Как отреагирует волшебный мир? Он уже вполне мог себе это представить. Воландеморт будет пытать его, пока не удостоверится, что он действительно находится на его стороне. Дамблдор попытается заполучить его в Хогвартс, прямиком  в свои лапы. Магический мир будет просто в ужасе, узнав, что он темный, но, тем не менее, требуя, чтобы он взял на себя роль их Спасителя. И все это из-за пророчества. Волшебный мир о нем, конечно, не знает, но вполне в курсе, что однажды он уже уничтожил Воландеморта, и будет ждать, что он снова сделает это, не обращая внимания ни на его собственные  желания, ни на то, что он еще ребенок. Ожидается, что он пожертвует ради этого собственной жизнью. Орион фыркнул. Он ни для кого не будет разыгрывать героя, тем более для кучки светлых волшебников, которые желают трусливо пресмыкаться перед каким-то мальчишкой и были бы просто счастливы видеть его собственный род погребенным заживо.

Самой большой угрозой был Дамблдор. Согласно тому, что в его видении сказал Снейп, он готовил Невилла для роли, которую надеялся возложить на Гарри Поттера. Когда же Дамблдор обнаружит, что Мальчик-Который-Выжил вполне себе жив и здоров, он захочет немедленно заполучить его. Орион был в тысячу  раз сильнее Невилла, и старый козел невероятно обрадуется такой удаче. Разумеется, Дамблдор попытается промыть ему мозги относительно Темных, используя добрую память его родителей. И он заберет его из Дурмстранга! Орион устало потер лоб. Чертово пророчество! О чем оно говорит? Почему Дамблдор так в него верит? И каким, черт возьми, образом он когда-нибудь сможет его узнать?  Орион глубоко вздохнул и успокоился. О чем бы оно ни говорило, он никому не позволит использовать себя. Он уже и так достаточно силен, а станет еще сильнее, когда сможет лучше контролировать свою темную магию. Если потребуется, он будет стоять против Дамблдора, Воландеморта, да хоть против всего волшебного мира. А поможет ему Том, он будет направлять его. Но Том — это Воландеморт… Том! Он даже и не подумал спросить его о пророчестве! Орион нахмурился. Но Тому было всего около двадцати, а Снейп рассказал о пророчестве Воландеморту незадолго до ночи нападения на Поттеров, а  в тот момент Воландеморту было около пятидесяти. Так что Том ничего не знает о пророчестве. Орион вздохнул. Ну, как-нибудь он все-таки его узнает.

 

***

 

Следующим вечером, пока все носились с приготовлениями к Рождественскому балу, Орион  сидел перед зеркалом. Сверху парадной мантии, которую прислала ему Нарцисса, он повязал дурмстрангскую накидку. Мантия имела богатый темно-зеленый оттенок (Нарцисса всегда говорила, что зеленый ему к лицу), а манжеты и воротник были украшены серебром. Нежный бархат, из которого она была сделана, очень приятно прилегал к коже. Когда он укладывал волосы в элегантную прическу — он множество раз видел, как это делал отец, — кто-то подошел сзади и обхватил его за талию.

— Ты выглядишь потрясающе. Даже не думай, что сегодня я выпущу тебя из поля своего зрения, — промурлыкал голос.

Орион  встретился взглядом с отражением Лезандера и мягко ему улыбнулся. Обернувшись, он оценил своего парня. Темно-синяя парадная мантия подчеркивала его голубые глаза и придавала ему вид очаровательного принца, хотя все очарование блекло перед ощущением опасности, которое навевала озорная усмешка вампира. И Ориону это нравилось.

Он разочарованно вздохнул.

— Ну, я в этом и не сомневался. Но сейчас уже поздно искать в партнеры  кого-то более подходящего.

— После бала я покажу тебе, насколько я подходящий, — игриво прорычал Лезандер. Обхватив Ориона сильными руками, он прижал к себе парня и страстно его поцеловал.

Прервавшись, чтобы сделать вдох, Орион  высокомерно произнес:

— Обещания, обещания…

Их перебил Крам, весело наблюдавший за происходящим.

— Нам пора. Директор Вагнаров ждет на корабле, чтобы пойти всем вместе.

Лезандер подхватил свою накидку, и они спустились в общую комнату, где встретились с девушками. Калипсо с высокой прической и в черном атласном платье, выглядывающем из-под накидки, выглядела просто великолепно. Она лукаво улыбнулась, приблизившись к ним и взяв под руку Крама.

Орион  приподнял бровь и проговорил одними губами: «Крам?»

Девушка только ухмыльнулась и в сопровождении болгарина покинула общую комнату. Вместе с оставшейся частью делегации Орион  и Лезандер последовали за ними.

Когда все добрались до корабля, Вагнаров беглым взглядом оценил их  и, кажется, остался вполне доволен. Они направились к Хогвартсу во главе с директором, сразу за ним шли Лезандер и Орион, а следом — остальные ученики.

Двойные дубовые двери медленно отворились перед ними, и Орион  увидел в вестибюле толпу студентов, дожидающихся восьми часов, когда, наконец, откроются двери в Большой зал. Те, чьи партнеры учились на других факультетах, рыскали в толпе в поисках друг друга. Вагнаров отошел к другим преподавателям, и Орион  принялся рассматривать собравшихся.

Он поймал взглядом Гермиону, которая стояла подле Невилла. Она выглядела совсем не так, как обычно. Она сделала что-то с волосами, отчего они больше не пушились, а были стянуты в гладкий, блестящий и элегантный пучок на затылке. А когда она улыбнулась, Орион  заметил, что ее зубы уменьшились  по сравнению с тем, как они выглядели в момент их встречи. Вероятно, после заклинания  Densuago она их укоротила. Флер в серебристо-серой атласной мантии выглядела ошеломляюще прекрасно, ее сопровождал какой-то парень из Равенкло. Еще он заметил Седрика с симпатичной азиаткой.

Орион  улыбнулся, увидев, как к ним приближается группа слизеринцев. Шествие возглавлял Драко. Черная бархатная мантия ему очень шла, а его надменная и самоуверенная походка очень напомнила Ориону Люциуса. Панси Паркинсон в бледно-розовой мантии с множеством оборок с самодовольным и удовлетворенным выражением лица вцепилась в руку Драко, хотя, казалось, сам блондин был не очень этому рад. По бокам шли Крэб и Гойл, следом — Блейз со своим временным парнем из Равенкло. Тео сопровождал Миллисент, которая довольно приятно выглядела в черном платье, зрительно уменьшавшем ее внушительные размеры.

Орион  хотел поздороваться с ними, но тут прозвучал голос МакГонаггл:

— Чемпионы, сюда, пожалуйста!

Схватив за руку Лезандера, он последовал за ней. МакГонаггл в парадной мантии в красную клетку, украсившая край своей шляпы довольно уродливым венком из чертополоха, велела им ждать возле двери, пока остальные пройдут внутрь. Процессия из участников с парами должна была войти в Большой зал после того, как все займут свои места.

Флер со своим парнем стояли ближе всего к дверям. Равенкловец был настолько потрясен своей удачей стать кавалером Флер, что едва мог оторвать от нее глаз. Седрик оживленно переговаривался с азиаткой, а Невилл нервно рассматривал свою багровую парадную мантию. Орион  тайком подмигнул Гермионе, когда она украдкой взглянула на него. Девушка ответила ему робкой улыбкой и принялась успокаивать своего кавалера.

Когда все расположились в Большом зале, двери отворились, и профессор МакГонаггл велела им построиться парами и следовать за ней. Они так и сделали, и все присутствующие в Большом зале зааплодировали, когда они вошли и продолжили свой путь к большому круглому столу в конце зала, за которым восседали судьи.

 Стены покрывал слой сверкающего серебристого инея; усеянный звёздами чёрный потолок украшали сотни гирлянд из плюща и омелы. Столы факультетов исчезли, вместо них всюду стояли небольшие столики человек на двенадцать с горящими на них фонариками. 

При виде приближающихся чемпионов Дамблдор счастливо улыбнулся, и Орион  понял, что один судья отсутствует. Не было Крауча, вместо него за столом сидел Перси Уизли, высокомерно рассматривающий студентов.

Когда они с Лезандером подошли к столу, Вагнаров многозначительно указал на места рядом с собой. Началось пиршество, и Орион  слышал, как Перси Уизли самодовольно рассказывал о своем  повышении и том, что его начальник Крауч неважно себя чувствует после происшествия с его домовым эльфом на Кубке мира по Квиддичу, поэтому сейчас отдыхает. Тем временем Флер критиковала убранство Хогвартса, а ее кавалер только глупо кивал каждому ее слову.

Когда с едой было покончено, Дамблдор встал и попросил студентов последовать своему примеру. По мановению его палочки столики отлетели к стенам, освободив центр зала, а около правой стены появилась сцена. На ней стояла барабанная установка, несколько гитар, лютня, виолончель и волынка.

Под восторженные аплодисменты на сцену выскочили «Роковые сестрички» в стильно порванных черных мантиях и с очень растрепанными волосами. Когда они взялись за инструменты, Орион  и остальные чемпионы с партнерами прошли на ярко освещенный танцпол.

«Роковые сестрички» заиграли медленную печальную мелодию, а Лезандер взял Ориона за руку и обхватил его талию другой рукой. Они начали медленно кружить по танцполу, пока остальные студенты наблюдали за каждым их движением и комментировали. Вскоре на танцпол вышли все остальные, и Орион  заметил неподалеку танцующую с Крамом Калипсо. Не так далеко от них Гермиона часто морщилась из-за того, что Невилл наступал ей на ноги, а Вагнаров вальсировал с мадам Максим. По сравнению с ней он был настолько маленьким, что его макушка едва доставала ей до подбородка, но, несмотря на это, для своих размеров она двигалась довольно изящно. Муди, то есть, э-э, Барти чрезвычайно неуклюже танцевал тустеп в паре с профессором астрономии, которая нервно шарахалась от его деревянной ноги.

Орион  услышал финальную дрожащую ноту, изданную волынкой,  и, когда «Роковые сестрички» закончили играть, зал наполнился аплодисментами. Лезандер отошел за напитками, а Орион  приблизился к Калипсо и Краму, чтобы пригласить девушку на танец.

Когда «Роковые сестрички» снова заиграли, он обхватил ее за талию и начал вальсировать.

— Итак… Крам? Это и был твой большой секрет? А как же бедняга Снейп? — спросил он шутливо.

 Калипсо подкатила глаза.

— Вряд ли бы у меня получилось уговорить профессора стать моим кавалером, не так ли?

— Ах, так ты все-таки проявляешь к нему интерес? — игриво ухмыльнувшись, спросил Орион.

— Возможно, — робко улыбнулась девушка. — В любом случае, я пошла с Виктором, потому что он хотел пригласить девчонку Гренджер, а та уже согласилась пойти с  Лонгботтомом. Поэтому он пригласил меня, и я согласилась. Он даже вполне ничего, и не то, чтобы мы разговаривали по душам или что-то в этом роде, но ведь он стал нашим другом, не правда ли?

— Да, — ответил юноша. — Он хороший парень. Хоть мы и не часто общались с ним в Дурмстранге, на самом деле для этого было не так уж и много возможностей, ведь мы постоянно находимся среди одногодок. Но он очень поддержал меня. И не злился, когда именно я стал чемпионом.

Калипсо только кивнула, и Орион  решил ее подразнить:

— Итак, расскажешь мне о своих планах по совращению неуловимого преподавателя Зельеварения?

Девушка врезала ему по голове и с усмешкой произнесла:

— Неуловимый, да? То-то я его здесь не заметила. Интересно, где же он.

Парень  фыркнул.

— Наверняка назначает взыскания ничего не подозревающим студентам. — Тут он стал очень серьезен. — Так он тебе правда нравится? Только ответь честно.

Девушка вздохнула.

— Орион, он намного старше меня. Даже если и так, вряд ли бы у меня что-то вышло.

— Но я впервые вижу, чтобы ты проявляла к кому-то интерес. Если он тебе и правда нравится, то возраст не помеха.

— Мне плевать на его возраст, но ведь он никогда не обратит на меня внимания, — сказала Калипсо. — Для него я всего лишь маленькая девочка,  и, кроме того, я учусь в Дурмстранге, а он преподает здесь. Когда этот год закончится, я больше никогда его не увижу.

— Ну, ты сможешь увидеть его на собраниях, когда станешь старше, — ответил Орион. — А раз ты хочешь начать еще до окончания учебы, то посмею сказать, что ты увидишься с ним уже через год или два. К тому времени тебе уже будет семнадцать, и по закону ты будешь взрослой. Так что ты вполне сможешь начать с ним отношения.

Девушка засмеялась.

— Ты такой романтик и оптимист. Разумеется, через два года у него уже кто-нибудь появится. К тому же, он меня даже не запомнит.

— Не похоже, чтобы у него сейчас были отношения с кем-то, и еще мы знаем, что он выполняет очень опасную работу для Него. Не думаю, что у него остается так уж много времени на романтику или хотя бы настояние для нее, — задумчиво проговорил юноша. —  А если хочешь, чтобы он тебя запомнил, то просто поговори с ним о зельях после урока. Ты же одна из лучших по Зельеварению в Дурмстранге. Уверен, что у вас найдется множество тем для разговора.

Калипсо одарила его испытывающим  взглядом.

— И почему ты так хочешь, чтобы я была с ним? Я думала, ты его ненавидишь.

Парень вздохнул и тихо ответил:

— Я его не ненавижу. Но и не симпатизирую ему. Просто я его понимаю. Думаю, у него была тяжелая жизнь, да и, как ты говорила раньше, он очень умен и силен. Я считаю, что он заслуживает чего-нибудь получше. К тому же, я вполне могу представить тебя рядом с ним. Кажется, вы чудесно друг другу подойдете. Ты слишком умна и  рассудительна, чтобы встречаться с кем-то нашего возраста, мальчишка бы быстро тебе наскучил.

— Ты прав, — ответила девушка. — Но то же самое я могу сказать и о тебе. Тебя я тоже не представляю с кем-то нашего возраста.

Орион  взглянул на нее, нахмурившись.

— Ну, сейчас я встречаюсь с одногодкой и не скажу, что мне скучно.

Калипсо хмыкнула.

— Возможно, не сейчас, но со временем…

— Ты не считаешь нас с Лезандером хорошей парой? — удивился парень.

Она какое-то время рассматривала его, а потом осторожно произнесла:

— Не пойми меня неправильно, мне нравится Лезандер, но я видела, какой ты с ним, и хотя ты чувствуешь себя счастливым, ты не влюблен в него. Думаю, для тебя это просто увлечение…

— Я люблю его, — с осуждением в голосе перебил ее Орион.

Калипсо понимающе взглянула на него и сочувственно сказала:

— Может, ты и вправду так считаешь, но на самом деле это не так. Я думаю, ты все поймешь, когда встретишь свою половинку. В ваших с Лезандером отношениях  только он обычно выступает активной стороной. Только ему хочется всегда быть с тобой, а ты только соглашаешься и принимаешь его ухаживания, но никогда сам не проявляешь активности. Да и, к тому же, у вас совершенно разное будущее. Не знаю, задумывался ли ты об этом, но что будет с вами, когда ему придется вернуться к своему клану, а тебе — принимать участие в войне? Видишь ли, вы принадлежите двум совершенно разным видам. Вы не подходите друг другу.

— И почему все постоянно твердят одно и то же? — раздражено дернулся юноша. — Все это можно согласовать. Мы с Лезандером уже говорили о нашем будущем, и он согласен с тем, что я буду участвовать в войне. Ну, по крайней мере, на данный момент. Может, он и не все понимает, но готов дать мне возможность достичь собственных целей.

— Но только и всего. Он не понимает твоих целей или той важности, которую имеет для нас эта война. Он смотрит на все это со стороны, и его вид не хочет принимать в этом никакого участия. И, как ты выразился, он готов дать тебе возможность достичь собственных целей. Разве не замечаешь, как это звучит? Тебе придется постоянно объяснять причины, по которым ты участвуешь в этой войне, и я уверена, он попытается держать тебя от всего этого подальше. — Она вздохнула. — Орион, я считаю, что он прекрасный человек, но реальность такова, что ты темный волшебник, и только темные волшебники по-настоящему понимают друг друга. Только другой темный маг сможет понять, что именно тобой движет.

Пока Орион обдумывал ее слова, к ним подошел Драко. Только что закончилась песня, и вот-вот должна была начаться следующая.

Блондин взглянул на Ориона и тихо спросил:

— Можно тебя на танец?

— Э-э, конечно, — ответил тот, выныривая из собственных безрадостных мыслей.

Калипсо отступила от Ориона и перевела взгляд с одного на другого.

— Пойду найду Леза и приглашу его танцевать, — тихо произнесла она, а потом скрылась в толпе.

Драко взял Ориона за руку, а другой обхватил его талию и закружил по танцполу.

Сейчас Орион мог заметить, что главный стол пустовал: Дамблдор танцевал с МакГонаггл, мадам Максим с Хагридом, Людо Бэгмен с учителем Гербологии, а Вагнарова нигде не было видно.

Юноша взглянул на Драко и увидел, что тот внимательно за ним наблюдает. Усмехнувшись, он спросил:

— Так значит… Панси, да? А еще говорил мне, что она не твоя подружка.

Блондин поморщился.

— Она шантажировала меня. У меня не было выбора. К счастью, мне наконец удалось вырваться из ее лап.

Орион от всего сердца рассмеялся.

— Шантажировала? Тебя? Слизеринского принца?  Ну и ну, у нее, должно быть, был  очень сочный компромат, раз ты пошел на это.

Драко сердито на него посмотрел  и саркастично произнес:

— Рад, что мои проблемы тебя забавляют.

Орион усмехнулся.

— Да-да. — Склонив голову на бок, он спросил: — Что у нее на тебя?

— Ничего, что заслуживает внимания, — отмахнулся блондин.

Орион недоуменно приподнял бровь, но решил не продолжать.

— А ты, значит, вернулся к Лезандеру? — не без труда спросил Малфой.

— Да, — счастливо отозвался Орион. — Мы решили проблему, и теперь все хорошо. Я и вправду вел себя довольно глупо, мне следовало бы намного раньше выслушать его.

Драко на это ничего не ответил.

— Знаешь, а это первый раз, когда мы танцуем вместе, — тихо сказал он.

От удивления Орион вскинул брови.

— Ты прав. Я об этом даже не задумывался. — Он улыбнулся партнеру. — Но я рад, что сейчас мы танцуем. Ты и правда великолепно  двигаешься. Так же хорошо, как и Лезандер, а это настоящий комплимент.

— Я танцую намного лучше, чем он, — высокомерно протянул Малфой. В доказательство своих слов он закружил парня и умело поймал его.

Орион рассмеялся.

— Хорошо, сейчас я тебе верю.

Драко только усмехнулся.

— Но ты тоже отлично танцуешь. Не многие смогли бы следовать за мной так же плавно, как ты. Мне кажется, мы хорошая пара.

— Да, — улыбнувшись, признал Орион. — Тебе давно писали родители? — спросил он.

— Недавно. Я так думаю, они уже говорили тебе, что мы отправимся в московское поместье, чтобы принять участие в зимнем сезоне?

Орион кивнул.

— Да, твоя мама рассказывала. — Он вздохнул. — Я думаю, что там будут только балы и все…

— И почему тебе настолько не нравятся балы, если ты так прекрасно танцуешь? —  усмехнулся блондин.

— Не то, чтобы они мне не нравились, — искренне ответил Орион. — Просто зачастую они довольно скучны и утомительны. А я люблю проводить каникулы спокойно, в окружении семьи, а не в кругу незнакомцев.

— Понимаю, — кивнул ему Драко. — Но я сомневаюсь, в этот раз тебе удастся улизнуть. — Он огляделся и, аккуратно вынув палочку, наложил вокруг заглушающее заклинание. — Планируется обширная деятельность по привлечению на нашу сторону новых сторонников, и балы прекрасно послужат для этой цели, — прошептал он.

Брови Ориона поползли вверх, и он зашептал в шею блондина:

— Так же, как и на балу по случаю моего дня рождения?

— Почти, только с большим размахом, — ответил Драко. — Они хотят привлечь больше иностранцев, поэтому кроме обычного состава там будет много новых людей. И я думаю, что во время балов в какой-нибудь отдельной комнате будут проходить тайные совещания.

— <i>  Он</i>   тоже будет участвовать? — еле слышным шепот.

— Да. Именно он приказал моим тете и дяде все это устроить.

— Становится все интересней, — пробормотал Орион. — Я рад, что дело не стоит на месте. Думаешь, нам разрешат присутствовать?

— Не знаю, — произнес Драко одними губами. — Это зависит от <i> Его</i>  решения. Но я знаю, что отцу бы хотелось, чтобы мы узнали, как ведутся подобные переговоры.

— Он сам тебе об этом сказал? — от удивления голос прозвучал еще тише. — Люциус хочет, чтобы мы с тобой выучили азы  дипломатии?

Малфой кивнул.

— Да. Как ты и говорил, он готовит меня и сейчас хочет, чтобы мы разобрались в этом.

— И он не считает нас слишком маленькими? — очень настороженно прошептал Орион.

— Только не для политики. Чем скорее мы освоим это искусство, тем лучше. И я весьма этому рад. Мне нравится политика и дипломатия и  всегда казалось, что это очень увлекательно. Отец учил меня основам с десяти лет, но раньше я никогда не присутствовал при настоящих переговорах. Если нам разрешат наблюдать, это станет прекрасным подспорьем для обучения.

Орион только изумленно кивнул.

— Ты прав, это было бы потрясающе. — Затем он обеспокоенно пробормотал: — Но разве не слишком опасно собирать такое большое количество темных волшебников в одном месте? Если кто-нибудь из приглашенных проболтается не тому человеку, все может закончиться катастрофой.

Драко покачал головой и еле слышным шепотом произнес:

— Приняты все меры безопасности. Во-первых, поместья, в которых будут проходить балы, окружены древней защитой, которая отразит любую атаку, и внутри гости будут в полной безопасности. Будут присутствовать даже сбежавшие из Азкабана. Еще одной предпринятой мерой будет то, что все принявшие приглашение должны будут подписать магический контракт, который просто не позволит им говорить о собрании с кем-либо еще. Они не смогут рассказать, о чем там говорилось, или кто присутствовал, или где оно проходило.

Орион нахмурился.

— А какова плата за нарушение контракта?

— Смерть, — невозмутимо ответил блондин.

Орион ахнул и недоверчиво зашептал:

— И люди подписывают это? Даже зная, что если они нарушат клятву, их убьет собственная магия?

— Да. Это еще один вид проверки для тех, чьи заявления недостаточно искренни. Как только ты открываешь приглашение, ты должен либо принять его, подписав магический контракт,  либо подписаться об отказе. Те, кто подписывают отказ, тоже связаны специальным заклинанием, которое не позволит им рассказать кому-либо, что они получали приглашение, так что с этой стороны не может быть утечки о собраниях темных магов. Таким образом, о том, что мы проводим вербовку, не должна узнать ни одна живая душа.

— Ух ты, — изумленно произнес Орион. — Все очень тщательно спланировано.

— Действительно, — ответил Малфой самодовольно. — Никто не собирается рисковать.

Тут кто-то похлопал Ориона по плечу, и, оглянувшись, он наткнулся на рассерженного Лезандера. Орион выпучил глаза, осознав, что на протяжении всего разговора они с Драко перешептывались на ухо, тесно прижавшись друг к дружке. Потому что даже при заглушающем заклинании, которое наложил блондин, при обсуждении подобных вопросов никогда не помешает перестраховаться. Отступив от Драко, он снял заклинание.

Скрестив руки на груди, Малфой всем своим видом дразнил Лезандера, а тот только грозно взглянул на него и, схватив Ориона за руку, направился к вестибюлю. Они вышли из школы сквозь распахнутые настежь двери и вошли в усаженный розами сад в гробовом молчании.

Сад был заполнен летающими волшебными огоньками, которые мерцали и подмигивали,  когда юноши проходили мимо. Вскоре они уже шли по извилистым тропинкам в окружении кустарников и каменных статуй. Орион слышал плеск воды: должно быть, рядом бил фонтан. Повсюду на резных скамейках сидели парочки. Лезандер потащил его по одной из тропинок через заросли роз, а потом остановился, чтобы взглянуть на него.

— Ну и что это было? — холодно спросил вампир.

Орион вздохнул и устало ответил:

— Ничего, Лез, мы просто разговаривали о зимних каникулах.

Тот свирепо на него посмотрел.

— И из-за этого стоило так  плотно прижиматься к нему? Или шептаться друг другу на ушко?

Юноша запустил пальцы в волосы, не догадываясь, какой беспорядок там учинил.

— Мы обсуждали очень щекотливые вопросы, о которых никто не должен был слышать, — устало проговорил он. Взглянув на Лезандера, он попытался объяснить, что именно имел в виду: — Ну, ты понял, на что я намекаю.

Вампир прищурился.

— И ты хочешь, чтобы я поверил, что на ухо друг дружке вы перешептывались о войне?

— Да! — раздраженно воскликнул Орион. — Именно этим мы и занимались, и именно в это ты должен поверить. — Затем он устало прибавил: — Мы уже обсуждали это. Я с тобой. Мне больше никто не нужен. Так что пора бы тебе прекратить подозревать меня в изменах, потому что я бы никогда не поступил с тобой так.

Лезандер собирался было ответить, но тут Орион услышал знакомый голос и мгновенно прикрыл парню рот, чтобы лучше расслышать обрывок разговора.

— …не вижу поводов для беспокойства, Вулкан, — равнодушно произнес голос Снейпа.

— Северус, нельзя притворяться, что они не ищут его и что он не находится в опасности! — встревоженный голос Вагнарова прозвучал приглушенно.

— Твой друг сам вырыл себе могилу, — послышался холодный голос Снейпа. — Никто не в силах ему помочь, Вулкан, ни ты, ни кто-либо еще. Его будут пытать и, вероятнее всего, убьют, и с этим ничего нельзя поделать.

— Но Игорь не собирался выдавать их имена, — сурово произнес Вагнаров. — Он не заслуживает такой участи за то, что не был в состоянии контролировать. Они подмешивали ему в еду Веритасерум, Северус. Я только прошу тебя, чтобы <i>  Он</i>    узнал об этом.

— Он и так знает, но это не изменит его решения. Измена есть измена, и Он не прощает этого, — невозмутимо прозвучал голос Снейпа. — Мой единственный совет: передай ему залечь на дно, что он и так прекрасно делает.

Из-за угла показались Вагнаров и Снейп. Со злобным выражением лица учитель Зельеварения вынул палочку и принялся  подрывать розовые кусты. С визгами из многих кустов повыскакивали темные фигуры.

— Десять очков с Равенкло, Фоссет! — зарычал Снейп, когда мимо него пробежала девушка. — И еще десять очков с Хаффлпаффа, Стеббинс! — прибавил он бегущему за ней юноше.

Прямо в тот момент, когда Орион  ухватился за Лезандера в попытке скрыться, Снейп заметил их.

— А вы двое что тут делаете? — прищурился он.

Орион заметил, что Вагнаров слегка встревожился, увидев их здесь.

— Мы гуляем, — невозмутимо ответил Орион. — Это пока не запрещено законом?

— Ну и гуляйте дальше! — прорычал Снейп и пронося мимо. Его черная мантия развивалась позади.

Вагнаров шагнул к юношам и коротко произнес:

— Никому ни слова о том, что вы тут слышали.

Он хотел направиться к замку, но тут Орион поймал его за рукав.

— С ним все будет в порядке? — тихо спросил он.

Вагнаров прищурился, и юноша тихо продолжил:

— Просто однажды он помог мне. Я не хочу, чтобы его нашли. Надеюсь, он выживет.

— Я тоже на это надеюсь, — выражение лица директора немного смягчилось, и он продолжил свой путь.

Орион устало вздохнул, и Лезандер, забыв о споре, положил руку ему на плечо.

— Они говорили о Каркарове, да? — тихо спросил он.

Орион обернулся к нему лицом и так же тихо ответил:

— Да. Когда авроры держали его в министерской тюрьме, они подмешивали в еду небольшие порции Веритасерума, чтобы в день суда он смог выболтать имена всех Пожирателей, которых знал. Помимо прочих, именно из-за него Лестренджей упрятали в Азкабан. А теперь… ну, похоже, что теперь на него открыли охоту. Но директор прав, Каркаров невиновен. — Он немного помолчал,  а потом прибавил с опасением: — Я действительно надеюсь, что они никогда его не поймают. Он не заслуживает такой участи.

Вампир кивнул и убрал руку с его плеча.

— Если он смог скрываться так долго, то его шансы выжить довольно высоки. Не переживай.

Орион поджал губы и кивнул. Но он знал, что однажды Каркарова поймают, ведь Воландеморт не отменит на него охоту. Еще он чувствовал долг перед бывшим директором, потому что тот, в конце концов, дал ему порт-ключ с изображением Даров смерти и велел разыскать Дары, велел тренировать темную магию и ни за что ее не бояться. В некотором смысле именно Каркаров в свое время больше всех ему помог. И, кажется, Вагнаров как-то помогает бывшему директору. А он и не знал, что они дружили. И Вагнаров просил Снейпа обсудить случай Каркарова с Воландемортом. В таком случае, это означало, что сам директор не был Пожирателем. Но, с другой стороны, он называл Снейпа по имени, а значит, они были хорошо знакомы. Вероятно, это означает, что Вагнаров был просто сторонником, но никогда сам не имел Метки. И директор был довольно силен, вполне достаточно для того, чтобы выказывать поддержку Воландеморту, отказавшись при этом стать Пожирателем.

Орион с Лезандером вернулись на бал ровно в полночь, когда «Роковые сестрички» только закончили свое выступление. Напоследок зал громко зааплодировал, и все начали расходиться. Многие жаждали продолжения веселья, но Орион был абсолютно счастлив возможности вернуться в постель. За последние дни произошло так много, что он чувствовал себя совершенно обессиленным.

 

***

 

Когда он лег в кровать, к нему присоединился Лезандер, и они прижались друг к дружке под одеялом. Орион закрыл глаза и невразумительно что-то промычал от удовольствия, когда вампир запустил руку ему в волосы. Лезандер усмехнулся и принялся легонько целовать его шею, тем временем расстегивая рубашку пижамы. Орион застонал: как же он скучал по этим восхитительным прикосновениям. Открыв глаза, он тепло улыбнулся своему парню. Тот улыбнулся в ответ и, быстро стянув с него верх пижамы, принялся нежно поглаживать его обнаженную грудь. Орион снова застонал, соглашаясь на ласку, и крепко обнял парня, начав целовать его шею.

Одним быстрым движением Лезандер оказался сверху и вовлек его в страстный поцелуй. Орион медленно стащил с парня рубашку и провел пальцами по его спине, наслаждаясь обжигающим теплом кожи вампира. Будто бы он целую вечность не касался его. Как же он соскучился. Счастливо выдохнув, он игриво прикусил мочку уха Лезандера, когда тот снова принялся целовать его шею. Орион обхватил руками шею парня и напросился на еще один статный поцелуй.  Наслаждаясь умелыми движениями языка вампира, он чувствовал, как тот нежно поглаживает его тело, медленно приближаясь к поясу. Орион все сильнее возбуждался, когда партнер начал игриво теребить пояс его пижамы, продолжая тем временем поцелуй. Он чувствовал, как эрекция Лезандера упирается в его собственную, и застонал, когда парень прижал к нему бедра. Он сильнее обхватил тело вампира и качнул бедрами навстречу, когда почувствовал, как к нему в штаны проскользнула его рука. Раньше они никогда не заходили так далеко, но ощущения были настолько потрясающими, что ему не хотелось, чтобы это когда-нибудь кончалось. Пальцы Лезандера обхватили его член, и Орион выгнул спину, громко застонав.

Вампир остановился и, взглянув в его полузакрытые глаза, нежно спросил:

— Тебе хорошо? Мне продолжить?

Орион инстинктивно кивнул и хрипло ответил:

— Да. Это потрясающе.

Лезандер улыбнулся и продолжил свои ласки,  а Орион целовал его, обхватив за плечи. Он едва мог ясно мыслить. Теплые пальцы Лезандера вокруг члена просто сводили его с ума. Он снова качнул бедрами, чтобы усилить нажим медленно двигающейся руки вампира, и прошептал:

— Лез, прошу, укуси меня.

Тот лукаво ухмыльнулся  и, продолжая двигать рукой, прижался к шее парня и незамедлительно вонзил клыки в его гладкую теплую кожу. Он чувствовал, как кровь Ориона наполнила его рот, и принялся нежно посасывать его шею, застонав, когда ощутил изысканный вкус его крови.

Орион почувствовал странное тепло вокруг одного из пальцев, но едва обратил на это внимание, ощутив, как вампир начал посасывать его шею, и нарастающее от этого возбуждение. Лезандер стал двигать рукой быстрее, и, дернувшись навстречу прикосновению, Орион громко застонал от удовольствия. Он потерялся в невероятных ощущениях, одновременно охвативших его тело, и едва осознавал, что один из его пальцев продолжает настойчиво пылать. Запустив пальцы в волосы парня, он снова дернул бедрами навстречу обхватившей его твердой руке. Лезандер прекратил сосать его шею, и, когда вызванное поцелуем вампира возбуждение начало спадать, Орион наконец-то понял, что один из его пальцев болезненно пылает. Он удивленно поднес руку к лицу и увидел, что его кольцо зловеще светится.

Лезандер дикими глазами посмотрел на него и ахнул:

— Орион…

Но окончания фразы юноша не услышал, потому что в эту секунду его тело пересекло пространство, и он очутился на незнакомом холодном полу. Он сильно испугался, потому что находился уже не в своей постели. Вот только где? С трудом поднявшись, он тряхнул головой, чтобы избавиться от заполнявшего ее тумана, вызванного возбуждением. Со все еще ноющим членом он подтянул штаны выше, почувствовав, как грудь обдало холодным дыханием комнаты.

Когда он уже собирался осмотреться, чтобы опознать место своего пребывания, он услышал из-за спины холодный голос.

— Мне очень не нравится, что после вызова тебя приходится ждать. В следующий раз ты должен прибыть незамедлительно.

Орион обернулся и испуганно ахнул, когда в нескольких шагах от себя заметил стоящего возле трона Воландеморта. О нет, отчаянно подумал юноша. Только не он! Только не сейчас!

Волшебник осмотрел его и прищурился.

— И еще ты должен быть соответствующе одет.

Орион все еще смотрел на него дикими глазами и с открытым ртом. Багровый взгляд Воландеморта медленно изучал каждый дюйм его обнаженного тела.

Юноша немедленно обхватил себя руками. Он чувствовал себя таким незащищенным, таким уязвимым… и молил Моргану, чтобы выпирающая из штанов эрекция, наконец, прекратилась, пока он не умер от стыда.

Воландеморт приблизился к нему, и Орион заметил, как его алые глаза замерли на его шее, в ту же секунду шрам пронзила неимоверная боль. Чтобы сдержать крик, он прикусил язык и отступил от Воландеморта, лицо которого сейчас носило убийственное выражение. Орион уперся в стену и в страхе взглянул на темного волшебника.

Тот с силой схватил его за горло, заставив голову завалиться набок. Багровые глаза пылали бешенством, и он яростно зашипел:

— Что это? Ты позволил тому вампиру укусить тебя!

Орион усилил свои защитные барьеры, чтобы отгородиться  от ярости Воландеморта, но этого оказалось мало. В попытке унять крики боли он  прокусил язык и теперь мог чувствовать во рту привкус собственной крови. Голова будто раскалывалась на части.

Свободной рукой Воландеморт неистово вцепился в его обнаженное плечо и с силой впечатал парня в стену.

— Отвечай! Это ты позволил ему укусить тебя?

— Да! Прекратите! Мне больно! — в отчаянии воскликнул Орион. Он попытался отодрать от горла руки Воландеморта, но хватка того была слишком крепкой. Тогда он решил отпихнуть от себя волшебника, но тот перехватил его запястья.

Темный маг выпустил его горло и силой заставил его смотреть вверх, все еще болезненно сжимая его запястья. Полные боли глаза Ориона встретили его взгляд, и Воландеморт яростно зашипел:

— Чтобы больше никто не метил тебя, слышишь? Ты мой последователь! И никто, кроме меня, не имеет права ставить на тебе меток!

Юноша покачал головой.

— Это не метка! Это всего лишь укус…

Темный Лорд сердито толкнул его к стене и зарычал:

— Укус — это и есть метка! Либо это был его последний укус, либо ты прекратишь встречаться с этим вампиром!

Орион яростно вырвал свои запястья из захвата Воландеморта и попытался оттолкнуть его.

— Я не прекращу с ним встречаться! И с кем встречаться — это мое личное дело!

Тот схватил парня за плечи и разъяренно произнес:

— Это ни в коем случае  не твое личное дело! Ты последний оставшийся Блэк из основной линии, и, следовательно, ты будешь с тем, кого я для тебя выберу! И, разумеется, это будет не вампир!

Орион прищурился и сердито огрызнулся:

— Я вступлю в брак по расчету, потому что являюсь главой рода Блэк, но в то же время я могу быть с тем, с кем мне вздумается! И вы ничем не сможете помешать!

— Я твой Лорд, и ты будешь подчиняться мне! — прорычал Воландеморт.

— Вы лидер темной стороны, и я воюю за Темную сторону, но вы не мой Лорд! — яростно зашипел юноша. — Вы не мой Господин! Я не один из пресмыкающихся перед вами Пожирателей смерти, которыми вы можете помыкать! И если вы заставите меня сделать то, что мне не нравится, я больше не стану вас поддерживать! Вот в чем состояло наше соглашение!

Воландеморт пронзил его прищуром багровых глаз и сердито зашипел:

— Я не терплю угроз! Если ты оставишь мою сторону, я просто убью тебя!

— Ваша сторона — это Темная сторона, а ее я никогда не покину, — грозно ответил Орион. — Так что нет причин убивать меня. Но то, что я поддерживаю Темную сторону, вовсе не означает, что я буду слепо подчиняться вашим приказам! Я уже говорил раньше и снова повторяю, что хочу быть вашим последователем, но не потерплю, чтобы ко мне обращались, как к собственности!

Глаза Темного Лорда вспыхнули, и он тихо произнес:

— Ох, ну ведь ты и есть собственность. МОЯ собственность.

Орион рассвирепел и попытался оттолкнуть его от себя.

— Я не принадлежу вам! Я никому не принадлежу!

Воландеморт ухмыльнулся и ласково провел пальцами по челюсти парня, шипя при этом:

—<i> Ты в этом уверен? </i>  — Он обхватил лицо Ориона и, глядя ему прямо в глаза, низко прошипел: — <i>Если бы я захотел сделать тебя своим, то с легкостью мог бы этого добиться, и ты бы не сопротивлялся. </i> — Он пристально взглянул на парня и вкрадчиво добавил: — <i>Ты бы сам пожелал, чтобы я взял тебя, и ты бы не смог меня остановить. </i>

Все еще смотрящий на Воландеморта Орион округлил глаза и не смог сдержать дрожь, пробежавшую по телу от его свистящих слов. И, потрясенно разглядывая лицо волшебника, он вдруг заметил его сходство с Томом. То же лицо, тот же голос, только глаза другие, другие слова произнесены. А так как он узнал, что Воландеморт и был Томом, его сердце сжалось от боли, потому что перед ним был не его Том. Но все же, глядя в эти малиновые глаза, он каким-то образом мог разглядеть в них Тома. И это сильно смутило его, потому что он презирал Воландеморта, презирал то, как он с ним обращался, но когда тот нежно погладил его, перед глазами  снова всплыл Том. Как же долго он желал, чтобы Том стал реальным? Как долго он хотел прикоснуться к нему? И, даже не осознавая собственных действий, он потянулся к лицу Воландеморта и нежно коснулся его щеки.

Глаза Темного Лорда расширились, и он попятился от Ориона. От этого нежного прикосновения внутри у него все встрепенулось. Почему мальчишка это сделал? Зачем он так к нему прикоснулся? Заглянув в прекрасные изумрудные глаза мальчика, он увидел в них смесь растерянности, боли и тоски. И он не понял ни этого, ни собственной реакции на его прикосновение.

Когда юноша понял, что именно он только что сделал, он выпучил глаза, а его рука безвольно повисла вдоль туловища. Потрясенный собственными действиями, он отступил от Воландеморта. Тот смотрел на него с непередаваемым выражением лица.

Юноша громко сглотнул и, не смотря в сторону волшебника, произнес дрожащим голосом:

— Я… мне жаль. Не знаю, что… почему я это сделал… — Чтобы успокоиться, он несколько раз медленно вдохнул и выдохнул. Через несколько секунд он уже вернул самообладание и  взглянул на Воландеморта, его лицо не выражало никаких эмоций. — Вы вызвали меня. Ради чего?

Тот развернулся и сел на свой трон. Затем, бесстрастно взглянув на Ориона, он произнес:

— У меня для тебя задание. Хочу, чтобы ты наблюдал за Невиллом Лонгботтомом, а потом рассказал мне, что выяснил. Необходимо узнать о его способностях и силе. Еще я хочу, чтобы ты проследил, часто ли вызывает его Дамблдор в свой кабинет.

Юноша кивнул.

— Я смогу это сделать. Это будет легко. Еще я планирую на Рождественских каникулах  поговорить с портретом Финиаса. Он сможет рассказать, о чем Дамблдор  говорит с мальчишкой. После этого я представлю вам полный отчет.

— Хорошо, можешь идти, — произнес Воландеморт высокомерно.

Орион нахмурился.

— У меня нет палочки. Я не могу активировать порт-ключ.

Темный Лорд поднялся и быстро подошел к нему.

— Покажи мне свое кольцо.

Юноша поднял руку.

— Э-э, до того, как вы отправите меня назад. Можете сказать, почему я переместился сюда, если не активировал его?

— Когда ты не ответил на вызов, я сам активировал твой порт-ключ, — отрезал Воландеморт. — Пусть это будет в последний раз.

Орион кивнул, а потом, нахмурившись, проговорил:

— А могу ли я  как-нибудь активировать его без вашего вызова? Как Пожиратели с Метками?

— И зачем тебе это? — с подозрением произнес Темный Лорд.

— Чтобы прийти с отчетом, — бесстрастно ответил  юноша. — Ну и… если случится что-нибудь важное, будет полезно, если я смогу известить в первую очередь вас.

Воландеморт направил палочку на кольцо Ориона и пробормотал под нос заклинание, после которого кольцо на мгновение потемнело, а потом снова вернулось в прежнее состояние.

— Готово, — коротко сказал он и тут же активировал порт-ключ, наблюдая, как юноша исчезает с его глаз.

<b>  Глава 24. Раскрытие правды и Святочный бал </b>  

 

На следующий день перед завтраком Вагнаров решил собрать всех на корабле. 

— Как я и говорил вам на прошлой неделе, — начал он свою речь, поднявшись из-за круглого стола, за которым все удобно разместились, — Святочный бал состоится через два дня. Он будет проходить в Рождественский вечер в Большом зале с восьми до полуночи. Этот бал — традиция Турнира Трех Волшебников, а также прекрасная возможность наладить связи с колдунами и ведьмами из других стран. Я предлагаю вам воспользоваться этим и завести знакомства, которые могут пригодиться в будущем. Что же касается правил: на бал могут пойти только ученики четвертого и старших курсов, а так же вы можете пригласить в качестве пары студентов из Хогвартса и Шармбатона. В качестве парадных мантий вам послужит наша школьная форма, и я надеюсь, что вы будете придерживаться наших норм поведения и не представите школу в дурном свете. — Директор перевел взгляд на Ориона и добавил, — По традиции бал открывают чемпионы, они же танцуют первый танец. Ты должен быть к этому готов.

Орион согласно кивнул, мысленно проклиная тот день, когда он решил участвовать. Бал совсем вылетел у него из головы! Когда же теперь он попадет в Тайную комнату? Завтра все будут взбудоражены предстоящим мероприятием, и он вполне сможет проскользнуть в туалет для девочек незамеченным. Но теперь он еще должен найти партнера! Орион собирался пойти с Лезандером, но сейчас они не разговаривают  друг с другом. На протяжение последних двух недель Лез пытался с ним поговорить, но он его игнорировал. Той ночью он решил, что, может, все это и к лучшему, и Лезандеру будет лучше без него. Орион покосился на сидящего рядом вампира: тот держал спину неестественно прямо, бессмысленно глядя  в пустоту перед собой. Сердце Ориона сжалось. Он полностью его игнорировал, а в последние дни тот даже отказался от попыток заговорить. Но Орион переоценил себя: было очень трудно делать вид, что тебя не заботит сидящий рядом человек, не иметь возможности обнять его, поцеловать, раз за разом одергивая себя, когда рука тянулась успокаивающе погладить его по плечу.  Он скучал по их ночным разговорам… Но боль от слов Лезандера все еще не проходила.

Орион печально вздохнул и посмотрел на Калипсо:

— С кем ты пойдешь?

— Это сюрприз, — игриво усмехнувшись, ответила та.

Он вопросительно приподнял брови, но она проигнорировала его безмолвный вопрос, посмотрев в сторону Лезандера, а затем спросив с легким беспокойством в голосе:

—Кого ты собираешься пригласить?

—Я не знаю, — ответил Орион, пожимая плечами. — Я совсем забыл о бале.

—Ты должен с ним поговорить, — строгим голосом посоветовала Калипсо. — Я не знаю, почему вы поссорились, но думаю, что вы должны решить свои проблемы. Ты поступаешь, как незрелый мальчишка…

— Это не я начал нашу ссору, — резко перебил ее Орион. — Он ясно дал понять, что устал от меня и больше не нуждается в наших отношениях! Здесь нечего решать!

Он развернулся, чтобы пойти на завтрак, но тут его руку перехватили.

— Мои слова не означали, что я устал от тебя и наших отношений, Орион! — сердито проговорил Лезандер. — Ты неправильно меня понял! И я пытался объяснить тебе это, но ты меня игнорировал!

Резко развернувшись, Орион язвительно произнес:

— А что тогда <i>ты</i> имел в виду, Лез? Я хорошо помню, как ты сказал, что все стало <i> чертовски утомительным</i>! И знаешь, что я думаю об этом?  Все к лучшему! Ты не понимаешь вещей, которые мне нужно сделать, и с моей стороны несправедливо просить тебя быть со мной, — он вырвал руку из захвата и посмотрел в глаза бывшему парню. И это был не самый мудрый поступок потому, что глядя  в эти голубые глаза, он чувствовал, как его решимость тает. Он покачал головой и, прежде чем рвануть в Хогвартс, тихо сказал: — Тебе будет лучше без меня, Лез.

Когда он добрался до Большого зала, все студенты уже заканчивали завтрак.  И как только он вошел в зал, послышались шепотки и смех, явно касающиеся его.  Нахмурившись, он подошел к своему столу и сел рядом с Драко, поймав убийственный взгляд Панси. Но Драко счастливо поедал завтрак, не обращая никакого внимания на прикованные к ним взгляды. Орион растерянно оглянулся. Почему на них с Драко так странно смотрят? Потом он увидел группу девочек, прижавшихся друг к другу и читающих ежедневный пророк, которые периодически оборачивались на них и хихикали. Вскоре он понял, что происходит.

Ежедневный пророк был со злостью брошен прямо в его тарелку.

— Это — реальная причина, почему ты игнорировал меня последние недели, Орион? — яростно спросил Лезандер.

На первой странице ежедневного пророка была его собственная большая фотография, а ниже — еще две маленьких. Сердце Ориона ухнуло вниз, когда он увидел, что именно было на фотографиях и под каким заголовком все это располагалось:

<i> Чемпион Дурмстранга разрывается между любовью к наследнику Малфоев и международной звезде Квиддича Виктору Краму. </i>

Когда  первоначальный шок прошел, пришла ярость на эту Скиттер. Орион обернулся к Лезандеру. Тот стоял, скрестив руки на груди и предостерегающе сузив глаза,  но Орион мог разглядеть плещущуюся в них боль.

— Лез, я не знаю, что… — начал было говорить Орион.

— Все это время я пытался вернуть «нас», — сердито прервал его Лезандер, — а ты все это время был с ним! — выплюнул он, указывая пальцем на Драко.

Орион вскочил и покачал  головой:

— Нет, Лез! Я не знаю, о чем говорится в статье, но Драко не имеет никакого отношения к тому, что я игнорировал тебя…

— Не лги мне! — яростно прошипел вампир. — Я не слепой и вижу, как он смотрит на тебя!

Орион непонимающе моргнул, но тут вмешался Драко, встав перед Лезандером.

— Смотри, <i> Лез</i>, Орион, очевидно, не хочет больше иметь с тобой ничего общего. Он наконец-то понял, что ты этого не заслуживаешь. Так почему бы тебе просто не оставить его в покое и не вернуться к своим…

— Хватит, Драко! — раздраженно прервал его Орион. Лезандер развернулся, но тот схватил его за руку: — Лез, пожалуйста, послушай меня. Я ни на кого тебя не променял. — Оглянувшись, он увидел, что каждый из присутствующих жадно наблюдает за происходящим. — Пожалуйста, давай поговорим. Давай уйдем отсюда и спокойно все обсудим.

Лезандер внимательно на него посмотрел и, коротко кивнув, вышел из зала. Орион вздохнул и последовал за ним. Как только он вышел из зла, Лезандер втянул его в пустой кабинет, где быстро наложил заглушающие заклинания.

— Ты встречаешься с Драко? — спросил вампир, хватая его за плечи.

— Нет! — раздраженно воскликнул Орион.

Лезандер прищурился:

—Он тебе нравится?

—Мордредова палочка, нет! Это смешно! Почему ты считаешь, что в этой глупой статье написана правда?

— Ну а чего ты еще ожидал? — выплюнул Лезандер. — Ты игнорировал меня!

— Потому что мы поссорились! — воскликнул Орион. — Потому что ты сказал, что устал от наших отношений!

Вампир в отчаянии покачал головой.

— Мне жаль, хорошо? Я не это имел в виду! —  Обхватив руками лицо Ориона, он тихо добавил: — Я не устал от тебя, Орион. Я всем сердцем хочу, чтобы мы были вместе. В ту ночь я имел в виду, что устал от всей этой чертовой связи через шрам, а не от тебя.

Орион пристально посмотрел ему в глаза, чтобы понять, правду ли он говорит.

— Ты все еще хочешь быть со мной? — неуверенно спросил он.

Лезандер тепло улыбнулся и тихо ответил:

—Да, хочу. Никогда не сомневайся в этом.

Орион грустно покачал головой.

— Но ты говоришь, что устал от всей этой проблемы со шрамом, но она никуда не исчезнет. У меня есть эта связь, и я буду ей пользоваться для пользы делу…

— Но я могу убрать ее.

— Что? — в замешательстве переспросил Орион.

— Если мы соединимся, то, по моему мнению, связь исчезнет. Моя кровь даст тебе естественную окклюментную защиту, ее никто не сможет преодолеть.

Глаза Ориона изумленно расширились:

— Соединимся? Ты хочешь связать нас?

— Да, а зачем ждать? — улыбнулся Лезандер. — Я люблю тебя, Орион. Я хочу, чтобы ты был моим партнером. У меня нет ни грамма сомнений в том, что мы должны быть вместе.

— Но мы еще слишком молоды, и я не знаю, готов ли я, да и твои родители, Лез! Что они скажут?

— Они примут тебя, когда вы познакомитесь, — спокойно ответил вампир.

Орион нервно сглотнул:

— Я ценю это предложение, Лез, но думаю, что еще слишком рано. — Увидев боль в глазах своего парня, Орион поспешил его успокоить. — Я тоже тебя люблю. Но мы должны быть осторожны, и я хотел бы получить согласие твоих родителей. Но есть и  много других вещей. Нравится тебе это или нет, но в данный момент я хочу иметь связь с Воландемортом. Это может пригодиться… Я избегал тебя, потому что думал, что ты не хочешь быть со мной, но это еще не все. Ты знаешь, кто я,  знаешь, что у меня много планов, которые нужно реализовать, но ты не понимаешь, Лез. Ты рассердился только лишь потому, что я единственный раз использовал свой шрам. Это ничего не значит по сравнению с тем, что я буду делать в будущем. Я регулярно буду встречаться с Воландемортом и часто попадать в опасные ситуации. Той ночью я понял, что не должен иметь парня, только не со всем тем, что меня окружает. Это несправедливо по отношению к тебе. Ты не имеешь ничего общего с Темным Лордом, но будучи со мной, ты будешь во все это вовлечен.  Ты не должен беспокоиться обо мне. То, что я сказал ранее, — чистая  правда: без меня тебе будет лучше, Лез.

Тот нахмурился, и кабинет погрузился в тишину. Некоторое временя спустя Лезандер заговорил:

— Воландеморт всегда будет стоять между нами, не так ли? Я знаю, что ты хочешь бороться, и знаю, что не смогу этого изменить. И я все еще не хочу, чтобы ты чувствовал боль из-за этой своей связи. — Орион попытался возразить, но Лезандер прервал его взмахом руки: — Я знаю, что именно ты хочешь сказать. Что связь полезна и стоит этой боли, и, возможно, что это даже так. Но, несмотря на все это, я все еще хочу быть с тобой. Я постараюсь не возражать твоим решениям, касающимся Воландеморта. Я стану более терпимым. И меня не волнует, что я буду вовлечен в войну из-за тебя. Одному мне не будет лучше. Я скучаю по тебе. Я не могу быть всего лишь твоим другом. Я хочу, чтобы ты был со мной всегда, даже если из-за этого придется участвовать в войне.

— Ты уверен, Лез? Это и так слишком много, что я могу у тебя попросить, — неуверенно спросил Орион, но по лицу его расползалась счастливая улыбка.

Лезандер улыбнулся в ответ.

— Да. Я уверен.

 Затем он крепко поцеловал Ориона, и у них обоих промелькнула только одна мысль: «Как же я соскучился по этим поцелуям!»

***

Следующей ночью Орион и Калипсо прокрались из своих общежитий, чтобы попасть в Тайную комнату. Орион целый день спорил с собой:  рассказать Лезандеру о том, что они нашли комнату или нет.  Но, в конце концов, решил, что пока этого делать не стоит. Они только недавно решили проблему, касающуюся Воландеморта, и не стоит снова создавать напряженность в отношениях, а то, что она наступит, сомневаться не приходилось. Вряд ли Лезандер обрадуется частому времяпрепровождению в месте, где Темный Лорд воскрес и обрел тело. 

Напугав Миртл образом Кровавого Барона, Орион отменил маскирующие чары, спрятал карту мародеров и убедился, что медальон надежно скрыт во внутреннем кармане. Они стояли перед черной дырой уходящей вниз трубы. Отверстие было достаточно широким для метел, но продвижение все равно будет довольно трудным, особенно для Калипсо.  

— Я думаю, ты должна лететь первой, а я закрою вход на тот случай, если кто-нибудь зайдет в туалет. И возьми мою метлу, думаю, на ней тебе будет легче, — сказал Орион.

— Хорошо, я пойду, — нервно ответила Калипсо, передавая свою метлу Ориону.

Тот ободряюще сжал ее запястье.

— Все будет хорошо. Я буду рядом.

Она расправила плечи и медленно опустилась в отверстие. Через несколько мгновений Орион потерял ее из виду.  Он уселся на метлу и нырнул в трубу, а зависнув в воздухе, обернулся и прошипел:

—<i> Закройся. </i>

Все пространство погрузилось в темноту. Он попытался лететь вниз, но без  освещения это было очень трудно. Ему пришлось слезть с метлы. Начался долгий спуск вниз, похожий на бесконечное скольжение. Одной рукой Орион держал палочку со светом, а в другой, по-прежнему, была крепко сжата метла. Все стены были покрыты слизью, но на данный момент Ориона больше волновало, как он упадет. Труба вдруг изогнулась под прямым углом, выпрямилась и оборвалась, выбросив его с влажным чмоканьем. Он приземлился на мокрый пол  темного  каменного туннеля высотой в человеческий рост.

Калипсо стояла неподалеку в круге света, ее одежда была грязной, волосы встрепаны, но в целом она не пострадала, и даже было видно, как сильно она взволнована происходящим.

— Должно быть, мы сейчас под самым озером, Орион. Это невероятно. Бьюсь об заклад, что где-то должен быть еще один вход в комнату, — сказала она.

Орион ничего не ответил на это: он и так знал, что другой вход существует, и видел, как Воландеморт открывал его.  Он  выводил на окраину Хогсмида, но Орион не мог им воспользоваться, потому что это вызвало бы подозрения, а Калипсо не могла с этим помочь, так как пришлось бы объяснять, откуда ему об этом известно, а она не знала о его мысленной связи с Воландемортом.

Подняв палочку повыше, чтобы  осветить весь туннель, Орион наткнулся на контуры огромных лежащих колец, которые не двигались.

— Борода Мерлина! Это же кожа василиска! — взволновано воскликнула Калипсо, подходя поближе, чтобы рассмотреть ее. — Это бесценный ингредиент для зелий!

Орион закатил глаза, ведь это было вполне ожидаемо:

— Калипсо, мы здесь не для того, чтобы собирать полезные ингредиенты! — нетерпеливо сказал он, но услышав, как недовольно запыхтела Калипсо, решил найти компромисс: — Давай ты соберешь ее на обратном пути?  

Они пошли дальше по туннелю, пока не увидели перед собой гладкую стену, на которой были вырезаны две свившиеся в кольца змеи с поднятыми головками, вместо глаз у них блистали огромные изумруды.

— <i> Откройссся, </i> — прошипел Орион.

В стене появилась щель, разделившая змей, и образовавшиеся половины стен плавно скользнули в стороны.

— Вау! Это великолепно! — ахнула Калипсо.

Они стояли на пороге просторной, тускло освещенной комнаты. Уходящие вверх колонны обвивались каменными змеями, которые поднимались до теряющегося во мраке потолка и отбрасывали длинные черные тени сквозь странный зеленоватый сумрак.

Каждый шаг отзывался эхом от перечеркнутых тенями стен. За последней парой колонн, у задней стены, высилась огромная, до потолка, статуя, уже знакомая Ориону по видению: статуя Слизерина, и у ее ног лежала ничком маленькая, облаченная в черное, фигурка с огненно-рыжими волосами.

— Это девчонка Уизли? — бесстрастно спросила Калипсо. — Ее тело хорошо сохранилось. Должно быть, из-за низкой температуры и замкнутости помещения. Что нам с ней делать?

Но Орион едва слышал ее. Его внимание было приковано к черной книжице, валяющейся рядом с телом. Дневник, который помог другой части души Воландеморта обрести тело.  Наконец-то он смог бы понять, как Темному Лорду это удалось.

— Я пойду осмотрюсь, Орион, — негромко произнесла Калипсо. — Посмотрю, может где-то есть скрытые комнаты.

Орион рассеяно кивнул, опускаясь на колени перед дневником. Он наложил несколько выявляющих заклинаний, которые ничего не дали. В дневнике не было ни капли волшебства. Он начал листать страницы, но все они оказались пусты, что заставило его нахмуриться. Разве это не должен был быть дневник?  Тогда почему в нем никто не писал? И почему в нем нет магии? Как Воландеморту могла помочь воскреснуть обычная книга?  Орион повертел книжку в руках. На обратной стороне были изображены инициалы: Т.М.Р.

Горло Ориона пересохло, сердце ушло куда-то вниз, а вся краска схлынула с лица. Множество мыслей пронеслось у него в голове. Он едва мог справиться с объемом обрушившейся на него информации:  давние подозрения, сделанные выводы, проведенные разговоры.  Он пошатнулся и упал на пол… эмоции, исходящие от медальона… знания Тома о Воландеморте и пожирателях смерти… оправдание действий Темного Лорда…Том и Воландеморт. Линия Гонтов… потомки Слизерина… сходные черты лица… похожие манеры и интонации… На Ориона обрушилось осознание того, что Том… что Том и был Воландемортом.

Орион откинул дневник и, схватившись за голову, издал пронзительный крик: крик гнева, обиды и боли от предательства.

Калипсо бросилась к нему:

— Орион, с тобой все в порядке? Что случилось?

Орион посмотрел на нее, не подозревая, что из его глаз текут слезы, и хриплым голосом ответил:

— Я в порядке. Я… — Он покачал головой, обрывая себя, и сухо спросил: — Ты нашла что-нибудь?

Калипсо смотрела на него взволновано, но ответила:

— Нет, ничего. Никаких скрытых комнат…

Орион с трудом сглотнул и тихо проговорил:

— Ты должна пойти собрать кожу василиска, а я пока все осмотрю. Не теряй времени.

— Ты уверен? Ты не очень хорошо выглядишь.

— Я в порядке, Калипсо! — отрезал Орион.  — Просто иди!

Она бросили на него последний взгляд и ушла.  Как только она вышла, Орион закрыл двери и вынул медальон.

Том оглядел его и заинтересованно спросил:

— Что с тобой случилось?

Орион пронзил его взглядом прищуренных глаз и яростно прошипел:

— Как ты мог, Том? Как ты мог так поступить со мной? — Он не выдержал и сорвался, слезы снова потекли из глаз. — Я ДОВЕРЯЛ ТЕБЕ! Я РАССКАЗАЛ ТЕБЕ О СВОЕЙ ЖИЗНИ! А ТЫ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ЛГАЛ МНЕ! ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ТЫ БЫЛ ИМ!

— О чем ты говоришь? — испуганно спросил Том, глядя на него широко раскрытыми глазами.

— О ТОМ, ЧТО ТЫ ЧЕРТОВ ЛОРД ВОЛАНДЕМОРТ!

 Челюсть Тома упала, но Орион продолжил дальше:

 — ТЫ ШПИОНИЛ ЗА МНОЙ ДЛЯ НЕГО? КАКИМ БЫЛ ТВОЙ ПЛАН? ЧТО ТЫ ХОТЕЛ И ЧТО, ЧЕРТ ТЕБЯ ВОЗЬМИ, ТЫ СДЕЛАЛ С МОИМ СОЗНАНИЕМ?

Том побледнел и, казалось, был не в состояние ответить. Орион покрепче схватил медальон, выхватил палочку и навел ее на него.

— Моргана помоги тебе, Том, если ты не ответишь на мои вопросы сию же секунду!  — жестко произнес он. — Я не задумываясь уничтожу тебя!

— Как… Как ты узнал? — тихо спросил Том, насторожено поглядывая на палочку.

— Сейчас не ты спрашиваешь! Я задаю вопросы! — мгновенно разозлившись, заорал Орион. — Теперь отвечай на них, черт тебя подери!

Том успел обрести хладнокровие и спокойно сказал:

— Я — Лорд Воландеморт, но я не шпионил за тобой. Он не знает, что я у тебя, у меня нет с ним никакой связи. Я всего лишь его портрет…

— Ты считаешь меня идиотом? — истерически засмеялся Орион. — Я ПРЕКРАСНО ЗНАЮ, ЧТО ТЫ НЕ ПРОСТО ПОРТРЕТ! ТЫ ЧТО-ТО ЕЩЕ! ТАК ЧТО ПРЕКРАТИ НЕСТИ ЭТУ ЧУШЬ И СКАЖИ МНЕ ПРАВДУ!

Том покачал головой и честно сказал:

— Я не шпионил за тобой. Он действительно не знает, что я нахожусь у тебя, и между нами нет связи…

Орион внимательно посмотрел на него и понял, что тот говорит правду.

— Что ты сделал с моим сознанием?

— Ты должен понимать, что для тебя было опасно, знать, что я — Воландеморт. Я наложил блокирующую сеть на твои мысли о том, что я могу оказаться Темным Лордом. Они были там, просто ты их не замечал. Хотя, как я полагаю, ты нашел достаточное доказательство, раз твой мозг смог прорвать защиту.

— Что еще ты смог со мной сделать? — яростно начал Орион. — ЧТО ТЫ ЕЩЕ СО МНОЙ СДЕЛАЛ?

— Ничего, — воскликнул Том. — Я не смог бы сделать что-нибудь еще. Я только мог наложить защиту, потому что мы часто смотрели друг другу в глаза, что и необходимо для ее построения, но больше ничего!

— Ты когда-нибудь использовал на мне легилименцию? — сердито прошипел Орион.

Том покачал головой.

— Нет, я не могу без палочки…

— Тебе не нужна палочка. Воландеморту она не нужна, чтобы наложить легилименс.

— У меня нет таких сил! Не тогда, когда я все еще…— он закрыл рот и не стал продолжать.

— Не тогда, когда ты все еще… что? — отрезал Орион. — КТО ТЫ?

Том ничего не ответил.  Орион медленно вздохнул и выдохнул, чтобы успокоиться и трезво мыслить. Он закрыл глаза и вновь просмотрел все свои познания  на этот момент. Том говорил правду, насколько он мог судить. Он волшебник и может использовать магию разума, но не больше. Темный Лорд  был Томом Риддлом. Орион чувствовал, как болезненно сжимается сердце, но отогнал это ощущение.  Том не хотел, чтобы он узнал… чтобы он вошел в тайную комнату… дневник! Конечно! Вот то, чего Том опасался, что он найдет, потому что тогда бы Орион увидел инициалы… на дневнике, что помог душе Воландеморта…

— Нет, — охнул Орион.

Дневник, который скрывал душу Темного Лорда! Вот почему сейчас в нем нет магии! Часть души, что была скрыта в дневнике, помогла заполучить Лорду тело, а дневник стал самым обычным. Девчонка Уизли не была носителем, как Квиррелл, она отдала свои жизненные силы и душу, чтобы Воландеморт смог получить тело! Моргана помоги всем нам! Орион никогда не слышал и не читал о подобном могущественном, непостижимо темном колдовстве. А Том… портрет в медальоне… медальон с необъяснимой магией… дневник с мощной магией. Орион замер.  Медальон и дневник… эксперименты Воландеморта в поисках бессмертия… дневник, который содержал в себе душу… медальон, укрывающий часть души.

Орион резко открыл глаза и увидел, как пристально смотрит на него Том.

— Ты часть его души! — ошеломленно выдохнул он.

Глаза Тома испуганно расширились, и только он собрался что-то сказать, как Орион резко добавил:

— Можешь даже не трудиться отрицать это! Я знаю. Я уверен в этом! Это был не вопрос, а простая констатация факта. Есть еще что-то, на что ты способен. Ты мог вытянуть из меня все жизненные силы и возродиться. Почему же ты этого не сделал?

После долгого молчания, за которое Том успел успокоиться, Орион услышал ответ:

— Мне нужно было оценить ситуацию.  У тебя я был в безопасности, ты скрывал наличие медальона ото всех. Никто бы не нашел меня у тебя, да и ты бы не позволил забрать меня. Когда ты сказал, что Воландеморт обрел тело, я понял, что мне больше нет смысла возрождаться.

— А если бы этого не было, ты бы использовал меня и в последствие убил? — язвительно добавил Орион.

Том ничего не ответил, и Орион чувствовал, как из его прикрытых глаз текут слезы. Молчание Тома все объясняло.

Но вскоре тишину разрушил его мягкий голос:

— Орион, я бы не сделал этого сейчас. Только не теперь, когда я знаю тебя и забочусь о тебе…

Орион резко открыл глаза, и  яростно произнес:

— Я не нужен тебе, Том. Не пытайся меня обмануть. То,  как ты поступил —  непростительно! Ты — Лорд Воландеморт! Его душа… я не могу в это поверить! Мордред тебя забери, я заботился о тебе, даже любил! А ты оказался им.  Порочным, безжалостным колдуном, который убил моих… — Орион замолк, чувствуя, как разрывается от боли его сердце, и печально добавил: — Что ты сделал с собой, Том?  Как ты стал таким? Ты разорвал свою душу на три… Я не знаю, как ты это сделал, но ты уничтожил себя сам! Твоя душа, Том! Самая важная и чистая часть волшебника, а ты разорвал ее на куски!

— Я сделал это, чтобы достичь бессмертия, — тихо ответил Том. — Это единственный способ и не такая уж большая цена. Независимо от того, что ты сейчас думаешь обо мне, поверь:  ты мне не безразличен.

Орион внимательно посмотрел в синие глаза, и увидел там чистую правду, от чего  сердце заболело еще больше.

— Моргана помоги мне, но ты тоже мне не безразличен… несмотря ни на что, — душившие его до этого момента рыдания наконец-то вырвались наружу.

Том тепло ему улыбнулся. Но внутри Ориона разрывали противоречивые эмоции. Том — его наставник, его друг, его доверенное лицо — был Воландемортом. Человеком, который убил его мать, и что, наиболее вероятно, попытается убить его снова, когда узнает, что он Гарри Поттер. Темным Лордом, который безжалостно убил множество людей и так же безжалостно может пытать своих последователей. И он знал, что Том это одобряет. И теперь Орион знал, что даже любит Тома в какой-то степени: пронзительная боль в груди подтверждала это.

Орион посмотрел на портрет глазами, полными невыплаканных слез,  и тихо сказал:

— Но это не отменяет того факта, что ты обманул меня. И того, что я не могу этого простить…

Том прищурился и перебил Ориона:

— А ты разве не сделал то же самое?

— Нет…

— Да ты лицемер, Орион, — злобно усмехнулся Том. — Теперь, когда мы откровенны друг с другом, ты тоже мог хотя бы быть честным.

— Я не понимаю, о чем ты… — пораженно ответил Орион.

— Ты умен и проницателен, Орион, — холодно вставил Том, — но не забывай, что я в этом так же хорош. Ты не ожидал, что я когда-нибудь узнаю,  не так ли?

— Узнаешь что? — напрягся Орион. Было несколько вещей, которые он скрывал от Тома. Какую же именно он имел в виду?

— Что ты Гарри Поттер, конечно. Только не говори мне, что есть еще что-то.

Орион ахнул и от шока уронил медальон. Из всех возможных вещей этого он ожидал меньше всего.

Когда он немного пришел в себя, то снова поднял медальон.

— О, благодарю тебя за то, что уронил меня, — саркастически начал Том, — как раз этого мне и не хватало.

— Ты использовал на мне легилименцию! — злобно сказал Орион.

— Я же сказал, что не могу, — яростно открестился Том.

— Тогда как… — неуверенно начал Орион.

— Действительно, Орион. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо, и ты дал мне множество подсказок. Ты способен говорить со змеями, хотя в роду Блэков никогда не было данной способности. Ты знаешь, что происходит на собраниях пожирателей смерти, и никак это не смог объяснить. Гарри Поттер выжил, отделавшись только шрамом, но шрамом весьма необычным. Уверен, именно он позволяет тебе видеть события глазами Воландеморта и дал возможность говорить со змеями, а также твою потребность научиться окклюменции. Гарри Поттер жил у магглов, а в 10 лет сбежал, примерно в это же время из Азкабана совершил побег Сириус Блэк. Ты сказал мне, что жил в приюте, воспитатели которого злоупотребляли своими полномочиями,  но на самом деле ты жил у своих родственников. И я думаю, что твой дядя бил тебя и попытался изнасиловать, после чего ты и бежал. Поэтому ты ненавидишь Дамблдора. У тебя есть свой собственный взгляд на магглорожденных, скорее всего потому, что Лили Поттер была твоей матерью, вряд ли, будь это иначе, она бы полезла под аваду, чтобы спасти тебя. Это также объясняет, почему ты против Воландеморта, так как он убил ее, —Том ненадолго замолчал. — Как я полагаю, ты используешь кровное маскирующее заклинание для сокрытия шрама, ведь так?

Орион изумленно кивнул, а затем, придя в себя,  тихо спросил:

— Почему ты не сказал мне, что знаешь, кто я?

— Я надеялся, что в один прекрасный день ты доверишься мне и скажешь сам. Кроме всего прочего,  я бы ничего не выиграл от того, если бы ты знал, что я догадался.

— Как ты думаешь, Воландеморт знает?

— Не должен, — уверенно ответил Том. — Но если вы будете проводить много времени вместе, то он все узнает.

—Зачем мне проводить с ним время? — недоуменно спросил Орион.

— Ты должен сказать ему, — проигнорировал вопрос Том.

— Ты с ума сошел? Он меня убьет! — выкрикнул Орион.

— Не теперь, когда он знает, что ты на его стороне, — спокойно ответил портрет.

— Вот почему ты спрашивал меня, хотел бы я быть спасенным Дамблдором от магглов. Ты хотел убедиться, что я твердо стою на темной стороне.

Том кивнул, подтверждая.

— Я уверен в этом. Зная все, что я знаю о тебе сейчас, я уверен, что ты не обратишься к светлой стороне.

— Но Темный Лорд в этом не уверен. Я имею в виду, что он знает, что я хочу быть на стороне тьмы, но если он поймет, что я Гарри Поттер, то я не знаю, какой вес будет иметь эта информация. Я еще не готов.

Том устало вздохнул:

—Когда-нибудь ты должен будешь рассказать ему об этом.

— Когда я буду готов, а сейчас еще рано, — ответил Орион. — Я не дам ему поговорить с тобой.

— Я и не собирался просить тебя об этом, пока ты не скажешь ему, кто ты такой.

— Точно, — коротко согласился Орион, — но даже потом я могу держать тебя у себя.

— Не хочется меня отпускать? — ухмыляясь, спросил Том.

— Только не тогда, когда ты такой дерзкий, как сейчас, — отрезал Орион, а потом, расстроено растрепав свои волосы, печально вздохнул. — Я до сих пор не могу поверить, что ты — это он. Вы такие разные.

— Это не так, — строгим голосом опроверг Том. — Я всегда пытался показать тебе, что он не такое чудовище. Но ты отказываешься это признавать.

— Ты маленький лицемерный злодей! Я совсем об этом забыл. Все эти разговоры о Воландеморте. Ты пытался представить себя в лучшем свете!

Том смущенно опустил глаза:

— Ты должен был оценивать ситуацию объективно…

— Ты хочешь сказать, чтобы я оценивал все с <i>твоей</i> точки зрения, — издевался Орион.

— Ну и что? Что в этом плохого?

Орион закатил глаза:

— Мне нужно идти. Я уже слишком долго здесь. Но разговор еще не закончен. Ты все еще пойман на крючок.

— Ты тоже, — ухмыльнулся Том. — В конце концов, ты не можешь винить меня за сокрытие секретов, когда сам делаешь то же самое.

Орион неприязненно посмотрел на портрет и закрыл медальон. Он повернулся, чтобы посмотреть на лежащий рядом дневник. Тот стал бесполезным, но все  плохо обернется, если кто-то вдруг найдет его и прочтет инициалы. Орион вызвал черное пламя на ладони и выпустил его на книжку.  Дневник превратился в пыль, а Орион отвернулся и пошел прочь из комнаты, оставляя тело валяться там, где оно и было до этого момента.

Когда он встретил Калипсо, та уже нетерпеливо ждала его, а ее рюкзак был забит кожей василиска. Сказав ей, что тщательно все обследовал, Орион пошел вперед. Чтобы подняться, они использовали метлы, а позже, так никем и незамеченные, они вернулись в общежитие.

Последняя мысль Ориона перед тем, как погрузить в сон, была о том, что Том скрывает от него что-то еще. В конце концов, почему Воландеморт сможет обнаружить, что он — Гарри Поттер, только если они будут проводить много времени рядом? И почему он смог  открыть медальон, хотя сделать это был способен лишь Темный Лорд? Может это из-за связи? Но в этом не было смысла, ведь она всего лишь мысленная, а не кровная или какая-нибудь ей подобная.

 

 

***

 

В следующие несколько дней Орион избегал любых попыток Лезандера поговорить с ним и уклонялся от вопросов друзей насчет их разногласий. Он просто ходил на занятия, писал свои эссе и составлял дальнейшие планы. Он даже начал оставаться в общей гостиной слизерина, чтобы избегать Лезандера любыми способами.

Сейчас он сидел с Калипсо, которая была достаточно благоразумна, чтобы не докучать ему вопросами об их с Лезандером ссоре, и разглядывал яйцо. Они уже прочитали книги о Вейлах, Банши и других подобных существах, но так ничего и не нашли. Орион вздохнул и достал книгу Принца-полукровки. Он хотел отвлечься, да и заклинания были интересными.

Он перелистывал практически прочитанную книгу, когда Калипсо обернулась к нему.

— Что это? — спросила она.

— Ах, помнишь первый урок Зельеварения, когда у меня не было учебника? Это старая книга, которую я взял на полке Снейпа, — ответил Орион.

— Тогда почему ты читаешь ее? У тебя же теперь есть новый учебник, — нахмурилась Калипсо.

Орион наклонился, чтобы показать ей книгу.

— Я читаю то, что писал прошлый владелец книги. Смотри, здесь полно темных заклинаний, которые либо были созданы, либо просто популярны во времена его учебы в Хогвартсе.

Калипсо нахмурилась, читая сжатые буквы.

— Этот почерк кажется мне знакомым… Кто был владельцем?

— Не знаю, — ответил Орион. — Я называю его просто Принцем-полукровкой. Еще он гениален в Зельеварении, видишь, как он улучшил многие рецепты?

Калипсо посмотрела на него ошалелыми глазами.

— Я сейчас вернусь! — пропищала она, убегая.

И вернулась, размахивая перед его носом листком с эссе. Присев, она заглянула в книгу, потом в эссе и обратно.

— Морганьи сиськи! Я была права! — ахнула она.

Орион шокировано уставился на нее.

— Ты… ты только что выругалась?

Калипсо повернулась к нему, приподнимая бровь.

— Я провожу все время рядом с тобой, Орион, чего ты еще ожидал?

— Я никогда так не выражался! — разбушевался Орион. — Это очень пошло! — Затем он весело на нее посмотрел и принялся дразнить. — В любом случае, что же произошло с моей миленькой Калипсо? Сейчас именно я нахожусь под дурным влиянием, никак не наоборот.

— Я выросла! — усмехнулась Калипсо. — Кроме того, это результат твоего влияния. — Потом она взволнованно добавила, — и сейчас это совсем не важно, гляди! Посмотри на пометки в моем эссе и записи в книге.

Орион нахмурился и посмотрел в ее эссе. Это было эссе по Зельеварению. И какое это имеет отношение к...?  Он ахнул. Комментарии Снейпа в ее эссе… его почерк…  такой же, что и в книге.

— Нет, не может быть! — он покачал головой. — Ни за что!

— Еще как может, — взволнованно сказала Калипсо и начала бродить по комнате. — В этом столько смысла! Не знаю, как я не догадалась раньше, но черты его лица, Орион! Принц-полукровка… Принц, из темной чистокровной линии! Он Принц! У него есть их отличительные черты! Черные пронзительные глаза, прямые черные волосы, худое тело, высокие скулы! Только нос другой! Он последний из ныне живущих представителей рода Принцев! И он полукровка… что ж, это неожиданно, я полагала, что он чистокровный… но это не имеет особого значения, потому что он такой выдающийся и могущественный…

Орион уставился на нее, а потом сложился пополам в  приступе смеха. Она резко обернулась, чтобы посмотреть на него, и нахмурилась.

— И что тут смешного?

— Ме-е-ерлинова борода, Кали-и-ипсо, — протянул он, задыхаясь от смеха. — С тобой все плохо!

— О чем, во имя Мардреда, ты болтаешь? — огрызнулась она.

Он перестал смеяться и посмотрел на нее с дразнящей ухмылкой.

— Калипсо, ты себя слышала? Ты рассуждаешь о Снейповском теле, его высоких скулах и сверкающих глубоких темных глазах! И какой он выдающийся, могущественный, сильный и великолепный!

— Я не говорила всего этого! — разбушевалась Калипсо, краснея.

— Еще как говорила, — веселился Орион.

— В таком случае, мы можем вернуться к основной теме? — огрызнулась она.

— Хорошо, — усмехнулся Орион, — но только после того, как ты признаешь, что влюблена в него.

— Я не признаю ничего подобного, — чопорно сказала она. — Итак, это его учебник. Определенно. Что ты собираешься с ним делать?

— Сохранить, конечно же! — приподнял бровь Орион.

— Ты должен вернуть ему книгу! — разгорячилась Калипсо. — Она принадлежит ему, и я уверена, что он хотел бы вернуть ее!

— Ты чокнулась, если думаешь, что я собираюсь вернуть ее, — сказал Орион. — Это же сокровище…

— Но она не принадлежит тебе! — сердито прервала его Калипсо. — И если кто-нибудь вдруг узнает, что он записывал темные заклинания в своем учебнике Зельеварения, а потом оставил его валяться, чтобы кто-то из студентов мог его найти, даже если не нарочно, что, ты думаешь, с ним будет? Он преподает в светлой школе! Это может доставить ему неприятности! Его могут уволить!

Орион задумчиво посмотрел на нее.

— Ты права, это доставит ему неприятности, не то чтобы я не хотел видеть его в трудном положении… — Калипсо послала ему злобный взгляд, и он продолжил умиротворяющим тоном, — я верну книгу, но сначала сделаю копию…

— Ты не должен! — вставила Калипсо.

— Я удалю его подпись и изменю почерк, Калипсо, — успокаивающе сказал Орион. — Не начинай, я не доставлю твоему возлюбленному неприятностей.

— Он не мой возлюбленный! — с негодованием сказала Калипсо, не в силах скрыть выступившего на щеках румянца.

Орион понимающе посмотрел на нее.

— В этом нет ничего плохого. Если ты испытываешь к темному, задумчивому, противному мужчине со скверным характером…

— О не противный!

Орион закатил глаза.

— В любом случае, я верну книгу сразу после того, как сделаю копию, хорошо?

— Ладно, обязательно сделай это, — сдержалась она.

— А теперь мне нужна твоя помощь… — сказал Орион, накладывая вокруг них заглушающее заклятие.

Он рассказал ей о Карте Мародеров, которая находилась у близнецов Уизли. Что это была карта, которую сделал его отец со своими друзьями, и что она показывала местоположение каждого человека внутри замка, со всеми комнатами и скрытыми проходами.

— Это удивительно, — с трепетом в голосе сказала Калипсо.

— Действительно, — гордо ответил Орион. — Но ты должна понимать, что никто не должен знать об этой карте. — Он посмотрел на нее и серьезно сказал, — ни даже твой отец или любой другой темный волшебник.

— Почему? — Калипсо посмотрела на него в замешательстве.

— Потому что это вещь моего отца и она по праву принадлежит мне, — строго сказал Орион. — Это как семейная реликвия, и она может быть опасна в плохих руках. Думаю, я могу претендовать на право собственности. Разве бы ты не сделала то же самое, если бы она принадлежала твоему отцу? Разве не сохранила бы это в секрете?

Калипсо смягчилась и тихо произнесла:

— Я понимаю, что это должно много значить для тебя. Хорошо, я ни слова не скажу о карте никому, даже собственному отцу.

— Спасибо, — улыбнулся ей Орион. — Ладно, как мы сможем вернуть ее?

Калипсо задумалась.

— Ну, ты хочешь потребовать ее назад… помнишь заклинание со второго курса по Ритуалам Крови? То, что используется для защиты имущества?

Глаза Ориона расширились.

— Да! — взволнованно сказал он. — Я понял, что ты имеешь в виду! Я могу претендовать на право собственности картой, если капну на нее каплю своей крови во время произнесения темного заклинания "Cruor Meu", после чего каждый, кроме меня,  дотронувшийся до карты, получит ожог! Таким образом, никто кроме меня не сможет использовать ее!

— Именно! — довольно улыбаясь, ответила Калипсо.

— Но все еще остается проблема, как мне для начала заполучить ее в свои руки… — задумался Орион.

— Это же просто: сначала наложи чары невидимости, а потом призови с помощью accio, — спокойно ответила Калипсо.

Орион нахмурился.

— Придется дождаться, пока я снова не увижу, как близнецы пользуются картой, и потом их нужно будет отвлечь, чтобы они не заметили, как я наложу заклинания.

— Эммм, я вполне смогу отвлечь их, — парировала Калипсо.

— И как же? — Орион пронзил ее взглядом.

— Начну с ними драться, конечно же! Таким образом, когда они поймут, что потеряли карту, то будут думать, что уронили ее во время драки, а не что кто-то ее украл. Если я всего-лишь толкну их, или что-то в этом роде, они смогут что-то заподозрить. К тому же начать с ними драку будет довольно просто. Я просто покритикую их братца и скажу что-нибудь язвительно об их семейке, вот и все, — небрежно объяснила Калипсо.

— Звучит, как хороший план, но я не хочу, чтобы ты в одиночку сражалась на дуэли сразу с двумя, — неуверенно ответил Орион.

— Я умею постоять за себя, Орион, — разбушевалась Калипсо. — Я уже не маленькая девочка и смогу справиться с двумя светлыми волшебниками.

— Они же не такие идиоты, как их братец. Они очень изобретательны, и будут постоянно проказничать  над тобой, чтобы отыграться, — вставил Орион.

— Мы постоянно рядом со слизеринцами, — сказала Калипсо, — и если я начну драку, то уверена, что некоторые слизеринцы тоже ввяжутся, так что я буду не одна. И тогда им придется проказничать над целой группой людей, которые потом тоже начнут мстить…

— И мы начнем войну шалостей, — подытожил Орион.

— Да, ну и что с того? — ухмыльнулась Калипсо. — Это будет весело.

— Я создал чудовище! — засмеялся Орион.

 

 

***

 

 

Через три дня у них появился шанс. Они шли на завтрак в Большой зал с друзьями из слизерина, когда Орион заметил близнецов Уизли перед картиной с корзинкой фруктов, которая, насколько знал Орион, вела на кухню с тех  самых пор, как Сириус обнаружил ее.

Он увидел, как один из близнецов быстро спрятал карту в карман мантии, заметив приближение слизеринцев. Он локтем толкнул Калипсо, и она сразу же поняла, в чем дело.

Она повернулась к Драко и громко сказала:

— Меня достал этот Уизли. Он просто невыносимый болван, и я ума не приложу, как у тебя сил хватает выносить его присутствие. Полуграмотный, жалкий дурак, одетый в сплошные лохмотья, как и остальные… Что за семейка! Отвратительные предатели крови! Я б еще в детстве утопилась, если бы родилась одной из них!

Слизеринцы засмеялись и начали добавлять более едкие замечания, когда навстречу шагнули рассерженные близнецы. Словесная перепалка довольно быстро превратилась в магическую дуэль. Когда мимо начали пролетать заклинания, Орион быстро отошел в угол и наложил на Карту чары левитации,  чуть-чуть приподнимая ее из кармана одного из близнецов ровно настолько, чтобы суметь наложить чары невидимости. Справившись с этим, он быстро призвал невидимую карту с помощью accio. Почувствовав ее в руках, он удовлетворенно ухмыльнулся. Он царапнул ногтем ладонь и кровоточащей частью прикоснулся к карте, указывая на нее палочкой и шепча «Cruor Meu». Увидев окутавший на мгновение невидимую карту алый туман, Орион понял, что все получилось, и сразу же спрятал ее в карман.

Близнецы сумели проклясть порядочную часть слизеринцев, но и сами понесли потери, и, как только все начало окончательно выходить из под контроля,  к ним подошла Макгонаггл. Все тут же остановились, и, спрятав палочки,  придали лицам невинные выражения. Это не смогло ее одурачить, и она вычла целую кучу очков перед тем, как разогнать всех.

На следующей неделе разразилась война шалостей. Слизеринцы неожиданно превращались в огромных пищащих зеленых канареек, или у них вырастали рога с дьявольскими хвостами. Гриффиндорцы обнаруживали себя одетыми в слизеринские цвета и выставляющими напоказ зеленые волосы или кошачьи усы с ушами, и мяукавшими каждый раз, как откроют рот. Когда шалости начали становиться совсем гадкими — фурункулы, заразная сыпь, опухшие головы, носовые кровотечения — Дамблдор положил этому конец путем вычитания очков и угрозой, что слизеринцы с гриффиндорцами останутся сидеть в общежитиях во время следующего задания. После этого они продолжили озлобленно смотреть друг на друга, но снова воцарился мир.

Тем временем Орион и Калипсо провели всю неделю, изучая по ночам  замок под чарами невидимости и используя Карту, чтобы избежать обнаружения. Они обследовали скрытые комнаты и проходы, Выручай-комнату, заглянули в каждый уголок, но так ничего и не нашли.

 

В последнюю ночь недели Орион под чарами невидимости прокрался из своего общежития, чтобы поговорить с портретом Слизерина.

— <i>Добрый вечччер, Лорд Ссслиззерин, </i> — вежливо прошипел он, встав напротив портрета.

Слизерин прищурил темно-зеленые глаза, глядя вокруг.

— <i>Где ты, мальчччик? Я тебя не вижжжу.

— Я под ччарами невидимосссти. Думаю, будет беззопассснее, есссли никто не увидит, как я говорю сс вами. Уверен, что Дамблдор уговорил другие портреты шшшпионить для него. Я надеюсссь, вы не воззражжаете поговорить ссо мной в таком виде, </i>— почтительно прошипел Орион.

— <i>Рад, ччто ты видишь ссстарика насссквозь, </i>— ухмыльнулся Слизерин. — <i>Но я хоччу видеть тебя. Ты ззнаешшшь, как сссозздать невидимый пузззырь?

— Да, </i>— ответил Орион. —<i> Сейчас же создам его. </i> — Он достал палочку и расширил чары невидимости, чтобы они покрывали его вместе с портретом, позволяя Ориону и Слизерину видеть друг друга, в то время как за пределами действия заклинания они останутся невидимыми.

— <i>Рад ттебя видеть, </i> — сказал с ухмылкой Слизерин. — <i>Мне было интересссно, когда жже ты навессстишь меня.

— Проссстите за ссстоль долгое ожжидание, </i>— ответил Орион.

Слизерин кивнул, принимая извинения.

— <i>Ссскажи жже, нассследник, что ты хоччешь ззнать?

— Проccстите, сcэр, но я не вашш нассследник, </i>— нахмурился Орион.

— <i>И как жже это воззможжно, есссли ты ззмееуссст? </i>— сказал Слизерин с понимающей ухмылкой.

— <i>Эээ… ну, без понятия, на самом деле, </i>— под пронзительным взглядом Слизерина Орион чувствовал себя неудобно. Он не мог рассказать Слизерину о Воландеморте и своем шраме. — <i>Но я пришшел ссспросить вассс о вхходе в Тайную комнату.

— Ззаччем тебе это нужжно? </i>— взгляд Слизерина ожесточился.

— <i>Хоччу получчить некоторые ответы, </i>— тихо ответил Орион, —<i> и ещще, потому ччто это исссторичессское мессто, уникальное…

— Ниччем не могу помоччь, </i>— холодно прервал его Слизерин. — <i>Однажжды я уже сссказал сссвоему нассследнику, где находитсся Тайная комната, и он исспользззовал полученные ззнания для сссобственных целей, проигнорировав мои требования. Я не повторю эту ошшибку дважжды. </i>

От понимания услышанного глаза Орион расширились.

— <i>Так это вы расссказзали Тому Риддлу о Тайной комнате!

— Да, </i> — от удивления Слизерин приподнял бровь. — <i>Как ты уззнал о нем?

— Мне расссказала подруга, ччей дедушшка был другом Тома, </i>— спокойно солгал Орион. — <i>И он расссказзал ей, как Том открывал Тайную комнату, когда уччилсся в Хогвартсссе.

— Да, и Том сссделал это против моей воли, и он позвал Орсссану, приказзав ей убить магглорожжденного, </i> — сердито зашипел Слизерин.

— </i>Орсссану? </i>— Орион приподнял бровь.

— <i>Моего драгоцценного и преданного васссилисска, что оххраняет мои покои, </i> — ухмыльнулся Слизерин.

— <i>Так всссе это правда? </i> — Орион выпучил глаза. —<i> Про васссилисска, и ччто контролировать его можжет только твой нассследник?

— Правда, </i> — коротко ответил Слизерин. —<i> Но это не озззначает, что мой нассследник можжет иссспольззовать ее ради сссобственных прихххотей. Она предназзначчена для защщиты Хогвартссса как посследнее сссредсство, если магглы когда-либо попытаютссся напассть на шшколу. </i>

Орион кивнул.

— <i>Да, я подозззревал вашшу насстоящую цель, когда ччитал, что, предположжительно, вы оссставили здесссь опассное сссущесство.

— Неужжели? </i> — сказал Слизерин с легкой улыбкой, приподнимая бровь. — <i>Хорошшо, я рад видеть, ччто в тебе ессть толика зздравого сссмыссла.

— Я никогда не поврежжу ее, и, в любом ссслучае, не сссмогу ее контролировать, так ччто у васс нет приччин полагать, ччто я пойду против вшшей воли. Мне просссто хоччется увидеть Тайную комнату, </i>— убежденно проговорил Орион.

— <i>Я не могу рисссковать, </i> — строго ответил Слизерин.

Орион вздохнул и нахмурился.

— <i>Вы сссказали, ччто Том приказзал васссилисску убить магглорожжденного. Кто это был? Почччему Том сссделал это?

— Это была магглорожжденная девочччка, оччень разздражжительная, насссколько я сслышал, плакала посстоянно. Не припомню ее имени… Можжет, Марта. Она была изз Равенкло, </i>— небрежно сказал Слизерин. — <i>Думаю, Том ххотел иссспытать ссвой контроль над Орсссаной. Увидеть, ччто она можжет. Он был вполне удовлетворен, когда она убила магглорожжденную одним вззглядом. Полагаю, девччонка уззнала о нем ччто-то, ччто он хххотел ссскрыть, поэтому он иззбрал ее сссвоей ццелью. </i>

Ориону не понравилась идея того, что Том убил ее так беспощадно, но если девчонка узнала секрет, тогда, ну, это вполне могло сойти за то, что Том просто заставил ее замолчать навсегда.

— <i>Приказзывал ли он Орсссане убить кого-то ещще? </i>— хмыкнув, спросил он.

— <i>Нет, он ужже получчил подтвержждение, что Орсссана будет повиноватьсся любому его приказзу, поэтому  в этом не было необххходимосссти, </i>— прошипел Слизерин.

Орион кивнул и умоляюще спросил:

— <i>Не ссскажжите ли вы мне, наконец, ччто-нибудь, ччто поможжет найти вхход в Тайную комнату? Уверяю, ччто я не сссобираюссь выпуссскать Орсссану, дажже ессли бы мог. </i>

Некоторое время Слизерин буравил его оценивающим взглядом.

—<i> Вижжу, что твои намеренья иссскренни. Хорошшо, я дам тебе подсссказку: найди магглорожжденную, и ты найдешшь вхход. </i>

Орион нахмурился. Найти магглорожденную? Она умерла… ах, она стала призраком! Но до этого он не говорил с призраками. Единственными, кого он знал, били Кровавый Барон и надоедливый полтергейст Пивз. Других плавающих повсюду призраков он тоже замечал, но не придавал этому особого значения.

Орион поклонился и сказал с уважением:

— <i>Благодарю вассс, Лорд Ссслиззерин. Обещщаю, ччто не пойду против вашшей воли в отношшении Орсссаны.

— Вот и проверим, </i> — коротко кивнул ему Слизерин. Потом он пронзил его темно-зелеными глазами. —<i> На сссамом деле ты сссможешшь управлять ею. Ты отказзываешшься замеччать, ччто являешшься моим нассследником, поэтому я говорю тебе сссейчасс, ччто это правда. Так ччто, для предотвращщения нессчастных ссслучаев, убедисссь, что не выпуссстишшь ее.  Есссли поззовешшь ее в Тайной комнате, она придет и будет повиноватьссся любому твоему приказзу. Разрешшшаю тебе иссспольззовать ее только для защщиты замка или нашшего рода, но не повторяй глупоссстей Тома, иссспользуя ее для сссобственной выгоды. </i>

Орион был просто поражен услышанным и недоверчиво прошипел:

— <i>Но я не могу бытть вашшим нассследником! Во мне нет вашшей крови…

— Не имею поняттия, как ты ссстал моим нассследником, но ты им ссстал, </i>— коротко перебил его Слизерин. — <i>Я ссспособен ччувсствовать, кто принадлежжит к моему роду. В этом нет сссомнений. </i>

Орион нахмурился и вернулся в общежитие сбитым с толку. Как он мог быть наследником Слизерина? Это было невозможно… только если род Блэков происходил от Слизерина… но это не могло быть правдой, Блэки бы с гордостью объявили об этому всеми миру… Должно быть, это из-за связи с Воландемортом… но ведь эта связь —  чисто ментальная… в этом нет смысла!

 

Когда он вошел в общую комнату Дурмстранга, Калипсо ждала его. Он снял чары невидимости и быстро объяснил ей, что рассказал ему Слизерин, оставив вопрос о наследстве на обсуждение с Томом.

— Итак, ты думаешь, что магглорожденная девочка стала призраком и знает, где находится вход в Тайную комнату? —  задумалась Калипсо.

Орион вздохнул и провел пальцами по волосам.

— Не думаю, что она знает, где вход. Наиболее вероятно, что она часто посещает место собственной смерти, поэтому, если мы найдем ее, то найдем и месторасположение входа.

Орион почти видел, как вращаются шестеренки в голове Калипсо.

— Как ее зовут? — нахмурилась она.

— Марта или как-то так, — устало ответил Орион. — Она много плакала, по словам Сли…

Глаза Калипсо расширились и она ахнула:

— Орион, какими же мы были идиотами! Все это время ответ был у нас под носом!

— О чем ты? — наклонил голову Орион.

— Помнишь стену, на которой, по словам Драко, были написаны слова о том, что Тайная комната открыта? — взволнованно начала она. Орион кивнул, и она продолжила, — две ночи назад, когда мы разделились, чтобы обследовать этот этаж, я заходила в женский туалет, который больше никто не использует. Там был призрак раздражительной плачущей девушки. Это Плакса Миртл, Орион! Миртл, а не Марта! Все абсолютно совпадает, ведь туалет находится рядом с той стеной. И как бы василиск передвигался по замку незамеченным и невидимым? Разумеется, по трубам! А трубы начинаются в туалетах! Если ее убил василиск, он должен был вылезти из трубы! И если она умерла в этом туалете, значит, там есть огромная спрятанная труба!

— Труба, ведущая в Тайную комнату! — взволнованно добавил Орион.

— Именно! — победоносно ухмыльнулась Калипсо.

— Ты гений! — Орион горячо обнял ее.

Калипсо засмеялась и Орион быстро поднялся.

— Мы должны сходит туда прямо сейчас! Чтобы убедиться в этом!

— Давай утром, Орион! — отчаянно простонала Калипсо.

Орион схватил ее за руку и потащил с собой.

— Сейчас самое подходящее время. Вокруг никого не будет, и у меня есть Карта. Пошли!

Они наложили на себя заклинания невидимости, и перед самым входом в туалет Орион спросил:

— Есть ли способ заставить призрака исчезнуть? Не хочу, чтобы она узнала, что мы нашли вход. Она может рассказать Дамблдору.

— Предоставь это мне, — прозвучал бестелесный голос Калипсо. — Подожди, пока я не позову тебя внутрь.

Орион терпеливо стоял около входа в туалет и вскоре услышал голос Калипсо, зовущий его по имени. Он вошел и заметил уже видимую Калипсо, стоящую с довольной ухмылкой.

Орион оглянулся и снял свои чары невидимости.

— Ее здесь нет. Что ты сделала?

— Использовала подходящее заклинаньице, — с блеском в глазах сказала Калипсо, вертя в руках свою палочку. — Я наколдовала образ Кровавого Барона, и, сразу же увидев его, она, рыдая, убежала прочь.

— Сообразительно. Отлично! — усмехнулся Орион.

— Хорошо, так давай найдем эту трубу, — усмехнулась Калипсо.

Она обследовала туалетные кабинки, когда Орион подошел к раковине. Она выглядела как самая обычная раковина. Он осмотрел каждый дюйм внутри и снаружи, даже трубы. И тут он заметил: на боку одного из кранов была нацарапана крошечная змея. Он  тут же понял, что нашел его.

— <i>Откройссся, </i>— низко прошипел Орион.

В это же мгновение кран засветился блестящим белым светом и начал вращаться. В следующую секунду раковина начала двигаться: опустилась вниз, обнажая большую трубу, достаточно широкую, чтобы туда мог поместиться взрослый василиск.

Калипсо встала рядом с ним и ахнула:

— Вот он! Вход! Ты нашел его!

— Мы нашли его, — улыбнулся ей Орион. — Без тебя бы этого не произошло.

Калипсо просияла, а потом сказала неуверенно:

— Э-э, ты хочешь спуститься сейчас?

Орион нахмурился.

— Возможно, мы должны отложить это на другой день. Труба идет вертикально низ, и в следующий раз нужно взять метлы, чтобы потом подняться.

Еще он хотел пойти туда с медальоном Тома, просто на случай, если понадобится его помощь. Он все еще не был уверен, что сможет управлять василиском, независимо от того, что сказал Слизерин, и если Орсана не послушается, то, возможно, будет подчиняться Тому, даже если он всего лишь портрет.

Калипсо кивнула. Орион закрыл вход, и они вернулись в общежитие с довольными улыбками на лицах.

<b>Глава 23. Первое испытание и найденный вход</b>

С тех пор как Орион начал пытаться общаться с Гермионой, пролетело несколько недель. Он вынужден был признать, что начинает ей симпатизировать, даже несмотря на все ее предубеждения в отношении темных волшебников. В конце концов, подобная предвзятость была не совсем ее виной. Чтобы поколебать ее ограниченные убеждения, потребовалось множество споров, но, по крайней мере, она хотела знать правду. Она постоянно приставала к нему с просьбами о книгах, так как в библиотеке Хогвартса не было ничего о темных волшебниках или их магии, после чего Орион смягчился и одолжил ей несколько любимых книг по темномагической истории. Они тайно встречались (Орион настоял на том, чтобы эти встречи оставались в секрете, так как он не хотел, чтобы Дамблдор узнал о них), чтобы обсудить прочитанное, и Орион с гордость понял, что она становится немного более объективной по отношению к темным волшебникам.

Уроки были легкими, и хотя Снейп постоянно вел себя отвратительно по отношению к нему, он не мог ничем упрекнуть его зелья. Орион не был отличником, но, с легкостью следуя инструкции, мог приготовить сносное зелье. Он уже приобрел по совиной почте новый учебник Зельеварения, но все еще пользовался старым. И даже читал его по ночам, но не сам текст, а те пометки, что сделал предыдущий студент. Прошлым владельцем был некто, назвавшийся Принцем-полукровкой, и Орион вынужден был признать его выдающиеся способности. Этот парень создал множество полезных темных заклинаний, а его понимание Зелий было просто поразительным.

Занятия, которые он посещал в Дурмстранге, используя портключ, становились все более интересными. На Преобразовании человека они начали изучать анимагию, и Орион удивился, обнаружив, что темные маги используют специальный ритуал для обнаружения внутренней анимагической формы, если к этому имелась способность. Профессор сообщил, что ритуал они будут проходить после рождественских праздников, и Ориону стало интересно, какая именно форма проявится: орлиная или все-таки совершенно другая? Возможно ли вообще иметь несколько форм? Он не мог спросить об этом у учителя, потому что не хотел, чтобы кто-либо знал, что он уже анимаг, поэтому приходилось терпеливо ждать ритуала. На Окклюменции и Легилименции Орион продолжал практиковаться в легилименции, медленно, но постоянно улучшая это умение. Еще они узнали, как пользоваться думосбором, просматривать воспоминания, делать дубликаты, подтасовывать и изменять их. До этого Орион знал только основы, поэтому уроки были очень увлекательными. Создание темных заклинаний и Темные искусства были как никогда интересными и по-прежнему оставались его любимыми.

Так же Орион получил письмо от Скитер, очень удивившись, узнав, что она тоже анимаг, где она просила встречи с некоторыми студентами в анимагической форме жука. Он ответил, что она получит всю интересующую информацию для написания статей от Калипсо и Драко. У него самого была масса других дел, более заслуживающих внимания. Драко согласился принять свое задание, но все еще довольно странно вел себя рядом с Орионом.

Двадцать первого ноября, когда состоялась первая вылазка в Хогсмид, ровно за три дня до Первого задания, Орион решил поговорить с Драко.
Перед тем как покинуть замок с группой слизеринцев, он втащил его в пустой класс и, наложив заглушающее заклятие, спросил:
— Драко, что с тобой творится? Знаю, я не в себе из-за всех этих возрастных ограничений. Мне действительно жаль, что ты не смог принять участия…
— Я знаю, что это не твоя вина, — очень тихо, не глядя в его сторону, сказал Драко.
— Тогда почему ты все еще сердишься на меня? — нахмурился Орион.
— Я не сержусь, по крайней мере, теперь. По началу злился из-за этой ограничительной черты, но потом понял, что ты не мог знать об изменениях, — глухо ответил Драко. — К тому же Отец написал, что он не слишком разочарован, что в будущем будут и другие возможности показать себя во всей красе.
Орион схватил Драко за плечи и развернул к себе. Драко носил бесстрастную маску, но Орион смог увидеть на этом нечитаемом лице лучики эмоций в глазах: разновидность страха и неуверенности. К тому же обращенные к Драко слова Люциуса звучали для Ориона немного резко.
— Ты не обязан демонстрировать свои достоинства, твой отец уже очень гордится тобой, — сказал Орион, пытаясь успокоить друга.
— Да неужели? — невесело рассмеялся тот. — Думаешь, я не вижу разочарования в его глазах, когда он смотрит на меня?
— Драко, это смешно! — в смятении начал Орион. — Ты очень умен, получаешь отличные оценки, к тому же ты лидер слизеринцев и хороший ловец…
Драко перебил его:
— Маглорожденная гриффиндорка превосходит меня по некоторым занятиям, я не такой уж хороший дуэлянт по сравнению с тобой, у меня нет каких-либо выдающихся темных способностей, я даже не умею использовать Непростительные…
— Драко, у тебя есть время для изучения Темных искусств, и ты можешь регулярно тренироваться, чтобы стать отличным дуэлянтом! — сказал Орион. — И перестань уже оглядываться на Гренджер, ты по-прежнему один из лучших студентов!
— Ты не понимаешь, Орион, — отчаялся Драко. — У тебя все так легко получается. Я замечаю интерес, который отец проявляет к тебе; ты змееуст, что является самой желанной и уникальной темной способностью, ты учишься в Дурмстранге и знаешь о Темных искусствах больше любого нашего ровесника, ты выиграл дурмстрангский Дуэльный турнир и являешься одним из участников Турнира Трех Волшебников, ты мой ровесник и уже входишь в круг приближенных Темного Лорда! Разве не видишь, что мои достижения не значат абсолютно ничего по сравнению с твоими?
— Не думал, что тебя будет так беспокоить мое чемпионство, — неуверенно начал Орион.
— Я не завидую тебе из-за этого! Я тебе вообще не завидую! — рассердился Драко. — Не думай, что я настолько тупой, чтобы беспокоиться об этом. Я не такой мелкий, как ты думаешь.
— Я никогда не думал, что ты… — тихо сказал Орион.
Драко с усмешкой перебил его:
— Я же знаю впечатление, которое произвожу: богатенький испорченный чистокровный, у которого нет проблем серьезней, чем раздумья, как же уложить волосы сегодня. — Он сделал паузу и напряженно продолжил, — Я знаю, что грядет, Орион. Я могу казаться беззаботным и беспечным, зная при этом, что очень скоро произойдут серьезные вещи. — Он вздохнул. — Не знаю, готов ли я к этому. Не знаю, смогу ли выжить.
Глаза Ориона расширились, и он схватил Драко за плечи, быстро шепча при этом:
— Так тебя беспокоит предстоящая война? Вот почему ты так странно себя вел?
Драко кивнул и покорно произнес:
— Я беспокоюсь, что не имею всего необходимого, чтобы стать Пожирателем смерти. Отец всегда хотел, чтобы я стал правой рукой Темного Лорда, совсем как он сейчас.
Орион пронзил его взглядом.
— А чего хочешь ты, Драко? Извини, конечно, но будь твой отец проклят, это же твоя жизнь! Ты не обязан становиться Пожирателем только ради того, чтобы оправдать его ожидания.
— Ты действительно думаешь, что Темный Лорд позволит мне отказаться от него? — усмехнулся Драко. — Ты в своем уме? Он будет пытать меня и покарает Отца, если я когда-нибудь откажусь от Темной Метки!
Орион вздохнул. Как бы больно ни было, это была чистая правда, особенно для кого-то вроде Драко, имеющего очень могущественную и чистую темную родословную. Воландеморт никогда не выпустит его из своих когтей.
— Но тебе же не нравится идея стать Пожирателем?
— Даже не знаю, — правдиво ответил Драко. — Я был воспитан на чудесных героических история о Темном Лорде и его преданных последователях, отстаивающих наши права. С детства я знал, что отец рассчитывает, что я последую по его стопам. Но я не слепой. Я видел, как отец возвращается с собрания Пожирателей, едва передвигая ноги из-за длительной боли от круциатуса. Это не то, что я себе представлял, и не знаю, хватит ли меня на такое. Ты же бывал на собраниях пожирателей…
— Только на двух, — вставил Орион, но Драко продолжил, — и ты показал себя очень хорошо. Я слышал, как отец с дядей Рудольфусом разговаривали об этом летом. Ты впечатлил их. Мой ровесник — и в состоянии находиться в кругу Темного Лорда и делать то, что от тебя требуют…
Орион покачал головой.
— Драко, я не настолько силен, как ты предполагаешь. Меня просто ужасали вещи, которые я там видел, и для меня это было действительно трудно, но, думаю, что со временем к этому можно привыкнуть. Я сумел пытать Грейбека и Петтигрю только потому, что у меня к ним личные счеты. Неужели ты думаешь, что я с легкостью могу причинить боль кому-то другому? Любому незнакомцу? Может, и мог бы, но не без приступа тошноты от этого, по крайней мере, на первый взгляд. Но я понимаю, что в конце концов буду должен выдерживать это, другого пути нет. Я пришел к выводу, что не могу чувствовать вину за свои поступки во время войны, так как чтобы стать хорошим бойцом, нужно быть равнодушным к боли других людей. Но иногда я беспокоюсь, смогу ли спокойно жить с воспоминаниями о том, что совершил, когда все закончится.
— Но ты, по крайней мере, готов к этому, причем и психологически, и магически, — настаивал Драко. — Ты чертовски хорош в Темных искусствах, что даже мой отец тебя уважает, но что я могу сказать о себе? Сломаюсь ли я под давлением? Смогу ли стать достаточно сильным, чтобы попасть во Внутренний круг Пожирателей смерти? Смогу ли пережить эту чертову войну?
— Сможешь, Драко, — решительно сказал Орион. — Я позабочусь об этом. Ты ведь не одинок. Я всегда буду рядом, и Калипсо, и еще некоторые наши друзья. И твой отец, он тоже будет тебе помогать. Он любит тебя, Драко, никогда не сомневайся в этом. И я знаю, что он гордится тобой, хотя может даже этого не показывать, но я уверен, что он по-настоящему гордится тобой и очень сильно тебя любит.
Драко неуверенно посмотрел на него и произнес:
— Если так, то почему он подвергает меня опасности? Почему хочет, чтобы я стал Пожирателем Смерти?
— Ты ведь уже ответил себе на этот вопрос, — спокойно сказал Орион. — Темный Лорд захочет, чтобы ты стал Пожирателем Смерти, и твой отец знает это, поэтому единственно возможный выход для него — сделать из тебя самого лучшего Пожирателя, каким ты только можешь стать. Он уже начал давать тебе уроки Темных Искусств, и этой подготовкой он защищает тебя единственным возможным для него способом. Кроме того, он верит в наше дело, и, думаю, хочет, чтобы ты участвовал в нем, потому что, в конце концов, именно на нас лежит ответственность изменить мир к лучшему. Если мы хотим процветания для нашего рода, то нет другого выбора, кроме как сражаться за это.
— Возможно, ты прав, — тускло улыбнулся Драко.
Он все еще выглядел очень унылым, и Орион забеспокоился, действительно ли Драко способен вынести все ужасы бытия Пожирателем Смерти. Он был сильным и умным, но всю свою жизнь находился под чьей-то защитой, и такой резкий переход может быть очень жестоким. Возможно, он мог бы что-нибудь сделать, чтобы сберечь Драко от Темной Метки. Ему нужно будет как-нибудь убедить Воландеморта…
Орион обнял друга и прошептал:
— Не волнуйся, мы справимся. Кроме того, я прекрасно понимаю твои проблемы, в этом ты не одинок.
Драко укрепил объятие и тихо вздохнул рядом с волосами Ориона. Какие-то время они так и стояли, обнявшись, пока Орион наконец не разорвал объятие, чтобы заглянуть Драко в глаза.
— Тогда… между нами все в порядке?
— Да, все хорошо, — улыбнулся Драко. Затем он нахмурился и мрачно добавил, — хотя мне все еще не нравится твой парень.
Орион подкатил глаза и умоляюще спросил:
— Можешь, по крайней мере, вести себя с ним вежливо?
— Почему ты просто-напросто не бросишь его? — досадливо разбушевался Драко.
— И почему ты его так не любишь? — раздраженно спросил Орион.
Драко выглядел смущенным, но потом посмотрел на Ориона и спокойно произнес:
— Он недостаточно хорош для тебя.
— Просто потому, что он вампир? Никогда не думал, что ты предвзято относишься к темным созданиям, Драко, — сердито сказал Орион.
Драка зажал нос и ответил:
— Ничего не имею против метисов…
— Драко… — предупреждающе начал Орион.
Но тот просто отмахнулся и продолжал:
— Как я уже говорил, ничего не имею против темных созданий, но думаю, что темным волшебникам не стоит мешать с ними кровь. Я просто считаю, что ты можешь сделать более достойный выбор.
— Что ж, это мое решение, так? — оборонялся Орион. — Я же не критикую твой выбор партнера?
Драко подкатил глаза.
— Всего лишь потому, что у меня его нет.
Орион ухмыльнулся и притворно кашлянул, что прозвучало как «Панси».
— Она не моя девушка! — сердито прошипел Драко.
— Меня, конечно, могло обмануть то, что она обвивается вокруг твоего тела каждый раз, как вы остаетесь рядом хотя бы на две секунды, — язвительно сказал Орион.
Драко элегантно приподнял бледную бровь.
— Очень ревнивый? — вкрадчиво произнес он.
— Что за бездумная колкость? — насмехался Орион. — Конечно, настолько же, как и завистливый умственным способностям клоуна.
Драко фыркнул, и Орион с любопытством спросил:
— Почему у тебя нет пары? Я же знаю, что у тебя целый запас запавших на тебя девушек и парней. Ты слизеринский принц, в конце концов. Так почему ни с кем не встречаешься?
— Я много с кем встречался и дурачился, — сказал Драко с самодовольной ухмылкой, — но они мне просто не интересны. — Он усмехнулся. — В Хогвартсе нет никого, кто бы достаточно привлек мое внимание, чтобы строить дальнейшие отношения.
Орион изогнул бровь, но не стал ничего комментировать. В конце концов, интимная жизнь Драко была его личным делом. Потом он спросил:
— Будешь ли ты хорошо себя вести рядом с Лезандером? Я хочу провести этот год с вами двумя, но не смогу, если ты будешь придираться к нему каждую секунду.
Драко нахмурился, но сдержался.
— Хорошо, я оставлю его в покое. — Затем он сухо добавил, — до поры до времени.
Орион свирепо взглянул на него, но решил оставить все как есть и похлопал Драко по спине.
— Спасибо. А теперь пошли в Хогсмид!

Когда они подошли к огромным дубовым дверям Хогвартса, чтобы присоединиться к ждавшим их снаружи друзьям, Орион угловым зрением заметил близнецов Уизли, прижавшихся к друг дружке в углу и о чем-то шептавшихся между собой. Эти двое постоянно что-то планировали, что всегда пробуждало в нем любопытство. Наблюдая за ними, он увидел, что они разглядывали какой-то кусок пергамента. Он замедлил шаг и незаметно взмахнул палочкой, чтобы набросить подслушивающее заклинание, и их голоса зазвучали в его ушах так же ясно, будто он стоял прямо перед ними: «Гляди, Дрэд, Филч сейчас в коридоре третьего этажа… Может, после похода в Хогсмид? …Нет, я хочу разложить навозные бомбы пораньше… Но мы должны следить за Бэгмэном, Фордж, а сейчас он будет в Хогсмиде…Ммм, ты прав, мой дорогой братец, хорошо, пойдем… Шалость удалась!

Глаза Ориона расширились, и он отменил заклинание только тогда, когда прошел через двери. От шока он чуть ли не споткнулся на ступеньках. У этих двоих была Карта Мародеров! Мордредова палочка, как им удалось ее заполучить? Сириус рассказывал, что Филч забрал ее еще во времена, когда они все учились в Хогвартсе. Благословенная Моргана, эта карта бесценна! Она могла бы помочь ему скрываться от преподавателей во время поиска Тайной Комнаты. Как бы заполучить ее?

Он не мог обдумывать детали, потому что Драко и остальные слизеринцы потащили его, Лезандера и Калипсо по всему Хогсмиду, едва давая время проглотить все то, что показывали.

***

Около полуночи Орион сидел в одиночестве в общей гостиной общежития Дурмстранга. Он обдумывал все вещи, которые еще предстояло сделать, и до сих пор не имел ни малейшего понятия, от чего отталкиваться, ведь нужно было вернуть из рук Дамблдора мантию-невидимку, найти Тайную Комнату, заполучить карту Мародеров и как-нибудь выяснить, каким же образом Воландеморт вернулся к жизни. Он уже подумывал начать ослаблять по ночам свои окклюменционные щиты. Видения больше не преследовали его, потому что он всегда выставлял в уме защитные барьеры, и сама возможность спать спокойно была настоящим благословением, но, возможно, их стоит ослабить на несколько ночей… Но пока что он не решался действовать, потому что помнил, как в прошлом сознание Воландеморта иногда дергалось, будто пытаясь избавиться от чесотки, если эмоции Ориона зашкаливали во время видений. Он не думал, что Воландеморт о чем-то заподозрил, потому что моментально усилил защитные барьеры для блокировки эмоции, когда это произошло… но если подобное повторится, Воландеморт сможет быстро обнаружить чужое присутствие в своей голове… но Воландеморт еще не вызывал его, хотя уже должен был узнать, что его избрали Чемпионом. Он часто писал Нарциссе и Люциусу, и даже если Люциус ничего не рассказал своему Лорду, а по расчетам Ориона он просто обязан был это сделать, то Воландеморт увидел бы статью в Ежедневном Пророке. И тем не менее, пока не вызвал его к себе. Ему не оставили выбора, он просто должен был узнать, что происходит, поэтому решил попробовать ослабить барьеры.

Орион поднялся и прошелся по комнате, ему было необходимо очистить свой ум, и, возможно, глоток ночного воздуха сможет помочь. Он схватил палочку и, наложив на себя заклинание невидимости, покинул спальню. Добравшись до главного входа, он прокрался на улицу. Прохладный ночной воздух тут же успокоил его, и он присел на ступеньки, разглядывая звездное небо. «Вот и звезда Сириус», — подумал он меланхолично. Он отдал бы что угодно за возможность поговорить с отцом, рассказать обо всем случившемся. По крайней мере, Нарцисса писала, что отцовское тело было в прекрасном состоянии… А сам он сейчас находился в Хогвартсе, где отец провел лучшие годы в жизни. Он даже мог представить беззаботного и молодого Сириуса, с напыщенным видом гуляющего в окружении Джеймса и Ремуса. Орион улыбнулся, рисуя в своем воображении, как Сириус очаровывает учителей… девушки хихикают, поглядывая на него… Взъерошенный Джеймс с помощью снитча пытается привлечь внимание Лили… Сириус тайком крадется из Гриффиндорской башни под мантией-невидимкой на ночное свидание с Лили в Выручай-комнату, о которой Сириус неоднократно рассказывал… Бродяга, Сохатый и Луни, дико бегущие через Запретный Лес… Орион поморщился, разумеется, Хвост не появлялся в этих вымышленных воспоминаниях. А Лили… его мать… Он знал о ней так мало, всего лишь то, что рассказывал Сириус, и этого не хватало, чтобы четко представить ее, со всей ее личностью, манерами, симпатиями и антипатиями, интересами… Орион вздохнул и запустил пальцы в волосы.

Внезапно он испугался собственных размышлений, увидев огромного мужчину и мальчика, приближающихся к замку. Орион быстро поднялся и отошел в сторону, узнав в приближающихся Хагрида и Невилла. Бледного Невилла била крупная дрожь. Орион нахмурился: что с ним случилось? Хагрид что-то сказал Невиллу и поплелся к своей хижине, а тот быстро вбежал в замок. Орион пожал плечами и решил, что ему тоже пора возвращаться.

Войдя внутрь, он внезапно налетел на что-то и больно упал на пол. Подняв глаза, он увидел, что врезался в кого-то, и это был Муди. Причем волшебный глаз Муди смотрел прямо на него. Черт побери! Он мог видеть сквозь чары невидимости!

Схватив Ориона за рукав пижамы, Муди поднял его на ноги и проворчал:
— Почему посреди ночи вы гуляете по замку, мистер Блэк?
Орион ненавидел его за фанатизм и ненависть к Темным Искусствам, а особенно за убийство матери и дяди Калисо. Уроки с ним были вполне ничего, но это не преуменьшало неприязнь. Он нахмурился и ответил:
— Просто вышел подышать свежим воздухом, чтобы проветрить голову. Что в этом плохого?
— Иди в постель, мальчик, пока я не назначил тебе взыскание, — грубо сказал Муди, отпуская его рукав. — И чтобы я больше не видел тебя, шатающегося вокруг замка, иначе в следующий раз не стоит рассчитывать на мою снисходительность.
Орион неприятно посмотрел на него, но потом замер, заметив, как Муди быстро облизывает губы. Он ахнул и уставился на Муди широко раскрытыми глазами. Вернув самообладание, Орион выхватил палочку и быстро наложил вокруг заглушающие заклинания. Муди тоже мгновенно выхватил палочку и направил ее на Ориона.
— Ради Мерлина, Барти! — сердито зашипел тот. — Будешь прикидываться в другом месте!
— Не понимаю, о чем вы говорите, мистер Блэк! — прорычал Муди, округлив настоящий глаз.
Орион закатил глаза и раздраженно сказал:
— Барти, у тебя есть такая странность, какая-то разновидность нервного тика, когда ты быстро высовываешь язык. Идиот! Твой отец разгуливает рядом, и что бы случилось, заметить он твой тик, а? Он бы немедленно тебя узнал! И рассказал бы Дамблдору! Сделай с этим что-нибудь, иначе тебя раскроют!
Опустив руку с нацеленной было на Ориона палочкой, Муди выплюнул:
— Думаю, я в состоянии справиться с собственным отцом, Блэк! И делаю это просто замечательно.
— Ну, просто прими успокаивающее зелье или еще что-нибудь, — нетерпеливо сказал Орион. — Это легко исправить, и можешь дальше рисковать своей миссией, не беспокоясь по мелочам.
Он склонил голову на бок и спросил:
— Ладно, а что ты здесь делаешь? И почему притворяешься Муди?
— Это не твое чертово дело, — прорычал Муди. — Я исполняю приказ нашего Лорда хранить мою миссию в секрете.
— Твоего Лорда, — пробубнил Орион себе под нос.
Потом посмотрел на Барти и сказал:
— Хорошо, но делай свою работу лучше! Знает ли он, что я стал чемпионом? Он собирается вызвать меня?
— Он знает, что ты чемпион, но неужели ты полагаешь, что это заставит его вызвать тебя и поделиться с тобой своими планами? — посмеялся над ним Муди. — Это взрослые дела, Блэк, а не детские игры. Держи свой нос подальше от этого.
— Все равно, — пренебрежительно сказал Орион, а затем прищурился. — Ладно, что ты используешь? Оборотное зелье? Надеюсь, ты не крадешь ингредиенты из кладовой Снейпа, а то, по словам Драко, он регулярно проверяет свои запасы, и тебя могут поймать…
— Мне не нужны твои советы! — прорычал Муди.
— Или Снейп знает? — Орион приподнял бровь. — Он помогает тебе с миссией?
— Он не знает! — сердито сказал Муди. — И ты будешь держать язык за зубами, если не хочешь неприятностей!
— Все понятно, — отрезал Орион. — Я всего лишь хотел помочь тебе, но в следующий раз не буду и пытаться.

Он развернулся и направился к своему общежитию. «Действительно, — сердито размышлял Орион, — я спас его неблагодарную задницу, а теперь должен мириться с его дурным настроением. Может, стоило оставить его в одиночестве на произвол судьбы на Кубке Мира по Квиддичу, — обеспокоился он. — Какого черта он здесь делает? И каким образом постоянно достает волосы настоящего Муди? А где сам настоящий Муди? Ну, по крайней мере, теперь понятно, что Воландеморт запланировал что-то на Турнир. Вот поэтому мне и нужно ослабить защитные барьеры! Я должен знать, что происходит!»

***

Вот и наступил день Первого задания. После того, как друзья пожелали ему удачи (Драко крепко обнял, Лезандер зацеловал до смерти, а Калипсо обрушила на него целый шквал самых разнообразных полезных заклинаний), Вагнаров проводил его до палатки чемпионов и уверенно похлопал по спине.

В самом углу на деревянном табурете сидела Флер. Она была бледной и молчаливой, и выглядела уже не так сдержанно, как обычно. Невилл весь позеленел, будто собирался избавиться от собственного завтрака, а Седрик маячил то в одну, то в другую сторону. Когда вошел Орион, Флер робко ему улыбнулась, и он улыбнулся в ответ. Бэгмэн же практически подпрыгивал от нетерпения.

— Теперь, когда все в сборе, пора ввести вас в курс дела, — бодро объявил Бэгмэн. — Когда зрители рассядутся, вам будет предложен этот мешочек, — он потряс маленьким мешочком из пурпурного шелка, — с помощью которого каждый выберет оживленную фигурку того, с чем вам предстоит столкнуться. Там несколько… ээ… видов, так сказать. И я должен сообщить вам еще кое-что… ах, да… ваша задача — добыть золотое яйцо!

Орион нахмурился, а Седрик посмотрел на Бэгмэна в замешательстве. Только Нэвилл и Флер вообще никак не отреагировали. Казалось, не прошло и секунды, а мимо палатки уже топотали тысячи ног, слышалась оживленная болтовня, шутки, смех.

Бэгмэн развязал горлышко пурпурного шелкового мешочка.
— Сначала дамы, — он протянул мешочек Флер.
Она запустила внутрь дрожащую руку и вытащила крошечную, совершенно живую фигурку дракона. Орион и Седрик ахнули.

«Драконы? Мы должны столкнуться с драконами? — ошеломленно думал Орион. — Ну, довольно неожиданно…» Он взглянул на фигурку и узнал Уэльского зеленого, если то, что вспомнилось с дурмстрангских уроков, было верным. На шее дракончика висела табличка с цифрой два. Орион понял, что сам факт того, что Флер выглядела не удивленной, а скорее смирившейся, говорил о том, что она заранее знала, в чем именно состоит задание. А единственными, кто мог об этом знать, были их директора и директрисы. Получается, мадам Максим сжульничала, так?

То же самое касалось и Невилла. Он вытащил Венгерскую хвосторогу, на шее которой красовался номер три. Он побледнел, но, даже не моргнув, просто уселся и уставился в пол. «Кто же в таком случае сказал Невиллу? — нахмурился Орион. — Может, Дамблдор?» Но потом он вспомнил прошлую ночь и дрожащего Невилла в сопровождении Хагрида. Вот оно что! Это Хагрид рассказал ему! По приказу Дамблдора?

Седрик опустил руку в мешочек и извлек голубовато-серого Шведского тупорыла с номером один на шее. Глаза Седрика расширились. Видимо, ему никто ничего не сказал, поэтому кандидатура Дамблдора исключалась. Орион предположил, что если бы старик решился, то рассказал бы сразу обоим. Значит, Хагрид сделал это по собственной инициативе.

Орион покорно запустил руку в шелковый мешочек и вынул малинового Китайского огнешара, номер четыре. Его глаза расширились. Возможно, это был самый злобный дракон, с которым могла потягаться разве что хвосторога. Дракончик растянул крылья и, когда Орион начал рассматривать его, оскалил свои маленькие клыки. Орион усмехнулся: это было так мило. Он уже понял, что сделает с ним, когда справится с заданием.

— Ну вот и все! — сказал Бэгмэн. — Каждый вытащил своего дракона, а цифры соответствуют порядку, в котором вас будут вызывать, ясно? А теперь вынужден вас покинуть: я же комментатор. Мистер Диггори, вы первый, когда услышите свисток, просто пройдите за ограждение, хорошо?

Бэгмэн ушел, и вскоре раздался громкий свист. Седрик двинулся вперед, весь позеленевший и напряженный, и Орион пожелал ему удачи, когда тот проходил мимо. Но Седрик даже не отреагировал, ведь, в конце концов, он шел туда первым.
Орион с остальными двумя просто сидел и слушал. Толпа вопила, кричала и ахала подобно единому многоголовому организму. Комментарии Бэгмэна тоже не особо помогали: «Ооо, чуть не попался, совсем чуть-чуть»… «Какой рисковый малый!»… «Умный ход — жаль, не сработало!»

И где-то через пятнадцать минут Орион услышал оглушительный рев, который мог означать только одно: Седрик проскочил мимо дракона и схватил золотое яйцо.

— Действительно очень хорошо! — прокричал Бэгмэн. — А теперь взглянем на оценки судей!
Но оценки он озвучивать не стал.
— Один закончил, осталось трое! — кричал Бэгмэн, когда снова прозвучал свисток. — Мисс Делакур, прошу вас!

Флер дрожала с головы до пят, а Орион пожелал удачи и ей. Она ответила ему улыбкой и вышла из палатки с высоко поднятой головой, крепко сжимая в руке палочку.

Орион отстранился от окружающих звуков и сосредоточился на планировании того, что же собирается делать. Он уже знал, как добыть яйцо, когда дракон будет обезврежен, но вопрос был именно в том, как же этого добиться. «Я не могу поранить его, потом что, возможно, яйцо будет раздавлено… Поэтому темные атакующие заклинания отпадают… Можно трансфигурировать дракона в другое животное, и даже не смотря на то, что я с легкостью могу сделать это, потребуется много сил, и нельзя показывать всем, что я способен на это… Сомневаюсь, что даже Макгонагал сможет… Есть парочка подходящих змеязычных заклинаний, но, опять же, мне нельзя их использовать… Черт побери!.. Я могу применить Изменяющие заклинания, и для этого есть подходящая цель… заменить драконьи клыки на кошачьи зубки… а драконий хвост трансфигурировать в собачий… по крайней мере, эта не полноценная трансфигурация не должна вызвать подозрений… и крылья, с ними тоже надо что-то сделать… снова трансфигурация, но уже другое заклинание, которое поможет их скрыть… Но что насчет огненного дыхания? …Я могу использовать Aguamenti всякий раз, когда оно направлено на меня… Ну, вот и все, парочка заклинаний — и дело в шляпе. Бедняжка будет просто прелестна, когда я с ней закончу».

Он услышал, как толпа снова взорвалась аплодисментами. Должно быть, Флер тоже успешно справилась. Затем свисток прозвучал в третий раз. Невилл неуверенно поднялся. Он действительно неважно выглядел.
— Ты в порядке? — спросил Орион.
— А? — рассеянно отозвался Невилл, — Да, хорошо… знаю, что делать.
Как только Невилл покинул палатку, Орион поменял палочки. С палочкой Лезандера он не мог противостоять дракону. Он спрятал ее во внутренний карман, и пролетело несколько минут перед тем, как свисток прозвучал в последний раз.

Орион вышел из палатки уверенным шагом и с высоко поднятой головой. Он вошел внутрь заграждения и увидел тысячи смотрящих на него лиц с наколдованных трибун. А еще на другом конце заграждения над кладкой яиц присел Китайский огнешар, чьи алые крылья были полураскрыты, а зловещие зеленые глаза смотрели прямо на него. Чудовищная чешуйчатая малиновая ящерица молотила покрытым шипами хвостом, разрывая твердую почву.
Толпа сильно шумела, и, подняв палочку, он закричал: «Accio Молния!»
Вскоре появилась его метла, прилетевшая из подземелья, и Орион поднялся в воздух. Толпа даже зашумела еще сильнее… и Бэгмэн что-то кричал… но Орион сосредоточился исключительно на драконе.
Поднявшись выше и ощутив ветер в волосах, он взглянул на кладку яиц, заметив одно золотое, блестящее между серыми собратьями, которые располагались между драконьих лап.
«Отлично, — сказал себе Орион, — просто шквал заклинаний… поехали!»
Он нырнул к драконьей голове и быстро наколдовал мощную струю воды, когда дракониха выстрелила огнем. Свернув в сторону, чтобы избежать ее щелкающих челюстей и лучше прицелиться, он наложил Изменяющее заклинание, после чего ее угрожающе длинные зубы стали просто крохотными в массивном рту.
Ее малиновый покрытый шипами хвост мелькнул в воздухе, собираясь сбить его, когда он направил метлу вверх, применяя другое заклинание и трансфигурируя ее хвост в пушистый, который смотрелся на ней довольно смешно.
— Великий Мерлин, какой полет! — кричал Бэгмэн, а толпа визжала и аплодировала.
Орион по окружности поднимался выше; Китайский огнешар все еще следил за каждым его движением, вращая головой на длинной шее и выстреливая огненными струями, которых Орион с легкостью избегал.
Толпа ахала и визжала каждый раз, когда он нырял или сворачивал, чтобы уклониться от огня. Он еще пару раз использовал Aguamenti и посмотрел на дракониху. Не собираясь сдаваться, она защищала свои яйца. Ну, просто на всякий случай нужно изменить ее крылья. Он нырнул и быстро трансфигурировал их в большие, но тонкие крылья летучей мыши, которые были не способны выдержать ее вес.
Сейчас она походила на странного монстра из детских кошмаров с головой и телом дракона, пушистым собачьим хвостом, мелкими зубками и огромными бесполезными крыльями летучей мыши. Не смотря на это, она не выглядела оскорбленной или яростной, а всего лишь была очень раздраженной.
Теперь оставалось заполучить яйцо. Дракониха на всех четырех ногах сгорбилась над кладкой. Ее когти все еще представляли угрозу. Нырнув к земле и остановившись всего за фут до нее, он понесся по направлению к дракону. Быстро увернувшись от еще одного огненного залпа, он увидел, как она угрожающе раскрыла пасть, обнажив крохотнее жемчужно-белые зубки. Перед тем, как дракониха поняла, что же он собирается сделать, он набросил еще одно заклинание, которое уменьшило ее массивные когти, мчась с максимальной скоростью к яйцам, больше не защищенным ее ныне безобидными коготками. Быстро оторвав одну руку от Молнии, он схватил золотое яйцо и, ускорившись одним рывком, вспарил над трибунами, закончив тем самым задание.
Впервые он по-настоящему услышал шум толпы, которая кричала и аплодировала так же громко, как ирландские болельщики на Кубке Мира по квиддичу.
— Вот это да! — кричал Бэгмэн. — Вы только посмотрите на это! Один из наших самых молодых чемпионов — и быстрее всех добыл яйцо! Не получив ни единого повреждения! А какие летные навыки! Это должно уменьшить разногласия касательно мистера Блэка!

Орион увидел, как драконьи смотрители бросились отменять все наложенные им на Китайского огнешара заклятия и накладывать оглушающие заклинания, чтобы укротить ее. Он пролетел над трибунами, чувствуя, как шум толпы стучит по его барабанным перепонкам, и плавно приземлился напротив палатки чемпионов.

Только спустившись с Молнии, он увидел Калипсо, Лезандера, Драко, Блэйза и Крама, спешащих к нему.

— Орион, ты был великолепен! — обняла его Калипсо. — Это было удивительно! Ты молочина!
Как только Калипсо отпустила его, Лезандер обхватил его лицо:
— У меня чуть сердечный приступ не случился. Никогда не позволю тебе снова ввязаться в такую опасность!
После глубокого поцелуя Орион стоял ошеломленный, но с безумно счастливой улыбкой на лице.
Драко обнял его.
— Это было невероятно! Ты лучший, без сомнений! — разорвав объятие, он тепло улыбнулся Ориону. — Ну, скоро они объявят твои оценки. Хочу увидеть, как ты унизишь остальных своими блестящими результатами.
— Прекрасный полет, — Крам похлопал его по плечу. — Когда вернемся в Дурмстранг, ты должен сыграть за свою команду. Иначе Директор никогда тебя не простит.
Орион кивнул.
— Сегодня вечеринка в общежитии Дурмстранга! Мы точно выиграем этот Кубок! — сказал Крам перед уходом.
— Вечеринка будет в общей гостиной Слизерина! — крикнул Краму Драко. — Там будет намного удобней, и мы тоже хотим отпраздновать с Орионом!
— Хорошо, увидимся там, — сказал Крам перед тем, как исчезнуть в толпе.
Подняв Молнию с золотым яйцом и испытывая самое сильное за всю жизнь ликование, Орион с друзьями направился к краю заграждения.
— Знай, что ты был лучшим, вне всякой конкуренции, — начала быстро щебетать Калипсо. — Диггори сделал фантастическую вещь, трансфигурировав камень в землю, а потом в собаку, и попытавшись натравить дракона на собаку вместо себя. Ну, это была довольно хорошая трансфигурация…
— Но твоя была намного круче, — самодовольно прервал ее Драко. — Твои заклинания были сильнее и намного более впечатляющими, потому что ты трансфигурировал части тела живого дракона! Я даже видел, как Макгонаггл с гордостью смотрит на тебя! А ее очень трудно удивить!
— Да, как я и говорила, — продолжила Калипсо, свирепо поглядывая на Драко за то, что тот перебил ее, — трансфигурация Диггори сработала, так как он все-таки смог достать яйцо, но еще он обжегся: в середине дракон передумал и решил, что все-таки предпочел бы его вместо Лабрадора, когда тот исчез. А Флер пыталась использовать какие-то чары, думаю, она хотела погрузить дракона в транс… ну, это тоже сработало, дракон уснул, но потом всхрапнул и выпустил большую струю пламени, опалившую юбку Флер, которую она тут же потушила с помощью палочки. Когда Лонгботтом увидел своего дракона, сначала показалось, что он просто оцепенел. Только тогда, когда Гриффиндорцы начали кричать ему, он отреагировал, но было уже слишком поздно, чтобы избежать струи огня, которая обожгла его левую руку. Тогда с помощью accio он приманил из Теплицы огромное ядовитое растение с большими клыками! Помнишь, мы еще видели его на уроке Гербологии? То, что чуть не укусило Панси? Короче, то самое. Он левитировал его к дракону, но где-то через полпути заклинание оборвалось. Думаю, из-за того, что он нервничал. К счастью, горшок с растением не треснул! В конце концов, ему все-таки удалось подбросить дракону растение, которое тут же укусило его. Дракон уснул, покорчившись в боли и раздавив половину настоящих яиц. Судьи даже снизили оценки за это: он не должен был причинить им вреда.
Наконец Калипсо выдохнула, когда они достигли конца заграждения. Теперь, когда дракона увезли, Орион смог увидеть, где сидели пятеро судей: на другом конце справа в золотой ложе на возвышении.
— Каждый может поставить до десяти баллов, — сказал Драко, и Орион, глядя через поле, увидел, как первый судья — Мадам Максим — поднял палочку в воздух. То, что казалось длинной серебряной лентой, вылетевшей из нее, свернулось в большую восьмерку.
— Неплохо! — сказал Блэйз, пока толпа аплодировала.
— Она должна была поставить десять! — разбушевался Драко. — Он невредим и закончил первым!
Дальше Крауч выстрелил в воздух цифру десять.
— Ну, хотя бы он объективен, — сказала Калипсо.
— Ты выиграешь, любимый, — Лезандер сжал его руку. Орион улыбнулся в ответ.
Следующим был Дамблдор. Он поставил девять. Толпа зааплодировала натужнее чем раньше, а Драко с негодованием фыркнул.
Людо Бэгмэн — десять.
И, наконец, Вагнаров, которого Орион видел даже отсюда, одарив Дамблдора удовлетворенной ухмылкой, поставил ему десять.
Толпа разразилась бурей аплодисментов.
— Ты занял первое место! — сказала Калипсо после некоторых подсчетов в уме.
Лезандер снова поцеловал его, и, вернувшись на землю, Орион повернулся к Драко. Тот сердито смотрел на Лезандера, но, увидев, что Орион смотрит на него, придал лицу невинное выражение. Орион закатил глаза и полез в карман за тем, что он хотел подарить Драко.
— Вот, для твоей коллекции, — сказал с улыбкой Орион, протягивая спрятанный в руке подарок. — Просто еще одна вещь для удовлетворения твоей нездоровой одержимости.
Драко взглянул в открывшуюся ладонь Ориона и увидел двигающуюся фигурку Китайсого огнешара, которому тот противостоял на задании.
Он посмотрел на Ориона блестящими серебристо-серыми глазами:
— Неужели? Ты даришь это мне? Разве не хочешь сохранить ее на память?
— Нет, — улыбнулся Орион. — Давай, возьми его. Я же знаю, что ты до смерти хочешь заполучить это.
— Спасибо! — засиял Драко. Он осторожно взял в руки маленького дракончика и погладил его кончиком пальца. Алый дракон выпустил маленький огненный шар, и Драко восхищенно засмеялся.
Орион вернулся в палатку для чемпионов, а остальные поспешили в общую гостиную Слизерина подготавливать вечеринку.
С одной стороны лицо Седрика было покрыто слоем густой оранжевой пасты, предположительно лечившей ожоги. Вокруг руки Невилла была обмотана поддерживающая повязка. У Флер было всего лишь несколько ожогов на ноге, которые были покрыты той же пастой.
— Молодцы, вы все! — запрыгнул в палатку Людо Бэгмэн, выглядевший настолько довольным, будто только что самолично расправился с драконом. — Теперь всего лишь несколько слов. У вас довольно длинный перерыв перед вторым заданием, которое состоится двадцать четвертого февраля в девять тридцать утра, но это время дается вам для раздумий над кое-чем. Если вы взглянете на золотые яйца, которые держите, то увидите, что они открываются… вот тут, видите петли? Вы должны найти ответ внутри яйца, потому что именно он скажет вам, в чем состоит второе задание, и позволит соответственно к нему подготовиться. Все понятно? Уверены? Ну, в таком случае все свободны.
Выйдя из палатки, Орион столкнулся с Ритой Скитер. Сегодня она была одета в кислотно-зеленую мантию, с которой совершенно сливалось зажатое в ее руке Прытко Пишущее Перо.
— Мои поздравления, Орион! — сказала она, лучезарно ему улыбаясь. — Может, дашь мне несколько слов? Как ты чувствовал себя наедине с драконом? Что думаешь насчет справедливости оценок? Я заметила, что ты не применял темные заклинания, чего я с нетерпением ждала. Ты думаешь, что Темные искусства не должны использоваться открыто, поэтому не применял их?
Орион вздохнул и провел пальцами по волосам. Он уже порядком подустал, а еще предстояла целая долгая ночь из-за устроенной Драко вечеринки. Он был уверен, что оттуда не удастся сбежать, чтобы заслуженно и спокойно поспать.
— Рита, можно побеседовать в другой раз? — сказал Орион. — Я очень устал…
— Ну же, Орион, — сладко протянула Рита, — мои алчные читатели хотят знать все о тебе теперь, когда ты занимаешь первое место. И у нас с тобой сделка, помнишь?
— Ладно, — обреченно сказал Орион. — Оценки кажутся справедливыми, и встреча с драконом была не такой уж плохой. Я не использовал темные заклинания, потому что, ну, вокруг Темной Магии столько всяких предрассудков, особенно здесь, если ты понимаешь мой намек… но кроме этого у меня нет проблем в открытом использовании темных заклинаний, это же просто вид магии, такой же, как и любой другой.
— Ах, так ты говоришь, что Дамблору бы не понравилось, если бы ты использовал темную магию в его школе? — глаза Риты сверкали. — Из-за его предвзятого отношения?
— Это твои слова, Рита, не мои, — ухмыльнулся Орион, подмигнув ей.
— Разумеется, — довольно улыбнулась она. Затем ее глаза зло сверкнули, и Орион просто понял, что что-то неприятное миновало его. Она сказала сладким тоном, — Орион, а есть ли у тебя какие-то романтические отношения? Я видела, что ты много общаешься с наследником Малфоев, не откомментируешь?
— Рита, я не собираюсь обсуждать с тобой мою личную жизнь. Ведь существуют гораздо более интересные вещи, о которых можно писать, — твердо сказал Орион.
— Но доказательства неоспоримы, — злобно улыбнулась она. — Сейчас ты живешь с Малфоями, проводишь с ним много времени, а теперь даже позволяешь ему обнимать тебя на публике… а еще, кажется, ты очень близок с Виктором Крамом, возможно, здесь тоже не обошлось без романтики, ведь, в конце концов, вы оба учитесь в Дурмстранге… или, может, тот красивый мальчик, который держал тебя за руку во время выставления оценок… Кто он? Что у него за фамилия? А, может, та черноволосая девушка?
Глаза Ориона сузились. Стоит ли ему говорить, что его парень — Лезандер? Но его фамилия — Зравен, и она сразу поймет, что это не фамилия чистокровной семьи, а если копнет глубже, то может обнаружить, что Зравены — это вампирский клан. Нет, он никогда не выдаст ей его имя.
— Все они просто мои друзья, Рита, — спокойно сказал Орион. — Сейчас у меня нет романтических увлечений.
Рита улыбнулась, но по блеску в ее глазах он уже видел, что она напишет все, что успело составить ее воображение.
— Очень хорошо, — сказал Рита. — Я вскоре поговорю с Драко Малфоем, и, возможно, он сможет рассказать мне немножко больше о ваших отношениях.
— Как хочешь. Он скажет тебе правду, что мы всего лишь друзья, — пренебрежительно сказал Орион.

***

Сначала он вернулся в общежитие Дурмстранга, чтобы принять душ и переодеться. Когда он добрался до слизеринских комнат, Крэбб и Гойл стояли у портрета Слизерина наподобие караула. Гойл назвал пароль, и Орион почувствовал на себе взгляд Слизерина. Видимо, портрет не станет говорить с ним при свидетелях. Они поговорят позже.

Вечеринка была в самом разгаре, тут были все студенты Слизерина и Дурмстранга, которые, тут же заметив его, стали просить открыть золотое яйцо, которое он принес с собой.
Наконец, смягчившись, он открыл яйцо, и комнату мгновенно заполнил ужасающий звук, похожий на громкий и визгливый плач. Люди завопили, и он сразу же закрыл яйцо.
— Что, черт возьми, это было? — ужаснулся Блэйз.
— Похоже не крик банши, — сказал кто-то.
— Нет, скорее на вейлу, ну, когда они превращаются в этих уродливых птицеподобных существ, — пропищала какая-то девочка.
— Дай мне взглянуть, — подошла к нему Калипсо.
Орион благодарно протянул ей яйцо. Он действительно не имел понятия, что это могло быть. Она осмотрела яйцо и попыталась снова открыть его.
— Не смей открывать его еще раз! — закричала Панси. — Это было отвратительно! У меня жутко разболелась голова!
— Ну и откуда же, по-твоему, мы узнаем, в чем заключается второе задание, если снова не откроем его? — огрызнулась Калипсо.
— Плевать, это не моя проблема, — сердито сказала Панси.
— И почему же, маленькая эгоистичная… — начала было отвечать Калипсо, когда Орион перебил ее.
— Ладно, давайте веселиться. Задание состоится аж двадцать четвертого февраля, у меня полно времени, чтобы подумать над ним.
— Хорошо, — разбушевалась Калипсо, — но я буду помогать тебе, и ты должен будешь разгадать его еще до отъезда на рождественские каникулы.
Орион кивнул и положил яйцо на бок. Драко подошел к нему с мальчиком постарше.
— Орион, это Маркус Флинт, капитан моей команды по квиддичу, — сказал он.
— Приятно познакомиться, Маркус, — протянул ему руку Орион.
— Мне тоже, — пожал протянутую руку Маркус. — Ты классно летаешь на своей Молнии. Играешь в квиддич в Дурмстранге?
— Нет, — ответил Орион. — Все времени не хватало, но, может, в следующем году буду играть. Обожаю полеты.
К ним подошел еще один взрослый мальчик.
— А это Адриан Пьюси, — представил его Драко.
Во время вечеринки Орион и другие студенты Дурмстранга перезнакомились почти со всеми слизеринцами. Все они довольно хорошо ладили, чего и следовало ожидать, ведь некоторые были знакомы еще с детства или приходились друг другу в некотором роде дальними родственниками. Повсюду кружили подносы со сливочным пивом и закусками, и Орион в конце концов устало задремал в обнимку с Лезандером на одном из черных кожных диванов, пока Лезандер нежно поглаживал его волосы.

Он сидел на троне, разглядывая единственного в комнате волшебника.
— Дамблдор все еще встречается с мальчишкой после уроков?
Произнеся эти слова, Орион понял, что это видение.
— Да, мой Лорд, но я не смог выяснить, почему Дамблдор проводит с ним так много времени, — ответил Снейп.
— Это меня и беспокоит. Я полагал, что теперь, с мертвым Гарри Поттером, Дамблдор прекратит свои манипуляции, но, похоже, сейчас он думает, что меня может остановить и Лонгботтом, — его малиновый взгляд пронизывал Снейпа. — Северус, он действительно верит, что этот мальчишка смог победить меня?
— Он неуверен, но поскольку больше никого не осталось, Дамблдор будет готовить его.
— А мальчишка силен? — нетерпеливо спросил Воландеморт. — У него есть какие-нибудь необычные таланты?
— Господин, — губы Снейпа изогнулись в неприятной ухмылке, — он почти что сквиб. Ему не сравниться с Вами.
— Но Дамблдор возлагает на него какие-то надежды, — задумчиво сказал Воландеморт.
— Старик в отчаянии, мой Лорд. Все его предположения касательно пророчества не оправдались, когда мальчишка Поттеров умер, поэтому сейчас он считает, что, возможно, пророчество все это время говорило о Лонгботтоме.
Орион мысленно ахнул. Его теория верна! О нем с Невиллом было какое-то пророчество! Наконец-то хоть какие-то ответы!
— Да, это проклятое пророчество! И ты все еще не можешь убедить Дамблдора рассказать, о чем же оно! — яростно зашипел Воландеморт. — Мы знаем только начало, и этого не достаточно, особенно если Дамблдор принимает его за чистую монету. Ты должен вновь попытаться узнать полный текст пророчества, Северус, или я заставлю тебя пожалеть о своих постоянных провалах.
— Да, мой Лорд, — низко поклонился Снейп.
Глаза Воландеморта сузились.
— А Дамблдор действительно верит, что Гарри Поттер мертв? Ты в этом уверен? — прорычал он.
— Да, Господин. Он оставил все попытки найти мальчишку и полагает, что тот должен был умереть на улицах еще пару лет назад. Они не нашли и следа, да и прошло уже слишком много лет.
— Да, — пробормотал Воландеморт, — мои шпионы тоже пришли с пустыми руками. Мальчишка просто исчез… должно быть, умер. — Вслух же он добавил, — можешь идти, Северус.
— Благодарю, Господин, — покорно сказал Снейп перед тем, как аппрарировать прочь.
— Можешь выходить, — обернулся Воландеморт.
Из воздуха появился Барти младший, аккуратно складывающий мантию-невидимку.
— Северус говорил правду?
— Да, Господин, насколько я могу судить. Но он пропустил кое-что, что, возможно, знал, — сказал Барти.
— Ну, и что же? — нетерпеливо спросил Воландеморт.
— Дамблдор попросил меня обучить Лонгботтома Защите от Темных искусств. Он сказал, что мальчик плоховат в этой области, и он бы хотел подтянуть его до уровня одноклассников, — ответил Барти.
— Так Дамблдор всерьез хочет использовать его против меня, — тихо сказал Воландеморт. Потом он сузил глаза, — Мальчишка прошел Первое задание?
— Да, Господин. Я тонко намекнул полу-великану рассказать Лонгботтому о драконах, а на следующий день пригласил мальчишку в свой кабинет, чтобы дать несколько советов. Видимо, он хорош только в Гербологии, поэтому я предложил ему использовать ядовитое растение. Все прошло по плану, и он справился с заданием.
— А что со Вторым заданием? — отрывисто спросил Воландеморт.
— Я дал ему книгу по Гербологии, которая так же поможет ему, — ответил Барти. — Думаю, это задание будет для него проще.
— Очень хорошо, я доволен тобой, — сказал Воландеморт холодно.
— Спасибо, Господин, — преданно просиял Барти.
— И никто тебя не заподозрил? — прищурился Воландеморт. — Даже Северус?
Барти замер.
— С-снейп не знает, но… э-э… — начал он дрожащим голосом.
— Тебя раскрыли! — бешено зашипел Воландеморт. — Кто?
— Это не существенно, Господин, — пробормотал бледный Барти.
Воландеморт быстро нацелил на Барти палочку и зашипел: «Legilimens!»
Орион увидел отрывки собственной встречи с Муди, когда он раскрыл Барти. А потом отрывки первого задания с точки зрения Барти. «Стоп, — удивленно подумал он, — неужели я и правда выглядел таким маленьким во время схватки с драконом?»
Воландеморт отменил заклинание и прыснул.
— Ах, хитренький Орион. Так это он раскрыл твое настоящее лицо. — Потом он прищурился на Барти и сердито огрызнулся, — и он прав! Ты принимаешь зелье, чтобы убрать свой нервный тик?
— Да, м-мой Лорд, — пробормотал все еще дрожащий от ментального вторжения Барти.
— Ты правда крадешь ингредиенты для Оборотного зелья у Северуса? — прошипел Воландеморт.
— Господин, — умоляюще начал Барти, — я понятия не имел, что он проверяет свои запасы…
— Он преподаватель Зельеварения, придурок! — сердито прорычал Воландеморт. — Разумеется, он держит все ингредиенты под жестким контролем! Crucio!
Барти с криком упал на пол и начал биться в насильственных судорогах. Орион почувствовал резкую боль: так шрам реагировал на гнев Воландеморта.
Воландеморт взмахнул палочкой и прошипел:
— Поднимайся! И никогда больше не кради ингредиенты из кладовой Северуса! Благодаря твой глупости он уже должен был догадаться, что кто-то варит Оборотное зелье. Даже Орион смыслит больше тебя!
— Простите, Господин, — хрипло сказал Барти, стоя на коленях. — Я стану покупать ингредиенты…
— Если из-за этого тебя обнаружат, я буду очень недоволен, — грозно сказал Воландеморт. — Я не потерплю еще одного промаха.
— Да, мой лорд, — Барти склонил голову, — я больше не разочарую вас.
— Было бы хорошо, — Воландеморт буравил его глазами. — Ты подготовился к Третьему заданию?
— Я знаю нужное заклинание и смогу наложить его перед началом задания. Осталось только убедиться, что мальчишка придет первым, — ответил Барти.
— Орион не должен пострадать, — холодно сказал Воландеморт. — Ты в этом убедишься, иначе придется поплатиться собственной жизнью.
— Может… — Барти побледнел и начал заикаться, — если б-бы Вы с-сказали ему…
— Я дам ему знать все необходимое, когда придет время, ровно как и остальным, — отмахнулся Воландеморт. Сейчас еще слишком рано, и я хочу оставить все в секрете, насколько это возможно.
— Да, мой Лорд, — низко поклонился Барти.

Орион проснулся, приглушенно глотая воздух. Лезандер прикрывал его рот рукой, обеспокоенно глядя на него.
— Это случилось снова? — спросил он вполголоса, убирая руку.
Орион кивнул и потер лоб, который еще немного болел. Он осмотрелся и с облегчением выдохнул, когда увидел, что на них никто не смотрит.
— Никто не заметил? — обернулся он к Лезандеру. Тот покачал головой.
— Нет, я попытался тебя разбудить, когда ты начал корчиться. Думал, что у тебя кошмар. Когда я увидел, что ты не просыпаешься, то прикрыл тебе рот на случай, если ты начнешь кричать, как это бывает во время твоих видений.
— Спасибо, Лез, — просиял Орион.
— Не стоит благодарности, — сказал Лезандер жестким голосом. — Мне не нравится, когда это происходит с тобой. Это может быть очень опасно. Что, если он обнаружит тебя? Что будет, если он попытается причинить тебе боль через эту связь? Ты должен прекратить это.
Орион поежился и тихо сказал:
— Я должен был сделать это. Мне нужно было узнать…
— Хочешь сказать, что сделал это нарочно? — сердито перебил его Лезандер, с силой хватая за плечи. — О чем ты вообще думал, Орион? Из всех этих глупостей…
— Отлично, но мне нужно было знать! — набросился на него Орион. — Я добыл много полезной информации! Всего лишь раз. Я больше не буду так делать без крайней необходимости. Но оно того стоило!
— Ничто не стоит твоей боли! Или возможности, что Он обо всем узнает! — яростно плюнул Лезандер.
Орион покачал головой и воскликнул:
— Ты не понимаешь! — Он огляделся и снова посмотрел на Лезандера. — Я расскажу тебе потом, когда мы останемся наедине, и ты увидишь, что эта информация чрезвычайно ценна.
— Это стало чертовски утомительным, Орион, — сердито сказа Лезандер, не ослабляя хватки.
— Что ты имеешь в виду? — спросил тихим голосом Орион, чьи глаза болезненно расширились. — Наши отношения тебя утомили? — Он прищурился и сердито зашипел, — я слишком обременяю тебя, Лез? Я и все мои проблемы?
Он быстро поднялся и высвободился из хватки Лезандера.
— Знаешь, а, возможно, ты прав. Сейчас у меня слишком много всего, о чем нужно побеспокоиться, и тебя это не касается. Вероятно, тебе будет лучше без меня, а у меня появится больше времени, чтобы сосредоточиться на вещах, которые еще предстоит сделать.
Он сделал шаг в сторону, но Лезандер схватил его за руку.
— О, нет, и не пытайся, — сердито начал он. — Ты не уйдешь от этого разговора…
— ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ! — заорал Орион, вырываясь из его захвата.
Вечеринка остановилась. Все переводили взгляд с Лезандера на Ориона и обратно. Лезандер скрестил руки на груди и сердито смотрел на Ориона. Быстро развернувшись и ни на кого не глядя, Орион покинул общую гостиную слизерина.

Он был зол и глубоко обижен. На все, что было у него на уме, и Лезандера, так некстати выбравшего время для разборок. «Еще и долбанный Воландеморт что-то задумал! И это чертово пророчество действительно существует! А этот проклятый красноглазый придурок даже не услышал пророчество целиком прежде, чем действовать в соответствии с ним! — он распахнул дверь спальни и сердито начал раздеваться. — Воландеморт не хочет делиться со мной своими планами, ведь так? Тогда пусть подавится ими! Он меня достал! — он сердито потер лоб. — И меня достала эта чертова связь! Почему это я должен испытывать боль, когда он сердится? Проклятье! Все должно быть наоборот! Поглядим, как ему это понравиться! И какого черта Барти пытается помочь Лонгботтому пройти испытания? Еще и проклятый Дамблдор готовит Невилла к войне! — Орион невесело засмеялся. — Они все сошли с ума? У этого старого козла, должно быть, вообще маразм, если он думает, что у Невилла есть хотя бы шанс против Воландеморта! Это же смешно! Я бы даже заплатил, чтобы посмотреть на это! — он чуть ли не сорвал с кровати простыни и лег. Когда его голова коснулась подушки, на него обрушилось самое тяжелое. — Лезандер устал от меня, — сердце болезненно сжалось, и он всхлипнул. — Ну, чего я вообще ожидал? Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я всегда вываливал на него свои проблемы, и, разумеется, в какой-то момент он был просто сыт ими по горло. И в любом случае, какой в этом смысл? У меня слишком много вопросов, слишком много проблем. С моей стороны было не честно просить его поддержки, всегда оставаться рядом со мной. Он заслуживает того, чтобы наслаждаться своей жизнью, а не принимать участие в моих проблемах. Ради Морганы, он же не только темный волшебник! Он не обязан иметь дела с Воландемортом, кроме как косвенно. Но без него… — в горле стал комок. — О, Мерлин, без него я буду таким опустошенным. Видеть — и не обнять его? Не поцеловать? Не доверять ему? Мордред, смогу ли я? — Орион покачал головой. — Я должен! Все к лучшему. Это ради его же блага! Как и моего. Как я мог быть таким идиотом! У меня слишком много дел, чтобы иметь парня! Не сейчас! Я должен… должен сосредоточиться… вот и все. Думай, Орион, думай о том, что еще нужно сделать.
Сначала мне нужно разобраться с яйцом, вернуть карту, потом найти Тайную комнату, после чего заполучить Мантию… еще я должен продолжать практиковаться в свой магии, как и говорил призрак. Хорошо, тогда как же это сделать? Я могу попросить Калипсо помочь с яйцом и картой, насчет Мантии — поговорить с Финиасом на рождественских каникулах, а о Тайной Комнате следует поговорить с портретом Слизерина. Хорошо, осталось только сосредоточиться на этих вещах и забыть о Лезандере!
А как же насчет Невилла и пророчества? Ну, не так то много можно сделать, чтобы узнать о пророчестве. Если даже Воландеморт со всеми своими источниками не смог узнать его, то какие же шансы у меня? Вообще никаких. Поэтому сейчас о нем можно забыть. А Невилл… ну, пусть Дамблдор с Воландемортом делают с ним все, что заблагорассудится, это не моя проблема. А планы Воландеморта на Турнир… Воландеморт просил Барти держать меня в безопасности, так что снова, не так уж много причин для беспокойства… Об этом можно подумать в другой раз».

 

 

Калипсо, Орион и Лезандер уселись со слизеринской стороны кабинета и начали доставать вещи. Орион замер, когда, обыскав свой школьный рюкзак, он не нашел учебника по Зельеварению. Он помнил, что Нарцисса покупала новые учебники для Хогвартса и с совой переправляла их в Дурмстранг, но потом нахмурился: мог ли он забыть его там?

— Противоядия! — сказал Снейп, оглядывая класс, и его холодные черные глаза неприятно заблестели. — Будете готовить их прямо сейчас. Я хочу, чтобы вы сварили их тщательным образом, а потом мы выберем кого-нибудь, на ком их и испробуем…

Орион встретил глаза Снейпа и понял, что тот намерен отравить его на глазах всего класса, заставив выпить самое ужасно сваренное противоядие. «Наверное, даже сваренное Лонгботтомом,» — криво подумал он.

Подняв руку, он вежливо проговорил:

— Извините, профессор Снейп, но, кажется, я оставил свой учебник в Дурмстранге. Можно будет подсесть к кому-нибудь на этот урок?

Снейп насмешливо произнес:

— Чрезмерно велики и могущественны, чтобы помнить о подготовке к урокам, мистер Блэк? Уверен, что в Дурмстранге вас испортили, но я не должен отвлекать от работы своих студентов ради вашей пользы. — Он указал в сторону полки, заваленной старыми порванными книгами. — Воспользуетесь чем-нибудь оттуда.

Орион кивнул и спокойно направился к полке. Он рассеянно взял какую-то книгу и вернулся к работе над своим зельем. Раскрыв книгу, он увидел, что на полях сделано множество пометок мелким убористым почерком, комментарии были вставлены даже в авторские рецепты приготовления зелий. Нахмурившись, Орион взглянул на обложку, где говорилось, что учебник написан для уровня ЖАБА. Ну, по крайней мере, он не собирался больше просить поменять книгу: он и так помнил это зелье с уроков в Дурмстранге, поэтому сразу принялся  варить противоядие. Уже выбрав основные ингредиенты для осуществления своего плана, он просто ждал подходящего повода.

Снейп продолжал свой урок, а Калипсо очень внимательно его слушала. Когда Орион взглянул на нее, она выглядела загипнотизированной. Округлив глаза, он переводил взгляд со Снейпа на нее, и обратно. Прыснув и толкнув Лезандера в бок, он кивнул в ее сторону. Лезандер посмотрел на нее, и его глаза весело заблестели.

Пока Снейп проверял котлы, Орион склонился к ней и прошептал:

— Что-то привлекло твой интерес, юная Калипсо?

Та покраснела, но равнодушно произнесла:

— Не имею ни малейшего понятия, к чему ты клонишь.

Орион усмехнулся и проговорил дразнящим тоном:

— А я думаю, что кто-то вдруг обнаружил для себя пылкую любовь.

Калипсо задрала нос и ровно ответила:

— Ты бредишь. А теперь отстань от меня, чтобы я смогла закончить зелье.

Орион только покачал головой.

— Знаешь, ведь я могу помочь тебе? Я могу заклинанием укоротить твою юбку и расстегнуть на блузке несколько пуговиц, и тебе придется всего лишь опереться о его стол и, хлопая прелестными  ресницами, сказать ему дрожащим голосом: «Учитель Зелий, прошу вас, я вижу, что у вас была пара засушливых лет, не хотите ли окунуть свое перо в мою чернильницу?»

Лезандер покатился со смеху, а Калипсо отчаянно покраснела, шлепая его по голове и выкрикивая:

— Орион! Ты отвратительный! Пошлый! Развратник!...

Снейп сердито согнулся над ними и прорычал:

— Миссис Розье, мистер Блэк, почему вы срываете мой урок?

Калипсо шмыгнула носом и возмущенно отвернулась, ее лицо полностью покраснело, и, казалось, она была сейчас не в состоянии даже взглянуть на Снейпа.

Орион сжалился над ней и сказал:

— Извините, сэр, это была моя вина.

Снейп злорадно глумился над ним:

— Ну, разумеется, не то, чтобы я ожидал от вас большего, принимая во внимание, кем был ваш отец. Вы такой же недисциплинированный, высокомерный и наглый болван, каким был и он.

Уизли со своими приятелями не могли сдерживать смех, но слизеринцы молчали. Орион яростно сжал руки в кулаки, но внешне сохранил спокойствие и равнодушие. Он не доставит Снейпу такого удовольствия: увидеть, насколько сильно его злит и ранит, когда кто-либо критикует его отца, — иначе он бы показал свою слабость.

Увидев, что мальчик не заглотил наживки, Снейп сердито отрезал:

— Я назначаю вам взыскание, Блэк! Завтра же после уроков! — он развернулся и продолжил осматривать котлы.

Спустя  некоторое время более спокойного приготовления зелья для Ориона настал момент действовать. Он осмотрел свой котел: драконья кровь вызовет именно нужную ему реакцию, если он добавит аконит. Он тайком наложил без палочки защитные заклинания на лицо и тело, оставив незащищенным только лоб, сделал глубокий вдох и добавил аконит внутрь.

Реакция последовала незамедлительно: зелье опасно запузырилось, и котел немедленно лопнул от небольшого взрыва, забрызгав лицо Орион кипящими брызгами, и тот зашипел, почувствовав жгучую боль.

Снейп начал орать на его некомпетентность, назначая еще больше взысканий, когда кто-то постучал в дверь и ворвался внутрь. Это был маленький гриффиндорец.

— Да? — отрезал Снейп.

— Прошу вас, сэр, я должен пригласить Невилла Лонгботтома и Ориона Блэка подняться наверх, — выпалил маленький мальчик.

Снейп уставился на мальчика с высоты своего крючковатого носа и холодно произнес:

— Им еще предстоит целый час Зельеварения, мистер Криви. Они поднимутся наверх, когда урок будет окончен.

— Сэр… — мальчик покрылся розовыми пятнами, — сэр,  это мистер Бэгмэн вызывает их, — нервно проговорил он. — Все чемпионы должны прийти, я думаю, они собираются фотографироваться.

— Замечательно, просто замечательно, — огрызнулся Снейп. — Блэк, оставь здесь свои вещи, я хочу, чтобы ты вернулся, дабы испытать собственное противоядие.

— Прошу вас, сэр… он должен взять свои вещи с собой, — пропищал мальчик. — Все участники…

— Превосходно! — прорычал Снейп. — Лонгботтом, Блэк, возьмите свои сумки, и с глаз моих долой!

Орион закинул старый учебник Зельеварения в сумку и проклиная свою удачу. Он рассчитывал, что покинет класс, чтобы отправиться в лазарет, перед тем, как их вызовут, и что они дождутся, пока у чемпионов закончатся занятия. Он наколдовал салфетку, чтобы стереть остатки зелья, но кожа на лбу была обожжена и сильно болела. Ему необходимо  было обзавестись  повязкой: Олливандер мог видеть сквозь маскирующие чары, но через одежду — не мог, а, следовательно, не сможет и через повязку. В одной книге о магических существах он обнаружил, что в старике была кровь гарпии, и проявлением этого были его странные глаза. А вот Муди мог видеть сквозь повязку, но не мог — через кровные чары. Отбросив боль в сторону, он подумал, что это было идеальным решением. Несчастные случаи на уроках Зельеварения были вполне обычным явлением, так что никто ничего не заподозрит.

Выходя из класса, он послал Калипсо и Лезандеру обнадеживающую улыбку, а когда они вышли в холл, он обратился к маленькому мальчику и Лонгботтому:

— Смотрите, мне нужно сначала залечить свою рану. Передайте им, что я поднимусь как только смогу. Кстати, где они?

— В старом кабинете трансфигурации, — ответил маленький гриффиндорец. — Ты знаешь, где это?

— Да, спасибо, — сказал Орион перед тем, как побежать в лазарет.

Школьная медсестра Мадам Помфри, щелкая языком и сетуя на небрежность студентов, быстро вылечила ожог, наложив толстый слой мази и обмотав его лоб повязкой. Она сказала, что уже к завтрашнему вечеру его кожа снова будет как новенькая.

 

 

***

 

Когда он зашел в класс, то увидел сидящего на одном из стульев в центре комнаты Вагнарова, который разговаривал с незнакомой Ориону блондинкой в мантии цвета фуксии. Лонгботтом стоял в сторонке, а Седрик о чем-то тихо разговаривал с Флер. Она выглядела гораздо счастливее, чем ранее: то и дело откидывала голову, и длинные белокурые волосы красиво переливались на солнце. На нее даже постоянно поглядывал пузатый мужчина, который держал в руках слегка дымящуюся большую черную камеру. Тут Бэгмэн заметил Ориона:

 — Ну вот и он, наконец-то! Это Рита Скитер, — представил он  светловолосую ведьму в цветастой мантии. — Она пишет для Ежедневного Пророка скромную заметку о турнире…

 — Возможно, не такую уж и скромную, Людо, — улыбнулась Скитер, впиваясь в Ориона и Невилла мерцающим взглядом.

   Её волосы были уложены в причудливое сооружение из тугих локонов, которые нелепо сочетались с ее массивным подбородком. Толстыми пальцами с двухдюймовыми малиновыми ногтями она сжимала сумочку из крокодиловой кожи.

— Нельзя ли мне взять коротенькое интервью у Ориона и Невилла перед тем, как мы начнем? — спросила она у Бэгмэна, не отрывая от Ориона глаз. — Ну, ты понимаешь, наши самые юные участники…

 — Разумеется! — воскликнул Бэгмэн. — Конечно, если они не возражают?

 — Э-э… — протянул Невилл.

   Орион задумчиво посмотрел на Риту. Он читал её статьи и презирал ее за все те вещи, которые она написала про его отца после Поцелуя. В её глазах он видел жадный блеск, который не предвещал ему ничего хорошего, но ее тоже вполне можно было использовать. В конце концов, журналисты имеют большую власть над общественным мнением. Возможно, она даже будет полезна. Орион просто кивнул.

 — Прелестно, — промурлыкала Скитер, в ту же секунду вцепившись малиновыми ногтями в плечо Ориона,  а другой рукой потащив  из комнаты Невилла, и толкнула первую попавшуюся дверь.  — Мы же не хотим находиться посреди всего этого шума.  Давайте-ка посмотрим… о, отлично, тут довольно-таки мило и уютно.

   Это была каморка для швабр. Выдернув руку из ее крепкого захвата, Орион  холодно произнес:

 — Я так не думаю, мадам. Если вы хотите получить интересную информацию, то могли бы найти местечко и получше.

   Она озадаченно на него посмотрела — будто бы совсем не ожидала, что ей станет возражать какой-то маленький мальчик — перед тем как одарить его фальшивой, приторной улыбкой.

 — Конечно, конечно, — она открыла следующую дверь, за которой оказался пустой класс, и Орион уверенно зашел внутрь, в то время как Лонгботтом тащился следом за Скитер.

 — Прелестно, — заключила она, ставя два стула перед собой и усаживаясь напротив. — Давайте-ка посмотрим…

Открыв свою крокодиловую сумочку, она достала маленький сиреневый пергамент и кислотно-зеленое перо, которое тут же запрыгнуло на него, повинуясь взмаху её руки.

 — Вы не против, если я буду использовать Прытко Пишущее Перо? Это позволит мне спокойно с вами поговорить … 

 — Как хотите, — безразлично ответил Орион.

    Улыбка Скитер расширилась.

— Проверка… меня зовут Рита Скитер, репортер Ежедневного Пророка.

Когда она произносила эти слова, зеленое перо быстро строчило на пергаменте: «Привлекательная блондинка Рита Скитер сорока трех лет, чье острое перо проткнуло множество раздутых репутаций…»

 — Чудесно, — улыбнулась она, а потом повернулась к Лонгботтому, — итак, Невилл, что же сподвигло тебя на участие в Турнире Трех Волшебников?

 — Э… Я не собирался участвовать… — нерешительно ответил Невилл, с опасением поглядывая на летающее по пергаменту перо. Орион же сумел разглядеть новое предложение: «Хрупкий неуверенный мальчик, замученный своим трагическим прошлым, пытается, но никак не может достигнуть репутации собственного отца…»

   Орион едва сдерживал смех: эта женщина была неподражаема!

— Не обращай внимания на перо, Невилл, — твердо сказала Скитер. — Теперь… почему ты решил принять участие в Турнире?

 — Я не хотел, — тихо ответил Невилл. — Я не знаю, как мое имя попало в Кубок…

   Рита вскинула густо очерченную бровь.

 — Да ладно, Невилл, не нужно бояться неприятностей. Все мы знаем, что на самом деле ты не должен был попасть в число претендентов, но не переживай: моим читателям это даже понравится.

 — Но я не делал этого, — нервно повторил тот. — Я не знаю кто…

 — Как ты чувствуешь себя перед предстоящими испытаниями? — спросила Скитер. — В прошлом участники погибали, не так ли? Может, ты взволнован? Нервничаешь?

 — Я так думаю, что… нервничаю, — поежившись, ответил он.

   Женщина пристально посмотрела на него и спросила:

— Может, на тебя так повлияло случившееся с твоими родителями?

— М-м-м, — промычал внезапно погрустневший Невилл.

 — Не кажется ли тебе, что именно  полученная в прошлом травма заставляет тебя самоутверждаться, чтобы восстановить доброе имя Лонгботтомов? Может, ты поддался искушению участвовать в Турнире, потому что всегда находился в тени своего отца? Несмотря на то, что он отошел от дел, в настоящее время даже не осознавая, где находится, но раньше он был известным и уважаемым аврором, и, возможно, ты чувствуешь, что должен доказать себе… — все говорила и говорила Скитер.

   Невилл довольно неучтиво прервал ее:

 — Я не подавал заявку на участие, и мой отец не отходил от де…

 — А твои родители узнают тебя во время визитов в Св. Мунго? Они знают, кто ты? — не унималась Рита.

 — Нет, — буркнул Невилл, слегка содрогнувшись.

 — Если бы они могли узнать, что  ты пересек Возрастную Линию и стал участником Турнира Трех Волшебников, то как бы отнеслись к этому? Гордились? Беспокоились? Злились?

   Нахмурившись, Невилл отвел взгляд, а Орион присмотрелся к только что выведенным пером словам: «Эти большие печальные глаза наполнились слезами, когда разговор коснулся родителей, доведенных до безумия проклятьем Круциатус…»

 — Прекратите писать о моих родителях! — с дрожью в голосе воскликнул Невилл.

   Скитер приподняла бровь и повернулась к Ориону:

 — Что касается тебя, вот так сюрприз! Неизвестный сын единственного Пожирателя Смерти, сумевшего сбежать из Азкабана, чтобы впоследствии получить Поцелуй Дементора. Как ему удалось сбежать? Что ты почувствовал, когда узнал, что его «Поцеловали»?

   Орион напрягся, но равнодушно ответил:

— Меня потрясло то, что в Министерстве магии царит беззаконие. Дело моего отца не рассматривалось в суде, поэтому его осуждение и приговор к Поцелую были прямым нарушением закона и его магических прав.

   Она посмотрела на него с интересом.

 — Твой отец был близким другом Поттеров. Что ты почувствовал, когда узнал, что он предал своих друзей, и впоследствии это привело к убийству Поттеров Сам-Знаешь-Кем и исчезновению Мальчика-Который-Выжил? Что твой отец несет ответственность за предположительную смерть мальчика?

 — Мой отец был их другом, — беспечно парировал Орион, — но никогда не было доказано, что их предал именно он. У него никогда не было возможности оправдаться перед судьями, не так ли? Разве не подозрительно, что над ним не было суда, хотя все остальные пойманные Пожиратели были судимы?

 — Ты намекаешь, что за убийством Поттеров стояло Министерство, а потом просто использовало твоего отца в качестве «козла отпущенья»? — с довольным блеском в глазах спросила Скитер.

   Орион отмахнулся.

 — Ничего подобного, я просто указываю на некомпетентность Министерства в исполнении своих же законов. — Затем он решил поднять насущный вопрос: — А если Английское Министерство может безнаказанно нарушать свои же законы, то совсем не удивительно, что это происходит и в Хогвартсе во время Турнира.

 — Действительно, — восхищенно проговорила Скитер. — Как ты относишься к тому, что  Невилл нарушил правила Турнира?

— Я не считаю, что это его вина, —  улыбнулся ей Орион. — В конце концов, ответственность за защиту младшекурсников  полностью лежит на Дамблдоре.

 — Безусловно, — с наслаждением вторила блондинка. — Ты тоже придерживаешься мнения, что Дамблдор стареет и уже не справляется со своими обязанностями?

   Орион злобно ухмыльнулся.

 — Я немного знаю о нем, но то, что случилось с Невиллом, выглядит как пренебрежение с его стороны. — Заставив лицо принять задумчивое выражение, он добавил: — Возможно, его работоспособность должна подвергнуться более тщательному рассмотрению, ведь это не первый раз, когда его ученик подвергается опасности, а он даже не способен защитить его. Я, кажется, что-то читал про девочку, пропавшую на первом курсе…

 — Да! — возбужденно воскликнула Скитер. — Бедная Джиневра Уизли! Она предположительно открыла Тайную Комнату, и обитающее там чудовище утащило ее внутрь…

   Прежде чем Рита смогла продолжить свой опрос, дверь открылась, а за ней стоял рассматривающий их Дамблдор.

 — Дамблдор! — воскликнула журналистка, всем своим видом выражая радость, но Орион успел заметить, что ее перо и пергамент неожиданно исчезли.

 — Как поживаете? — спросила она, вставая и протягивая ему руку. — Я надеюсь, вы читали мои летние статьи о конференции Международного Союза Магов?

 — Они были очаровательно мерзкими, — проговорил Дамблдор, мерцая глазами. — В особенности я насладился вашим описанием меня  в качестве старого болвана.

   Скитер отнюдь не выглядела смущенной.

 — Я всего лишь указала, что некоторые из ваших идей довольно устарели, и что множество обычных волшебников…

 — Я был бы рад выслушать объяснения вашей грубости, Рита, — улыбнулся Дамблдор, вежливо поклонившись, — но боюсь, что нам придется обсудить этот вопрос чуть позже. Церемония Взвешивания Палочек уже должна начаться, но это не возможно, если половина наших чемпионов прячется в классной комнате.

   Расстроенный тем, что сеанс тонкого травления Дамблдора со Скитер подошел к концу, Орион поднялся. Пока Невилл плелся за стариком, он повернулся к журналистке и перед тем, как покинуть класс, прошептал:

 — Знаете, я уверен, что некоторые слизеринцы смогут сообщить интересную информацию о Дамблдоре и Турнире, если вам удастся проникнуть на территорию Хогвартса незамеченной.

   Глаза Скитер засверкали в предвкушении, и она одарила его хитрой улыбкой.

 — Я думаю, что вполне смогу это устроить, и, возможно, ты мог бы продолжить делится со мной свежими новостями по интересующему нас вопросу?

   Орион очаровательно ей улыбнулся:

 — Конечно же, работать с таким известным и уважаемым журналистом будет одно удовольствие.

 — Прекрасно, — сладко проговорила блондинка. — Вскоре я свяжусь с тобой, чтобы все организовать.

 — Я уже с нетерпением жду этого, — заговорщически улыбнулся Орион.

 

 

   Когда он вошел в комнату, остальные чемпионы уже сидели на стульях около двери, и, убедившись, что его повязка все еще на месте, он уселся рядом с Седриком. Он взглянул на покрытый вельветом стол, где сейчас сидели четверо из пяти судий: Директор Вагнаров, Мадам Максим, Крауч и Бэгмэн. Рита Скитер села в углу, и Орион увидел, как она снова достала из сумки Прытко Пишущие Перо и пергамент, положив их на колени.

 — Позвольте представить вам мистера Олливандера, — сказал Дамблдор, занимая свое место за судейским столом и обращаясь к чемпионам. — Он проверит ваши палочки, чтобы убедиться, что они в хорошем состоянии перед Турниром.

— Мадемуазель Делакур, не возражаете быть первой? — спросил Олливандер, становясь на свободное место в центре комнаты.

   Флер Делакур подошла к Олливандеру и вручила ему свою палочку.

 — Хмм… — протянул тот.

   Он покрутил ее в своих длинных пальцах, и та выпустила несколько золотых и розовых искр. Потом он поднес палочку вплотную к глазам и тщательно осмотрел ее.

 — Да, — тихо проговорил он, — девять с половиной дюймов…негнущаяся…розовое дерево… и сердцевина… боже мой…

 — Волос с головы вейлы, — сказала Флер, — моей бабушки.

   Олливандер провел пальцами вдоль палочки, по-видимому, проверяя, нет ли царапин и других повреждений, а потом пробормотал  «Орхидеус!», и из конца палочки вырвался букет цветов.

   Он продолжил проверку остальных палочек, и, наконец, подошла очередь Ориона.

 — Хмм, — протянул мастер, держа палочку Лезандера, — это творение Грегоровича, или я ошибаюсь? Великолепный изготовитель палочек, хотя такое исполнение я всегда немного не понимал… тем не менее…

   Он поднял палочку и проверял ее в течение минуты, крутя ее снова и снова перед глазами. — Да… Кровь Фестрала? — он взглянул на Ориона, и тот кивнул. — Довольно необычная…жесткая… Эвис! — Несколько чирикающих птичек вырвались с конца палочки и вылетели через открытое окно.

   Орион увидел, как Вагнаров метнул в него вопросительный взгляд, а у Дамблдора было задумчивое и несколько озадаченное выражение лица. Потом состоялась фотосессия, которая, как казалось, длилась невозможно долго, и наконец-то Орион был свободен. Парень триумфально улыбнулся: его план сработал, и Олливандер ничего не заподозрил.

 

 

***

 

 

   На следующий день Орион с Калипсо сидели в библиотеке, работая над одним из эссе. Статья Скитер была опубликована в утреннем выпуске Пророка, и Орион был очень доволен собой. Скитер показала его в выгодном свете, называя здравомыслящим и умным мальчиком с большими шансами на победу в Турнире, что должно было принести неприятности Министерству Магии. Статья затрагивала тему отсутствия суда над отцом Ориона и его последующего осуждения из-за некомпетентности Министерства. Но все же в основном она была сконцентрирована на представлении Дамблдора в качестве дряхлого старого дурака, не способного больше обеспечивать защиту своих учеников. Рита, с подачи Ориона, в подтверждение этому приводила пример с Тайной Комнатой и смертью Джиневры Уизли, а также участием Невилла в Турнире. Она описывала Невилла как бедного взволнованного ребенка, тяжело переживающего ситуацию с его родителями, которая послужила причиной его участия в опасном Турнире и желания привлечь к себе внимание. В общем и целом, это была великолепная статья, как раз такая, как и хотел Орион. Он рассказал Калипсо про договор со Скитер, и она была восхищена его задумкой. Она предполагала, что Скитер могла бы стать хорошим приобретением, и уже планировала, что же расскажет ей. Еще Калипсо думала, что было бы неплохо взять Драко на встречу с журналисткой, которая несомненно учтет его мнение, так как он Малфой. Теперь им оставалось лишь ждать ее письма.

   Орион повернулся к Калипсо и с интересом спросил:

 — Вчера ты назвала Рыжего Шута «предателем крови». Это потому, что его семья светлая, и они защищают магглов?

   Калипсо хмуро на него посмотрела.

 — Разве ты не знаешь про Прюеттов?

 — Кого? — в замешательстве переспросил Орион. Потом он вспомнил что-то: — Ах, да, вроде бы были братья Прюетты, которые умерли в прошлую войну, правильно?

   Калипсо кивнула и добавила:

 — Да, они сражались на Светлой стороне. Мать Уизли была их сестрой. Поэтому Уизли относятся к их линии. Прюетты были очень старинным темным чистокровным родом. Некоторое время назад они стали жениться на чистокровных светлых семьях, поэтому со временем род потерял свою темную магию, и их потомки стали рождаться со светлой магической кровью. Поэтому они считаются предателями крови, так как позволили исчезнуть своей темной магии и превратили свой род в светлых волшебников.

 — Зачем же они сделали это? Они ослабили свою родословную! Они потеряли темную магию! — воскликнул Орион.

 — Все случилось по политическим причинам. Когда темные волшебники начали терять позиции в пользу светлых, некоторые семьи сменили сторону и снискали расположение светлого общества, вместо того чтобы остаться верными своим убеждениям, — объяснила Калипсо. — Они предавали своих предков и отказывались от своей магии, только чтобы быть принятыми побеждающей стороной и жить более комфортно. И учитывая, что нас меньше и наши родословные нуждаются в укреплении, действия этих семей, предававших наше общество, являются непростительными. По сравнению со светлыми волшебниками нас очень мало, поэтому потеря старого чистокровного темного рода катастрофична, так как уменьшает количество темной магии, и заставляет нас чаще вступать в  смежные браки, чтобы предотвратить ее полное исчезновение.

 — Я понял, — сказал Орион. — Это ужасно. Действительно, предательство в самом худшем виде.

   Девушка кивнула и грустно произнесла:

— Это так. Мы теряли позиции в течение многих веков. Раньше я боялась, что если мы ничего не предпримем в скором времени, больше семей сменят сторону, лишь бы быть на стороне победителя. — Потом она радостно добавила: — Но теперь у нас действительно есть шанс. С Ним у нас появилась возможность окончательной победы и превращения в главенствующий магический вид. Возможно, это будет означать, что больше семей повернутся к тьме и наша темная магия снова станет так же сильна, как и раньше.

 — Но как светлые семьи смогут стать темными? —  в замешательстве спросил Орион. — Не один темный род не согласится на свадьбу со светлым или магглорожденным, ведь тогда наследники будут слабее.

 — Светлые могут заключать браки с более слабыми нечистокровными темными линиями, тогда их потомки будут иметь достаточно темной магии в крови, чтобы жениться на более чистокровных линиях, и тогда наше общество будет расти, — терпеливо объяснила Калипсо.

   Орион задумчиво возразил:

 — Это довольно хороший план, в нем есть смысл. — Потом он взглянул на нее: — Это же война за сохранение магии, не так ли?

 — Для нас — да, — поправила Калипсо. — А для светлых это война за право занять главенствующее положение среди нашего общества и сохранить статус-кво.

   Орион задумался и потом возбужденно произнес:

 — Это ведь может сработать и с магглорожденными, не так ли?

   Девушка скривилась:

 — Смешать наш вид с магглорожденными? Я так не думаю.

 — Но, Калипсо, вдумайся, — нетерпеливо попросил Орион. — Если светлые семьи могут стать темными, почему такое не может произойти и с магглорожденными?

 — Потому что их тип магии не подходит, — сурово отрезала Калипсо. — Их магия нейтральна и не имеет такой же силы, как светлая или темная.

 — Но она все же у них есть, — указал Орион. — Мы просто не знаем, откуда она берётся.  Должно быть, произошла мутация, и в маггловской крови появился ген волшебства. Это, наверное, что-то вроде эволюционной ступеньки. Они ведь могут смешиваться с менее чистокровными темными родами и таким образом получать наследников с темной кровью.

 — Но они слишком сильно от нас отличаются. И их культура! — с неприязнью воскликнула Калипсо. — Просто представь, как они извратят наши традиции своими предрассудками и невежеством!

  — Их можно всему научить, — пробормотал Орион.

 — Возможно, но они выросли среди магглов, и это не тот случай, который так легко изменить, — возразила девушка.

   Лицо Ориона стало задумчивым.

 — Если их растить в магическом обществе с младенчества, то это не станет проблемой.

   Калипсо приподняла бровь, и Орион продолжил:

 — Мы можем обнаружить детей-магов, рожденных в маггловских семьях, или нет?

 —Можем, когда у них происходит первый спонтанный выброс магии, — ответила она.

 — Тогда их можно забирать от магглов и отдавать на попечение темных семей. Может, не самым чистокровным и уважаемым, а, к примеру, менее влиятельным и менее чистокровным. Дети будут расти одними из нас, и тогда наша численность увеличится, — возбужденно проговорил Орион.

 — А ты не думаешь, что это будет жестоко? Забрать детей у своих родителей? — скептически спросила Калипсо.

 — На самом деле, нет, — мягко ответил Орион. — Я думаю, так мы сделаем им подарок. Только некоторые из магглорожденных приняты своими родителями, но много и тех, от кого отреклись. — Затем он с горечью добавил: — Родственники считают их больными или ненормальными. Но, если мы поступим так, детям не придется проходить через культурный шок и личные проблемы. Они с самого начала будут знать, что они волшебники, это не свалится на них в одиннадцать, и они смогут свободно влиться в наше общество.

 — А что насчет родителей? Или ты думаешь, они будут молчать о краже своих детей? — нахмурилась девушка.

 — Им можно стирать память, — беззаботно сказал Орион. — Магические дети не относятся к магглам, Калипсо. Они нуждаются в том, чтобы расти в магическом мире, ведь их магия должна стабилизироваться еще с младенчества, чтобы они выросли сильнее.

 — Я все понимаю, — вздохнула Калипсо. — Но я и вправду не знаю ни одной чистокровной темной семьи, которая охотно согласилась бы усыновить магглорожденного, Орион.

   Тот пожал плечами.

 — Не обязательно самые известные семьи, но, возможно, менее чистокровные согласились бы на это. Это вопрос политики. Если мы добьемся контроля над Министерством Магии, то сможем изменить законы, учредить специальные агентства. Можно создать фонды. И если все это правильно преподать людям, темные семьи, имеющие меньший вес в обществе, будут усыновлять магглорожденных хотя бы для того, чтобы улучшить свое социальное и экономическое положение.

 — Возможно, это и сработало бы, — задумчиво протянула девушка.

   Орион широко ей улыбнулся.

 — Подумай об этом, Калипсо. Я верю, что это может стать реальным решением проблемы с магглорожденными. И у нас не было бы проблем безопасности в связи с угрозой разоблачения благодаря тому, что семьи магглорожденных могут в любой момент все рассказать о нас. И вся эта дискриминация закончилась бы. Заметь, это было бы выгодно и им, и нам.

 — Хмм, наверное, — ее глаза загорелись интересом. — Мне нужно будет еще провести исследования на тему крови и волшебства магглорожденных, чтобы убедиться, что смешивать нашу кровь будет безопасно,  и примерно сориентироваться, какие из этого могут выйти последствия для наших наследников…

   Орион только улыбнулся.

 — Тогда исследуй все, что пожелаешь, а потом расскажешь мне о своих открытиях.

 — Обязательно, — ухмыльнулась Калипсо. — Это неплохая идея, но она нуждается в доказательстве. Мы не можем претворить ее в жизнь, не зная, как это повлияет на нашу магию.

    — Я согласен, — кивнул Орион. — Это все нуждается в тщательном изучении, ведь  это всего лишь одна из идей на будущее. — Потом он добавил: — В конце концов, нам для начала нужно выиграть войну.

 — Да, — коротко ответила Калипсо.

   Она ушла в свою спальню дописывать эссе, а Орион остался в тишине библиотеки, размышляя над придуманной идеей.   Ему пришлось вынырнуть из своих мыслей, когда его побеспокоила Гренджер. Растрепанная девочка, прищурившись, оценивающе посмотрела на него и сказала:

 — Я слышала ваш разговор.

   Орион поднял бровь и жестом  пригласил ее сесть. Она аккуратно присела напротив и произнесла:

 — Я думаю, вы не понимаете, о чем говорите. Магглы не третируют своих детей-волшебников. А ваши идеи о похищении и стирании памяти просто смешны.

   Орион хмыкнул и холодно ответил:

 — Я думаю, что знаю больше тебя о том, как магглы относятся к магическим детям. Я был ими воспитан.

   Глаза  Гренджер расширились, и затем она подозрительно спросила:

 — Ты же чистокровный, как такое возможно?

 — Все мое детство отец провел в Азкабане, и я уверен, ты слышала об этом, — с усмешкой произнес Орион. Гренджер неловко поерзала на своем месте, но кивнула, и он продолжил: — Меня оставили в маггловском приюте, и, поверь мне, они не считали мои волшебные всплески милыми. — Холодно взглянув на нее, он добавил: — Они пытались выбить из меня магию.

   Девушка судорожно вздохнула, а затем мягко сказала:

 — Приют может быть ужасным местом, но дети-маги не третируются собственными родственниками…

   Орион сердито перебил ее, сверкая глазами:

 — Некоторые именно так и поступают!

  Глаза Гренджер распахнулись во время его вспышки, и, попытавшись успокоиться,  Орион продолжил:

 — Я так понимаю, твои родители хорошо к тебе относятся и приняли тебя такой, какая ты есть. Но, пойми, не все магглы реагируют так же. Ты не можешь быть настолько наивной, чтобы так считать. Я слышал о случаях, когда родные отворачивались от детей, отказывались от них, применяли телесные наказания, считая, что волшебство это отклонение, даже если они знали о существовании магического мира.

   Она посмотрела на него всезнающими глазами:

— Ты говоришь так, будто знаешь это из собственного опыта. Ты ведь сказал, что воспитывался в приюте.

   Орион взглянул на нее, тщательно скрывая удивление: она и вправду была умна. Он беспечно махнул рукой и ответил:

 — Я не опирался на личный опыт. Я чистокровный, и у меня  в родственниках нет магглов. Я просто поделился с тобой тем, что уже когда-то слышал.

   Она не выглядела убежденной, но сказала:

 — Такие случаи — прискорбная действительность. Но это не справедливо забирать детей у родителей, если взрослые их действительно любят. Я согласилась бы с твоими идеями, если бы они были применены только к тем детям, с которыми плохо обращаются.

 — А как ты отделишь одно от другого? — спросил Орион. — Ведь нет  способа узнать заранее. Дети, подвергающиеся насилию, слишком напуганы, чтобы просить помощи, а родители всегда умело заметают следы. И кроме того, не говори мне, что не чувствуешь себя разрывающейся между двумя мирами. Не утверждай, что с самого детства не хотела бы знать, что ты волшебница, и чтобы тебе не пришлось весь первый год привыкать к настолько отличающемуся миру. Еще ты была бы более сильной ведьмой, если бы росла в магическом окружении. К тому же к тебе бы относились не так предвзято, если бы ты была частью волшебной семьи.

   Гренджер нахмурилась и ответила:

 — Это было трудно и, конечно же, я хотела бы знать, кто я, но я бы никогда не променяла своих родителей на преимущества, о которых ты говоришь.

 — Конечно, нет, не сейчас, ты все-таки выросла с ними. Но если бы тебя удочерили, когда ты была совсем маленькой, ты бы полюбила и своих волшебных родителей так же сильно. А в случае с детьми, которые подвергались жестокому отношению… Они были бы ограждены от мира боли и унижений, — спокойно возразил Орион. — В магическом мире с детьми никогда бы не стали обращаться плохо в темных семьях. Ты судишь только по своему примеру, но подумай и про других. Им повезло не так, как тебе, у них нет таких понимающих родителей.

 — Я все еще считаю, что это нравственно неприемлемо, — настояла Гренджер.

— Возможно, и нет, —  вздохнул   Орион, — но это лучшее решение. Вот что происходит сейчас в нашем обществе: чистокровные смотрят на магглорожденных свысока, а магглорожденные пытаются сами со всем справиться. Ах, да, еще и постоянная угроза разоблачения магглами и начала новой «Охоты на ведьм».

— Магглы не станут убивать нас… — нахмурилась Гренджер.

   Орион фыркнул, прервав ее, и убежденно произнес:

 — Ты что, действительно в это веришь? Магглы не колеблясь будут использовать нас или убьют, если им покажется, что мы представляем для них угрозу. Они численно превосходят нас в тысячи раз, если не в миллионы. Они легко могут использовать нас, как лабораторных крыс, пытаясь выяснить, как мы стали волшебниками, чтобы получить такие же способности. Или же они могут испугаться нас и убить, всего лишь нажав на кнопку. Маггловская история хорошо показывает, что они всегда уничтожают то, что не понимают или считают опасным. Насколько просто будет им убить нас, стреляя из автоматов и сбрасывая бомбы на наши поселения. Ни один, даже самый мощный, щит не спасет нас от ядерного оружия.

 — А ты много знаешь про магглов, — сказала Гренджер, кидая на него подозрительный взгляд.

   — Как я и сказал ранее, я вырос в маггловском приюте, — спокойно ответил Орион. — Конечно, я знаю, на что способны их технологии в действии, и то, как устроен их ум. —    Она что-то забормотала, и он добавил: — Послушай, обдумай все, что ты тут услышала, и я буду рад узнать от тебя любое другое подходящее решение, к которому ты сможешь прийти.

   Он поднялся из кресла, но она остановила его вопросом.

 — Это правда? — Орион посмотрел на нее с непониманием, и она продолжила: — Про исчезновение вашей магии?

   Он пронзил ее своими зелеными глазами и честно ответил:

 — Да.

 — И про разные типы магии, и что темным семьям приходится жениться на темных, чтобы поддерживать темную магию?

 — Да, все это правда, — терпеливо ответил Орион.

   Она стала задумчивой и произнесла:

 — Но не является ли темная магия…э-э-э…разве ее не используют для злых целей?

   Орион фыркнул и закатил глаза.

 —Враки. Просто это другой тип магии, земной тип. Более первобытный и дикий, но и более могущественный. Он подчиняется только магам, в чьих жилах течет кровь темных родословных. Вот почему светлые волшебники так боятся этой магии. Но любая магия сама по себе не является  злом, только лишь маг решает, как ее использовать.

 — А разве темные маги не вернули бы нас в века террора, если бы победили? — спросила она оживленно. — В прошлую войну они убили множество невиновных, мучили магглов и магглорожденных ради собственного удовольствия. Светлые волшебники были единственными, кто пытался защи…

   Орион едко прервал ее:

 — Светлые убивали не меньше нашего. Они превышали нас численностью и не щадили невиновных темной стороны. Они никакие не спасители в сверкающих доспехах, как им нравится себя изображать. Только подумай обо всех темных созданиях, которые сейчас находятся под их давлением…

 — Домовые эльфы, — прошептала девушка, — у них нет прав.

   Он вздохнул и продолжил:

 — Тебе основательно промыли мозги, Гренджер. Ты учишься в светлой школе, поэтому я и не ожидал от тебя много, но все-таки думал, такая разумная ведьма, какой тебя считают, должна уметь мыслить самостоятельно. Я бы посоветовал тебе сформировать свое собственное мнение. А еще лучше перед этим побольше разузнать про темную магию и темных волшебников, прежде чем утверждать что-то, основываясь лишь на убеждениях и фанатичных идеях, которыми тебя тут кормят.

   Гренджер нахмурилась, но ничего не ответила. Орион снова встал и еще раз попрощался.

 — Пока, Гренджер.

 — Гермиона, — поправила она, протягивая ему руку.

Он посмотрел на нее, подняв бровь, и пожал руку.

— Орион.

  Она одарила его легкой улыбкой и произнесла:

 — Я подумаю над всем этим. Я честно не знала о том, что сегодня услышала от тебя, но это показалось мне интересным. Я всегда стремлюсь узнать как можно больше о разных типах магии.

   Орион приподнял бровь и ответил на ее улыбку.

 — Ты необычная, Гермиона. И я говорю это в хорошем смысле.

 — Ты тоже не такой, каким я ожидала видеть темного чистокровного, — сказала она.

— Какая мы интересная пара, — ухмыльнулся  он, оставляя ее наедине с собственными мыслями.

  

<b>  Глава 22. Детство Тома, Скитер и Гренджер </b>  

 

Перевод Катрины, wild_mirror, ПРОСТОЧУДО.

Если кто-то хочет помочь бетить ошибки и СТИЛЬ (и действительно сможет это сделать), пишите на wild_mirror@mail.ru

 

Орион нахмурился, но у него было не так уж много времени, чтобы обдумать этот неожиданный поворот событий, потому что  в комнату  вошла большая группа людей: Дамблдор, следовавший за Краучем, директор Вагнаров, мадам Максим, Макгонагалл и Снейп. Перед тем, как Макгонаггл закрыла дверь, Орион услышал, как  по другую сторону стены сотни студентов обсуждают произошедшее.

— Мадам Максим! — воскликнула Флер, подходя к директрисе. — Они говорят, что этот мальчишка тоже будет участвовать в Турнире!

Невилл смущенно покраснел, а мадам Максим выпрямилась во весь свой довольно внушительный рост.

— Что это значит, Дамблё-дор? — спросила она высокомерно.

— Мне тоже хотелось бы это узнать, Дамблдор, — сказал Вагнаров со стальной улыбкой. — Два чемпиона от Хогвартса? Не припомню, чтобы кто-нибудь говорил мне, что принимающей школе позволено выставить двух участников, или я не достаточно внимательно ознакомиться с правилами?

— Это невозможно, — возмутилась мадам Максим, опустив огромную, унизанную множеством превосходных перстней, руку на плечо Флер. — `Огвартс не может выставить двух чемпионов. Это не справедливо.

— Мы были уверены, что начерченная вами Возрастная Линия не пропустит младших участников, Дамблдор, — ледяным тоном произнес Вагнаров. — После всех этих трогательных проявлений беспокойства  о младших студентах во время переговоров и отказа использовать возрастные ограничения Дурмстранга для всех,  я  уж было подумал, что ничего подобного не произойдёт. Меня беспокоит, не было ли все это заговором с целью выставить двух участников от Хогвартса вместо одного…

— Вам не на что жаловаться, Вагнаров. В конце концов, вам удалось добиться  исключения для собственной школы. Если Лонгботтому не позволят участвовать, то и Блэк не должен, поскольку они одного возраста, — огрызнулся Снейп, глядя Ориона, прищурившись.

Тот равнодушно посмотрел в ответ, будучи уверенным, что Вагнаров не позволит этому случиться.

— Благодарю, Северус, — решительно сказал Дамблдор. Глаза Снейпа продолжали  злобно блестеть сквозь завесу жирных черных волос.

Дамблдор взглянул на потупившегося Невилла. Старик положил руку ему на плечо и тихо спросил:

— Ты бросал свое имя в Кубок Огня, Невилл?

— Нет, — тихо ответил тот.

— Может, ты попросил кого-то из старшекурсников бросить его для тебя? — спросил Дамблдор.

— Нет, — ответил бледный мальчик, выглядевший так, будто хотел немедленно провалиться сквозь землю.

— Ах, ну, разумеется, он лжет! — воскликнула мадам Максим.

— Лонгботтом не в состоянии выполнить простейшего заклинания левитации, не испортив его при этом, — усмехнулся Снейп. —  Он никак не мог опустить своё имя в Кубок.

Дамблдор метнул в него пронзительный взгляд, и Снейп затих, но его губы презрительно скривились, а из-за его же  злобного взгляда Невилл, казалось, находился на грани обморока.

— Он не мог пересечь Возрастную Линию, — резко сказала Макгонагалл. — Я уверена, что все мы с этим согласны.

— Дамблё-дорр мог допустить ошибку с Линией, — мадам Максим пожала плечами.

— Вздор! — рассердилась Макгонагалл. — Профессор Дамблдор не совершал ошибок, и он считает, что Невилл не уговаривал старшекурсников положить имя за него. Я уверена, что этого объяснения должно быть достаточно для всех!

— Мистер Крауч, мистер Бэгмэн, — хладнокровно произнес Вагнаров, — вы наши, так сказать, "объективные" судьи. Уверен, вы согласитесь, что это совершенно нечестно?

Стоявший все это время в стороне от камина Крауч, половина лица которого была сокрыта в тени, начал отрывисто говорить:

— Мы должны следовать правилам, а в правилах четко указано, что люди, чьи имена избрал Кубок Огня, связаны магическим контрактом на участие в Турнире.

— Тогда я настаиваю на повторном отборе имен из числа моих остальных студентов, а также студентов Шармбатона, пока в каждой школе не будет по два участника, — сказал Вагнаров. — Я уверен, что Виктор по достоинству оценит эту возможность, и, разумеется, у мадам Максим тоже имеются настолько же прекрасные, как и мисс Делакур, студенты, заслуживающие шанса.

Мадам Максим согласно кивнула, но тут Бэгмен произнес:

— Это не сработает, Вагнаров. Кубок Огня погас, и не загорится до начала следующего турнира.

— В котором Шармбатон участвовать не будет! — рассерженно выпалила мадам Максим.

— Я полностью разделяю мнение мадам Максим, — Вагнаров слабо улыбнулся Дамблдору. — Я не прочь сейчас же развернуться и уйти вместе со своим чемпионом, а еще  пожаловаться в Министерство Магии и Международную Конфедерацию Волшебников.

— Пустые угрозы, Вагнаров, — прорычал голос около двери. — Сейчас ты не можешь отозвать своего чемпиона. Он обязан участвовать. Все они обязаны участвовать. Как и сказал Крауч, они связаны магическим контрактом. Удобно, не правда ли?

В комнату только что вошел Муди. Он захромал к огню, и каждый его шаг сопровождался громким глухим стуком.

— Удобно? — повторила мадам Максим. — Боюсь, что я  вас не понимаю.

— Все очень просто, — спокойно сказал Муди, — кто-то положил имя Лонгботтома в Кубок, зная, что при любых обстоятельствах он обязан будет участвовать, если его выберут.

— Очевидно, кто-то хотел дать `Огвартсу откусить от одного яблока дважды! —  возразила мадам Максим.

— Полностью с вами согласен, мадам Максим, — вторил Вагнаров.

— Если у кого и есть повод для жалоб, так это у Лонгботтома, — проворчал Mуди, —  но это очень забавно, что именно от него я не услышал ни слова...

Орион мысленно закатил глаза. Ну, разумеется, он ничего не говорит: Невилл отошел от рассерженных взрослых и выглядел так, будто собирался упасть в обморок.

— Почему это он должен жаловаться? —  вспыхнула Флер Делакур. — Он получил шанс стать чемпионом, не так ли? Мы неделями надеялись, что нас выберут! Это такая честь для наших школ! Призовой фонд в тысячу галеонов, да за этот шанс многие умереть готовы!

— Может, кто-то и надеется, что Лонгботтом за это умрёт! — прорычал Муди.

 

После этих слов воцарилась крайне напряженная тишина, и Орион честно думал, что, судя по тому, как выглядит мальчик, это не займет много времени. По словам Драко, Лонгботтом был посредственным и слабым студентом. Он даже удивился, почему кому-то вдруг захотелось его убить. Ну, был по крайней мере один волшебник, заинтересованный в смерти Лонгботтома, но неужели Воландеморт действительно думает, что этот жалкий мальчишка может стать для него угрозой? Отбрасывая в сторону дикую теорию о пророчестве, факты говорили о том, что Лонгботтомы так же, как и Поттеры, скрывались по приказу Дамблдора. И, должно быть, Дамблдор имел для этого очень серьезное основание. Неужели этот старый идиот всерьез считает, что из Невилла может вырасти могущественный волшебник? Орион внимательно осмотрел мальчика, но так и не смог понять, как кто-то мог считать его чем-то большим, чем ошибкой в чистокровном роду Лонгботтомов.  Мальчик был совершенно бесхарактерным, и, казалось, при малейшем давлении мог сломаться. Интересно, Дамблдор уже начал его тренировать? Возможно, старик, наконец, отказался от попыток разыскать Мальчика-Который-Выжил и теперь надеялся сделать из Невилла Символ Света. Довольно разумный ход с политической точки зрения. Светлые волшебники рассчитывали на Мальчика-Который-Выжил, и если они поверили в его смерть, то сторона Дамблдора только выиграет, заполучив нового героя. К тому же родители Невилла были сильными, а общественность на самом деле понятия не имеет о практически отсутствующих магических способностях самого Невилла. Дамблдор мог бы использовать его фамилию, чтобы вселить в  светлую магическую общественность надежду. Правильно манипулируя массами, ему даже не потребуются  доказательства магических способностей мальчика, он сможет просто использовать его для мотивации собственных войск, не допуская при этом самого Невилла до участия в сражениях. Ну, в таком случае он вполне мог иметь некоторую ценность и, возможно, Воландеморт это тоже понял. И есть ли лучший способ уничтожить надежды светлых, чем убить мальчишку? Тогда Дамблдор останется без своего Спасителя.

Ориону даже стало немного жаль мальчика, который стоял на пути столкновения двух титанов. «Так же, как я и», — ухмыльнулся Орион, хотя сам, по крайней мере, занимал на темной стороне хорошее положение и никому не позволял собой манипулировать. Он много трудился, чтобы самому стать титаном и, когда это произойдет, свергнуть остальных двух. И хотя в  затруднительном положении  Невилла были виновны преимущественно Дамблдор и Воландеморт, его собственная вина тоже присутствовала. У Ориона было гораздо более тяжелое детство, и ему удалось пройти через это, в то время как Невилл вырос в волшебном обществе, имея гораздо больше возможностей, чем он сам. И если Невилл ими не воспользовался, это была его собственная вина, которая была даже хуже того, что он позволял Дамблдору использовать себя в качестве пешки. Судьба Невилла находится в его собственных руках, заключил Орион. Он не мог испытывать симпатию к тем, кто не был в состоянии позаботиться о себе и, кроме этого, был врагом. Он не мог сочувствовать врагу, сказал себе Орион. А Фрэнк Лонгботтом был безжалостным и жестоким по отношению к темным волшебникам. Бедная Беллатрикс, такой потенциал загублен из-за ее безумия, вызванного именно им. Кроме того, Беллатрикс была частью семьи, и даже независимо от того, насколько противна она сейчас, она в первую очередь Блэк. Он и пальцем не пошевелит, чтобы помочь Невиллу, пусть Дамблдор самостоятельно с ним разбирается. Старый ублюдок, — сердито думал Орион, — всегда использует других, и что хуже всего, детей. Казалось, что старый лис не был удовлетворен загубленным детством Гарри Поттера и вот теперь манипулирует  уже  другим мальчиком… Однажды он получит по заслугам.

 

Во время его размышлений остальные продолжали спорить, но вряд ли он упустил что-то важное. На самом деле ничего уже нельзя было изменить, и Орион был уверен, что Вагнаров тоже знает об этом и просто использует ситуацию, чтобы унизить Дамблдора и заручиться поддержкой мадам Максим. Он задался вопросом, был ли Вагнаров Пожирателем Смерти...

— Мы действительно не знаем, как возникла эта ситуация, — обратился Дамблдор ко всем присутствующим. — Однако мне кажется, что у нас нет иного выбора, кроме как принять её. Оба, и Седрик, и Невилл, были выбраны для участия в Турнире, и, следовательно, они будут участвовать.

— Ах, но Дамблё-дорр… —  начала было мадам Максим.

— Моя дорогая мадам Максим, если вам известен иной выход, я был бы рад его выслушать. —  Дамблдор сделал паузу, но мадам Максим не произнесла ни слова, а только свирепо на него смотрела. И в этом она была не единственной: Флер была в ярости, Снейп побледнел, и только Бэгмэн выглядел скорее взволнованным.

— Ладно, может, тогда закончим на этом? — сказал он, потирая руки и улыбаясь всем присутствующим. — Надо еще проинструктировать наших чемпионов, не так ли? Барти, не окажешь нам честь?

Крауч, казалось, вышел из глубокой задумчивости:

— Да, — проговорил он, — инструкции. Да... первое испытание...

Он вступил в свет от камина, и, увидев его вблизи, Орион подумал, что тот выглядит больным: под глазами залегли темные тени, и тонкую, как папиросная бумага, кожу избороздили морщины, которых там не было еще на Чемпионате мира по Квиддичу. Должно быть, он действительно беспокоился о побеге собственного сына… Если кто-либо узнает об этом, его карьере придет конец.

— Первое испытание рассчитано на проверку вашей храбрости, — сказал он Ориону, Седрику, Флер и Невиллу, — поэтому мы не скажем вам, в чём оно заключается. Мужество перед лицом неизвестности является важным качеством волшебника, очень важным. Первое испытание пройдет двадцать четвертого ноября в присутствии остальных студентов и жюри. Для выполнения заданий Турнира чемпионам запрещается просить помощь любого вида у своих учителей. Единственное ваше оружие в первом туре —волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите информацию о втором. Из-за сложности и трудоемкости Турнира все, кроме чемпиона Дурмстранга, освобождаются от выпускных экзаменов.

Орион усмехнулся Вагнарову, давая понять, что он совсем не возражает, а скорее поддерживает это. Седрик и Флер с жалостью посмотрели на него, но он просто пожал плечами и улыбнулся.

Крауч обернулся к Дамблдору:

— Я думаю, это всё, не так ли, Альбус?

— Думаю, да, — сказал Дамблдор, с легким беспокойством глядя на него. — Вы уверены, что не хотите остаться сегодня в Хогвартсе, Барти?

— Нет, Дамблдор, я должен вернуться в Министерство, — ответил Крауч. — У меня сейчас полно дел… очень трудное время… Я оставил все на молодого Уэзерби… Большой энтузиаст... по правде говоря, даже слишком большой...

Орион еле сдержался от смеха  при упоминании "Уэзерби".

— Профессор Вагнаров, мадам Максим, может, по рюмочке перед сном? — предложил Дамблдор.

Но мадам Максим уже спешила покинуть комнату, приобняв за плечи Флер. Орион слышал, как,  выходя в Большой зал, они быстро переговаривались на французском.

Вагнаров подал ему знак, при этом холодно отвечая Дамблдору:

— Пожалуй, откажусь, Дамблдор. Я надеюсь, что вам удастся не превратить этот турнир в бардак. Хотя, если судить по первому дню, мне придется понизить свои ожидания относительно ваших стандартов.

Ох, как же он любил своего директора,  весело подумал Орион.

Блеск моментально исчез из глаз Дамблдора, но он тут же мягко обратился к Ориону:

— Мой дорогой мальчик, я счастлив снова встретить тебя. Вижу, у тебя все хорошо. Может, нам следует выпить по чашечке чая в моем кабинете, чтобы обсудить некоторые вопросы…

Вагнаров холодно перебил его, опуская руку на плечо Ориона:

— Извините, Дамблдор, но Орион — чемпион Дурмстранга, и я считаю, что ему вряд ли следует о чем-либо с вами беседовать. Я же не похищаю ваших многочисленных чемпионов, не так ли?

Не дожидаясь ответа, он потянул за собой Ориона. По дороге в гостевые апартаменты тот  взглянул на директора, ставшего вдруг очень серьезным.

— Отлично сыграно, директор Вагнаров, — усмехнулся он.

Тот взглянул на него и ухмыльнулся:

— Ну разумеется, как бы смог Гриффиндорец перехитрить Гидру?

— Вы были Гидрой? — Орион изогнул бровь. А Дамблдор — в Гриффиндоре?  Он думал, что старик был из Равенкло, хотя имел и некоторые слизеринские задатки, если все его манипуляции хоть чего-то стоили… но то, что Дамблдор был гриффиндорцем, объясняло бы его неприязнь к Темным искусствам и слизеринцам.

— Да. — Они подошли к портрету, скрывавшему вход в гостевые комнаты, и, опустив руки на плечи Ориона, Вагнаров серьезным тоном произнес: — Орион, я хочу, чтобы ты сообщил мне, если заметишь что-либо странное.

— Более странное, чем ставший чемпионом Лонгботтом? — позабавился Орион. Вагнаров послал ему раздраженный взгляд, и тот сразу посерьезнел: — Извините, директор. Я понимаю, что что-то здесь происходит. Вы думаете, это может быть действительно опасным?

Вагнаров пронзил его своими темными глазами и, быстро наложив вокруг них мощное заглушающее заклинание, сказал:

— Я действительно не знаю. Но мне не нравится тот интерес, который Дамблдор к тебе проявляет. Есть ли для этого конкретная причина?

Орион заколебался, но потом понял, что если Вагнаров был Пожирателем Смерти, то он должен был знать о случившемся с Сириусом в Хогвартсе, а если и не был, то он все еще оставался темным волшебником и его главным сторонником.

— Мы уже встречались ранее: в ту ночь, когда моего отца захватили авроры. Он видел, как я использую темные заклинания и… э-э… некоторую беспалочковую магию…

Вагнаров не выглядел удивленным.

— Я вполне осведомлен о твоих способностях, Орион. Периодически преподаватели докладывают мне о студентах, и меня не удивляет, что ты можешь накладывать некоторые заклинания без палочки. Но во время Турнира ты не должен пользоваться этим или мощными темными заклинаниями. Ты же не хочешь привлечь к себе больше внимания, чем это необходимо?

— Да, я и сам планировал поступить так же… — кивнул Орион.

— И ты не можешь позволить, чтобы кто-либо узнал, что ты змееуст, — строго добавил директор.

— Разумеется, нет! Если об этом узнает Дамблдор… это было бы ужасно, — встревожено проговорил Орион. Вероятно, это была самая опасная тайна, о которой Дамблдор мог узнать. То, что он очень силен, вполне можно было бы объяснить многими способами, включая то, что он унаследовал от Блэков, но способность разговаривать со змеями была совершенно другим случаем. Ох, темные волшебники считали, что она пришла из рода Блэков или Валькроикс, а Воландеморту было настолько приятно иметь змееуста на своей стороне, что, насколько знал сам Орион, ему это казалось совершенно неважным. Но, с другой стороны, Дамблдор мог заподозрить что-то еще. И хотя все знали, что у Мальчика-Который-Выжил есть шрам в виде молнии, единственным, кто это видел, пока тот был еще младенцем, был именно Дамблдор. Воландеморт умер именно в момент, когда тот получил шрам, так что он мог узнать о самом шраме только из газет. Воландеморт не  мог видеть его или заподозрить, что он был чем-то большим, чем обычный шрам от заклинания. Зато это вполне мог Дамблдор, и Орион на самом деле не имел ни малейшего понятия, насколько далеки знания или подозрения  этого старого лиса относительно природы его шрама.  Когда он был младенцем, Дамблдор наверняка воспользовался возможностью осмотреть шрам перед тем, как отправить его к Дурслям, так что он вполне мог подозревать о ментальной связи или передаче некоторых талантов. Именно способность разговаривать со змеями заставила бы старика сильнее заподозрить его, и если бы он сопоставил все вместе, то смог бы догадаться, что Орион и есть Гарри Поттер, имея на руках только лишь информацию о том, что он змееуст. Летом Люциус рассказал ему, что по приказу Темного Лорда Пожиратели Смерти должны были держать это в секрете. Даже Снейп не знал об этом, потому что он никогда не присутствовал в моменты, когда вызывали Ориона. И это было весьма показательно: ведь ясно, что Воландеморт все еще подозревал Снейпа.

— Хорошо. Я рад, что ты понимаешь, что будешь дискредитирован, если светлые волшебники об этом узнают, — сказал Вагнаров.

Орион только кивнул и пожелал Директору доброй ночи.

 

 

***

 

После небольшого празднования с товарищами по Дурмстрангу Орион задернул полог над своей кроватью и набросил заглушающие и анти-шпионские заклинания. Устроившись поудобней, он раскрыл медальон.

— Привет, Том, — весело сказал он.

Тот приподнял бровь и нетерпеливо спросил:

— Ну?

— Я чемпион Дурмстранга, — высокомерно ухмыльнулся Орион.

Том гордо улыбнулся.

— Поздравляю, Орион. У меня не было сомнений в том, что ты выиграешь, — тепло проговорил он.

— Спасибо за доверие, — радостно ответил Орион. — Но произошла очень странная вещь, Том: от Хогвартса участвуют двое. Первый — Седрик Диггори, и он кажется способным парнем, но второй — Невилл Лонгботтом, и он мой ровесник. Дамблдор провел Ограничительную черту для студентов Хогвартса и Шармбатона, так что Лонгботтом никаким образом не мог положить в Кубок собственное имя.

— И ты думаешь, что это как-то связано с Темным Лордом? — задумчиво проговорил Том.

— Я, правда, не знаю, но все это очень подозрительно, — вздохнул Орион. — Учителя просто в шоке, а сам Лонгботтом чудом не упал в обморок. Кажется, никто не знает, что происходит. Я понятия не имею, какие планы у Темного Лорда, ведь меня не вызывали после того первого раза, да и Люциус все лето ничего не рассказывал.

— Ну, тогда ты не должен вмешиваться в происходящее, — равнодушно сказал Том. — Если Темный Лорд ничего тебе не говорил, значит, тебя это не касается.

— Каким образом это меня не касается, если я тоже участвую? — рассерженно процедил Орион. — Я хочу знать, планирует ли Темный Лорд что-нибудь на Турнир! Здесь мои друзья, Том, и я не хочу, чтобы им угрожала опасность!

Том огрызнулся:

— Если будешь совать нос, куда тебе не следует, это может испортить планы Темного Лорда! И не говори мне, что ты чувствуешь потребность защитить мальчишку Лонгботтома.

— Мне плевать, что с ним будет, это забота Дамблдора, а не моя, — пренебрежительно сказал Орион, а потом строго добавил, — но я не люблю, когда меня держат в неведении. Я знаю, что Темный Лорд заинтересовался Турниром после того, что увидел в памяти Берты Джоркинс.

— Может, Темный Лорд и вызовет  тебя, когда узнает, что ты стал одним из чемпионов, — равнодушно проговорил Том. — Но, не смотря на это, он не обязан делиться с тобой своими планами. Если он держит их в тайне,  на то должна быть уважительная причина.

— Я понимаю, — неуверенно сказал Орион. Потом он взглянул в глаза Тома и решительно выпалил, — я хочу узнать о Тайной комнате, Том.

Тот на мгновение побледнел, а потом прищурился:

— Зачем?

— Ты знаешь зачем, Том! — огрызнулся Орион. — Несколько лет назад ты отказался что-либо говорить мне о ней, но мне просто необходимо знать, где она! Одной из причин моего желания приехать сюда была именно Тайная комната, и я не могу упустить эту возможность!

— Тебе нечего делать в Тайной комнате, — сердито прошипел Том.

— Почему ты так против идеи, чтобы я отправился туда? — прищурился Орион.

Тот небрежно ответил:

— Это может быть опасно для тебя.

— Ага, уже, — с издевкой выплюнул Орион. — Ты прекрасно знаешь, что я могу позаботиться о себе, так что дело не  этом. — Он молча разглядывал Тома, а потом добавил: — Ты боишься, что я что-то обнаружу там?

— Ты там ничего не найдешь! — ощетинился Том. — Нет там ничего! Это просто пустая комната!

— Пуста комната, мать твою! — безрадостно засмеялся Орион. — Темный Лорд заполучил там свое тело, и я хочу узнать, как именно!

— Это не твое дело! — яростно прорычал Том. — Если ты продолжишь совать свой нос в его дела, то для тебя это плохо кончится.

Орион пренебрежительно махнул рукой.

— Он не узнает. — Потом он взволнованно добавил: — Кроме того, я хочу увидеть комнату, построенную самим Слизерином, она должна быть впечатляющей, и, возможно, там есть какая-то библиотека или тайник, где могут быть спрятаны дневники…

— Там ничего такого нет! — твердо заявил Том. — Там вообще нет ничего интересного.

Орион бросил на него быстрый взгляд и холодно заговорил:

— Действительно, ты же открывал комнату, когда еще учился здесь, так что ты знаешь, где находится вход. Ты должен рассказать мне!

Том мрачно посмотрел на него и отрезал:

— Я ничего тебе не скажу, а ты прекратишь расспрашивать меня об этом!

Орион нахмурился.

— Отлично!

«Да он умом двинулся, если рассчитывает, что я не стану ее разыскивать, — своевольно размышлял он, — а еще он боится чего-то… Там есть что-то, и ему бы очень не хотелось, чтобы я это выяснил… Интересно, что же это такое».

— И ты не будешь ее искать? — строго спросил Том.

Орион подарил ему свою самую прелестную улыбку.

— Если это так сильно тебя беспокоит, то нет. Не хочу, чтобы ты на меня сердился.

Том подозрительно сощурился, но ничего не ответил.

Орион растянулся на кровати и начал планировать, как же он сможет найти Тайную комнату. Он попросит Калипсо о помощи, и она разыщет все случаи, связанные с комнатой за всю историю ее существования. К тому же он снова собирался расспросить Драко о случившемся в том году. Где-то должна быть отгадка, указывающая, где находится вход. И был портрет Салазара Слизерина, с которым придется побеседовать еще раз.

— О чем ты думаешь? — тихо спросил Том.

Орион вернулся из своих размышлений и неопределенно ответил:

— О Дамблдоре… — Потом он вспомнил что-то, о чем всегда хотел узнать, и добавил, — ты никогда не рассказывал, за что так сильно его ненавидишь.

— Это дела давно минувших дней, — равнодушно ответил Том.

— Да, и ты никогда не рассказывал мне о своем прошлом, Том, — осторожно начал Орион. — Расскажи мне о своем детстве.

— Сначала ты мне о своем, — мягко ответил тот.

Орион вздохнул и прикрыл глаза.

— Ты и так уже все знаешь: работа по дому, избиения, морение голодом, ругань… попытка изнасилования… оскорбления. Вот и все.

— Как этот маггл тебя называл? — процедил Том сквозь зубы.

Не открывая глаз, Орион тихо ответил:

— Уродец. — Он сглотнул и добавил: — И в тот день, когда он пытался… ну, ты понял, что именно… он постоянно шептал мне на ухо то, что в то время я еще не мог понять. Когда я вырос, эти слова стали сниться мне в кошмарах.

— Что это было? — тихо спросил Том.

—  Он сказал, что я стану его прелестной маленькой шлюшкой, — бесчувственно проговорил Орион.

Том какое-то время молчал, а потом тихо заговорил:

— А я был мерзостью, так прозвали меня маггловские смотрители в приюте.

Медленно открыв глаза, Орион с пониманием посмотрел на Тома.

— И что же произошло в приюте?

Лицо Тома помрачнело, и он ответил:

— Я был силен, даже в детстве, и часто происходили неконтролируемые выбросы магии, что  пугало взрослых. Они думали, что я был одержим дьяволом, или другую маггловскую религиозную чепуху.

— Продолжай, — осторожно предложил Орион.

— Они говорили, что пытаются вылечить меня, — тихо продолжил Том. — Запирали в темной крошечной  комнате на несколько дней, изолируя от других детей, без еды и воды, чтобы я мог покаяться в своих грехах. Каждый раз, когда магия вырывалась наружу, они избивали меня до полусмерти, чтобы преподать урок, что неестественные дела не остаются безнаказанными, — сухо говорил Том. — Поначалу я помню, что пытался контролировать магию. Каждый раз, когда происходило что-то необычное, я был просто в ужасе, потому что знал, какими будут последствия, но не был в состоянии предотвратить этого. Со временем я начал понимать, что все-таки могу ее контролировать и использовать, чтобы защитить себя от остальных, в общем, так я и поступал. Старшие дети всегда издевались надо мной, потому что видели, как ненавидят меня взрослые, так что я использовал магию, чтобы запугивать их. Когда они делали мне больно, я отвечал тем же, уничтожая их любимые игрушки, убивая любимых зверюшек, да все подряд, что только можно было бы счесть шалостью. Но этого всегда было мало, они всегда причиняли мне гораздо больше боли, чем я мог им вернуть. На мою сторону никогда не вставал ни один взрослый или ребенок.

— А шрамы от побоев прошли? — осторожно спросил Орион.

Том пронзил его своими темно-голубыми глазами.

— Не все. Прежде, чем был сделан мой портрет, я все еще мог разглядеть «мерзость», вырезанную на моей левой руке. Надпись была едва заметна, потому что, став старше, я использовал несколько зелий, чтобы стереть ее, но если смотреть очень внимательно, еще можно было различить буквы.

— А свои я все еще вижу, — тихо сказал Орион. — Он никогда не использовал нож, но шрамы от ремня все никак не сойдут с моей спины. И ребра так и останутся хрупкими, потому что оны были сломаны несколько раз и заживали без медицинской помощи. — Он вздохнул. — Но сильнее всего заметна задержка в росте, и  я никогда не стану высоким или физически сильным.

Том молчал, и Орион проницательно спросил:

— Дамблдор знал, не так ли? Ты с такой страстью его ненавидишь. Это потому, что ты рассказал ему, а он отказался помочь?

На мгновение глаза Тома яростно вспыхнули.

— Это Дамблдор приходил в приют, чтобы рассказать мне, что я волшебник, —  проворчал он. — Я был очень взволнован, узнав, что все, что я умею делать, не является злом, но настоящей магией, которой могут обучить в специальной школе. Я увидел в этом возможность наконец-то выучить все, на что я способен, чтобы никто больше не посмел мне навредить. В тот момент я был настолько счастлив, что по глупости рассказал ему обо всем, что уже умел делать. И тогда я заметил страх в его глазах. Даже тогда он испугался меня, потому что я уже умел контролировать собственную магию и знал, что могу сделать с ее помощью для собственной защиты. Он видел, в каких условиях я жил в приюте, видел синяки на руках, но он ничего о них не спросил. — Он сделал небольшую паузу, а потом продолжил: — В то время он был профессором Трансфигурации и заместителем Директора. На втором году учебы, когда избиения стало невозможно терпеть, я не захотел возвращаться в приют на каникулы. Директор Диппет взял отпуск, чтобы вылечиться от драконьей оспы, и за главного остался Дамблдор. Я попросил его остаться в замке и рассказал, что  приютские условия не идут мне на пользу, но он отклонил мою просьбу, и именно на тех каникулах магглы вырезали «мерзость» на моей руке. Когда я вернулся, Дамблдор спросил, все ли со мной в порядке, и я солгал, что все просто замечательно. Было уже слишком поздно, да я и так знал, что он никогда обо мне особо не беспокоился. Он всегда проявлял определенную доброту и заботу о некоторых студентах, но никогда по отношению ко мне. За мной он всегда наблюдал, ожидая, что я совершу что-нибудь изобличающее. С того дня я стал идеальным студентом, самостоятельно изучающим самые темные и могущественные виды магии, так что я никогда не нуждался в чьей-либо защите, никогда ни от кого не зависел, и  смог стать тем, кого опасаются, а не унижают. И я никогда не жалел об этом. Позже я отомстил всем, кто когда-либо причинял мне боль.

Орион вздохнул и прикрыл глаза. Все было даже хуже, чем он себе представлял. Медленно открыв глаза, он посмотрел на Тома, в темно-голубых глазах которого он сейчас мог разглядеть ранимого и уязвленного в прошлом ребенка даже сквозь нечитаемое выражение лица.

— Ты убил магглов из приюта? — тихо спросил он.

Том прищурился и проговорил, будто ожидая  сопротивления:

— Да, как и других, причинивших мне боль.

Орион только кивнул и сказал спокойным тоном:

— Я понимаю, Том, и не осуждаю тебя за это. — Он осторожно вздохнул и добавил: — Думаю, что в этом плане ты сильнее меня. Ты сумел отомстить без каких-либо угрызений совести, а это очень трудно. Даже если я и ненавижу тех магглов, сделавших это со мной, то все еще не знаю, смог бы ли я убить их. И это ослабляет меня.

— Да, это именно то, что я всегда пытался до тебя донести, — смягчился Том.

— И ты был прав. Теперь, став старше, я это понимаю, — сказал Орион, запуска пальцы в темные волосы. — Возможно, однажды я вернусь и отомщу им просто ради того, чтобы доказать себе, что я на это способен, что достаточно силен, и что он больше не пугает меня, не имеет надо мной такой власти.

Том снисходительно улыбнулся.

— Думаю, тебе следует так и поступить. Ничто не освобождает сильнее, чем наконец-то свершившаяся месть над теми, кто причинял тебе вред. Это снимет с твоих плеч огромный груз и таким образом сделает тебя боле свободным.

Орион рассмеялся:

— Или это всего лишь означает, что ты уже потерял всякое чувство морали и можешь пойти на жестокое убийство без малейшего укола совести.

Том изогнул бровь.

— Ну, для меня это звучит идеально.

— Ну разумеется, — пробормотал Орион, подкатив глаза. — Удалось ли тебе отомстить Дамблдору? — спросил он с любопытством.

— Нет, — буркнул Том.

— Ну, мне жаль. Наверное, ты уже мертв или слишком стар, чтобы сейчас мстить ему…

— Я не слишком стар! — возмутился Том.

Орион закатил глаза.

— Хорошо. Если ты еще жив, то тебе должно быть около семидесяти, и хоть это и меньше возраста Дамблдора, я не думаю, что у тебя действительно много шансов. Кроме того, не волнуйся, я заставлю этого старого идиота поплатиться за то, что он сделал с нами обоими, — с победоносной улыбкой сказал Орион.

— Отлично, ты станешь нашим мстителем, — губы Тома изогнулись в легкой улыбке.

— Ладно, — усмехнулся Орион, а потом принял задумчивый вид. — Странно, не правда ли? Много ли тех, чье детство настолько похоже? Я попал под опеку этих ужасных магглов из-за того, что моего отца отправили в Азкабан, а Дамблдор не сделал ничего, ни чтобы предотвратить это, ни чтобы навестить меня,  дабы  поинтересоваться о моем благополучии, а ты должен был остаться с этими ужасными магглами, потому что Дамблдор так же не сделал ничего, чтобы помочь тебе… И мы оба стали темными! Я имею в виду, что в наших жилах и так текла темная кровь, но есть и  другие темные волшебники, которых воспитали как светлых, и они в итоге перешли на другую сторону. Но мы понятия не имели, что являемся волшебниками, а когда узнали, то оба присоединились к темным, даже не рассматривая вариант стать светлыми, по крайней мере, в моем случае. Подумать только, что Дамблдор мог бы предотвратить все это. Если бы он не испугался твоих способностей и если бы не пренебрег мной, все могло бы повернуться совсем иначе.

— И тебе бы это понравилось? — нахмурился Том. — Тебе бы хотелось, чтобы Дамблдор позаботился о тебе и воспитал, как светлого волшебника?

— Ну, у меня бы было более приятное детство, это уж точно, — серьезно проговорил Орион, скрывая зевок. — Но я бы никогда не научился любить Темные искусства, у меня бы никогда не было мох друзей, или моего парня, или Малфоев в качестве семьи. Мне бы промыли мозги, чтобы я стал фанатиком  и марионеткой в руках Дамблдора. Так что, нет уж, я предпочитаю то, что имею сейчас.

Том победоносно ухмыльнулся и проговорил себе под нос:

— Это все, что я хотел услышать.

Орион сонно на него взглянул и тихо сказал:

— Спасибо, Том, за то, что доверился мне. Для меня много значит, что ты наконец-то смог рассказать мне о своем детстве. Знаю, что для тебя это, должно быть, было очень сложно, и я это ценю.

— Не за что, — с легкой улыбкой ответил Том.

Орион поерзал на кровати и поднес медальон ближе. Он взглянул на улыбающегося Тома, и сердце его наполнилось теплом. Том был таким похожим на него и одновременно настолько другим. Он не мог сдержать чувства глубокого восхищения им. В реальной жизни Том должен был быть кем-то необыкновенным, и было такой жалостью, что они никогда не встретятся, разделенные десятилетиями возраста. Даже если он был все еще жив, то был бы стариком, доживающим свое последнее десятилетие. Том был настолько силен и уверен в себе, он никогда ни о чем не сожалел и имел непоколебимые убеждения. Еще он был чрезвычайно красив, умен, остроумен и хитер. И не смотря на свою агрессивную и холодную персону, он начал выказывать заботу о нем. Иногда Орион мечтал о том, чтобы Том был настоящим. Порой он хотел обнять Тома или прислониться к нему во время долгих ночных разговоров…

И теперь, когда Том открылся ему, Орион почувствовал, что он должен рассказать ему о некоторых своих ощущениях. Он нежно коснулся рамки маленького портрета и мягко  произнес:

— Знаешь, ты так много значишь для меня. Я могу положиться на тебя и чувствую, что доверяю тебе. Ты понимаешь самые темные части моей души, знаешь самые худшие моменты моего прошлого… и ты заставляешь меня желать стать еще сильнее и лучше. — Он заглянул в темно-голубые глаза Тома и продолжил: — Я никогда раньше не говорил тебе, насколько сильно и глубоко я о тебе забочусь, но это правда.

Глаза Тома заискрились, и он проговорил теплым низким голосом:

— Я тоже забочусь о тебе, Орион. Думаю, ты вообще единственный, о ком я когда-либо по-настоящему заботился.

Орион засиял и перед тем, как провалиться в глубокий сон, прошептал:

— Иногда мне так хочется, чтобы ты был настоящим.

Том взглянул на прекрасного спящего юношу и прошептал в ответ:

— Я и так настоящий, и однажды ты станешь моим.

 

 

***

 

Последующие дни были довольно активными. Рыжий Шут дразнил его, как только выдавалась удобная возможность, Драко продолжал его игнорировать, хаффлпафовцы смотрели так, будто он собирался накинуться на них, разбрасываясь смертоносными заклинаниями, гриффиндорцы за спиной перешептывались, что он был Пожирателем Смерти или даже новым Темным Лордом, равенкловцы рассматривали его, как любопытный для изучения экземпляр, некоторые девочки краснели под его взглядом и перешептывались о его таинственных темных способностях, Снейп сердито взирал на него из-за учительского стола, а Дамблдор продолжал посылать ему мерцающие взгляды. Орион практиковался в смирении, еле удерживаясь от того, чтобы не отправить их всех в небытие.

Уроки казались до смешного легкими, и он уже поставил перед Калипсо задачу разузнать все возможное о Тайной комнате. Она была крайне взволнована этой перспективой и все свободное время проводила в библиотеке. Еще он ежедневно благодарил Моргану за то, что рядом был Лезандер.

Сегодня утром Вагнаров сообщил ему, что церемония проверки волшебных палочек состоится сегодня же после последнего урока. Орион все еще не имел ни малейшего понятия, что с этим делать. Наконец он придумал отчаянный план. Осмотрев палочки своих друзей, он обнаружил, что палочка Лезандера была такой же длины и расцветки, как и его палочка Жизни и Смерти.

После завтрака он затащил Лезандера в пустой кабинет и, удостоверившись, что в комнате не было портретов, наложил вокруг них заглушающее заклинание.

— Лез, сделай одолжение, — быстро проговорил он.

— Ну и какое же? — тот приподнял бровь.

— Мне нужно позаимствовать у тебя палочку на сегодня и еще на время испытаний, — ответил Орион.

— Зачем? — нахмурился Лезандер. — Орион, ты можешь просто пользоваться своей палочкой.

Тот покачал головой.

— Нет, не могу. Сегодня будут проверять палочки, а я не хочу, чтобы кто-либо осматривал мою. Видишь ли, она мощная, а Вагнаров посоветовал мне не светиться.

— Орион, но моя палочка не будет хорошо тебя слушаться, а для испытаний тебе нужна действующая, — проговорил Лезандер.

— Это не важно, я все равно не буду использовать сильные заклинания. Твоей будет достаточно, — ответил Орион. — И на время испытаний я  все равно спрячу где-нибудь при себе свою настоящую палочку, просто на всякий случай.

Лезандер взглянул на палочку Ориона, а потом на свою.

— Они действительно немного похожи, но если кто-либо будет рассматривать их довольно близко, то заметит, что они разные.

— Я буду пользоваться своей палочкой на уроках, потому что преподаватели никогда не обращают на это внимания, а во время испытаний все будут смотреть с безопасного расстояния, так что никто не догадается, что я поменял их. Пожалуйста, Лез, сделай одолжение, — умоляюще произнес Орион. — Проверка палочек состоится после занятий, но будет лучше, если мы поменяемся прямо сейчас, чтобы никто не заметил.

— Хорошо, — сказал Лезандер, передавая ему свою, — держи.

— Спасибо, — улыбнулся Орион, но он не хотел отдавать Лезандеру собственную палочку. Сам не зная, почему, но он не желал, чтобы кто-либо посторонний к ней прикасался. Открыв свой школьный рюкзак, он отыскал палочку с пером Феникса и протянул ее Лезандеру. — Вот, пользуйся этой.

— У тебя есть еще одна? — вампир приподнял бровь.

— Да, — раздраженно ответил Орион. — Но я ее украл, так что держи ее подальше от Дамблдора и Олливандера, хотя второго ты не увидишь, так что не о чем беспокоиться.

Лезандер уставился на него и быстро прошептал:

— Ты украл палочку? С ума сошел? И кто такой Олливандер?

Орион быстро описал мастера и рассказал о случившемся в его магазине.

— Он увидел твой шрам? — обеспокоенно спросил вампир, а потом быстро прибавил: — И ты увидишься с ним на церемонии проверки палочек? Как же ты скроешь свой шрам?

Снова подумав о своем плане, Орион поморщился и сказал:

— У меня все схвачено, не беспокойся. — Взглянув на Лезандера, он спросил: — Твою палочку сделал Грегорович, не так ли?

Тот кивнул.

— Да, и ее сердцевина состоит из крови фестрала.

— Хм, необычно, но, по крайней мере, не так шокирует. Грегорович использует нетрадиционные сердцевины, она пройдет проверку, — задумчиво проговорил Орион.

Во время занятий Лезандер еле заставлял палочку Ориона из феникса слушаться, и Орион незаметно накладывал вместо того необходимые заклинания, чего никто не замечал. Сам Орион спокойно мог пользоваться палочкой Лезандера, но в его руках она не была по-настоящему сильной, и хорошо, что это было всего лишь на один день. На время испытаний уроки будут отменены, так что им не придется проходить через  это вновь.

 

Наконец у них осталось последнее на сегодняшний день занятие, которое играло важную роль в плане Ориона по сокрытию шрама. Они с Калипсо и Лезандером спокойно шли свой на первый в Хогвартсе совместный с гриффиндорцами урок Зельеварения.

— Ах, ребята, вы только посмотрите, это же отродье Пожирателя Смерти, — сказал Уизли Финнигану и Томасу, когда они уже находились в пределах слышимости Ориона. — Не понимаю, как они позволили ему стать чемпионом. Наверное, он использовал какое-то темное заклинание, чтобы обмануть Кубок. Но ладо, это, наверное, даже к лучшему… Ведь половина участников этого Турнира погибали… как долго ты еще планируешь оставаться в живых, а, Блэк? Я просто надеюсь, что ты будешь умирать долго и мучительно, чего и заслуживает весь твой вид.

Финниган и Томас захохотали, а Калипсо, быстро схватив волшебную палочку, прицелилась в Уизли.

— Заткнись, Уизел, — сердито выплюнула она. — Он чемпион и великолепный дуэлянт, может с легкостью справиться с любыми испытаниями и в мгновение ока надрать твою поганую задницу. Я не знаю, кем ты себя возомнил, выходец из жалкой семейки предателей крови, но если кто-либо здесь и заслуживает трепки, так это ты.

Рон покраснел от ярости и с угрожающим видом зашагал к ней, произнося:

— Прикрываешься своей подружкой, Блэк? Не можешь постоять за себя самостоятельно?

Спокойно стоящий сбоку от Калипсо Орион ответил с ледяной ухмылкой:

— Мне бы лично хотелось увидеть, как она отправит тебя в небытие, так что я положусь на нее и оставлю ей  все веселье.

Позже подошедшие слизеринцы встали за ними, а гриффиндорцы столпились за спиной Уизли. Именно в тот момент, когда Драко решил поправить внешность, он с приподнятой бровью уставился на происходящее, а потом на скромно стоящего позади гриффиндорцев Лонгботтома. У того тоже выдалась парочка тяжелых дней, потому что против него обернулся практически весь Хогвартс, обвиняя в мошенничестве, но, тем не менее, с гордостью поддерживая Седрика. На его стороне была только Гренджер и еще несколько гриффиндорцев.

Драко самодовольно ткнул на большой значок на груди, вспыхивающий словами: «ПОДДЕРЖИ СЕДРИКА ДИГГОРИ  — НАСТОЯЩЕГО ЧЕМПИОНА ХОГВАРТСА!»

Он озарил гриффиндорцев противной улыбкой и протянул:

— Нравится, Лонгботтом? И это еще не все, смотри!

Он надавил на значок и слова исчезли, чтобы смениться новыми, на этот раз светящимися зеленым: «ЖИРНОБОТТОМ ВОНЯЕТ».

Слизеринцы взвыли от смеха. Драко раздавал им значки, и каждый, наколов на мантию, нажимал его, пока надпись «ЖИРНОБОТТОМ ВОНЯЕТ» ярко не осветила все вокруг.

Орион должен был признать, что Драко проявил смекалку, к тому же Калипсо с Лезандером это тоже развеселило. Гриффиндорцы не смеялись, но уже и не так плотно обступали Лонгботтома.

Протиснувшись сквозь толпу, Гренджер саркастически обратилась к Панси и ее банде слизеринок, которые смеялись громче всех:

— Ох, как смешно, очень остроумно.

— Хочешь и себе такой, Гренджер? — сказал Драко, протягивая ей значок. — У меня их еще много. Только, умоляю, не дотрагивайся до моей руки, я ее только что вымыл, видишь? Не хочу, чтобы из-за грязнокровки это оказалось напрасным.

— Funnunculus! — неожиданно заорал Лонгботтом.

— Densaugeo! — прокричал Драко.

Струи света вылетели из обеих палочек и, столкнувшись в воздухе, разлетелись в разные стороны: заклинание Лонгботтома ударило в Гойла, а заклинание Драко отскочило в Гренджер. Гойл заорал и схватился за нос, на котором появились огромные уродливые фурункулы, а скулящая в панике Гренджер зажала рукой рот.

— Гермиона! — воскликнул Лонгботтом, подбегая осмотреть ее. Он оттянул руку от ее лица. Это было довольно неприятное зрелище: ее передние зубы, достаточно большие и до этого, росли с угрожающей скоростью, и она все больше и больше напоминала бобра, пока зубы продолжали расти, опускаясь к подбородку. В приступе паники она почувствовала это и ужасающе закричала.

— Ну и с чего такой шум? — произнес тихий убийственный голос. Это подошел Снейп.

Слизеринцы начали наперебой рассказывать, а Снейп ткнул длинным желтым пальцем в Драко и потребовал:

— Объясняй.

— Лонгботтом напал на меня, сэр…

— Они одновременно напали друг на друга! — закричали некоторые гриффиндорцы.

— …и он поранил Гойла, взгляните…

Снейп осмотрел Гойла, чье лицо сейчас напоминало скорее нечто из книги о ядовитых грибах.

— В больничное крыло, Гойл, — спокойно сказал он.

— Малфой попал в Гермиону! — воскликнул кто-то.

Казалось, Лонгботтом задрожал под тяжелым взглядом Снейпа, но он заставил Гермиону убрать руку ото рта, чтобы продемонстрировать ему ее зубы.

Панси с остальными слизеринками давились беззвучным хохотом, показывая пальцем на Гренджер из-за спины Снейпа. Даже Уизли с приятелями тихонько посмеивались.

Снейп холодно посмотрел на Гренджер и произнес:

— Не вижу никакой разницы.

Гренджер заскулила, ее глаза наполнились слезами, и, развернувшись на каблуках, она выбежала из коридора.

Снейп повернулся, чтобы посмотреть на остальных, и строго сказал:

— А теперь, вы все, заходите в класс прежде, чем я начну снимать баллы.

Орион увидел, как, заметив на груди Драко значок, довольный Снейп  противно ухмыльнулся.

Эта отбеченная версия первого кусочка, ну и небольшое дополнение.
Все знают, уже прошло первое сентября, а значит начался новый учебный год.
Я выпускница, и как стало ясно из прошедших двух учебных дней - у меня в этом году большая нагрузка( Нам уже столько всего назадавали и в таком количестве, что можно смело идти и повеситься!
Мне даже скорее всего придется оставить пока фехтование(фанфик я забрасывать не собираюсь, но проды будут реже.
Собственно говоря зачем я все это пишу...Никто не хочет помочь с переводом???буду безмерно благодарна!
если что пишите.


Глава 21. Локки и Кубок Огня

«Он словно пылал изнутри. Все тело горело, грудь тяжело вздымалась от сбившегося дыхания, сердце лихорадочно билось. Протяжный стон сорвался с его губ. Ему казалось, что он окружен огнем, приятное тепло распространялось у него внутри. Алые глаза жадно рассматривали каждый дюйм его кожи. Вот ему прошипели что-то на ухо, а в следующее мгновение проворный язык ласкает его мочку, спускаясь ниже на шею, а затем и на грудь. Эти ласки были необходимы ему, как воздух. Длинные пальцы ласкали тело, спускаясь все ниже и ниже, доставляя неземное удовольствие, но ему нужно было больше. Повторный стон вырвался из его рта...»
Орион подскочил на кровати, резко приходя в себя. Простыни были влажными от пота. Что, кровавый ад, это было?
Он покачал головой и провел пальцем по руке. Кожа была все еще горячая, будто температура в комнате была намного выше. Сознание никак не хотело проясняться, словно Орион еще спал.
Это был странный сон. Орион уже окончательно проснулся, но ощущения, вызванные во сне, не исчезли, и они тревожили его. Он все еще хотел большего. Это был эротический сон. Орион хотел бы знать, снятся ли другим подросткам похожие сны или это необычное явление? Его отношение с Лезандером были устойчивыми, они ограничивались только ласками, Орион не чувствовал себя готовым пойти дальше, хотя и знал, что Лезандер был бы не против.
Сознание наконец-то прояснилось, правда, осталось некоторое беспокойство. Ему нужно занять себя чем-то. Переведя взгляд на тумбочку, он увидел книги, данные ему Люциусом. «Правила поведения и кодекс для чистокровных». Нет, это ему сейчас не подходит, нужно что-нибудь из физических упражнений.
Орион встал и тихо вышел из общежития. Гостиная была пуста. Произнеся Tempus, он узнал, что сейчас три часа утра. Наверное, его бессонница была вызвана завтрашним отъездом в Хогвартс.
Последние два месяца были очень напряженными. Учителя стремились научить, как можно большему, прежде чем делегация отправятся на турнир. Даже те, кто не попал в неё, подходили, чтобы дать совет или выразить свою поддержку. Студенты собирались после уроков, чтобы выучить новое заклинание. Даже Виктор Крам подошел к Ориону и предложил мир, попросив прошение за то, что разозлился на него, когда Орион использовал змееязычное заклинание в дуэли. Пообщавшись с Виктором некоторое время, Орион понял, что тот был довольно неплохим человеком.
Калипсо с небывалой усердностью изучала новые заклинания и в каждую свободную минуту тащила Ориона и Лезандера в библиотеку. Она была на грани истерики и все время твердила о том, как важна победа в турнире Трех Волшебников. Это поднимет репутацию школы и других заведений, специализирующихся на темных искусствах.

Все уроки, проводимые в этом годы, были очень увлекательные и интересные, особенно окклюменция и легилименция. Лезандер уже неплохо владел этими искусствами, благодаря естественным щитам, а Калипсо довольно быстро научилась защищать свое сознание, но ей нужна была практика. В результате, с Орионом и Лезандером мастер Селванс стал заниматься отдельно, а именно, они начали изучать легилименцию. Это было труднее окклюменции, но у Ориона она получалась на удивление хорошо для новичка. Возможно, этому помогло и то, что он видел и чувствовал, как легилименцию использовал Воландеморт. Орион хотел научиться накладывать это заклинание также как и Лорд – без палочки и без прямого контакта глаз. Но пока у Ориона не было достаточного уровня знаний и всего лишь два месяца тренировок. Также, он ждал, пока Калипсо лучше овладеет ментальной защитой, чтобы наконец-то раскрыть некоторые секреты. Он чувствовал легкую вину за то, что рассказал Лезандеру о настоящей личности Гарри Поттера, а ей - нет. Но возможно теперь, он сможет раскрыться, ничего не опасаясь. Калипсо была для него верным другом, и он доверял ей. И рано или поздно она догадается и тогда почувствует себя преданной. Нет, так не пойдет. Орион решил, что расскажет ей все в этом году.
Орион осмотрелся. Он был один, так что можно спокойно наложит на себя дизилюмиционные чары и покинуть гостиную. Зайдя в первый попавшийся класс, он попытался разобраться в своих ощущениях, ему казалось, что в этом году произойдет что-то важное. Он не мог отделаться от опасения по поводу турнира, но это было не все. Многие вещи тревожили его. Из писем Драко он узнал, что защиту от темных искусств в этом году преподает Грозный глаз. Эта новость почти убедила Ориона выйти из состава делегации. Сириус когда-то давно рассказал о легендарном авроре, который просто ненавидит темные искусства. Но это уже не волновало его, за кого он на самом деле беспокоился, так это за Калипсо. Грозный глаз был руководителем отряда, направленного в Розье-Мэнор, что привело к гибели ее матери и дяди. Он не знал, как она справится с присутствием Алостора в Хогвартсе. Также доставлял опасение волшебный глаз аврора, позволяющий видеть сквозь чары и мантии-неведимки. Когда Орион узнал про это, то провел ряд исследование в библиотеке поместья Блэков. Он выяснил, что сквозь заклинание на крови, волшебство проникнуть не может, так что с этой стороны он был обезопасен. Но был еще и Олливандер и волшебная палочка, взятая у него. Ориону предстоит целый год под наблюдением Дамблдора и, если старый маразматик узнает хоть один из многочисленных секретов Ориона, то тому придется очень тяжело. Поездка в Хогвартся опасна для него, но с другой стороны замок хранит множество тайн. Орион хотел найти тайную комнату и тщательно изучить ее, а также украсть свою мантию-неведимку. Он не забыл о своем стремление собрать дары смерти, но больше заинтересован он был в Воскрещающем камне.
Уже долгое время не было новостей от Ремуса. В последнем письме, которое Орион получил, было сказано, что Ремус уже вступил в переговоры со стаями оборотней и, что он собирается присоединиться к ним. Орион порадовался, что Ремус внял его совету, но он боялся за его безопасность. Мордред, Орион знал, какой неуравновешенный и безумный Грейбек. Оставалось лишь надеяться, что Ремус сумеет захватить власть, не сталкиваясь при этом с сумасшедшем оборотнем, хотя бы до того, как не обретет поддержку стаи. Это было последнее письмо, заканчивал его Ремус предупреждением, что не смоет писать, так как он не мог рисковать. Стаи располагались рядом с маглами. А летающие совы могли привлечь ненужное внимание.
Орион взлохматил свои волосы и медленно вздохнул, пытаясь успокоиться. Ему нужно было очистить свое сознание от всех проблем. Глубоко вздохнув, он начал очищение. Черные клубки появились около его тела, и он улыбнулся, не открывая глаз. У него уже неплохо получалось вызывать черную магию по собственному желанию. После его первой попытки в Малфой-Мэноре он не прекращал свои тренировки, и теперь это было не так трудно и изматывающе, как в самом начале. Для более мощного колдовства ему нужно было искусственно вызывать у себя гнев, но он так же узнал, что может колдовать, находясь в спокойном и расслабленном состояние. Его успех в окклюменции значительно помогал при этом. Орион сосредоточился и поднял руку. Он сразу же почувствовал и, открыв глаза, увидел результат, который заставил его улыбнуться. Его ладонь находилась в черном веществе, так напоминающем воду. Орион, как загипнотизированный смотрел на блики переливающейся воды, ощущая умиротворение и полное спокойствие. Теперь он мог заставить свою магию принять новую форму. Обычно это был огонь, в большинстве потому, что колдовал он с помощью гнева, а вот спокойствие вылилось в совершенно другую стихию.
Он еще раз внимательно осмотрел свою руку и, не удержавшись, провел другой по черной дымке. Он улыбнулся, почувствовав оставшуюся свежесть на пальцах. Посильнее сосредоточившись, он представил, как накатывают волны, что тут же отразилось, затем резкий спад температуры, озноб прошел сквозь его тело. Выбросив руку вперед, струя превратилась в лед и с шумом разбилась об стену.
Орион подался вперед и встал на колени, увлеченно разглядывая черные кристаллы. Он дотронулся до одного камешка, который на его прикосновение отозвался мягкой слегка холодной волной. Орион мысленно улыбнулся. Да, у него стало лучше получаться.
Вдруг волосы на затылке встали дыбом, а все тело обдало холодом. Орион резко развернулся и столкнулся с прозрачным силуэтом призрака.
Он смотрел на нее, открыв рот. За все время, проведенное в Дурмстранге, он видел ее один раз – в комнате шепота.
Маленькая женщина без определенного возраста, с длинными темными волосами и пронзительно-черными глазами, и с улыбкой на лице.
-Я вижу, ты практикуешься. Не плохо, но ты можешь гораздо больше, - сказала она нечеловеческим голосом, - Это жалкие крохи по сравнению с тем, что ты можешь сделать на самом деле.
Орион закрыл рот и, вопросительно приподняв брови, спросил:
-Откуда вы это знаете? Это первый раз, когда я встретил вас, за исключением того раза.
Она подплыла к нему и тихо сказала, пронзая взглядом своих черных глаз:
-Ах, я наблюдала за тобой. Всегда. И я знаю о тебе больше, чем ты сам.
-Вы сказали мне, что ответите на вопросы, когда я найду вас, - нахмурился Орион.
Она усмехнулся, и ее мертвый голос заполнил весь класс:
-Но ты не нашел меня. Я пришла к тебе.
-А как я должен был вас найти? – раздраженно спросил Орион, - Я обыскал весь замок и ничего не нашел. Почему бы вам не сказать, что вы имели в виду все эти годы?
Она протянула к нему полупрозрачную руку и легко коснулась его щеки. Орион почувствовал холод там, где она его коснулась, прежде чем опустила руку и отошла.
-Ты еще не готов, чтобы найти меня. Вопросам придется подождать.
Орион хмуро посмотрел на нее:
-Я уже жду несколько лет. Я имею право знать, о чем вы говорили. Я не хочу быть игрушкой.
Она с интересом в глазах посмотрела на него:
-Сначала нужно, чтобы кое-кто другой ответил на твои вопросы, - сказала она, проводя пальцем по шее.
Орион посмотрел, куда она указывает. Порт-ключ. Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами:
-Как дары смерти связаны с вами?
-Как необходимо, - лаконично ответила она.
Орион начал терять терпение.
-Просто скажите мне, что такого необычного во мне? Я не тот, которого вы ждали? Так почему вы не скажете мне? – резко сказал он.
Она серьезно посмотрела на него:
-Ты что-то другое, но также и тот, кем должен быть. Которого ждали я и другие. Ты получишь ответы на свои вопросы, когда будешь готов, и пока порт-ключ не активируется. Только после этого ты сможешь найти меня.
Контуры ее тела начали постепенно расплываться, и, отвернувшись от него, она начала исчезать.
-Стойте! Пожалуйста, подождите! – отчаянно прокричал Орион, - Кто я?
Она обернулась и тихо прошептала:
-То, что мы планировали множество веков, Vindico Atrum.- А потом она исчезла.
Орион стоял, как громом пораженным, посередине класса, холод постепенно пропадал, и температура восстанавливалась до нормы. Ее последние слова крутились у него в голове. Она назвала его “Vindico Atrum”…это латынь... “Atrum” означает тьму… “Vindico” могло толковаться по-разному – освободитель, защитник, мститель…но что она имела в виду? Освободитель тьмы? Защитник? Повелитель тьмы?
Что все это значит? Ориону хотелось кричать от отчаяния. Почему он еще не готов знать правду о себе? И почему она сказала, что знает о нем больше, чем он сам? И она знала о его силе, а этого не видел никто, кроме Воландеморта. Может она могла видеть, как он практиковался, но откуда ей знать, что он способен на много большее? Он сказала, что все, что он сегодня сделал лишь толика его настоящих возможностей! Тогда ему нужно тренироваться, что зайти намного дальше.
Орион нахмурился и посмотрел на свой кулон из оникса. Она смогла увидеть его и подтвердила, что это действительно порт-ключ к кому-то. Он никогда не предполагал, что духи из Комнаты шепота и дары смерти как-то связаны между собой. Он мог подозревать, что они как-то связаны с Каркаровым, но у него не было никаких доказательств. Каркаров никогда не говорил о них. Но теперь нет никаких сомнений. Может Орион сможет связаться с духами только тогда, когда соберет дары смерти? Орион вздохнул…это было бы очень долго. Нет, она сказала, что он сможет найти ее, когда поговорит с кем-то, к кому перенесет порт-ключ. Поэтому он, возможно, не нуждался пока во всех дарах. Но когда тогда этот проклятый порт-ключ сработает?!
Орион сердито отчистил комнату от черных кристаллов, потушил свечи и пошел к общей гостиной.
________________________________________


Зайдя в гостиную и оглядев ее, Орион чуть не упал. Маленькая фигурка спокойно сидела на одном из диванов. Мальчик сидел с закрытыми глазами и, казалось, медитировал. Орион молча подошел и сразу же почувствовал, как его собственная магия пришла в активность. Он ничего не знал о пареньке, сидящем рядом, даже не особо общался с ним, особенно из-за разговора в начале учебного года. Орион не раз присматривался к мальчику в течение этих двух месяцев, кое-какие подозрения крутились у него в голове, но он не был уверен, поэтому не подходил. Но все же Орион следил за его поведением, тот никогда ни с кем не разговаривал, не имел друзей и всегда носил одежду, почти полностью прикрывающую его тело. Орион молча рассматривал темноволосого мальчика, когда черные глаза раскрылись и пристально посмотрели на него.
Мальчик нахмурился и угрюмо сказал:
-О, это ты.
Орион немного нахмурился и уселся напротив:
-Да, только я.
-Чего ты хочешь, Блэк? – спросил, как отрезал мальчик.
Орион колебался, но решил начать этот разговор пусть и с опозданием:
-Я хочу знать, готов ли ты стать некромантом, Локки?
-Почему ты спрашиваешь об этом? – яростно отозвался тот.
-Я никогда не мог понять, почему ты отталкивал всех студентов, желающих познакомиться с тобой, на протяжении многих лет. Ты всегда держишься особняком и ни с кем не говоришь. Но теперь, я думаю, что знаю, почему так происходит. Все твои действия имеют смысл, если ты хочешь стать некромантом, - искренне ответил Орион, - Ты поступил в Дурмстранг, уже зная, что хочешь стать одним из них, поэтому ты отторгал все контакты с людьми. Интересно, откуда ты узнал, что будешь одним из них и что сможешь им стать.
-Ах, ты наконец-то догадался? – резко ответил Локки, - И теперь я должен ответить на все твои вопросы, только лишь потому, что твой крохотный мозг смог найти объяснение моим поступкам?
Орион пожал плечами:
-Мне просто любопытно.
-Почему я должен тебе говорить? Какое тебе дело? – сердито спросил Локки.
-Наверное, никакое, -спокойно ответил Орион, - Просто я чувствовал…, -Орион споткнулся и неуверенно посмотрел на Локки.
-Чувствовал что? Я не в настроение играть в твои игры, Блэк, - выплюнул тот.
Орион потерял терпение и сердито сказал:
-Я не играю ни в какие игры! Я просто хотел цивилизованно поговорить с тобой!
-Ну, я не хочу говорить с тобой сейчас или когда либо еще, -усмехнулся Локки.
-Твоя воля, - прервал Орион, - Просто недавно я почувствовал некую совместимость магии, и мне было интересно, что это было!
Орион встал и сердито повернулся к входу в общежитие, но услышал, как Локки язвительно говорит:
-Так ты наконец-то почувствовал? Я удивлен, как много времени тебе понадобилось.
Орион развернулся:
-Так ты тоже ощутил это?
Локки хмыкнул:
-Конечно, да. Ты должно быть непробиваемый, если тебе понадобилось для этого столько времени.
Орион нахмурился и приземлился на стул:
-Ты хочешь сказать, что я мог бы стать некромантом?
-Вовсе не обязательно, -равнодушно, но в тоже время насмешливо посмотрел на него Локки.
Орион медленно вздохнул, призывая себя к терпению:
-Но это… но я чувствую, как моя магия отзывается на твою, а у тебя есть возможность стать некромантом, а из этого следует, что и у меня она тоже есть.
Локки посмотрел на него, как если бы Орион был самым тупым человеком на свете, только что произнесшим самую очевидную вещь на свете.
Орион закатил глаза:
-Хорошо. С этим мы разобрались. А как ты узнал о своем потенциале в данной науке, когда тебе было всего одиннадцать?
-Я знал это еще до поступления, - строго сказал Локки, а потом усмехнулся, - Это только ты узнал, когда уже взрослый, что может означать, что ты непробиваемый или же просто слабый в волшебстве, но это ни как не означает, что такие, как я, не знают об этом с самого начала.
-У меня не слабый магический потенциал, и я не тупой!- сердито ответил Орион, -Я просто не знал о некромантах до недавних пор! Откуда я мог бы это узнать?
Локки вопросительно приподнял бровь:
-Твои родители не сказали тебе об этом и не подготовили тебя? Разве они не проверяли, можешь ли ты стать некромантом?
Орион хмуро посмотрел:
-Я никогда не знал свою мать, а с отцом познакомился несколько лет назад и искренне сомневаюсь, что он знал что-нибудь о некромантах. И он уже умер, так что мне не у кого было спросить.
-Я соболезную, - мягко сказал Локки, - Я думаю твое незнание не столь ужасающе, у тебя так сложились обстоятельства. Но я осмелюсь сказать, что твоя семья должна была сказать тебе, они только помешали твоему обучению.
-Но откуда они могли знать? – неуверенно спросил Орион.
-Некромантия является наследственной чертой. В твоей родословной должны быть некроманты, пусть даже века назад. Он должен был оставить все свои записи и дневники о своей жизни и обучение. Это как фамильная драгоценность, она передается следующему некроманту. И род, у которого в предках есть некроманты, должен проводить проверку на наследниках, что бы узнать имеют ли те потенциал, - нетерпеливо объяснил Локки, - Я прошел проверку в десять лет, но моя семья и так знала это.
Орион обдумывал полученную информацию. Ну, наследие должно идти по линии отца, так как мать была маглорожденной, но почему никто не сказал ему об этом? Сириус никогда не уделял много внимания семейным традициям или истории Блэков, так что его невежество в данном вопросе было легко объяснимо, хотя и непростительно, по мнению Ориона. И у Ориона не было ни бабушек, ни дедушек, которые могли бы подсказать. Но знали ли об этом Нарцисса и Беллатрикс? Хотя линия наследования отдавалась Сириусу, Нарцисса могла что-то знать. Должен ли Орион спросить у нее об этом? Это могло навести на ненужные подозрения и получить огласку, а он этого не хотел. Он бы предпочел иметь такого туза в рукаве. Он мог стать некромантом тайно, и это было бы огромное преимущество. И эти дневники и записи…он должен найти их. Он никогда не ходил в хранилище Блэков, но они должны храниться там.
Орион вернулся к прерванному разговору.
-Почему твоя семья знала уже до проверки? – с любопытством спросил Орион.
-Из-за моего отца, конечно, -ответил Локки, но, увидев непонимание на лице Ориона, презрительно сказал, -Ты ничего не знаешь?
Гнев вспыхнул внутри Ориона, и он прошипел:
-Я думаю, мы уже это поняли, не так ли? Я уже сказал, что ничего не знаю о некромантах. Таким образом, нет, я не знаю кто твой отец!
На что Локки равнодушно ответил:
-Ну, мой отец Премьер Некро Мастер Ньорд из гильдии некромантов.
Орион моргнул. Гильдия?
-Эм…Гильдия некромантов? – смущенно спросил он.
Локки закатил глаза и обижено сказал:
- Ты так невежествен, - затем нетерпеливо пояснил, - Да, гильдия. Как ты представляешь себе проходило бы тогда обучение и прочее? Они представляют собой силу, в основание которой лежит многолетний опыт и множество доказательств нашего могущества. Мой отец один из трех глав руководящих гильдий.
Орион нахмурился:
-А что именно делает Гильдия? Зачем нужна эта организация?
-Я не могу тебе сказать этого. Только полноценный некромант может быть посвящен в тайну.
-Хорошо. Я понимаю необходимость тайны. А почему ты хочешь быть некромантом? Чтобы быть рядом со своим отцом? – лицо Локки потемнело, и Орион поспешил добавить, -Это понятно. Если бы мой отец был одним из них, я бы тоже прошел посвящение. Я имею в виду, что знаю, что твой отец не может много видеться с тобой, особенно если он так могуществен. Таким образом, единственный способ быть с ним, это стать одним из них. Это наверно тяжело иметь отца некроманта…
-Да, - спокойно подтвердил Локки, -Он не может коснуться меня или поговорить со мной. Я почти не вижу его, - а затем грозно поглядел на Ориона, - Но я горжусь тем, кто мой отец. Я никогда не упрекну его за то, что он проводит со мной мало времени.
Орион кивнул:
-А ты готов оставить все позади? Э… Ну ты знаешь…потерять часть чувств и не общаться с другими людьми…
Локки нахмурился и отрезал:
-Да. Я готов. Это того стоит. Это небольшая цена за то, чтобы стать некромантом.
Орион с сомнением посмотрел на парня, сидящего перед ним, на что тот усмехнулся:
-Ты, очевидно, не готов. Вряд ли ты сможешь остаться один, слишком много лет прошло.
Орион не обиделся. По сравнению с Локки он на самом деле на много отставал. Локки уже полностью был изолирован от людей и не испытывает никаких угрызений совести, оставляя их, чтобы выполнить свою мечту.
-Я хочу им стать. Теперь я знаю, что у меня имеются необходимые способности, но я не уверен, что готов отказаться от всех, -Орион немного споткнулся на следующей фразе, -Я тоже делаю это ради моего отца. И если бы я был на твоем месте, я не колебался ни минуты, чтобы быть с ним рядом. Но у меня все обстоит несколько иначе. Моего отца поцеловали. Я хочу извлечь душу из дементора и вернуть ее обратно в тело. Но, даже если мне это удастся, я не смогу быть с ним рядом, потому что к этому моменту я буду так глубоко погружен в некромантию, что не смогу вернуться к прежней жизни. Получается, что я верну ему жизнь, но никогда не увижу его и никогда не смогу поговорить и позаботиться о нем.
Локки посмотрел на него с пониманием:
-В твоем случае все намного сложнее. Я, наверное, хотел бы спасти своего отца, не зависимо от цены, но вероятность успеха невелика, и кто знает, как все обернется, но, несмотря на результат, ты не сможешь вернуться обратно. Ты должен тщательно обдумать, готов ли ты заплатить такую цену.
Орион не поднимал взгляда, пристально разглядывая свои ноги:
-Да, это тяжелый выбор. И как ты правильно подметил, я потерял много лет, может быть, я не буду достаточно силен, чтобы полностью окунуться в эту культуру.
-Может быть, я поторопился, - сказал Локки, чувствуя себя неудобно, - я имею в виду, если у тебя есть способности и сила, я уверен, что ты смог бы стать некромантом в один прекрасный день.
Орион слабо улыбнулся и тихо сказал:
-Спасибо тебе, Локки.
Локки коротко кивнул, ничего больше не говоря. Орион устало поднялся и, пожелав спокойно ночи, отправился к себе в кровать, несмотря на то, что до подъема оставалось всего лишь несколько часов. И когда он уже собирался подняться по лестнице, послышались тихие слова Локки.
-Удачи в турнире.
Орион улыбнулся и ответил, не оборачиваясь:
-Спасибо. За все.
________________________________________
Первая мысль, которая посетила Ориона по прибытию в Хогвартс - «Тепло». После нескольких часов плаванья под водой, он был рад оказаться на поверхности. Он почти не помнил, как выглядит замок. До этого момента он видел замок только один раз, той кошмарной ночью, когда пытался спасти отца. Но теперь Орион видел насколько замок великолепен. По размеру он походил на Дурмстранг, и каждый дюйм пространства был пропитан волшебством, хотя в Дурмстранге магия была бола более древней и темной. Хогвартс же создавал ощущение родного места, будто ты вернулся домой после нескольких лет странствия. Также ощутимо было различие между учениками, здесь у каждого было спокойное и расслабленное выражение лица. В Дурмстранге же все старались изучить, как можно больше заклинаний и приобрести опыт и навыки ведения дуэли, там не было места подобной беспечности. Для себя Орион должен был заметить, что по душе ему больше его родная школа, потому что он знал, что может ожидать учащихся в реальной жизни. И Дурмстранг обучал их всему. Что могло пригодиться, и если суровость и некоторая жесткость в обучение - цена благополучия в будущем, пусть будет так.
Все студенты Хогвартса, построенные в ряды, встречали их при спуске с корабля. Вагнаров сухо поприветствовал Дамблдора, тот ответил ему тем же, Орион едва сдердал хихиканье, смотря, как эти двое обмениваются любезностями. Видимо Дамблдору не очень понравилось то, что министерство пошло на некоторые уступки к учащимся Дурмстранга. Два директора представляли собой абсолютные противоположности. Дамблдор со своей странной одеждой, всезнающей улыбочкой и лукаво поблескивающими глазами, Орион едва смог побороть свою неприязнь, при этом мысленно содрогнувшись, представив, что было бы, если бы он здесь учился. И Вагнаров с холодными глазами, светящимися умом и расчетливостью, и с усмешкой. В общем комментарии были излишними, и Орион еще никогда так не гордился своим директором школы, как сейчас. Тот воплощал собой силу, с которой нужно было считаться.
Студенты Шармбатона уже прибыли, они были одеты в голубые мантии из легкого шелка и сидели за столом Равенкло. Орион распахнул накидку и поправил складки своей темно-бордовой мантии. Герб гидр с мантии был удален, Вагнаров еще до отбытия сказал убрать все знаки отличия, поскольку никто за пределами Дурмстранга не должен знать о внутренних устоях школы. Оглядев зал, Орион заметил, что над каждым столом весел палантин с рисунком, указывающий какой факультет где сидит. Над учительским столом весел герб школы, все это было очень красиво, но не шло ни в какое сравнение с заколдованным потолком, отображающим небо над школой. Орион читал об этом, говорят, что идея принадлежала Слизерину, и именно он заколдовывал потолок, а объяснялось его желание тем, что в Хогвартсе любой сможет почувствовать масштабность всего мира и ощутить себя частью целого.
Больше всего шума исходило от стола гриффиндорцев, те шумно обсуждали новых студентов и были готовы наброситься на Крама с просьбой об автографе. Орион обратил свое внимание на стол слизеринцев, там мирно восседал Драко, который, увидев Ориона, послал дружелюбную улыбку. Студенты данного факультета спокойно обозревали происходящее, ведя себя степенно, как и положено аристократом. Орион повернулся к Калипсо и Лезандеру, мимоходом отметив, какими взглядами девушки провожают его бой-френда:
-Идемте к столу слизеринцев, - сказал он, подталкивая их. Поравнявшись с Крамом, Орион посоветовал:
-Если хочешь избавиться от надоедливого внимания фанатов, идем к нашим друзьям за стол Слизерина, обещаю, они не будут приставать к тебе с расспросами.
Угрюмое выражение квиддичной звезды тут же сменилось на облегченное:
-Спасибо. Я думаю, что так и поступлю, - с ярко выраженным болгарским акцентом поблагодарил Виктор.
Орион невольно задался вопросом, как тот умудрился жить в Дурмстранге, ведь там обучаются дети из разных стран и уроки ведутся на английском, так как большинство изучают этот язык с детства.
В результате все студенты из Дурмстранга расселись вокруг Драко. Орион поздоровался со своим другом и представил ему всех знакомых. Дамблдор сказал несколько вступительных слов и пожелал им насладиться пиром. После этого пустующие тарелки наполнились различной едой. За столом завязалась непринужденная беседа, Орион, немного отвлекшись, посмотрел на стол преподавателей. Вагнаров о чем-то беседовал с мадам Максим, а Дамблдор периодически переговаривался с МакГонокал. Сириус всегда тепло отзывался о заме директора, говоря, что пусть она и строгая, но справедливая. Снейп сидел с хмурым выражением лица, окидывая зал раздраженным взглядом. Осмотревшись еще раз, Орион заметил, что Дамблдор кидает на него испытующие взгляды, прежде чем снова продолжить разговор. Орион еле удержал в себе презрительную гримасу. Но почувствовав, как волшебный глаз Грозного глаза сверлить дырку в его голове, обернулся. Сузившимися глазами, Орион наблюдал, как аврор отвел взгляд, но теперь он слишком часто посматривал на стол гриффиндорцев.
Сидя рядом с Калипсо, Орион явственно ощущал ее напряжение. Ее лицо было белое, как мел, а черные глаза пылали ненавистью. Сжав ее руку под столом, он шепотом поинтересовался:
-Ты в порядке? Я говорил тебе, что он будет здесь.
Губы Калипсо были плотно сжаты и сквозь зубы она ответила:
-Да. Я могу себя контролировать. Нелегко видеть его живого, во плоти, после всего, что он сделал мне, что отнял у меня.
Орион ощутимей сжал ее руку:
-Я понимаю. Ты сильная, ты должна держать себя в руках. Тебе еще представится шанс совершить возмездие.
Она повернулась и пристально вгляделась его лицо. Ее глаза нехорошо сверкнули, когда она с убеждением произнесла:
-О, он получит по заслугам, я об этом позабочусь. И я буду наслаждаться каждой минутой мести.
-Вот это правильный настрой!
После этого они вернулись к беседе за столом. Драко беседовал с Крамом о квиддиче под завистливый и злой взгляд Рона Уизли, а затем повернулся к Ориону:
-Как Сильвана? – спросил он с усмешкой.
-Злится. Не переставая, шипит на меня, что я не принес ее сюда, а отправил домой. Я пытался объяснить ей, что в такую низкорейтинговую школу не допускают таких красивых змей, как она, но она мне не поверила.
-У Хогвартса не низкий уровень! – яростно опровергнул Драко.
-Может быть, - допустил Орион и с усмешкой поспешил добавить, - Но я не поменял бы Дурмстранг на Хогвартся и за миллион галеонов. Тут слишком нелепые ограничения в магии.
Драко фыркнул и надменно сказал:
-Ну, в этом году мы изучаем непростительные, намного раньше положенного срока.
-Мы прошли их еще в прошлом году, - самодовольно прошептала Калипсо.
Драко угрюмо нахмурился и отвернулся от них, чтобы послушать, о чем говорить Панси.
Орион легонько ткнул Лезандера в бок, насмешливо прошептав:
-Половина молодежи скоро съест тебя взглядом. Стоит ли мне начинать беспокоиться?
-Тогда другая тебя. Смею сказать, что мы самые привлекательные парни в этом зале. Мы с тобой прекрасная пара, - лукаво ухмыльнулся вампир.
Орион скептически посмотрел на Лезандера. Он не замечал, что кто-то смотрит на него с интересом, Лез явно шутит.
Калипсо застонала, увидев выражение лица Ориона.
-Это так, Орион! Ты совершенно не замечаешь, когда кто-то интересуется тобой. Они должны стукнуть тебя чем-нибудь тяжелым по голове, чтобы ты наконец-то заметил. Я совершенно не понимаю, как ты сумел заполучить парня.
Лезандер засмеялся и вставил свои пять копеек:
-Я уже хотел начать открыто приставать к нему, что было бы намного действенней. Но после стольких усилий с моей стороны, он наконец-то понял.
Орион недоуменно посмотрел на них:
-Я не понимаю, о чем вы говорите. Я вполне способен понять, когда я кому-то нравлюсь.
-О да! Конечно можешь! Именно поэтому ты не заметил, как половина девиц из Шармбатона просто пожирают тебя глазами и как по-идиотски хихикают гриффиндорки, посматривая на тебя из-под ресниц, -сказала Калипсо.
Орион нахмурился и огляделся по сторонам. Он ничего не видел…Ах, вот оно. Теперь он заметил. Он повернулся обратно к друзьям и виновато сказал:
-Ну, они девушки... конечно я их не заметил. Если бы на их мест были мальчики, то я возможно…
-Тоже самое и с мальчиками, - перебила его Калипсо.
-Совсем не обязательно было указывать ему на мальчиков. Большое тебе спасибо, -раздраженно сказал Лез.
-Мне нравится, когда ты ревнуешь, - с усмешкой пробормотал Орион.
Вампир наклонился к Ориону, чтобы что-то сказать на ухо, но не успел. Драко раздраженно прервал их.
-Ты не передашь мне буйабес?
Орион кивнул и протянул данное блюдо, в то время как Калипсо многозначительно посмотрела на него. Орион нахмурился, пытаясь понять, что она хочет ему сказать. На это Калипсо недовольно передернула плечами и пробормотала себе под нос что-то касающееся непонятливости мальчишек. Орион безразлично пожал плечами и вернулся к трапезе.
Когда последние крошки сладкого испарились с тарелок, и те вновь засияли чистотой, Дамблдор снова поднялся со своего места. Весёлое жужжание зала стихло почти мгновенно, в воздухе повисло приятное волнение. За столом преподавателей появилось два новых лица – Крауч старший и другой волшебник , который выступал на чемпионате мира по квиддичу. Орион не знал, зачем они здесь.
-Вот и наступил момент, которого мы все ждали, - с улыбкой начал свою речь Дамблдор,- Турнир Трех Волшебников скоро начнется. Но прежде чем это случится, я хотел бы сделать несколько объявлений. Позвольте представить тем, кто еще не знаком с этими людьми – Бартемиус Крауч, заведующий отделом Волшебное международное сотрудничество, - послышалось несколько вежливых хлопков, - и Людо Бэгмэн, глава отдела Магических игр и спорта. Именно они неустанно трудились в течение последних месяцев, чтобы мы смогли насладиться таким значимым событием, как Турнир. Также позвольт представить вам профессора Вагнарова…
-Мастер Вагнаров, -возмущенно прошипела Калипсо, недовольная отсутствием уважение в названием темного волшебника.
…И мадам Максим - директоров приехавших к нам в гости школ, а заодно и судей данного мероприятия. Они будут выставлять оценки нашим чемпионам.
При слове чемпион, все студенты подобрались. Заметив это, Дамблдор с улыбкой сказал:
- Пожалуйста, принесите шкатулку м-р Филч.
Неприятного вида человек ,который до этого времени стоял в тени, приблизился к Дамблдору, несся в руках деревянный сундук инкрустированный драгоценными камнями.
-Инструкции для чемпионов уже подготовлены, - снова начал Дамблдор, смотря, как Филч бережно устанавливает кубок, - И приготовления почти завершены. Всего будет три тура, проходить они будут в течение всего года. Они проверят чемпионов по всем областям…их доблесть, смелость, умения и способности действовать независимо от окружающих их опасности.
Зал погрузился в абсолютную тишину, никто, казалось, не дышал.
-В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оце¬нивать по тому, как они справились с очередным состя¬занием. Чемпион, набравший во всех турах самое боль¬шое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристраст¬ный выборщик — Кубок огня.
Дамблдор вынул волшебную палочку и стукнул по крышке ларца три раза. Крышка медленно, со скрипом открылась. Дамблдор сунул внутрь руку и достал боль¬шой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ни¬чего примечательного — не будь он до краев наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на нее Кубок, что¬бы все хорошо его видели.
-Желающие участвовать в конкурсе на звание чем¬пиона должны разборчиво написать свое имя и назва¬ние школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал он. — Им дается на размышление двадцать четы¬ре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено, -затем лукаво улыбнувшись, Дамблдор продолжил, - За исключением студентов Дурмстранга, несовершеннолетним студентам которого было разрешено участвовать.
Возмущенные крики заполнили зал, Драко яростно посмотрел на Ориона. Студенты же Дурмстранга сидели ошеломленные. Они не знали, что исключение было сделано только для них. Орион был уверен, что четырнадцатилетние ограничение было для всех школ. Калипсо сидела и смотрела вперед, не мигая, явно о чем-то размышляя. Вагнаров победно усмехался.
Калипсо наклонилась к Ориону и прошептала на ухо:
-Я думаю, директор Вагнаров старался сделать так, что бы от остальных школ четырнадцатилетние ученики также были допущены. Но Дамблдор в последний момент воспротивился и сделал так, что бы остался только Дурмстранг. И объявив об этот при всех, он сделал так, что остальные студенты теперь нас ненавидят и считают, что мы обманщики.
Орион согласно кивнул. Это имело смысл. Он бросил на директора гневный взгляд, а старый глупец наконец-то смог утихомирить студентов.
-Это было сделано для вашей же безопасности, -сказал директор, - И последнее: желающие участвовать в конкурсе, прими¬те к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до кон¬ца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним маги¬ческий контракт, который нарушить нельзя. Посему хо-рошенько подумайте, действительно ли вы хотите уча¬ствовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.
Студенты Хогвартса были все еще раздражены сложившейся ситуацией. Драко поднялся из-за стола, и Орион схватил из-за стола, что бы тот не оторвался от их группы.
-Ты сказал мне, что четырнадцатилетние ограничение будет введено и в Хогвартсе!
-Мне очень жаль Драко, - тихо сказал Орион, смотря в серебристые глаза друга, излучающие гнев, - Я действительно так думал. Я не знал, что это будет применено только к…
Драко выдернул руку:
-В течение этих двух месяцев я готовился для турнира. После того, как я получил твое письмо, где говорилось о новых ограничениях возраста. Я сказал об этом своему отцу: он ждет, что я стану чемпионом от Хогвартса! А теперь мне придется разочаровать его, и в этом виноват ты! – закончив, он развернулся и вылетел из зала. Блэйз, Тео и Милисент посмотрели на Ориона извиняющимся взглядом, а Панси стояла с самодовольной улыбкой на лице.
Орион проводил грусным взглядом направление, в котором Драко скрылся. Он хорошо знал, как волновался Драко и как хотел, чтобы отец годился им. Когда он узнал от Вагнарова о новых ограничениях, то сразу написал своему другу, считая, что это будет применено для всех. Это заставляло чувствовать Ориона вину. Он почувствовал, как Лезандер сжал плечо.
-Не волнуйся, Орион, он успокоится. Это не твоя вина, мы все так думали, и мы даже не знаем, когда были сделаны соответствующие изменения.
Орион только кивнул головой и один из слизеринских старост повел их в гостевые подземелья.
________________________________________

Ну вот первая часть главы. В такую жару работать просто не возможно.
Так что извините за задержку(

Глава 21. Локки и Кубок Огня

Он словно пылал изнутри. Все тело горело, грудь тяжело вздымалась от сбившегося дыхания, сердце лихорадочно билось. Протяжный стон сорвался с его губ. Ему казалось, что он окружен огнем, приятное тепло распространялось у него внутри. Алые глаза жадно рассматривали каждый дюйм его кожи. Вот ему прошипели что-то на ухо, а в следующее мгновение проворный язык ласкает его мочку, спускаясь ниже на шею, а заем и грудь. Эти ласки были необходимы ему, как воздух. Длинные пальцы ласкали тело, спускаясь все ниже и ниже, доставляя неземное удовольствие, но ему нужно было больше. Повторный стон вырвался из его рта.
Орион подскочил на кровати, резко приходя в себя. Простыни были влажными от пота. Что, кровавый ад, это было?
Он покачал головой и провел пальцем по руке. Кожа была все еще горячая, будто температура в комнате была намного выше. Сознание никак не хотело проясняться, словно Орион еще спал.
Это был странный сон. Орион уже окончательно проснулся, но ощущения, вызванные во сне, не покинули его, и они тревожили его. Он все еще хотел большего. Это был эротический сон. Орион хотел бы знать, снятся ли другим подросткам похожие сны или это необычное явление? Его отношение с Лезандером были устойчивыми, они ограничивались только ласками, Орион не чувствовал себя готовым пойти дальше, хотя и знал, что Лезандер был бы не против.
Сознание наконец-то прояснилось, правда осталось некоторое беспокойство. Ему нужно занять себя чем-то. Переведя взгляд на тумбочку, он увидел книги, данные ему Люциусом – Правила поведения и кодекс для чистокровных. Нет, это ему сейчас не подходит, нужно что-нибудь из физических упражнений.
Орион встал и тихо вышел из общежития. Гостиная была пуста. Произнеся Tempus, он узнал, что сейчас три часа утра. Наверное, его бессонница был вызвана завтрашним отъездом в Хогвартс.
Последние два месяца были очень напряженными. Учителя стремились научить, как можно большему, прежде чем мы отправимся на турнир. Даже те, кто не попал в делегацию, подходили, чтобы дать совет или выразить свою поддержку. Студенты собирались после уроков, чтобы выучить новое заклинание. Даже Виктор Крам подошел к Ориону и предложил мир, попросив прошение за то, что разозлился на него, когда Орион использовал змееязычное заклинание в дуэли. Пообщавшись с Виктором некоторое время, Орион понял, что тот был довольно неплохим человеком.
Калипсо с небывалой усердностью изучала новые заклинания и в каждую свободную минуту тащила Ориона и Лезандера в библиотеку. Она была на грани истерики и все время твердила о том, как важна победа в турнире Трех Волшебников. Это поднимет репутацию школы и других заведений, специализирующихся на темных искусствах.

Все уроки, проводимые в этом годы, были очень увлекательные и интересные, особенно окклюменция и легилименция. Лезандер уже неплохо владел этими искусством, благодаря естественным щитам, а Калипсо довольно быстро научилась защищать свое сознание, но ей нужна была практика. В результате, с Орионом и Лезандером мастер Селванс стал заниматься отдельно, а именно, они начали изучать легилименцию. Это было труднее окклюменции, но у Ориона она получалась на удивление хорошо для новичка. Возможно, этому помогло и то, что он видел и чувствовал, как легилименцию использовал Воландеморт. Орион хотел научиться накладывать это заклинание также как и Лорд – без палочки и без прямого контакта глаз. Но пока у Ориона не было достаточного уровня знаний и всего лишь два месяца тренировок. Также он ждал, пока Калипсо лучше овладеет ментальной защитой, чтобы наконец-то раскрыть некоторые секреты. Он чувствовал легкую вину за то, что рассказал Лезандеру о настоящей личности Гарри Поттера, а ей нет. Но возможно теперь, он сможет раскрыться, ничего не опасаюсь. Калипсо была для него верным другом и он доверял ей. И рано или поздно она догадается и тогда почувствует себя преданной. Нет, так не пойдет. Орион решил, что расскажет ей все в этом году.
Орион осмотрелся. Он был один, так что можно спокойно наложит на себя дизилюмиционные чары и покинуть гостиную. Зайдя в первый попавшийся класс, он попытался разобраться в своих ощущениях, ему казалось, что в этом году произойдет что-то важное. Он не мог отделаться от опасения по поводу турнира, но это было не все. Многие вещи тревожили его. Из писем Драко он узнал, что защиту от темных искусств в этом году преподает Грозный глаз. Эта новость почти убедила Ориона выйти из состава делегации. Сириус когда-то давно рассказал о легендарном авроре, который просто ненавидит темные искусства. Но это уже не волновало его, за кого он на самом деле беспокоился, так это за Калипсо. Грозный глаз был руководителем отряд, направленного в Розье-Мэнор, что привело к гибели ее матери и дяди. Он не знал, как она справится с присутствием Алостора в Хогвартсе. Также доставлял опасение волшебный глаз аврора, позволяющий видеть сквозь чары и мантии-неведимки. Когда Орион узнал про это, то провел ряд исследование в библиотеке поместья Блэков. Он выяснил, что сквозь заклинание на крови, волшебство проникнуть не может, так что с этой стороны он был обезопасен. Но был еще и Олливандер и волшебная палочка, взятая у него. Ориону предстоит целый год под наблюдением Дамблдора и, если старый маразматик узнает хоть один из многочисленных секретов Ориона, то тому придется очень тяжело. Поездка в Хогвартся опасна для него, но с другой стороны замок хранит множество тайн. Орион хотел найти тайную комнату и тщательно изучить ее, а также украсть свою мантию-неведимку. Он не забыл о своем стремление собрать дары смерти, но больше заинтересован он был в Воскрещающем камне.
Уже долгое время не было новостей от Ремуввса. В последнем письме, которое Орион получил , было сказано, что Ремус уже вступил в переговоры со стаями оборотней и, что он собирается присоединиться к ним. Орион порадовался, что Ремус внял его совету, но он боялся за его безопасность. Мордред, Орион знал, какой неуравновешенный и безумный Грейбек. Оставалось лишь надеяться, что Ремус сумеет захватить власть, не сталкиваясь при этом с сумасшедшем оборотнем, хотя бы до того, как не обретет поддержку стаи. Это было последнее письмо, заканчивал его Ремус предупреждением, что не смоет писать, так как он не мог рисковать. Стаи располагались рядом с маглами. А летающие совы могли привлечь ненужное внимание.
Орион взлохматил свои волосы и медленно вздохнул, пытаясь успокоиться. Ему нужно было очистить свое сознание от всех проблем. Глубоко вздохнув, он начал очищение. Черные клубки появились около его тела, и он улыбнулся, не открывая глаз. У него уже неплохо получалось вызывать черную магию по собственному желанию. После его первой попытки в Малфой-Мэноре он не прекращал свои тренировки, и теперь это было не так трудно и изматывающе, как в самом начале. Для более мощного колдовства ему нужно было искусственно вызывать у себя гнев, но он так же узнал, что может колдовать, находясь в спокойном и расслабленном состояние. Его успех в окклюменции значительно помогал при этом. Орион сосредоточился и поднял руку. Он сразу же почувствовал, и, открыв глаза, увидел результат, который заставил его улыбнуться. Его ладонь находилось в черном веществе, так напоминающем воду. Орион, как загипнотизированный смотрел на блики переливающейся воды, ощущая умиротворение и полное спокойствие. Теперь он мог заставить свою магию принять новую форму. Обычно это был огонь, в большинстве потому, что колдовал он с помощью гнева, а вот спокойствие вылилось в совершенно другую стихию.
Он еще раз внимательно осмотрел свою руку и, не удержавшись, провел другой по черной дымке. Он улыбнулся, почувствовав оставшуюся свежесть на пальцах. Посильнее сосредоточившись, он представил, как накатывают волны, что тут же отразилась, затем резкий спад температуры, озноб прошел сквозь его тело. Выбросив руку вперед, струя превратилась в лед и с шумом разбилась об стену.
Орион подался вперед и встал на колени, увлеченно разглядывая черные кристаллы. Он дотронулся до одного камешка, который на его прикосновение отозвался мягкой слегка холодной волной. Орион мысленно улыбнулся. Да, у него стало лучше получаться.
Вдруг волосы на затылке встали дыбом, а все тело обдало холодом. Орион резко развернулся и столкнулся с прозрачным силуэтом призрака.
Он смотрел на нее, открыв рот. За все время, проведенное в Дурмстранге, он видел ее один раз – в комнате шепота.
Маленькая женщина без определенного возраста, с длинными темными волосами и пронзительно-черными глазами и с улыбкой на лице.
-Я вижу ты практикуешься. Не плохо, но ты можешь гораздо больше, - сказала она нечеловеческим голосом, - Это жалкие крохи по сравнению с тем, что ты можешь сделать на самом деле.
Орион закрыл рот и, вопросительно приподняв брови, спросил:
-Откуда вы это знаете? Это первый раз когда я встретил вас, за исключением того раза.
Она подплыла к нему и тихо сказала, пронзая взглядом своих черных глаз:
-Ах, я наблюдала за тобой. Всегда. И я знаю о тебе больше, чем ты сам.
-Вы сказали мне, что ответите на вопросы, когда я найду вас, - нахмурился Орион.
Она усмехнулся, и ее мертвый голос заполнил весь класс:
-Но ты не нашел меня. Я пришла к тебе.
-А как я должен был вас найти? – раздраженно спросил Орион, - Я обыскал весь замок и ничего не нашел. Почему бы вам не сказать, что вы имели в виду все эти годы?
Она протянула к нему полупрозрачную руку и легко коснулась его щеки. Орион почувствовал холод там, где она его коснулась, прежде чем опустила руку и отошла.
-Ты еще не готов, чтобы найти меня. Вопросам придется подождать.
Орион хмуро посмотрел на нее:
-Я уже жду несколько лет. Я имею право знать, о чем вы говорили. Я не хочу быть игрушкой.
Она с интересом в глазах посмотрела на него:
-Сначала нужно, чтобы кое-кто другой ответил на твои вопросы, -сказала она, проводя пальцем по шеи.
Орион посмотрел, куда она указывает. Порт-ключ. Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами:
-Как дары смерти связаны с вами?
-Как необходимо, -лаконично ответила она.
Орион начал терять терпение.
-Просто скажите мне, что такого неожиданного во мне? Я не тот, которого вы ждали? Так почему вы не скажете мне? – резко сказал он.
Она серьезно посмотрела на него:
-Ты что-то другое, но также и тот, кем должен быть. Которого ждали я и другие. Ты получишь ответы на свои вопросы, когда будешь готов, и пока порт-ключ не активируется. Только после этого ты сможешь найти меня.
Контуры ее тела начали постепенно расплываться, и, отвернувшись от него, она начала исчезать.
-Стойте! Пожалуйста, подождите! – отчаянно прокричал Орион, - Кто я?
Она обернулась и тизо прошептала:
-То, что мы планировали множество веков, Vindico Atrum. Апотом она исчезла.
Орион стоял, как громом пораженным, посередине класса, холод постепенно пропадал, и температура восстанавливалась до нормы. Ее последние слова крутились у него в голове. Она назвала его “Vindico Atrum”…это латынь... “Atrum” означает тьму… “Vindico” могло толковаться по-разному – освободитель, защитник, мститель…но что она имела в виду? Освободитель тьмы? Защитник? Повелитель тьмы?
Что все это значит? Ориону хотелось кричать от отчаяния. Почему он еще не готов знать правду о себе? И почему он сказала, что знает о нем больше, чем он сам? И он знала о его силе, а этого не видел никто, кроме Воландеморта. Может она могла видеть, как он практиковался, но откуда ей знать, что он способен на много большее? Он сказала, что все, что он сегодня сделал лишь толика его настоящих возможностей! Тогда ему нужно тренироваться, что зайти намного дальше.
Орион нахмурился и посмотрел на свой кулон из оникса. Она смогла увидеть его и подтвердила, что это действительно порт-ключ к кому-то. Он никогда не предполагал, что духи из Комнаты шепота и дары смерти, как-то связаны между собой. Он мог подозревать, что они как-то связаны с Каркаровым, но у него не было никаких доказательств. Каркаров никогда не говорил о них. Но теперь нет никаких сомнений. Может Орион сможет связаться с духами только тогда, когда соберет дары смерти? Орион вздохнул…это было бы очень долго. Нет, она сказала, что он сможет найти ее, когда поговорит с кем-то, к кому перенесет порт-ключ. Поэтому, он, возможно, не нуждался пока во всех дарах. Но когда тогда этот прокляты порт-ключ сработает?!
Орион сердито отчистил комнату от черных кристаллов, потушил свечи и пошел к общей гостиной.
________________________________________
Зайдя в гостиную и оглядев ее, Орион чуть не упал. Маленькая фигурка спокойно сидела на одном из диванов. Мальчик сидел с закрытыми глазами и, казалось, медитировал. Орион молча подошел и сразу же почувствовал, как его собственная магия пришла в активность. Он ничего не знал о пареньке, сидящем рядом, даже не особо общался с ним, особенно из-за разговора в начале учебного года. Орион не раз присматривался к мальчику в течение этих двух месяцев, кое-какие подозрения крутились у него в голове, но он не был уверен, поэтому не подходил. Но все же Орион следил за его поведением, тот никогда ни с кем не разговаривал, не имел друзей и всегда носил одежду, почти полностью прикрывающую его тело. Орион молча рассматривал темноволосого мальчика, когда черные глаза раскрылись и пристально посмотрели на Ориона.
Мальчик нахмурился и угрюмо сказал:
-О, это ты.
Орион немного нахмурился и уселся напротив:
-Да, только я.
-Чего ты хочешь, Блэк? – спросил, как отрезал мальчик.
Орион колебался, но решил начать этот разговор пусть и с опозданием:
-Я хочу знать, готов ли ты стать некромантом, Локки?
-Почему ты спрашиваешь об этом? – яростно отозвался тот.
-Я никогда не мог понять, почему ты отталкивал всех студентов, хотящих познакомиться с тобой, на протяжении многих лет. Ты всегда держишься особняком и ни с кем не говоришь. Но теперь, я думаю, что знаю, почему так происходит. Все твои действия имеют смысл, если ты хочешь стать некромантом, - искренне ответил Орион, - Ты поступил в Дурмстранг, уже зная, что хочешь стать одним из них, поэтому ты отторгал все контакты с людьми. Интересно, откуда ты узнал, что будешь одним из них и что сможешь им стать.
-Ах, ты наконец-то догадался? – резко ответил Локки, - И теперь я должен ответить на все твои вопросы, только лишь потому, что твой крохотный мозг смог найти объяснение моим поступкам?
Орион пожал плечами:
-Мне просто любопытно.
-Почему я должен тебе говорить? Какое тебе дело? – сердито спросил Локки.
-Наверное, никакое, -спокойно ответил Орион, - Просто я чувствовал…, -Орион споткнулся и неуверенно посмотрел на Локки.
-Чувствовали что? Я не в настроение играть в твои игры, Блэк, - выплюнул тот.
Орион потерял терпение и сердито сказал:
-Я не играю ни в какие игры! Я просто хотел цивилизованно поговорить с тобой!
-Ну, я не хочу говорить с тобой сейчас или когда либо еще, -усмехнулся Локки.
-Твоя воля, - прервал Орион, - Просто недавно я почувствовал некую совместимость магии, и мне было интересно, что это было!
Орион встали сердито повернулся к входу в общежитие, но услышал, как Локки язвительно говорит:
-Так ты наконец почувствовал? Я удивлен, как много времени тебе понадобилось.
Орион развернулся:
-Так ты тоже ощутил это?
-Локки хмыкнул:
-Конечно, да. Ты должно быть непробиваемый, если тебе понадобилось для этого столько времени.
Орион нахмурился и приземлился на стул:
-Ты хочешь сказать, что я мог бы стать некромантом?
-Вовсе не обязательно, -равнодушно, но в тоже время насмешливо посмотрел на него Локки.
Орион медленно вздохнул, призывая себя к терпению:
-Но это… но я чувствую, как моя магия отзывается наа твою, а у тебя есть возможность стать некромантом, а из этого следует, что и у меня она тоже есть.
Локки посмотрел на него, как если бы Орион был самым тупым человеком на свете и только что произнесшим самую очевидную вещь на свете.
Орион закатил глаза:
-Хорошо. С этим мы разобрались. А как ты узнал о своем потенциале в данной науке, когда тебе было всего одиннадцать?
-Я знал это еще до поступления, - строго сказал Локки, а потом усмехнулся, - Это только ты узнал, когда уже взрослый, что может означат, что ты непробиваемый или же просто слабый в волшебстве, но это ни как не означает, что такие, как я, не знают об этом с самого начала.
-У меня не слабый магический потенциал, и я не тупой!- сердито ответил Орион, -Я просто не знал о некромантах до недавних пор! Откуда я мог бы это узнать?
Локки вопросительно приподнял бровь:
-Твои родители не сказали тебе об этом и не подготовили тебя? Разве они не проверяли, можешь ли ты стать некромантом?
Орион хмуро посмотрел:
-Я никогда не знал свою мать, а с отцом познакомился несколько лет назад и искренне сомневаюсь, что он знал что-нибудь о некромантах. И он уже умер, так что мне не у кого было спросить.
-Я соболезную, - мягко сказал Локки, - Я думаю твое незнание не столь ужасающе, у тебя так сложились обстоятельства. Но я осмелюсь сказать, что твоя семья должна была сказать тебе, они только помешали твоему обучению.
-Но откуда они могли знать? – неуверенно спросил Орион.
-Некромантия является наследственной чертой. В твоей родословной должны быть некроманты, пусть даже века назад. Он должен был оставить все свои записи и дневники о своей жизни и обучение. Это как фамильная драгоценность, она передается следующему некроманту. И род, у которого в предках есть некроманты должен проводить проверку на наследниках, что бы узнать имеют ли те потенциал, - нетерпеливо объяснил Локки, - Я прошел проверку в десять лет, но моя семья и так знала это.
Орион обдумывал полученную информацию. Ну, наследие должно идти по линии отца, так как мать была маглорожденной, но почему никто не сказал ему об этом? Сириус никогда не уделял много внимания семейным традициям или истории Блэков, так что его невежество в данном вопросе было легко объяснимо, хотя и непростительно, по мнению Ориона. И у Ориона не было ни бабушек, ни дедушек, которые могли бы подсказать. Но знали об этом Нарцисса и Беллатрикс? Хотя линия наследования отдавалась Сириусу, Нарцисса могла что-то знать. Должен ли Орион спросить у нее об этом? Это могло навести на ненужные подозрения и получить огласку, а он этого не хотел. Он бы предпочел иметь такого туза в рукаве. Он мог стать некромантом тайно, и это было бы огромное преимущество. И эти дневники и записи…он должен найти их. Он никогда не ходил в хранилище Блэков, но они должны храниться там.
Орион вернулся к прерванному разговору.
-Почему твоя семья знала уже до проверки? – с любопытством спросил Орион.
-Из-за моего отца конечно, -ответил Локки, но, увидев непонимание на лице Ориона, презрительно сказал, -Ты ничего не знаешь?
Гнев вспыхнул внутри Ориона, и он прошипел:
-Я думаю, мы уже это поняли, не так ли? Я уже сказал. Что ничего не знаю о некромантах. Таким образом, нет, я не знаю кто твой отец!
На что Локки равнодушно отвтеил:
-Ну, мой отец Премьер Некро Мастер Ньорд из гильдии некромантов.
Орион моргнул. Гильдия?
-Эм…Гильдия некромантов? – смущенно спросил он.
Локки закатил глаза и обижено сказал:
- Ты так невежествен, - затем нетерпеливо пояснил, - Да, гильдия. Как ты представляешь себя проходило бы тогда обучение т прочее? Они представляют собой силу, в основание которой лежит многолетний опыт и множество доказательств нашего могущества. Мой отец один из трех глав руководящих гильдией.
Орион нахмурился:
-А что именно делает Гильдия? Зачем нужна эта организация?
-Я не могу тебе сказать этого. Только полноценный некромант может быть посвящен в тайну.
-Хорошо. Я понимаю необходимость тайны. А почему ты хочешь быть некромантом? Чтобы быть рядом со своим отцом? – лицо Локки потемнело, и Орион поспешил добавить, -Это понятно. Если бы мой отец был одним из них, я бы тоже прошел посвящение. Я имею в виду, что знаю, что твой отец не может много видеться с тобой, особенно если он так могуществен. Таким образом, единственный способ быть с ним, это стать одним из них. Это наверно тяжело иметь отца некроманта…
-Да, - спокойно подтвердил Локки, -Он не может коснуться меня или поговорить со мной. Я почти не вижу его, - а затем грозный поглядел на Ориона, - Но я горжусь тем, кто мой отец. Я никогда не упрекну его за то, что он проводит со мной мало времени.
Орион кивнул:
-А ты готов оставить все позади? Э… Ну ту знаешь…потерять часть чувств и не общаться с другими людьми…
Локки нахмурился и отрезал:
-Да. Я готов. Это того стоит. Это небольшая цена за то, чтобы стать некромантом.
Орион с сомнением посмотрел на парня, сидящего перед ним, на что тот усмехнулся:
-Ты, очевидно, не готов. Вряд ли ты сможешь остаться один, слишком много лет прошло.
Орион не обиделся. По сравнению с Локки он на самом деле на много отставал. Локки уже полностью был изолирован от людей и не испытывает никаких угрызений совести, оставляя их, чтобы выполнить свою мечту.
-Я хочу им стать. Теперь я знаю, что у меня имеются необходимые способности, но я не уверен, что готов отказаться от всех, -Орион немного споткнулся на следующей фразе, -Я тоже делаю это ради моего отца. И если бы я был на твоем месте, я не колебался ни минуты, чтобы быть с ним рядом. Но у меня все обстоит несколько иначе. Моего отца поцеловали. Я хочу извлечь душу из дементора и вернуть ее обратно в тело. Но, даже если мне это удастся, я не смогу быть с ним рядом, потому что к этому моменту я буду так глубоко погружен в некромантию, что не смогу вернуться к прежней жизни. Получается, что я верну ему жизнь, но никогда не увижу его и никогда не смогу поговорить и позаботиться о нем.
Локки посмотрел на него с пониманием:
-В твоем случае все намного сложнее. Я, наверно, хотел бы спасти своего отца, не зависимо от цены, но вероятность успеха невелика, и кто знает, как все обернется, но, несмотря на результат, ты не сможешь вернуться обратно. Ты должен тщательно обдумать, готов ли ты заплатить такую цену.
Орион не поднимал взгляда, пристально разглядывая свои ноги:
-Да, это тяжелый выбор. И как ты правильно подметил, я потерял много лет, может быть, я не буду достаточно силен, чтобы полностью окунуться в эту культуру.
-Может быть я поторопился, - сказал Локки, чувствуя себя неудобно, - я имею в виду, если у тебя есть способности и сила, я уверен, что ты смог бы стать некромантом в один прекрасный день.
Орион слабо улыбнулся и тихо сказал:
-Спасибо тебе, Локки.
Локки коротко кивнул, ничего больше не говоря. Орион устало поднялся и, пожелав спокойно ночи, отправился к себе в кровать, несмотря на то, что до подъема оставалось всего лишь несколько часов. И когда он уже собирался подняться по лестнице, послышались тихие слова Локки.
-Удачи в турнире.
Орион улыбнулся и ответил, не оборачиваясь:
-Спасибо. За все.

Глава 20 После чемпионата мира и некромантия.
Как только они вышли из палатки, их оглушил топот и крики толпы. Недалеко виднелась группа магов в черных мантиях и серебряных масках, указывающих палочками в небо. В воздухе высоко над ними бились четыре фигуры, корчившиеся в невероятных положени¬ях. Пожиратели смерти смеялись над паникующей толпой и явно наслаждались происходящим. Множество палаток на их пути было уничтожено, а те, что еще остались, были в огне. Отовсюду раздавались крики страха, плач маленьких детей, панические голоса то и дело разрушали царящую тишину ночи. Ориону показалось, что они в аду.
Нарцисса крепко схватила их за руки и повела к кромке леса, но это было сделать тяжело. Вся паникующая толпа светлых магов двигалась в том же направление, и их беспорядочное движение создавало хаос. Сбоку от Ориона пробежал какой-то маг, при этом сильно толкнув его. Где-то прокричали его имя. Перевернувшись набок, Орион заметил взволнованное лицо Драко, который помог ему подняться.
-Мы потеряли маму, я нигде не вижу ее! – прокричал Драко, стараясь перекричать шум толпы.
Орион осмотрелся вокруг, но заметить Нарциссу не смог. Он крепко сжал руку Драко, который выглядел неважно, его лицо было мертвенно бледным.
-Мы должны добраться до леса! Там с ней и встретимся! Пойдем!- крикнул Орион.
Ему пришлось достать палочку, чтобы понять, куда двигаться и освятить путь. Через несколько минут они достигли кромки леса и вошли под укрытие деревьев, после чего могли спокойно оглядеться. Толпа стала боль¬ше; было видно, как министерские волшебники пытают¬ся пробиться к пожирателям, но им мешала и толпа, а также их страх попасть в кого-нибудь заклинанием, что могло привести к падению маглов. Драко стоял, тяжело дыша и прислонившись к дереву. Тем временем послышались шаги, и, обернувшись, Орион столкнулся с Роном Уизли и двумя другими мальчиками, судя по описания Драко, это были Симус Финнеган и ДинТомас.
Драко шагнул вперед ,мгновенно преображаясь из уставшего мальчика в гордого аристократа.
-Полагаю, твой папочка велел вам всем спрятаться? А сам тем временем кинулся спасать маглов? – насмешливо проговорил он.
-А где твои родители? – яростно ответил Рон, - Там, в масках, я не ошибаюсь?
Орион также следал шаг вперед.
-Следи за своим языком, Уизли. Не стоит делать заявлений, в которых ты не можешь быть полностью уверен, за это можно и поплатиться - сердито сказал он.
-Каждый знает, что его отец гребаный Пожиратель смерти, независимо от того, что он смог избежать Азкабана, - выплюнул Рон.
-С мистера Малфоя были сняты все обвинения. Он уважаемы и влиятельный член магического общества, - проговорил спокойным тоном Орион, а затем глумливо добавил, -В отличие от некоторых, не правда ли? Я слышал, твой отец работает в отделе по ограничению применения волшебства к изобретениям маглов. Не тянет на важную работу, не находишь? По-моему мнению скорее жалкую.
Рон покраснел:
-Это лучше, чем отец Пожиратель смерти, который, более чем заслужено получил поцелуй!
Орион выхватил палочку и угрожающе приближаясь, прошипел:
-Никогда не смей так говорить о моем отце, или я заставлю жалеть тебя об этом всю свою оставшуюся жизнь.
Взрыв в лагере и вспышка зеленого света на мгновение осветила деревья вокруг.
Драко утешительно положил руку на плечо Ориону и посмотрел на Дина Томаса:
-Не лучше ли вам убраться отсю¬да? Ты бы не хотел, чтобы тебя заметили, верно?
-Что ты имеешь в виду? – смущенно спросил тот.
Драко презрительно фыркнул:
-Неужели не понятно? Они ищут грязнокровок и маглов. Хочешь покувыркаться в воздухе? А это непременно произойдет, если вы тот час не уберетесь отсюда. Хотя… Может не стоит? Будет над чем посмеяться, - язвительно протянул он.
Рон буркнул что-то непонятное, но Финнеган схватил его, Дина и утащил вглубь леса.
Орион повернулся к Драко и с любопытством спросил:
-Ты предупредил их. Ты не хочешь, чтобы пожиратели смерти нашли Томаса. Почему?
Драко равнодушно пожал плечами и спокойно ответил:
-Мне все равно. Я просто хотел, чтобы они ушли.
Орион кивнул:
-Давай уйдем поглубже в лес, там безопасней, - предложил он.
Они шли некоторое время, когда вдруг услышали голос сбоку от них.
-Morsmordre!
Глаза Орион расширились, когда он увидел колоссальных размеров череп, образованный чем-то наподобие изумрудных звезд, со змеей, высунувшейся изо рта, словно язык. Орион выругался. Никто не должен был подавать Черную метку! Он нахмурился. Здесь не было пожирателей, которые могли бы это сделать, но тогда кто?
Лес вокруг взорвался криками. Обернувшись, Орион увидел ,как вокруг Уизли и его двух друзей, апарировало около двадцати волшебников, тут же прокричавших:
-Stupefy!
Орион толкнул Драко на землю, когда несколько лучей пролетело над ними. Он мог наблюдать за группой волшебников, но их не видели, деревья скрывали их.
Орион видел, как мистер Уизли быстро приблизился к трем мальчикам, при этом крича:
-Стоп! Стоп! Это мой сын!
-Уйди с дороги, Артур! – холодно приказал волшебник с короткими усами. Это был Барти Каруч старший, - Кто из вас это сделал? Кто из вас подал черную метку?
-Мы ничего не делали! – выкрикнул Рон, -За что вы напали на нас?
-Не лгите! – крикнул Крауч, его палочка по-прежнему указывала на Рона, а глаза горели каким-то нездоровым огоньком, - Вы были обнаружены на месте преступления!
-Барти, -проговорила ведьма в длинном шерстяном халате, - Они дети, Барти, они бы не смогли.
Откуда было выкрикнуто заклинание? – быстро спросил м-р Уизли.
-Вон там, - дрожащей рукой указал Финнеган в направление укрытия Ориона и Драко, - Там был кто-то за деревьями… Он прокричал слово, похожее на заклинание.
Орион не стал дослушивать. Он понял, что где-то здесь должен быть Барти Крауч младший, выпустивший метку, так как другие пожиратели просто не могли сделать этого, ведь Темный Лорд строго настрого запретил подобное. Орион не мог позволить, чтобы Барти снова схватили, его ждет поцелуй. Никто не заслуживал такой судьбы, особенно если этому можно было помешать.
-Останься здесь, Драко, - прошептал Орион, -Я налажу на тебя чары невидимости. Я скоро вернусь.
Драко покачал головой:
-Орион, не..
Орион не стал дослушивать, а бросил заклинание и увидел, как тот исчез. Он быстро побежал в указанном направление. В лесу было слишком темно, и он не мог толком ничего разглядеть. Пришлось применить одно маленькое хитрое заклинание, которому их научил профессор Голмирн на трансфигурации человека. Он приблизительно нашел указанное ранее место., увидев на нем оглушенного домового эльфа Барти Крауча. Он лихорадочно огляделся и ахнул, когда увидел очертания тела. Это должно быть Барти под невидимкой! Должно быть оглушающи заклинание зацепили его.
Вдруг рядом раздался голос:
-Я так не думаю… Наши оглушающие прошли между деревьями и есть шанс, что они зацепили нападающего.
-Амос, будь осторожней!- предостерег другой голос.
Орион напрягся. Они шли сюда! Он должен спасти Барти. Но он еще не научился аппарировать, а также нести такой большой груз. И магам нужно было найти виновного, иначе они будут продолжать искать по лесу. Он выхватил палочку, которую Барти держал и вложил в руку эльфу. Никто не будет настолько глуп, чтобы поверить, что эльф наколдовал черную метку, но это даст ему фору. Он оттащил тело мага в сторону и проверил, чтобы никакая конечность не выглядывала, а затем наложил заклинание невидимости на себя. Сделал он это, как раз вовремя, так как маги вышли на место происшествия.
Заметив очертания оглушенного домового эльфа, они поспешили об этом сообщить:
-Да! Там кто-то есть! Явно без сознания! Это…но…чтоб мне провалиться… - последний выкрик явно показывал, что существо было опознано.
-Кто? Кто это? – послышался голос Крауча.
Орион наблюдал, как один из волшебников поднимает эльфа, палочку и возвращается обратно на поляну. У Ориона вырвался облегченный вздох. Все получилось. Он уже слышал, как волшебники спорят между собой, что его удивляло, так это то, что нашлись и те, кто доказывал, что все совершенное – дело рук домового эльфа. Крауч на эти предположения вызверился, заявив, что в его доме не обучают тому, как вызывать черную метку. Обратившись к палочке и проверив ее Priori Incantatem, они установили, что именно из нее было выпущено заклинание, а следом за этим установили, что хозяин этой палочки никто иной, как Рональд Уизли. Тот сразу поспешил сообщить о своей невиновности.
Дальше Орион решил не слушать, схватив Барти, он поспешил туда, где его ждал Драко. Он резко обернулся, когда услышал, что к месту, где лежал домовик, кто-то приближается. Орион остановился и, производя, как можно меньше шума, стал наблюдать. Крауч старший искал своего сына, лихорадочно осматривая округу и периодически проводил вокруг себя руками, помня, что у его сына была мантия-невидимка. Орион должен был догадаться, что Крауч точно будет знать, кто наколдовал метку, особенно после того, как нашли его домашнего эльфа, который был приставлен к сыну. Ничего не найдя, он негромко ругнулся и пошел прочь.
Орион устало дотащил Барти до места назначения. Он взмахнул палочкой, отменяя заклинание невидемости, и прошептал:
-Драко?
Он почувствовал, как его схватили за руку и тут же раздался бестелесный голос:
-Да, я здесь.
-Со мной еще один человек, поэтому мы должны подождать, пока все уйдут, и только потом сможем выйти.
-Хорошо, - прошептал Драко.
Орион положил тело на землю, внимательно прислушиваясь к ругани, доносившейся с поляны. Кто-то снова обвинил эльфа и Крауч кинулся оправдывать свое имя.
-Надеюсь, ты вспомнишь, сколько раз я доказывал за время своей работы, как я ненавижу темные искусства и все с ними связанное, - донеслось особо громкое высказывание.
-М-р Крауч, я никогда не обвинил бы вас в таком деле! – пробормотал Амос, чувствуя себя не в своей тарелке.
-Обвиняя моего эльфа ,вы обвиняете меня, Диггори! – выкрикнул Крауч, - Где бы еще она могла это узнать?
Закончилось тем, что Крауч освободил эльфа, а Рон с его друзьями были отпущены восвояси. Наконец-то все волшебники аппарировали с поляны, и Орион смог свободно вздохнуть. Взмахнув палочкой, он снял с Драко невидимость.
-Что случилось? Кто вызвал Черную метку? И кто с тобой? – сразу же посыпались на Ориона вопросы.
Орион присел и стащил невидимку с тела Барти, затем повернулся, услышав бурную реакцию Драко, и спросил:
-Ты знаешь кто это? – увидев, как тот отрицательно покачал головой, он пояснил, -Это Барти Крауч младший и именно он вызвал черную метку. Он сбежал из Азкабана, правда я еще не знаю как и когда. Но отец держал его под империусом. Скорее всего, сегодня Барти смог сбросить заклинание и попытался сбежать. Оглушающие заклинания министерских работников зацепили его. Я понял это и пошел его искать. Мы должны доставить его к Темному Лорду.
Драко побледнел:
-Может подождем отца? Или выбросим сноп зеленых искр и подождем, когда нас найдет мама?
Орион покачал головой:
-Нет. Мы не знаем, где сейчас Люциус. Он мог аппарировать отсюда. И мы не можем тащить Барти к палатке, даже если та осталась цела, в чем я сомневаюсь. Нас могут заметить. Бросив зеленые искры, мы можем навлечь на себя нежелательное внимание, а если нас обнаружат в компании пожирателя, да к тому же сбежавшего из Азкабана, то, как ты понимаешь, ничем хорошим это для нас не закончится.
-Но как мы сможем отвести его к Темному Лорду? Да и мама, скорее всего, уже в отчаянии от того, что не может нас найти, - озабочено спросил Драко.
-Мы можем попросить Темного Лорд вызвать твоего отца, он отправит нас обратно домой, так все будут впорядке, - ответил Орион, -Мы можем использовать черную метку Барти, чтобы перенестись к Темному Лорду, только для этого придется привести его в чувства.
-Хорошо, давай сделаем так, - покорно согласился Драко.
-Приготовь свою палочку, и если он начнет сопротивляться или попытается сбежать, то оглуши его, - а затем, обратив свое внимание на лежащего на земле мага, Орион сказал, -Ennervate!
Маг резко очнулся, пытаясь избавиться от руки, мешающей говорить. Его глаза слегка сумасшедшее оглядывали пространство вокруг.
Орион посильнее зажал тому рот и приставил палочку к горлу.
-Не двигайся. Мы здесь, чтобы помочь тебе, - тихо сказал он.
Барти, не вняв словам, стал бороться, и Орион, почти вдавив палочку в горло, прошипел:
- Я сказал, не двигайся! Ты был оглушен, и я помешал твоему отцу найти тебя! Оставайся на месте и не шевелись, иначе я снова тебя прокляну!
Барти взглянул на Орион и что-то пробормотал ему в руку.
Орион подозрительно взглянул на мага перед ним и медленно спросил:
-Если я уберу руку, то ты не будешь кричать? Вокруг еще ходят волшебники, которые могут найти нас, если ты закричишь.
Увидев кивок Барти, Орион убрал руку со рта, но палочку оставил на месте.
-Кто ты? Что случилось? – хрипло спросил Брати.
-Я Орион Блэк, рядом сомной Драко Малфой, - ответил Орион, слегка поворачивая голову в сторону Драко при представлении того.
Округлившиеся глаза Барти перебегали с одного мальчика на другого.
-Где моя палочка? Что вы собираетесь со мной сделать?
-Как я уже говорил, ты был оглушен. Я нашел тебя, укрытого матией-невидимкой, палочку, заимствованную тобой, я вложил в руку домашнего эльфа, чтобы отвести подозрения об еще одном присутствующем. Твой отец искал тебя, но я спрятал тебя и он ничего не обнаружил, а другие волшебники считают, что метку запустил домовой эльф. Я спас тебя, и теперь ты будешь делать то, что мы скажем, понятно? – спокойным голосом ответил Орион.
-Что ты хочешь? – спросил Барти, нервно проведя языком по губам.
Орион слегка нахмурился, увидев странный нервный тих, но ответил:
-Мы поддерживаем Темного Лорда. С твоей стороны было глупостью запускать черную метку. Мы хотим использовать твою метку и отвести тебя к Темному Лорду. Тебе некуда идти, а мне и Драко нужно покинуть это место.
-Я вызвал Черную метку, чтобы наказать предателей. Пожирателей, которые лишь устраивают шоу, вместо того, чтобы возвратить нашего Господина. Я пошел в Азкабан, вытерпел годы под империусом, а они отреклись от него! Я самый преданный его слуга..
-Хватит! Сейчас это неважно. Лорд вернулся и принял их обратно. Теперь ты переправишь..
Глаза Барти расширились, и он перебил взволнованным голосом:
-Он вернулся? Мой Лорд вернулся?
Орион разражено ответил:
-Конечно. Ты же должен был видеть, как проявляется черная метка и почувствовать, как она горит, когда Лорд призывал пожирателей.
Барти покачал головой:
-Нет, я смог сбросить империус только в прошлом месяце, и то на малый промежуток времени. Я не знал, что он вернулся! – отчаянно проговорил он.
-Да-да, он это сделал. Ты перенесешь нас к нему? – нетерпеливо спросил Орион. Барти задумался, не зная, как поступить, и Орион, видя это, добавил, - Только взяв нас с собой, ты сможешь уйти. У тебя нет волшебной палочки, и чтобы перенестись, ты должен воспользоваться одной из наших. Это твой единственный шанс.
Барти снова провел языком, словно змея, и ответил:
-Хорошо. Тогда дай мне твою палочку.
Орион подозрительно посмотрел на мага, затем обратился к Драко:
-Дай ему свою волшебную палочку, Драко.
-Что? Я ни в коем случае не дам ему свою палочку, - возмутился тот.
Орион уже уставший как физически, так и эмоционально, сказал:
-Драко, я лучше в темных искусствах и дуэльном мастерстве, чем ты. И если у нас есть необходимость отдать ему палочку, то сделать это должен ты, так как я лучше смогу нас защитить!
-Это не соответствует действительности. Я так же хорош в темных искусствах, как и ты, - обижено пробормотал он, но послушно отдал палочку Барти.
Орион прижал палочку к шее Барти и ледяным тоном проговорил:
-Не делай глупостей. Я спас твою жизнь. Ты мой должник.
Барти кивнул и Орион помог ему встать. Орион поднял палочку на уровень груди Барти и обнял его за талию.
-Драко, обними его за талию, чтобы он мог аппарировать нас.
Драко послушно выполнил приказ, обхватывая мага с дугой стороны. Барти посмотрел а них, а затем оголив левую руку, направил палочку Драко в середину черной метки.
________________________________________Орион испытал уже знакомое чувство, будто его пропустили через очень тугой резиновый шланг. Первым, что они увидели, аппарировав по черной метке, была стена покрытая панелями из красного дерева. Орион быстро оглушил Барти, и тот с громким стуком упал на пол. Орион резко обернулся, услышав, как от куда-то сзади холодный голос произнес Crucio. Не задумываясь, он рванул Драко за руку и повалил на пол.
-Стоп! Это Орион Блэк и Драко Малфой! Остановись! – прокричал Орион, прикрывая друга.
Пролетело еще одно заклинание, но продолжения не последовало.
Орион с раздражением поднялся. Воландеморт стоял за большим письменным столом, нацелив палочку на прибывших. Его глаза злобно сощурились, а вся фигура просто излучала волны ярости.
Пронзив Ориона взглядом, он прошипел:
-Что это такое? Как вы попали сюда?
Забрав обратно свою палочку у Барти, Драко осторожно поднялся и нерешительно перевел свой взгляд на Лорда.
А Орион тем временем отчистил свою одежду от пыли и грязи:
-Это Барти Крауч младший, - раздраженно ответил он, кивком указывая на тело, валяющееся у его ног, - Он смог освободиться от проклятия отца и решил сбежать после квиддичного матча, заодно продемонстрировать свою преданность вам, вызвав черную метку! Его почти обнаружили, и мне пришлось спасти его!
Воландеморт приподнял брови и посмотрел в направление Барти, а затем снова перевел свой взгляд на Ориона:
-Что за бессмыслицу ты говоришь, мальчик? Объясни нормально, если не хочешь испытать на себе круцио.
Орион обижено надулся, но спокойно пояснил:
-Барти присутствовал на чемпионате мира под мантией-невидимкой в сопровождение домашнего эльфа. Он сумел сбросить империус и украсть палочку. После окончания матча, когда несколько пожирателей решили устроить вечеринку, - он бросил на Воландеморта недовольный взгляд, - Барти вызвал черную метку. Министерские работники, аппарировав на место преступления, сразу бросили оглушающие заклятия. Я и Драко прятались в это время в лесу. Я подозревал, что Барти где-то рядом, так как заметил кражу палочки, поэтому пошел его искать. Он и домовик попали под случайные заклинания. Найдя их, я вложил украденную палочку в руки домового эльфа, а потом, посильней закутав Барти в невидимку, оттащил подальше в лес, - он ненадолго замолчал, но потом добавил, - Служащие нашли эльфа с палочкой и посчитали, что это именно он наколдовал черную метку. Крауч старший, зная про сына, направился его искать, но не нашел. Я же вместе с Барти вернулся к Драко. Так как мы не знали, где Люциус и Нарцисса, нам пришлось привести в себя Барти и попросить его перенести к Вам.
-Какие захватывающие приключения, - усмехнулся Воландеморт.

Орион, скрестив руки на груди, угрюмо усмехнулся:
-Это точно, ведь нет ничего лучше, чем спасать фанатичных Пожирателей смерти, попавших в неприятности из-за собственной глупости.
-Ты мог бы оставить его там, - холодно прокомментировал Воландеморт.
-Если бы его нашли, то подвергли бы поцелую дементора. Я не хочу, чтобы его применяли к кому-либо еще. И вообще, теперь к тебе вернулся верный слуга, -нахмурившись, ответил Орион.
-И то верно, - сказал Воландеморт, приближаясь к валяющемуся Барти, - Ennervate! – наколдовал он. Очнувшись и увидев Темного Лорда, Барти бросился к нему в ноги.
-Мой Лорд, мой господин, -горячо проговорил он, -Вы вернулись! Я всегда знал, что вы были слишком могущественны, чтобы умереть! Я знал, что вы вернетесь к нам!
Воландеморт холодно улыбнулся и погладил Крауча по голове.
Орион с отвращение посмотрел, как Барти подставляется под руку, прося еще. Драко тоже завозился рядом, и Орион вопросительно посмотрел на него.
-Я подумал о маме. Надеюсь с ней все в порядке, -шепнул Драко.
Орион кивнул и повернулся к Темному Лорду и его послушному питомцу.
-Извините, что мешаю вашему воссоединению, но могли бы вы вызвать Люциуса, чтобы я и Драко смогли уйти? – ледяным тоном спросил он.
Барти яростно посмотрел на него и сердито проговорил:
-Дерзкий мальчишка! Как ты смеешь обращаться к Лорду в таком..
-Воландеморт прервал его взмахом руки, обращая взор своих алых глаз на Ориона:
-Да, он довольно наглый. Может стоит научит его хорошим манерам?
Драко застыл, как статуя, а Орион перехватил палочку. Пусть только попробует, - подумал он, - мне уже достаточно впечатлений для одного вечера.
Воландеморт усмехнулся Ориону и вкрадчиво прошипел на языке змей:
- Но возможно, я мог бы оставить это удовольствие на следующий раз. В конце концов, ты помог сегодня мне. А я уверен, что в будущем у меня еще появиться возможность.
Орион вздрогнул от тона голоса. Он не был уверен, что правильно воспринимал слова Лорда, но эта манера речи…Воландеморт использовал змеиный язык, как искушение...во всяком случае, Орион воспринимал его именно так. А еще этот взгляд… Как у хищника, в его глазах святилась власть, и они пристально следили за Орионом.
Орион невольно вздрогнул еще раз и Воландеморт, видя это, усмехнулся. Ухмылка превратилась в соблазнительную улыбку, и Орион, мысленно поражаясь самому себе, отвернулся, что бы скрыть смущение. Он действительно подумал, что улыбка Воландеморт – соблазняющая?
Темный Лорд подошел к нему и мягко, вот уж чего Орион действительно не ожидал, поднял голову за подбородок. Воландеморт заглянул ему в глаза, а Орион чувствовал, будто эти глаза заглядывают ему прямо в душу. Шрам на лбу начал неприятно покалывать, когда Лорд провел пальцем по щеке. Орион прикрыл глаза, стараясь приглушить боль и укрепляя окклюменционные щиты.
-Открой сссвои глаза, - тихо прошипел Воландеморт, - Позволь мне увидеть их. <∕i>

Орион приоткрыл глаза, и непроизвольная дрожь пробежала по телу, когда он увидел перед собой алый глаза, наполненные силой и властью, пристально всматривающиеся в его собственные. Воландеморт вкрадчиво прошипел:
-Почему ты прячешь ссвое лицо? Что ты ссскрываешь от меня?<∕i>
-Ничего, <∕i> - Орион нервно заикнулся, шипя в ответ.
Воландеморт продолжал гладить его по щеке, в то время, как другая рука нежно погладила шею. Орион снова вздрогнул, почувствовав приятное прикосновение. Он попытался сделать шаг назад, но Воландеморт легонько сжал его горло и улыбнулся:
-Ссскажи, почему ты дрожишь, когда я обращаюсь к тебе на языке змей? Почему вздрагиваешь, когда я прикасссаюсь?<∕i>,- вкрадчиво шипел он.
Орион и сам задавал себе теже вопросы. Он посмотрел в глаза Воландеморта и, с изумлением для себя, понял, что они прекрасны…такие уникальные: алого, почти багрового оттенка. Когда Лорд снова провел рукой по горлу, шрам болезненно кольнул, и Орион не смог сдержать слабый стон боли. Он умоляюще прошипел:
- Я не знаю… Пожалуйссста, отпуссссти меня.<∕i>
Воландеморт нахмурился, но выполнил просьбу. Орион споткнулся, отступая назад, но, обретя равновесие, отошел и встал в пол оборота.
Темный Лорд еще раз бросил на него взгляд, а затем отошел к Барти. Задрав рукав, он прикоснулся палочкой к черной метке, произнося при этом имя Люциуса.
Спустя несколько минут Люциус аппарировал в комнату, а осмотрев стоящих в ней людей, удивленно приподнял брови. Драко, нахмурившись, сердито смотрел на Ориона, как и другой молодой волшебник, а сам виновник пытался спрятать лицо от всех присутствующих. Присмотревшись внимательней, Люциус понял, что юный волшебник очень поход на Барти Крауча младшего. Во имя Морганы, что здесь произошло?
Воландеморт повернулся к нему и спокойным голосом сказал:
-Люциус, ты можешь забрать детей домой. Я уверен, что Нарцисса сильно беспокоится.
Малфой низко поклонился:
-Да, Мой Лорд. Спасибо.
Люциус достал порт-ключ и жестом попросил ребят схватиться за него. Орион бросил взгляд на Воландеморта и последнее, что он увидел перед тем, как исчезнуть, был Воландеморт, смотрящий на него с удовлетворенной ухмылкой.

________________________________________
Как только они появились в основной гостиной Малфой-Мэнора, то наткнулись на Нарциссу. Только мертвенная бледность на ее красивом лице и судорожно сцепленные пальцы говорили о том, как она волновалась.
-Где вы были? – спросила она, ее голос звучал тихо и немного дрожал, - Я повсюду вас искала.
Проигнорировав ее, Драко сердито повернулся к Ориону:
-Что, черт возьми, это было?
Орион глубоко вздохнул. В какие игры с его разумом играет Воландеморт? Чего он добивается? Зачем он погладил его щеку? Почему он разговаривал с ним в таком тоне? Вопросы, вопросы… Скорее всего, это какая-то хитрость. Мысли Ориона путались, и он никак не мог сосредоточиться.
-Я не знаю, -тихо сказал Орион, смотря на своего друга.
-Что значит, ты не знаешь? – сердито отрезал Драко, - Он говорил с тобой на языке змей! Он…он трогал тебя!
Одна из бровей Люциуса медленно поползла вверх, в то время, как сдержанность Нарциссы приказала долго жить, ее голос чуть не срывался на визг:
-Может вы объясните, о чем идет речь? И вообще, где вы были?
-Мы нашли Барти Крауча младшего, - пояснил Драко, резко поворачиваясь к ней, - Он перенес нас к Темному Лорду, поскольку мы не смогли найти ни тебя, ни отца. Лорд хотел научить Ориона хорошим манерам при помощи какого-нибудь проклятия, а потом перешел на язык змей. Орион просто стоял и ничего не делал, пока Темный Лорд ласкал его! Это было отвратительно!
Глаза Нарциссы немного расширились, и она посмотрела на Ориона с тревогой в глазах:
-Он ласкал тебя? – шепотом спросила она.
-Да! Нет, нет! Он не делал этого! – срывающимся голосом ответил Орион, сконфуженно качая головой, - Он просто спросил мен кое о чем. Он не соблазнял меня!
-Нет, он делал это!- с яростью поправил Драко, - А ты имел ничего против! Ты сам чуть не начал ласкать его!
Глаза Орион испуганно расширились, и он ответил с отчаянием в голосе:
-Я не хотел прикасаться к нему! И он не соблазнял меня! Он просто играл с моим сознанием!
-Ты наслаждался этим? – зарычал Драко, сердито хватая Орион за плечи, - Ты наслаждался его прикосновениями?
- В его действиях не было ничего такого!
-Хватит, Драко! – прервала их спор Нарцисса, - Оставь его в покое.
Драко послушно отпустил своего друга и отошел назад, упрямо скрестив руки на груди и продолжая посылать всем яростные взгляды, а Орион нервно перетаптывался на месте.
-Что Темный Лорд делал с тобой, Орион? – спокойно спросила Нарцисса, мягко приподняв лицо Ориона за подбородок.
Посмотрев в голубые глаза, искренне интересующиеся происходящим, Орион сказал:
-Ничего. Он ничего не сделал. Просто задал несколько вопросов и погладил по щеке. Но это было сделано для того, чтобы припугнуть меня и получить ответ на заданный вопрос.
Драко насмешливо фыркнул, но никак не прокомментировал.
-Очень хорошо, - подвела итог Нарцисса, - Идите спать, оба.
Когда мальчики ушли, она повернулась к мужу, уже полностью контролируя себя, и с достоинством спросила:
-Что случилось, Люциус? Темный Лорд на самом деле заинтересован в Орионе?
-Он выказал интерес, касательно могущества Ориона и его способности говорить со змеями. Кроме того, он хочет решать, на ком будет жениться мальчик, ровно ответил Малфой.
-Но интересуется ли он им лично для себя? – нахмурившись, спросила Нарцисса.
-Как возможным любовником? - увидев подтверждающий кивок Нарциссы, Люциус ответил, - Я не знаю. Он не упоминал ничего подобного и не делал никаких намеков. Ну, у него и раньше были любовники, он ценит красоту и силу, как у Ориона.
-Орион слишком молод, - сказала она, с оттенком опасения в голосе, - Темный Лорд не может интересоваться им в таком ключе, Люциус. Мы должны защитить его.
-Если Темный Лорд захочет его когда-нибудь, - холодно сказал Люциус, -то мы ничего не сможем с этим поделать.
Глаза Нарциссы сузились. Стряхнув с одежды невидимые пылинки, она пристально посмотрела на своего мужа:
-У нас есть другие варианты. И разве ты не сказал ему, что хочешь составить брачный контракт между Орионом и Драко? Он должен понимать, что не может вмешиваться в это, только ради удовлетворения своего мимолетного интереса.
-Он знает о предполагаемом союзе, - холодно проговорил Люциус, - но никак не отреагировал на это. Я не думаю, что Темный Лорд серьезно заинтересован в мальчике.
-Но что если так? – сказала Нарцисса спокойным голосом, маскирующим ее тревогу, -Может он хочет Ориона для себя? Может быть, он не собирается поддержать союз между Драко и Орионом.
Люциус небрежно махнул рукой, - В прошлом у Темного Лорда было множество любовников, и он никогда не высказывал желание жениться на ком-либо из них, Цисси. Он использовал их, а потом выбрасывал , как ненужную игрушку. Он всегда считал, что равных ему людей нет, и он никогда не вступит в брак, пока не найдет такого же, как он сам. А также он знает, что союз между Драко и Орион произведет на свет могущественного наследника. Я уверен, что он не будет вмешиваться в происходящее.
-Ты должен получить его разрешение, - проговорила Нарцисса, не убежденная словами мужа, - Только так мы можем быть уверенными. Если он согласится, то ты должен тонко намекнуть ему, что Орион не будет иметь права на любовников. Я не хочу, чтобы Темный Лорд использовал мальчика для удовлетворения своих желаний. Лорд не считает, что должен быть нежным со своими любовниками, Люциус.
Люциус приподнял брови и холодно сказал:
-Цисси, Темный Лорд видел Ориона с вампиром. Он знает, что Орион позволено быть с другими, пока не будет заключен брак.
-Орион с Лезандером друзья, но, насколько мне известно, они пока не любовники. Ты сообщишь ему об этом, Люциус. Ты должен поставить его в известность, что Ориону не допускается иметь любовников, - она посмотрела мужу в глаза, - Или ты хочешь, чтобы твоего племянника использовали в подобных утехах? Разве ты не заботишься о нем, дорогой? О нем и о нашей репутации?
Ее слава, казались задели Люциуса за живое, мышцы лица одеревенели и он сжал кулак, прежде чем равнодушным тоном ответить:
-Мне не все равно, Цисси, и я буду защищать его изо всех сил. Но я мало что могу сделать против Темного Лорда, если тот захочет взять Ориона в постель, пока он не сочтен браком. Я буду отговаривать его от этого, как могу, но пока я не вижу никаких знаков, что Лорд собирается это сделать. И скажу ему то, что ты только что сказала мне.
Нарцисса удовлетворенно кивнула и, поцеловав мужа в щеку, направилась в свою спальню.
________________________________________
Орион устало упал на кровать. Он не понимал, почему Драко так разозлился. Орион понял бы это, если бы изначально он не возражал против внимания Воландеморт, но ведь ничего такого не было. И вообще Лорд не соблазнял его, ему нужны были лишь ответы, а для их получения он может задействовать все способы. Но зачем он хотел узнать, почему Орион дрожит? Все это было очень запутано. Воландеморт никогда не делает ничего просто так, и все его действия так неожиданны. Орион сам не понимал, почему шипение Темного Лорда оказало на него такое влияние. Такого раньше не было, хотя раньше Воландеморт и не говорил с таким интонациями и с таким значением. Орион устало вздохнул и протер глаза.
Орион решил посоветоваться с человеком, которому он может доверять. Быстро наложив заглушающие заклинания, он вытащил медальон из чемодана и улегся обратно на кровать.
-Как тебе матч?- спросил Том, как только медальон был открыт.
-Отлично. Ирландия выиграла, хотя снитч поймал Виктор Крам. Никто этого не ожидал, - улыбнулся Орион, затем продолжил, -После игры мы обнаружили Барти Крауча младшего. Видимо пожиратели смерти не освободили его еще.
-Это тот маг, которого держал под империусом собственный отец? – спросил Том.
Орион кивнул:
-Да. Кажется, он был любимцем Темного Лорда во время первой войны. При помощи Барти, мне и Драко пришлось перенестись к Темному Лорду, так как Крауч младший вызвал черную метку, а это привело к тому, что чиновники министерства прочесывали лес в поисках виновного.
Том, выслушав ответ, пристально посмотрел на Ориона своими темно-синими глазами и догадливо заключил:
-Когда ты был у Темного Лорда, что-то произошло, и ты хочешь спросить меня об этом. Рассказывай.
-Ты так хорошо меня знаешь. Я удивляюсь как это у тебя получается, - усмехнулся Орион.
-Мы с тобой стали общаться, когда тебе было одиннадцать, Орион, так что в этом нет ничего удивительного, - усмехнулся в ответ Том.
-Да, это правда. Время пролетело совсем незаметно, - тепло улыбнулся Орион, - ты знаешь, что ты мой старинный друг. (Можешь подумать, как лучше сказать? а то меня это немного напрягает. В оригинале oldest friend )
-Да, но это совсем не то, если бы я сам познакомился с тобой. Я почти твой пленник и был вынужден терпеть твою болтовню на протяжение нескольких лет. Ах, как незавидна участь портретов, - в притворном отчаяние сказал Том.
Орион легко засмеялся:
-Тебе бы было скучно без меня, Том. Что бы делал без меня?
Том ухмыльнулся:
-Наверное, спал и продолжал мирно существовать.
Орион закатил глаза, а Том быстро спросил:
-Что случилось?
Орион не знал, как сказать:
-Э…не знаю, -он нахмурился, -он угрожал научить меня хорошим манерам, а затем заговорил со мной по змеиному, но таким странным тоном, так вкрадчиво. Он сказал, что может пока подождать, ведь это не последний раз, когда он видит меня, да и к тому же я спас сегодня Барти младшего.
-Это все?
Орион заерзал и тихо ответил:
-Нет…э…он спросил меня, почему я дрожу…
-Дрожишь? Потому что он рядом? – приподнял брови Том, на его губах играла победоносная усмешка.
Орион покраснел и нервно проговорил:
-Не из-за него! Ну, не совсем. Это было вызвано тем, как он обращался ко мне и как прикоснулся.
-Он коснулся тебя и ты вздрогнул? Тебе понравилось? – вкрадчиво спросил Том.
Орион еще сильней заволновался и смущенно ответил:
-Он не прикасался ко мне так, как ты подумал. Он просто погладил меня по щеке и по шеи, но только для того, чтобы получить ответы, - Орион нахмурился, - Мне кажется, это была особого рода игра с сознанием, -он перевел взгляд на Тома, - Лорд часто так делает?
Том понимающе и в тоже время лукаво ухмыльнулся:
-Только с теми, кто ему нравится.
-Чушь. Он также касался Беллатрикс и Барти, и это вовсе не потому, что они ему нравятся. Лорд воспринимает их, как питомцев. Если он имеет такие же планы в отношении меня, то может забыть о них. Я не подчиняюсь и не собираюсь пресмыкаться перед ним, как другие его последователи, восхваляющие его.
Том внимательно посмотрел на него и самодовольно спросил:
-Но ты не ответил на главный вопрос. Тебе понравилось? Если его прикосновения заставили тебя дрожать, то это явно показывает, что тебе нравится его внимание.
-Не обязательно. Это просто было неожиданно и все. В одну минуту я ожидаю, что он подвергнет меня круциатусу, а в другую он начинает шипеть с такими интонациями и ласкать меня. Конечно, я вздрогну! Этот мужчина совершено безумен! – резко ответил Орион.
-Конечно нет, -фыркнул Том, - Он прекрасно знает, что делать.
-Вот это то меня и беспокоит, - осторожно ответил Орион, - Он что-то планирует, и я не хочу быть его пешкой.
-Ты опять отклоняешься от моего вопроса. Понравилось тебе или нет? – лукаво улыбнулся Том.
-Да, хорошо! Мне понравилось, как он говорил со мной и как прикаался ко мне! Но я не позволю ему манипулировать мной подобным образом! Если он ожидает, что я превращусь в слугу, с радостью приклоняющуюся перед ним, только из-за того, что он оказал мне пару знаков внимание, не искренних к тому же, то он сильно ошибается! – с отчаянием признался Орион.
-Почему ты считаешь, что его ласки и внимание неискреннее? – возразил портрет.
Орион хмыкнул:
-Ну..Темный Лорд никогда не делает без выгоды для себя, он порочный, коварный и жестокий. Мягкость давно ушла из его действий и мыслей и была заменена подозрительностью и осторожностью.
Том хмуро на него взглянул:
-Он может быть таким, но это не означает, что его интерес не искренен.
-Но что он хочет от меня? Почему он так поступает? – нахмурившись, отчаянно спросил Орион.
Том поднял брови и спокойно ответил:
-Я думал это очевидно, - затем после небольшой паузы продолжил, - Он хочет тебя.
Брови мальчика удивленно поползли вверх и он нервно уточнил:
-Хочет меня для чего?
Том зло ухмыльнулся:
-Это будет для тебя открытие…и наслаждение.
Орион растерянно замер, но настойчиво спросил:
-Для чего я ему нужен, Том?
Но тот отказался, как либо объяснять свою слова, просто смотря на Ориона с довольной усмешкой.
Орион захлопнул медальон и убрал его обратно в чемодан, снова наложив охранный чары. Во сне Ориона преследовали алые глаза и вкрадчивое шипение.
________________________________________
Был конец августа, когда Орион убедил Люциуса сходить в Косой переулок, чтобы купить новую палочку. Орион читал, что во время Турнира Трех волшебников проводят осмотр палочек, а он не хотел, чтобы кто-нибудь знал из чего состоит его собственная. Грегорович говорил, что она особенная и Рагнарок советовал никому не рассказывать о двойной основе палочки, поэтому Ориону необходима еще одна. Кроме того, две палочки - это преимущество. Можно научиться колдовать левой рукой, что очень поможет в дуэли. Хотя Орион прекрасно понимал, что его новая палочка не будет такой мощной и так хорошо подходящей его магии, как нынешняя. У волшебников, как правило, всего одна палочка, и они редко приобретают вторую.
Когда они вошли внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Орион шагнул вперед, в то время как Люциус остался позади. Тысячи узеньких коробочек, выстроились вдоль стен от пола до потолка.
-Добрый день, - послышался тихий голос. Из тени вышел старичок с широкими голубыми глазами, ярко сверкавшими в полутьме. Он с любопытством посмотрел на мальчика, - Кто ты такой?
-Орион Блэк, - спокойным голосом ответил тот.
Олливандер изучал Лицо мальчика и его глаза на мгновение незначительно расширились, прежде чем снова принять спокойное выражение.
-Мне жаль твоего отца. Помню, как он в первый раз пришел ко мне в магазин. Он выбрал бук, 13 дюймов, очень гибкая, отлично подходит для трансфигурации и чар. Жаль, она был сломана, когда его отправили в Азкабан. Хотя, что я говорю, палочка выбирает волшебника, а не наоборот.
Орион кивнул . Он уже знал это.
-Хм, - задумчиво сказал Олливандер, пробегаясь по Ориону изучающим взглядом. Он вытащил длинную рулетку с серебряным кончиком, - Итак, какой рукой вы колдуете?
-Мне нужна палочка для левой руки, -ровно ответил Орион.
-Очень хорошо. Вот так, - мастер измерил Ориона : сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, колена до подмышки и окружность головы.
После того, как измерительная процедура закончилось, Олливандер принес несколько коробок, а когда ни одна не подошла снова сходил внутрь магазина, -Интересно, если она выберет вас. Необычное сочетание, остролист и перо феникса, 11 дюймов, очень гибкая, прекрасная палочка.
Орион взял взял палочку, которую протягивал ему Олливандер. Его пальцы потеплели. Он поднял палочку над головой, со свистом опустил ее вниз, разрезая пыльный воздух, и из палочки вырвались красные и золотые искры, яркие, как фейерверк.
Мастер пристально посмотрел на него и перевел свой пристальный взор на лоб. Орион напрягся, когда понял, уда направлен его взгляд. Возможно ли, что у этого человека в предках были магические существа? Это объяснило бы его странные глаза. Он мог видеть сквозь скрывающие чары? Орион скрытно достал палочку.
-Я так и думал. Я помню каждую палочку, что я продал, м-р Блэк. Случилось так, что феникс, чье перо в вашей палочке дал еще одно, которое стало основой для другой. Это весьма интересно, что именно эта палочка выбрала вас, когда ее сестра оставила вам этот шрам.
Еще до того, как Олливандер закончил фразу, Орион обернулся и оглушил, стоящего сзади Люциуса, а затем нацелил новую палочку обратно на мастера.
На удивленно приподнятые брови волшебника, он строго сказал:
-Вы знаете, кто я.
-Я действительно знаю, -ответил Орион, -Хотя меня удивляет ваша схожесть с Блэками. Ваша мать точно была Лили Поттер?
Орион кивнул и мрачно сказал:
-Мне жаль, но я не могу позволить вам говорить об этом с кем-либо еще.
-Я не буду..
-Вы хотите сказать Дамблдору, - сурово возразил Орион.
Олливандер немного помолчал, а потом сказал:
-Он мог бы помочь тебе. Дамблдор должен знать. Он ищет вас..
У Ориона не было необходимости дослушивать. Это была ошибка Олливандера. Он быстро оглушил его, а затем, наклонившись, посмотрел в жуткие глаза, которые остались открыты. Направив палочку, Орион сосредоточился на воспоминаниях , которые ему нужно было стереть. Мастер изумленно посмотрел на него еще в самом начале, а значит, он увидел его шрам, как только Орион вошел в магазин. Ему нужно удалить все воспоминания об их встречи, Олливандер ничего не вспомнит. Сосредотачиваться стало труднее и Орион, взмахнув палочкой, произнес:
-Obliviate!
В его сознание проносились воспоминания, которые он разрушал и, увидев последние, Орион закончил заклинание. Он поднялся и взмахом палочки, отправил все коробки на места. Если когда-нибудь Олливандер обнаружен пустую коробочку из-под палочки феникса, то сильно удивиться, но не узнает правду. Правда остается проблема, когда будет осмотр палочек на Турнире. Скорее всего, это задание будет возложено на плечи Олливандера, а он вряд ли не узнает свою работу. Ладно, об этом Орион подумает, если войдет в участники.
Он повернулся обратно к Люциусу и удалил последние воспоминания, касающиеся палочки Ориона и его шрама. Когда все было закончено, он наколдовал Ennervate.
Люциус очнулся и Орион помог ему подняться.
-Что случилось? Как я оказался на полу? – холодно потребовал ответа Люциус.
Орион невинно посмотрел на него и, как можно искреннее сказал:
-Мне жаль. Кажется, я не понравился палочке. Произошел странный взрыв, и вы упали. Мне кажется, вы ударились головой. Вы в порядке?
Люциус прищурился, но спокойно сказал:
-Не беспокойся. Я в порядке. Где Олливандер? – закончил он, осмотревшись вокруг.
Олливандер все еще лежал оглушенный за прилавком, поэтому Орион ответил:
-Он пошел во внутрь магазина. Он сказал, что ему надо что-то закончить. Я уже заплатил. Я нашел палочку, подходящую мне.
-Очень хорошо, пошли, - скомандовал Люциус.
Орион кивнул и прежде чем закрыть дверь магазина послал безпалочковый Ennervate Олливандеру.
Он шел по Косой алее, размышляя о своей новой палочке. Это было действительно неожиданно. Олливандер сказал, что палочка Воландеморта сестра-близнец и именно эту палочку Лорд использовал, чтобы наслать на Ориона Avada Kedavra. Проклятие, создавшее между ними связь. Поэтому палочка выбрала его? Палочки близнецы выбирали магов, похожих друг на друга, со схожей магией и силой. Палочки признали сходство между ними. Орион нахмурился. Как он похож на темного Лорда? Почему их магия схожа?
________________________________________
Орион радовался встрече с друзьями на праздничном пиру в Дурмстранге. Они оправятся в Хогвартс в конце октября, так что у них было еще два месяца занятий в Дурмстранге.
Все рассказывали, как они провели летние каникулы. И Эвандер, с весельем смотря на Ориона, сказал:
-И наш друг впервые в жизни напился на свое четырнадцатилетние. Это было так забавно!
Калипсо поддержала веселье:
-Он вел себя, как дурак! Действительно, Орион, ты не должен больше так пить, -смеясь, посоветовала она, - Ты улыбнулся Темному Лорду и помахал лорду Малфою, я была уверена, что он накажет тебя!
Все засмеялись, а Лезандер сердито посмотрел на Ориона. Тот же ужаснулся:
-Я улыбнулся Темному Лорду?
Калипсо приподняла брови и немного удивленно спросила:
-Разве ты не помнишь этого? Ты ходил с такой тупой улыбкой на лице.
-Я..я не уверен…я плохо помню… Все поддернуто дымкой,- слегка нахмурившись, взволнованно ответил Орион.
-Ну..ты это сделал, - кратко подтвердила Калипсо.
Орион посмотрел на нее широко раскрытыми глазами:
-И Темный Лорд не проклял меня прямо там?
-Он едва не наложил на тебя crucio в середине танц-плашадки, - усмехнулась Калипсо.
Орион покачал головой и с тяжелым вздохом сказал:
-Я не могу поверить, что улыбнулся ему! Что заставило меня это сделать? Я не могу представить себе человека, который улыбался Темному Лорду и остался жив.
Калипсо закатила глаза:
-Не драматизируй. Естественно, он не нападает на всех, кто ему улыбается.
Орион насмешливо фыркнул:
-Я уверен, этот человек счел бы это оскорблением.
-Чепуха. Готова поспорить, что многие ведьмы и колдуны улыбались ему, чтобы привлечь его внимание и вряд ли он возражал такому вниманию. Он очень интересный и привлекательный мужчина, так что у него должно быть много поклонников.
-Я уверен, что я не улыбался ему с целью привлечь его внимание! – отрезал Орион.
Калипсо приподняла брови:
-Я знаю, что ты этого не делал. Ты был просто пьян, что вызвало приступ счастья и глупости.
Все засмеялись, только Лезандер продолжал сидеть с каменным лицом.
Орион кивнул и с трудом подавил желание постучаться головой об стол. Он улыбался Воландеморту? Он УЛЫБНУЛСЯ? Он точно больше никогда не будет пить.
После окончания трапезы Вагнаров попросил остаться студентов, отобранных в делегацию. Студенты поспешили исполнить просьбу, сгруппировавшись вокруг директора.
-Как вы знаете, мы отправимся в Хогвартс 30 октября. Я буду с вами на протяжение всего турнира. К сожалению, образование в Хогвартсе не дотягивает до наших стандартов, поэтому вы при помощи порт-ключа будет посещать классы, которые в Хогвартсе не преподаются, -затем, переведя взгляд на Калипсо, Лезандера и Ориона, дополнил, - Вы перешли на четвертый курс Гидры, поэтому вы будете возвращаться сюда для обучения следующим предметам: Темные Искусства, Трансформация человека, Создание темных артефактов и Окклюменция с легилименцией, - Вагнаров также объяснил другим студентам, какие предметы они будут посещать, - Вы будите ходить на занятия со слизеринцами и проживать рядом с ними. Выбранные чемпионы от Хогвартса и Шармбатона освобождаются от экзаменов, но это не распространяется на нашего. Участие в турнире никак не должно повлиять на вашу успеваемость. Я ожидаю отличных результатов и никакие оправдания приниматься не будут. Так же вы должны вести себя образцово. С гордостью носите форму Дурмстранга и следуйте всем нашим правилам, тот, кто будет портить репутацию нашей школы, будет немедленно отправлен обратно. Вы не сможете практиковать темные заклинания в Хогвартсе, но на нашем корабле, в соответствие с датским законодательством, это возможно. После долгих переговоров было достигнуто соглашение, по которому нам разрешается применение темной магии на этапах Турнира, за исключением непростительных, - директор обвел всех присутствующих холодным взглядом, - Вопросы есть?
Калипсо подняла руку и спросила:
Да, Директор. Мне хотелось бы знать, будут ли применены возрастные ограничения?
Вагнаров усмехнулся:
-Трое из десяти наших конкурсантов четырнадцатилетние, нам удалось убедить английское министерство магии установить ограничение возраста для нашей школы, начиная с четырнадцати лет. Таким образом, мисс Розье, я могу заверить вас, что вы сможете подать заявку.
Калипсо просияла, а Орион улыбнулся. Это было здорово! Он до сих пор не решил, подавать заявку или нет, но в Хогвартсе было множество и других вещей, которые его интересовали. Но зато теперь он точно знал, что может это сделать. И Драко точно порадуется, когда узнает!
Больше вопросов ни у кого не было, поэтому все студенты разошлись. Орион показал жестом, что Лезандер и Калипсо могут уходить, а ему нужно было поговорить с директором.
-Простите меня, директор. Я хотел бы с вами поговорить.
-Конечно, мистер Блэк.
Они присели за ближайший столик.
-Я знаю, что я не могу обучаться некромантии, пока не пройду тест после моего шестого года обучения, но я был признателен вам, если бы вы ответили на несколько вопросов, -сказал Орион.
-Я попытаюсь ответить на ваши вопросы, как можно подробнее, мистер Блэк, если они не требуют разглашения информации, которую может знать только некромант, -строгим голосом ответил Вагнаров.
Орион кивнул:
-Я понимаю, - он немного поерзал и, прикрыв глаза, спросил, -Я хотел бы узнать, возможно ли восстановить души после поцелуя дементора.
Брови директора удивлено приподнялись:
-Мне было жаль услышать новость, что вашего отца подвергли поцелую, мистер Блэк. Это была большая трагедия. Но никто никогда не делал то, что вы спрашиваете. Поцелуй дементора необратим.
Орион нахмурился:
- Но, как я понимаю, душа остается внутри дементора, она не покидает земной плоскости. Так что если схватить дементора, то должен быть способ изъять из него эту душу.
-Теоретически это верно. Душа находится внутри дементора и не покидает землю, пока полностью не растворяется в дементоре. Это обычно занимает десятилетия. Это не просто темное существо, некромант должен быть очень силен. Чтобы схватить дементора и суметь забрать из него душу.
-Что вы имеете в виду, говоря, что это не просто темное существо? – спросил Орион.
-Происхождение дементоров неизвестно. Но наиболее достоверная теория – это что когда-то дементор был очень могущественным некромантом, эволюционирующим в новую форму, когда он достиг небывалых высот в этом искусстве. Видишь ли, взаимодействия с духовным миром необратимы. Немногие владеют достаточной силой и властью, чтобы выжить. Поэтому обучение проходят только те, кто достоин. По той же причине оно засекречено, представь только, чтобы произошло, если все о нем знали, -сделав небольшую паузу, Вагнаров продолжил, - Считается, и я с этим согласен, что дементоры – бывшие некроманты, которые получили больший доступ к данной науке. Они стали жить больше в духовном мире, чем в материальном, смертном. С течением времени потребность в материальной плоскости у них отпала. Взаимодействуя со смертью, они изменились на биологическом уровне, потеряли человечность и приобрели постоянную жажду душ. Дементоры не подвержены времени, говорят, что они бессмертны, вынуждены вечно влачить свое жалкое существование. В то же время они приносят определенную пользу и являются посредниками между плоскостями.
Ориону было немного страшно. Он никогда об этом не читал! Это было фантастично!
-Я вижу, что они должны быть чрезвычайно сильны, но верно ли это, что талантливый и могущественный некромант сможет победить дементора?
-Те, кто осмелился попробовать подобное потерпели поражение, строго сказал Вагнаров, -У дементоров больший запас колдовской энергии, нежели у некроманта, по той простой причине. Что они постоянно взаимодействуют с духовной плоскостью, что поддерживает их силу. В настоящее время, некроманты намного осторожнее, они стараются взаимодействовать с духовным миром не больше необходимого. Чтобы стать по настоящему могущественным некромант должен отрезать себя от материальной плоскости, сознательно обрезать все связи с ней, как тела, так и эмоций. Он должен оказаться в полной изоляции, многие, кто хотят стать некромантами начинают делать это с раннего возраста. Это слишком высокая цена.
Орион был в шоке. Он был смущен, рассержен, мысли разбегались в разные стороны, он злился на весь мир. Если он хочет помочь отцу, то должен отказаться от своей человечности, разорвать контакт со всеми своими знакомыми и полностью погрузиться в искусство, пока не станет достаточно силен. Это ужасно! Готов ли он отдать все, ради того, чтобы вернуть отца? И когда он вернет его, он не сможет быть с ним! Ему придется пожертвовать Сириусом, Ремусом, Драко, Калипсо, Нарциссой, Лезандером, Томом, Вол…Это сложный выбор, но это единственный вариант. Нет, кричало сознание Орион, все должно быть иначе!
Орион покачал головой и умоляюще спросил:
-Есть другой способ? Можно ли стать могущественным некромантом, не отказываясь от контактов с людьми? Не оставляя друзей и близких?
Вагнаров немного печально посмотрел на него, прежде чем тих о сказать:
-Нет. Как вы видите, я изучал это искусство, но не готов заплатить такую цену, чтобы стать настоящим некромантом. Так, я преподаю в Дурмстранге лишь основы, чтобы те, кто достаточно селен, получили возможность следовать по этому пути, если они этого хотят. Это личный выбор каждого. Но вы должны обдумать его. Обратного пути не будет, как только вы выберите путь.
Сердце Ориона ухнуло вниз. Но тут резко пришло воспоминание. Он посмотрел в глаза директору и прошептал:
-А что, если есть способ? Вещь, которая позволит некроманту иметь больше возможностей, чем обычно, без потери человечности?
-Некроманты используют множество инструментов для призыва и открытия врат в другую плоскость, но эти вещи помогают направить силу, а не создают ее.
-Орион покачал головой:
-Я говорю о чем-то более уникальном, - он неуверенно посмотрел на Вагнарова, прежде чем сделал свой выбор,- Я говорю о Воскрешающем камне.
Глаза директора изумленно расширились, и он быстро спросил:
-Откуда вы узнали о нем?
-О нем упоминалось в нескольких книгах. Если соединить всю информацию, то можно предположить, что это будет идеальным инструментом для некроманта.
Вагнаров с опаской посмотрел на него:
-Его существование не было доказано. А даже, если он и существует, то никто не знает его истинной силы и как им пользоваться. Это может быть крайне опасно для неподготовленного человека.
Орион взволновано произнес:
-А что, если существует темный маг, который изучал искусства и некромантию, при этом, не теряя себя, не углубляясь слишком далеко. Если один такой некромант использует камень, и это не будет опасно для него, то он будет иметь силу и знания, чтобы управлять этим.
Вагнаров пронзил его взглядом:
-Если камень существует, и темный маг хочет использовать его, чтобы победить дементора, то он должен стать могущественным некромантом. Без этого никак. Дементор слишком силен, чтобы его смог победить посредственный некромант, даже если он обладает камнем, потому что он не сможет правильно его использовать.
Орион не был в этом уверен, но сказал:
-Я понимаю. Спасибо за откровенность.
Вагнаров ему коротко кивнул и, когда Орион уже встал, схватил его за руку, тихо произнося:
-Будь осторожен, Орион. Я понимаю, чем вызвано твое желание стать мощным некромантом, но не принимай это решение необдуманно. Цена слишком высока.
Орион был поражен, что директор использовал его имя и тем опасением, что светилось в глазах старшего волшебника. Он тепло улыбнулся и ответил:
-Благодарю вас, сэр. Я прислушаюсь к вашим словам.
Он оставил мага за спиной, держа свой путь в библиотеку. Он должен узнать все, что можно о дементорах и некромантах. Ему есть над чем поразмышлять.

Глава 20 После чемпионата мира и некромантия.

Как только они вышли из палатки, их оглушил топот и крики толпы.  Недалеко виднелась группа магов в черных мантиях и серебряных масках, указывающих палочками в небо. В воздухе высоко над ними бились четыре фигуры, корчившиеся в невероятных положени­ях. Пожиратели смерти смеялись над паникующей толпой и явно наслаждались происходящим. Множество палаток на их пути было уничтожено, а те, что еще остались, были в огне.  Отовсюду раздавались крики страха, плач маленьких детей, панические голоса то и дело разрушали царящую тишину ночи.  Ориону показалось, что они в аду.

Нарцисса крепко схватила их за руки и повела к кромке леса, но это было сделать тяжело. Вся паникующая толпа светлых магов двигалась в том же направление, и их беспорядочное движение создавало хаос. Сбоку от Ориона пробежал какой-то маг, при этом сильно толкнув его. Где-то прокричали его имя. Перевернувшись набок, Орион заметил взволнованное лицо Драко, который помог ему подняться.

-Мы потеряли маму, я нигде не вижу ее! – прокричал Драко, стараясь перекричать шум толпы.

Орион осмотрелся вокруг, но заметить Нарциссу не смог. Он крепко сжал руку Драко, который выглядел неважно, его лицо было мертвенно бледным.

-Мы должны добраться до леса! Там с ней и встретимся! Пойдем!- крикнул Орион.

Ему пришлось достать палочку, чтобы понять, куда двигаться и освятить путь. Через несколько минут они достигли кромки леса и вошли под укрытие деревьев, после чего могли спокойно оглядеться. Толпа стала боль­ше; было видно, как министерские волшебники пытают­ся пробиться к пожирателям, но им мешала и толпа, а также их страх попасть в кого-нибудь заклинанием, что могло привести к падению маглов. Драко стоял, тяжело дыша и прислонившись к дереву.  Тем временем послышались шаги, и, обернувшись, Орион столкнулся с Роном Уизли и двумя другими мальчиками, судя по описания Драко, это были Симус Финнеган и ДинТомас.

Драко шагнул вперед ,мгновенно преображаясь из уставшего мальчика в гордого аристократа.

-Полагаю, твой папочка велел вам всем спрятаться? А сам тем временем  кинулся спасать маглов? – насмешливо проговорил он.

-А где твои родители? – яростно ответил Рон, - Там, в масках, я не ошибаюсь?

Орион также следал шаг вперед.

-Следи за своим языком, Уизли. Не стоит делать заявлений, в которых ты не можешь быть полностью уверен, за это можно и поплатиться - сердито сказал он.

-Каждый знает, что его отец гребаный Пожиратель смерти, независимо от того, что он смог избежать Азкабана, - выплюнул Рон.

-С мистера Малфоя были сняты все обвинения.  Он уважаемы и влиятельный член магического общества, - проговорил спокойным тоном Орион, а затем глумливо добавил, -В отличие от некоторых, не правда ли?  Я слышал, твой отец работает в отделе по ограничению применения волшебства к изобретениям маглов. Не тянет на важную работу, не находишь? По-моему мнению скорее жалкую.

Рон покраснел:

-Это лучше, чем отец Пожиратель смерти, который, более чем заслужено получил поцелуй!

Орион выхватил палочку и угрожающе приближаясь, прошипел:

-Никогда не смей так говорить о моем отце, или я заставлю жалеть тебя об этом всю свою оставшуюся жизнь.

Взрыв в лагере и вспышка зеленого света на мгновение осветила деревья вокруг.

Драко утешительно положил руку на плечо Ориону и посмотрел на Дина Томаса:

-Не лучше ли вам убраться отсю­да? Ты бы не хотел, чтобы тебя заметили, верно?

-Что ты имеешь в виду? – смущенно спросил тот.

Драко презрительно фыркнул:

-Неужели не понятно? Они ищут грязнокровок и маглов.  Хочешь покувыркаться в воздухе?  А это непременно произойдет, если вы тот час не уберетесь отсюда.  Хотя… Может не стоит? Будет над чем посмеяться, - язвительно протянул он.

Рон буркнул что-то непонятное, но Финнеган схватил его, Дина  и утащил вглубь леса.

Орион повернулся к Драко и с любопытством спросил:

-Ты предупредил их. Ты не хочешь, чтобы пожиратели смерти нашли Томаса. Почему?

Драко равнодушно пожал плечами и спокойно ответил:

-Мне все равно. Я просто хотел, чтобы они ушли.

Орион кивнул:

-Давай уйдем поглубже в лес, там безопасней, - предложил он.

Они шли некоторое время, когда вдруг услышали голос сбоку от них.

-Morsmordre!

Глаза Орион расширились, когда он увидел колоссальных размеров череп, образованный чем-то наподобие изумрудных звезд, со змеей, высунувшейся изо рта, словно язык. Орион выругался. Никто не должен был подавать Черную метку! Он нахмурился. Здесь не было пожирателей, которые могли бы это сделать, но тогда кто?

Лес вокруг взорвался криками. Обернувшись, Орион увидел ,как вокруг Уизли и его двух друзей, апарировало около двадцати волшебников, тут же прокричавших:

-Stupefy!

Орион толкнул Драко на землю, когда несколько лучей пролетело над ними. Он мог наблюдать за группой волшебников, но их не видели, деревья скрывали их.

Орион видел, как мистер Уизли быстро приблизился к трем мальчикам, при этом крича:

-Стоп! Стоп! Это мой сын!

-Уйди с дороги, Артур! – холодно приказал волшебник с короткими усами.  Это был Барти Каруч старший, - Кто из вас это сделал? Кто из вас подал черную метку?

-Мы ничего не делали! – выкрикнул Рон, -За что вы напали на нас?

-Не лгите! – крикнул Крауч, его палочка по-прежнему указывала на Рона, а глаза горели каким-то нездоровым огоньком, - Вы были обнаружены на месте преступления!

-Барти, -проговорила ведьма в длинном шерстяном халате, - Они дети, Барти, они бы не смогли.

Откуда было выкрикнуто заклинание? – быстро спросил м-р Уизли.

-Вон там, - дрожащей рукой указал Финнеган в направление укрытия Ориона и Драко, - Там был кто-то за деревьями… Он прокричал слово, похожее на заклинание.

Орион не стал дослушивать. Он понял, что где-то здесь должен быть Барти Крауч младший, выпустивший метку, так как другие пожиратели просто не могли сделать этого, ведь Темный Лорд строго настрого запретил подобное.  Орион не мог позволить, чтобы Барти снова схватили, его ждет поцелуй. Никто не заслуживал такой судьбы, особенно если этому можно было помешать.

-Останься здесь, Драко, - прошептал Орион, -Я налажу на тебя чары невидимости. Я скоро вернусь.

Драко покачал головой:

-Орион, не..

Орион не стал дослушивать, а бросил заклинание и увидел, как тот исчез.  Он быстро побежал в указанном направление.  В лесу было слишком темно, и он не мог толком ничего разглядеть. Пришлось применить одно маленькое хитрое заклинание, которому их научил профессор Голмирн на трансфигурации человека. Он приблизительно нашел указанное ранее место., увидев на нем оглушенного домового эльфа Барти Крауча.  Он лихорадочно огляделся и ахнул, когда увидел очертания тела. Это должно быть Барти под невидимкой! Должно быть оглушающи заклинание зацепили его.

Вдруг рядом раздался голос:

-Я так не думаю… Наши оглушающие прошли между деревьями и есть шанс, что они зацепили нападающего.

-Амос, будь осторожней!- предостерег другой голос.

Орион напрягся. Они шли сюда!  Он должен спасти Барти. Но он еще не научился аппарировать, а также нести такой большой груз.  И магам нужно было найти виновного, иначе они будут продолжать искать по лесу.  Он выхватил палочку, которую Барти держал и вложил в руку эльфу. Никто не будет настолько глуп, чтобы поверить, что эльф наколдовал черную метку, но это даст ему фору.  Он оттащил тело мага в сторону и проверил, чтобы никакая конечность не выглядывала, а затем наложил заклинание невидимости на себя.  Сделал он это, как раз вовремя, так как маги вышли на место происшествия.

Заметив очертания оглушенного домового эльфа, они поспешили об этом сообщить:

-Да! Там кто-то есть! Явно без сознания! Это…но…чтоб мне провалиться… - последний выкрик явно показывал, что существо было опознано.

-Кто? Кто это? – послышался голос Крауча.

Орион наблюдал, как один из волшебников поднимает эльфа, палочку и возвращается обратно на поляну.  У Ориона вырвался облегченный вздох. Все получилось. Он уже слышал, как волшебники спорят между собой, что его удивляло, так это то, что нашлись и те, кто доказывал, что все совершенное – дело рук домового эльфа. Крауч на эти предположения вызверился, заявив, что в его доме не обучают тому, как вызывать черную метку. Обратившись к палочке и проверив ее Priori Incantatem, они установили, что именно из нее было выпущено заклинание, а следом за этим установили, что хозяин этой палочки никто иной, как Рональд Уизли.  Тот сразу поспешил сообщить о своей невиновности.

Дальше Орион решил не слушать, схватив Барти, он  поспешил туда, где его ждал Драко.  Он резко обернулся, когда услышал, что к месту, где лежал домовик, кто-то приближается. Орион остановился и, производя, как можно меньше шума, стал наблюдать.  Крауч старший искал своего сына, лихорадочно осматривая округу и периодически проводил вокруг себя руками, помня, что у его сына была мантия-невидимка.  Орион должен был догадаться, что Крауч точно будет знать, кто наколдовал метку, особенно после того, как нашли его домашнего эльфа, который был приставлен к сыну. Ничего не найдя, он негромко ругнулся и пошел прочь.

Орион устало дотащил Барти до места назначения.  Он взмахнул палочкой, отменяя заклинание невидемости, и прошептал:

-Драко?

Он почувствовал, как его схватили за руку и тут же раздался бестелесный голос:

-Да, я здесь.

-Со мной еще один человек, поэтому мы должны подождать, пока все уйдут, и только потом сможем выйти.

-Хорошо, - прошептал Драко.

Орион положил тело на землю, внимательно прислушиваясь к ругани, доносившейся с поляны.  Кто-то снова обвинил эльфа и Крауч кинулся оправдывать свое имя.

-Надеюсь, ты вспомнишь, сколько раз я доказывал за время своей работы, как я ненавижу темные искусства и все с ними связанное, - донеслось особо громкое высказывание.

-М-р Крауч, я никогда не обвинил бы вас в таком деле! – пробормотал Амос, чувствуя себя не в своей тарелке.

-Обвиняя моего эльфа ,вы обвиняете меня, Диггори! – выкрикнул Крауч, - Где бы еще она могла это узнать?

Закончилось тем, что Крауч освободил эльфа, а Рон с его друзьями были отпущены восвояси.  Наконец-то все волшебники аппарировали с поляны, и Орион смог свободно вздохнуть. Взмахнув палочкой, он снял с Драко невидимость.

-Что случилось? Кто вызвал Черную метку? И кто с тобой? – сразу же посыпались на Ориона вопросы.

Орион присел и стащил невидимку с тела Барти, затем повернулся, услышав бурную реакцию Драко, и спросил:

-Ты знаешь кто это? – увидев, как тот отрицательно покачал головой, он пояснил, -Это Барти Крауч младший и именно он вызвал черную метку. Он сбежал из Азкабана, правда я еще не знаю как и когда. Но отец держал его под империусом.  Скорее всего, сегодня Барти смог сбросить заклинание и попытался сбежать. Оглушающие заклинания министерских работников зацепили его.  Я понял это и пошел его искать. Мы должны доставить его к Темному Лорду.

Драко побледнел:

-Может подождем отца? Или выбросим сноп зеленых искр и подождем, когда нас найдет мама?

Орион покачал головой:

-Нет. Мы не знаем, где сейчас Люциус.  Он мог аппарировать отсюда. И мы не можем тащить Барти к палатке, даже если та осталась цела, в чем я сомневаюсь. Нас могут заметить. Бросив зеленые искры, мы можем навлечь на себя нежелательное внимание, а если нас обнаружат в компании пожирателя, да к тому же сбежавшего из Азкабана, то, как ты понимаешь, ничем хорошим это для нас не закончится.

-Но как мы сможем отвести его к Темному Лорду? Да и мама, скорее всего, уже в отчаянии от того, что не может нас найти, - озабочено спросил Драко.

-Мы можем попросить Темного Лорд вызвать твоего отца, он отправит нас обратно домой, так все будут впорядке, - ответил Орион, -Мы можем использовать черную метку Барти, чтобы перенестись к Темному Лорду, только для этого придется привести его в чувства.

-Хорошо, давай сделаем так, - покорно согласился Драко.

-Приготовь свою палочку, и если он начнет сопротивляться или попытается сбежать, то оглуши его, - а затем, обратив свое внимание на лежащего на земле мага, Орион сказал, -Ennervate!

Маг резко очнулся, пытаясь избавиться от руки, мешающей говорить. Его глаза слегка сумасшедшее оглядывали пространство вокруг.

Орион посильнее зажал тому рот и приставил палочку к горлу.

-Не двигайся. Мы здесь, чтобы помочь тебе, - тихо сказал он.

Барти, не вняв словам, стал бороться, и Орион, почти вдавив палочку в горло, прошипел:

- Я сказал, не двигайся! Ты был оглушен, и я помешал твоему отцу найти тебя! Оставайся на месте и не шевелись, иначе я снова тебя прокляну!

Барти взглянул на Орион и что-то пробормотал ему в руку.

Орион подозрительно взглянул на мага перед ним и медленно спросил:

-Если я уберу руку, то ты не будешь кричать? Вокруг еще ходят волшебники, которые могут найти нас, если ты закричишь.

Увидев кивок Барти, Орион убрал руку со рта, но палочку оставил на месте.

-Кто ты? Что случилось? – хрипло спросил Брати.

-Я Орион Блэк, рядом сомной Драко Малфой, - ответил Орион, слегка поворачивая голову в сторону Драко при представлении того.

Округлившиеся глаза Барти перебегали с одного мальчика на другого.

-Где моя палочка? Что вы собираетесь со мной сделать?

-Как я уже говорил, ты был оглушен. Я нашел тебя, укрытого матией-невидимкой, палочку, заимствованную тобой, я вложил в руку домашнего эльфа, чтобы отвести подозрения об еще одном присутствующем. Твой отец искал тебя, но я спрятал тебя и он ничего не обнаружил, а другие волшебники считают, что метку запустил домовой эльф.  Я спас тебя, и теперь ты будешь делать то, что мы скажем, понятно? – спокойным голосом ответил Орион.

-Что ты хочешь? – спросил Барти, нервно проведя языком по губам.

Орион слегка нахмурился, увидев странный нервный тих, но ответил:
-Мы поддерживаем Темного Лорда. С твоей стороны было глупостью запускать черную метку. Мы хотим использовать твою метку и отвести тебя к Темному Лорду. Тебе некуда идти, а мне и Драко нужно покинуть это место.

-Я вызвал Черную метку, чтобы наказать предателей. Пожирателей, которые лишь устраивают шоу, вместо того, чтобы возвратить нашего Господина. Я пошел в Азкабан, вытерпел годы под империусом, а они отреклись от него! Я самый преданный его слуга..

-Хватит! Сейчас это неважно. Лорд вернулся и принял их обратно.  Теперь ты переправишь..

Глаза Барти расширились, и он перебил взволнованным голосом:

-Он вернулся? Мой Лорд вернулся?

Орион разражено ответил:

-Конечно. Ты же должен был видеть, как проявляется черная метка и почувствовать, как она горит, когда Лорд призывал пожирателей.

Барти покачал головой:

-Нет, я смог сбросить империус только в прошлом месяце, и то на малый промежуток времени. Я не знал, что он вернулся! – отчаянно проговорил он.

-Да-да, он это сделал. Ты перенесешь нас к нему? – нетерпеливо спросил Орион. Барти задумался, не зная, как поступить, и Орион, видя это, добавил, -  Только взяв нас с собой, ты сможешь уйти. У тебя нет волшебной палочки, и чтобы перенестись, ты должен воспользоваться одной из наших. Это твой единственный шанс.

Барти снова провел языком, словно змея, и ответил:

-Хорошо. Тогда дай мне твою палочку.

Орион подозрительно посмотрел на мага, затем обратился к Драко:

-Дай ему свою волшебную палочку, Драко.

-Что? Я ни в коем случае не дам ему свою палочку, - возмутился тот.

Орион уже уставший как физически, так и эмоционально, сказал:

-Драко, я лучше в темных искусствах и дуэльном мастерстве, чем ты. И если у нас есть необходимость отдать ему палочку, то сделать это должен ты, так как я лучше смогу нас защитить!

-Это не соответствует действительности. Я так же хорош в темных искусствах, как и ты, - обижено пробормотал он, но послушно отдал палочку Барти.

Орион прижал палочку к шее Барти и ледяным тоном проговорил:

-Не делай глупостей. Я спас твою жизнь. Ты мой должник.

Барти кивнул и Орион помог ему встать. Орион поднял палочку на уровень груди Барти и обнял его за талию.

-Драко, обними его за талию, чтобы он мог аппарировать нас.

Драко послушно выполнил приказ, обхватывая мага с дугой стороны. Барти посмотрел а них, а затем оголив левую руку, направил палочку Драко в середину черной метки.

Орион испытал уже знакомое чувство, будто его пропустили через очень тугой резиновый шланг. Первым, что они увидели, аппарировав по черной метке, была стена покрытая панелями из красного дерева. Орион быстро оглушил Барти, и тот с громким стуком упал на пол. Орион резко обернулся, услышав, как от куда-то сзади холодный голос  произнес Crucio. Не задумываясь, он рванул Драко за руку и повалил на пол.

-Стоп! Это Орион Блэк и Драко Малфой! Остановись! – прокричал Орион, прикрывая друга.

Пролетело еще одно заклинание, но продолжения не последовало.

Орион с раздражением поднялся. Воландеморт стоял за большим письменным столом, нацелив палочку на прибывших.  Его глаза злобно сощурились, а вся фигура просто излучала волны ярости.

Пронзив Ориона взглядом, он прошипел:

-Что это такое? Как вы попали сюда?

Забрав обратно свою палочку у Барти, Драко осторожно поднялся и нерешительно перевел свой взгляд на Лорда.

А Орион тем временем отчистил свою одежду от пыли и грязи:

-Это Барти Крауч младший, - раздраженно ответил он, кивком указывая на тело, валяющееся у его ног, - Он смог освободиться от проклятия отца и решил сбежать после квиддичного матча, заодно продемонстрировать свою преданность вам, вызвав черную метку! Его почти обнаружили, и мне пришлось спасти его!

Воландеморт приподнял брови и посмотрел в направление Барти, а затем снова перевел свой взгляд на Ориона:

-Что за бессмыслицу ты говоришь, мальчик? Объясни нормально, если не хочешь испытать на себе круцио.

Орион обижено надулся, но спокойно пояснил:

-Барти присутствовал на чемпионате мира под мантией-невидимкой в сопровождение домашнего эльфа. Он сумел сбросить империус и украсть палочку. После окончания матча, когда несколько пожирателей решили устроить вечеринку, - он бросил на Воландеморта недовольный взгляд, - Барти вызвал черную метку. Министерские работники, аппарировав на место преступления, сразу бросили оглушающие заклятия. Я и Драко прятались в это время в лесу. Я подозревал, что Барти где-то рядом, так как заметил кражу палочки, поэтому пошел его искать. Он и домовик попали под случайные заклинания. Найдя их, я вложил украденную палочку в руки домового эльфа, а потом, посильней закутав Барти в невидимку,  оттащил подальше в лес, - он ненадолго замолчал, но потом добавил, - Служащие нашли эльфа с палочкой и посчитали, что это именно он наколдовал черную метку. Крауч старший, зная про сына, направился его искать, но не нашел. Я же вместе с Барти вернулся к Драко. Так как мы не знали, где Люциус и Нарцисса, нам пришлось привести в себя Барти и попросить его перенести к Вам.

-Какие захватывающие приключения, - усмехнулся Воландеморт.

 

Орион, скрестив руки на груди, угрюмо усмехнулся:

-Это точно, ведь нет ничего лучше, чем спасать фанатичных Пожирателей смерти, попавших в неприятности из-за собственной глупости.

-Ты мог бы оставить его там, - холодно прокомментировал Воландеморт.

-Если бы его нашли, то подвергли бы поцелую дементора. Я не хочу, чтобы его применяли к кому-либо еще. И вообще, теперь к тебе вернулся верный слуга, -нахмурившись,  ответил Орион.

-И то верно, - сказал Воландеморт, приближаясь к валяющемуся Барти, - Ennervate! – наколдовал  он. Очнувшись и увидев Темного Лорда, Барти бросился к нему в ноги.

-Мой Лорд, мой господин, -горячо проговорил он, -Вы вернулись!  Я всегда знал, что вы были слишком могущественны, чтобы умереть! Я знал, что вы вернетесь к нам!

Воландеморт холодно улыбнулся и погладил Крауча по голове.

Орион с отвращение посмотрел, как Барти подставляется под руку, прося еще. Драко тоже завозился рядом, и Орион вопросительно посмотрел на него.

-Я подумал о маме. Надеюсь с ней все в порядке, -шепнул Драко.

Орион кивнул и повернулся к Темному Лорду и его послушному питомцу.

-Извините, что мешаю вашему воссоединению, но могли бы вы вызвать Люциуса, чтобы я и Драко смогли уйти? – ледяным тоном спросил он.

Барти яростно посмотрел на него и сердито проговорил:

-Дерзкий мальчишка! Как ты смеешь обращаться к Лорду в таком..

-Воландеморт прервал его взмахом руки, обращая взор своих алых глаз на Ориона:

-Да, он довольно наглый. Может стоит научит его хорошим манерам?

Драко застыл, как статуя, а Орион перехватил палочку. Пусть только попробует, - подумал он, - мне уже достаточно впечатлений для одного вечера.

Воландеморт усмехнулся Ориону и вкрадчиво прошипел на языке змей:

-<i> Но возможно, я мог бы оставить это удовольствие на следующий раз. В конце концов, ты помог сегодня мне. А я уверен, что в будущем у меня еще появиться возможность.</i>

Орион вздрогнул от тона голоса. Он не был уверен, что правильно воспринимал слова Лорда, но эта манера речи…Воландеморт использовал змеиный язык, как искушение...во всяком случае, Орион воспринимал его именно так. А еще этот взгляд… Как у хищника, в его глазах святилась власть, и они пристально следили за Орион