Про чай. Для. Начало.
Можно пытаться запутаться во времени, чуть поспешить, кого-нибудь на пути уговорить, поторопить, можно бежать, скользить и чуть ли не падать… Можно, наоборот, задерживаться изо всех сил, старательно останавливаясь на каждом перекрёстке, незапланированно зайти в магазин и придирчиво, крайне неторопливо выбирать там сладости, а потом ещё шагать так неспешно, мелким прогулочным шагом, вдыхая полной грудью игривый ветер с лёгким привкусом капели и приближающееся весны и так по-ребячески размахивая сумкой…
В общем, можно много чего делать, пытаясь добиться внезапности. Подкрадываться неожиданно, со спины, даже дыхание задержав, то есть не выдавая своего появления ровным счётом ничем. Но в любом случае ответ – ответ в форме короткого, небрежного вопроса – будет одним и тем же.
– Чаю?
И хоть при этом ты почему-то упрямо делаешь вид, что заварил его исключительно потому что сам захотел пить и вообще-то никого не ждал, но слишком большой чайник, заметно курящийся ароматным паром, и явно больше одной чашки (предусмотрительно только-только прополосканные под горячим краном, чтобы кипяток остывал не так быстро, и теперь стоящие вверх донышком на своих блюдцах) выдают тебя с головой. Ты действительно не ждал, не надеялся и даже не верил. Ты знал, когда именно я вот так внезапно приду к тебе в гости. Даже несмотря на то, что я сам практически никогда этого не знаю.
– Да, конечно. С удовольствием.
И тогда ты, конечно, начинаешь разливать чай.
Точными движениями берёшь и переворачиваешь чашки, походя смахивая мизинцем оставшиеся на краях капли воды, и ставишь их обратно на блюдца – ровнёхонько по центру, потом чуть наклоняешься, забавно, символически, совсем немного хмуришь брови и слегка поворачиваешь одну из чашек вокруг своей оси – градусов на десять, не больше, добиваясь идеально симметрии и того, чтобы узор на боку чашки оказался точно напротив аналогичного на блюдце. Это принципиально, это – неотъемлемая часть ритуала.
Только после этого ты наконец берёшь в руки чайник – тремя пальцами правой руки за выгнутую ручку, в то время как средний и безымянный левой мягко ложатся на крышку по обе стороны отверстия для пара.
Ты тонкой струйкой наливаешь чай, но при этом ты почему-то не держишь чайник неподвижно, а описываешь им круги так, что горячий янтарный напиток льётся точно по краешку чашки, но ни каплей не проливается мимо. Вокруг первой чашки таким образом ты успеваешь описать два полных оборота, но вторая стоит немного дальше, и тебе приходится к ней наклоняться, а когда от этого тебе на лицо падает одинокая прядь и тебе приходится отвлечься на прятание её обратно за ухо, вторая чашка наполняется быстрее, всего за три пи радиан.
Я подозреваю, что из-за этих манёвров чай получается разным на вкус, но попробовать и убедиться в догадке ты мне не даёшь, неизменно протягивая именно первую чашку и одновременно с этим добавляя во вторую две ложечки – разных ложечки, это тоже принципиально – сахара. И, несмотря на то, что из твоих рук я принял бы не только сладкий чай, но даже кофе (а я его не люблю – я просто не умею его готовить), мне не приходит в голову спорить с твоим выбором.
Дальше будет. Лучше.