Третьяковка. Там меня еще не видели, как ни странно. Все мои прошлые посещения столицы никак не охватывали ее культурно-исторических маршрутов. Все как-то недосуг. Вот уже год как тут пытаюсь жить, а никак не найду в себе желания поинтересоваться общей историей города, где, кстати Александр Сергеевич родился и вообще, происходило много всяких важных событий. Это не то, чтобы недальновидно, а даже как-то и неприлично.
В Третьяковку шла с заведомо скептической мыслью. «Ну чего я там увижу того, чего не видела в питерском Русском Музее!» Оказывается, я себе еще со школы придумала себе какую-то невразумительную антипатию. Слишком часто я видела репродукции Третьяковки в школьных учебниках и на коробках с конфетами. По первым приходилось писать сочинения, вторые мне собирала бабушка, когда я приезжала к ней на каникулы и их надо было есть. Да. Кто из нас не писал сочинения по сюжету картины «Дочь советской Киргизии» и не разворачивал пресловутого «мишку»?
Истории живописи меня стали воспитывать на материале старой голландской школы. В детстве нас часто вывозили в Дрезденскую галерею и подолгу расписывали историю того или иного шедевра. Особенно я любила Вермеера, которого в Дрезденской галерее очень много. Помню, «Венера» Джорджоне повергла меня в эстетический шок, а о Рафаэле сложилось впечатление, что мастер писал ярко и громко. Сикстинская Мадонна, около которой я стояла минут 20, задрав голову, поражала своим монументализмом.
Потом, лет в 20 я добралась до Эрмитажа. С тех пор в каждый свой приезд в Питер при любых обстоятельствах (пусть даже времени нет или все мои спутники против) я иду туда. У меня есть любимые картины, которые «зацепили» меня сразу и навсегда. «Завтрак» Хеды и пейзажи Гейнсборо. Впрочем, чего уж там говорить. «Блудный сын» тоже заставляет меня замереть на несколько долгих минут. Как представлю себе как великий Рембрант дробил стекло…Останавливаясь около «Данаи» думаю о том, что ее 12 лет восстанавливали после вандального акта и пытаюсь найти следы от серной кислоты. Однако, шедевры это шедевры о них никто не спорит. Мне кажется, что люди воспринимают их больше с точки зрения их «шедевральности». Хотя, может быть я и ошибаюсь. Я например, не люблю «Последний день Помпеи». Огромная картина висит в довольно маленькой комнате. Она гнетет и нависает. И вообще, не очень то я Брюллова. А вот портрет актрисы кисти Гойя!
В Третьяковке такое же странное впечатление на меня произвела «Явление Христа народу». В свое время я рассказывала историю художника Иванова на каких-то экзаменах и очень хотела посмотреть оригинал. Я знаю, что он сделал более 600 эскизов к «Явлению». Этих эскизов с лихвой хватило и Третьяковке и Русскому музею. Но признанный (и неоконченный) оригинал висит все же в первой. У Иванова больше всего понравились итальянские пейзажи. Город Субиаки изнывающий под злым жарким солнцем, сюрные Понтийские болота и следы тысячелетних извержений Везувия…
По залам я ходила часа три. Все думала, а какой картине я смогу вернуться еще раз. Ну наверное к акварелям Кипренского, которого так любил Пушкин, наверное к поразительному Врубелю и на свое удивление поняла, что уж точно вернусь к Перову. Его «Зимние крестьянские похороны» заставили вздрогнуть. Еще застряла около картины Максимова «Все в прошлом».
Одно отрицательное впечатление – это чертовы экскурсоводы....Бог мой, чего они только не городят!