" Дольмен с. Хамышки — находится на живописной поляне левого берега р. Белой, перед въездом в с. Хамышки, у подножья г. Монах. Впервые был описан Е.Д. Фелициным в 1904 г. Представляет собой полумонолит — песчаниковая глыба длиной свыше 11м, шириной до 2,5 м и высотой 2,5 м. Фасадная часть ориентирована на юго-восток. В середине выдолблено корытообразное углубление. На внутренней стенке сохранились наскальные рисунки-петроглифы".
По описанию, найденному в сети, дольмен должно было быть видно с дороги. По информации, полученной от смотрительницы музея, он был похож на расколотый камень и стоял в одном из крайних огородов села.
Единственный местный житель хоть и был сам по себе весьма харизматичен и чрезвычайно вежлив, но не смог пролить свет ни на местоположение дольмена, ни на происхождение названия горы.
Монах «анфас» очень скоро был нами замечен, и в происхождении названия мы разобрались. Исследование огородов уже подтолкнуло нас к решению расслабиться и прекратить поиски, как вдруг мы заметили внушительный камень в самом углу огороженной территории. Стоило нам приблизиться к забору, тут же за нашими спинами раздался скрипучий голос старушки. « Что вам здесь нужно? Это частная собственность!» Обладательнице голоса было примерно за восемьдесят, голова её была повязана белым платком, и появилась она так неожиданно с тыла, что невольно возникло впечатление материализации из воздуха. Я с интересом стал вглядываться в загадочную фигуру, она, ведь, легко могла оказаться призраком. Вежливо объяснив ей, что мы никого не хотели потревожить и не собиралась посягать на её собственность, я спросил, не являлся ли заинтересовавший нас камень дольменом. Старушка затараторила без остановки, как будто читала текст. «Дольмен разрушен, около него табличка стоит. Хотите дольмены посмотреть – езжайте в Ходжох или в Гузерипль. Там к ним экскурсии водят. А тут смотреть нечего». Мы сделали вид, что удаляемся, потеряв интерес. Сами же прошли вдоль изгороди и увидели в глубине необъятного покоса тот санный дольмен, отмеченный табличкой.
Худенький забор в этом месте пережил уже не один ремонт. Другие обладатели подобных достопримечательностей просто берут деньги за вход в их огороды, а эта старушка совершенно бесплатно находилась в постоянной битве с многочисленными искателями истины.
В лесу напротив дольмена я заварил чай, а Ксения в это время собрала несколько подосиновиков. День клонился к вечеру, мы заметили неутешительное отсутствие на дороге проезжающих грузовиков. До этого мы выяснили, что они работали до поздней ночи, но вечером, видимо, ездили очень редко. Пришлось голосовать всем подряд на удачу. Минут через тридцать перед нами остановились светлые «Жигули». Водитель и пассажир весело освободили нам заднее сидение и весело повезли нас по направлению к лагерю. По дороге мы узнали, что наш водитель раньше работал в управлении заповедника. И водитель и его товарищ всю дорогу рассказывали нам истории о неудачных розыгрышах и о том, как ночью толпы змей и лягушек переправлялись через дорогу к реке. В одном месте водитель даже остановил автомобиль для того, чтобы показать нам красоты Гранитного каньона, но сумерки уже окутали ущелье, и вид был не так живописен, как днём. Высадившись у ворот нашего лагеря, мы в очередной раз поразились душевностью всех людей в этом ущелье, с которыми свела нас жизнь.
Этим же вечером мы направились в гости к Тимофею Ильичу. Директор лагеря разместил его в одном из длинных домиков для отдыхающих. Тимофей Ильич сначала принимал нас за таких же геологов-студентов, какие жили в лагере, но, узнав, что мы в геологии совершенно ничего не смыслим, перешёл с профессионального языка на общедоступный и поведал нам историю своей жизни и причину приезда в лагерь. Родился он в Таганроге в 1927 году. Его мать была осуждена, как враг народа, и отец отправил сына в Казахстан, подальше от родного города. Там Тимофей Ильич пережил годы войны и, отучившись в техникуме, отправился в Сибирь в поисках суровой романтики из рассказов Джека Лондона. Там он устроился в шахту проходчиком. На шахте он познакомился с потомственным золотоискателем, который научил его тонкостям профессии своих предков. Вскоре они вместе решают заняться добычей золота, берут лицензию, собирают бригаду, но, как только промысел начинает приносить доход, этот участок забирает государство. Потом уже на государственной службе Тимофей Ильич обнаруживает новое месторождение золота. За это сыну врага народа не положены даже премиальные. Потом начинается карьерный рост в пределах возможного, ведь в партию его тоже нельзя принять и высшего образования у него нет. За второе открытое месторождение в виде исключения Тимофею Ильичу вручают орден. Последние годы старик занимается обработкой самоцветов. За ними он и приехал в ущелье. Но тут найти их оказалось не так уж просто. Очень обжитые места, всё уже в чьей-либо собственности. Так что деловым аспектом он остался недоволен, отдыхать же этот человек не привык.
Из рассказов Тимофея Ильича мы узнали кое-что о кристаллах, добытых нами в штольне Никеля. Во время беседы к старику зашёл один из работников лагеря и наградил нас очень интересной информацией. Он рассказал, что по руслу одного из ручьёв недалеко от Каменномостского легко можно найти каменные образования, внутри которых находятся либо кристаллические брызги, либо окаменевшие ракушки. Выяснив примерное местонахождение ручья, мы решили отправиться туда на следующий день.
"Аммониты (аmmonoidea) - надотряд вымерших беспозвоночных животных класса головоногих моллюсков. Название получили по имени древнеегипетского бога Амона, изображавшегося с закрученными рогами барана, которые напоминает спиральнозавитая раковина многих аммонитов. Жили с девонского периода по меловой включительно по всему земному шару; имели наружную (часто скульптированную) раковину различной формы, разделённую поперечными перегородками на ряд камер. Мягкое тело животного находилось в последней камере. Остальные камеры были наполнены газом и играли роль гидростатического аппарата. Диаметр раковины до 2 м. Амониты были широко распространены в морях и являлись хищниками. Одни из них хорошо плавали, другие преимущественно ползали. Всего известно около 1500 родов и очень много видов, быстро сменявших друг друга во времени; в связи с этим аммониты являются одной из важнейших групп "руководящих" ископаемых".
Утром последнего дня отдыха на реке Белой мы, как обычно, остановили грузовик и направились на северную окраину Хаджоха или посёлка Каменномостского. Ориентиром для высадки послужил автомобильный мост над одноколейной железной дорогой, шедшей из Майкопа до какого-то завода в Хаджохе.
От моста мы направились по просёлочной дороге через поле в сторону заросшего лесом холмистого хребта. До этого момента насекомые нас не мучили, а тут набросились толпой. Отбиваясь от слепней мы прошли довольно далеко по кромке леса и услышали журчание ручья. Растительность тут была настолько бурной, что нам сразу стало ясно: без тропы пройти не удастся. А тропы там не было. (Уже вернувшись в Пятигорск, я выяснил по карте, что, скорее всего, наш информатор под ручьём имел в виду реку Малый Хаджох, до которой мы не доехали метров 500). Неопределённость перспективы поиска, непроходимость леса и навязчивые насекомые вынудили нас отправиться в обратный путь в сторону посёлка, где мы собирались посетить несколько интересных мест.
Пройдя километров шесть вдоль трассы (на такое расстояние решили грузовик не ловить), мы очутились рядом со свежепостроенным музеем не ясно чего. Кто-то предприимчивый собрал в этот домик коллекцию аммонитов и просто красивых камней с округи, а из аммонитов покрупнее, которые не реально утащить, выложил «сад камней» по дороге к расположенному неподалёку Хаджохскому дольмену.
"Хаджохский дольмен — («чъыгыудж» – адыгское название – «деревья, танцующие круговой танец») достаточно известен в литературе и посещаем. Расположен на северной окраине пос. Каменномостский, в 200 м от автотрассы Майкоп—Гузерипль, на правом высоком берегу р. Белой.
Является транзитным экскурсионным объектом по дороге на Лагонаки. Находится на вершине небольшого кургана. Дольмен хорошо сохранился, в задней плите пробито отверстие, частично врыт в землю. Дольмен портально-коридорного типа, высотой 1,7 метра, шириной 2,8 метра. Длина основной камеры 1,8 метра, с порталом – 2,8 метра, а с коридором – 7 метров. Отверстие в передней стене овальной формы сильно смещено от центра к северной стене. Датирован 1-й половиной 3-го тысячелетия до нашей эры".
Рядом с музеем был сооружён хиленький заборчик с калиткой, на которой красовалась надпись: «Вход в музей + осмотр дольмена 40р – взрослый, 20р – детский». Мы в музей не собирались, а направились сразу через «сад камней» к дольмену. Как и во многих других курортных местах, здесь хозяева музея не имели никаких прав на дольмен, но кто из автобусных туристов задаётся такими вопросами?
Впечатлённые громадными аммонитами мы вышли на лужайку, где и увидели дольмен.
Тут мы даже проверили, куда он был сориентирован. Оказалось, что на юго-восток, в то время, как остальные посещённые нами дольмены смотрели на точку заката Солнца. Это нас немного расстроило, к тому же, сложен этот дольмен был из камней совершенно другой породы, нежели Гузерипльские.
На обратном пути к калитке мы повстречали группу «обилеченных» туристов.
Добравшись на рейсовом автобусе до центра Хаджоха и посетив местный «Магнит», мы отправились к Хаджохским водопадам. По пути видели странный закрытый музей «Стоянка древнего человека». Доступной для осмотра оказалась лишь стоянка собаки древнего человека (или не древнего). Потом нам попалась похабно достроенная древняя крепость, внутри устроили какой-то аттракцион. Вскоре мы увидели стояночку и мост к водопадам. Полностью эта достопримечательность называется «Ущелье реки Руфабго с водопадами». Вход стоил 100 рублей на человека. Как оказалось, за эти деньги предлагалось посмотреть, как туристическим бизнесом удалось испортить замечательное место. Толпы туристов, лезших в каждый мало-мальски доступный уголок, чтобы украсить собой недостаточно красивый для фото вид, ряды ларьков, всюду мостики и лесенки. Сильно напоминало наши «Медовые водопады», только вода там была мутная как в лужах. Не знаю, всегда ли она там такая, или просто нам не повезло с моментом посещения.
Полюбовавшись на каньон реки Белой с моста, мы вышли к трассе и, видя, что нигде поблизости мы не найдём больше расширения, где можно автостопить, нерешительно подняли большие пальцы.
Нерешительно, потому что и здесь расширение было очень незначительным и стоял знак «Остановка запрещена». Тут мы увидели тот самый грузовик, который подвёз нас утром. Водитель тоже нас узнал и совершил подвиг.
Проехав чуть дальше по дороге, он остановил грузовик, тем самым перекрыл проезд по своей полосе, а там везде сплошная разделительная, и включил аварийную сигнализацию. Мы побежали к машине и быстро загрузились.
Грузовик быстро домчал нас до лагеря, где мы поужинали и решили провести остаток вечера на берегу реки. Через дорогу напротив лагеря находился автомобильный спуск к реке, перекрытый шлагбаумом. Внизу нас ждал длинный навесной мост-кладка через реку.
Река Белая здесь имела очень широкое русло и медленное течение. Прогулявшись по мосту, мы прошли немного в сторону и обнаружили приемлемое для спуска к самой реке место. Гуляя по обширной отмели, мы собрали несколько интересных камней для нашего аквариума, а потом совершили купание, несмотря на вечерний час и прохладную уже почти осеннюю погоду. Получив замечательный заряд бодрости, уже в потёмках мы направились к палатке, собрав по дороге веток для костра.
На утро, собрав маленькие гирлянды сушёных грибов, мы сложили палатку и упаковали рюкзаки.
Попрощавшись с нашим замечательным местечком, мы в последний за этот отпуск раз прошли мимо туалета, который требует особого упоминания. Привыкший за студенческие годы к жёстким условиям гигиены в лагере Дамхурц, я был приятно удивлён состоянием санузла лагеря ростовчан. Сливные бачки в каждой кабинке, раковины с контейнерами для жидкого мыла с торца постройки и, конечно, наличие света всю ночь делают отдых гораздо комфортнее.
Небольшой рейсовый автобус на удивление пришел почти по расписанию около половины восьмого. Оставив за спинами это гостеприимное и волшебно-красивое ущелье, мы отправились в обратный путь, вспоминая ту мышь, которая, как хозяйка поляны, являлась под нашу палатку каждую ночь и шуршала нашими пакетами.
