Ванесса Мей - "Шторм"

© Copyright: Ирина Жепка 2, 2012
Свидетельство о публикации №112102109798

Монтегю Доусон (1895-1973) - британский художник-маринист, сын морского инженера и заядлого яхтсмена, внук известного художника-мариниста Генри Доусона (1811-1878 гг.), будущий легендарный художник-маринист Монтегю Доусон родился в Лондоне в 1895 году. Большая часть его детства прошла на побережье Саутгемптона. Картины деда на стенах, яхтенные увлечения отца, "морская" атмосфера дома, наполняемые ветром паруса на взморье, гудки и свист пароходов,- всё это не могло не способствовать его интересу к морю и к кораблям. Это была эпоха, когда пар практически закончил вытеснение парусов с океанских просторов, и любое появление клипера или винджаммера перед глазами юного Монтегю вызывало в нём чувство грусти по уходящей эпохе, но вместе с тем будило в нём романтика, а гены деда- художника приучали к наблюдательности, что впоследствии нашему герою очень пригодилось.


В 1910 году юный Доусон работает в студии прикладного искусства в знаменитом Бэдфордском Ряду в Лондоне, но с началом Первой Мировой войны уходит на Королевский Флот в качестве военного художника. Работы Доусона, относящиеся именно к этому периоду - они интересны, но ещё пока слабы, и хотя они, бывает, и "всплывают" на нынешних известных аукционах Запада, зачастую остаются невостребованными современными ценителями морской живописи. Ппричины этому две: во-первых далеко не всем хочется видеть на стене своего дома или офиса картину с боевым кораблём, а во-вторых последующие "парусные" работы Доусона- и более качественны по исполнению, и более многочисленны.

Монтегю Доусон присутствовал при заключительном акте Первой Мировой войны - сдаче кораблей германского Флота Открытого Моря в 1918 году. Впоследствии он написал ряд работ на эту тему.
В 1924 году Доусон отправляется в качестве официального художника в экспедицию в Южные моря на парусно-паровой яхте "Святой Георгий". Во время экспедиции он делал рисунки и зарисовки для географического журнала. По ним он потом создаст великолепные полотна. Работы Доусона публиковались в известной газете "Сфера", и это сотрудничество было долгим и весьма плодотворным.

После Первой Мировой войны Монтегю Доусон уже вполне состоялся, как профессиональный художник-маринист со своим стилем, почерком и пристрастиями. Он вполне "нашёл себя" в изображении известных парусников и чайных клиперов в открытом море. Глядя на живопись Доусона старые морские волки- парусники могли безошибочно определить на какой широте, какого океана, в какое время года изображено то или иное судно, - вот с какой скурпулёзной точностью художник изображал цвет неба и воды, присущие данному конкретному месту.

Доусон умел изображать парусники, как никто другой. Он один, казалось, достиг способности написать судно под прессом надутых ветром парусов и с потрясающей точностью и непринужденностью поместить его в воду. Конечно, и в последние годы его жизни, и особенно после его смерти у него появлялись и появляются подражатели, которые стараются писать свои картины "под Доусона". Кому то это удаётся лучше, кому то- хуже, но всё это, конечно же, не Доусон...

Своей неподражаемой манеры письма художник достиг не внезапно. В течении десяти лет после Первой Мировой Доусон скрупулёзно оттачивал свою технику. Он поставил своей целью писать море так, как до него не удавалось ни одному художнику: четко и правдиво. Он хотел показать все оттенки света на воде в данное время суток и на данной географической широте, и в то же время показать небо и свет - через воду. Благодаря своим неустанным поискам Доусон достиг желаемого. Появились заказы, как от серьёзных коллекционеров живописи, так и от энтузиастов парусного мореплавания. Однако приближались новые испытания.


Во время Второй Мировой войны в творчестве Доусона произошло событие, которое подняло планку его живописи на более высокий уровень. Он снова убыл на флот, как военный художник- корреспондент, уполномоченный газетой "Сфера". Поскольку обстоятельства военного времени позволяли газетам и журналам использовать лишь второсортную бумагу, на которой печатать рисунки в красках было невозможно, Доусону пришлось перейти на черно-белые тона. Благодаря этому он открыл для себя легкость полутонов и контрастов. Когда же этот его опыт был перенесен в цвет, картины М.Доусона приобрели необыкновенный реализм, не замеченный прежде в работах других художников-маринистов. Находясь на кораблях Королевского Флота, участвуя в походах и боях, внимательно слушая и запоминая рассказы участников и очевидцев тех или иных событий на море, Доусон создал замечательную галерею эпизодов, событий, сцен, посвященных Второй Мировой войне на море. Но тем не менее, паруса так и остались его главной темой.

После войны репутацию Монтегю Доусона как художника подняли на ещё более высокую планку заказы от известных государственных деятелей того времени. В числе его заказчиков были президенты США Эйзенхауэр и Джонсон, британская Королевская Семья.
Работы Доусона находятся в музеях, корпоративных и частных коллекциях по обе стороны Атлантики. В т.ч. в Национальном морской музее (Гринвич) и Королевском военно-морской музее (Портсмут).

Сегодня его картины продолжают устанавливать рекорды на аукционах и спрос на них постоянен.
За свою долгую и весьма насыщенную творческую биографию М. Доусон создал ряд интересных работ, отображающих целый пласт морской истории Англии.
Обладатель многочисленных наград и званий, почётный член самых престижных художественных сообществ Великобритании, Монтегю Доусон честно заслужил своё звание "Самого знаменитого морского живописца двадцатого столетия".
Умер художник в 1973 году.

Утром, когда просыпается дно,
Море холодной своею рукой
Тянется ближе и брызжет слюной,
Чтобы развеять прибрежный покой.
Стелится в камни, ползёт по песку,
Топит отчаянно раненых птиц.
Море красиво лишь на берегу,
Глубже - сверкает зрачками убийц.
Я зарываю ладони в песок,
Пальцы немеют, не чувствуя твердь.
Море, осколком своих голосов,
Не разрешает на дно посмотреть.
Не отдаёт драгоценных камней,
Не отделяет людей от зверей,
Жаждит добраться до суши скорей,
Чтобы не гневать подводных царей.
Плещутся рыбы у кромки воды,
Плавает парусник белый вдали...
Только властитель подводной среды
Знает, что он не достигнет земли.
Рыбок поймает бедняга-рыбак,
Сетью задушит, воткнёт якоря.
Царь не одобрит подобный пустяк.
Так на земле про него говорят.
Утром, когда просыпается дно,
Стонут ветра, чтобы волны толкать,
Пообещаю себе лишь одно -
Не взволновать всемогущую гладь.
Автор: Lizhen