Режиссер Александр Стриженов
Актеры Марат Башаров, Дарья Балабанова, Анна Казючиц, Александра Дыхне, Светлана Кропина, Ирина Купченко, Оксана Лаврентьева, Софья Ларина, Марго Силкина, Александр Стриженов, Хельга Филиппова, Диана Шпак

Сценарий Андрей Курейчик, Валентин Спиридонов, Александр Стриженов
Оператор Артур Гимпель
Продюсеры Ренат Давлетьяров, Александр Котелевский, Андрей Новиков
Производство кинокомпания "Реал Дакота", кинокомпания "Интерфест"
Андрей Белов переезжает с семьей из столицы в провинциальный город. Ради здоровья любимой он меняет работу университетского преподавателя на место классного руководителя в женской гимназии. Белов быстро понимает – с его классом что-то не так. За круговой порукой молчания скрывается странная и страшная тайна. Эти пятиклассницы не играют в куклы – они играют человеческими жизнями. Сигналом к действию для Андрея станет записка "Спасите нас!", найденная в школьном дневнике. Постепенно жизнь Белова превращается в кошмар. Все его чувства, эмоции и поступки искажаются под призмой страха. Зло отравляет все его существование и медленно и изощренно отбирает все самое дорогое. И удастся ли ему выбраться из этого кошмара, зависит только от одной маленькой девочки. А она… просто хочет, чтобы мама была счастлива…
скачать

После просмотра "Книги мастеров" очень заотелось посмотреть что-нибудь наше. Вспомнились старые добрые сказки "Морозко" и "Варвара краса, длинная коса".

Может кому ещё будет интересно

Анимационный фильм «Девять», очевидно, войдет в историю кинематографа на правах оптического феномена, возникшего при наложении друг на друга двух режиссерских вселенных. Короткометражная антиутопия Шейна Эккера при деятельной поддержке продюсера Бекмамбетова и при участии продюсера Бертона разрослась до картины полноценного хронометража — это как если бы Сорокин и Пелевин вместе надиктовали роман перспективному сочинителю коротких рассказов.

Антиутопический морок и эмо-сентиментализм — влияние двух ярчайших визионеров в тяжелом весе одинаково ощутимо в «Девяти» (исходная короткометражка, которую Бекмамбетов впервые увидел и полюбил в Берлине, выглядит более самостоятельной). В целом нельзя не отметить перспективности подхода. В мультфильме нет прямых цитат из этих двоих (но есть отсылки к популярной кинофантастике) — тут постмодернизм уже на уровне атмосферы, и главное — все авторизовано. Многолетние перепевы одних и тех же мотивов — не новость для мейнстрима, нам хорошо знакомы и голливудские ремейки успешных региональных хитов, и обновленные варианты классических картин. Но чтобы всемирно известные aвторы что-то делали вскладчину или по мотивам друг друга — это новый тренд: и вот уже Вернер Херцог переснимает Абеля Феррару, а Кронеберг, скажем, мог бы взяться за Жан-Пьера Жене.

 

В фильме Эккера после победы машин в продолжительной войне с людьми на Земле остается всего девять живых существ. Это маленькие человечки из дерюги, созданные гением-инженером, в каждого из них он вложил по небольшому фрагменту своей души и умер. Големы с порядковыми номерами на спине были так невелики, что машины просмотрели их на поле боя, но теперь, за неимением более крупной дичи, выслеживают в постапокалиптических руинах. Заглавный герой (название фильма, видимо, должно звучать как порядковое числительное) войну проспал, но теперь встает с печи, чтобы исполнить некую миссию. Девятый (опять-таки) сочетает в себе черты бертоновского блаженного (вроде Эдварда Руки-ножницы) и бекмамбетовского идеалиста, пробудившегося от спячки (вроде Антона Городецкого или Уэсли из «Особо опасен»). Он маленький человек, становящийся главным винтиком в машине судьбы (опять-таки, очень бекмамбетовский мотив). Сами по себе человечки — большой успех картины.

Возможно, отдавая дань антиутопии как жанру преимущественно первой половины XX века, Эккер склоняется к ретрофутуризму: судя по флэшбэкам, последняя война началась в условные 30-е годы, а машины — это скорее механизмы, чем биороботы. Как следствие, противопоставление машинерии и человеческого выглядит в «Девяти» немного устаревшим (особенно по сравнению с другой анимационной антиутопией — фильмом «ВАЛЛ-И», в котором наблюдался более актуальный подход к балансу между антропогенным и механическим). Все-таки война людей и роботов — сюжетная завязка для ранних 80-х.

 

Бекмамбетов признается (дальше следует относительный спойлер), что финал обоих фильмов Эккера — короткометражного и полнометражного — поначалу приводил его в недоумение. Еще бы, это хеппи-энд в духе андерсоновских сказок про умирающих сироток, отличный тест на религиозное самосознание. Оказывается, настоящий христианин не тот, кто в пост заказывает вегетарианский бизнес-ланч, а тот, для кого вознесение души является хорошей новостью.

Подозревая в своих согражданах недостаток веры, Бекмамбетов пригласил к работе над русской версией литератора Дмитрия Глуховского, сочиняющего успешные антиутопии про метро. Трудно сказать, чем наша версия отличается от ненашей (не видя последней), но если верить создателям, отличается она сильно — в основном за счет закадрового монолога, устраняющего когнитивные, связанные с религиозным контекстом помехи.

 

 

Надо сказать, что и помимо Глуховского, в «Девяти» содержатся некоторые неожиданные коннотации, доставляющие подлинную радость узнавания. Так, главным обскурантом в фильме оказывается человечек по имени Первый, тезка знаменитого телеканала, без поддержки которого вряд ли состоялся бы триумф Бекмамбетова. Этот неприятный персонаж мечтает подчинить сородичей своей воле, загнать их в строй, механизировать их жизнь. Важно, что делает он это исключительно из благих побуждений, ибо знает, что многие знания — многие скорби.

http://turbobit.net/whub6s80kybs.html