Начало в предыдущем посте.
=11=
В субботу так получилось, что она поехала на концерт группы в одной машине с Арсением и клавишником. Когда она вышла из театра, Арсений её просто окликнул и сказал, что ждёт именно её. Она удивилась, но в машину села. Они ехали втроём по уже почти ночному городу (выступление начиналось в десять вечера), и болтали. Кэтрин вдруг почувствовала себя очень спокойно рядом с ними, особенно рядом с Арсением.
Они приехали в клуб «для тех, кому за тридцать». Кэтрин только когда выходила оттуда уже третий раз, заметила табличку, на которой было написано, что вход только с 26 лет, ей же на тот момент только приближался 21 год. Ребята усадили её за свой столик, и пошли готовиться к выступлению. Кэтрин почувствовала на себе завистливые и удивлённые взгляды. Для всех женщин в этом клубе ребята явно были кумирами, а тут какая-то шмакодявка. Но девушка быстро отогнала от себя грустные мысли, и с удовольствием наслаждалась музыкой, она всегда любила ретро. К тому же официант за счёт клуба принёс ей два глинтвейна, так что девушка очень быстро расслабилась.
Её уже не удивило, когда Арсений попросил отойти в сторону и спросил номер её телефона. Но она и предположить не могла, что будет после концерта.
Было уже далеко за полночь, когда ребята собрались уходить по домам. Кэтрин боялась опоздать на метро. Но Арсений предложил её подвезти. Она согласилась, но не успела она опомниться, как он привёз её к себе. Предложил выпить кофе. Однако, не успели они войти в квартиру, как он прижал её к себе и начал с упоением целовать. Кэтрин просто утонула в его поцелуях, в его руках. Она не была невинна, но и опыта особого у неё ещё не было, поэтому для неё всё это было новым и неизведанным. Но когда он повалил её на кровать, и начал снимать с неё юбку, она очнулась. Вскочила с кровати, и начала поправлять одежду. Арсений опешил.
- Отвези меня домой, - потребовала она.
- Ты уверена? Может, всё же останешься, завтра же воскресенье.
- Нет, отвези, пожалуйста, домой. Если не хочешь, я пойду ловить машину…
- Ты что? Конечно, отвезу.
Арсений оделся, они спустились к машине, и он повёз её домой. Смотря в окно машины на огни ночного города, Кэтрин обдумывала сложившуюся ситуацию. Больше всего она боялась того, что тоже его очень хочет. Он довёз её до дома, проводил до подъезда, и сказал на прощанье:
- Я не отказываюсь от своих слов и желаний. Я тебе позвоню.
Он позвонил через неделю, 9 марта. Договорился с ней встретиться. Арсений подобрал её у метро и повёз к себе. Ушла она от него утром следующего дня. Позже она неоднократно жалела, что не осталась с ним в первую ночь, ведь тогда бы счастье продлилось бы чуточку дольше.
Их тайный роман, а скорее просто тайные встречи, продолжались ровно три месяца. Последний раз она к нему пришла 9 июня, а через неделю уехала домой. Это были три месяца страсти, ревности, нежности и страха. Лично Кэтрин было плевать, что об этом всём могут подумать другие, она была свободной девушкой и никому не обязанной. У Арсения же была так называемая «официальная» пассия, которой было лет 40.он её не любил, и Кэтрин это знала. Но и Кэтрин он не любил, впрочем, как и она его. Однако, девушка очень сильно привязалась к Арсению. Она давно и думать забыла, что ей 21, а ему 47. О разнице в возрасте она задумалась, пожалуй, лишь однажды, когда приезжала в апреле домой на несколько дней. Ей тогда удалось сходить в театр, а после спектакля она зашла к дяде Лёше. Сидя у него в гримёрке, она вдруг поняла, что Алексей и Арсений – ровесники, Арсений даже на полгода старше. То есть все мысли её подруг Ань, да и её собственные, вполне могли стать реальностью. Кэтрин вспомнила и других актёров. Максим на несколько лет младше Арсения (с Максимом ей в тот день встретиться не удалось), а Серафим старше (дядя Фима вообще не играл в от день в спектакле, что очень расстроило Кэтрин). После всех мыслей девушка попыталась представить на месте Арсения дядю Лёшу и… Не смогла. Так она поняла, что сама лично перестала сходить по нему с ума, оставив в душе лишь восхищение его талантом и глубокое уважение.
Но если вернуться к Арсению, то Кэтрин каждый раз отдавалась ему вся и без остатка, отменяя встречи, меняя планы, сбегая с учёбы – лишь бы увидеться с ним лишний раз, побыть с ним. Но счастье закончилось, как уже упоминалось выше, через три месяца. Закончилась годичная учёба, Кэтрин вернулась домой. В родном городе было лето, жаркое лето без театра. Девушка не знала, куда себя деть. Она тосковала по новым друзьям, по новому театру и по Арсению. Но на счастье Кэтрин, судьба дала ей ещё два дня на прощанье.
В начале августа музыканты приехали на частное выступление в родной город Кэтрин. И девушка снова втайне от всех придавалась страсти с Арсением в его номере в гостинице. Это была их последняя встреча. Но Кэтрин часто вспоминала этого зрелого мужчину, который помог ей разобраться в себе, понять, чего она хочет от мужчин. Он доказал ей, что она желанна и способна дать мужчине многое. По крайней мере он ей так говорил. Что он думал на самом деле, никто не знает.
Когда Кэтрин приехала домой, то в очередной раз поразилась проницательности своего отца. Он всегда недолюбливал её лучшего друга, которого всегда забывал, и который однажды стал её первым мужчиной. А в этот раз он просматривал её фотографии из другого театра, там было много мужчин, парней, но он остановился лишь на фотографии Арсения, и спросил: «Что это за мужик?».

=12=
Остатки лета пролетели очень быстро. Кэтрин гуляла со своими друзьями, бродила по любимым улицам родного города. Незаметно началась осень. Тёплая, золотая и безумно красивая. Начался и сезон в театре. Нового ничего не показывали, но Кэтрин ходила на все спектакли. В конце октября ей предстояло вновь уехать. На этот раз намного дальше и сразу на пять месяцев. Поэтому девушка наслаждалась каждым днём дома. Успела даже поучаствовать в международной молодёжной конференции, где закрутила интрижку с одним из заграничных делегатов. Вообще, это ей было не свойственно, но уж очень сильно он испускал флюиды. Кэтрин поняла, что не простит себе, если не узнает, что ей могут дать эти самые его флюиды. И не пожалела. И пусть их интрижка длилась всего два дня из десяти дней конференции, но оно того стоило.
К тому же Кэтрин поняла, что подсела на мужские ласки ещё с Арсением, и теперь ей всё больше и больше хотелось их испытывать, только вот достойных кандидатов вокруг не было. Её не интересовали юнцы-ровесники, и даже старше года на три её не устраивали. В её 21 год её интересовали молодые люди начиная с 28-30 лет. Может быть, дело было в Арсении, с которым она невольно сравнивала многих парней, а, может, дело было и в её первом мужчине, который был старше её на 9 лет. Только вот придя в театр незадолго до отъезда, она совсем по-новому посмотрела на свою любимую троицу – Серафима, Алексея и Максима. Однако, развить свои мысли тогда не успела – пришлось снова уехать.
На новом месте её литературно-театральной душе было крайне тяжело – чужой язык, чужая культура, в театр не пойти, и читать нечего. К тому же она никак не могла ужиться с новыми сокурсниками. Нет, друзья у неё там были – и старые, и появившиеся новые, но всё равно она маялась. Возможно, именно поэтому решилась на «свидание вслепую». Вообще, не в её правилах было встречаться с незнакомыми мужчинами, но уже при переписке выяснилось, что у неё с этим мужчиной было много общих знакомых в её родном городе – он когда-то там работал. Они встретились в тот же вечер, кроме всего прочего, он жил всего в пяти минутах от неё. Звали его Марк. Возраст, а было ему 38 лет, её уже не смущал. Они прошлись вокруг своего района, за это время выяснили о существовании ещё пары общих знакомых. Марк пригласил её к себе на чай. Кэтрин действительно шла исключительно на чай. К тому же Марк не был красив, да и не в её вкусе. Она не знала, что за чай он ей заварил, но ушла она от него только утром. Что-то заставляло приходить к нему почти каждый день. Они ходили вместе в гости к его друзьям, с которыми Кэтрин тоже нашла общих знакомых в разных странах. Уже через пару дней он всем представлял её как свою девушку. Казалось бы, всё открыто, ей было с ним довольно хорошо в постели, они даже в кино ходили. Но что-то её смущало. Что быстро начинается, то быстро заканчивается. Через недели две она заметила, что даже когда они наедине, им не о чем говорить, он с ней даже о погоде не разговаривал. Постепенно Кэтрин поняла, что и физическая близость ей не доставляет такого удовольствия, как поначалу, возможно, потому что он к ней совершенно не прислушивался. Кэтрин же считала, что это дело обоюдное. Для полной гармонии в этом деле, нужно слушать, а главное слышать друг друга. Не говоря уже о том, что он её использовал как домработницу уже через два дня после знакомства – она стирала, мыла посуду, полы. Когда Кэтрин поняла, что он в ней видит подобие другой женщины, скорее всего, бывшей подруги, она просто пришла к нему вечером, молча сняла с брелка ключи от его квартиры и, пошептав «прости», ушла. Он даже не обернулся, так и продолжал сидеть за компьютером.
Выйдя из его дома, Кэтрин почувствовала лёгкость и свободу, огорчило её лишь известие из дома – у её лучшего друга произошло несчастье. Она пожалела, что не может быть рядом с ним в тяжёлую минуту, но она могла поговорить с Богом, чтобы тот смягчил его боль. Это был Святой город, Кэтрин часто приходила к Стене разрушенного Храма, чтобы поговорить со Всевышним. Там становилось легко и спокойно. Она вспоминала всех близких людей и молилась, чтобы всё у них было хорошо. Часто она вспоминала и актёров любимого театра. И своих Ань, которых ей очень не хватало.
На следующий день она выкинула Марка из головы полностью, и продолжила спокойно учиться дальше. И только их учитель теребил её романтическую душу, но это была лёгкая светлая влюблённость и привязанность, какая может быть у ученицы к учителю.

=13=
Пять месяцев пролетели очень быстро. Кэтрин и ждала отъезда и не хотела уезжать. В этом была её беда – она очень быстро и сильно привязывалась к местам и людям. Но Кэтрин так же считала, что всё в жизни имеет своё значение, и всё не случайно. Поэтому когда девушка узнала, что самолёт перенесли на день раньше, конечно, расстроилась, но с другой стороны, она быстрее окажется дома, а значит и в театре.
Кэтрин вернулась домой в начале апреля 2009 года. Первые две недели она просидела дома в какой-то апатии. В театре ничего не шло, так как они уехали на гастроли, а затем готовились к большой премьере. Первым спектаклем, который ей удалось посетить, был моноспектакль одной из её самых любимых актрис театра. Спектакль проходил на малой сцене, была создана атмосфера прямого разговора со зрителями, как когда-то давно бывало в кабаре. Спектакль ей очень понравился, по её мнению, это была очень сильная постановка. Огорчило Кэтрин только одно – она не встретила любимых актёров, а так хотелось увидеть их, рассказать о поездке, почувствовать их энергетику.
Кэтрин еле дождалась предпремьерного показа. На этот раз это была классика, школьная программа. В этом состояла политика нового руководителя театра. Но для Кэтрин главным было то, что в этом спектакле были задействованы и дядя Лёша, и Максим. Однако, её поразило то, что дублёром дяди Лёши выступал Серафим. Ей казалось это маловероятным. И не только потому, что у них, мягко говоря, разные фактуры, они были совершенно разными актёрами. В предпремьере был задействован Алексей, он же и на премьере. Кэтрин чуть не на крыльях отправилась в театр утолять свой интеллектуальный голод.
Первым, кого она встретила, был Максим. Он крепко её обнял и поцеловал в щёку так, что ассистент режиссёра сделал вид, что приревновал.
- Когда ты приехала? – спросил Максим.
- Три недели назад, - почему-то извиняясь, ответила Кэтрин.
- И только сейчас к нам? – искренне удивился он.
- Так ничего же не было. Я приходила к Ингрид на спектакль. Мне очень понравилось.
- Да, это сильная постановка, мне тоже очень понравилось, к тому же это её роль, - улыбнулся Максим, - У неё и в этом спектакле интересная, хоть и маленькая роль. Ладно, мне пора. Очень рад, что ты вернулась.
И Максим пошёл гримироваться, а Кэтрин отправилась в зал. Пьеса была в стихах, что было редкостью в последние годы в театре. За исключением некоторых непонятных моментов, творившихся на заднем плане, постановка девушке очень понравилась, к тому же она задумалась, читала ли это произведение в школе. Дело в том, что Кэтрин очень не любила читать то, что ей навязывали, поэтому было немало проблем в школе, хотя сочинения по произведениям школьной программы она всегда писала хорошо. В результате к концу спектакля Кэтрин решила, что посмотрит дома книгу, она точно помнила, что она есть дома, и перечитает это произведение.
Роль Ингрид, впрочем, как и Максима, была не большой, но очень яркой, запоминающейся. Кэтрин порадовало и то, что были задействованы практически все актёры театра. Но она никак не могла представить Серафима вместо Алексея.
К Алексею Кэтрин успела зайти после спектакля. В гримёрке был и дядя Володя, и ещё два актёра, один из которых был из соседней гримёрки. Кэтрин поздоровалась, Алексей очень ей обрадовался. Девушке было особо приятно, что, не смотря на её длительное отсутствие, дядя Лёша её сразу узнал, и ни с кем не путал. Она поздравила его с прошедшим днём рождения. Но минуты радости подпортил дядя Володя. Он начал слишком пошло и вульгарно шутить по поводу Алексея и Кэтрин, да так, что девушка чувствовала себя очень неловко. Однако, когда Алексей поцеловал её на прощанье в щёку, она почувствовала себя, как два года назад, когда они только познакомились, и она забыла о злостных шуточках Володи. Ей хотелось поделиться всеми этими ощущениями с Анями, но они ещё были в ссоре.
Не смотря на то, что спектакль шёл довольно долго, Кэтрин пришла и на следующий день на премьеру. Слишком уж сильным был её театральный голод. Ещё перед спектаклем она стояла у гардероба и разговаривала с ребятами, что там работали, к ней подошёл Серафим. На нём была белая спортивная кофта с какой-то надписью, сам он выглядел не лучшим образом – растрёпанный, небритый и, кажется, немного пьян. Однако, в глазах мелькнула неподдельная радость при виде Кэтрин. Он подошёл к ней, что-то скаламбурил себе под нос, улыбнулся и обнял девушку. Кэтрин едва успела увернуться, когда он её поцеловал. Целью была не её щека, куда он попал, а её губы. Она удивлённо на него посмотрела, а он лишь вздохнул и пошёл в зал. Кэтрин отправилась вслед за ним. Спектакль уже начался, Серафим стоял у последней двери партера, справа от сцены. Она к нему подошла. Дядя Фима, смотря на сцену, сказал:
- Я никогда не буду играть эту роль. Лёшке она идёт. Да и мне костюм никак пошить не могут.
На его лице читалась какая-то обида и боль, хотя, может быть, Кэтрин так только показалось. Он посмотрел ещё немного и ушёл, Кэтрин едва успела заметить, как он шмыгнул в дверь. Весь спектакль она не столько следила за действием, сколько думала о Серафиме. Почему он был в таком состоянии? Он казался таким искренним и беззащитным. Кэтрин хотелось прижать его к себе, приласкать, утешить, хотя бы просто поговорить по душам, чтобы ему стало легче. Она взглянула на Серафима совсем по-другому.

=14=
Через месяц предпоследним спектаклем в этом сезоне была французская драма. Кэтрин пришла вместе с подругой Кариной, они отмечали один из дней рождений Кэтрин. С недавних пор Кэтрин отмечала свой день рождения дважды – по двум разным календарям.
Спектакль шёл плохо, дядя Володя путал реплики, не реагировал порой на игру других актёров, было видно, что он себя плохо чувствует. Поэтому девушки очень испугались, когда, спускаясь после спектакля с третьего этажа в гримёрку дяди Лёши, где был и дядя Володя, услышали вой «скорой помощи». Они ускорили шаг и чуть не бегом спустились в полуподвальное помещение. Но суматохи не было, и они немного успокоились. Чуть погодя они постучались и вошли в гримёрку. Дядя Володя сидел за своим столиком и курил.
- Вы слышали вой сирены? – спросила Кэтрин.
- Да, - ответили актёры.
- Вы не знаете, это в театр приехала «скорая»? А то мы уже испугались, что это за вами, Владимир, - голос Кэтрин дрожал.
- Ну, как видите, не за мной, - дядя Володя даже улыбнулся. – Хотя я себя действительно жутко чувствую. Поэтому пойду-ка я домой.
Владимир встал, попрощался и ушёл. Не успел он выйти, как вошёл Серафим. Он был в очень хорошем настроении, ни капли хандры, которая была месяц назад. Помнил ли он о ней вообще? Он поздоровался с девушками и присел на стул. Они закурили с Алексеем. Кэтрин рассказала немного о своей поездке. Карина сделала фотографию на память – Алексей, Кэтрин и Серафим. Они посидели около получаса, затем все вместе спустились к остановке. Погода была чудесной, приближалось лето. Солнце, зелень и интересные люди рядом. Что ещё нужно для хорошего настроения? Портило его только то, что на следующий день – закрытие сезона.
Кэтрин пришла снова вместе с Кариной. Был премьерный спектакль. Кэтрин начала его смотреть, но не осилила полностью третий раз за месяц, поэтому после антракта сидела в фойе вместе с ребятами гардеробщиками. После спектакля девушки зашли в гримёрку к дяде Лёше, там же сидел Володя. У Володи была маленькая, но значимая роль в конце спектакля с длинным монологом.
- Владимир, вы останетесь на фуршет? – зачем-то спросила Кэтрин.
- Нет, я устал. Пойду домой, - устало ответил он.
- Тогда до встречи в новом сезоне, - улыбнувшись, произнесла девушка.
- А вот это вряд ли, - всё так же устало проговорил он. – Я свой последний сезон отыграл, надо дать дорогу молодым.
Он слабо улыбнулся и кивнул в сторону Алексея.
- Ну что вы! Нельзя так говорить! – испугалась Кэтрин.
- Я старый человек, мне можно. Прощайте, девушки, любите театр!
И Владимир ушёл. А на сердце у Кэтрин осталось нехорошее предчувствие.
На фуршете Алексей всё время был с женой, Максима и Серафима не было, поэтому Кэтрин очень быстро ушла домой, а из головы никак не уходил последний разговор с Владимиром.

=15=
Началось лето. Кэтрин не знала, куда себя деть, за неё это решило государство, и её отправили на курсы, чтобы приобрести хотя бы какую-то специальность. Параллельно Кэтрин подала документы в местные ВУЗы, уезжать её больше не хотелось. На курсах было весело и местами даже интересно. Коллектив у них был сугубо женский, но разновозрастной, более всего она сдружилась с девушкой-ровесницей. Совсем скоро их отправили на практику. Кэтрин попала в одну из гостиниц города. Дни шли за днями.
Но вот в один из таких обычных дней появился Вадим. Нет, на самом деле они были знакомы уже несколько лет, но общались в основном в просторах Всемирной сети. Они переписывались, и слово за слово решили, что Вадим приедет к Кэтрин в гости, часов в семь вечера. Вообще у него были жена и сын, но Кэтрин до сих пор не хватало мужского внимания и ласки, так почему бы не провести жаркий июльский вечер в компании молодого мужчины (а было ему 33 года), который тебе не противен, к тому же сам предложил приехать.
Вадим приехал. Они пили чай, болтали, рассматривали фотографии и не заметили, как оказались вместе на полу на расстеленном одеяле. Начало всё банально с массажа. Закончилось полной наготой.
А через две недели Кэтрин поняла, что беременна. Лучший друг посоветовал не рассказывать пока Вадиму ничего, потому что тот бы потащил её в абортарий, а этого Кэтрин не хотела. Примерно в эти же дни Кэтрин узнала, что её взяли в один из колледжей города. Она не знала что делать, а главное – как сказать обо всём своему отцу и брату. Душа металась, она ходила вся не своя, не осознавая до конца, что произошло. О её беременности знал лишь узкий круг. А под сердцем уже росла новая жизнь, новая судьба.
Кэтрин не заметила, как началась осень. Она начала учиться. Её организм еле выдерживал подъём в пять утра и поездку через весь город на учёбу. Дорога занимала полтора часа в одну сторону, а если Кэтрин опаздывала на пересадку, то приходилось ждать дополнительных полчаса. Девушка вымоталась уже на второй неделе учёбы, поэтому с радостью направилась в театр на очередную пред премьеру, где должны были играть и Алексей, и Серафим.
В театр она пришла со знакомой девочкой из своей бывшей школы, она же дочка одной из актрис театра, которая в главном спектакле играла главную роль. Спектакль был замудрённым, матёрым и длинным. Про времена Петра Первого. И про Первое апреля. Для первого раза спектакль пролетел, как показалось Кэтрин, очень быстро. После него она успела заскочить к дяде Лёше в гримёрку, поздороваться после летних каникул. Алексей встретил её удивлённо-горящим взглядом, поцеловал в щёку и игриво улыбнулся, чем смутил Кэтрин. Про беременность она промолчала.
На следующий день она уже с трудом высидела на этом спектакле, но досмотрела. Уж больно хорош был Алексей в своей роли. Но всё же падение Серафима, хоть и запланированное, её взволновало больше.
А через неделю ей сообщили, что умер Владимир. Кэтрин сразу же вспомнила его последние слова, которые он ей сказал. Он будто знал, что больше не будет играть на этой сцене. И пусть она не ладила с ним, как с человеком, но актёром он был изумительным. Кэтрин с грустью поняла, что тот маленький букетик цветов, который она принесла к его гробу, выставленному на сцене театра, был единственным, который она ему подарила. В связи со смертью Владимира, пятничный спектакль перенесли на понедельник.
В тот понедельник Кэтрин не поехала на учёбу, потому что ей надо было на плановый визит к врачу, сразу после поликлиники она направилась в театр. Девушка вошла в театр, наткнулась на молодого актёра, поздоровалась, но не успела она и пары слов ему сказать, как мимо пролетел ассистент режиссёра, и весело так проговорил, прямо на лету обращаясь к актёру:
- Ты с ней осторожнее, она уже беременная!
Кэтрин так и ахнула, потом почему-то виновато посмотрела на актёра, и пошла в фойе. В театре о её беременности знало всего пару ребят из работников сцены. Неужели в театре действительно так быстро разлетаются новости? В любом случае, Кэтрин решила, что после спектакля сама сообщит кому надо о своей беременности.
Комедия прошла хорошо, не смотря на то, что в театре летала атмосфера траура, все зеркала были завешаны чёрной материей. Кэтрин немного развеялась, а после пошла в любимую гримёрку. Войдя в знакомую комнатку, она сначала кинула грустный взгляд на столик Владимира, где стояла горящая свеча, потом вздохнула и улыбнувшись произнесла:
- Спасибо вам большое!
- Не за что, - улыбнувшись, ответил Алексей.
- Нет, серьёзно. Столько положительных эмоций! А врач мне сегодня сказала, что мне нужны положительные эмоции, - Кэтрин голосом выделила слово «положительные», и продолжала улыбаться.
Алексей посмотрел сначала на неё, потом на коллегу Леонида, потом снова на неё. Опустил взгляд ниже. Кэтрин держала ладонь на животе.
- Положительных? – переспросил он.
- Ага, - Кэтрин улыбнулась ещё шире, потому что увидела по лицу Алексея, что тот всё понял.
- Что ж, поздравляем! – присоединился Леонид, который тоже просёк, в чём дело.
- И когда же срок? – поинтересовался дядя Лёша.
- В апреле, - почему-то покраснев, ответила она.
- Овен.
- Да.
- О! Это хорошо, я тоже Овен, - обрадовался Алексей.
- Я знаю, - робко произнесла девушка.
- Лёш, затуши сигарету или открой дверь, у нас тут беременная дама, - опомнился Леонид.
- Ох, точно, сейчас, - вскочил Алексей, и открыл дверь.

=16=
На следующий день Кэтрин снова была в театре. Перед спектаклем она прохаживалась по фойе, рассматривая людей. Вдруг её кто-то схватил легонько за локоть и произнёс:
- Привет! Поздравляю!
Кэтрин удивлённо посмотрела на женщину и не сразу поняла, что перед ней стояла жена Алексея.
- Или Лёша что-то не так сказал? – испуганно продолжила та.
- Нет, нет, всё правильно! – опомнилась Кэтрин. – Спасибо!
И они разошлись. Девушку приятно удивило, что оказывается дядя Лёша обсуждает её дома с женой, что жена в курсе её существования.
После спектакля Кэтрин зашла в гримёрку Алексея. Не успела она войти, как заглянул ассистент режиссёра и шутливо-строго произнёс:
- Я тебя тут уже третий раз вижу!
- Скорее тридцать третий, - вмешался Леонид. – Только вот раньше их было трое…
Кэтрин смутилась немного и чуть слышно произнесла:
- Мы просто так и не помирились.
Кэтрин с грустью вспомнила о подругах, ей очень хотелось поделиться своими новостями. Но она почему-то почувствовала себя в этот момент очень уютно в этой гримёрке, что гордость вновь взыграла и она подумала, что, не смотря на то, что она уезжала, она всё ещё тут, с дядей Лёшей, а вот девчонки так и пропали. Даже на спектакли почти не ходили.

Дни летели. Девушка училась и по возможности ходила в театр. Всё больше людей узнавало о её положении, но главным людям – папе и брату – она никак не могла признаться. Всё открылось, когда из-за беременности у неё обострился хронический гастрит, и она три дня пластом лежала дома в жутком состоянии. Её папа сам боялся зайти к ней в комнату, они давно не откровенничали. Поэтому он подослал к ней свою подругу Ренату. Та, как истинная женщина, к тому же молодая бабушка двух внуков, задала всего три нужных и правильных вопроса, чтобы Кэтрин во всём ей призналась. Рената взяла на себя бремя разговора с отцом, а самой Кэтрин значительно полегчало.
Через неделю после этого события девушка снова пошла в театр. Была комедия, в которой была задействована вся её любимая троица – то, что нужно, чтобы развеяться. Только вот Кэтрин даже представить себе не могла, что спектакль будет настолько хорош. Как позже выяснилось, никто из актёров практически не повторил своих реплик, поэтому все несли полную отсебятину, при этом сохраняя суть истории и ход событий. Кэтрин смеялась до колик, время от времени с трудом себя успокаивая, чтоб не повредить малышу.
После спектакля она вся на подъёме пошла к Алексею, выяснять, что за «безобразие» они учинили на сцене. У дверей гримёрки Кэтрин столкнулась с Серафимом. Она давно его не видела вне сцены, и очень обрадовалась встрече, но почему-то стыдливо потупила взгляд и чуть слышно поздоровалась. Серафим же был в очень хорошем настроении, улыбнулся и поздоровался. Чувствовалось, что он рад их встрече. Они вместе зашли в гримёрку. Дядя Лёша курил, Фима сел чуть подальше, Кэтрин села так, чтобы на неё не шёл дым сигарет. Они обсудили тот «бардак», что творился сегодня на сцене, потом разговор зашёл о других спектаклях, в том числе и о предстоящих премьерах.
- Эх, а, ведь, я могу и не увидеть премьер, - вздохнула Кэтрин, а заметив недоумевающий взгляд Серафима, заговорщицки посмотрела на Алексея, и добавила:
- Он же ещё ничего не знает!
Кэтрин улыбнулась, Алексей еле сдерживал смех. Серафим непонимающе посмотрел сначала на девушку, затем на друга, и спросил:
- Чего я не знаю?
Алексей затянулся, улыбнулся и глазами показал на живот Кэтрин. На всё ещё вопросительный взгляд Серафима девушка улыбнулась и погладила ладонью живот. И тут по его взгляду стало ясно, что он, наконец, всё понял.
- Поздравляю!
Он поздравил вполне искренне, однако, от его взгляда по спине Кэтрин пробежали мурашки. Она и до этого не могла спокойно вынести его взгляд, ей постоянно казалось, что он её чуть ли не раздевает взглядом. А тут во взгляде смешались удивление, восхищение и какая-то искра.
Неловкое молчание развеял ассистент режиссёра, заглянувший в гримёрку:
- Опять ты тут? Алексей женат, у него трое детей, не надо за ним бегать. Вот Серафим у нас уже очень давно в разводе, обрати на него внимание.
Тут настало время удивляться Кэтрин. Ей почему-то казалось, что у Серафима молодая жена. Она даже не понимала, откуда у неё были такие мысли. С той минуты все мысли Кэтрин были забиты дядей Фимой, не смотря на то, что он как всегда молчал, а Алексей говорил без умолку.
Все засобирались домой. Кэтрин с Серафимом вышли первыми. Они стояли у стенда с расписанием репетиций, и делали вид, что рассматривают. Кэтрин почему-то казалось, что дядя Фима именно делал вид, поэтому её не удивило, когда он спросил:
- И кто у нас супруг?
- Никто. Нет у меня супруга, да и не надо нам такого.
Серафим чуть заметно улыбнулся, а в глазах с новой силой разгорелись восхищение и искра. А мысли девушки ещё сильнее засуетились. Они вышли на улицу, их догнал Алексей. Когда они подошли к парку, через который всегда ходили, их нагнала Ингрид. Все четверо спустились к остановке. Кэтрин равноправно участвовала в разговоре, хотя все её мысли были заняты лишь Серафимом. Она будто впервые на него взглянула. Но он уехал как всегда первым, сразу за ним уехала и Ингрид. Когда Кэтрин осталась наедине с дядей Лёшей, она вдруг поняла, что в ней ещё есть обожание Алексея, но оно стало «наплывным», перестало быть постоянным. Она любила и уважала его как актёра и человека, но в ту минуту всё своё обожание она отдала Серафиму.


=17=
Может, Кэтрин просто решила, что пора прекращать бессмысленную вражду, а, может, дело в её беременности. Каждый день она переосмысливала свои прожитые дни, годы, заново пересматривала в голове свои поступки. Возможно, и по этой же причине она новым взглядом посмотрела на Серафима. Но одно сделать она решила точно – помириться с Анями.
В начале ноября она пришла в гости к одной из Ань (которая, к слову, за эти два года переехала в район Кэтрин), туда же пришла и другая Аня. Они пили чай и, шокировав своей беременностью, Кэтрин рассказывала, как жила эти два года. Да, все трое изменились, повзрослели. Но Кэтрин поняла, что ей их не хватало.
Постепенно всё начало приходить в норму. Кэтрин полнела и всё реже добиралась до учёбы, общалась с Анями, пытаясь наверстать упущенное, они ходили в театр. Как раньше – втроём. Дни сменяли друг друга, Кэтрин была поглощена своей новой ролью будущей мамы.
А ещё в антракте одного из спектаклей Кэтрин стала свидетельницей одного разговора, и даже немного в нём поучаствовала. Дело в том, что одна из молодых актрис театра умудрилась играть, будучи на восьмом месяце беременности. А роли у неё в основном были молоденьких девушек, подростков. И вот в перерыве одного из спектаклей с её участием Кэтрин столкнулась в фойе с женой Алексея. Они обсудили, как протекает беременность Кэтрин, поразились мужественности молодой актрисы. Супруга Алексея вдруг вздохнула и грустно произнесла:
- Вот бы мне Бог дал ещё одного ребёночка, а то, ведь, время уходит…
- Будет ещё, если хотите. У меня знакомая в 41 год родила. Так что у вас всё ещё впереди, - улыбнулась Кэтрин, и удалилась в зал.

Как-то незаметно прошёл Новый год. Девушка встретила новый 2010 год скромно, дома перед телевизором, в обществе папы, Ренаты, брата и кошки. Она впервые за много лет его так спокойно отметила. А после Нового года перебралась в другую комнату, побольше, чтобы хватило место для детской кроватки. В новой комнате ей первое время снился театр. Вроде её, но какой-то другой. И актёры. Вроде те же, но какие-то другие. Она в одном из снов оказалась даже на сцене. Кэтрин сразу узнала спектакль, хотя декорации были совсем другие.
Между тем опасения Серафима по поводу роли не сбылись, и после Нового года ему всё же дали сыграть роль в премьерном спектакле, где он был дублёром Алексея. Кэтрин с замиранием сердца смотрела спектакль. Сменился только один актёр, но как изменился спектакль! Не было «хуже-лучше». Это просто был совершенно другой спектакль. Но он понравился Кэтрин не меньше, в нём были свои изюминки. Серафим прекрасно справился со своей ролью.
Прошла так же и французская драма без дяди Володи. Вместо него играл сам режиссёр. В самом начале спектакля, когда занавес только поднимался, казалось, что Владимир будет там сидеть, как ни в чём не бывало. Было страшно. Спектакль прошёл в тени этого актёра.
Однажды она в очередной раз пришла вместе с одной из Ань в театр. До родов оставался всего месяц, и она вовсю щеголяла своим округлившимся животиком. Не успели они войти в театр, как встретили Алексея. Он, со словами «Здравствуй, мать!», подлетел к Кэтрин и Ане, и поцеловал обеих по очереди. С того моментам Аня переняла эту фразу себе и часто называла подругу просто «мать».
За неделю до предполагаемых родов Кэтрин сходила в театр, и после спектакля попрощалась со всеми на длительный срок. Ей повезло, был спектакль с участием Алексея, Серафима и Максима.
- Да иди рожай ты уже, нечего по театрам шататься, - весело произнёс Максим.
Серафим на прощанье молча попросил потрогать живот Кэтрин, и, дотронувшись ладонью, пожелал ей удачи. При этом в глазах была какая-то тоска. Алексей же просто сказал, чтобы Кэтрин поскорее приходила в театр вместе с малышом.
А в начале апреля Кэтрин родила чудного маленького Аркашу. Мальчик был очень похож на маму, что эту самую новоиспечённую маму безмерно радовало. Чуть больше недели Кэтрин приходила в себя после родов. Её очень обрадовало сообщение с поздравлениями от Алексея. Позже оказалось, что он в тот день был заграницей, а вот поздравил же! Через дней десять после родов она впервые выбралась в город, да и то только для того, чтобы сделать все нужные документы сыну. Дорога её шла мимо театра. К сожалению, дело было утром, да и в тот день спектакля не было. Но Кэтрин тянуло в этот храм культуры невыносимо сильно. Поэтому через две с половиной недели, когда брат научился справляться с племянником, Кэтрин рванула вечером в театр. На самом деле это был подвиг, потому что нормально сидеть она ещё не могла, а спектакль шёл около двух часов. Та самая французская драма. Кэтрин села на первый ряд и разглядела чуть заметный удивлённый взгляд Серафима. Он, видимо, никак не ожидал увидеть её так скоро в театре. Кэтрин насладилась спектаклем, но не смогла заглянуть в гримёрку к Алексею, потому что спешила к сыну.
А затем были спектакли в основном с участием Алексея, и Кэтрин долго не видела Серафима. Но всё же перед закрытием сезона успела с ним немного пообщаться. Он, впрочем, так же как и Алексей, спрашивали её про сына, как она справляется и ощущает ли себя матерью.
С младенцем в доме жизнь Кэтрин полетела однообразно и в тоже время каждый день новые сюрпризы. Лето выдалось жаркое, но Кэтрин всё же удалось съездить с сыном и братом к морю. А в конце сентября им даже удалось съездить к друзьям Кэтрин в соседнее государство.
Природа сыграла с девушкой злую шутку и, наградив её не маленькими формами, лишила её материнского молока. Кэтрин очень переживала, что не смогла вскормить сына своими силами, но постепенно и в этом попыталась найти свои плюсы. К примеру, она не была привязана к сыну все 24 часа в сутки, и совершенно спокойно могла оставлять его на попечение брата, если ей надо было куда-нибудь уйти. Брат, к слову, Кэтрин достался золотой. Он так влюбился в племянника, что, казалось, больше ничего ему в жизни не надо.
Кэтрин временами наслаждалась свободой и ходила в театр. Каково было её удивление, когда на одном из спектаклей она встретила жену Алексея, мягко говоря, глубоко беременной. Девушка вспомнила её слова, когда сама была беременна, и безумно обрадовалась за Алексея и его жену. После спектакля она зашла к нему в гримёрку и поздравила.

=18=
Время летело. В начале ноября Кэтрин совершенно случайно удалось затащить после спектакля двух Ань в гримёрку к Алексею. Туда же пришёл Серафим. Они посидели недолго, но было так хорошо и спокойно, будто всех этих лет и передряг не было вовсе. Девчонки всё так же благоговели перед дядей Лёшей, а дядя Фима всё так же молчал.
Аркаша рос на радость маме, дяде и всем окружающим. По совету друзей и органов опеки Кэтрин всё же наняла адвоката, и завела дело на Вадима. Должен же и он отвечать за свои поступки, всё же не мальчик, 34 года.
Сын рос, а у Кэтрин на душе всё сильнее скребли кошки. Она всё чаще чувствовала себя одинокой, забытой. Друзей всё больше интересовал Аркаша, а о ней они часто просто забывали. Тоска точила свои лезвия о её душу. А сердцу и телу хотелось приключений, ласки и мужского внимания. Единственное место, где Кэтрин могла себе позволить забыть обо всём, был, разумеется, театр.
Только вот в этой бочке мёда появилась ложка дёгтя. Звали это ложку Кася. Это была девушка 17 лет, которая училась в бывшей школе Кэтрин. Поначалу всё было нормально, она просто ходила в театр, смотрела спектакли и особо не липла. Но постепенно она начала хамить Кэтрин и Аням, вести себя крайне нахально, но пиком был момент, когда в отсутствие Кэтрин Кася наговорила на неё Аням, будто пытаясь перетащить их на свою сторону. Тут терпение Кэтрин кончилось, и она либо грубо отвечала Кассе, либо, что бывало чаще, просто её игнорировала. Кася же продолжала следовать за ней по пятам. Самое противное было в том, что все в театре были уверены, что Касю в театр привела именно Кэтрин, и что она чуть ли не её лучшая подруга.
В начале декабря Кэтрин с подругами пришла на один из самых любимых спектаклей – про нетрадиционную любовь. Но одна Аня ушла после звонка от какого-то важного человека, а вторая просто не захотела остаться. В результате Кэтрин пришлось просидеть весь спектакль, слушая реплики Каси. Девушка еле сдерживала себя, чтоб не пустить в ход кулаки. Утешая себя лишь тем, что она умнее и ни в коем случае не должна опускаться до такого уровня.
Кэтрин подарила Максиму, Серафиму и Алексею по розе и отправилась после спектакля в гримёрку к дяде Лёше. Кася увязалась за ней. Но в гримёрке она немного успокоилась, когда заметила, что дядя Лёша тоже игнорирует Касю. Значит, не всё потеряно. Через некоторое время пришёл Серафим. Входя в гримёрку, он подмигнул Кэтрин и улыбнулся. Девушка снова ощутила на себе его ненасытный, обжигающий взгляд, который будто тут же начал её раздевать.
Они все вместе пошли на остановку. Дядя Лёша довольно быстро уехал. Кася, хвала небесам, стояла где-то в стороне. Кэтрин не в состоянии была стоять молча.
- Вот посажу вас на троллейбус, и в магазин пойду, - произнесла она, при этом смотря ему прямо в глаза. Его же взгляд трудно описать. В нём смешивалось желание, восхищение, игривость. На Кэтрин редко так смотрят мужчины, да и если и смотрели, то только те, кто уже побывал с ней в одной постели. Поэтому Серафим смущал её вдвойне. Вроде ещё ничего не было, а он уже так смотрит. Но больше всего она боялась себя. Этим взглядом Серафим будил в ней азарт и желание узнать, что прячется за этим взглядом. Она невольно вспомнила, что, пожалуй, последний раз на неё так смотрел Арсений. Как же давно это было! А тут Серафим… Она понимала, что он ровесник её папы, да и телосложением не идеален, но это лишь разжигало желание узнать каков он на самом деле.
Серафим уехал, а Кэтрин никак не покидало уже почти забытое чувство предчувствия. Предчувствия, что самое интересное ещё впереди, и что Серафим уже не просто «дядя Фима».

=19=
Через неделю Кэтрин вместе с сыном и подругами направилась в город, смотреть как будут зажигать Рождественскую ёлку города. Только вот было довольно холодно, и они, так и не дождавшись этого события, встретились с братом Кэтрин, и пошли прогуляться в сторону театра.
Судя по людям, которые попадались им ещё у подножия горы, спектакль закончился раньше. Но, подойдя ближе к театру, Кэтрин заметила, что свет в гримёрке Алексея ещё горит. Аркаша капризничал, и ему никак не сиделось в коляске, так что Кэтрин взяла сына на руки, и пошла к дяде Лёше. Ани как всегда боялись туда идти, а брата туда силой не затащишь.
Алексей удивился гостям, улыбнулся. Аркаша сначала осмотрелся, а уже через минуту вовсю смеялся. Зашёл Серафим. На лице его было лёгкое недоумение, он будто впервые увидел маленького ребёнка, и не знал, как себя с ним вести. Он начал корчить рожицы, но Аркаша слишком серьёзно на них смотрел, так что Фима прекратил свои попытки рассмешить ребёнка.
- Скажите, дядя Лёша, вам Кася не очень надоедает? – вдруг спросила Кэтрин.
- А кто это? – удивился Алексей, и посмотрел на друга. Но тот лишь пожал плечами.
- Ну, рыжая такая, за нами вечно хвостиком болтается, - пояснила Кэтрин.
- Так это Кася! – хором произнесли актёры.
Это было красноречивее любого ответа. Они даже не знали, что она такая, а она уже растрепала всем, в том числе и Аням (Кэтрин она почему-то побаивалась), что Алексей и Серафим чуть ли не её лучшие друзья.
Уже на выходе из театра Кэтрин случайно заметила, что они с Аркашей потеряли варежку. Она обнаружилась в гримёрке, куда Алексею пришлось вернуться. Серафим с Алексеем даже слегка изменили свой маршрут, так как коляска через парк не смогла бы проехать.
Они стояли все вместе на остановке, болтали, шутили. Аркаша начал капризничать. Кэтрин обратилась к сыну:
- Аркаша, как тебе не стыдно вести себя так в присутствии будущего тестя
У Алексея незадолго до этого родилась чудная дочка.
- А тесть об этом знает? – удивился Серафим, и посмотрел на друга.
- Да, а как же, – подтвердил Алексей.
Они стояли маленьким кружком, Кэтрин отдала сына брату, чтоб тот уложил ребёнка в коляску – малыш засыпал. Серафим стоял прямо напротив девушки. Они говорили, шутили, вспоминали Касю. Вдруг Фима пристально посмотрел в глаза Кэтрин, и чётким серьёзным голосом произнёс:
- Дочку тебе надо.
В первую секунду Кэтрин опешила, но довольно быстро собралась с мыслями, улыбнулась, и так же глядя ему в глаза, ответила:
- А это предложение?
Серафим явно не ожидал такого ответа. Стал переводить стрелки на Алексея,
мол, у него девочки хорошо получаются (у Алексея было три дочери и сын), а потом и
вовсе напал на одну из Ань, потому что она в мороз без шапки гуляет.
Алексей уехал первым, а Серафим, прощаясь, сказал:
- С Новым годом вас, девушки!
- Но мы ещё придём в театр, - возразила Кэтрин.
- Тогда буду ждать.

=20=
Через несколько дней Кэтрин снова пошла в театр, на этот раз девушка была одна. В фойе она видела Касю, но та обходила её стороной, к тому же гардеробщиков и билетёров заинтересовало, что это за девочка, так что Кася старалась лишний раз не попадаться им на глаза.
Сегодня давали английскую комедию. Кэтрин сидела на первом ряду. Из-за декораций занавес изначально был поднят, и они с девчонками постоянно шутили, что их места на диване, что стоял на сцене. Но что самое интересное, девушки только спустя почти четыре года поняли, что это тот же диван и те же кресла, которые обычно стоят в фойе театра.
Сегодня была очередь Максима играть в этом спектакле, и Кэтрин наслаждалась его игрой, и игрой дяди Лёши. Но всё изменилось, когда на сцене появился герой Серафима. Почти в самом начале был момент, когда он вплотную подходит к краю сцены. На этот раз он подошёл, нагнулся слегка и, посмотрев Кэтрин прямо в глаза, чуть заметно улыбнулся. Кэтрин уже больше практически ни на что не обращала внимания, ни на других актёров, ни на накладки в спектакле. Правда, в антракте она всё же позавидовала двум девочкам-школьницам, которые смотрели спектакль впервые: «Так интересно! Не знаешь, что произойдёт в следующую минуту». Кэтрин уже последнюю премьеру выучила практически наизусть. Хотелось чего-то нового.
После спектакля Кэтрин привычным маршрутом направилась в гримёрку к Алексею. Подождала немного, пока все там переоденутся. Дольше всех переодевался всегда Матвей, потому как играл в спектакле женскую роль, а это больше грима и одежды. Зайдя в гримёрку, она присела на диван, правда только после того, как дядя Лёша уже раз третий предложил ей присесть. Они обсудили спектакль, оказывается, пьеса в далёком 1991 году получила престижную премию. Выяснили, что спектакль идёт на сцене театра уже почти семь лет, и до сих пор нравится зрителям, а это исключение из правил – спектакль обычно так долго не оставался в репертуаре театра.
Зашёл Серафим.
- Присаживайся, Фима, - предложил Алексей и указал на диван.
Кэтрин немного подвинулась и произнесла, улыбаясь:
- Садитесь, дядя Фима. Не бойтесь, я не кусаюсь.
Он сел, улыбнулся, посмотрел на девушку своим хищным взглядом и, произнеся «Ах, не кусаешься?», обнял её левой рукой. Правую аккуратно положил ей на бедро. За всем этим безобразием пристально наблюдал со своего места Алексей.
Кэтрин немного засмущалась, и решила перевести всё в шутку:
- Это вы решили осуществить предложение о дочке?
Серафим снова перевёл все стрелки на Алексея, но руку с бедра убрал. Через минут десять все уже оделись и собрались выходить. Серафим был первым, затем Кэтрин, за ней Алексей и завершал процессию Леонид. Серафим уже был в дверях, когда Алексей выключил свет в гримёрке. Стало темно, и вдруг в полоске света из коридора к Кэтрин резко повернулись два горящих глаза, которые начали просто прожигать её насквозь. Дядя Лёша уже начал напирать сзади, но Серафим продолжал стоять в дверях и смотреть на Кэтрин таким взглядом, что у той по спине пробежали мурашки. Будь они в других обстоятельствах, Кэтрин не сдержала бы себя и ответила Фиме на его взгляд. Наконец, до Алексея дошло, в чём дело, он поторопил Фиму, и они всё же вышли из театра.
У входа их поджидала Кася. Алексей, подхватив Кэтрин под руку, чуть не
побежал от неё прочь. Серафим же медленно шёл следом за ними. Кэтрин лишь осталось его пожалеть, ведь Кася от него не отлипала. Но под конец пути он резко обогнал Алексея и Кэтрин, и даже не попрощавшись, побежал на троллейбус. Почему-то Кэтрин показалось, что убегает он не от Каси, а от неё.
Через несколько дней, снова оказавшись в гримёрке Алексея (она зашла, чтоб забрать пригласительные для друзей), Кэтрин поймала себя на том, что сидя рядом с дядей Лёшей, думает о Серафиме. Девушка никак не могла избавиться от этих мыслей.

В очередную субботу Кэтрин вместе с одной из Ань и её племянницей пришла на детский спектакль. Девушки почему-то очень любили детские спектакли. Толи это проявление слабо скрытой инфантильности, толи дело было в том, что они от детских спектаклей были совсем не в детском восторге.
В конце месяца Кэтрин хотела сходить на этот спектакль вместе с сыном и братом. К тому же, как все нормальные люди, прийти с пригласительным билетом. Поэтому после сказки она отправилась сначала по знакомым работникам театра, а затем, не найдя, кто бы смог ей сделать билетик, оказалась всё в той же гримёрке Алексея. Тот в свою очередь сказал, что свой лимит исчерпал, и повёл девушку в гримёрку к Серафиму.
Они поднялись наверх. За дверями гримёрки было темно, но Лёша уверенно открыл дверь и вошёл. Кэтрин неловко заглянула внутрь. Увидев, что Серафим лежит на диване, она прошептала Алексею:
- Если он спит, то не надо его беспокоить…
Но Серафим не спал. Не вставая с дивана, он повернул голову к двери. Его взгляд был не просто удивлённым, в нём смешалось удивление, страх, восхищение и лёгкое разочарование, что в данной ситуации он не может быть с ней. Кэтрин вздрогнула, вспомнив, что точно так же на неё однажды посмотрел Арсений, когда они столкнулись на одном из мероприятий, где её не должно было быть, а он был со своей официальной пассией. Но Арсению на самом деле было что скрывать. Почему же такой взгляд был у Серафима, Кэтрин не понимала, но была уверена в одном, что после её ухода он ещё долго думал о ней. Девушка стояла в дверях, с каждой минутой всё больше краснея и проклиная себя за эти чёртовы пригласительные. К тому же оказалось, что Серафим уже взял свою норму кому-то.
В результате Кэтрин с Алексеем сошлись на том, что тот ей возьмёт просто «входные билеты», то есть не в партер, а далеко на балкон. Однако, придя за ними через час, Кэтрин после короткого театрального этюда получила билеты в партер.

Продолжение в следующем посте