"Грязный снег повсюду, везде, там и там, тут и тут. Не хочется выходить на улицу, одежда уже и так мокрая." - Ольга сидела на диване и смотрела серьезное кино, поджав под себя ноги, укутавшись пледом. Честно сказать фильм успел наскучить, слишком давил на мозги. Неожиданно раздался рингтон мобильника. Оля нехотя слезла, стащив остатки пледа на ковер. И заметно уставшими глазами обнаружила, мигающее устройство, благодаря которому, она может делать звонки откуда хочет около 3 лет.
- Але, Оля?, это Алексей - грубый голос четко, по-военному вычеканил мысль.
- Да, да Леша, я ждала вашего звонка, все получилось?
- Диктую пароль и логин, 56778tui58, derden.
- И это все? А заходить с того же сервера?
- Да все остается в силе. С вас обещанный яблочный пай.
- Непременно!
- Ну тогда, залезайте в библиотеку, ищите то что нужно, правда, я бы никогда не подумал, что вы любитель древностей.
- Вы меня плохо знаете. - Жеманно.
- Ну это не проблема!
- Наверное.
- Хорошо, звоните, если что будет непонятно. До свидания!
- Пока. - пу, пу, пу...
Компьютер стоял и ждал прикосновений рук Оли, уже темнело, хотелось спать, но до истины необходимо докопаться сегодня.
Ольга не успела ввести счастливые и ценные пароли, как снова зазвонил телефон.
- Да!?
- Привет доча. Мне бы не хотелось сейчас с тобой ругаться, выслушай меня. Ты уже взрослая решения принимаешь, самостоятельно, ты ушла вот так внезапно из дома, вся в меня просто, я тоже таким в молодости был, только тебе не рассказывал, ты пойми, мы с мамой тебя любим. Если ты злишься на то, что я сказал тебя тогда в парке, то это было от моей беспомощности перед ситуацией. Теперь я расставил перед собой приоритеты, ты наша главная ценность. Пожалуйста ответь что-нибудь.
- Ты можешь так разговаривать со своими рабами, обсуждая бизнес-план, а мне некогда я уезжаю и меняю номер, так, что если хочешь сказать мне что-то важное, говори сейчас, иначе я вешаю трубку.
- Ты и недели не переживешь без моих денег, слышишь? Ты в полной зависимости от нас!
- Пу, пу, пу!
- Что это значит?
-Это значит папенька, что если ты не захочешь меня понять сейчас, то не поймешь уже никогда!
Телефон небрежно кинут на диван. Интернет-библиотека, вот, что являлось приоритетом для Оли на данный момент.

Ольга сидела и играла в "контру" по сети, занимала она 43 место, на данный момент, а всего час назад она учила аккорды на гитаре. Пальцы нервозно обхватывали тело мышки, а из колонок реалистично грохотали орудия. В комнате, которую она снимала со своим парнем, был абсолютный минимализм, вызванный, скорее, желанием не протирать пыль со шкафов. Поэтому вся одежда находилась на трех стульях стоящих в левом углу от двери. Надо сказать, что и обои здесь не являлись чем-то важным. Рельефная штукатурка расписанная знакомым художником, в стиле "отсутствие определенного стиля", прекрасно гармонировали и с атмосферой, царящей в этом маленьком мире, и душами хозяев.
Паша влетел в комнату внезапно, обхватил Ольгину талию и нежно поцеловал, сначала в затылок, затем в губы. Ольга была приятно удивлена. Она не думала, что Паша вернется так скоро из магазина, благо длинные ноги и быстрая походка обеспечивали значительную скорость передвижения.
- Ты так скоро, купил мне мороженого? - с детским азартом в глазах спросила Ольга.
Паша ничего не сказав, с интересным выражениям лица, стебущегося человека, протянул вафельный стаканчик.
- Ну, сам его и ешь, я же тебя просила, пьяную вишню в брикете.
- Сука, - произнес с издевкой Паша.
- Я знаю, оно у тебя в пакете!
- То, что Вы мне говорите, я совершенно не понимаю, кто Вы? Женщина?
- Нет, ..., мужчина!
- Вас не поймешь, вокруг одни бисексуалы!
- Что ж ты, сука, с такими живешь?
- А вы, сука, такие занятные ребята!
Разговор мог продолжатся вечно, если бы у Ольги не зазвонил телефон.
- Але, - слизывая увлеченно вишневый вкус мороженого, силой отхваченного у Паши. - Я вас слушаю. Да я не просила рыться так глубоко, ну где-нибудь, до отмены крепостного права. Прекрасно, дашь мне пароль к серваку библиотеки? ОК, давай после обеда, ну все, пока!
- Че, Лешка звонил, мадам всезнайка, - с пародийностью начал озвучивать Паша
- Да, сказал, что после обеда все устроит. Блин! До 5 июля, по любому надо успеть. По телеку объяву слышала, что билеты на поезд подорожают, как всегда!
- Ну, пока там закон примут, пока то, пока се, уйдет уйма времени. А мы спокойненько, без лишних усилий поедем в Львовино и устроим такое!
- Какое такое? - предразнивая Пашу.
Улыбка в сахаре, в прямом наступлении. Постель.

Утро не предвещало ничего хорошего. Кромешная осенняя тьма все еще держала в своих объятиях деревеньки. А на высоком холму, стоял барский дом, окруженный лесом. Евгений Петрович сидел и бухал мадеру в кабинете, изредка отвлекаясь на мирно спящее существо по ногами. Вот уже на протяжении нескольких лет в определенные дни Евгений Петрович не знал чем себя занять. А почитав пушкинского "Евгения Онегина", совсем опечалился из-за схожести своего имени с именем главного героя. Ему не давала покоя душа, умершей три года назад, жены. Подвластный народным приметам, проводил уже шестнадцатый раз эксперимент по вызову духов. Разумеется от колдовской безграмотности у него ничего не получалось. Но надежда не угасала. Тем более, что в соседнем лесу жила знахарка. А эти колдуны все знают. Евгений Петрович уже давно не читал книг, целый месяц. Не выходя из запоя трудно воспринимать буквы на страницах. Но все же, время от времени, чертил трудовые графики. Ум был совершенно бухгалтерский. Мешала только лень, беспробудная лень. Уже семь утра, а он сидя в кожаном кресле, опухший и разбитый, хочет позвать Ксению за ледяной ванной. Она готова прибежать, даже самой умыть его багровые щеки, но, увы приказания не поступало.
Еще Евгений Петрович думал о завтрашнем дне. Ему предстояло, вместе с остальным уездным дворянством и губернатором закладывать фундамент будущей больницы для неимущих и крепостных. Это было инициативой их предводителя, человека с либеральными взглядами, чувствовавшего эпоху и скорую отмену этого самого крепостного права. Евгению Петровичу было непонятно только одно: зачем ему нужно тащится за десять верст что-бы кинуть несколько золотых в закладку фундамента. Нет он был не жаден, но это бы прекрасно смог исполнить управляющий или же приказчик, да какая разница, хоть бы Степан-Сила, какая разница? Нет, нужно непременно тащится и терпеть эти напыщенные чиновничьи хари. С губернатором были счеты по молодости, а все из-за барышни. О молодость, горячая пора!
Наконец, Евгений Петрович решился встать, скрипучее кресло дало о себе знать и напомнило хозяину, что не мешало бы обновить гарнитур.
- Ксения! - крикнул Евгений Петрович.
Дверь приоткрылась, вынырнула миниатюрная женщина в голубом ситцевом платьице.
- Батюшки! Они сегодня опять не спали, бухали? Не бережете свое здоровье барин, Была б жива Ольга Владимировна, царство ей небесное, она б вам все сказала.
- А ты Ксения меня не упрекай, может жизнь у меня без нее тяжелая!
Ксения посмотрела с таким укором прямо в глаза Евгению Петровичу, что тот неволей сконфузился.
- Давайте-ка, лицо умоем, глаза протрем. Вам кстати, Иван Сергеич просил передать, что зайдет непременно, после обхода крестьянских дворов.
- Интересно, что этот черт мне скажет?
- Что-нибудь скажет, батюшка. Наврет, как всегда, а деньги казенные пропьет в кабаке, только не гневитесь, у вас сердце.
- А я не гневаюсь, вот только башку оторву, а так совершенно спокоен. - с легким смешком сказал Евгений Петрович.

Мишка прошел около 2 километров окольными путями. До старого посада оставалось совсем немного. Вот только городище древнее перейти, а там по полусгнившему мостику прямиком к себе в хату. Мишка был крепостнее обычных крестьян, так как постоянно находился в немилости у Евгения Петровича. А теперь еще и эта борзая сука, одни неприятности. Уже вечерело солнце рано, так и осень наступило на горло. Мишка никогда не думал о завтрашнем дне, ему было лень. И была эта лень не показная, а природная, нежная. Грязь хлюпает под ногами. До мостика рукой подать, но городище мешало. Если кто-другой шел по этой тропке, то постоянно ругался на предков, на их оборонную предусмотрительность, а Мишке ничего такого в голову не лезло. Да и не могло лезть, ему хотелось есть. Кроме еды, у него в голове назревал план, как прокормиться эту зиму. Ах да, впомнилось, что семья есть, и тоже хочет кушать. Отсыревшая дверца распахнулась, Мишка зашел в хату, зашел, как истинный хозяин, много раз поротый, но хозяин. В черном дыму, среди прибранной избы тлели две лучины. А где-то в углу мелькали трудно различимые тени. Мишка по их размерам узнал женку и младшенькую.
- Налейка мне стакан перваку Варюха! - с как-будто бы хмельной усмешкой произнес Мишка, сев за длинный сосновый стол.
- Не жирно ли будет Миша? Уже жрать ничего в доме, того и гляди управляющий барина прийдет всем ... нам надает! - Марфа хоть и была послушной овечкой, но иногда на нее находило бессилие перед скопившимися проблемами. Ей уже не хотелось упрекать мужа или давать советы. Просто отдельными репликами она показывала, что еще является частью их общего дома.
- А я никого не боюсь, дура! Тебе что, мужик уже не указ! Совсем страх потеряла! Я те сказал, налей перваку ... !
- Вот управляющий придет, я ему все про тебя расскажу, какой ты мужик хороший, ни хера делать не умеешь, только детей на ярмарку отправлять, попрошайничать заставляешь. В доме ни плошек, ни ложек нет. Да что ложки, хлебом и не пахнет! Вот Иван Сергеич придет все скажет, страх из тебя полезет из всех дырок!
- Дырки у тебя, а не у меня, коза! - похоже, что наступил в разговоре момент, когда Мишке уже нравилось пререкаться с Марфой, ухмылка не сходила с его уст.
-Ты что, забыл что холоп. Совсем стал барином, только вот жопа гола! Вот честное слово соберу детей и пойду к батюшке нашему просится на двор, пущай он меня палками бить будет, но позора такого переживать не буду! - из глаз Марфы полились слезы. Она прекрано знала, что никуда не пойдет, что на ней божий крест, и судьба у нее одна - терпеть мужа.
Ночь окутала своим оделом мир. Все должны спать, а завтра опять заново!

Евгений Петрович склонился над борзой сукой и начал жалеть ее, поочередно лаская, то правой, то левой рукой ее холку. Дынька была сильно покусана, Евгений Петрович злился и не находил ничего лучшего, как выплеснуть взрыв ярости на снувавшую, то туда, то сюда горничную.
Они сидели во флигельке, старого барского дома, использовавшегося только, в качестве ночлега, во время охотних будней. Тишина окутывала это заброшенное, окруженное густым лесом место. Невдалеке слышался запах костра, на котром готовили дичь. Евгений Петрович не любил совместную охоту с остальными губернскими дворянами, а предпочитал уединение со своими четвероногими братьями. Конечно же, охотился он не один, а с дворовыми крестьянами. Такой вот был демократичный барин. Но сейчас злостная ухмылка не сходила с его, уже морщинистого лица. Он хотел выпороть Мишку за то, что тот не уержал дворняжку Скребянку, и та в порыве необъяснимой ярости искусала несчастную борзую суку. Сам Евгений Петрович злопамятным не был, но гневился часто. Свои знали, что этот, среднего роста, брюхатый, неповоротливый хозяин долго горячиться не станет. Возможно, даже пороть никого не будут, просто покричит с надрывом кровеносной системы.
У Евгения Петровича онемела рука, вот уже полчаса, без перерыва он гладит борзую, а та все скулит и зализывает раны.