В числе русских переселенцев на Урал было немало грамотных людей. Поморье, откуда шел основной колонизационный поток, издавна являлось областью развитой письменной культуры. Об этом, в частности, говорят многочисленные находки берестяных грамот, писанных простыми ремесленниками и крестьянами, в Новгороде. Среди стрельцов и казаков, отправляемых из разных мест, включая Москву, в уральские города и слободы, тоже оказывалось много умевших читать и писать. То, что некоторые местные воеводы не владели грамотой (Соликамский воевода Д. Е. Остафьев откровенно признавался царю Михаилу Федоровичу: «...Я, холоп твой, умею грамоте мало... и прочесть, государь, чюжово и своего письма не умею»), не может служить доказательством поголовной неграмотности управляемого ими населения. В том же Соликамске в 80—90-е гг. XVII в. из представителей посадской верхушки от 40 до 49 % были грамотны.

В некоторых семьях все мужчины «грамоте умели». Имелись у соликамцев и домашние книжные собрания. Многие жители г. Верхотурья могли поставить под документами собственноручную подпись. Здесь высоким оказывался спрос на учебную литературу. В начале XVII в. московское руководство распорядилось закупить для Верхотурья (конечно, не без настояний с места) для продажи «верхотурским всяких чинов людям для научения детей» на столичном печатном дворе 300 азбук, 100 часословов и 50 псалтырей «учительных». Не только в городах, но и в сельской местности имелись свои «грамотники», в том числе из крестьян. Школ на Урале не было, и обучение чтению, письму и счету происходило дома или у частных «мастеров грамоты», в роли которых выступали так называемые писчие дьяки, площадные подьячие, представители духовного сословия и пр. Церковь вообще играла выдающуюся роль в распространении в новоосваиваемых землях письменной культуры. Храмам и монастырям принадлежали крупнейшие на Урале книжные собрания.

Богатая библиотека имелась в Пыскорском Спасо-Преображенском монастыре; неоднократные книжные вклады в этот монастырь в XVII в. делали Строгановы, сами владевшие одним из лучших в стране книжных собраний. К числу заметных книжных центров относились Успенский Трифонов монастырь на Вятке, Соликамский Вознесенский монастырь, Далматовский Успенский монастырь на р. Исети. Раскол русской церкви в середине XVII в. привел к появлению на Урале значительного числа старообрядцев, которые спасались здесь от преследований центральной власти. Некоторые из них развернули активную проповедническую деятельность. У видных уральских расколоучителей складываются свои книжные собрания — в основном, из печатных изданий дониконовского времени, рукописей и полемических старообрядческих сочинений. Некоторые сочинения, имевшие хождение в среде раскольников, были местного происхождения. Одним из виднейших уральских писателей-старообрядцев стал бывший казачий атаман г. Верхотурья Яков Лепихин, при переходе в монашество сменивший имя и фамилию на Авраамия Венгерского.

В Далматовском монастыре было сочинено послание в Тюмень «Об антихристе и тайном царстве его», направленное против церковной и светской власти. Развивается на Урале и летописание. Одними из первых его памятников стали пермская владычная летопись, Вологодско-Пермский летописный свод, Коми-Вымская летопись. Событиям, связанным с походом Ермака, были посвящены так называемые сибирские летописи. В одной из них — Строгановской летописи — много места отводилось и пермским вотчинам Строгановых. Летописи читали, переписывали, редактировали, бережно хранили. Поэтому они дошли до нас, как правило, в нескольких вариантах. История коренных народов Урала нашла отражение в их богатейшем фольклоре: мифологических сказаниях, эпических песнях, преданиях, богатырских сказках. Особое место занимали башкирские героические сказания об Урале-богатыре и его сыновьях, которые пережили много испытаний (сам Урал-богатырь погиб), чтобы сделать лучше жизнь людей. Одним из важнейших направлений изобразительного искусства Урала явилась иконопись. Солидно и широко было поставлено иконное производство вотчинниками Строгановыми. Местным мастерам удалось создать замечательный художественный стиль строгановской школы иконописания.

Возникновение иконописных мастерских у Строгановых историки связывают с постройкой во второй половине XVI в. фамильного Благовещенского собора в Сольвычегодске. Его внутренняя отделка потребовала привлечения разных специалистов: искусных кузнецов для ковки оконных и дверных металлических переплетов, золотильников для золочения куполов и крестов и пр. «Иконные горницы» появились в 1580-х гг., и работа их не прекращалась до середины XVII столетия. Здесь трудились наемные и кабальные люди. Изготовленные ими иконы украшали не только Благовещенский собор, но и многие другие храмы и частные дома. Находились мастерские в Сольвычегодске. Известно, однако, что у Строгановых имелись также дома и большое хозяйство в Москве, где возник второй центр строгановского иконописания. Среди строгановских мастеров были талантливые художники: И. Савин, Ф. Снозин, С. Иванов, П. Самсонов, М. Стрекаловский, С. Хромой и др. В иконном деле существовала четкая специализация.

Столяры заготовляли деревянные доски, обычный материал для икон. Потом левкащик (левкас — состав для нанесения фона иконы) приготовлял на лицевой стороне доски грунт для живописца. На смену левкащику приходил знаменщик, наносивший на твердую поверхность левкаса острой иглой рисунок композиции иконного ансамбля. Золотописец золотил фон иконы. Наконец, начинали работу собственно живописцы, среди которых было несколько специалистов: «до-личные» писали одежды и здания; «травщики» рисовали пейзажи, «лицевщики» — лики; «олифельщики» покрывали икону вареным маслом — олифой. Имелись мастера подсобных специальностей: «терщики» приготовляли краски, «писчики» писали надписи, «крестещики» изображали кресты. В строгановских владениях добывался жемчуг, который, в частности, шел на украшение окладов икон. Строгановскую живопись отличало предельное изящество, тонкость письма: хрупкие, «танцующие» фигуры, «точеные» лики, великолепные одеяния. Подлинным шедевром русской иконописи можно назвать, например, «Богоматерь Владимирскую с 18 клеймами» работы строгановского мастера Истомы Савина.

Иконописанием на Урале занимались не только строгановские мастера. Так, переселившийся за Урал из Устюга Великого «иконник» Спиридон — родоначальник известного в Тюмени в XVII— XVIII вв. купеческого дома Иконниковых — для тюменской Знаменской церкви написал икону «Знамения Божьей матери», которая стала одной из самых чтивых местных святынь. Протодьякон Тобольского кафедрального собора Матвей стал автором (1637 г.) Абалацкой иконы Божьей матери, на поклонение которой являлась масса народа — и сибиряков, и уральцев. Зарождается иконописание в Туринске. В Тобольске создаются свои мастерские, где мастера из Устюга Великого и Соли Вычегодской учили детей иконописному делу. В Соликамских художественных мастерских Строгановых во второй половине XVII в. создавались также оригинальные изделия с расписной эмалью, получившие название эмалей «усольского дела».

Это были самые различные предметы — от коробочек, ножей, вилок до окладов евангелий, украшенные нарядной росписью по белоснежному полю. Мастера заливали эмалью полусферические поверхности чаш, чарок и покрывали их пестрыми гирляндами из тюльпанов, ирисов, ромашек, подсолнухов. Выполненная в ярко-желтых, зеленых, синих и розовато-лиловых тонах роспись дополнялась темной штриховкой, которая усиливала декоративную выразительность орнамента. Сольвычегодские мастера воспроизводили на своих изделиях разнообразные сюжетные мотивы, почерпнутые из фольклора, книг и гравюр. Часто встречаются изображения юношей и девушек, лебедя, плывущего среди зеленых зарослей, льва, оленя и т. д. Славились строгановские оригинальные изделия с росписной эмалью — «усольского дела». Высокого уровня достигло и строгановское художественное шитье, которым занимались женщины.

Специалисты говорят об определенном стиле строгановского шитья. Его отличает безукоризненное мастерство исполнения, поразительное разнообразие швов, образующих сложные узоры, плоскостность изображений, использование толстых, шитых «по веревочке» серебряных контуров, отмечающих складки одежды. К прекрасным памятникам начала XVII в., созданным строгановскими мастерицами, относится знамя, на котором вышито «Явление архангела Михаила Иисусу Навину». Оно двухстороннее. Фигуры шиты золотом и шелком. Расцвет строгановского шитья пришелся на 50—60-е гг. XVII в., когда создаются богатые пелены, большие покровы с изображением святых в золотых одеждах. На одной из сохранившихся пелен представлена сцена убиения царевича Дмитрия. Пелена шита золотом и серебром по малиновому атласу, цветным шелком имитированы камни на одеждах и короне царевича. Строгановские шитые пелены имели подчас такую плотную панцирную фактуру, что уподоблялись произведениям ювелира.

На рубеже XVII—XVIII вв. широко распространенным в шитье становится барочный орнамент. Фигуры буквально утопали в пышных растительных завитках и соцветиях. Шитье украшалось жемчугом, бахромой и драгоценными вставками. Еще в XVI столетии зародилась, так называемая, пермская деревянная скульптура. Она носила по преимуществу культовый характер, изображения помещались в церквах и часовнях. В XVII в. искусство пермской деревянной скульптуры получает дальнейшее развитие. Чаще всего резчиками изображался Христос — всегда страдающим: или распятым, или сидящим в темнице. Пермскую деревянную скульптуру рассматривают как результат взаимодействия русской и местной культурных традиций. Народы Урала имели свое развитое прикладное искусство. К древнейшим временам восходили обработка дерева и бересты, кости и металла, изготовление узорных тканей и вязаных изделий. Это искусство представляло собой самостоятельную и очень важную струю в культуре Урала.