Протесты в Ереване против повышения цен на электроэнергию идут уже третью неделю, но судьба этого нового движения «народовластия» по-прежнему остается неопределенной. Количество протестующих то уменьшается, то растет, но они по-прежнему демонстрируют свою силу и решимость. Однако их отношения с режимом все больше заходят в тупик, и теперь демонстранты изыскивают новые методы давления на правительство, чтобы оно согласилось на их требования.

Власть заняла примирительную позицию и получила определенную помощь и поддержку от своего настороженного покровителя России, однако урегулирование конфликта ко всеобщему удовлетворению с каждым днем становится все менее вероятным. Требования у протестующих довольно ограниченные, и они отвергают утверждения о том, что намерены пойти по пути переломного украинского «евромайдана», который сверг президента Виктора Януковича в 2014 году. Однако Москва все равно видит в армянских протестах все ингредиенты цветной революции. Нетрудно себе представить, как элита в Москве и Ереване пришла к выводу, что уступки протестующим в конечном счете только ослабят ее позиции. Если это случится, вполне может произойти эскалация напряженности.

Но каким бы ни был ближайший итог «электрических протестов», они показали, насколько слаба власть России над ее расположенными на периферии вассалами. Протесты в Армении могут показаться мелочью по сравнению с «евромайданом», и наверное, так оно и есть. Тем не менее события на Украине и в Армении вывели на первый план последствия российского диктата: трещащие по швам, изъеденные коростой мздоимства и коррупции постсоветские системы. Местной элите может показаться, что уступки российскому господству это весьма удобно с политической и привлекательно с экономической точки зрения, но у региональных властей мало пространства для маневра между внутриполитическими требованиями и московским диктатом.

Что касается Украины, то режим Януковича подвергся мощному политическому давлению, уступив требованиям России отказаться от подписания соглашения об ассоциации с Евросоюзом. После первоначального излияния протестных настроений движение «Евромайдана», как и сегодняшние протесты в Армении, несколько успокоилось и переросло в напряженную и странную войну. Но потом антиправительственные выступления поднялись на новую высоту, когда подталкиваемые Москвой силы безопасности Януковича (несмотря на его дурные предчувствия, как сообщают некоторые СМИ) стали все чаще прибегать к насилию. Все более самовластный, и тем не менее, зависимый от внутриполитической стабильности режим Януковича видел в Москве ту силу, которой Украина должна идти на уступки, что в значительной мере объяснялось ее макроэкономической слабостью и зависимостью от России. Тем самым, он посеял семена собственного краха.

Во многом действуя похожим образом, армянский президент Серж Саргсян в сентябре 2013 года совершил свой собственный поворот кругом, отказавшись от заключения соглашения об ассоциации с Евросоюзом, и вместо этого принял решение присоединиться к Евразийскому экономическому союзу под руководством Москвы, в который Армению приняли в 2014 году. Хотя на улицы вышло небольшое количество людей, чтобы заявить протест против решения Саргсяна, страна в целом была не так сильно расколота, как Украина. Многие армяне увидели в этом прагматический жест (пусть и с определенной долей скепсиса), зная о всесторонней военной и экономической зависимости своей страны от Москвы.

Но «электрические протесты» в Ереване продемонстрировали, что вера армян в такой «прагматизм» имеет свои пределы. Членство Армении в Евразийском экономическом союзе армянскому народу представили как справедливый обмен: уступка части суверенитета за сохранение военного альянса с Россией, а также полная корзина экономических льгот. Однако последняя часть обещания оказалась в значительной мере невыполненной. Россия действительно отблагодарила правительство Армении за его отказ от соглашения с ЕС, предоставив ему значительную скидку на газ, однако это не компенсировало резкий скачок цен, навязанный в том же году Газпромом, когда Армения еще готовилась к подписанию соглашения об ассоциации. Увеличение цен, приведшее к протестам в Ереване, не было единичным событием: в июле 2014 года принадлежащие России «Электрические сети Армении» также подняли тарифы на 10%.

В целом, экономические связи Армении с Россией за прошлый год очень быстро превратились из жизненно важного актива в тяжелое бремя. Экономический спад в России вызвал мощное обесценивание валюты, резко сократились крайне важные для Армении потоки денежных переводов и выросли потребительские цены. Если бы Россия не заглядывала с подозрением ему через плечо, армянское правительство могло уступить требованиям народа, отказаться от повышения тарифов, наказать полицию, которая 23 июня совершила жестокое нападение на протестующих, и подумать о снижении цен — ведь в целом требования у демонстрантов вполне разумные. Но армянская элита вынуждена смотреть на протесты через призму российской паранойи из-за очередной «цветной революции» Несмотря на все странности ЕАЭС, в нем есть определенная внутренняя логика. Маленькие постсоветские государства типа Армении небезосновательно видят в этом союзе транснациональный клуб, обладающий реальной экономической ценностью. ЕАЭС в составе России, Казахстана, Белоруссии, Армении, а скоро и Киргизии представляет собой большой и довольно благополучный внутренний рынок, на который уже довольно прочно завязаны многие постсоветские государства. Но если целостность Евросоюза все чаще оказывается под вопросом из-за огромного несоответствия в вопросах подотчетности между наднациональной бюрократией и национальными правительствами, то в ЕАЭС эта проблема стоит еще острее — ведь в этом союзе руководит Москва, а состоит он из государства, где дела с подотчетностью из рук вон плохи. У населения этих государств и без того мало возможностей для выражения своей воли; а теперь их становится еще меньше, поскольку эти страны признали ЕАЭС (читай — Россию) в качестве своего гегемона в рамках союза.

Когда осядет пыль, последние события в Армении наверняка породят определенные геополитические последствия. В любом случае, Москва видимо уже решила скорректировать свою стратегию в ближнем зарубежье, чтобы компенсировать возросшие риски народных волнений. Но огромный разрыв в вопросах подотчетности власти, порожденный российскими геополитическими директивами с одной стороны, и народными ожиданиями с другой, можно преодолеть только методами принуждения или даже силой. По мнению России, малейшие уступки будут способствовать усилению волнений, а укрепление подотчетности и политического либерализма приведет к западным посягательствам. Если исключить эти варианты, остается только применение силы. И именно сила, а не евразийские «ценности», не какие-то новые экономические перспективы и не химера постсоветской цивилизации является основой российского имперского проекта.