Существует насущная потребность в свежем взгляде на вопросы сдерживания, как основной концепции предотвращения агрессии в Европе, — таким было главное послание превосходной конференции Wilton Park «Переосмысливая сдерживание и гарантии», прошедшей в Великобритании.

Участники конференции были довольно единодушны в понимании, что проблема, связанная с Россией, имеет стратегический, долгосрочный и многогранный характер. Проблема, как таковая, выходит далеко за рамки нынешнего кризиса на Украине. Последнее — это симптом, а не причина. Учитывая это, новый вид холодной войны мог бы стать лучшим, чего мы вообще можем ожидать. В то же время была утрачена стратегическая стабильность, превалирующая в эру холодной войны. Ограниченные вооруженные конфликты на восточном фланге НАТО стали мыслимо возможными, что бросает вызов традиционной концепции сдерживания.

Объективно влияние России может идти на спад, однако она заявляет о себе в чрезвычайно уверенной манере и работает над тем, как использовать слабые стороны Запада. Она разработала широкий спектр способов и инструментов, которые могут быть использованы для устрашения и атак на соседние страны. Усилия России в военной области были сфокусированы на качественных и количественных улучшениях конвенциональных сил. В то же время воинственная ядерная риторика дошла до такого уровня, который мы не наблюдали с худших времен холодной войны. Угроза конвенционального или ядерного принуждения в отношении членов НАТО стала реальной. Более того, мы столкнулись с игроком, который может действовать очень быстро и решительно.

Существует общее мнение, что цель Путина — устроить НАТО проверку на прочность и, при возможности, разрушить альянс. Сплоченность союзников, которую они до сих пор демонстрировали в вопросе противостояния России, стала неприятным сюрпризом для Кремля. Но можем ли мы быть уверены в том, что эта солидарность сохранится, когда альянс столкнется с действительно серьезной ситуацией, требующей принятия решения относительно войны и мира? Регион Балтии, будучи наиболее незащищенной территорией Североатлантического альянса, вызывает наибольшее беспокойство и является тем районом, где перед НАТО стоят наиболее острые задачи по сдерживанию и гарантиям.

Потенциальная российская агрессия могла бы принять как конвенциональные, так и неконвенциональные формы, и скорее всего, это будет смесь из разных элементов. Это отражает комплексный подход России к конфликтам, которые часто также называют гибридными войнами. Хотя и не стоит недооценивать нетрадиционные методы, имеющиеся у России, все же ее главной стратегией остается эксплуатация своего конвенционального военного превосходства в регионе.

По самому черному сценарию Россия предпринимает попытку быстро и решительно осуществить захват территории в Балтии. В случае успеха, она дальше могла бы открыто угрожать использованием ограниченных ядерных ударов, дабы удержать альянс от вмешательства и это находилось бы в соответствии с российской концепцией ядерной эскалации в целях деэскалации. Цель всей этой авантюры — поставить НАТО перед фактом, свершившимся на земле. Россия могла поверить в то, что НАТО не осмелится дать отпор, столкнувшись с откровенной угрозой ядерной эскалации. Если это дело выгорит, то авторитет альянса будет неизбежно подорван.

Ключевой вопрос заключается в том, имеют ли Соединенные Штаты Америки и Европа достаточно воли и возможностей, чтобы убедительно сдерживать Россию? Повторяющиеся сигналы, как, например, речь президента Обамы в Таллинне в сентябре прошлого года относительно решимости придерживаться обязательств о гарантиях безопасности, прописанных в пятом пункте Устава НАТО, жизненно необходимы. Слова важны, но для надежности, эти потребности должны быть подкреплены возможностями. Красная линия, за которой не стоит твердая сила, может побудить противника попытаться пересечь ее.
Нынешние гарантии коллективной обороны НАТО базируются на принципе расширенного сдерживания, обеспеченного в основном ядерными силами США. Очевидно, что для противостояния ядерному шантажу, альянсу необходимы сильные ядерные возможности, а потому ядерная доктрина, готовность и миссия НАТО должны быть тщательно пересмотрены. Нынешняя позиция НАТО в плане нестратегических ядерных сил в Европе значительно слабее тех вариантов, которые Россия имеет в ядерной области. Вопрос, поднятый на конференции Wilton Park, звучал так: должен ли альянс снова наращивать свои ядерные силы в Европе, чтобы убедиться, что Россия понимает, что в случае использования ею ядерного оружия НАТО не отступит?

Пока этот вариант сам по себе будет оставаться поводом для обсуждения, попытки повторной ядерной милитаризации Европы, скорее всего, разделят альянс. Кроме того, если пока Россия по большей части блефует и, в действительности, вряд ли нарушит давно установленные ядерные табу, то все же сама перспектива оказаться в ситуации, когда обмен ядерными ударами может стать реальностью, не делает особенно привлекательной сильную зависимость от угрозы ядерного возмездия.

Напротив, с точки зрения региона, вопрос заключается в том, как минимизировать риск возникновения ситуации, которая позволит Кремлю пытаться диктовать НАТО свои условия, выложив на стол ядерную карту. Таким образом, стратегия НАТО в регионе Балтии должна быть сфокусирована на минимизации риска того, что российские силы захватят значительную территорию, которую в дальнейшем будет чрезвычайно сложно и затратно вернуть обратно. Для НАТО ключом к сдерживанию России должна стать стратегия, основанная на принципе надежной системы ранней обороны. Устранив местное военное преимущество оппонента, НАТО устранило бы и и сам стимул для нападения для российских властей.

Исходя из этого, альянс должен понимать, что политика и силовые структуры окажутся более эффективными в обороне от России и, тем самым, сдерживании ее военной агрессии. Будут ли необходимые силы находиться в нужном месте и в нужное время? НАТО традиционно гораздо сильнее России, но эта конвенциональная сила не всего немедленно доступна именно там, где она нужна. В случае с регионом Балтии НАТО имеет дело с явной конвенциональной неполноценностью в балансе сил и не имеет хорошего рецепта, как быстро усилить регион значительными боевыми силами.

Нынешний подход НАТО полагается на силы быстрого реагирования, которые в самом начале кризиса могут быть дислоцированы на территории союзников, подвергшихся опасности. Однако пока Россия, будучи централизованным авторитарным государством, может быстро принимать решения и уже продемонстрировала свою способность размещать значительные количества войск на больших территориях, соответствующие возможности НАТО находятся под сомнением. И особенно сомнительна способность быстро принимать политические решения в альянсе, состоящем из 28 демократических стран.

Нынешняя оборонная позиция НАТО в регионе Балтии состоит в основном из сил обороны Балтийских стран и скорее символических ротных подразделений войск США. Кроме того, Соединенные Штаты планируют заблаговременно разместить тяжелое вооружение в восточных странах-членах НАТО. Однако оборудование, предназначенное для стран Балтии, будет по-прежнему составлять только одну дополнительную роту на каждое государство. Хотя это и шаг вперед, он не может быть достаточно надежным для устранения возможного соблазна для российских властей испытать на прочность силы альянса в странах Балтии.

У стран Балтии не будет возможностей самостоятельно сдерживать Россию, хотя им, без сомнения, необходимо уделять особое внимание расширению возможностей и формированию менталитета в области территориальной государственной обороны, — того, что многие члены альянса привыкли называть старомодной политикой и пустой тратой ресурсов. Неспособность самостоятельно защитить себя в первую очередь связана с огромной разницей в размерах между Балтийскими странами и Российской Федерацией.

Присутствие конвенциональных военных сил союзников, способное повлечь за собой значительные расходы для российских войск, было бы необходимым сдерживающим фактором. Причем фактором более надежным, нежели обещанное возмездие, а также это уменьшит саму опасность возникновения такой ситуации, когда альянс столкнется с угрозой использования Россией ядерного оружия. Кроме того, в контексте гибридных угроз, сильная позиция конвенциональных войск лишит противника возможности поддерживать свои нетрадиционные методы, используя военный шантаж.

Для начала, все усилия альянса по оказанию поддержки его восточным членам, должны быть основаны на концепции сдерживания, а не на повторных увещеваниях. Фокус должен быть сделан на противодействии потенциальной угрозе, а не просто на опасном положении наиболее незащищенных членов альянса. В конце концов, чтобы кого-то убедить, нужно, чтобы он верил, что противника сдерживают.

Для реализации этой позиции сдерживания, очень большую роль играют власти США и сильное присутствие Америки на месте. Это позволит избежать любых разночтений в восприятии и предположений о том, что интересы США в вопросе безопасности Балтийского региона вторичны по сравнению с другими глобальными интересами. Кроме того, российское политическое и военное руководство несомненно очень серьезно относится к американской военной мощи.

Размещение войск США в странах Балтии должно сопровождаться дислокацией силовых компонентов ключевых западноевропейских членов альянса. Это сигнализировало бы как об обязательствах европейских членов альянса, так и о более широком трансатлантическом распределении нагрузки.

Германия, ставшая под руководством канцлера Меркель политическим лидером Европы, все громче и громче осуждает поведение России. В то же самое время, не так просто рассеять сомнения относительно крайнего нежелания Германии вступать в военную конфронтацию с Россией, если это потребуется. Именно поэтому стоит всячески приветствовать сигналы о том, что Германия наращивает свой вклад в усилия НАТО в регионе, поскольку это должно привести к постоянному присутствию подразделений Бундесвера в странах Балтии. Подобное развертывание сил Великобритании и Франции также будет иметь особое значение. И не только потому, что у них самые способные и опытные военные силы среди всех европейских членов альянса, но и потому, что они также обладают ядерной мощью.

Да, все это будет стоить денег, но эти затраты не столь существенны по сравнению с расходами, которые страны были готовы нести в ходе развертывания недавних операций, вроде операции ISAF в Афганистане. Важнее даже то, что если члены альянса покажут, что они считают расходы на эти операции слишком высокими, то какой сигнал они тем самым пошлют России? Разве это не продемонстрирует отсутствие решимости нести расходы и, тем самым, не станет сигналом, что в случае конфронтации, которая вынуждает тратить все больше и больше средств, члены альянса на самом деле отступят? Это только подтвердит предположения Кремля о том, что Запад больше заинтересован в компромиссе с российскими экспансионистскими требованиями, нежели в военной конфронтации с Москвой. Производить такое впечатление особенно опасно в контексте сообщений, подобных результатам недавно проведенного опроса исследовательского центра «Пью», которые выявили общее нежелание европейских народов использовать военную силу, чтобы защитить союзника по альянсу в случае нападения России.

В целом, обеспечение эффективности сдерживания в регионе Балтии должно стать центральным элементом новой политики сдерживания, что, в свою очередь, должно определять западное мышление в подходе к решению российской проблемы. Нынешняя конвенциональная уязвимость НАТО в регионе сама по себе может вызвать стратегическую нестабильность. Ничто другое не сможет так сильно побудить Россию к агрессии, как сигнал об отсутствии решимости у НАТО.