Главная причина страдания заключается в нашем вечном поиске постоянного в непостоянном, и не только поиске, но и в том, что мы действуем таким образом, как будто мы уже нашли неизменное, в мире, в котором единственное определенное свойство – это постоянное изменение; и хотя мы всё же воображаем, что имеем твёрдую власть над постоянным, оно изменяется в наших объятиях, и так образуется страдание.

Вопреки установленным правилам я не назову автора цитаты. Этот человек жил в ХIX веке. Это была женщина

Семь - одно из самых удивительных чисел. Семь - число духовного порядка, священное число. Все народы мира уделяли числу семь особое внимание. Согласно Священному Писанию, семь - совершенное число. Оно правит временем и пространством. В Египте семь - символ вечной жизни, число бога Осириса. Согласно легендам, в седьмом часу ночи к Змею Апофису подплывает лодка Ра, мертвый проходит через семь залов и семь дверей, чтобы попасть в Амерти. Кроме того, семь - символ творения (как и в христианстве). В Древней Греции семь - символ Аполлона. Аполлон родился в седьмой день месяца, его лира имела семь струн. В легендах можно встретить семь Гесперид, семь кругов ада, семь врат, семь дочерей Астарты, семь циклопов, семь детей Ниобы, семь трубок флейты Пана и т. д. Число семь упоминается в Ветхом и Новом Заветах 700 (!) раз. В исламской традиции существует семь невест и семь земель, семь врат рая и семь ступеней ада, семь пророков (Адам, Ной, Авраам, Моисей, Давид, Иисус, Мухамед). Во время Хаджа в Мекку, паломники должны семь раз обойти вокруг священного камня Каабы. Семь дней душа умершего проводит возле могилы. На седьмой день новорожденный получает имя. Древние знали семь планет и каждой из них предавали большое значение. Семь - самое таинственное и сверхьестественное число, оно является самым важным и в магии. По традиции, седьмой сын седьмого отца обладает магическими способностями. Великий шумерский царь Лугуланнемунду, правивший в 2500 году до н. э., выстроил в своем городе Адабе храм богини Нинту. Храм имел семь ворот и семь дверей, и когда он был завершон, его освятили семь раз, принеся в жертву семь быков и овец. В течение семи дней Иешуа с израильтянами обходил стены Иерихона с семью жрецами, которые несли семь труб, и на седьмой день они семь раз обошли город и на седьмой раз закричали, и стены рухнули, и они уничтожили город. Семь печатей, семь чаш гнева, семь громов, семь золотых подсвечников, семь голов зверя, семь цветов радуги, семь нот, семь богатырей, семь гномов, семь дней недели, семь ветров, семь Столпов Мудрости, за семью горами, семь пядей во лбу, семь пятниц на неделе, семь, семь, семь...

Одно время я очень увлекся штудированием эзотерической литературы. Елена Блаватская, Карлос Кастанеда, Лобсанг Рампа, Ричард Бах, Пауло Коэльо, Харуки Мураками – у этих авторов мною были прочитаны либо полные собрания сочинений, либо большая часть из изданного. Близких по тематике авторов, с которыми знакомился по одной или двум книгам, даже не беру в расчет (приведенного перечня имен для понимания, о ком и о чем речь, достаточно). В общем-то, было познавательно, не спорю. Затягивало, ой-ой-ой. Но в какой-то момент – бац! – и весь интерес как отрубило… Понял, что не хочу еще больше отрываться от действительности и позволять зомбировать себя сомнительными теориями. Другими словами, передо мной встал вопрос: что по-настоящему ценного может дать человеку нашего с вами менталитета изящная эзотерическая философия? К сожалению, кроме разброда в голове, отрыва от реальности, духовного расшатывания, возбуждения вкуса к псевдорелигиозной демагогии и банальному разгильдяйству – почти ничего. Да, в литературе подобного плана много привлекательных моментов – но «грузиться» ею взахлеб, не фильтруя, на мой взгляд, небезвредно… Возможно, кто-то хочет поспорить?

Я умер почти 9 лет назад. Но я пишу вам не для того, чтобы рассказать как мне тут живется. Я пишу, чтоб рассказать вам свою историю. Историю моей большой любви. И еще хочу сказать, что любовь не умирает. Даже на том свете. Даже если её пытаются убить, даже если этого захотите вы. Любовь не умирает. Никогда.