Чувствовал, как же иначе. И метался по дому, не зная, что же будет, что же нас ждет. Готовился, а сейчас стою как идиот и не знаю, что сказать.
- Я вернулся.
- Вернулся... это хорошо. Я ждал тебя. Расскажи мне о своих успехах.
А мальчик вырос... и еще как. Он стал так многое уметь, а я так хочу продолжить наше обучение. Плоха такая зависимость от ученика, ну да что поделаешь - это извечная проблема всех учителей. Хорошо хоть, такое раз в жизни происходит, ведь, говорят, многие после подобного уходят из учителей и посвящают свою жизнь именно этому ученику.

Вот таким я умею быть сентиментальным. Хотя все сказанное правда, ведь я ни разу не видел себя в зеркале. Да и не нужно мне это было, а после я ве принял как данность. Я знаю только, что у меня синие глаза, да волосы темные, а больше мне не нужно. Красота не для таких, как мы - так мне говорил учитель. Сам он был красив - я и сейчас его красотой восхищаюсь, не только в детстве. Он, наверное, полуэльф - уши-то неострые, зато острые черты лица, светлые глаза и волосы. И грация эльфов, их стремительность. Я раньше много стремительности этой завидовал, а потом учитель мне объяснил, что мое преимущество в другом - обманки, вот мое.
А я уж за поворотом. Все тот же небольшой домик, поляна перед домом - сколько тренировок на ней было! - и наставник. Все такой же. И рад так же, как и я - это видно по глазам, я его всегда мог "читать". Учитель вначале злился, а я обижался. Потом все понял, когда ухитрился на тренировке ребро сломать так, что кость легкое пробило. Вот тогда я понял, что учитель действительно мастер - он вылечил меня, когда от другого к этому времени только могилка бы осталась. Хоть учитель потом и говорил, что я тоже постарался, что без меня он бы не смог, и все же главная-то заслуга его. Ох, как я его зауважал. И перестал обижаться - он все объяснил, когда сидел у моей кровати.
Говорил он тогда, что неположено мне еще этого делать, что учиться этому надо, а я делаю подобное, даже не заботясь о том, как люди могут отреагировать. Что многим, кто подобное умеет, это не по нраву, и сильно взбесится на подобное могут. А тогда, если мне кто-то посильней попадется, не сдобровать. Ну и научил меня сдерживать свой "дар". Я это даром не считал, а так, просто одним из умений. Впрочем, ему виднее было.
С тех пор разногласий у нас не было вообще. Учитель говорил, посмеиваясь: "Если я б знал с самого начала, что тебе просто объяснить надобно, а ты сразу все схватишь и поймешь, что так делать нельзя! Эх, побольше б таких людей было бы... Так нет, все норовят запретное, недозволенное попробовать, авось, превзойдут своих мастеров. Из-за глупышей таких потом проблем-то не оберешься."
А я и не хотел проблем ему доставлять. Мне нравилось учиться, и все тут - а запретное, не запретное - знаю, но если нельзя, пользоваться не буду.
И вот я подхожу к нему - прошло десять лет, а кажется, будто всего ничего. И я знаю - и он не изменился, и я нет. Особенность нашей связи? Или просто мне еще рано стареть?
- Здравствуй, учитель, - чего же тянуть, его разглядывая?
- Ну привет... Лаир, - улыбается, счастлив меня видеть. Или просто надеется поскорее от непутевого ученика избавиться?
- Да ладно, Лаир, не второе - точно. Я просто рад, - и смеется. Ну конечно же, не мог же я такого всерьез подумать?
- Что ж мы стоим на пороге? Проходи давай. У меня уже все готово.
Ох... Как чувствовал, что я иду.

Разбилось небо синее на части,
Душа кричит в безмолвной пустоте.
На сердце черный вихрь злых ненастий
Рождает мысли грустные во тьме.
Вокруг все отцвело, все омертвело,
И солнце вдруг сожгло само себя.
Без света мое сердце опустело,
Его сдавила каменная мгла.
Глаза не видя, смотрят, не мигая,
На что смотреть им будто все равно.
И лишь слезинка чистая, живая,
Слетит с ресниц, разбившись о стекло.
Стекло, оно последнее погубит,
Разрежет нить несбывшихся надежд.
Стекло - обман, в котором гибнут люди,
Увидев темной жизни ложный свет.

Я никогда не видел себя в зеркале. Я не отражался даже в поверхности воды, а зеркала… Они обман, я знаю точно, вы не перечьте мне. Я жизнь познал во тьме, и знаю я одно – затянет вас обман фальшивых отражений, в рамке треснутой поймают отраженья, что за гранью, повторяя все движенья.
Я облик свой видел лишь в чужих глазах, - у них, него, нее, у вас, но вижу я на без прикрас свой лик в глазах у вас. Вы восхищаетесь мной? Значит, уже исказится мой облик в ваших глазах. Я не оставляю равнодушных, а стало быть, не увижу истинного «я». Портреты? Картины? Опять же – пристрастность художника, творца. Он видит не меня, а идеал, что он в душе своей создал, не я уже на полотне, а идеал, что видит он во мне.

«Возвратившись, ты будешь счастлив». Готов с этим поспорить. Смотря куда возвращаться. Тем не менее, ко мне эти слова подходили. Я возвращался к своему наставнику после обучения у разных мастеров, как он мне когда-то и советовал.
«Однажды тебе станет мало того, что могу предложить я. Я отпущу тебя обучаться у других мастеров, прошу лишь об одном – после обучения вернись ко мне показать свои успехи. Возможно, мы взойдем на новую ступень». Последние слова я тогда не понял. Теперь знаю – это означает, что если я покажу ему высокое мастерство, которого я смог добиться без поддержки наставника, что я знал всю свою жизнь, который знал и обучал меня с рождения, то он будет учить меня дальше. Но другому. Такой обычай раньше был принят у нас, но был забыт, поскольку привезли его из дальних стран, где до сих пор сохраняется. Мои учителя говорили о нем.
«Когда ученику кажется, что наставник больше ничему научить его не может, когда становится ему мало того, что знает его наставник, тот должен отпустить своего ученика обучатся у других мастеров. После обучения ученик должен вернуться к своему наставнику и показать все, чему он научился. Если оправдает он ожидания своего мастера, наставник обучит его самому сокровенному, тому, чему не каждого обучают». Так и мы с моим наставником. Я надеюсь, что оправдаю его ожидания, ибо хочу учиться дальше. Тяга к знаниям всегда была для меня загадкой – нормальные юноши в моем возрасте увлекались совсем другим, лишь я тянулся к учебе. Причем меня интересовали любые знания. Я могу похвастаться богатым багажом знаний и широким кругозором. Я никогда не понимал¸ зачем мне нужно столько знать, ибо мой мастер только потакал этому желанию. «Я расскажу тебе. Когда будешь готов». Что же, тогда я пожал плечами и забыл. Вспомнив во время обучения об этих словах, я призадумался. Что я должен буду знать? Когда подготовлюсь? Но терпение – это добродетель, а стало быть, нужно подождать. Однажды все само откроется.
И вот я уже иду по знакомой тропе в лесу к обители наставника. Сколько лет я бегал по этой тропе, сколько обучался на ней разным искусствам! И, наконец, как шел по ней, уходя от наставника. Ненадолго, как я думал тогда. Как оказалось, надолго. Ждет ли меня наставник? Ждет, конечно, мы ведь связаны до конца моей учеба, а она еще не кончилась. Что ждет меня за поворотом, около обители наставника?..

Говорят, заводить в жизни несколько учеников – признак плохого учителя. Настоящий должен за свою жизнь выучить только одного, но выучить так, чтобы ученик превзошел учителя. Смогу ли я это сделать? Лаир импульсивен, но тяга к знаниям у него в крови. Он любит учиться, как это ни странно. Хотя, с таким наследием, трудно ожидать чего-то другого. Однажды мне придется все ему рассказать. Когда его учеба подойдет к концу. Я боюсь этого момента – возможно, мы никогда больше не увидимся. Мне бы не хотелось этого, мальчик стал слишком дорог мне. Неважно, что я, как полуэльф, проживу в два раза больше, чем Лаир, но мне бы не хотелось терять времени, проведенного с ним. Его уход меня почти сломал. Да, это необходимая мера, но вернется ли он? Сочтет ли нужным вернуться к тому, кто, возможно, не даст ему ничего более? Хотя ему бы я отдал весь мир…
Знакомые шаги за поворотом, тихое шуршание листвы – он не счел нужным подкрадываться. И хорошо, значит, он все еще хочет чему-то научится у меня. В противном случае он бы похвастал умением бесшумно подкрадываться – он это может, я и не сомневаюсь. «Кошачья походка», так это называется. И мой ученик этим владеет в совершенстве. Как и многим другим.
А он почти не изменился. Все такой же невысокий и обманчиво хрупкий. Его раньше это злило, пока я не объяснил, что это лишь преимущество – враг обманется внешним видом и совершит ошибку. Наверняка. А волосы он отрастил до пояса, завязывает их в хвост. Да, так он еще больше похож на… Впрочем, челка, спадающая на глаза, придает больше хулиганский вид. Миндалевидной формы глаза – как у кошки – светятся радостью. Я тоже рад его видеть. Что несет нам эта встреча?..

Меня зовут Лаирасул. Это имя означает "летний ветер", но вам ничего не скажет, ведь оно ненастоящее. Свое настоящее имя я не собираюсь открывать вам, но, возможно, вы узнаете его. Когда-нибудь.
Видят все демоны Ада, никто не узнал бы этого. Я прожил долгую жизнь, многое в ней даже меня может заставить стыдится. Я был много кем, одевал всякие маски. И раскрывался, доверившись, порою зря. Вы узнаете об этом.
Если, конечно, захотите...
Мое повествование будет, возможно, нелогично и нехронологично. Я мог бы написать идеальный роман, если бы захотел, но я хочу, чтобы было именно так - скомканно и путанно. Так же, как и моя жизнь.