Даме беспомощной надобно много ли? Чтобы хоть изредка кто-то пристал… Мокрый Дзержинский, похожий на Гоголя, В парке заброшенном тихо стоял. Медленно шла я по мокрой аллеечке, Тихо звучал в моей памяти Блок. Вижу - мужчина сидит на скамеечке, Что-то считает, задумчив и строг. Вдруг - долгожданное: - Женщина, женщина! С зонтиком! Стойте! Хочу вам сказать… И, от напора его ошалевшая, Я замерла… Хоть и надо бежать. - Женщина, вижу, такая вы милая! Доброе сердце, родная душа! Вы не займете мне десять с полтиною? Скоро уже подойдут кореша… И побрела я, понуро задумавшись: Да, джентельменов теперь уже нет. И посуровевший Феликс Эдмундович Молча и долго смотрел ему вслед… Ольга Григорьева Ladiez