И не знаю, зачем это все случилось. Да, конечно, кому-то это, может быть, было нужно, но не мне точно.

Лекция по филологии. Cтарый профессор рассказывает: 
- В некоторых языках мира двойное отрицание означает согласие. В других двойное отрицание так и остается отрицанием. Но нет ни одного языка в мире, в котором двойное согласие означает отрицание. 
Голос с задней парты: 
- Ну да, конечно.

Не спать всю ночь, лежать с закрытыми глазами, прислушиваясь к твоему дыханию, и умоляя Джа, чтобы ты проснулся. Не проснулся. Открыть глаза и понять, что в палатке стало светлее - солнце встает. Услышать голоса, удивиться, пожалеть, что уже не успею выскочить и попрощаться с вами. Всю ночь лежать, закутавшись в толстовку, натянув на голову шарф, свернувшись калачиком в спальнике с головой.

Лежать и понимать, что меня трясет от холода, хотя вроде в палатке тепло. И до жути не хотелось прижаться к тебе, разбудить и заснуть в тепле. В 2 часа ночи понять, что я хочу к доку. Все равно, поговорить, обняться или послушать, как он поет. А вдалеке послышался его голос - гитарный бой и отрывок Баллады о борьбе Высоцкого. Я тут же выпрыгнула из палатки, пошла к вам. Плевать, проснулся ты или нет.

Уговорить-таки дока спеть Балладу о любви того же Высоцкого. Зажмуриться на миг, вспомнить, как стояли, обнявшись, на скале за полярным кругом. И как отошла от вас на утес, чтобы немного подумать и вытереть слезы. Но это давно.

Вернуться в палатку, вспомнить с горечью, что было несколько часов назад. Пролежать с закрытыми глазами до утра, все так же прислушиваясь к твоему дыханию. Утром, когда ты проснулся... неважно, что было, но я этого не хотела. Сразу захотелось куда-то сныкаться, посидеть, послушать треск смолы в огне, почитать. Что я и сделала; не хотелось даже вас пофотографировать.

Ты меня просто юзаешь, а я этого не люблю. Не слушаешь, не хочешь спросить, чего же я хочу, а если и спрашиваешь, то не слышишь ответа. Мне так хотелось раньше поделиться с тобой чем-то своим, сокровенным, особенным - вместе послушать хипповские песни, погулять на закате, рассказать, как без тебя бывает плохо...

Прошла любовь, завяли помидоры. Ничего, солнышко, я тебя тоже буду юзать, окей?

Только ты все равно ничего не поймешь.

...Смотрю в окно. А, вот начало платформы Ленинградского вокзала.

Пора доставать рюкзак, искать гитару и ползти в сторону тамбура.

Не хочу, не хочу-не хочу отсюда выходить.

Эти почти 3 недели было слишком все хорошо для того, чтобы вот сейчас,

после того, как я со всеми попрощаюсь, все начало резко портиться.

Соскакиваю на платформу, скидываю рюкзак, оглядываюсь.

Странно, родителей не видно. Сейчас, наверное, подойдут.

А пока можно просто постоять где-нибудь рядом с тобой, переглянуться, спросить какую-нибудь ерунду.

Вот, опять. Пора закругляться, детка, больше тебе не нужно греться с кем-то холодными июньскими беломорскими ночами.

Ай черт, мы тут простоим минут десять рядом, не больше...

О, мама, папа. Улыбаются, обнимают.

Люблю своих родителей, в том числе и за такие минуты.

Улыбаюсь, чтобы они не подумали, что я чем-то расстроена.

Знаю, ты стоишь метрах в двух у меня за спиной и

внимательно наблюдаешь эту картину семейной идиллии.

Плевать, что ты думаешь. И все это время было абсолютно все равно,

может, поэтому и задевало так, когда ты что-то мне говорил бо мне же.

"Лер, ну что, пошли?". Пойдем. Нужно попрощаться со всеми. Подхожу к каждому, обнимаю, улыбаюсь, поправляю волосы, машу рукой, закидываю гитару за спину и, не оглядываясь, ухожу.

Прошлым летом на вокзале на другой стороне площади было, наверное, самое болезненное прощание.
"Давай останемся друзьями", а до этого - почти 3 суток мерзкого колюще-режущего ощущения в груди при виде тебя.

В этот раз, похоже, сволочью надо считать меня, так что все значительно проще.

Я боюсь, что мне эти дней 10 потом аукнутся. Но пока я буду ждать, пересматривать фотографии, общаться с дневником, нюхать сушеный багульник... и ждать возвращения на родные скалистые острова.

  Моя внеочередная и давняя шиза - ночью смотреть на звезды. Желательно одной. Как у Леонидова: "понедельник семь утра она крадётся босиком за дверь, родители спят сладким сном..." Я до той ночи, по-моему, ни разу не видела звездное ночное небо. Новый год не считается.

В 20 минут третьего на даче тихо вышла на улицу в одних джинсах и свитере. Я с моим абалдуйством и пофигизмом когда-нибудь что-нибудь подхвачу.

Но не в ту ночь.

Да, знаю, это не башкирское, и даже не алтайское небо, но оно чудесно по-своему. И тишина,

та окутывающая бархатистая подмосковная тишина...

Последний раз, наверное, я так сидела ночью перед Алтаем, в июле. Когда будет следующий, не знаю...

 Почему-то вспомнилась одна летняя ночь. Необыкновенная.

16 августа. Приходит смска от друга: "Лер, привет. Как дела...сегодня лунное затмение в час ночи!"

Я, конечно, схватила гитару и, благо сидела в это время на даче, рванула на улицу.

Ай, черт, сейчас только 11!

Но если мне что в голову ударит, отговорить невозможно.

Ну какой нормальный человек будет сидеть полночи по пояс в мокрой траве с гитарой в руках и, подняв голову к небу, петь все песни о звездах, небе, которые может вспомнить?

Неполное лунное затмение.

Мырк, вернуть бы ту ночь..

______________________

а сейчас я очень хочу спать и мне холодно.

а вместо того, чтобы писать сочинение по Горю от ума,

я пишу вот этот бред)

Я не знаю, что написать. Информация должна улечься в мозгу. 

Самайн...да собственно, не праздник кельтов сыграл ключевую роль. Я там поняла что...

...одиночество - это счастье. Да, да, счастье. Хотя бы потому, что нервотрепки нет.

...ради таких ночей, ради таких разговоров, снов я и схожу с ума уже третий год.

...ради рассветов, ручьев, воплей в темноте, переправ через речку ночью, возможности поговорить о чм-то своем да так, чтоб тебя поняли. И ведь понимают.

Но сказка закончилась.

Гроза начинается. Люблю ночной гром.

Он напоминает о том хмуром пьяном утре, когда мы возвращались на Вичинную Луду, о теплом и ласковом костре, о гитаре, нагревшейся в руках от огня..

о счастье.