Около тридцати шведских ультранационалистов принимали или принимают участие в боевых действиях против российских сепаратистов на Украине, 5-10 активно воевали. Вероятно, около 300 человек выехали в Сирию и Ирак из Швеции для участия в джихаде, на стороне Исламского государства. 100 из них подтверждены. Эти новые сведения прозвучали в беседе с директором Säpo (Полиции безопасности Швеции) Андерсом Торнбергом (Anders Thornberg) в ходе его участия в программе Ekot («Субботнее интервью») Шведского радио. Говорил шеф Säpo и о продолжающемся шпионаже в Швеции со стороны России и других стран.

Повышенный уровень террористической угрозы в Швеции сохраняется, начиная с 2010 года. Уровень высокий, но в Европе многие страны имеют более высокие степени угрозы, заявил Торнберг.

— Если неделю назад было точно известно о 92 шведах, уехавших воевать в рядах ИГ, в Сирию и Ирак, то ныне эта цифра увеличилась до 100 человек. Это то, что Полиция безопасности знает абсолютно точно, и что подтверждено. Однако есть целый ряд имен, о которых полной информации нет. Есть и группа, о которой Säpo не знает вообще ничего. Прикидки говорят, что таких людей от 250 до 300 человек, и мы должны представлять, кто это, и быть готовы к тому, что они вернутся в Швецию. Кроме того, в Швеции есть индивиды с террористической нацеленностью, которые в Сирию не едут. Так что, нам приходится отслеживать еще большее число людей.

Мы бегаем все быстрее и быстрее в Полиции безопасности. Иногда возникает чувство, что мы одиноки. И мы были чрезвычайно довольны, когда правительство выступило с инициативой о координации действий по борьбе с насильственным экстремизмом, структуры во главе с Моной Салин. Где все позитивные силы: школы, общественные организации, религиозные общины — действуют сообща, чтобы предотвратить эту опасную тенденцию.

— Мы знаем о них довольно много. Они не представляют такой же прямой, острой угрозы, как исламисты. Но мы их, разумеется, отслеживаем. Мы об этом ранее много, открыто, не говорили. Но по нашим данным, около 30 человек уехали воевать на Украину. Из них от 5 до 10 человек участвуют в боевых действиях. Пять человек занимаются пропагандистской деятельностью. И несколько человек уже вернулись в Швецию. Когда они уезжают, мы с ними разговариваем, когда возвращаются, тоже беседуем. Отслеживаем, могут ли они здесь, что-то совершить.

Разница в том, что когда речь идет о поездках в Сирию, речь идет о глобальном джихаде. И это означает, что эти люди могут получить задание что-то сделать в западной стране. Ничего подобного, в том, что касается Украины, мы не видели. Но эти молодые ребята, которые едут на Украину, они приобретают определенные навыки. Учатся воевать и переступать границы человеческого поведения. Учатся обращаться с взрывчаткой и оружием. Так, что возможности по возвращению у них есть. И если у них появится желание, они могут быть столь же опасны. Их конечно не столько много, и они не так хорошо организованы, как едущие в Сирию. Но мы за ними следим, и считаем это серьезным.

— Они придерживаются идей ультраправого характера. И они хотят воевать за Украину. Но и здесь, дома, в том, что касается насильственного экстремизма, как правого так и левого толка, есть несколько индивидов, может быть несколько сотен, которые считают, что они не получают того, что им хотелось бы на демократических выборах или считают, что решения принимаются против их желания. Так что они готовы применять насилие или угрозы насилия для достижения своих целей.

— Наблюдаются тенденции в отношении возможного российского шпионажа в связи с последним обнаружением посторонних военных подлодок?

— В Швеции примерно 15 государств имеют свой разведывательный персонал. Из них около 10 стран нам об этом открыто говорят, и мы с ними сотрудничаем. В частности, мы обязаны с ними сотрудничать в борьбе с терроризмом. Но есть страны, работающие под прикрытием. И одна из таких стран, представляющих для нас угрозу, это Россия, имеющая здесь своих офицеров разведки для сбора информации, как военного, так гражданского характера. Они об этом открыто не говорят, но ведут разведдеятельность.

Мы видели, что их интересует шведская топография. На случай, конечно, нами не предполагаемого, но возможного, по сценариям военных, вторжения. Понятно, что большую часть информации такого рода ныне можно собрать из открытых источников, из интернета. Но они проверяют, например, насколько прочны мосты, как реально выглядят порты, как меняются различные объекты. Но мы видим и шпионаж в направлении секретных военных объектов. Видим их интерес к индивидам, работающим в обороне и тому подобное. И мы это отслеживаем постоянно, и это не только Россия занимается шпионажем, много других стран тоже этим занимаются. Мы называли Китай и Иран. И это наша задача.

— Нет, мы не верим, что какая-то страна готовится сейчас напасть на Швецию. Но мы видим, что информация собирается на тот случай, если понадобится иметь необходимые данные.

Андерс Торнберг не стал комментировать их собственные действия в связи с операцией по поиску подводной лодки в стокгольмском архипелаге в минувшем октябре. Он подчеркнул, что в их задачи входили проверки на предмет выявления возможных агентов, которые могли бы с суши, в Швеции, способствовать деятельности иностранного подводного объекта.

Источник