29 июня 2014 года лидеры Исламского государства Ирака и Леванта объявили о создании халифата. Одновременно экстремисты решили ввести новое, лишенное географической привязки, название своей группировки. Исламское государство — это очередной этап на пути идеологической и территориальной экспансии халифата. Название должно звучать глобально и быть близким сердцу каждого мусульманина. Идя дальше, организация не упустила случая подчеркнуть, что все мусульманские государства должны теперь поддерживать халифат, который ставит целью распространиться на весь исламский мир, раскинувшись на землях Турции, Ближнего Востока и Магриба, а также Кавказа, Иранского нагорья и Средней Азии, то есть территории исторической области Хорасан.

О популярности идей Исламского государства бесспорно свидетельствует многочисленное подкрепление, прибывающее в Ирак и Сирию из различных отдаленных регионов мира. На войну с «кафирами», которыми, с точки зрения халифата выступают езиды, христиане, мусульмане-шииты, а также все «не руководствующиеся верными категориями» сунниты отправились сторонники халифа Абу Бакр аль-Багдади из Великобритании, Германии, Франции и других западных стран. Такой поворот событий вызвал вполне понятную тревогу в западных СМИ и обществах. Однако как оказалось, гораздо большее число добровольцев прибывает на поле сражений с Кавказа. В иностранном «призыве» преобладают чеченские и дагестанские боевики, которых называют «шишани». В структурах боевых отрядов халифата они выполняют важные командующие функции. Одновременно следует отметить, что среди доминирующих национальностей продолжает расти число боевиков из Средней Азии: из Казахстана, Киргизии, Узбекистана и Таджикистана.

Из-за участия в джихаде такого большого количества разных народов Сирию и Ирак можно назвать самым важным фронтом цивилизационной битвы. Это не только столкновение на линии Запад — исламский мир, как любят изображать западные СМИ. В сражении участвует третья сила, та, которую Самюэль Хантингтон (Samuel Phillips Huntington) назвал в теории о столкновении цивилизаций ортодоксальной. Действуя на стыке двух цивилизаций, боевики с территории Российской Федерации, а в особенности ее «мягкого подбрюшья» играют в этом глобальном конфликте невероятно важную роль. Поэтому не только руководство этих регионов, но и Кремль боятся за безопасность своих сфер влияния. Но Россия идет в контрнаступление: она создает альтернативу, распространяя идею восстановления своей мощи в рамках Евразийского союза. Эта альтернатива призвана стать противовесом мусульманскому экстремизму, а также заставить постсоветские страны отвернуться от Запада. При этом Москва сохраняет боевую готовность, устраивая в регионе масштабные военные учения.

Руководство самопровозглашенного халифата аль-Багдади, экстремальным образом извращая религию, усиленно работает над тем, чтобы слово ислам запускало лавины страха в каждой точке земного шара. Боевики безжалостно обходятся с завоеванными народами и мирным населением. Массовые казни, отрубание голов, распятия, сексуальное рабство женщин складываются в картину того, как палачи полностью теряют человеческий облик. Между тем не следует считать Исламское государство организацией примитивных дегенератов, занимающихся исключительно «осуществлением актов правосудия». Его лидеры последовательно стараются создать фундамент государственного организма и экономики. При этом они заявляют о своей главной цели: экспансии на земли, населенные мусульманами. Они привлекают единоверцев перспективой создания солидарной, справедливой и живущей в достатке уммы в оппозиции к дурной и несправедливой светской власти и крупным державам. Эти идеи находят множество адресатов в России, Кавказских странах и в Средней Азии.

У добровольцев из сердца Азии есть несколько альтернативных путей, ведущих к отъезду на Ближний Восток и присоединению к деятельности Исламского государства. Эксперты, которые занимаются среднеазиатским исламом, указывают в первую очередь на деятельность мусульманских организаций, в разной степени связанных с экстремистами. Активность неправительственных организаций, школ Корана или даже университетов становится прекрасным транслятором идей воинствующего ислама особенно среди простых людей, живущих в горах Киргизии, Таджикистана или в казахских степях. Другой возможностью для идеологической промывки мозгов может стать обязательный для каждого мусульманина хадж — паломничество в Мекку. В действиях, направленных на вербовку жителей Средней Азии для участия в джихаде, локальные власти какое-то время назад уже обвиняли, в частности, спецслужбы Саудовской Аравии. Одновременно вербовщики ищут подверженных влиянию людей за границами среднеазиатского региона. С этими целями они проникли в среду экономических мигрантов в России. Таджики, узбеки и киргизы, устав от негативного отношения россиян и столкнувшись с неуспехами в профессиональной сфере, становятся очень податливы на идеологию, которая говорит о равенстве и справедливости. Важную роль играет здесь также интернет и социальные сети. Что примечательно, сеть, мониторинг которой ведут разведслужбы, в первую очередь служит распространению идей, не становясь инструментом для ведения вербовки.

В процессе вербовки и во время боев на фронте боевики чувствуют себя как дома, оставаясь в обществе своих соотечественников и уроженцев своего региона. Таким образом создаются сыгранные и прекрасно организованные боевые отряды. В Ираке и Сирии уже давно действуют группы, сформированные исключительно из представителей Кавказа или Средней Азии. Самая известная среди них «Джаамат Сабири». В составе этой группы нет случайных людей: всех ее членов объединяет не только культурная близость и преданность ценностям Исламского государства, но в первую очередь главный враг — Россия и этнические русские. Ненависть к России бывает иногда основным мотивом присоединения к джихаду. Политика Владимира Путина в отношении Сирии, которая ориентирована на поддержку режима Башара Асада и его вооружение, стала поводом для формирования группировок, цель которых — не только джихад в Сирии и Ираке, но в ближайшем будущем — террористические атаки в Москве и других российских метрополиях.

Обратный билет на джихад

Еще чуть более года назад прибывающие в Сирию и Ирак из других стран боевики демонстративно сжигали свои паспорта, а видеозаписи таких сцен размещались на страницах Исламского государства и других джихадистских организаций в сети Facebook и Twitter. Среди горящих документов разных стран чаще всего можно было заметить паспорта стран, возникших после распада СССР. При помощи этого акта прибывшие символически отрекались от своей родины и становились частью исламской армии, воюющей за создание всемирного халифата. Однако с некоторых пор наблюдатели и аналитики, следящие за действиями экстремистов в сети, заметили, что этот ритуал ушел из информационного поля. На этой основе можно сделать вывод, что стратегия Исламского государства изменилась, а боевики, выполнив свою задачу на Ближнем Востоке, разъедутся по домам. После возвращения они наверняка займутся не только экспортом идеологии, но и будут обязаны предпринять конкретные действия против врагов халифата: светского руководства государств, гражданами которых они формально остаются.

Движение на оси Исламское государство — остальной мир уже сейчас идет в обе стороны. Аресты людей, вернувшихся из Сирии в Средней Азию, начались с середины 2013 года. В сентябре в Таджикистане были задержаны шестеро террористов, которые планировали теракты в ходе президентских выборов. Ранее власти Киргизии сообщали о поимке группы мужчин, которые после возвращения из Сирии намеревались провести серию терактов в День независимости (31 августа) и в ходе саммита Шанхайской организации сотрудничества в Бишкеке (11 сентября). Инциденты, связанные с волной возвращений, были отмечены также в Казахстане и Узбекистане.

Однако опасность для Средней Азии исходит не только из Сирии и Ирака. Помимо джихадистов Исламского государства домой возвращаются боевики, обученные в пакистанском Вазиристане. Серьезной угрозой стабильности региона традиционно считается также Афганистан, который скоро покинут войска НАТО. К сожалению, афганская миссия Запада не принесла ожидаемых результатов, поэтому есть серьезные предпосылки полагать, что после 2014 года Афганистан не станет стабильным государством. Отсутствие национального единства, растущий уровень коррупции и постоянные бои с Талибаном приводят к выводу, что риск возвращения к власти в Кабуле экстремистов (которые будут ориентированы на экспорт священной войны в первую очередь в Узбекистан и Таджикистан) остается реальным.

Ислам защищается от экстремизма

Многие (даже ревностные) мусульмане в Средней Азии с тревогой следят за кровавыми действиями Исламского государства. С еще большей обеспокоенностью они вслушиваются в сообщения об участии в происходящем своих соотечественников. На волну отъездов и джихад стараются реагировать также локальные религиозные организации.

В конце сентября Совет улемов Исламского центра в Таджикистане огласил фетву против участия граждан Таджикистана в вооруженных конфликтах на Ближнем Востоке. Глава Совета Саидмукаррам Абдукодирзода в интервью изданию «Азия-Плюс» подчеркнул, что фетва была принята единогласно и называет участие в войне в Сирии и Ираке на стороне Исламского государства тяжким грехом. Мнение других таджикских мулл на тему участия жителей Средней Азии в деятельности Исламского государства также негативно. Мулла Ходжи Мирзо Ибронов в радио-интервью для станции «Озоди» (таджикское отделение радио «Свободная Европа») прямо говорил о промывке мозгов в процесс вербовки на войну в Сирию. Он подчеркнул, что вербовка часто идет в среде необразованных мигрантов, находящихся с трудовыми целями на территории России. Несмотря на регулярно появляющиеся реакции духовных авторитетов масштаб проблемы в одном Таджикистане остается большим. По данным, которые представил в сентябре президент Эмомали Рахмон, в Сирии и Ираке плечом к плечу с боевиками Исламского государства воюют более 200 граждан Таджикистана, а 30 уже лишились в этом конфликте жизни. Похожая ситуация складывается с добровольцами других стран региона.

Всего их около четырех, возможно, даже пяти тысяч, половину из них оставляют жители Чечни и Дагестана. Помимо этого в Сирии и Ираке воюют несколько сотен казахов, сто киргизов, триста узбеков и несколько десятков азербайджанцев, присутствуют там также грузины. Следует добавить, что это лишь приблизительные цифры, поскольку секреты халифата тщательно охраняются, и данные о фактической численности боевиков из постсоветских стран расходятся.

Борьба идей

В последние месяцы помимо идеологической обработки со стороны джихадистов у руководства стран Средней Азии возникли новые причины для беспокойства. Второй целью военной эмиграции наряду с Сирией и Ираком стала Восточная Украина. Не секрет, что многие жители среднеазиатских республик и Кавказа воюют там на стороне пророссийских сепаратистов. Эта информация выглядит тем более тревожной, что такие регионы Центральной Азии, как узбекский Каракалпакстан, Горно-Бадахшанская автономная область в Таджикистане или, наконец, северные регионы Казахстана, где живет преимущественно русское население, в последнее время тоже демонстрируют сепаратистские тенденции. Жители Бадахшанской области, хотя они не являются русскими, как и большинство каракалпаков в идеологическом плане дрейфуют больше в сторону Москвы, чем Душанбе или Ташкента. Так что реальную угрозу стабильности на среднеазиатской арене представляет не только воинствующий ислам.

В регионе также наблюдается усиление недоверия общества к ценностям и установкам, которые пропагандирует Запад. Эти установки в глазах большинства жителей региона неверны и не соответствуют исповедуемым ими религиозным ценностям или постсоветскому сознанию. Конечно, западные ценности ассоциируются с демократией и свободным рынком, однако, все чаще (благодаря антизападной пропаганде) еще с крайним этическим либерализмом. Запад связан в представлении обычного жителя региона с такими неприемлемыми вещами как эмансипация гомосексуалистов. Эти идеи кажутся здесь не абстрактными, а опасными

Угроза исламского фундаментализма представляется руководителям среднеазиатских стран столь серьезной, что она может сыграть на руку России с ее имперскими планами. Ведь власти больше боятся непредсказуемых исламистов, чем политики России. С многих точек зрения Москва все еще остается для многих жителей Средней Азии цивилизационным центром. Евразийская перспектива, которую продвигает Кремль на первый взгляд кажется более привычной и умеренной, а тенденции к религиозной радикализации получают все большее распространение. Давно известно, что бедность и безработица способствуют радикализации мусульманских обществ и шагам в строну экстремизма как в мышлении, так и действиях.

Остается вопрос, как регион может защититься от экстремизма, идущего из Исламского государства? Сложной задачей для служб безопасности станет наверняка контроль паломников, возвращающихся из Мекки, и проверка, не завербовали ли их во время хаджа экстремисты. Неоднозначную реакцию вызывает возможное ограничение деятельности на территории Средней Азии иностранных организаций религиозного характера, которые могли бы даже отдалено вызывать подозрения в связи с террористическими организациями. Сложным вызовом было бы также воплощение в жизнь концепции «нулевой толерантности», предполагающей лишить прав радикальных мусульманских ученых, призывающих к джихаду.

Основа проблем Средней Азии, как представляется, заключается совершенно в другом. Если наряду с запланированными действиями служб безопасности не будут предприняты шаги в направлении реального сближения власти с населением, реальных шансов на приостановку опасных трендов тоже не будет. Без преодоления бедности и безработицы, эффективной борьбы с коррупцией и кумовством граждане могут не только отказать своему руководству в поддержке, но увидеть в экстремистах защитников и встать на их сторону. Такие организации как иракско-сирийский халифат говорят о честных властях, компетентных чиновниках, эффективности управления и полной прозрачности: это, скорее всего, совершенно пустые обещания божьих безумцев, однако множество отчаявшихся жителей Кавказа и Средней Азии продолжает им верить.

Якуб Гайда — эксперт Фонда им. Казимежа Пулаского и Фонда Amicus Europae. Специализируется на проблематике Ближнего и Среднего востока.

Источник