И. С. Манюхин. Кижский вестник №7 П.2002

Лабиринт - мировой символ с трехтысячелетней историей. Идея ла-биринта имеет самые разные формы проявления: предметные, словесные, обрядовые. Это орнаменты и рисунки, искусственные ходы и дорожки, устройство подземных и наземных зданий, танцы, игры, религиозная и нравственная символика, сказания и повести наподобие древне-греческого мифа о Тезее и Минотавре. 
Лабиринты есть во всех частях света у народов, стоящих на самых разных ступенях исторического развития - от каменного века до современности. Особое место в этой многоликой картине занимают каменные лабиринты Северной Европы, известные в Англии, Эстонии, Швеции, Норвегии, Финляндии, Северной России на побережьях Балтийского, Баренцева и Белого морей. Общее число северных лабиринтов превы-шает 500, из них в Швеции находится около 300, Финляндии - пример-но 140, России - около 50, Норвегии - 20, Эстонии - 10, Англии - от-дельные лабиринты.
 

 

На берегах Белого моря обнаружено около 40 лабиринтов, из них более 30 - на Соловецких островах Архангельской области, несколько памятни-ков в Мурманской области в устье р. Поной, близ г. Кандалакши и п. Умба. Три лабиринта найдено на территории Карелии, один - в Чупинском зали-ве и два - на архипелаге Кузова. Имеются также сведения, что каменные лабиринты некогда существовали в устьях рек Кеми и Керети. 
Все северные лабиринты сложены из некрупных камней, имеют в плане вид овала, а внутри затейливые ходы, ведущие к центру сооружения. Выделяется несколько видов конструкций лабиринтов. Замечено, что лабиринты разных видов могут соседствовать, а одинаковых конст-рукций встречаться на территориях, отделенных сотнями километров. Обобщающей работы по северным лабиринтам нет, но исследователи разных стран занимаются этими загадочными сооружениями более 150 лет. За это время был накоплен богатый фольклорный, этнографический и археологический материал. 
Первый из карельских лабиринтов расположен на небольшом песчаном островке близ полуострова Красная Луда в северной части Чупинского залива (открыт сотрудником КГКМ И. М. Мулло). Во время отлива остров соединяется с берегом каменистой перемычкой. Сам лаби-ринт находится на высоте 2-2,5 м над морем. Он так плотно задернован, что отдельные составляющие его валуны не прослеживаются. Имеет подовальную форму диаметрами 8,6 и 9,5 м. Длина внешней окружности лаби-ринта приближается к 29 м, а внутренних ходов - к 160 м. В центре сооруже-ния находится куча из камней. Вход в него с востока - с материка.
 Два других лабиринта острова Олешин на архипелаге Кузова распо-ложены на скалистой поверхности высотой около 25 м над уровнем мо-ря. Меньший по размерам лабиринт виден плохо. Среди плотного дерна прослеживаются только внешние его стенки диаметрами 6,3 и 5 м и сам вход. В 1,4 м от него находится второй лабиринт прекрасной сохранно-сти с четко различимыми очертаниями всей схемы и слагающих ее кам-ней. Овальная в плане выкладка имеет диаметры 9,4 и 11,6 м. Длина внешней стенки приближается к 34 м, внутренних ходов - к 180 м. По-среди лабиринта имеется куча камней с вертикально поставленным продолговатым валуном в центре. Для сооружения лабиринта использо-вано около 1000 небольших валунов и обломков скал.

Устройство большого лабиринта на острове Олешин и лабиринта на Красной Луде одинаково. В его основе лежат две спирали, развернутые во внутреннюю и внешнюю подковы. При этом радиальная и круговая стенки пересекаются, что лишает конструкцию выхода. Лабиринты с точно такой же схемой на Белом море мне неизвестны, но они есть в Финляндии (Уте), Швеции (о. Готланд, Висби), Англии (о-ва Силли). Однако было бы неправильно противопоставлять лабиринты Карелии соловецким или Кольским. Это явления одного культурного и хроноло-гического порядка. 
Помимо ученых проникнуть в тайны северных лабиринтов пыта-лось и местное население. На Севере России лабиринты повсеместно называли «вавилонами», что отражало их затейливое, запутанное ус-тройство. Имеется несколько преданий, объясняющих происхождение лабиринтов в отдельных местах. Наиболее раннее из них записано князьями Звенигородским и Васильчаковым в ожидании перего-воров со шведами в 1552 году. По преданию, два больших лабиринта у г. Колы сооружены королем Валитом или Валентом, посаженником Великого Новгорода, разбившим мурман и норвежцев. «А в Варенге на побоище немецком Валит во славу свою, принесши с берега свои-ми руками, положил камень, а около него подола выкладено камень-ем как бы городовой оклад в 12 стен, а назван тот оклад Вавилоном. И тот камень, что на Варенге, и по сей день словет Валитов камень». Такой же оклад был сооружен Валитом и на месте г. Колы, но он «за-вален, когда острог делали», т. е. в конце XVI века2. У населения Кандалакши также существует предание о возникновении местного лабиринта. Его относят ко времени Пугачева. «А почему же здесь у вас вавилон? А вот для примера, чтобы видно было ... Положили, когда пугач еще был, до воли, - бежали сюда разные люди, после, как Пугача поймали, они и выклали»3. Возникновение лабиринтов на Соловецких островах связывают с Петром Великим. Первое упоминание о таком событии встречается у архимандрита Досифея, соста-вившего описание монастыря: «На острове Заяцком, близ коего стоял Российский флот, повелено было Государем (Петром Первым) со-орудить деревянную церковь во имя святого апостола Андрея ... Также неподалеку от этой церкви был выкладен на земле в два ряда булыжных камней вавилон, или лабиринт, который и поныне ви-ден»4. Позднее строительство всех соловецких лабиринтов стали приписывать Петру Первому. В действительности никто из названных персонажей к строительству лабиринтов отношения не имел. 
Обратимся теперь к фольклорному наследию Скандинавии и Фин-ляндии. Каменные лабиринты часто носят здесь имена городов или ук-реплений - «Троя», «Вавилон», «Ниневия», «Иерусалим». В Финляндии, кроме того, есть названия «Забор или дорога Великанов», «Игра Святого Петра», «Девичьи пляски» и др. Подобные названия также не раскрывают нам сущности лабиринтов и навеяны древнегреческими и библейскими мотивами, местными сказаниями. Лабиринты в этих ис-пользовались для народных игр и гуляний между Пасхой и серединой лета. Обычно девушку ставили в круг и по направлению к ней танцева-ли. Такие обычаи - пример вторичного использования исторических памятников . В науке высказано несколько точек зрения о назначении и хроноло-гии лабиринтов. В них видят объекты, связанные с промысловой маги-ей, культом мертвых, приписывают им календарное значение. 
Все исследователи отмечают связь лабиринтов с морским побере-жьем и островами, местами активной рыбной ловли. К примеру, все 156 лабиринтов провинции Норрланд на севере Швеции находятся близ рыболовных тоней 6. Подобное местоположение типично и для лабиринтов России. Вблизи кандалакшского лабиринта находится то-ня Питкуля. У п-ова Красная Луда близ лабиринта также было место рыбной ловли. Понойские лабиринты расположены в устье реки, яв-ляющейся важнейшим местом семужьего промысла, как и некогда существовавшие лабиринты в устьях рек Кеми и Керети. Соловецкие острова и Кузова тоже известны как места, богатые рыбой. Таким об-разом, многие лабиринты связаны не с морем вообще, а с местами активного рыболовства. Интересно, что даже на островах, например, таких крупных, как Соловецкий и Готланд, лабиринты «жмутся» к краю моря и отсутствуют вдали от него. Отсутствуют лабиринты на пресных водоемах, в том числе и таких значительных, как Ладожское и Онежское озера, которые в сознании древнего населения вполне могли ассоциироваться по своей величине с морями. У вепсов, например, Онежское озеро именовалось морем. Попытки связать лабиринты с охотой на морского зверя не выглядят убе-дительными, поскольку местоположение памятников далеко не всегда совпадает с местами скопления и миграций морского зверя. Нет основа-ний связывать лабиринты с культурой какой-то одной особой примор-ской народности. Наоборот, древние культуры морского побережья и материка во многом сходны. Существенным отличием морей от пресно-водных водоемов помимо Состава воды, флоры и фауны являются приливно-отливные колебания уровня воды, достигающие, к примеру, в гор-ле Белого моря 6 м, а в местах нахождения большинства лабиринтов -1,5-2 м. Не связаны ли лабиринты с этими колебаниями воды? 
Положительно на этот вопрос попытались ответить известный российский археолог Н. Н. Турина 7 и карельский краевед И. М. Мулло 8, которые указывали на сходство лабиринтов и рыболовных ловушек. Одним из примитивных и древних по происхождению способов древней ловли являлась ловля с помощью так называемых убегов. Это был один из распространенных видов осеннего лова наваги в южной части Сорокской губы от сел Вирмы до Нюхчи. Убег представлял собой забор примитивной конструкции из хвойных и березовых веток, втыкаемых в морской грунт на отмелях около небольших морских заливов. Высота забора достигала двух, а длина - нескольких сотен метров. На расстоянии 20-30 м в такой стене делали ворота, где устанавливались мережи. Ры-ба, подходящая к берегу во время прилива, с отливом стремилась выйти обратно в море и, обходя забор, попадала в мережки. Рыбаки -«убежники» проводили на промысле долгое время. Осмотр ловушек осуществ-лялся спустя каждые 6 часов «через воду». Этим способом ловли поль-зовались в основном бедняки, не имевшие средств на более эффективные и современные средства ловли. 
По мнению Н. Н. Гуриной, лабиринты могли символизировать именно такой или очень близкий ему способ лова. В пользу этого говорит ориентация выходов лабиринтов на берег, подобно мережам -«убежицам». На острове Большой Соловецкий небольшой полуостров с лабиринтами отделяет каменная перемычка. Два лабиринта на острове Большой Заяцкий соединены друг с другом каменной перемычкой, что, считает H. H. Гурина, напоминает стены «убегов». И наконец, среди лабиринтов Большого Заяцкого острова обнаружена каменная фигура, по форме напоминающая рыболовный снаряд типа «вентеря» или «мор-ды». В конечном счете лабиринты Беломорья связаны с промысловой магией, целью которой было обеспечить удачу в морском промысле. Такой вывод находит подтверждение и в этнографии «отсталых» наро-дов, когда лабиринты и лабиринтообразные фигуры служили символами умножения природных богатств9. По мнению И. М. Мулло, лабиринты - это лишь планы рыболовных ловушек. Подобные планы необходимы были древнему рыболову прежде всего для того, чтобы облегчить сооружение ловушек, для обозначения места, где были получены лучшие уловы ры-бы, и для указания принадлежности тони определенному роду. На-личие разных по конструкции лабиринтов свидетельствует о том, что древнее население края вылавливало не только мелкую рыбу -сельдь и навагу, но и более крупную - семгу. Об этом говорит и местоположение некоторых лабиринтов в устьях «семужьих» рек Поной, Кеми и Керети 10. 
По моему мнению, лабиринты действительно имеют некоторое отдаленное сходство с рыболовными ловушками. Даже при первом рассмотре-нии трудно сопоставить такой рыболовный снаряд, как «убег», представ-ляющий в плане прямую линию, со сложным спиралевидным устройством лабиринта. Ловля морской рыбы, будь то морское побережье или берега нерестовой реки, не требовала таких сложных и хитроумных устройств. 
Отрицание роли лабиринта как плана, макета или символа рыболовного снаряда совсем не противоречит его связи с промысловой магией, т. е. об-рядами, поверьями, церемониями, смысл которых заключался в том, чтобы обеспечить древним коллективам благополучие в рыболовном промысле, под которым могли подразумеваться не только хорошие уловы, но и бла-гоприятная погода, безопасность и т. п. 
Большая группа ученых, в основном археологов, связывает лабиринты с культом мертвых. Доказательством этому служит соседство лаби-ринтов с древними могильниками в Южной Швеции, Северной Норве-гии и на Соловецких островах. В Южной Швеции лабиринты соседст-вуют с могильниками эпохи бронзы и времени викингов", в Северной Норвегии в районе Финмарка - с саамскими кладбищами XII-XVII вв.12 На Большом Заяцком острове археологами А. Я. Мартыновым и А. А. Куратовым под тремя каменными кучами обнаружены пережженные кости человека и каменные орудия13. Каменные кучи есть и вблизи лабиринтов на острове Олешин, хотя они не раскапывались. Лабиринты в подобных могли символизировать трудный и извилистый переход от жизни к смерти, что находит подтверждение в этнографии некоторых народов мира (фо-то). Так, H. H. Виноградов, исследователь соловецких лабиринтов, предполагал, что они могли быть вместилищами душ умерших. Чтобы души умерших не могли вернуться к живым, сооружение делалось очень запутанным, состояло из узких ходов. Порой рядом с одним ла-биринтом сооружался другой с целью, что если бы душе умершего все же удалось выйти наружу, то она попала бы в него14. 
Б. Ольсен предполагает, что лабиринт мог играть метафорическую роль в ритуалах, связанных с переходом от жизни к смерти. «Можно себе представить, что шаман входил в лабиринт, и это означало отделе-ние смерти индивида от его жизни. Присутствие внутри лабиринта оз-начало отделение от жизни на земле. Церемония заканчивалась тем, что шаман оставлял лабиринт как бы символизируя этим переход умершего в новую стадию»15. 
Отметим, что далеко не везде лабиринты сопровождаются захороне-ниями. Например, на Красной Луде, терском берегу Белого моря и мно-гих других местах следы могильников не обнаружены. 
Некоторые ученые видят в лабиринтах объекты, связанные с астральным культом, придают им календарное значение. Подобные заявления вряд ли верны. Конструкции лабиринтов различны, не связаны со странами света, в них не угадываются какая-либо цикличность или общие законо-мерности, которые можно было бы связать с движением небесных светил. К тому же глубокие познания в астрономии, составление календарей в древности в большей степени были свойственны южным земледельческим народам (Египет, Месопотамия) и в меньшей присущи охотникам и рыбо-ловам таежной и тундровой зон. 
По мнению некоторых ученых, две первые основные гипотезы, связывающие лабиринты с рыболовством и культом мертвых, не противо-речат, а дополняют друг друга. Так, А. А. Куратов предполагает, что лабиринты являлись родовыми святилищами, где древние погребали умерших, совершали магические обряды умножения добычи, инициа-ции и т. п.16 Подобное предположение для северных лабиринтов выска-зывал и известный русский этнограф В. П. Кабо, который исследовал назначение лабиринтов у аборигенов Австралии. Изображения лабирин-тов на камнях, деревьях, земле были связаны у аборигенов Австралии с представлениями о «нижнем мире». Около них совершались обряды умножения добычи, инициации и другие культовые действия17. 
Действительно, назначение лабиринтов трудно определенно связать с какой-либо одной идеей. Возможно, в разных частях Северной Евро-пы их функции отличались. Назначение памятников могло изменяться с течением времени. Первоначально их могли использовать для промыс-ловой магии, затем связывать с культом мертвых и погребальными це-ремониями, а в современности использовали для проведения народных праздников. Магическая фигура лабиринта вызывала и вызывает самые разные ассоциации и формы осмысления. 
Когда были построены северные лабиринты из камня? Отечественная наука в основном приписывает лабиринтам довольно раннее проис-хождение - до нашей эры. Зарубежные авторы, как правило, относят эти памятники к средним векам и даже более позднему времени вплоть до XIX столетия. Кто прав? Или лабиринты Северной России древнее скандинавских? 
Раскопки лабиринтов ничего не прояснили по вопросу об их хронологии. К. П. Рево разобрал один из понойских лабиринтов и обна-ружил между камнями лишь слой «пустой» земли толщиной до полу-аршина18. Столь же безрезультатны были раскопки А. Я. Брюсова од-ного из лабиринтов на острове Большой Заяцкий19. Раскопки камен-ных куч вблизи соловецких лабиринтов были, как указывалось, успешными и содержали материал II-I тыс. до н. э. В центре лаби-ринта в Пильской губе на терском берегу Белого моря при его расчи-стке была обнаружена плита, на которой лежали скребок и отщеп со следами обработки из кварца, кальцинированные косточки и фраг-мент асбестовой керамики °. Этот материал синхронен соловецкому. У трех лабиринтов Кольского полуострова - Кандалакшского, Коль-ского и Харловского - обнаружены поселения с асбестовой керами-кой II-I тыс. до н. э.21 Все эти данные позволяют с уверенностью предполагать, что древнейшие лабиринты Беломорья были сооруже-ны не позднее I тыс. до н. э. Что касается непосредственно карель-ских лабиринтов, то они, скорее всего, относятся к более позднему времени. Так, лабиринт на Красной Луде находится на высоте первой морской террасы, образовавшейся около рубежа нашей эры. Близ лабиринтов на острове Олешин обнаружено несколько фундаментов жилищ т. н. саамского железного века, датирующихся в Фенноскан-дии от I до XVII в. н. э. Участник экспедиции профессор Б. Ольсен считает, что эти близлежащие памятники могут быть связаны и по аналогии с лабиринтами норвежского Финмарка датированы XII-XVI вв. 
Самые ранние изображения лабиринтов в виде петроглифов в Скан-динавии датируются бронзовым веком - II тыс. до н. э. К этой эпохе относятся и изображения лабиринтов на скалах в других частях Европы: Англии, Испании, на Кавказе22 . Но как далеко в глубь уходит традиция строительства северных каменных лабиринтов, сказать трудно. Боль-шинство скандинавских памятников не могут быть датированы по вы-сотным уровням ранее средних веков, хотя исследователи и допускают более древний возраст некоторых из лабиринтов. 
Остается пока неясным, была ли идея лабиринта в Фенноскандии за-имствована извне или возникла в среде местного населения. Создается впечатление, что лабиринты возникают в определенное время в разных местах Европы независимо друг от друга. Возможно и распространение самой идеи из какого-то одного переднеазиатского или средиземномор-ского центра. Но проследить это продвижение по археологическим ма-териалам невозможно. В любом случае в Фенноскандии идея лабиринта получила очень самобытное и оригинальное воплощение в виде строи-тельства многих сотен каменных лабиринтов, чего нет больше нигде в мире. 


2 Спицин А. А. Северные лабиринты // Известия археологической комиссии. Вып. 6. СПб, 1904. С. 108. 
3 Дурылин С. За полуночным солнцем. М., 1913. С. 47. 
4 Досифей (архимандрит). Географическое, статистическое и историческое описание ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря. М., 1836. С. 164. 
5 Toivinen T. Op. cit. P. 80. 
6 KraftJ. Labyrint osh ryttarlek // Forvannen. N 72. Oslo, 1977. P. 61-80. 
7 Гурина Н. Н. Каменные лабиринты Беломорья // СА. Т. X. М.; Л., 1948. С. 125-142. 
8 Мулло И. М. К вопросу о каменных лабиринтах Беломорья // Новые памятники исто-рии древней Карелии. М.; Л., 1966. С. 185-193. 
9 Гурина H. H Каменные лабиринты Беломорья // СА. Т. X. М.; Л., 1948. С.134-138. 
10 Мулло И. М. Указ. соч. С. 185-193. 
11 Talvinen T. Op. cit. P. 77-83. 
12 Olsen В. Material metaphors and historical practise: A structural analisis of stone labirints in coastal Finnmark, Arctic Norway // FA. N 8. Helsinki, 1991. P. 51-58. 
13 Мартынов А. Я. К проблеме интерпретации культово-погребальных комлексов Со-ловецких островов // Международная конференция к 100-летию В. И. Равдоникаса: Тез. докл. СПб, 1994. С. 88-90. 
14 Виноградов H. H. Соловецкие лабиринты. Их происхождение и место в ряду одно-родных исторических памятников // Соловецкое общество краеведения. Вып. IV. Соловки, 1927. 
15 Olsen B. Op. cit. Р. 51.16 Куратов А. А. Древние лабиринты Архангельского Беломорья // Историко-краеведческий сборник. Вологда, 1973. С. 63-76. 
17 Кабо В. Р. Мотив лабиринта в австралийском искусстве и проблема этногенеза авст-ралийцев // Сб. МАЭ. Вып. 23. Л., 1966. С. 254-267. 
18 Гурина Н. Н. Каменные лабиринты Беломорья... С. 133. 
19 Брюсов А. Я. История древней Карелии // Труды Государственного исторического музея. Вып. 9. М., 1940. 
20 Титов Ю. В. Лабиринты и сеиды. Петрозаводск, 1976. С. 6. 
21 Гурина Н. Н. О датировке каменных лабиринтов Белого и Баренцева морей // МИА. №39. М.; Л., 1953. С. 419. 
22 ToivinenT. Op. cit. P. 81.