Настроение сейчас - I did it!


Для человека, который никогда не работал в алхимической лаборатории, я имел отличнейшую осведомленность в магических ингредиентах. Эти знания позволяли мне изготовить практически любое из известных зелий, пусть и по самым незамысловатым технологиям (без модных нынче перегонных кубов, реторт и прочих вещиц, упрощающих алхимикам их издевательства над природой). Знаковую роль в этом увлечении сыграло моё детское любопытство. Как-то раз, сунув нос в поваренный котелок старика, я обнаружил там настолько удивительные вещи, что уже нипочем не хотел от них отрываться.
Теперь же мои изыскания в области зельеварения были направлены на одну единственную вещь - поиск лекарства от демонической заразы. Не то что бы я страдал от нее, просто бездействие сейчас угнетало еще сильнее. Да и нежданная спутница своим молчанием только подливала масло в огонь, вовсе не спеша давать советы. По правде говоря, она вообще куда-то запропастилась, не прислав мне за несколько недель ни весточки. Впрочем, памятуя о том, что рядовые демоны крайне редко отличались говорливостью и предсказуемостью, такому положению дел я нисколько не удивлялся. Так или иначе, моя излишняя самостоятельность привела меня в не слишком большой, но гордящийся своей цивилизованностью городишко. Правда, позже выяснилось, что его хвалёная цивилизованность заключалась в основном в соблюдении жестких правил и попытках держать под кованым сапогом большую часть населения, ну или, по крайней мере, тех, кто населял дома в более-менее престижных районах. Куда, конечно же, абы кого не пускали. Благо найти приемлемую халупу не составило большого труда. Портовые кварталы, кишащие беднотой, относились к знахарям благосклонно, мне даже не пришлось волноваться за отсутствие такой необходимой бумажки как "лицензия". К счастью, хозяин постоялого двора, в котором мне пришлось коротать первые ночи в городе, оказался человеком понимающим и закрыл глаза на отсутствие документов. Так я и начал работу. Прошло несколько дней, и сама судьба вручила мне небольшой, заброшенный домишко под мостом, судя по всему уже совсем ненужный его бывшим хозяевам. После этого постоянных посетителей у меня только прибавилось. Вот только, как на беду, я оказался слишком хорошим знахарем среди окружающих меня шарлатанов. В такой ситуации попасть на глаза гильдии алхимиков оставалось лишь делом времени. А они-то как раз были весьма строги к тем, кто не имел той самой «лицензии».
В один прекрасный день, приоткрыв дверь своей каморки, я обнаружил внутри парочку весьма недоброжелательных верзил в клепаной коже. Крупные мускулистые близнецы во всеоружии топтались в прихожей, пребывая в какой-то странной нерешительности. Вид у них был, прямо скажем, и без того страшноватый, но особую пикантность ему придавал какой-то нездоровый бледно-синий цвет кожи. С сожалением приняв тот факт, что уступаю бугаям как в росте, так в телосложении, я отложил желание размять кулаки до лучших времён. К тому же я уже хорошо успел рассмотреть их крюкообразные парные ножи за поясами. Скромный походный посох едва ли смог бы конкурировать с настоящим орудием убийства.
Недолго думая, я старательно покашлял в кулак, своим «кхм-кхм» выдав себя с головой. Близнецы, не сговариваясь, смерили меня взглядом.
- Месье Мраколист (это был мой псевдоним уже долгое время), я полагаю? - осведомился левый из близнецов, при этом старательно улыбаясь во все зубы. Напрасно. Никакая улыбка не способна отвлечь внимание от столь уродливого и испещренного шрамами лица.
- Ага. Мраколист. Здесь меня так называют, - подтвердил я, поспешно отворачивая лицо, - а вы кто будете?
- Гильдия алхимиков. Отдел взыскания и лицензирования. Филипп Кэтчер, - затараторил бугай, неуклюже поклонившись. Оставалось только удивляться тому, как он это сделал в моей каморке, где и двум обычным людям-то было не разойтись.
- Ага. Очень приятно, - промямлил я, - а это, я полагаю, ваш брат?
Филипп насупился и помотал головой, на его лице явно проскользнула тень недовольства.
- Это не имеет значения, поскольку дела Вы будете вести именно со мной.
В голосе бугая прозвучала угроза, которую я по обыкновению пропустил мимо ушей, вместо этого задав очередной жизненный вопрос.
- Так что гильдии алхимиков потребовалось в моем доме?
- Разве это не очевидно, месье Мраколист? Нам нужны Вы!
Память о свихнувшимся старике алхимике была жива и вполне явственно чуялась в воздухе. Даже толком не зная, чем же занимаются эти "алхимики", можно было с уверенностью говорить, что хорошего от них ждать не приходится. Вариант сотрудничества с плохими парнями явно не вписывался в мою жизнь.
- Весьма любопытно, ну а что если я скажу "нет"?
- О! Месье Мраколист, уверяю Вас, Вы не скажете «нет». Стать лицензированным членом гильдии в одно мгновенье! Кто же в своем уме откажется от такой путёвки в жизнь? К тому же мы уже готовы вручить вам все необходимые бумаги.
Он протянул мне какой-то пергамент, на котором, по всей видимости, должна была стоять моя подпись. Дело запахло жареным.
- А если я все же буду упорствовать в своем отказе?
- Мне бы этого очень не хотелось, - прокряхтел Филипп, - ведь если Вы откажетесь, то не выйдете из города живым. Вы же прекрасно осведомлены: заниматься знахарством без лицензии – это самый прямой путь в могилу!
К сожалению, он был прав: за то недавнее время как я обосновался в городе, каждая вторая добрая душа честно предупреждала меня об этом.
В голову закралась мысль, что умирать мне совершенно не хочется, и я обреченно вошел в прихожую, попутно выставляя точки над "i".
- Так чего же Вы от меня хотите?
- Все предельно просто - подпишите бумаги и продолжайте заниматься своими делами. Хотя скажу честно, с лицензией Вы можете найти место, гораздо лучше, чем эти портовые трущобы.
- И это все?
- Все.
- Господин Филипп, поделитесь, в чем же подвох? - не унимался недоверчивый я.
- Гильдия очень хочет, что бы Вы принимали участие в наших городских собраниях, но на этом мы не вправе настаивать.
От этого стало еще не легче. Воображение сразу нарисовало веселенькую картину.
- И что же Вы на них делаете? Совершаете кровавые жертвоприношения языческим культам? Пытаетесь свергнуть с трона очередную неуемную монаршею особу?
Филипп совершенно неожиданно рассмеялся. Его испещренное шрамами лицо весьма изящно улыбнулось.
- О нет, месье! Что там! Мельчаем. За последние лет пятьдесят ни одного кровавого жертвоприношения не случалось, да и Королей не трогаем - их уже вон тьма тьмущая развелась. Спасу нет. Да и все как на подбор твердят одно и то же. Хотим, мол, медь в золото превращать. Хотим, и всё тут. А мы голову ломаем, об стенку бьемся, да ни в какую все... а про Вас и Ваше знахарство, месье, уже столько слухов разных ходит, Вы бы только знали. Как знать, может Вы и в этом чего-то да смыслите? За нами дело не станет. Отблагодарим по заслугам.
Тут в меня закралась мысль, что об алхимиках-то на самом деле мне толком ничего неизвестно. Рассказы мстительного духа мальчонки могли быть не более чем одержимостью собственным горем. Как знать, возможно, им все-таки можно доверять? Скрепя сердце, я все-таки оставил на лицензии свою закорючку. Представитель отдела взыскания удовлетворённо ухмыльнулся, растаяв в облаке зловонного дыма вместе со своим близнецом. «Честно говоря, ничего не мешало им выйти через дверь» - раздражённо подумал я, тихонько недоумевая, – «ну что за загадочное и бессмысленное исчезновение».
Меж тем бумажка с закорючкой по-прежнему лежала на столе. Посмотрев на неё краем глаза, я заметил небольшую приписку над заголовком – «Копия лицензии для месье Мраколиста, с пометками и пояснениями». Покрутив её с минуту в руках, я без особого труда узнал, где именно находится гильдия. Кто-то очень скрупулёзный и придирчивый нанес подробную карту на заднюю сторону лицензии. Обстоятельства всего этого дела занимали меня все больше и больше, так что мне не удалось надолго задержаться дома. Прихватив карту, я решил посмотреть, как далеко заведёт меня собственное любопытство.

Открыв дверь обители алхимии немного за полночь, я испытал состояние близкое к ступору, мой сонный мозг уже итак практически отказывался соображать, а тут ему и вовсе сделалось дурно.
Передо мной предстало небольшое помещение, полностью забитое людьми, каменными статуями, алхимическими приспособлениями и большим круглым столом посередине. Два десятка встревоженных глаз уставились на внезапного вторженца. В один момент, как по команде, в руках статуй появились заряженные арбалеты, направленные прямо на меня. И тут я запоздало понял - это конец. Защитить меня от арбалетных болтов в узком помещении могло только чудо, но даже чудо было не в силах справиться с двумя арбалетами, что недвусмысленно уперлись мне в спину. Отказаться от осмотра здания, прежде чем в него входить, оказалось очень непредусмотрительно с моей стороны. На входе дежурили еще два Голема, косивших под статуи. Легким движением они затолкнули меня внутрь. Тонкий, как тростинка, двухметровый бородатый старец немного привстал со своего места и с вопрошанием поднял бровь.
- Ну-ка, ну-ка, - с усмешкой прохрипел он, - и кто тут у нас?
Старец неспешно покручивал бороду и смотрел куда-то в потолок. Ощущение, что он обращается вовсе не ко мне, было столь естественным, что я, не задумываясь, посмотрел вверх. В глазах помутнело: сверху на меня смотрело ещё полсотни глаз. Летучие мыши, кошки, ящерицы, распластавшиеся на балках, и прочие, и прочие смотрели на меня с высшей степенью заинтересованности. Возглавлял эту кучку живности какой-то неестественно скрюченный человек, своими повадками больше напоминающий жабу или лягушку, нежели человека.
- Тёмная кровь. Дикий нрав. Старая боль. Запах трав, - неожиданно констатировал толстый чёрный кот, изучающий меня пронзительно-зелеными глазами.
- А у Вас милый котик, - обречено вырвалось из меня.
- Так это Вы, месье Мраколист? Какая неожиданность!
Из-за стола встал уже знакомый мне «специалист по взысканию и лицензированию». Узнал меня, засранец. «Мне что, начало фартить?» - с сарказмом подумал я.
- Вы, правда, немного опоздали к началу заседания. Но это ничего, в первый раз все долго плутают. Привыкните, - заботливо, как мать-наседка, проворковал он. У меня от всей этой заботы понемногу отвисала челюсть.
- Судя по всему, Вы не соизволили дочитать выданную Вам бумагу до конца, - Кэтчер мерзко хихикнул. - А там было написано не только когда начинается заседание, но и как цивилизованно обойти охрану.
Я почувствовал себя полным идиотом. Челюсть меж тем все ещё не была на своём месте. Противное змеиное шипение привело меня в чувство.
-С-садись, ч-чего с-стоишь?
Человек-змея, свисавший с деревянной балки, глядел на меня без враждебности, но почему-то только левым глазом, другой его глаз, судя по всему, жил какой-то своей жизнью. Откуда ни возьмись, появился стул, на который я, недолго думая и уселся под заинтересованные взгляды толпы.
При всей разношерстности присутствующих у них было одно общее: все они были странные. Двухметровый старец, бугай с изуродованным лицом, змееподобный человек - это оказалось только начало. Тут еще была горбатая старушка с ангельским голоском, ручным нетопырем на запястье и здоровенным посохом. Лысый мужичок лет под тридцать со стекляшкой вместо левого глаза и в толстых кожаных перчатках.
Запомнить остальных моей затуманенной голове уже не представлялось возможным.
- Если быть кратким, молодой человек, - обратился ко мне старец, - мы в затруднении. Иначе бы нам не понадобилась Ваша помощь.
Я заинтересовано посмотрел на пышные седые брови двухметрового великана.
- Нам не хватает специалиста... Кхм... Вашего профиля. Для выполнения определённой работы.
- Знахаря? - уточнил я.
- Знахаря, зрячего сквозь тьму, - поправил старик и осклабился. Тут во мне что-то рухнуло. Наверное, начали сдавать нервы. Что-то недоброе и тёмное вдруг закопошилось внутри. Откуда им было знать моё прозвище? Прозвище, которым меня годами никто не называл! В таких обстоятельствах это вовсе не казалось случайностью.
- Что это, черт подери, значит? Я что, на сову похож?
Я навис над столом, сверля собеседника глазами. То ли гнев, то ли страх разоблачения быстро разгорался во мне.
- Это значит, месье Вайназар, мы очень хорошо информированы, - развел руками старец.
- К тому же мы наслышаны о твоей проблеме, – вторил старцу господин со стеклянным глазом.
- Проблеме? У меня нет никаких проблем, - отмахнулся я, внутренне осознавая, что спорить уже бесполезно.
- Ну не скажи, милок, - подала свой голос бабуля, - даже в тихом омуте черти водятся. Что уж говорить о тебе, демоническом проводнике. Носителе дьявольской силы.
- Твои глаза – есть зла оплот, забытой силы пляска. Незрячим видишь без невзгод. Но сила та опасна, - встрял со своим мнением котяра на балке под потолком, - играть в несознайку с этими людьми было абсолютно бесполезно. Однако к чему-чему, а к обвинениям в одержимости демонами я готов не был.
- Слушайте, господа хорошие, признаю - не идеален. Но к чему так с плеча рубить? На прохожих я пока не бросаюсь, с демонами не дружу, убивать никого не убиваю, лечу людей в своей каморке, никого не трогаю. С чего вы вообще взяли, что я одержимый или могу им быть?
- Насколько нам известно, у Вас довольно интересная биография, и контакты с демонами в ней наличествуют отнюдь не разово. Что уж говорить о камне в Вашем кармане.
При этих словах мои глаза так округлились, что теперь больше всего напоминали мандарины, а о челюсти и вовсе было лучше забыть. Алхимики оказались просто удивительно осведомлены. Успокаивало лишь одно обстоятельство: эти парни не похожи на безумных экзорцистов. Более того, они имеют лишь смутное представление о том, как люди могут стать носителями силы демонов. «Дилетанты» - пытался убедить себя я. Учитель хорошо разбирался в демонах и кое-как передал своё искусство мне. Так что я с малолетства знал, что значит быть демоническим проводником, или, попросту говоря, одержимым. Конечно, во многом моя симптоматика была сходна с ними - свечение глаз, дьявольский шепот, странная, необъяснимая сила. Ни дать ни взять - посмертный подарок демона или же страшное проклятье. Но все же язык не поворачивался назвать это одержимостью. Скорее уж безумным даром. Меня нельзя было назвать сумасшедшим. Да и крестов с распятьями я особо не чурался.
- Этот камень - моё личное дело. Не ваше.
- Конечно, не наше, - согласился лысый. - Более того, мы даже готовы закрыть глаза на твоё существование в том случае, если ты нам пригодишься.
Кажется, в отличие от остальных этот стеклоглазый совсем не умел бросать пыль в глаза и к тому же совсем не отличался вежливостью, "тыкав" мне при каждом удобном случае.
- Так что я должен делать? - раздражение в голосе и тон выдавали моё быстро портившееся настроение.
- Это, месье Мраколист, отнюдь не праздный вопрос. Как Вы уже были информированы, мы ищем способ создания философского камня. И в данный момент испытываем некоторые трудности, - отозвался Кэтчер. Легкая улыбка на моём лице была расценена как согласие, а потому он продолжил: - Вам должно быть известно, что для создания такой штуки как философский камень помимо всего прочего требуется выделение колоссального объёма энергии. Иначе говоря, ритуал создания должен проводиться в центре определённого места силы. На нашу удачу, подобная точка нашлась совсем рядом. Беда только в том, что нашлась она на заброшенном городском кладбище.
- Позвольте, но при чем здесь я? Как в этом деле может помочь скромный знахарь?
- Дело в том, - вмешался бородач-переросток, - что у этого кладбища есть свой хозяин, свой страж. Дружба с которым у нас, честно говоря, не заладилась.
- М-м-м-м... - попытался выразить своё глубокое понимание дела я.
- Для этого ты нам и нужен, сынок.
- М-м-м-м?! - на этих словах моё механическое сердце чуть не выпало от удивления.
- Нам нужен тот, кто устранит стража, или убедит его в том, что мы не опасны. Это абсолютно не имеет значения, главное, чтобы он больше не мешал нам.
- А что это за страж такой, которого даже алхимики боятся? - не постеснялся спросить я, пренебрегая опытом загубленной кошки.
- Ну, мы, конечно достигли большого успеха в определённых вопросах, - затеребил бороду старичок, - но все же некоторые проблемы предпочитаем доверять большим профессионалам. Зачем отнимать у них шанс стать по-настоящему великими?
Лукавая улыбка и дружеское подмигивание явно были козырными картами этого седого великана.
- Хорошо, согласен, - я уже практически смирился, что каждый встречный пытается сделать из меня козла отпущения. - Только у меня один вопрос: что это за страж? Как он выглядит?
- Это ворон-слуга, охраняющий могилу своего господина, охраняющий до самой своей смерти.
- Охранник значит, ну что ж, всё ясно. Думаю, я смогу с ним договориться.
Талантливо сымпровизированное враньё не подвело и в этот раз. С этой маленькой победой я устремился к двери, размышляя, чем именно заняться дальше. Но тут меня немного притормозили.
- Спасибо, месье Мраколист, Вы оказываете нам большую услугу, - Филипп похлопал меня по плечу. – Думаю, это вам пригодится. – В моих руках оказался небольшой аккуратно сложенный свёрток, – Здесь карта местности и небольшие указания по поводу кладбища, а так же немного еды в дорогу, от меня лично. Удачи Вам.
Не сказать, что бы такая навязчивая забота от здорового бугая не настораживала меня. Мне хотелось отделаться от его присутствия как можно скорее. Сделав прощальный жест рукой, я, не оборачиваясь, стремительно выскочил за порог, чтобы только не видеть этого испещрённого шрамами, постоянно улыбающегося, застывшего, словно кукла лица.
Все равно, по моим ощущениям, дальше разговаривать с этими людьми было абсолютно бесполезно, а меня уже занимали совсем другие детали.
"Ворон, ворон, воронок" - болтал про себя я. "Что ж ты за зверь такой? Чью могилу охраняешь?". На всё это ответ дать могло лишь то самое заброшенное кладбище.

К воротам искомого кладбища я подошёл за несколько часов до рассвета, к этому времени голова уже пару раз проваливалась в дрёму, и мне стоило больших усилий держать её более-менее ровно, что бы хотя бы как-то следить за обстановкой. Отсутствие на улице даже намёка освещения заставляло меня буквально спать на ходу. Демонические глаза чуть поправляли ситуацию, благодаря им я все ещё видел в этой предутренней темноте, однако побороть сон даже они были не в силах. Все это было внеочередной платой за собственную самонадеянность. Жаждая добраться до своей цели как можно быстрее, я отклонился от намеченного алхимиками пути и пошёл к кладбищу напрямки. Довольно скоро пришлось осознать свою ошибку. Оказалось, что кладбище окружено трёхметровым забором. Забор представлял собой величественное каменное основание, увенчанное узорчатой верхушкой из железных прутьев, острые концы которых напоминали длинные копья. Увидав такое препятствие, пришлось пожалеть, что я не родился гимнастом, а затем часа полтора обходить кладбище вокруг в поисках ворот. Нашлись они в том самом месте, куда довольно длинным крюком привела бы меня карта алхимиков. На входе меня неприветливо встретил здоровенный амбарный замок. К счастью, он оказался ржавой развалиной и почти не сопротивлялся. Буквально в одно движение разломав его железным прутом, найденным где-то поблизости, я уже был готов навалиться всем телом на ворота, чтобы наконец открыть их. Однако к моему удивлению узорчатые железные створки практически бесшумно отворились сами, впустив меня внутрь.
Внутри оказалось совсем не уютно. Кожаные сапоги буквально утопали в грязи, чавкая в ней словно голодные псы. Голые деревья с длинными тонкими ветвями будто следили за мной, покачиваясь на ветру и противно шелестя вслед. В ноздри тихонько проникал запах разрухи, царящей вокруг, а тупой страх бил точно в сердце. Каменные глыбы, разломанные надвое ударами молний, треснувшие могильные плиты, разбитые кресты не могли вселять ничего кроме ужаса. Чуть поодаль в грязи нашёл свой покой каменный колокол, вероятно, сверзившийся с уже несуществующей башни, от которой сейчас осталась одна лишь пристройка. Часть могил была перерыта, в других же копошилась отвратительная бесформенная каша из слизи, грязи и перегноя. Вне всякого сомнения, это было самое опустошающее место, виденное мной при жизни, более того, этому месту было вполне по силам довести обычного человека до чего-то совершенно ужасного. Из всего внушительного списка состояний искалеченного духа, пришедших мне на ум для пeредания этого ужаса, самым безопасным оказалось безумие. Поразительная на первый взгляд добрая воля алхимиков так же стремительно приобретала новые очертания. Эти ярмарочные клоуны выбрали меня в смертники. Кому нужны все эти их титулы и бумаги, когда ими просто невозможно воспользоваться?! Да и я тоже хорош - помчался выполнять самоубийственное поручение с какой-то жалкой подачки! Всего-навсего интереса ради! Эти сволочи поистине хорошо информированы обо мне. План продуман до мелочей: кто же в здравом уме будет искать бродяжничающего знахаря на кладбище? Ну, ничего, мы ещё повоюем! Эти раздражающие мысли так взбудоражили меня, что я даже не сразу заметил ворона, умостившегося на одном из тонких деревьев. Ворон воровато оглядывался по сторонам и теребил в когтях какого-то толстого червяка.
- Эммм... здравствуйте, почтенный, не могли бы Вы уделить мне чуточку внимания? - слова выходили медленно и с трудом - несмотря на внешнее спокойствие, внутри пульсировал острый ком злобы.
Птица вытаращила на меня свои большие жёлтые глаза, полные необъяснимого презрения, и с гордостью ответила.
- Кааар!
Притворяясь, будто понимаю, о чем идет речь, я продолжил.
- Понимаю, звучит несколько дико и, возможно, я еще сотню раз пожалею об этом, но мне необходимо обсудить с Вами одно очень важное дело.
Птица внимательно слушала мой лепет около секунды, а потом вернулась к поеданию своей добычи. Впрочем, отступать я вовсе не собирался.
- Послушайте, почтенный, я не собираюсь отнимать у Вас много времени, просто мне надо решить один жизненно важный вопрос, а без Вас это попросту невозможно. Клянусь, потом мы сочтемся.
Ворон посмотрел на меня ещё раз, уже с грустью, затем с силой махнул крыльями и перелетел на другое дерево, оставив меня в одиночестве.
Конечно, можно было счесть все это маленькое представление отказом и успокоится, но чувство, что пасьянс не сходится, сейчас слишком беспокоило моё разнузданное воображение. Прийти с пустыми руками к людям, отправившим меня в столь мерзостное место, было просто недопустимо.
Ворон потерял ко мне интерес и уставился на горизонт. Я последовал его примеру, в конце концов, неспроста же ворон считается умной птицей. На горизонте наступал самый жуткий и пугающий восход в моей жизни.
Ослепительные осколки солнечного света больно царапали мне глаза, но еще больший вред им нанесло увиденное следом: разрушенные могилы, копошащиеся трупные черви, лохматые, заросшие терновником погосты, голые деревья теперь предстали передо мной во всей красе. И мы вдвоем с вороном - два единственных разумных существа на этой мертвой земле.
Сейчас восход на заброшенном кладбище больше всего напоминал мне утро после конца света. Однако, стоило внимательней присмотреться и оказалось, что мы с вороном были далеко не одиноки. Сотни чёрных птиц просто облепили все близлежащие деревья и замерли в оцепенении, словно по велению волшебной палочки. И все бы ничего, вот только выглядели они какими-то нездоровыми - худые, обвисшие животы, выпирающие местами кости, всклокоченные перья, облезшие крылья. Их вид явно не предвещал мне ничего хорошего. Словно по команде, с дерева неподалёку, раздалось глухое, но громогласное "Крааааа!", прервав все мои размышления. Птиц будто оживили: они начали хлопать крыльями, будить соседей, истерично орать, махать головами, а потом и подниматься в воздух. Заспанная летучая эскадрилья закружила над нами большим чёрным облаком. Лишь мой сосед оставался недвижим и молча наблюдал за всем этим концертом со своего дерева. По сравнению с ними он выглядел настоящим королём - упитанным, выхоленным, чистым и, главное, совершенно безмятежным. Вскоре туча, повертевшись в воздухе, подобрала оставшихся птиц и уверенно помчалась в мою сторону, гнусно каркая полураскрытыми клювами. "Только этого сейчас не хватало!" - со злостью подумал я, представив, как чёрные птицы разрывают на куски моё и так не живое тело. Любой мальчишка знает о воронах-падальщиках, пожирающих плоть умерших, а я, к несчастью, физически был уже давно как мёртв. Несмотря на оживившую меня филактерию, температура моего тела была заоблачно далека от человеческой. Этим дурным птицам ничего не стоило спутать меня с трупом. Потому от этой тучи хотелось бежать прочь, не оглядываясь. Нахлынувшее чувство страха с трудом удалось подавить, и я, практически намертво прижавшись к дереву, молил лишь о том, что бы они прошли мимо. Меж тем воронов мой хладный труп не интересовал совершенно. Огромная стая, с шумом пролетев над головой, убыла в неизвестном мне направлении. С трудом разлепив глаза и оглянувшись, я не обнаружил никакого намека на чёрную тучу - она словно растворилась в воздухе. В попытке отыскать её пришлось нарезать пару-тройку кругов вокруг дерева, внимательно осматривая окрестности, но ничего похожего на тучу так и не обнаружилось.
- Не ищите. Не советую, - раздался за спиной чей-то вкрадчивый голос. Приятный хрипловатый баритон принадлежал высокому, стройному, как тростник, мужчине неопределенного возраста с пронзительными карими глазами. Самым примечательным в его образе была одежда: белая рубашка с накрахмаленными манжетами, черная застегнутая на все пуговицы жилетка, брюки из дорогого сукна, пенсне и завершающая образ длинная козлиная бородка, что, надо признать, поразительно контрастировало с образом разрушенного кладбища.
- П-простите? - ошалело глядя на собеседника, еле-еле выдавил я.
- Не ищите чёрную тучу - в беду попадете, - так же вкрадчиво произнес незнакомец, снисходительно улыбаясь, - лишь смерть ждёт Вас там.
- Лучше скажите, где она меня не ждёт? - грустно пошутил я, на всякий случай перехватив посох по удобнее. Внезапно разодетый франт исчез, будто дуновение ветра рассыпало его на мелкие кусочки.
- Не стоит меня бояться, господин Вайн, если бы я хотел Вас убить, то давно бы это сделал, - знакомый баритон прозвучал уже где-то за спиной. Он перемещался по кладбищу словно корабль-призрак, плывя сквозь пространство, даже не передвигая ногами, точно какое-то незримое течение само несло его в нужную точку. После этого такие мелочи, как обращение ко мне по имени, воспринимались как нечто само собой разумеющееся.
- Вы, наверное, и есть ворон? - поинтересовался я с одной из самых глупых интонаций в своей жизни.
- О нет, господин Вайн, я всего лишь его временный заместитель, - козлобородый снова снисходительно улыбнулся, - видите ли, у господина Ворона есть определённые обязательства, которые требуют его неукоснительного участия, и он попросил меня последить за этим кладбищем в его отсутствие.
- И сколько же господин Ворон будет отсутствовать? - продолжал удовлетворять я своё неуемное любопытство.
- Как повезёт, может завтра вернётся, а может через тысячу лет, - уклончиво ответил кладбищенский щеголь.
- И Вы будете ждать его столько времени? Неужто Вы совсем никуда не торопитесь?
- Несмотря на то, что это, господин Вайн, не Ваше дело, я Вам так и быть отвечу, - хоть в голосе козлобородого не просквозило ни одной нотки досады, было заметно, что он немного задет. - Для тех, у кого впереди вечность, тысяча лет значения не имеет. Мои дела подождут, сейчас есть куда более насущные вопросы.
Поразительная сухость голоса делала моего собеседника еще более мертвым, чем он выглядел на самом деле.
- Так что за дело привело сюда человека?
- Да так... - промямлил я, пытаясь решить соврать мне или говорить правду, - я здесь от... безысходности, - кажется, это был наиболее компромиссный вариант.
- Безысходности?
- Мне некуда идти и некуда возвращаться. Это тупик, в который меня привело собственное вольнодумство.
- И Вы, как дурак, пришли сюда умирать? - заместитель чуть приподнял бровь, на лице его легко читалось осуждение.
- Отнюдь! Я пришёл сюда, чтобы жить! А в случае отказа как раз напротив - валялся бы трупом в какой-нибудь городской канаве.
Этот разговор заставлял сжиматься тело изнутри и выматывал даже больше бега от диких собак, как будто меня высасывали, иссушали.
- Так значит, у Вас хватило наглости прийти к Ворону, чтобы просить у него защиты? - глаза собеседника отливали холодной злобой, такой поворот событий ему был явно не по душе.
- Защиты? - в голосе все сильнее звучала усталость, но, не смотря на это, мои хитрость и изворотливость работали на полную катушку, - О нет, это вовсе не так! Я пришёл сюда, чтобы совершить сделку!
- Сделку? – его лицо выглядело немного удивлённым, удача была явно на моей стороне.
- Да, сделку. Некоторые люди хотят использовать это место в своих целях.
- Очень интересно, – козлобородый задумчиво затеребил свою бородку, - и для чего же им это кладбище?
- Они хотят использовать эту энергетическую точку для придания силы материальному объекту.
- О-о! - козлобородый поднял брови от удивления, - Но ведь эти господа, наверное, догадываются, что это абсолютно недопустимо.
Я торжествующе улыбнулся.
- Именно поэтому они и хотят устранить стража этого места.
- Хм... - задумчивая мина опять вернулась на хмурое лицо моего собеседника, - это многое объясняет.
- Да? - обрадовался я, поспешно уточняя, - И что же это объясняет?
- Например: алхимическую побрякушку в вашем кармане и вон того странного парня за деревом. - легкомысленно прощебетал козлобородый, а затем серьёзно добавил, - Странно, что Вы, господин Вайн, раньше его не заметили.
Я чуть не подпрыгнул от удивления. План убийства ворона рисовался с пугающей быстротой по самому худшему из всех возможных сценариев. Должно быть, Алхимики прикрывались моими способностями и опытом только для вида, на самом же деле они и не рассчитывали на мою победу. Их план был проще, как только я окажусь достаточно близко к ворону, они активируют специальный камень-ловушку и бам! Все чисто. Ни тебе одержимого, ни тебе стража - путь свободен, делай что хочешь!
Мою эфемерную нить рассуждений грубо оборвали, дав лёгкую затрещину и вернув к насущным проблемам.
- Не спешите с выводами, господин Вайн, похоже, у Вас слишком разыгралось воображение.
Я с неудовольствием потёр разболевшуюся щёку и промычал что-то нечленораздельное.
- Не беспокойтесь, Вам подбросили всего лишь обычный камень следа, ну знаете, такие штуки, по которым обычно наемники выслеживают своих недобросовестных нанимателей, что бы те не скрылись, не заплатив.
- Ах, этот камень, - облегченно вздохнул я и тут же насупился, - это, кстати, подозрительно не дешёвая штука, чтобы после её обнаружения просто взять и расслабиться.
- Ко всему прочему этот тип за деревом - тоже особа весьма неординарная, - будто бы вторил моим мыслям козлобородый.
Я, изображая глубокую задумчивость, вопросительно посмотрел на собеседника.
- Ну, ведь Вы наверняка согласитесь, когда за кем-то внимательно следит мертвяк, это как минимум очень удивляет.
- Хотите сказать, что за нами следит труп? - мои сонные глаза предприняли очередную попытку вылезти из орбит, хотя, по-моему, за сегодняшний день они и так уже выполнили свою норму по удивлению.
- Да, труп или как минимум голем из плоти. Кстати, «он» уже приближается к нам и…
- Минутку! - несколько грубо перебил его я, - это же вроде как заброшенное кладбище. Почему бы здесь не быть нежити?
- Господин Вайн, - с каменным лицом и лязгом в голосе отчеканивал слова козлобородый, - я отвечу на все ваши вопросы позднее, а сейчас во избежание неприятностей я бы посоветовал Вам повернуться лицом к опасности, иначе Вы сильно рискуете не дожить до интересующих Вас ответов.
Повода для споров у меня не было, и я со вздохом обернулся в сторону мертвяка. Шагах в десяти от нас стояло нечто большое, бледное и весьма отдалённо напоминающее человека. Двигалось это человекообразное медленно, словно калека, а каждый шаг сопровождался отчаянным гортанным звуком и заваливанием на бок. При всём непередаваемом отвращении этого мертвяка в нём угадывались определённые знакомые черты. В итоге даже этого весьма отдалённого сходства хватило, чтобы установить имя нашего гостя. Это был «братец» Филиппа Кэтчера, виденный мной только вчера. Похоже, у подонка Филиппа брата никогда и не было, этот «брат» был всего лишь выдумкой моего собственного воображения в надежде логически объяснить происходящее.
- Мои глаза меня обманывают или этот мертвяк в действительности такой синий и светящийся?
- Нет, господин Вайн, не совсем. Похоже, эту тварь очеловечивали с помощью тонны грима, но она стала не синей, а скорее нежно розовенькой, как младенец, - необычайно грустная улыбка на лице козлобородого явно говорила, что тут не всё чисто и ему есть, что сказать ещё, – Только не расстраивайтесь, - продолжил он, - ваши глаза Вас не обманывали - это и вправду магия.
«Что ж, и на том спасибо», пробубнил про себя я, делая в свой импровизированный журнал очередную пометку о подарке демона - Ветра, оставляющего кости.
Меж тем «братец»-мертвяк приближался, поблёскивая здоровенными трёхсантиметровыми клыками и плотоядным оскалом, совершенно точно давая понять, что просто так он никого не отпустит. К тому же его ножи-лезвия всё ещё были при нём, и совершенно не хотелось ждать, когда же он пустит их в ход.
Живой труп неутомимо приближался. Между нами оставалось примерно два метра, и мне почему-то взбрело в голову, что сейчас самое время для попытки остановить мертвяка деревянным посохом. Уже после того как я изо всех сил ткнул упыря в солнечное сплетение, меня осенила запоздалая мысль: у оживших мертвецов нет действующих болевых окончаний, и им абсолютно плевать на обычные деревяшки. Поздно, мертвяк разломал мой посох, даже не поморщившись, а уже следующий удар мог отправить меня в довольно продолжительный нокаут. Неожиданно мигнуло синим, и какой-то продолговатый предмет просвистел у меня над ухом. Мертвяк отлетел в сторону, катясь по траве и пронзительно вереща что-то обидное. Я обернулся посмотреть, что там с козлобородым. Должен признать никогда бы не поверил, что можно метать 20 сантиметровые шпунты со скоростью арбалетных болтов, однако, сейчас кладбищенский франт делал именно это. Впрочем, не смотря на дыру в голове, «братец» Кэтчера всё равно поднялся. Шпунт прочно застрял у него во лбу, так как широкая головка не позволила пробить череп насквозь. Последовало ещё две синих вспышки. Словно по волшебству, из воздуха появились ещё два двадцатисантиметровых штыря, которые были тут же пущены в ход. Я с содроганием отметил, что сила и способ метания снарядов скорее напоминают выстрел, нежели обычный бросок, ведь ни один человек не может кидать предметы с такой скоростью. Мертвяку явно пришлось не сладко, он падал наземь, едва успевая подняться. Через считанные секунды всё было кончено - оживший труп висел прибитый штырями к высохшему дереву, его жутко лихорадило, но слезть со своего распятия он не мог - штыри держали его очень крепко. В воздухе начал раздаваться странный корёжащий уши звук, потихоньку становясь всё громче и громче. Больше всего этот вопль напоминал шум сотен потревоженных птиц.
- Самое время уходить, - меланхолично заметил козлобородый, и это «Самое время уходить» было произнесено уж с очень пугающей интонацией, настолько пугающей, что я сразу поспешил за ним, вновь утопая в грязи захолустного кладбища.
- Слушайте, Господин… эм… - заместитель Ворона! Вы мне так и не представились! А я всё ещё хочу с Вами поговорить насчёт этих алхимиков! - кричал я на бегу, к чертям сбивая и так не поставленное дыхание. - О, Боги! Сделай одолжение! Заткнись и беги! - В голосе спутника уже не осталось ни манерной выдержки, ни стальной напыщенности, да и звучал он как-то совершенно по-другому. Тут ко мне пришло осознание - ещё немного и я просто свалюсь с ног. Как бы быстро я не старался идти, я всё равно уже не мог догнать козлобородого, перемещавшегося по кладбищу какими-то дикими пространственными скачками. - Ты рискуешь просто сдохнуть тут не за что! Если, твою мать, не поторопишься! Донеслось откуда-то издалека.
- Но я… я уже не могу… идти. У меня… уже не осталось сил, - с трудом вырвалось из моего еле-еле раскрытого рта. Уставшие глаза закрывались сами собой, но я ещё шёл. Всё ещё шёл вслепую, уже неважно куда, но шёл прочь, прочь отсюда. Где-то далеко за спиной раздались сначала: хруст переломанных костей, нечленораздельные крики, похожие на человеческие, а затем противные чавканья. Всё это говорило мне только об одном - «если я не потороплюсь, меня ждёт такая же участь».
- Борись! Беги, - эхом раздавалось у меня в голове, - беги! Или умри! Беги! Или тебя сожрут!
Моё тело как зачарованное тащилось на отголоски доносящихся откуда-то издалека слов. А в голове то и дело возникал сонм вторящих как один голосов «Беги! Беги!», а потом через паузу снова «Беги! Беги! Беги! Беги! Беги! Беги!». Я достиг своего предела. Предела загнанного человека, оборванца алхимика. Возможно, кто-то другой, будучи на моём месте, смог бы сделать что-то большее. А у меня в голове стоял лишь звон и скупая музыка «Тебя убьют! Сожрут! Сожрут! Ты скоро будешь пожран!» Кем пожран? За что пожран? Это уже было выше меня. Всё равно ответов на эти вопросы я не знал, и у уже меня не осталось никаких сил над ними рассуждать.
Рванувшись в последний раз вперёд, я почувствовал сначала боль в ноге, затем лёгкость полёта и в завершении всего - удар виском о какой-то твёрдый предмет. Затем меня окутало забытьё.
Я открыл глаза. Как и ожидалось, они разлипались с трудом. Не знаю, сколько я проспал в той грязной канаве на камне, но по солнцу было видно, что время уже за полдень. Впрочем, тот факт, что мой разум ещё в мире живых, безусловно, меня радовал. На виске обнаружились следы от запёкшейся крови и чей-то бинт, по всей видимости, призванный остановить кровотечение. В остальном вроде бы всё было в порядке. Ничего необычного. Кроме того факта, что на меня, не моргая, таращился здоровенный ворон, отливая на солнце перьями то иссиня-чёрного то бледно-серого цвета. С приходом птицы весь страх перед этим местом куда-то ушёл, словно улетучился.
- П-привет, – сдавленно прохрипел я, по обыкновению махая ручкой, что в этот раз выглядело совсем уж нелепо.
- Ну, привет, дружок! - ответила мне птица в нарочито каркающей манере, хотя по сравнению с моим полусонно-шепелявым акцентом говорил ворон вполне нормально.
- Уффф! - Несмотря на перевязку и длительный сон, моя голова всё ещё раскалывалась, а карканье оказалось плохим лекарством от головной боли.
- Я признаться, удивлён, как ты вообще выжил человек, – Ворон сочувствующе посмотрел на меня, - но должен признать, твоя решимость достойна награды. Прийти в самое логово бесноватой стаи - поистине героический поступок, уж не говоря о том, чтобы выжить тут.
- Б-бессноватая с-стая, – мой язык всё ещё с трудом поворачивался, – эт-то то с-сборище облез-злых пт-тах, ч-что я видел? Ч-что в них т-такого ос-собенного?
- Ага, облезлые птахи, они самые. Ты явно был не в себе, когда явился сюда. Эта стая… кхм... – ворон совсем по-человечески усмехнулся, - скажем так, это санитары леса для этого кладбища. «Санитары леса» в том смысле, что они сжирают всё, до чего дотянутся - и живых, и мёртвых. Потому-то об ожившей мертвечине здесь уже давным-давно позабыли. Бесноватая стая просто уничтожает любые проявления живой и неживой природы, следуя пресловутому инстинкту - «Ешь или будешь съеден».
- Т-так т-ты меня с-спас? – с надеждой промямлил я, пытаясь рассмотреть запёкшуюся на повязке кровь с помощью оказавшейся рядом лужи.
- О нет, дружок! – почему-то из уст птицы такое обращение ко мне звучало как само собой разумеющееся и даже не раздражающее, хотя в других случаях у меня уже давно бы зачесались кулаки. – Видишь ли, делать перевязки клювом - явно не мой конёк! – ехидно прокаркал он, - это сделал кто-то другой, кто-то не знакомый мне. Но учитывая, что ты пролежал тут достаточно долго, должен честно признать – я завидую твоей удачливости чёрной завистью! Ты единственный смертный, улизнувший прямо из под носа бесноватой стаи, да ещё и на их территории! Практически уму непостижимо! Мало того - так ты ещё и первый человек за долгое время, с которым можно поговорить по душам.
Слабо понимая все восторги по моему поводу, я благоразумно решил промолчать. Кажется, мой голос медленно приходил в норму, и это был шанс избавиться от множества неразрешённых вопросов.
- Первый говоришь? А что же другие люди? Разве они сюда не ходят? Разве у них нет тут родных? Разве они не в силах истребить эту стаю? В конце концов, если стая покинет пределы этого кладбища, у всех живущих будут проблемы!
Ворон посмотрел на меня как на несмышлёныша и залился каркающим смехом.
- Ох, дружок! Насмешил старого, ох насмешил, хе-хе-хе… - немного кряхтя начал объяснять он, - смертные считают, что кладбище проклято и заброшено уже множество поколений назад. Какой им толк сюда соваться? Здесь даже людей никогда не хоронили! Единственное, зачем они могут сюда прийти - это умереть. Что же до стаи - всё очень просто. Стая не принадлежит миру живых или миру мертвых, это страж, призванный охранять это место. Страж подобный мне, только менее словоохотливый. Ну, и, конечно, гораздо менее разумный. И если страж покинет свой пост без особого разрешения, то обратиться в прах, так что миру живых ничего не угрожает.
- Стражи, стражи, стражи… - затараторил я, размышляя, - это место не выглядит чем-то, что стоило бы охранять столько поколений. Да и выходит, что это кладбище - одна сплошная фикция. Если здесь не хоронили обычных людей тогда, что именно здесь закопано?
- Хороший вопрос, дружок, очень хороший. Забавно, что ты даже не поинтересовался этим у своих нанимателей.
Признаться честно, о чём о чём, а о своих нанимателях мне хотелось думать в последнюю очередь, однако предчувствие того, что это была не последняя допущенная мной ошибка, не покидало. «Врёшь, не возьмёшь» - мысленно передал я сообщение своему отчаявшемуся голосу разума и послал все свои ошибки подальше.
- Знаешь, старик, уже денька два кряду странные люди хотят моей смерти. И если я не разберусь во всём этом дерьме, меня под ним и закопают. Из всех живых существ только ты мне сейчас и можешь помочь.
- Да ты, дружок, как ни посмотреть в рубашке родился, раз всё ещё жив. Вот скажи мне: допустим, я тебе помогу, но только что мне с этого? Чем ты можешь пригодиться старику-ворону?
- Хах, ты ещё спрашиваешь? Конечно, я мог бы тебе пригодиться. Думаю, тебе должно быть известно о такой магической побрякушке как философский камень?
- Оооо! – загадочно протянул ворон. – Концентрат человеческих желаний, эликсир бессмертия, да? Извини, дружок, мне и деньги и бессмертие всё без надобности. Но признаюсь, я удивлён, что тебе о нём известно.
- Что, крылатый, неужели ты не хочешь жить вечно? - со злобной надеждой выдавил из себя я.
- Вечность, человек, что ты знаешь о вечности? – Его глаза стали пугающе пустыми, засасывающими внутрь как воронка водоворота. – Вечность, мой дружок, это боль.
- Говорят, некоторые могут получать удовольствие и от боли.
- Да? – Глаза птицы будто испивали мою душу, – тогда вероятно, эти «некоторые» никогда не давали пожизненных клятв, да и чести в них не на грош.
- Кто знает, может я тебе и смогу помочь. – Несвойственно-грустная улыбка осенило моё лицо, – кому ты поклялся, страж? Только скажи, и может, я призову его из мира мёртвых, чтобы поговорить.
- Не думаю, что это возможно, дружок некромант, – поморщившись, ворон с неудовольствием добавил, – хотя должен признать, последнее, кого ты напоминаешь, так это некроманта.
- Нет. О, нет! Я не некромант! – неожиданно взревел я истеричным тоном. Признаться честно, это была немного больная тема. Как-то раз из-за подобных подозрений добропорядочные люди спалили к чертям мой дом. А немногим позже я и вообще умер. История, что и говорить, неприятная. – Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я говорящий с духами! Катись оно всё в пропасть!
- Говорящий с духами? Стало быть, не некромант значит? - переспросил ворон, при этом несколько помрачнев, – Ну ошибся старый, с кем не бывает? Не серчай, дружок, скажи лучше, что же ты всё-таки можешь?
- Я? – внутри моего тела ещё трепетали горячие искорки желчи, - всё зависит от того, с чем придётся столкнуться. Духи, фантомы, элементали, призраки? Кому ты задолжал свою клятву, пернатый? Кого мне притащить из загробного мира для этого разговора?
- Не думаю, что ты можешь помочь мне, человек.
- Одно слово, страж, только одно слово. Кто?
- Дракон, - с трудом выдавил из себя ворон.
- Д-дракон? – честно признаться такого поворота я никак не ожидал, ну колдун, король, демон, всё это ещё куда не шло, но дракон?! О драконах тут слыхом не слыхивали уже добрых пару сотен лет, они считались мифической легендой даже у необразованных язычников, всё ещё живших племенным строем, неудивительно, что мне всё ещё не верилось – То есть ты хочешь сказать, что давал клятву настоящему дракону?
- Хех, ну смешной ты, дружок, не человеку же мне клясться?! Признаться тут даже для простого дракона чести многовато было бы.
- Так или иначе, я хочу знать, кто это был!
- Да, да, человечек, уже догадался.
- Ну? - всё моё естество изнывало от нетерпенья.
- Это был Бахи. Наш добрый старичок Бахи. – Ворон принял важный вид и немного закашлялся.
- Бахи? Должен признать странное имя для дракона.
- Э-хе-хе… ничего удивительного, так его звали только самые преданные сторонники, я бы даже сказал - друзья. А друзей у него было немного, ну сам понимаешь.
- Намекаешь, что дружить с драконом, великое искусство, не доступное простым смертным? – я даже не попытался скрыть собственный сарказм, - А сколько ты сам дружил с ним?
Ворон с трудом рассмеялся.
- Увы, должен признать, я никогда не был ему настоящим другом. Но я служил в свите его Величества Великого короля драконов Бахамута несколько веков, и этого более чем достаточно, чтобы перестать быть просто одним из его вассалов. Доверие дракона просто так нельзя купить, его можно только заслужить. И уж поверь, за эти долгие века, я его удостоился.
Кажется, ситуация прояснялась, и я начинал понимать, в чём тут дело.
- Так значит, ты поклялся служить этому дракону до самой своей смерти?
- Почти угадал, дружок, почти. Под конец его жизни мы настолько сблизились, что после смерти Бахи я поклялся охранять от разорения его могилу. Не как слуга. Как преданный друг, правда, возможно, он этого различия так и не заметил. Но, как говорится, о «мёртвых либо хорошо, либо никак» - я так или иначе исполню свой долг, не смотря ни на что.
- Твой долг как я понял - охранять могилу дракона от разорения? Но какой в этом смысл? Что можно украсть у мёртвого дракона? У него что, кости из золота или алмазная чешуя? – совершенно глупо съёрничал я.
- О, человечек! Окстись! Ты понятия не имеешь, о чём лопочешь! Это ведь был не просто дракон, это был Великий Король драконов. Хотя, похоже, это ничего тебе не говорит.
Я закивал головой, это действительно мало о чём мне говорило, но ссориться с птицей было плохой идеей, и потому пришлось взять себя в руки, выслушивая его длинные объяснения.
- Король драконов - это не должность и не титул. Королём драконов нельзя стать. Им можно только родиться. И Бахи был последним из них на Земле. Именно поэтому служить ему являлось честью для любого живого существа.
- Да уж. Должен признать, я и обычных-то драконов никогда не встречал. Не то что каких-нибудь королей. Мне даже тяжело представить, каково быть столь редким и ценным экземпляром для этого мира.
- Ко всему прочему, короли драконов ещё и великолепные чародеи, и Бахи не был исключением. Секреты его волшебства ушли с ним в могилу. Именно поэтому я и нахожусь здесь - чтобы его секреты не попали не в те руки.
Тут в моей голове появилась чудовищная по своей силе и безумная по своему замыслу идея, которой, конечно же, я тут же решил поделиться со своим пернатым собеседником.
- Но всё же, мне кажется, что если бы твой друг-хозяин был бы жив, то тебе вовсе не обязательно было бы торчать здесь все ночи напролёт, и ты мог бы стать гораздо полезнее для него.
- Что ты имеешь в виду?
- Есть множество способов использовать философский камень: продлить жизнь себе, сделав себя бессмертным, преобразовать алхимические элементы друг в друга, как например свинец в золото, а можно попросту его уничтожить, собрав всю скопленную в камне энергию в единый кулак, и преобразовать её для посыла к умершему. В более сильном варианте подобное заклинание может создать сквозной канал для длительного общения с душой усопшего, действующий в обе стороны. Именно с его помощью можно будет попробовать связаться с твоим умершим господином. А если камень окажется достаточно сильный, то и призвать его в материальный мир.
- Дружок, я правильно понимаю, ты хочешь, чтобы философский камень, словно раб лампы, исполнил твоё желание?
- Нет, ворон, не моё. Твоё желание. Я же хочу просто выбраться из этой западни живым, к тому же у меня вряд ли когда-нибудь будет ещё возможность пообщаться с драконом вживую.
- И у тебя есть для этого камень? - с надеждой спросил ворон.
Тут пришлось несколько осадить лошадей.
- Нет, увы, нет, - я тяжело вздохнул, при этом хищно сверкая глазами, - но зато я знаю, где его взять.
- И ты принесёшь его сюда, дружок? Для меня?
- У меня всего одна попытка. Одна треклятая жизнь. Но уж лучше эта попытка, чем бессмысленный бег от настырных алхимиков и экзорцистов. Я вернусь сюда с камнем так скоро, как только смогу. Но знай, я делаю это и для себя тоже. Просто потому, что хочу жить в мире, где моим поискам никто бы не помешал. Прощай, ворон. Надеюсь, мы ещё свидимся.

Помятый и грязный, я наконец-то вышел с этого кладбища, что и говорить первое посещение не задалось с самого начала. Перевязанная голова гудела как заговорённая, и у меня не было никаких идей, как со всем этим справиться. В глазах моих было примерно два пути обретения философского камня: плохой и очень плохой. Закрывая ворота, я вдруг чётко услышал своё имя - кто-то меня окликнул. Долго искать не пришлось, перед моим взором маячила фигура уже знакомого франта в дурацком чёрном костюме и с пенсне на глазу, по его виду было можно сказать только одно – он определённо ждал меня.

Серия сообщений "Троеточие":
Часть 1 - Монолог номер N: моя первая Великая Месть
Часть 2 - Монолог номер N+1 : Воздаяние
...
Часть 6 - Монолог номер HG: Герда и Ртуть; Обновлено
Часть 7 - Троеточие: Наместник и Влюблённый
Часть 8 - Троеточие: Время творцов ч.1
Часть 9 - Троеточие - время творцов ч.2
Часть 10 - Троеточие - время творцов ч.3

В этом мире ты мудрым слывёшь — ну и что?
Всем пример и совет подаёшь — ну и что?
До ста лет ты намерен прожить? Допускаю.
Может быть до двухсот проживёшь. Ну и что?

Омар Хайям

- Yippee-kai-yay, motherfucker!

Джон МакКлейн; К\Ф Die Hard

Итак...снова вам моё решительное - здравствуйте. =) Очень не хотел писать этот пост. Даже не знаю почему. Новости такие: 1. я лежу в больнице ещё 2 месяца до КТ и хрен знает сколько после. Короче как минимум 4 месяца вычеркнуты из моей жизни. Увы. 2. Работы мне до НГ теперь уже точно не найти при таких обстоятельствах, более того я уже совсем не уверен в каком мне направлении двигаться. 3. Нет денег. Нет интернета в больнице. 4. Потихоньку заканчиваю новые рассказы. И никак не перейду на старые, на которые давно хотел перейти, что бы выложить свои опусы на дримленде в приличном виде. 5. По прежнему люблю Хаяма. За бессмысленность хвастаться тем, что обычно с нами происходит. За бессмысленность грандиозных планов и в принципе общую бессмысленность. 6. Познакомился с проблемой которая была раздута по поводу такой компьютерной игры как company of heroes 2. Речь разумеется о представлении русских в игре как этаких фашистов с серпом и молотом, сжигающих своих людей в собственных домах, расстреливающих из пулемётов сослуживцев в спины и занимающихся прочей мало логичной вакханалией. Честно говоря, мало понимаю, каких антисоветских опусов надо было начитаться, что бы сделать такое по мотивам. Нет. Я думаю, что Гроссман писал правду. Но он в общем-то писал роман, роман, а не сборник исторических фактов. По сути любой роман - это точка зрения и точка зрения авторская. А канадская компания Relic entertaiment, бесспорно делающая очень продуманные тактические стратегии, в основном по вселенной Warhammer 40 тысяч, этой точкой зрения воспользовалась и её немного приукрасила на свой лад. Что может дать геймерам тандем абсолютно крышесностного, научно-фантастического с ног до головы Вархаммера 40 тысяч и роман эпопея "Жизнь и Судьба" Василия Гроссмана (А так же издавать всё это будут японцы из SEGA). Да вот этот самый Company of Heroes 2, будь он не ладен. Игру совершенно непревзойдённую в плане стратегического геймплея и столь же непревзойдённую в плане совершенно бесчеловечного отношения к играющим в неё русским людям. Если сценарии к DoW 2 и СoH 2 писал один и тот же человек, то я тут ничуть не удивляюсь, а заодно и понимаю из чего люди черпали своё вдохновение. Что можно ещё почерпнуть из гротескного мира, от макушки и до самого основания наполненного фанатизмом к мужику в золотом гробу, ересью и толпой насекомых, желающих всех сожрать. В общем ссылка на весь этот сабж (В обзоре Bad commedian) будет снизу. Вопрос исчерпан. 6. Что-то меня потянуло поглядеть на Брюса Уиллиса. И конкретно 4-й Die Hard и 2-й РЭД. Пока не дошёл. Но верю в лучшее. Образ Джона МакКлейна, всё-таки способствует. 7. Кажется начал писать один отрывок Тир Нан Ога, который давно-давно обещал. Вернее, одну историю. И никто не знал где она окажется. И она совершенно внезапно оказалась именно здесь. 8. Теперь я не ошибаюсь в имени негров одного зовут Фортине (Давно хочу спросить у него, что его имя означает) и Карим. 9. Скоро выйдет великий и ужастный Dominions 4 и я его жду. 10. Стим начал задумываться о выпуске неформатной продукции для PC рынка. А именно файтингов. И это очень радует. Вышел KOF XIII c заголовком Steam Edition. Вышел MK 2011, вышли skullgirls, divekick, тысяча их. Хорошая тенденция для меня. Однозначно. Ну что же, пора и закруглятся.

Всем лучи добра!
Чёрно-Белый.

P.S. Как я и обещал обзоры Bad Comedian на пресловутый сабж http://www.youtube.com/watch?v=2m4SCUaBHS8 (English Version, с доставляющей клюквой)
http://carambatv.ru/movie/bad-comedian/company-of-heroes-2/comment-page-56/ (русская версия)

Кровь витала в воздухе. Это был весьма не привычный запах для столь ранней поры. Может показаться забавным, что в мире где нет ни боли, ни голода, ни старенья, ни холода, ни жары иногда всё же проливается кровь. Тем не менее, ошибки быть не могло, и это была именно она. Кровь заползала в ноздри, наполняя всё моё тело неприкрытым отвращением – дурной знак.

В этом мире не принято умирать естественной смертью, но страдать от неизлечимых ран всё же можно. Допустим , бандиты позарились на твой кошелёк, в тёмном лесу. Что дальше? Избить они тебя не могут. Ты ничего не почувствуешь. Отдавать, ты им тоже ничего не собираешься. И вот, в неравной схватке тебя четвертуют. Боли ты не чувствуешь, но как жить дальше без руки или ноги? Или без чего-то другого, более важного? Что тебе с этим делать? Времена старых Богов прошли. Они больше не следят за законом. Эта задача была передана нам – людям. Но справляются ли они с этим бременем? Что делать тем несчастным, чья испорченная жизнь теперь похожа на ад? Месть невозможна, смерть тоже. Остается только никчёмное существование. Но кто привёл человека к такому? Кто творит в этом мире столь бесчеловечные злодеяния? Да мы же сами. Всё зло от людей. Да, от них. Это знание убивает своей предрешённой законченностью, логичностью. Конечно, не все люди плохие, но за 300 лет службы как оказывается, мне не свезло ни с одним кровавым друидом, демоном, подгорной ведьмой. Все они нашли свой конец на кострах заповедного острова. Принудительная высылка из бытия, хех, может это и не больно, зато навсегда.

Я не привык одевать маску безразличия и не люблю чужие страдания. Впрочем, печальный опыт показал, что излишнее сочувствие тоже пагубно. Это расхолаживает, ослабляет бдительность, оголяет спину.
- Может, мы сократим путь?
Спросил ворон, осторожно кружа в воздухе у моего плеча.
-Ты о чём? Я не очень понимаю.
-О времени, мальчик, о потраченном времени. Ты можешь не успеть. Время никого не ждёт. Даже Богов.
Будто вливаясь в пространство, ворон растворился в бело-синей вспышке света. Он потерял цвет, форму и совершенно исчез из вида, а потом внезапно образовался из точно такой же вспышки в пол сотне шагов, прямо на уровне моего носа, и клацнул клювом.
-Как ты это делаешь?
-Я? Очень легко, просто перестаю существовать.
-Перестаёшь существовать?
-Да, верно. Абсолютно так.
Бац! И он снова исчез. Как будто его и не было. В голове пронеслась мысль, что может я его и не видел никогда, может его и не существовало вовсе.
Булькающий звук. Сорок метров и он появился снова. Тридцать, двадцать и вот он появился за моим левым плечом.
-Так, а ну, прекрати! Лесной пройдоха! Я уже устал от твоих трюков. Они действуют мне на нервы, а я не люблю, когда это происходит. Весьма не люблю.
Полу бродячая жизнь соглядатого сделала меня нервным и несколько воинственным. Сначала бить, потом задавать вопросы. Враги склонны заговаривать зубы и тянуть время. «Свой» же ответит мне ударом на удар. Таковы правила этого жестокого мира.
-Я не люблю все эти фокусы. Нет ничего надёжней собственных ног и верного меча.
-Потому, что они тебя никогда не подводили?
-Да. Истинно, так.
-Ты в этом точно уверен?
Моя память начала будоражиться от воспоминаний. Но я взял себя в руки.
-Нет. Всё же был разок, когда подводили.
-Потому у тебя нет пары?
Ворон победно улыбнулся.
-А ты странный. Вроде бы, только появился в этом мире, а уже знаешь столько.
-Всё очень просто. Когда создаёшь мир, ты знаешь его полностью. Мир – это цветная мозаика. Твои кусочки, чужие кусочки, вся ткань бытия это твоё поле работы. Ты собираешь эту мозаику, что бы получить большой целостный образ. Это твоя неразрешимая загадка, цель твоего существования на данный момент. Это занимает всё твоё естество, ты наслаждаешься процессом и в конце, вот он - результат. Он развёл крыльями: – Этот мир.
-Ты хочешь, что бы я тебе поверил?
Я повёл бровью в недоумении.
-Думай, как хочешь. Сейчас, я просто усталый ворон, который ищет себя и своё будущее в этом мире. А также двух незадачливых путников, которых судьба поселила где-то неподалёку.

Запах крови – терпкий, едкий, будоражащий ноздри. Кровавые винные корни, опутывающие тебя с ног до головы и душащие в своих объятиях. Лес чудес? Нет, лес кровавых друидов. Отвратительное племя, проклятие всего Туата. Самая страшная кара. Их бояться простые путники, торговцы, местные правители-Ярлы, города, посёлки, практически все без исключения. Соглядатые и Ши. Лишь мы их не боимся. Это наша работа. Вечная борьба с Хаосом, постоянно пытающимся посягнуть на наши границы из неведомого. Борьба идёт уже очень давно и успех её весьма переменчив. Хоть убить нас обычными путями здесь невозможно, но всё же мы умираем. Умирают и обычные люди. Вообще создания Хаоса весьма изобретательны в пытках. Но друиды это не Хаос. Они совсем не безумны и хаотичны. Это Закон. Закон злой воли. Они крутят колесо мироздания, колесо правящих каст. Они предсказывают, предопределяют, проповедают. Разлагают людей, обращают их на свою сторону. Разложение Туата это страшный сон, который , кажется, может стать явью. По сравнению с ним потеря напарника или напарницы это просто благая жертва ради собственного рода, ради будущего ну или какой-то другой чуши уже проевшей плешь на моей голове. Хруст костей. Запах крови. Потеря души. Невольно пробегает мысль, что попасть на вечное заточение в любое из отражений Ада будет куда менее болезненным, чем смотреть на то, как погибают твои друзья, и ничего не чувствовать.
Мы вырубили леса, сожгли всех друидов, прошлись кованым сапогом по кровавому следу на востоке. Но это уже никого не сможет вернуть. Никого.

И теперь я плюнул на всё и сказал ворону:
- Давай. Если мы не сделаем этого, то действительно опоздаем навсегда, проиграем эту чёртову скачку наперегонки со временем, и после, я совсем, перестану себя уважать. Если это спасёт хоть одну жизнь – стоит поторопиться.
- Мудрый выбор. - прокаркал Ворон, и сделал приглашающий жест.
Рядом со мной воздух неестественно трепетал и дергался, будто кипел. Сине-белая кайма пространства открылась, размером она чуть превышала мой рост. Я вошёл внутрь без страха, без боязни. Наверное, впервые в жизни, я не стал проклинать тот день, когда завёл знакомство с кем-то отличным от человека.

P.S. Спасибо за редактуру моей любимой Юлечке =)

Серия сообщений "Тир Нан Ог":
Часть 1 - Тир Нан Ог - Страна вечной молодости
Часть 2 - Тир Нан ог - Запах крови (обновлено)
Часть 3 - Тир Нан Ог - Ножик, мрак и паутина.
Часть 4 - Тир Нан Ог - Крылья из воронёной стали
...
Часть 8 - Тир Нан Ог - Драконья кровь
Часть 9 - Тир Нан Ог - Друг
Часть 10 - Тир Нан Ог - Власть и слёзы

Контркультура как стиль, например, плевок на стене.
Революция, как модный прикол, лозунги дискотек.
Капля крови на лезвии мылит шею петле.
Жаль, не домылила- стало б меньше соплей да гнилых телег
Весь мир - дерьмо, цель - гастроном, а по роже чисто Курт Кобейн.
Ручки чешутся у твари пострелять прохожих Ульрихой
Знать, дрожащая попалась. Помечтала? Обломалась? Жри портвейн
С маманархией на пару, сублимируй: "Панки хой"
Тащись от крутизны и депрессии, кляни буржуев
Или ниггеров с хипами - кошки-мышки - итог, вообщем, един:
Тебе пришьют этикетку, прикид в стиле и пару значков
И программой в мозги веру: ты здесь такой один
По дороге на полку в кухонный магазин.

Здесь есть ассортимент на любой тонкий вкус:
Есть спрос на анархистов в косухах, на любителей Джа
На попкорновых наци, сатанизм и Далай Лам а ля рус-
На полке рядом "На На" - лишь другая цена
Сындынгай феньки хиппи то же, что звон наручных замков
Че Геваре на майке не мешает маркетинг за год,
А настоящий бы начал с расстрела господ леваков,
Играющих в песочнице в герилью и 68й год
Чтобы Прошечкин кушал, нужны клоуны в коричневый цвет
"За нашу победу!"- не правда ли , отличнейший тост?
А победы не будет- здесь игра, и ее в правилах нет
Есть только кайф тусануться, оторваться в полный рост
По дороге на полку в кукольный магазин.

Шигалеву снилось, что он - Шива и великий Пол Пот.
У безродного Вани из всех дыр пер нонкомформизм:
Кишкой последнего попа бей военкома-пусть никто не поймет.
Свобода подсознанию, долой православный фашизм...
Рука тянулась за булыжником, но тут бойцы подкатили траву-
Legalize it Амстердам начнется с нас, пусть враги подождут...
Слава Богу,так накрыло их революцию
Здесь - не до гнид, здесь Благовест поверх войны -пусть не мешают-
уйдут , пойдут
Пока не дали, в их игрушечный город, где все при делах:
Где панк любит помойку, а гранжер ненавидит себя,
Скин поет по английски, толкинист - об эльфийских мечах,
Птюч собирает "альтернетив" и "марки", а кээспэшник - дрова.
Все они оптом не любят "цивила", "жлоба", узнавая с надеждой
Черты своих будущих кайфов и стремов в королевстве налоговых, крыш,
Мыльнооперных жен, пива после работы; жить то нужно
и детишки -тинейджеры ... Так до самой последней стены,
На которой не кровью - что вы! - чернилами;
Нет, нет- не кровью - что вы! - чернилами
Надпись : всех можно понять наигрались...
И - ввысь,на лучшую полку...
А за пеленой декораций - все по плану идет:
К примеру, бомбежка, и ребенок умрет до утра.
Не попишешь - судьба: F-16 с грузом вышел в полет.
Дядя Скрудж сделал прибыль, генерал просчитал вектора...
Брат взял фартук и циркуль, черной ночью мелькнуло крыло;
С мышью возле дисплея перешел на уровень 5
Господин Архитектор, добрый князь мира сего
И бегут фигурки. Кроме тех, кто не хочет бежать
По дороге на полку в кукольный магазин.

1999

В колонках играет - Зимовье зверей – По Дантевским местам
Настроение сейчас - Сумрачное

Почему-то издавна повелось, что королевская семья решает наиболее важные внутренние и внешние проблемы государства путём созыва своеобразного круглого стола, в состав которого входят самые близкие и доверенные монаршим особам лица. В моих родных краях было что-то похожее. Последнее такое событие состоялось спонтанно, после кончины одного из так называемых «Королей Воронов». Все семеро сыновей его пришли, что бы обсудить процедуру дальнейшей очерёдности правления в «государстве» и так же нюансы того, что в кругах не посвящённых именуется «политикой», а на деле переходит в обыкновенную грызню. Конечно, в таких судьбоносных моментах правления всё обыкновенно решает старшинство и заслуги, но это был не тот случай. Хотя биологические законы никто и не отменял, но роли они тут не играли. «Короля Воронов» выбирают не по возрасту. Это бы было слишком просто. «Короля Воронов» избирают по мудрости. А эта самая мудрость текучая вещь… её линейкой не измеришь, да к делу не пришьёшь. Вот и выходит, что всё это избрание на царство превращается в одну большую проблему. Довольно быстро определилась тройка основных претендентов на престол «папаши», это были Принц Седых Небес, Принц Сумеречного рассвета и Принц Огненных Листопадов. Дурацкие имена скажу я вам. Хотя остальные пять были не лучше. Не хочу вдаваться в ненужные подробности, поэтому лучше вернусь к выбранной тройке. Первые два держали свой род от скандинавских
воронов Мунина и Хугина, что были слугами Одина, его памятью и мыслями. Последний же из трёх был выскочкой без роду и племени, жёлтым вороном звали его за глаза. Он был красив и надменен как чёрт, горазд на враньё и мог заставить даже океан танцевать под свою дудку. Одно слово – Обманщик. Однако при этом его ум и хитрость не имели границ доступных для человеческого понимания. Мудрость же, была не типична для этих краёв. Переворачивала всё с ног на голову, но имела при этом и полезный для общества эффект, заставляющий смотреть на вещи по-другому, особенно и тонко. Именно по этому он так контрастировал с Небесным и Сумеречным, которые как чёрное и белое казались карикатурами противоположностями друг друга. Хотя если разобраться, то не такими уж и противоположностями. Принц Небесный шёл по жизни исходя из девиза «выше только свет», это в сущности означало стремление к развитию и неустанным тренировкам себя для достижения блага себе и окружающим. Типичный «белый» не прибавить, не отнять. Определённо в этом есть мудрость, главное не угробить себя до просветления хехе….
Что же Сумеречный Принц? Для него всё было ещё проще. Его девиз – «Всё меняет наступленье темноты». Иначе говоря, понимание предметов меняется вместе с окружающей действительностью. И нож нам кажется странным цветком по ночам. А нависшая тень дерева недоброжелателем. Мы можем только приспосабливаться и приспособлять. Слабые уйдут, так и не достигнув понимания той действительности. Задача же тех, кто собирается выжить принять суть изменений вещей и не пытаться тянуть за собой всех остальных. Жертвы неизбежны и у тех, кто идёт в разные стороны шансов угадать и выжить в этом мире больше, чем у того, кто слепо идёт за одиноким пастырем, который как приученная мышь забирается в самую глубокую норку во время потопа, где и находит свою кончину. Нужно идти вперёд изучая действительность и все её изменения. Действуя и развивая своё понимание. Обогащая опыт знаниями об обратной стороне вещей, предугадывая дальнейшие события, достигая максимальной эффективности и выживания.
Философия же третьего принца была в следующем: «Сомневающиеся - ждут обмана, Искатели – зацепку, а истина ждёт тишины.» Это был призыв к действию, причём призыв следующий: Если от тебя ожидают обмана, скажи правду, что б в неё не поверили. Если от тебя ожидают действий, не делай больше необходимого. Ждущие справится сами, иначе бы ожидали большего. Если от тебя ждут истины – молчи. Тот, кто ждёт истины либо глуп и не достоин, услышать её, либо настолько умён, что дойдёт до неё сам и без твоей помощи. Ни одна из великих истин не стоит траты слов для её оглашения. Молчаньем ты можешь передать всю суть её, на просветление просящего только надейся.
В чём же кардинальное отличие третьего принца от двух других? Что ему позволило взойти вверх так быстро в попытки обвить трон «Короля Ворона» своими жёлтыми крыльями?
Есть в человеческом языке такое слово как субъектность… И первые два брата ставили её на первое место. То есть субъектом (действующим лицом) были они сами. В саморазвитии, изменении окружающего мира, приспособлении к нему, оказании помощи. Тогда же как последний из претендентов шёл в философии от ожиданий окружающих, он как вода окутывал тело со всех сторон и принимал его форму, форму инородного, то есть входящего из вне тела. Если ты обманщик, искатель или ещё кто бы то ни было, особое обращение тебе будет оказано. У Принца Листопадов было гораздо больше таких с позволения сказать «правил обращения», но только три из них он выдвинул во главу своей философии. Потому как, что бы обманывать, надо уметь говорить правду, что бы качественно выполнять работу надо не делать в ней ничего лишнего, а что бы кто-то другой понял истину, надо о ней промолчать, ведь ничто не может так передать истину как она сама. Вроде бы на первый взгляд простая такая штука, сходная с философией Сумеречного принца, о том, что надо приспосабливаться к окружающей действительности, при внимательном изучении является не такой уж схожей и простой. Потому как отнюдь не всегда требует исполнения логичного и ожидаемого действия. Эти «Рабочие предписания» говорят о чужих ожиданиях, а не о конкретном результате, который может быть совершенно различен и даже в некоторых случаях плачевен. Да и к тому же молчать, зная истину крайне изнуряющие занятия. Особенно если она очевидна. Говорить же правду кому-то ожидающему подставы накладно и абсолютно не логично. Иначе говоря, эти правила мало имеют отношения к приспособлению или удобству. Соблюдения их скорее кажется совершенно глупой затеей, чем возможностью обрести мудрость. В этом-то и была сила Жёлтого Ворона. По его собственному выражению «Логика может править лишь там, где есть скот способный её воспринять. А вот что бы понять чужое сердце логики вещей абсолютно не достаточно. Там нужна внутренняя сила и понимание её сути. И лишь чувство чужой крови может сказать тебе друг или враг перед тобой. Остальное будут скрывать небеса». Как в физике – существует третий закон Ньютона, так и здесь действующая сила Субъекта из вне определяет вторую силу, внутреннюю, которая даёт иную реакцию, возможно даже совсем неожиданную для субъекта. Никто сейчас точно не скажет, было ли эта философия грандиозным ходом Обманщика. Попыткой всех одурачить прибрать к рукам власть. Но… можно сказать только одно сам он владел ей виртуозно. Обманывал, когда ожидали правды, молчал когда ожидали истины и внезапно вываливал на стол всю подноготную дела, когда все ожидали от него какой-то хитрости. Наверное все бы гордились таким вождём. Но время решило иначе. Грыз…. то есть политика, чёртова политика виной всему. Почему? Если спросишь меня, то они испугались. 6 принцев воронов испугались своего брата. Это был такой «Король», которого невозможно контролировать, и который бы неизвестным им самим образом управлял бы всем остальным. Просто элегантно, ни от кого не скрывая. Кому из нас по нраву те, кто стоит над душой, и дёргают за ниточки Судьбы? А тем более те, кто делают это так виртуозно, что никто даже не понимает, КАК ими управляют. Просто знают этот факт. Обычный король хотя бы предсказуем, понятлив окружающим, его можно принять как данность и успокоиться. Ведь он такой же, как и все остальные, равный нам. Пустомели и циники. Хотя они прекрасно знали, что творили. В итоге наш некоронованный король Огненных Листопадов просто покинул принцев на своём корабле, бросив только «я не вернусь». И даже тогда принцы не поняли, сказал ли он правду. Или как обычно слукавил. Коронация не принесла Сумеречному принцу ни счастья, ни долголетия, даже понимания правды она не принесла. Он так и гадает до сих пор, вернётся ли Принц Листопадов в свои чертоги…

Серия сообщений "Троеточие":
Часть 1 - Монолог номер N: моя первая Великая Месть
Часть 2 - Монолог номер N+1 : Воздаяние
Часть 3 - Монолог номер M: Ретроспектива
Часть 4 - Монолог номер M-1: Смотрящий во тьму
Часть 5 - Монолог номер V: Последний совет Принцев Воронов
Часть 6 - Монолог номер HG: Герда и Ртуть; Обновлено
Часть 7 - Троеточие: Наместник и Влюблённый
Часть 8 - Троеточие: Время творцов ч.1
Часть 9 - Троеточие - время творцов ч.2
Часть 10 - Троеточие - время творцов ч.3

Время от времени каждый из живущих вспоминает о своём прошлом. Это занятие не обошло стороной даже такого человека как я. Впрочем в этом нет ничего особенного, характерного. Просто некоторые вещи вспоминаются чаще других, а некоторые не вспоминаются вовсе. Тем не менее у каждого воспоминания, словно путешествия есть отправная точка. Какая-то ведущая нить проходящая через всю жизнь. Все мои мысли врезавшиеся в память - отрывочны, дики и бессвязны. Однако почему-то я их помню. Именно это, а так же моё мало-мальски развитое воображение помогает каждый раз выстраивать картину воспоминаний заново. Не смотря на то, что я так и не могу с уверенностью сказать даже в какой век я был рождён и в какой стране я жил. Кем были мои родители? Скорее всего это были крестьяне, не зажиточные, но и не бедные. Ртов было много, но как-то на всех хватало. Моя семья была многодетной и кажется я был единственным братом для своих многочисленных сестёр. Отец возлагал на меня большие надежды. Наверное по-этому я даже не запомнил как он выглядел. Слишком серым и не запоминающимся он был по сравнению с красавицами сёстрами и с матерью которая затмевала всех их вместе взятых. Её не в пример отцу я запомнил отчётливо - Высокая, длинноногая, с чуть вьющимися волосами до плеч. Её считали удивительно привлекательной, первой красавицей в нашем селе. А так же по совместительству умелой колдуньей и страшной ведьмой. Обычному человеку казалось попросту невозможным достижением - сохранить такую неземную красоту после рождения семерых детей. Злые языки много говорили о ней, но дальше разговоров дело не шло. Вероятно пресловутый страх останавливал людей. "Чего не понимают - того боятся" - как утверждает народная мудрость.
Разумеется как и любой нормальный ребёнок - я любил свою мать и мне было абсолютно всё равно, что о ней говорят. (До определённого момента разумеется.) Она во мне тоже души не чаяла. Баловала, ублажала прихоти, нянчилась, хотя к тому времени я уже вырос из этого возраста. Отец же постоянно гонял меня то в поле, то лес рубить, воду носить. Короче - старался пресечь наш контакт любым способом. В том числе и тяжёлым трудом. Это возможно ещё одна причина по которой я постарался его забыть. Вскоре он придумал способ лучше и моя идиллия кончилась. Тогда моя мама в очередной раз забрюхатила. И наши с ней отношения разительно переменились. Тогда я был слишком маленьким, что бы понять эту перемену. Сёстры как могли сдерживали мою активность в стремлении вернуть былое положение в семье. Занимали меня... но хватало этого не на долго. И практически каждый день наш дом оглашался моим собственным плачем. Наивно полагая, что львиная доля материнской любви всегда будет оставаться за мной. Я шёл по самому простому пути - на прочь игнорировал происходящее. На протяжении пары лет. Обстановка практически не менялась. Но в конце-концов я со всем свыкся. Хотя и не собирался забывать своих обид.
Мне шёл 11-й год когда к нам в дом на ночлег попросились, странствующие в поисках новобранцев, рыцари-монахи.
Отец впустил их и разрешил разделить с нами пищу и кров. Думаю он пожалел об этом. Его не слишком интересовали проповеди, да и смерть в бою его не прельщала. Но как же это всё обволакивающе действовало на воображение маленького 11 летнего мальчика. Примерно так же как волшебная флейта на крысиное воинство. Пол ночи они травили разные истории. Но больше всего меня увлекли даже не рассказы про походы и странствия, не сражения на мечах и не противостояние еретикам и враждебным культам. А идеи... идеи Бога и его Любви. Говорят, что детское сердце будучи самым незамутнённым чувствует Бога напрямую. Без посредников, без предрассудков. Бог любит нас всех - говорили монахи. Любит одинаково, одно это уже не давало моей голове покоя. Я не знаю мог ли я его чувствовать, понимать, говорить с ним. Но это уже было не важно. На следующий день я - маленький юнец принял решение. Поправ всё своё прошлое. Пойдя против воли отца, матери и даже некоторых местных законов. Я ушёл с рыцарями Бога. Ради будущей Любви. Ради служения общему делу. Да я и сам не знал ради чего именно. Но я мог сказать точно только одно.
Это была моя первая Великая Месть, месть собственной матери.

P.S. Черновик одной из внесюжетных арок.
P.S.S. up: начало стало более читабельным

Серия сообщений "Троеточие":
Часть 1 - Монолог номер N: моя первая Великая Месть
Часть 2 - Монолог номер N+1 : Воздаяние
Часть 3 - Монолог номер M: Ретроспектива
...
Часть 8 - Троеточие: Время творцов ч.1
Часть 9 - Троеточие - время творцов ч.2
Часть 10 - Троеточие - время творцов ч.3

Хвала отчаявшимся. Если бы не мы,
То кто бы здесь работал на контрасте.
Пока живые избегают тьмы,
Дерутся, задыхаются от страсти,
Рожают новых и берут взаймы,
Мы городские сумрачные власти.
Любимые наместники зимы.

Хвала отчаянью. Оно имеет ген
И от отца передается к сыну.
Как ни пытались вывести вакцину –
То нитроглицерин, то гексоген.
В больницах собирают образцы, ну
И кто здоров и хвалит медицину -
Приезжий.
Кто умрет - абориген.

Хвала отчалившим. Счастливого пути.
Погрузочный зашкаливает счетчик
На корабле – ко дну бы не пойти,
У океана слабый позвоночник.
В Ковчег не допускают одиночек,
И мы друг к другу в гости к десяти
Приходим с тортиком.
Нас некому спасти.

Хвала Отчизне. Что бы без нее
Мы знали о наркотиках и винах,
О холоде, дорогах, херувимах,
Родителях и ценах на сырье.

Отчаянье, плоди неуязвимых.
Мы доблестное воинство твое.

P.S. спасибо за присланное Лисе.

В колонках играет - K7 - Hi De Ho
Настроение сейчас - Чёрт бы попрал бы эту неделю...

В связи с паломничеством к поясу Богородицы Дмитрий Быков, большой знаток и почитатель Пастернака, версифицировал его стихотворение "Зимняя ночь". Читает Михаил Ефремов.

Толпа стояла на ветру,
Толпа стояла,
Как строй гвардейцев на смотру
У кардинала.

Тут был и офисный планктон –
Никак столица! –
И плебс, не знающий о том,
Кому молиться.

Потомки всех российских драм
И всех идиллий --
Тех, что взрывали этот храм
И возводили.

-- Вы русский дух! Вы соль земли
И подвиг веры! --
Кричат присяжные врали
И лицемеры.

И только загнанный изгой,
Сродни поэту,
В них видит тех, кому другой
Надежды нету.

Толпа стояла, как у стен
Эскуриала.
Ей никогда не встать с колен --
Уже вставала.

Народ раздетый и босой,
Тупой во многом,
Вчера стоял за колбасой,
Сейчас – за богом.

Живучий, сколько ни дави
Войной и путчем,
Всегда по пояс то в крови,
А то и в худшем,

Под стон калек, под звон оков,
Под брань и всхлипы, --
Не замечая, как с боков
Проходят ВИПы.

Державный зад, тигриный взгляд
Глазенок тусклых…
Их всех без очереди в ад
Потом пропустят.

Толпа безумцев городских,
Безгласный полис,
То красный пояс душит их,
То черный пояс.

Стоит беспомощная рать,
Осенний морок,
И вы их вправе презирать
Из ваших Горок.

Но пусть ваш пояс век подряд
На горле стянут –
За Божью Матерь тут стоят.
За вас – не станут.

P.S. Гражданин поэт - проект Михаила Ефремова и Дмитрия Быкова. Выходящий примерно еженедельно и занимающийся такой вещью как версификация стихов других авторов с переложением на современную действительность.

В колонках играет - Наутилус Помпилиус - Чужая Земля
Настроение сейчас - Судьба в лицо - колодой карт, перечеркни свой герб бастард

Спокойно трубку докурил до конца,
Спокойно улыбку стер с лица.

"Команда, во фронт! Офицеры, вперед!"
Сухими шагами командир идет.

И слова равняются в полный рост:
"С якоря в восемь. Курс - ост.

У кого жена, брат -
Пишите, мы не придем назад.

Зато будет знатный кегельбан".
И старший в ответ: "Есть, капитан!"

А самый дерзкий и молодой
Смотрел на солнце над водой.

"Не все ли равно,- сказал он,- где?
Еще спокойней лежать в воде".

Адмиральским ушам простукал рассвет:
"Приказ исполнен. Спасенных нет".

Гвозди б делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей.

Между 1919 и 1922