Когда другие говорили о любви, я не верила. Вот в этом рассказе явно преувеличены  хорошие качества половинки, вот здесь она совсем ничего не видит и еще натерпится с ним…

А иногда, когда приходило настроение,  я читала Антония Сурожского, понимала, что так оно, наверное, должно быть. И вот это «наверное» долго-долго меня смущало и мучило. Я все хотела найти ответ на вопрос: как это – любить?

Вот был у меня, как сейчас говорят, «молодой человек» (глупое название, некоторые сокращают до МЧ – еще хуже, как мне кажется). Но я не чувствовала той самоотдачи и от себя и от него, не видела того, о чем пишут и взахлеб говорят. Так как же это – любить?

Глупая, я задавалась этим вопросом так долго, я теряла время. А надо было только поверить, что любишь, открыть сердце навстречу радости…

Теперь я знаю, как это – любить…. Но никогда не буду рассказывать. Потому что все, что я читала о любви, складывалось в моей голове в задачу без решения, это была теория, далекая от практики. Все равно, что человеку, всегда смотрящему вниз, пытаться объяснить, что такое небо – описывать  одно облако, а потом другое, а потом третье, а ему вовсе не станет ясно.  Друг друга поймут  только те, кто небо видел уже не раз, кто смотрит в него каждый день. Двум таким людям достаточно сказать – «сегодня удивительное небо» – им все понятно. А для разглядывающего окурки на пыльной обочине, эта фраза – набор отдельных слов.

Интересно, а все мы  любим одинаково или у каждого чувство любви свое? – этого я никогда не узнаю. Потому что не найдется человек, говорящий на моем личном языке.

Теперь я задаюсь другим вопросом:   как это – свои дети?