Знаете, это очень страшно столкнуться лицом к лицу со своими старыми фотографиями. С теми, которые тебе когда-то нравились, с теми, что на паспорте, с теми, что в семейных архивах или школьных альбомах.

И причем я не говорю про фотографии глубокого или относительно глубокого детства, на которых все одинаково милые, яркие и счастливые, я говорю про те злосчастные фотографии трех-двух и годовой давности.

Тогда ты смотрел на жидкокристаллический экран мониторчика цифровой камеры и улыбался, говоря, да, прекрасно получилось! Ты распечатал фотографии, аккуратно распихал их по альбомам, закрыл их и убрал подальше, или ты перекачал фотографии с камеры на какую-нибудь болванку, и тоже, убрал ее подальше. Естественно для сохранности.

Прошел год, два, три.

 Ты, перебирая хлам на столе или в шкафу, вдруг натыкаешься на этот несчастный альбом или же на эту болванку, и, конечно же, решаешь посмотреть снимки. Медленно, затаив тепло в душе, предвкушая приятные воспоминания, когда-то весело проведенных деньков, ты открываешь альбом, запускаешь диск, и, неожиданно, в твоей душе кто-то ставит кондиционер на максимум холода! Ты всматриваешься в это лицо и думаешь с ужасом, ну ведь это же не я. Подойдешь к зеркалу, проверишь. Ну, да, вроде тот, что в зеркале посимпатичнее. У того, что в зеркале увереннее взгляд, и, вообще, он определенно мне нравится, а, тот, что на снимке...ну, тихий ужас. Как же все-таки здорово, что сегодня я такой вот замечательный и красивый, как же все-таки повезло моей жене, девушке, семье, знакомым, что я так здорово изменился!

А потом с кухни приходи жена и замечает, что ты сидишь на полу, один, расстроенный с альбомом или ноутбуком, зеркалом. Она так нежно обнимает тебя, смотрит на фотографии и ободряюще говорит «Смотри, какой ты у меня тут красивый получился». И тут ты с ужасом начинаешь догадываться о том, что эта женщина живет не с этим удалым жеребцом из зеркала, а с лошадью Пржевальского со снимков.

И улыбаешься ей, нежно ее целуешь, и вы идете на кухню пить чай.