Джеймс Брага, автор известного пособия по гомилетике (по которому училось не одно поколение проповедников), писал: «Каждый священник должен быть знаком с «семью последними словами», то есть фразами, произнесенными Христом после распятия. Очень важно подготовить, по крайней мере, две или три проповеди на основании этих слов Иисуса…».

Однако, гораздо раньше подобная идея пришла в голову музыкантам. Первое произведение на эту тему написал выдающийся немецкий композитор, протестант Г. Шютц. Ну, а затем… В XVIII веке та же мысль озарила одного испанского католического священника, чье имя, к сожалению, историкам неизвестно. Этот служитель предложил нескольким композиторам своего времени, в том числе и Йозефу Гайдну, своего рода «заказ», который звучал примерно так: «Я устал от традиций. Не могли бы Вы написать сочинение, посвященное Семи Словам нашего Господа? Если Вы не против, я предложил бы Вам следующую программу... в начале священник молится, став на колени. Затем он произносит первые слова Спасителя, акцентируя слова Иисуса: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают», и произносит проповедь на эту тему. После этого - Ваша музыка, положенная на латинский текст. Следующая, вторая фраза (священник, как и все остальные тексты, произносит ее, стоя на коленях) - Евангелие от Луки «…Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю». Снова проповедь, и - Ваша музыка. Затем третья фраза: Евангелие от Иоанна «Жено! Се, сын твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя!». Проповедь - и Ваша музыка. Следующая тема – Евангелие от Матфея. Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?». Проповедь, и - музыка. Затем – Евангелие от Иоанна «Жажду». Проповедь - музыка. Шестая фраза: Евангелие от Иоанна «Свершилось!». Проповедь - музыка. Последняя фраза - Евангелие от Луки «Отче! В руки Твои предаю дух Мой. И сие сказав, испустил дух». И - последняя проповедь с эффектной музыкальной концовкой. Все исполнители должны быть одеты в черное».

Согласитесь, для настоятеля католической церкви в провинциальном испанском городке Кадис, да еще в XVIII веке - идея более чем смелая. Неудивительно, что никто из профессиональных церковных композиторов того времени не откликнулся на предложение «прогрессивно настроенного» священника. Никто - за исключением Гайдна. (Не будем осуждать других авторов. Все знают, что шутки с Римско-Католической Церковью XVIIIвека были не просто плохи, но и опасны.
Но к этому времени Гайдн стал уже признанным, известным композитором, «верным сыном Католической Церкви». Однако он был новатором, он искал другие пути для принципиально нового типа музыкального богослужения, и идея испанского священника захватила его полностью. По совместно разработанному композитором и настоятелем плану это сочинение должно было исполняться раз в году, на Предпасхальную неделю. 
Кстати, это было реальной проблемой. Ведь библейский текст (к чести католического священника, решил точно придерживаться Библии) повествует о самых страшных страданиях в истории человечества! Разве можно выразить «страсти» Спасителя в подвижных, быстрых темпах? Конечно, нет. Автор нашел идеальное решение: в качестве финала он написал виртуозную пьесу «Землетрясение», основанную на Евангелии от Матфея. («И вот, завеса в Храме разодралась надвое, сверху до низу; и земля потряслась; и камни расселись»). Эта пьеса и стала той эффектной музыкальной концовкой, о которой думал священник. 
И вот, весной 1785 года в захолустном испанском городке Кадис, в помещении давно не знавшей ремонта церкви, состоялась премьера нового музыкально-религиозного действа.
Реакция прихожан был «неоднозначной». Часть католиков, привыкших к традиционной мессе, в возмущении покинула здание. Другая часть, быть может, впервые за всю историю существования Церкви - осмелилась разразиться бурными аплодисментами в самом храме Божьем…
С тех пор и доныне это уникальное произведение Гайдна вызывает почти такую же реакцию, и уже не только со стороны убежденных христиан, но и со стороны скептически настроенных музыкальных критиков. 

Произведение начинается медленным, торжественным Вступлением, в котором, однако, уже слышны нотки предстоящих страданий.  Далее следуют семь независимых сонат.

1.Первая из них написана на тему «Отче! Прости им, ибо не ведают, что творят». В этой сонате композитор передают Человеческую Сущность Мессии. Вспомним, что в отличие от нас, Иисус был совершенным Человеком, и, следовательно, обладал всеми чертами истинной человеческой любви. Иисус молился за убивающих Его. Могла ли остаться эта молитва без ответа?
Поэтому Гайдн строит эту сонату на звуковых контрастах: forte- piano. Конечно, вся музыка проникнута глубокой скорбью, но в forteскорее изображены страдания Иисуса, а в piano- Его любовь к падшему человечеству…
2.Вторая соната написана на текст «… ныне же будешь со Мною в раю».
Этот стих явно говорит нам о Божественности Мессии. Однако, вся музыка второй сонаты - насквозь радостна и добра.
 Короткая земная жизнь - и вечность, земная греховность - и абсолютная безгрешность, жестокость - и покаяние, временная, заслуженная печаль - и вечное блаженство - вот это, кажется, и хотел показать Гайдн в сменах минора и мажора данной сонаты. 
3.Третья соната написана на тему «Се, Матерь твоя!». Представим на секунду эту историческую сцену: избитый, окровавленный, распятый Человек, испытывающий невыразимые муки! Произнесение каждого слова приносило Ему нестерпимую боль! - беспокоится о Своей матери… Здесь мы снова сталкиваемся с Человеческой сущностью Спасителя. И снова - одно сплошное Добро. Но на сей раз окрашенное автором в цвет далеко не всегда радостного ми-мажора. В этой сонате Гайдн гениально иллюстрирует мучительные вздохи Иисуса, которому было больно произносить эти слова. Вспомним, что для произнесения каждого слога, слова, даже вздоха распятому нужно было подниматься на ногах, пробитых гвоздями… И все же Он больше беспокоится о судьбе Своей матери, нежели о Своих собственных чувствах и ощущениях. И сегодня Он, воскреснув из мертвых, так же беспокоится о нас. Поэтому "вздохи" третьей сонаты так часто сменяются диссонансными вскриками. 
4.Четвертая соната (фа-минор) написана на довольно трудную теологическую тему: "Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?" Но, в сути, ничего особенно трудного в этой теме нет, если вспомнить главный христианский догмат о природе Спасителя: Он является 100%-но Богом и 100%-но Человеком в Одном Лице. Выдающийся христианский богослов 20-го века Л. С. Чэффер как-то написал: «Если бы Он не был Богом, Он не смог бы нас спасти. Если бы Он не был Человеком, Он не смог бы умереть за наши грехи как Совершенная Жертва». В этот момент евангельской истории на Иисуса пал весь гнев Святого, Праведного Бога за все человеческие грехи! Музыка полна самого надрывного страдания, ведь в тот единственный момент Отец - отвернулся от Сына, чтобы возложить на Него грехи всех нас .
Даже приблизительно мы не можем представить себе всех мук Христа, Который в Вечности имеет непрекращающуюся любовь с Отцом, который в период Своей земной жизни имел постоянное общение с Ним в молитве. 
5.Пятая соната («…Жажду!») - одна из самых трудных и для понимания, и для исполнения. Лишь изредка этот жестокий характер сонаты прерывается короткими мелодическими вскриками, да еще в короткой разработке Гайдн создает медленную, неумолимую как шаги командора, и оттого еще сильнее поражающую наше воображение, тему мучения жаждущего человека. 
6.Шестая соната («Свершилось!») говорит нам о конечном акте искупления человечества. Гайдн начинает ее медленными унисонными октавами, как бы демонстрируя ими всю тяжесть и скорбь Совершенной Жертвы Умилостивления. Эта соната - одна из самых грустных во всем цикле. Ведь в шестой сонате композитор, скорее, пытается передать свои индивидуальные переживания.
7.В своей Седьмой сонате автор иллюстрирует последние слова Господа перед смертью: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой. И, сказав сие, испустил дух». Заканчивается ли здесь это уникальное произведение великого композитора? Нет, напротив, сразу за несколькими «угасающими» аккордами, иллюстрирующими смерть Христа, автор неожиданно переходит к завершающей части своего гениального цикла - пьесе Землетрясение. Это уже не соната, это - крайне трудное произведение, требующее глубокого проникновения в саму суть библейского текста. Разорвав завесу сверху до низу, Бог Израилев явно продемонстрировал людям, что отныне Он не обитает в храме. А землетрясением дал понять человечеству, насколько велик был Его гнев за убийство Праведника, да и вообще - за любой грех.

Семь последних слов Христа

Так что же, Бог «неправ», допустив грехопадение и карая человечество за Им же Самим допущенный грех? Напротив. Нам бы хотелось быть роботами, запрограммированными на одно сплошное добро? Может быть, чисто гипотетически, мне бы и хотелось… Но пресловутая свобода выбора и воли была дана Адаму. И со времени падения Адама греховность вменяется нам двумя путями. Каждый согрешил в Адаме, который в момент своего падения являлся представителем всего человечества, а, следовательно, и представителем каждого человека. 

Генрих Нейгауз младший.

 Текст: https://biblechurch.ru/news/read/article/133811