В Китае письменное слово стали называть «вэнь» (рисунок, орнамент) с VI века до н.э.
Здесь отмечу, что знакомое всем со школьной парты «иероглиф» не восточного, а греческого происхождения, что же касается китайского иероглифического письма, то оно, по мнению многих ученых, возникло из гадательных знаков.
С древнейших времён стихотворения писались в жанре ши (песня). Отсюда происходит название книги народных песен — «Шицзин». «Шицзин» — одна из пяти древних канонических книг Китая, так называемого «Пятикнижия», включающего также «Ицзин» («Книгу перемен»), «Шуцзин» («Книгу истории»), «Лицзи» («Книгу ритуала») и «Юэцзи» («Книгу музыки»). В «Шицзине» собраны народные песни, написанные древним четырёхсловным стихом, то есть стихом, состоящим из четырёх иероглифов. Позже поэты добавят к стиху ещё один иероглиф, разработав новый для китайской поэзии пятисловный стих, более гибкий, напевный и выразительный, приближённый к разговорной речи.
Поводом для китайского стихотворения почти всегда служило воспоминание и нередко — об известном с детских лет знаменитом произведении великого поэта-предшественника; о соперничестве и речи не шло, но стремление как-то оттенить памятную строку, слегка сместить акцент, расцветить новой деталью, конечно же, присутствовало. Поэтому столь зорок взгляд китайца стихотворца и так изощрено его внимание к самомалейшим переливам звуков, красок, чувств. И всегда хранил он в памяти средневековую максиму: “строка кончается, мысль безгранична”.
Наверное, будет нелишним упомянуть, что Китай развивался по пути логики, а не мистицизма или религиозности. Конфуцианство только усилило и предало более тонкую огранку строгому рационализму и труду в пользу общества. Место привычного для нас служителя культа в древнем Китае постепенно занимает чиновник. Религиозно-этические нормы полностью подчинены требованиям социальной политики и администрации. Каждый способен получить хорошее «место под солнцем», если будет прилежно учиться, или сдаст на успешно императорский экзамен. Наряду с историей, литература занимает значительное место в образовании. Поэтому намного выше, чем сборники отдельных, пусть самых замечательных поэтов, в Китае ценились разного рода антологии. Составление антологий почиталось особым искусством. Главное, что воплощалось в лучших изборниках, — это пропорция имен, тем, жанров, своеобразная игра с традиционными репутациями, доступная только подлинным знатокам.
Вплоть до начала нынешнего века китайцы были привержены династийной периодизации собственной истории. Сколько бы ни длилось правление той или иной династии, это время всегда воспринималось как законченное историческое и культурное единство.
…В мире сменялись расцвет и паденье.
Сто превращений — и все быстротечно.
Знатность, богатство — прихлынут-отхлынут,
Слава ж достойных осталась навечно!
Думал я долго: в чем смысл мирозданья?
Сел, и вздохнул, и промолвил, вздыхая:
«Если бы, как у реликвии древней,
Жизнь долговечною стала людская!
(Су Ши. Период Сун)
Читать далее