Морской воды лазурная свобода!
Вечерних сумерек сапфирный свет!
Окрашены в единый синий цвет
морская глубь и купол небосклона.

Какой покой в лазоревом просторе!
Песчаный берег - в дымке голубой.
А белый парус над морской волной -
как лунный серп, сверкающий над морем.

Ты - счастлив. Видишь, словно бы впервые,
и синь воды, и синий небосвод.
И кажется, что море солнце льет -
счастливые, соленые, морские

Посвящается Антонио Мачадо

Я отыскал ее на берегу морском;
она из золота, покрыта жемчугами;
Европа влажными брала ее руками,
плывя наедине с божественным быком.

Я с силой дунул в щель, и, словно дальний гром,
раскат морской трубы возник над берегами,
и полился рассказ, не меркнущий веками,
пропитанный насквозь морями и песком.

Светилам по душе пришлась мечта Язона,
и ветры горькие ветрил вздували лоно
на "Арго"-корабле; вдыхая ту же соль,

я слышу голос бурь и ропщущие волны,
и незнакомый звон, и ветер, тайны полный...
(Живого сердца стук, живого сердца боль.)
(Рубен Дарио)

Морской воды лазурная свобода!
Вечерних сумерек сапфирный свет!
Окрашены в единый синий цвет
морская глубь и купол небосклона.
Какой покой в лазоревом просторе!
Песчаный берег - в дымке голубой.
А белый парус над морской волной -
как лунный серп, сверкающий над морем.
Ты - счастлив. Видишь, словно бы впервые,
и синь воды, и синий небосвод.
И кажется, что море солнце льет -
счастливые, соленые, морские.

Леопольдо Лугонес

Волны бурные, вцепившиеся в гривы
табуна ветров, смятеньем обуянных,
в час, когда среди рассыпавшихся молний
в горней кузнице гигантский молот бьет по наковальне.

Волны бурные под клочьями нависших
беспокойных туч, что в сумерках холодных,
окровавленные, медленно дымятся.
Мутных глаз грядущей ночи потаенные обводы.

Волны бурные, что страсти злых чудовищ
укрывают, шумно двигаясь и пенясь
в час, когда надрывным басом шторм заводит
дикую эпиталаму, величание вселенной.

Волны бурные, чьи ломаные гребни
к берегам далеким судорожно мчатся
и рыданьями глухими нарушают
ледяной, суровой ночи равно душное молчанье.

Волны бурные, пронзаемые килем
и воителя могучим острым взором,
как Дорога Лебедей в кипящих недрах
тускло светится, встречая грозного Царя Морского.
Рикардо Хаймес Фрейре
1868-1933

Когда в душе царит тоска,
Когда никто не ждёт,
Я строю замок из песка,
В котором принц живёт.
Когда же всё наоборот,
И я опять с тобой,
Тоску мою, как замок тот,
Пусть унесёт прибой.
(Антонова (Высочина) Т.К.)

Я Море, мне нет ни конца ни края.
Я похоже на Небо, это я вечерами сгораю.
Я сродни Чувству, ухожу-прихожу когда хочется.
Словно Ветер, летаю и дую ни о чем не заботясь, как..а впрочем....
Я просто Море...
С волнами бирюзово-синими, иногда-индиго.
Порой мне грустно и я небу вторю, становлюсь безликим.
Иногда бушую когда чьей-то боли наглотаюсь слишком,
но всегда мечтало быть тихим-тихим, не громче мыши..
И мечтаю смыть песок вокруг и оставить камни..
И на вкус бы нежным стать, таким сладким-сладким..
Может, цвет сменить на кофейный.. или даже рыжий..
И опять-таки - тихим-тихим стать.. чтоб не громче мыши..
И принадлежать Кому-то, а не целым странам..
Я устала, делить себя-утомляет страшно..
Мне покоя бы.. жаль меня никто не слышит..
Жаль не я, а мечты и молитвы мои тише мыши..
Жаль, что соли в себе и в слезах своих я не скрою..
Я ж не Небо, не Чувство, не Ветер...
Я Море...
(с)

На берегу Кастальского ручья
Тебя приветствую, глядящего в поток.
А эта влага, благо, что ничья,
Здесь каждый волен отхлебнуть глоток..
Оставь надежду жажду утолить:
Любая капля умножает скорбь,
Как будто воду кто-то посолил,
Грозя безумьем тем, кто слишком скор..
Вот дар земли: на берегах лоза,
В ладонях хлеб – достойнейший из яств.
Нагнись к ручью, протри водой глаза,
Увидишь мир страдающим от язв..
И руки сами тянутся к мечу,
И в сердце пламень – правде послужить,
На благо людям, дело по плечу.
Но как заставишь их свободно жить?.
Бежит ручей, меж берегов скользя.
Отпей глоток, как было решено,
И ты поймешь: все то, чего нельзя –
Песчинка в том, что не запрещено..
Потом, бродя по этому ручью,
По той земле, которая ничья,
Несешь в себе великую тоску
И умножаешь влагой из ручья..
И никого с собою не зовешь,
Не предлагаешь эту воду пить,
Не замечаешь, где и как живешь,
Любя и то, чего нельзя любить,.
Как виноград, что тянется к репью,
Как жизнь из пыли, а живое в пыль...
Но я стою и эту воду пью,
Все пью и пью, а будто бы не пил..

Ты знаешь, как любить умеет Море?
Прости ему цунами и шторма,
То страсти сгусток рвущийся на волю,
Клокочущий в глубинных закромах
Иль буйной ревности порыв, но чаще,
Любовь Его спокойна и нежна...
Взгляд бирюзовых глаз такой манящий,
Что в них ныряя, достигаешь дна,
Где тайна чувств сокрыта...Руки-волны
Расслабленное тело обоймут,
В прикосновеньях сладостных и томных,
Оно найдет спокойствия приют.
Душа в блаженстве чайкою взметнется
И, с громким криком, бросится в прибой...
Любовь волной поднимется до Солнца,
И в бездну счастья унесет с собой..
(Светлана Джус)

Лишь ветер и море, соленые брызги…
Волна за волною спешат чередой,
Лишь берег далекий, далекий, но близкий
В галактике сердца мерцает звездой…
Я знаю, вы любите ветер и море,
И травы по пояс на острове счастья,
Вы любите песни в душевном просторе
Открытых небес, соловья сладострастья...
Предчувствие сказки, безвременья вздох?
Касанье руки, аромат хризантемы...
Вы любите все, в чем присутствует Бог,
И свыше Любви нет любимее темы...
(с)

...А вдали что-то тихо плескалось –
Волны? Крылья? Бельё на ветру?
Трепетало, звало, колыхалось,
Время путало – то ли смеркалось,
То ли ночь торопило к утру.

И взлетали неясные звуки:
Чей-то вздох, чей-то всхлип, чей-то вскрик,
Возглас встречи, стенанье разлуки,
Бормотание, бредни и слухи,
Шепоток авантюр и интриг.

А цвета… Живописных усилий
Не постигнуть истоки и цель.
Совмещенье баталий, идиллий,
Жанров смесь и смешение стилей,
Масло, темпера, уголь, пастель.

Что в стихии? – Душа, не душа ли,
Но какой-то аналог души…
Зов веков и утёсов скрижали.
…Вдаль, по берегу. Чтоб не мешали.
Плачь. Дыши. Иль о вечном пиши.(с)



новый диз, под настроение

Мне нравится, когда идут дожди
Земные, тёплые, без тени на ненастье...
Мне нравится в спокойствии души
Молчание, похожее на счастье...

Мне нравится весенний снегопад
Из белых лепестков в саду цветущем ...
Мне нравится поток приятных дат,
И день прошедший и ещё грядущий ...

Мне нравится влюбляться и любить,
Любить людей, за то, что они люди...
За все хорошее, за каждый этот миг,
Который больше никогда не будет...

Мне нравится быть той, какая есть,
Живя под небом с синими глазами...
Мне нравится так много, что не счесть!
И это все я разделяю с вами...
(с)

Луна, вступив в пределы океана,
Печалью гонит к берегу прилив,
В прохладе брызг вечернего фонтана,
Рождается с приливом новый миф.
И кажутся чужими под Луною
Движенья наших рук и наших глаз,
Что ночь встаёт разлучною стеною
В предверьи тайны, разделяя нас.
Как будто в фильме старой киноленты,
Где автором сценария Луна,
Прокручивают новые фрагменты,
Забытого, когда-то нами сна.
Твоё лицо и мысли изменяя,
Она лукаво смотрит на меня -
Узнаю я тебя, иль, не узная,
Приму в объятья завтрашнего дня.
И кажется, ещё хотя бы малость,
И разглядим, что прячет в нас Луна,
Но до отлива шесть минут осталось,
Опять перехитрила нас она.
И этот миг строкой воспоминанья,
Вплетётся в книгу подраздела дней,
А оборотень месяц в убываньи,
Прощаясь, бросит наземь семь камней.
Но нам его ответ уже не нужен,
Покорно соберём их для других,
Идёт рассвет и лунный мир разрушен,
А мы вдвоём в пустыни стен глухих.
http://poem.com.ua/strannik/sonata-luny.html

Жизнь моя – как урок вышиванья крестом,
Узелков на изнанке не видит никто.

Я пытаюсь старательно гладь вышивать,
Но предательский крестик выходит опять.

Я рисунок крою, подгоняя углы,
Под разливы зари, что утрами светлы,

Под волнующий рокот мерцающих волн,
Что манят вдалеке. Мною вышитый чёлн
Поплвыёт, налетая порою на мель.

Там, где мель – ставлю крест, получая взамен
Карту лоций моей непутёвой судьбы.

И порою жалею, что нет ворожбы,
Отводящей слепой и коварный удар.

Ничего! Доплыву, ведь единственный дар
Я имею – желание плыть что есть сил,
И молиться крестам у родимых могил.
(с)

-Скажи, a чайки тоже плачут,
Когда их море предаёт?
Спросила девочка у мальчика,
Когда весной кололся лёд.
Деревья на ветру качались,
и он ответил на вопрос:
Чайки разбиваются о скалы,
Когда их море предаёт.
Летели годы, словно ветер,
Летели, оставляя след.
И вот, они уже не дети,
Им стало восемнадцать лет.
О люди, как они любили,
Такой любви никто не знал!
Когда над ними вьюги выли,
Огонь любви их согревал.
И вот настал день белой свадьбы,
Холодной раннею весной,
Невеста в белоснежном платье
Пришла к любимому домой.
Лишь за порог она ступила-
Любимый у двери стоял и,
никого не замечая,
Другую нежно целовал.
На свете нет сильнее боли,
Она ступила за порог,
Глаза наполнили ей слёзы,
Шептали губы: «Как ты мог?".
Она стояла у обрыва,
Вдруг закружилась голова,
Она рукой глаза закрыла,
Из детства вспомнила слова:
-Скажи,а чайки тоже плачут,
Когда их море предаёт?
-Чайки разбиваются о скалы,
Когда их море предаёт.