Ирина Хакамада о смысле жизни...просто и доходчиво.. Вот так просто и не ново,известно давно,но в...
Без заголовка - (0)Умелые руки. Оглавление. 1. Энциклопедия полезных советов в помощь домашнему мастеру. 2....
Без заголовка - (0)Людмила Щипахина. Последние мужчины... Последние мужчины — Поэзия средь прозы, — Ввергая...
Без заголовка - (0)КРИК ДУШИ Я камень в ваш бросаю огород, В красивых галстуках тупые остолопы! ...
Куличи - (0)Лучшие рецепты куличей Совсем скоро весь православный мир будет праздновать светлый праздник В...
(и еще 142838 записям на сайте сопоставлена такая метка)
Другие метки пользователя ↓
аппликаторы барды блог блоги больной вопрос быт вязание дети для души дневник дом домоводство еда жизнь здоровая еда здоровье зрение кекс кино комментарии косметика красота кулинария кулинарные рецепты литература любовь много мудрые мысли мужчина и женщина музыка музыка для души настроение одиночество отношения пасха пасхальные поэзия психология путешествия рамочки рецепты ритуалы рукоделие словари стихи травы уход за лицом фильмы фотографии юмор
ЛЮДМИЛА УЛИЦКАЯ. |
Дневник |
Метки: литература |
СЕРГЕЙ ДОВЛАТОВ |
Писателя и журналиста вспоминают в Таллинне, Петербурге, и Нью-Йорке, куда он вынужденно эмигрировал в конце 60-х прошлого века
Сегодня 70 лет исполнилось бы Сергею Довлатову. Так и не дождавшись, пока его книги начнут издавать в Советском союзе, писатель был вынужден эмигрировать в США. И даже в то время, когда он успешно печатался за рубежом, а гонорары позволяли безбедно жить, все, о чем он мечтал - это мнова вернуться на родину. Тему продолжит Александр Чиженок.
Александр Чиженок, корреспондент:
- По этим ступенькам Сергей Довлатов поднимался лет 15, не реже раза в месяц. Здесь, на 2-м этаже старинного особняка на Моховой улице и сейчас располагается редакция журнала "Звезда". Довлатов сотрудничал с отделом критики, куда приносил небольшие рецензии. О публикации его рассказов в то время и речи быть не могло.
Поэтому с Андреем Арьевым, он тогда работал здесь в отделе прозы, они просто дружили, познакомившись еще на 1-ом курсе филфака.
Андрей Арьев, главный редактор журнала "Звезда":
- Он ни с кем не был запанибрата, никому угодливо не улыбался, просто входил свободно: человек высокий, представительный, с хорошо поставленным голосом.
Внешне редакция почти не изменилась, но в конце коридора появилась картина-коллаж - Довлатов среди своих героев у того самого пивного ларька, где стоял в очереди в костюме царя. А в самом просторном зале, собравшись на юбилейную конференцию, критики пытаются объяснить то, что Довлатов сказал одной фразой – "сложное в литературе - доступнее простого".
Александр Генис, писатель (Нью-Йорк):
- Каждое предложение, буквально каждое предложение Довлатова, содержит в себе маленький фокус, маленькую бомбу, которая незаметна, как незаметна иголка в вате. И вы даже не замечаете, проглатываете иголку, а потом она растворяется в желудке.
Так же легко и емко Довлатов писал то, чем вовсе не собирался гордиться. Алексей Васильев, редактор многотиражки "За кадры верфям" Морского технического университета, где Сергей работал литсотрудником после армии, отыскал в старых подшивках нигде больше не публиковавшиеся статьи и рецензии Довлатова с его же рисунками. Машинку, на которой эти тексты были написаны, в редакции хранят как самую ценную реликвию. Она видна и на снимке, который сделал тогда еще начинающий фотограф Юрий Щенников.
Юрий Щенников, фотограф:
- Я говорю: "Только головой не шевели". Он понял, мы сделали пару снимков, и вот этот ему очень понравился.
Последний раз Юрий встретился в Сергеем перед его отъездом в Америку.
Юрий Щенников, фотограф:
- Мы встретились на Рубинштейна в его коммунальной квартире. Он мне подарил свой солдатский ремень, с которым он служил.
На этом доме сейчас мемориальная доска. Вернуться сюда известным и любимым писателем Довлатов не успел.
Александр Генис, писатель (Нью-Йорк):
- Довлатов сам об этом говорил ясно и четко: "Я хочу получить сдачу там, где обсчитали". Обсчитали его здесь, и сейчас он эту сдачу получает. Но к сожалению, его нет с нами.
Александр Чиженок, Александр Плешкин. Северо-Западное бюро "ТВ Центра", Санкт-Петербург.
Это было лет двадцать назад. В Ленинграде состоялась зна-
менитая телепередача. В ней участвовали - Панченко, Лихачев,
Солоухин и другие. Говорили про охрану русской старины. Солоу-
хин высказался так:
- Был город Пермь, стал - Молотов. Был город Вятка, стал
- Киров. Был город Тверь, стал - Калинин... Да что же это та-
кое?! Ведь даже татаро-монголы русских городов не переименовы-
вали!
Пожилой зэк рассказывал:
- А сел я при таких обстоятельствах. Довелось мне быть
врачом на корабле. Заходит как-то боцман. Жалуется на одышку и
бессонницу. Раздевайтесь, говорю. Он разделся. Жирный такой,
пузатый. Да, говорю, скверная у вас, милостлевый государь,
конституция, скверная... А этотт дурак пошел и написал зампо-
литу, что я ругал советскую конституцию.
Реплика в Чеховском духе:
"Я к этому случаю решительно деепричастен".
Писатель Демиденко - страшный хулиган. Матерные слова
вставляет куда попало. Помню, я спросил его:
- Какая у тебя пишущая машинка? Какой марки?
Демиденко сосредоточился, вспомнил заграничное название
"Рейнметалл" и говорит:
- Рейн, блядь, металл, хер!
Это произошло в двадцатые годы. Следователь Шейнин вызвал
одного еврея. Говорит ему:
- Сдайте добровольно имеющиеся у вас бриллианты. Иначе
вами займется прокуратура.
Еврей подумал и спрашивает:
- Товарищ Шейнин, вы еврей?
- Да, я еврей.
- Разрешите, я вам что-то скажу как еврей еврею?
- Говорите.
- Товарищ Шейнин, у меня есть дочь. Честно говоря, она не
Мери Пикфорд. И вот она нашла себе жениха. Дайте ей погулять
на свадьбе в этих бриллиантах. Я отдаю их ей в качестве прида-
ного. Пусть она выйдет замуж. А потом делайте с этими брилли-
антами что хотите.
Шейнин внимательно посмотрел на еврея и говорит:
- Можно, и я вам что-то скажу как еврей еврею?
- Конечно.
- Так вот. Жених - от нас.
Можно, рассуждая о гидатопироморфизме, быть при этом
круглым дураком. И наоборот, разглагольствуя о жареных грибах,
быть весьма умным человеком.
Я был на третьем курсе ЛГУ. Зашел по делу к Мануйлову. А
он как раз принимает экзамены. Сидят первокурсники. На доске
указана тема:
"Образ лишнего человека у Пушкина".
Первокурсники строчат. Я беседую с Мануйловым. И вдруг он
спрашивает:
- Сколько необходимо времени, чтобы раскрыть эту тему?
- Мне?
- Вам.
- Недели три. А что?
- Так, говорит Мануйлов, - интересно получается. Вам трех
недель достаточно. Мне трех лет не хватило бы. А эти дураки за
три часа все напишут.
Можно благоговеть перед умом Толстого. Восхищаться изя-
ществом Пушкина. Ценить нравственные поиски Достоевского. Юмор
Гоголя. И так далее.
Однако похожим быть хочется только на Чехова.
У Чехова все доктора симпатичные. Ему определенно нрави-
лись врчи.
То есть люди одной с ним профессии.
Ростропович собирался на гастроли в Швецию. Хотел, чтобы
с ним поехала жена. Начальство возражало.
Ростропович начал ходить по инстанциям. На каком-то этапе
ему посоветовали:
- Напишите докладную. "Ввиду неважного здоровья прошу,
чтобы меня сопровождала жена". Что-то в этом духе.
Ростропович взял бумагу и написал:
"Виду безукоризненного здоровья прошу, чтобы меня сопро-
вождала жена".
И для убедительности прибавил: "Галина Вишневская".
Это подействовало даже на советских чиновников.
Один мой друг ухаживал за женщиной. Женщина была старше и
опытнее его. Она была необычайно сексуальна и любвеобильна.
Друг мой оказался с этой женщиной в гостях. Причем в ог-
ромной генеральской квартире. И ему предложили остаться ноче-
вать. И женщина осталась с ним.
Впервые они были наедине. И друг мой от радости напился.
Очнулся голый на полу. Женщина презрительно сказала:
- Мало того, что он не стоял. Он у тебя даже не лежал. Он
валялся.
Метки: литература |
Страницы: | [1] |